Не поверженный.
Пьеса написана с использованием первоисточников Вице-адмирала В.С. Черокова и других материалов военной тематики.
Действия и имена героев подлинные и дополненные художественными образами и действиями героев.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
Чероков В.С. – вице – адмирал.
Анатолий Кузьмич – начальник связи, молодой парнишечка
Богданов Иван Михайлович – политрук.
Щербаков – генерал.
Харитонов – лётчик.
Жуков – лётчик.
Здоровцев – лётчик.
Таня – девушка Кузьмича.
Анастасия – сестра Тани.
Селиванов С.Н. – подполковник, начштаба артиллерии.
Массовка и эпизоды – начальник порта на Ладоге. Солдаты, матросы, рабочие завода. Молодой связист – матросик.
Два лётчика, немцы.
Некоторые эпизодические роли взаимозаменяемые.
На заднем плане начало военных действий на подступах к Ленинграду.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Действие происходит в блокадном Ленинграде.
Начало осени, пустынная Ленинградская улица. Сумерки, одинокий фонарь, под фонарём стоят Кузьмич и Таня. Сегодня Кузьмич просил руки Тани, и она согласилась. Было поздно, но им не хотелось прощаться. Первой не выдержала Таня, она отработала смену и едва держалась на ногах.
ТАНЯ. Уже поздно, давай прощаться.
КУЗЬМИЧ. Ну, ещё минуточку постой. (Он держал её руки, смотрел в глаза).
ТАНЯ. Честно Кузьмич, не обижайся, я очень хочу спать, давай прощаться.
КУЗЬМИЧ. Почему прощаться? Не люблю это слово. Лучше скажи, до скорой встречи.
ТАНЯ. Ну, хорошо, до скорой встречи, обстановка в Ленинграде напряжённая, когда теперь свидимся.
КУЗЬМИЧ. Обязательно свидимся, давай завтра.
Таня ушла, а Кузьмич поспешил домой обрадовать мать известием о скорой свадьбе. (На сцене декорация окна на первом этаже.) Часа в четыре утра кто-то сильно постучал в его окно. Спросонок Кузьмич не понял в чём дело, стук повторился. За окном громко разговаривали и звали его по имени.
БОГДАНОВ. Кузьмич, Кузьмич, вставай. Ты мне срочно нужен.
КУЗЬМИЧ. Ну, чего расшумелся, я всего пару часов сплю.
БОГДАНОВ. Опять с Таней гулял до поздней ночи. А безусым мальчикам рано не спать ночами. На работу больной и уставший. Родина от тебя полной отдачи ждёт. Вот отобью у тебя Таню, она мне тоже нравится. Тогда высыпаться начнёшь.
КУЗЬМИЧ. Ты Богданов чего ночью притащился, мне морали читать.
Таня, девушка серьёзная, слово мне дала, значит и замуж за меня пойдёт.
БОГДАНОВ. Какой замуж, какая свадьба, усы вырастут, тогда и женись. А Таня моя будет, пока ты усы вырастишь.
КУЗЬМИЧ. Дались тебе мои усы, ну, не растут они у меня, рисовать их что ли.
БОГДАНОВ. Не сердись Кузьмич, я пошутил.
КУЗЬМИЧ. Ну, и шутки у тебя. Знаешь Богданов, я свою Таню ни кому не отдам. И вообще я пошёл спать.(пытается закрыть окно)
БОГДАНОВ. Стоять! Одевайся и бегом в штаб, а Таню я у тебя обязательно отобью.
КУЗЬМИЧ. Ты Богданов поссориться со мной в четыре утра пришёл? Даже не надейся, иначе подерёмся.
БОГДАНОВ. Что твоими кулачками? Твои руки провода и кабели должны скручивать, и Родине помогать фашистов бить. Ладно, давай серьёзно, нас в штабе собирают.
КУЗЬМИЧ. Выходной же, и почему ночью….
БОГДАНОВ. Наверно что-то случилось, иначе чего бы ночью всех подняли по тревоге в штаб. Может опять учения, но почему ночью, не знаю.
Со стороны Васильевского острова сторожевой башни послышалась стрельба. Прозвучала сирена. Проекция на Васильевский остров, видно, что летят три самолёта, изредка слышны выстрелы.
КУЗЬМИЧ. Богданов, что это, ты слышал…..
БОГДАНОВ. А,а,а, ученья видимо опять. Посмотри, какие чудесные белые ночи в Ленинграде. Так и бродил бы всю ночь.
КУЗЬМИЧ. Смотри, смотри.
БОГДАНОВ. Где?
КУЗЬМИЧ. Вон над Выборгом, набрав высоту, ястребки кружат. (Слышен звук самолётов издалека).
БОГДАНОВ. Интересно, зачем наши авиаторы устроили ночные учения.
Впереди показался часовой. Перегородил дорогу Богданову и Кузьмичу.
ЧАСОВОЙ. Стой, кто идёт?
БОГДАНОВ. Политрук Богданов Иван.
КУЗЬМИЧ. Начальник связи Анатолий Кузьмич.
БОГДАНОВ. Нас срочно вызвали к генералу Щербакову.
ЧАСОВОЙ. Проходите, вас ожидают.
Генеральный штаб. Друзья Богданов и Анатолий Кузьмич входят, в кабинет генерала. На проекции внутренне убранство кабинета, на сцене стол, стулья, телефоны. Щербаков нервно мечется по кабинету. Кивнул, знаком показал куда присесть. Зазвонил телефон. Щербаков лихорадочно схватил трубку телефона. С каждой секундой разговора лицо Щербакова менялось, он медленно присаживался на стул у стола, не выпуская трубки из рук и крепко прижимая её к груди. В глазах отразился страх. Потом медленно положил трубку телефона на аппарат.
КУЗЬМИЧ. (Богданову). Действительно что-то серьёзное.
ЩЕРБАКОВ. (Поднимая взгляд). Товарищи, нам сообщили, десять минут назад, четырнадцать неприятельских самолётов, без опознавательных знаков, пересекли границу, чудом не разбомбили наш аэродром. Ястребки не дали и зенитчики помогли.
БОГДАНОВ. Так вот оказывается, куда спешили наши ястребки….
ЩЕРБАКОВ. (Кузьмичу). Анатолий Кузьмич, у вас сегодня не простая задача – наладить связь. Задача ясна?
КУЗЬМИЧ. Так точно, товарищ генерал, задача ясна. Разрешите исполнять.
ЩЕРБАКОВ. Ступай Кузьмич, вся надежда на тебя, связь совсем плохая.
Кузьмич уходит, на Ленинградских улицах уже совсем светло, радоваться бы, да война.
ЩЕРБАКОВ. (Богданову). Настало тревожное время, товарищ Богданов. Реакционные круги Финляндии вступили в сговор с фашисткой Германией. Из приграничных районов выселили жителей. Развернули строительство дорог. Над Карельским перешейком появились самолёты разведчики, без опознавательных знаков. Полная боевая готовность, проверю лично.
БОГДАНОВ. Так точно, боевая готовность. Моя задача, товарищ генерал?
ЩЕРБАКОВ. Ваша задача, товарищ Богданов, следовать в штаб артиллерии корпуса, к начальнику штаба, подполковнику Селиванову. Вот пакет документов, пусть прочтёт при вас всем. Вы должны быть в курсе всех событий.
БОГДАНОВ. Разрешите идти.
ЩЕРБАКОВ. Да и быстрее.
Проекция лесного массива. Вдали видны передвигающиеся орудия, изредка проезжают машины с военными, на дороге стоит регулировщица, кругом снуют солдаты. Кто-то перетаскивает ящики с патронами. Местами на сцене, стоят солдаты группами и переговариваются. При появлении политрука всё внимание они обратили к нему. Некоторые пытались свернуть самокрутку, чтобы закурить, но так этого и не сделали. Богданов нашёл Селиванова, который что-то говорил солдатам, вручил пакет.
БОГДАНОВ. Я прибыл от генерала Щербакова. Вам приказ товарищ Селиванов. Приказ читать всем.
СЕЛИВАНОВ. (Вскрывает пакет, читает). Подполковнику С.Н. Селиванову и командиру штабной батареи старшему лейтенанту Б.Н.Подсекаеву. Организовать переезд штаба, в лес, на полевой командный пункт. Командный пункт расположить в лесу, Северо-Восточнее Выборга. Обеспечить надёжную связь. Я отбываю в двадцать четвёртый артиллерийский полк. Нужно проверить, как они выдвигаются к границе.
СЕЛИВАНОВ. Всё таки напали и до Ленинграда добрались, вот гады, ну, держитесь, понюхаете нашего пороху. (Селиванов присел и начал что-то писать).
Богданов вышел поговорить с солдатами и поддержать их боевой дух. Представился, вступил в разговор.
БОГДАНОВ. (Представился). Богданов – политрук. Как боевой настрой товарищи бойцы?
ПЕРВЫЙ СОЛДАТ. Товарищ Богданов, в ночь первыми вступили в бой пограничники. Они мужественно отражали натиск противника.
ВТОРОЙ СОЛДАТ. В тот день прогремели первые залпы наших батарей, по позициям противника.
ТРЕТИЙ СОЛДАТ. Да, товарищ Богданов, ни на одном участке не прошёл противник.
БОГДАНОВ. Желаю вам мужества, и побед. (Уходит).
Богданов отправился в порт на Ладогу. Проекция меняется на порт Ладожского озера. На сцену выходит Кузьмич. Он тянет провод, сматывая с катушки. Подключает трубку, проверяет связь. Сразу звонит телефон. В углу сцены стоит стол начальника порта с несколькими телефонами.
КУЗЬМИЧ. Начальник связи слушает. Что, опять проблемы со связью? Говорите дело сложное…. Мы же тянули несколько ниток обычного кабеля через озеро.
ГЗК. ТРИБУЦА. Ну, и что, сил потрачено много, а результата ноль. Связь работала несколько часов. Попробуйте проложить новый, речной, он бронированный.
КУЗЬМИЧ. Да прокладывали, он больше недели работал, изоляция подвела.
ГЗК. ТРИБУЦА. Вы что, Анатолий Кузьмич, не понимаете, что война, а на связи сплошные помехи, потом вовсе отказала.
КУЗЬМИЧ. Именно от меня вы чего хотите товарищ Трибуца, у меня другого кабеля нет.
ГЗК. ТРИБУЦА. Анатолий Кузьмич, мы давали заявку на бронированный кабель.
КУЗЬМИЧ. Хорошо, я позвоню и всё выясню.
Кузьмич набрал номер Ленинградского торгового порта. Говорить командирским голосом он не умел. Его голос молодого парнишки иногда сбивал с толку начальство.
КУЗЬМИЧ. Алло, алло, это. (Не успел договорить).
ГЗК. Кто там ребёнку телефон позволил, дайте взрослого.
КУЗЬМИЧ. Извините, но это начальник связи Анатолий Кузьмич.
ГЗК. Слушаю. Что у вас говорите, товарищ начальник связи.
КУЗЬМИЧ. Это Ленинградский торговый порт?
ГЗК. Да слушаю.
КУЗЬМИЧ. Вам в торговый порт, поступала заявка, от товарища Трибуца В.Ф. он приказывал доставить многотонные катушки с бронированным кабелем?
ГЗК. Да есть такие, на чём прикажете доставить такой важный, многотонный груз и куда? В заявке здесь не понятно.
КУЗЬМИЧ. Надо срочно доставить на берег Ладожского озера.
ГЗК. Может, подскажете на чём.
КУЗЬМИЧ. Флотилия пусть выделит тральщик УК-4, катер-МО206 «Морской Лев». Встретите, кабель сдадите инженеру Анисимову Павлу Алексеевичу. Под вашу ответственность, проконтролируйте.
ГЗК. Хорошо. Анатолий Кузьмич, и извините, не узнал.
КУЗЬМИЧ. Ни чего страшного, я не обижаюсь.
Только Кузьмич закончил разговор, началась бомбёжка. На проекции экрана морской бой. Немецкие самолёты налетели сразу с нескольких сторон. В небо поднялись наши ястребки, завязался бой. Звук самолётов и разорвавшихся бомб заглушал всё вокруг. Солдаты и рабочие разбегались кто куда. Некоторые падали и уже не шевелились, кто – то ещё пытался уползти в укрытие. Солдаты помогали раненым подняться. На сцене появились люди, прибывшие для эвакуации. Они разбегались в разные стороны и кричали. Укрыться было негде. На проекции наш самолет и несколько немецких, один самолёт немца спешно улетает. Прибывшие молодые летчики смотрят в небо. В небе бой.
ХАРИТОНОВ. Смотрите, смотрите, наш лётчик Здоровцев догоняет немца. Что он творит, у него, что патроны кончились…. Совсем же рядом, а не стреляет.
ЖУКОВ. Мать честная, он же на таран пошёл….
Люди начали подниматься, все напряжённо наблюдали бой лётчика Здоровцева, сразу с тремя немецкими самолётами, забыв о всякой опасности. Очень переживали за нашего лётчика и спорили, чем это всё обернётся.
ХАРИТОНОВ. Слышите, немцы тоже не стреляют, у них видимо тоже патроны кончились.
Вскоре все увидели и услышали звук падающего самолёта немца, а следом и второго, третий самолёт удрал так быстро, что не поняли, куда он делся. Всё внимание было приковано к нашему самолёту. Самолёт Здоровцева, каким – то чудом приземлился. Люди бежали, кто был поблизости, и потом качали лётчика. К Здоровцеву подоспели его товарищи лётчики Жуков и Харитонов. На проекции Ладожское озеро, по сцене бегают люди.
ЖУКОВ. (Здоровцеву). Ну, герой, ну, ты друг даёшь. Мы чуть головы не сломали, смотрели твои выкрутасы. Зачем на таран – то пошёл? Такой риск, мог погибнуть и это в самом начале войны. Кто же тогда этих гадов, бить будет….
ЗДОРОВЦЕВ. Блин, патроны кончились.
ХАРИТОНОВ. Ну и шёл бы на базу.
ЗДОРОВЦЕВ. (Хитро улыбаясь). Ну, не мог я.
ХАРИТОНОВ. Почему, разворота боялся, что сзади расстреляет, так у немца тоже патроны кончились.
ЗДОРОВЦЕВ. Выхода не было. Немец мимо летит, а мне палец показывает. Ну, я и догнал его, как в школе на перемене врезал по хвосту.
ЖУКОВ. Ну, ты друг даёшь, так красиво ему хвост подрезал, а второму крыло. Два один в твою пользу. (Смеются).
ХАРИТОНОВ. (Строго). Так герой, и что теперь с самолётом? Летать то будет? Выдумал, в самом начале войны себя не пожалел и технику под удар….
ЗДОРОВЦЕВ. (Шутя). Куда он денется. Сейчас винт поменяем, а вы мне поможете. Совсем, маленько, пострадал.
ЖУКОВ. (Шутя). Надо теперь просить командование вместо пушек на самолёты бронированные винты ставить, запас большой делать, вдруг, кому в голову опять придёт идея дать пинка немцу вдогонку. (Смеются, уходят).
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
В порту, на Ладожском озере. Вице-адмирал Чероков стоит с рабочими порта, матросами. На сцену выходит Кузьмич, докладывает Черокову обстановку по связи, через Ладожское озеро.
КУЗЬМИЧ. Товарищ вице-адмирал, разрешите доложить.
ЧЕРОКОВ. Докладывайте.
КУЗЬМИЧ. Связь ещё не восстановлена с другим берегом, кабель, что прокладывали, промок и отказал. На подходе бронированный.
ЧЕРОКОВ. Почему вовремя не среагировали? Где тральщик «Морской лев»,
Где начальник порта? (Кричит громко, оглядываясь вокруг).
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Я здесь, товарищ вице-адмирал, тральщик уже на подходе.
ЧЕРОКОВ. (Обращаясь ко всем). Приказываю срочно наладить связь с большой землёй. Помогать прокладывать по дну озера, помогать водолазам на берегу всем портом. Ясно?
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Так точно, товарищ вице-адмирал. (Не успев договорить, испуганно посмотрел вдаль). Товарищ вице-адмирал, немцы.
Через мгновение началась бомбёжка, на проекции очень шумный, с разрывами бомб, рёвом самолётов бой нашей артиллерии и немецких самолётов. Катер «Морской лев» с трудом уварачивался от двухсот пятидесяти килограммовых бомб. Бомбы падали на порт, в воду и на береговую зону. В бой вступили зенитчики. С кораблей, что были в порту, тоже стреляли из пулемётов Максим. Укрыться было просто некуда. Лишь точное попадание наших зенитчиков отбило нападение немцев. Несколько самолётов противника упали прямо в Ладожское озеро. Один самолёт падая, сбросил бомбу на деревянную баржу, на которой уже стоял почти готовый, смонтированный корабль, баржа загорелась.
ЧЕРОКОВ. Мать честная, разрушило деревянную баржу, с частью уже смонтированного корабля.
Все мечутся по сцене, выходят из укрытий, глядя на улетающие самолёты немцев.
ЧЕРОКОВ. Тушить, быстро тушить баржу. Приказываю работать только ночью и в нелётную погоду. Налётов и бомбёжек не будет. Всем понятно. Вас касается, товарищ начальник порта.
На проекции шторм озера, с ветром и изображением работы на воде водолазов и матросов.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Товарищ вице-адмирал, озеро штормит, вода ледяная, 29 октября, а краснофлотцы по пояс в воде, водолазам помогают.
ЧЕРОКОВ. Говорил, в любом деле, кадры важнее всего. Само без людей ничего не сделаем. Беречь каждого, насколько это возможно. Вы распорядились одеть людей в резиновые комбинезоны?
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. На всех не хватает, те, что в складе остались, дырявые.
ЧЕРОКОВ. Где вы раньше были?
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Так такого количества никогда не требовалось.
ЧЕРОКОВ. Убрать людей из воды, не одетых в комбинезоны. Бегом, пол порта загубишь. В медсанчасть, накормить, обогреть. Сколько говорить, люди, прежде всего. Ну, начальник, хоть одного потеряешь, под трибунал пойдёшь. На гольную смерть людей отправил.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Исправим, сейчас, всё исправим. (Стоит, соображая, что предпринять).
ЧЕРОКОВ. Чего стоим? Бегом исполнять.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА. Есть исполнять. (Убегает).
На другом конце сцены, на заднем плане, порт, с пришвартованными катерами.
Кузьмич с матросами, тянет канат. В руках у них толстая верёвка, подразумевающая канат и усилия они делают наигранные, будто им очень тяжело. Матросы шумят, суетятся, Кузьмич что-то им кричит и пытается поправить.
Кузьмич кричит Черокова к телефону, Из кабинета начальника порта выбежал матросик, он передал Кузьмичу, что вице-адмирала Черокова требуют к телефону. Кузьмич бежит, докладывает.
КУЗЬМИЧ. Товарищ вице-адмирал, вас к телефону.
ЧЕРОКОВ. В чём дело? Сколько? Сколько раненных и убитых? Не знаете? Что вы там точно знаете? Срочно доложить обстановку на корабле.
ЧЕРОКОВ. Что там у вас со связью на сторожевом «Конструктор», это же флагманский корабль флотилии. Если мы его потеряем…. (Строго). Я вас связист Анатолий Кузьмич спрашиваю? Кто принимал радиограмму?
КУЗЬМИЧ. Новенький связист, мальчишка совсем. Принёс только три слова. Взорвался на рейде «Конструктор».
ЧЕРОКОВ. Проверили радиограмму….
КУЗЬМИЧ. Товарищ вице-адмирал, я сейчас разберусь. (Убегает).
Чероков, срочно входит в кабинет начальника порта, звонит кому-то. Сердится и кричит.
ЧЕРОКОВ. Разберитесь, если нет возможности связи, поднимитесь на «Конструктор». Возможно, там срочно понадобится помощь.
Кузьмич тащит за рукав, молодого связиста. В руках Кузьмича, его журнал приёма радиограмм. Читает вслух.
КУЗЬМИЧ. Товарищ вице-адмирал, командир корабля, капитан третьего ранга Купидонов Г.А. сообщал другое, а этот матрос не правильно записал. Потому неверно информировал вас.
ЧЕРОКОВ. Так есть убитые и раненные? Вас спрашиваю. (Матросик испуганно понурил голову). Вы что, как замороженные, отвечайте.
КУЗЬМИЧ. Какие убитые и раненые…. Я перепроверил радиограмму. Этот молодой, не опытный связист. Принял радиограмму, а прочитал неверно, и вас дезинформировал. Вот журнал из радиорубки.
СВЯЗИСТ матрос. Я не принимал такое. Там другое было.
КУЗЬМИЧ. Не трясись ты. Принял правильно, успокойся и впредь будь внимательнее. Могут быть серьёзные последствия.
СВЯЗИСТ матрос. Виноват, товарищ вице-адмирал.
Чероков, глубоко вздохнул, покачивая головой, глядя на ещё совсем мальчишку.
КУЗЬМИЧ. Вот же, в журнале, «Выхожу на рейд», а он принял – «Взорвался на рейде».
Чероков вытер лицо платком, нервно берёт трубку телефона. Звонит спасателям.
ЧЕРОКОВ. Отменить спасательную операцию. «Конструктор» вышел на рейд, всё в порядке.( Кузьмичу подал трубку) Ну, задам я этому путанику, только ещё раз. Такая бомбёжка только была, как тут не поверишь. Иди уже, да смотри внимательно.
СВЯЗИСТ матрос. Есть идти. (Убегает).
КУЗЬМИЧ. Товарищ вице-адмирал, новая радиограмма. Купидонов сбил самолёт Ю-88, четыре лётчика взяты в плен.
ЧЕРОКОВ. Перепроверить.
КУЗЬМИЧ. Поздно, товарищ вице-адмирал, разрешите доложить. Пленные доставлены в штаб порта. Вас приглашает начальник порта. Спрашивал, допрашивать сами будете?
ЧЕРОКОВ. Пойдём, глянем на этих героев.
На проекции кабинет начальника порта. На сцену выходит начальник порта, а с другой стороны под конвоем солдат ведут немецких лётчиков. Немцы хорохорятся, пытаются вырваться. Кичатся своими заслугами и наградами. Двое немецких лётчиков, говорят на ломаном русском языке.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Я есть герой Германия. Мой есть награда.
ЧЕРОКОВ присел за стол начальника порта, строго посмотрел на возмущающихся немецких лётчиков, скрестив пальцы рук.
НЕМЕЦ МОЛОДОЙ. Я бомбил Лондон. Корошо бомбил. Мой железный крест.
ЧЕРОКОВ. К нам — то зачем прилетели? Мы вас не звали.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Бомба падал Глазго, Париж (Гордо палец кверху, показывает на крест). Это есть мой железный крест.
КУЗЬМИЧ. Не расстраивайтесь, за Россию вам деревянный крест, осиновый поставят.
Немцы переглянулись, щупают грудь комбинезона, крутят недоумевающе головой.
ЧЕРОКОВ. Не на грудь, это точно. Кол вобьют.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Я герой, я не ведьмак, зачем кол?
ЧЕРОКОВ. Что же ты герой, так быстро попался? Над Францией тебя не сбили, так решили, что можно дальше, на Россию…. Почему вы решили, что вам позволят прорваться вглубь России?
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Я бы мог. Я есть герой Германия.
ЧЕРОКОВ. Да, а вы не слишком самоуверенны? Кто бы вас туда пустил. Стоите под Ленинградом, под Ленинградом и останетесь. Это моё вам слово русского воина.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Ваш лётчик есть сумасшедший. Он бьёт хвост машина. Не честный бой.
Чероков, нервно прошёлся по кабинету, остановился рядом с пленными немцами.
ЧЕРОКОВ. У нас в каждом полку такие сумасшедшие, имеются. Имейте это в виду.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Это есть не нормально.
ЧЕРОКОВ. А то, что вы напали на Россию, даже без объявления войны это нормально? Палец пилоту показал, оскорблял, вот и получил пинка сзади. (С иронией). Всё по-честному.
КУЗЬМИЧ. (Черокову)
КУЗЬМИТЧ. Товарищ вице-адмирал, разрешите обратиться. Похоже, Здоровцев преподал пример нашим лётчикам, хвосты рубить немцам. Уже третий случай за неделю. Винтов не напасёшь, отдельно придётся заказывать, вместо патронов. (Они заулыбались).
Молодей немец понял разговор, он был возмущён хитростью русских. Какой-то секрет в этих винтах или ещё что-то.
НЕМЕЦ МОЛОДОЙ. Ваш пилот болной, (Крутит у виска). Идёт на таран, песню поёт и смеётся.
ЧЕРОКОВ. А что ему плакать, что ли?
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Все воины есть чокнутый. Война, их стреляют, они пляшут, песни поют, я пролетал над деревней, свадьбу играют. Не стал бомбить, а хотелось.
ЧЕРОКОВ. Наш народ добрый, но гордый. Себя и землю русскую в обиду не даст. На что вы надеялись, когда напали на нашу страну? Мы вас тут с хлебом, солью встречать будем?
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Я есть золь дат, великая Германия, меня сам Фюрер благословил.
ЧЕРОКОВ. На убийство народа благословил. Чем вам другие страны мешали? Англия, Франция, Польша и другие страны. Россию вам никогда не подмять под себя. Мы вас будем гнать, как собак и давить, как гадюк. Не мы прилетели к вам бомбить города, убивать ваших жён и детей. Это вы прилетели к нам, мы вас не звали, и пощады вам не будет. Ещё понюхаете нашего пороха, да поздно убегать будет. Гнать будем до Берлина и там давить.
НЕМЕЦ В ВОЗРАСТЕ. Я честно исполнять свой долг.
ЧЕРОКОВ. Если бы сейчас погиб мой лётчик, я не стал с вами говорить. Расстрелял на месте. Хватит, уводите этих железных героев. Войну, не Россия развязала, а Германия. (Немцев уводят).
ЗАНАВЕС
АНТРАКТ (Всё на усмотрение режиссёра).
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
КАРТИНА ПЕРВАЯ
На проекции береговая зона Ладожского озера, но не порт. На сцене солдаты, кто стоит, кто то сидит, где-то пролетел сигнальный выстрел. Солдаты отдыхают после боя. Вечер, на сцене сумерки тихо, и только изредка звучат гудки кораблей. Где-то строем прошли солдаты, проехала машина (Только звук). На сцену выходит Таня, она оглядывается, ищет Кузьмича. Уже несколько месяцев они не виделись. Таня обращается к солдатам. Они поднялись, окружили её и весело переговаривались, шутили.
ТАНЯ.
Ребята, вы не видели начальника связи Анатолия Кузьмича?
СОЛДАТ 1.
Как вы его навеличиваете? Этого безусого юношу только кто-то увёл, прорыв связи на линии. Ищите в той стороне.
ТАНЯ.
Молодость не порок, Главное он человек хороший. А связист профессиональный, такого поискать.
СОЛДАТ 2.
А вы Танечка, чем заняты? Посидите с нами, чайку нальём.
ТАНЯ.
Некогда мне, мы раненых перевязывали после бомбёжки, а ночью фугасы с крыш скидывали. Ни одна не успела разорваться. Кузьмич обещал найти меня. Я так надеялась, что он здесь.
СОЛДАТ 1.
Он только, что здесь и был. Ваш Кузьмич нарасхват, как красна девица, всем улыбается и всем помогает.
ТАНЯ.
Вот видите он и правда, хороший человек.
СОЛДАТ 3.
Ваш Анатолий Кузьмич в порту сегодня целый день был. На Ладожском озере бронированный кабель связи тянут, пока не замёрзло озеро. А тут ещё бомбёжки не дают работать, баржу деревянную, на которой работали матросы и водолазы, немцы подорвали. Она и сгорела.
СОЛДАТ 2.
Не беспокойтесь Танечка, жив ваш Кузьмич и здоров.
ТАНЯ.
Спасибо ребята. (уходит)
С разных сторон сцены навстречу друг другу идут Кузьмич и Иван Богданов. Они встретились и очень обрадовались друг другу.
БОГДАНОВ.
Ну, друг, женился, что ли? Смотрю, такой счастливый тут бегаешь.
КУЗЬМИЧ.
Откуда женился…. Я Таню так ни разу и не встретил. А весёлый я, потому, что мы всю неделю кабель, бронированный на тот берег Ладожского озера тянули, сегодня закончили. Самый надёжный, речной, бронированный протянули.
БОГДАНОВ.
Что и связь теперь отменная?
КУЗЬМИЧ.
Вот сейчас и проверим, только я первый звонить буду.
БОГДАНОВ.
Это почему же? Я всё — таки политрук.
КУЗЬМИЧ.
А я, товарищ политрук, начальник связи, и должен первый проверить всё ли работает и правильно. И хотя вы мой друг извините, я при исполнении.
Богданов, хитро улыбаясь, пытается пошутить над другом. Он рад видеть его живым и здоровым. Они не виделись много месяцев. Богданов работал на артиллерийских объектах, а потом его командировали на Ладожское озеро. А тут Кузьмич, как раз связь наладил. На проекции кабинет начальника порта. По сцене проходит матрос с бумагами и журналами и исчезает на противоположном конце сцены.
БОГДАНОВ.
Ну, раз Татьяна свободна до сих пор, пора мне, сделать ей предложение.
КУЗЬМИЧ.
А я вот сей час дозвонюсь до неё и спрошу, кому она отдаёт предпочтение.
БОГДАНОВ.
Да ладно, пошутил я.
КУЗЬМИЧ.
Ну, и шутки у тебя Богданов.(звонит) Это госпиталь?
Татьяну Лепестову можно к телефону. Нет? А не подскажете, где её найти? Извините, спасибо.
БОГДАНОВ.
Татьяну зря в госпитале ищешь. Их на ночь дежурить на крышах посылали, всю смену, может дома, но сестра её точно на наливной барже у отца. Мне тоже Таня нужна, у меня приказ.
КУЗЬМИЧ.
Так хотелось увидеться, в одном блокадном Ленинграде, а ни разу не встретились. Снег уже ложится, скоро морозы, озеро встанет. Транзит по ледовой дороге налаживать будем, вовсе некогда. Придётся ли свидеться, нас с одного объекта на другой часто перебрасывают.
БОГДАНОВ.
Я тоже на переправу прибуду. Мне надо бойцам партийные билеты вручить. На корабле или на шлюпке, но надо успеть до сильных морозов.
Уже глубокая осень, иногда идёт дождь со снегом. Звонок, Кузьмич хватает трубку.
БОГДАНОВ. Что там?
КУЗЬМИЧ. Просили передать начальнику порта, что привезли детей. Дети маленькие, срочная отправка.
Кузьмич положил трубку, Богданов нервно ходит по кабинету начальника порта. Начальник порта ещё с рабочими порта на пирсе, о чём-то спорят, машут руками. На проекции опять налёт вражеских самолётов.
КУЗЬМИЧ. (Звонок, Кузьмич переспрашивает).
Что? Бомбы упали возле буксира «Никулясы» перебило буксирный трос, баржи оторвало. Хорошо, передам. Нет, они заняты, на погрузке детей на «Связист» (Пауза). Да с перегрузом. «Никулясы цел? Спасибо. (Кладёт трубку).
БОГДАНОВ. (Встревожено).
Люди, люди на барже не пострадали, ни кого не унесло в ледяную воду?
КУЗЬМИЧ.
С «Никуляс» поступила радиограмма, (Кузьмич читает). Почти вся команда получила ранения, срочно нужна помощь. Богданов, будь другом.
БОГДАНОВ.
Садится рядом за стол с противоположной стороны.
По-моему мы с тобой и так друзья.
КУЗЬМИЧ.
Я не о том, бери мегафон и дуй на пристань, там сторожевой катерок. Приблизишься к «Никулясу» переговори с ними. Мне некого пока просить, ты сейчас свободен. Я не могу бросить телефонную связь и радиорубку.
БОГДАНОВ.
Я сейчас был в штабе порта. У меня срочное поручение, Таню переводят к отцу на нефтеналивную баржу, ей надо срочно сообщить.
КУЗЬМИЧ.
Зачем Павлу Алексеевичу Лепестову Таня. С ним же на барже его старшая дочь Настя.
БОГДАНОВ.
Чудак ты человек. Таня студентка речного техникума.
КУЗЬМИЧ.
Я не знал.
БОГДАНОВ.
Так ясно, отец двадцать две навигации на Ладожском озере шкипером.
КУЗЬМИЧ.(грустно)
На Озеро значит. Надеюсь, встретимся. А это точно на наливную баржу?
БОГДАНОВ.
Да, приказ читал лично. Баржа 4705 шкиперу Лепестову Павлу Алексеевичу. Его ранило вчера при бомбёжке.(Берёт мегафон). Этот?
КУЗЬМИЧ. (Отошёл от стола и принёс другой мегафон).
Вот, возьми, этот работает без помех.
Резко зазвонил телефон. Богданов был ближе к телефону, но в кабинет быстро входит начальник порта, и сразу хватает трубку телефона, на своём рабочем столе.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА.
Таня, какая Таня. (Трубку перехватывает Богданов).
БОГДАНОВ.
Татьяна Павловна, вас переводят на нефтеналивную баржу к отцу, его ранило, отправили в госпиталь. Да жив, не переживайте, ранен в ногу, жить будет. Сестра ваша, на барже за шкипера. (Положил трубку).
КУЗЬМИЧ.
Богданов, ну, чего не сказал Тане, что я здесь и трубку мне не дал.
БОГДАНОВ.
Извини, не успел, она положила трубку. Там детей переносят на руках с машин на тендер.
КУЗЬМИЧ.
На секунду, всего. Ладно, проехали.
БОГДАНОВ.
Анатолий Кузьмич, вы командируетесь на опытовый корабль «Связист». Связь ваша обязанность. Война друг мой, блокада не прорвана, может и свидитесь. Она действительно первая положила трубку.
КУЗЬМИЧ.
Может, может быть.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА.
Сидя за столом, Богданову и Кузьмичу крикнул вдогонку.
Имейте в виду, — «Связист» пока работает на перевозке детей из блокадного Ленинграда.
БОГДАНОВ.
Так точно, на каждый тендер, вместо двадцати пяти человек, надо
надо погрузить пятьдесят.
КУЗЬМИЧ. (Возмущаясь).
Как же так, это же явный перегруз, ещё и двойной.
НАЧАЛЬНИК ПОРТА.
Да, знаю… Приказ командования семьи не разлучать.
Позвал матроса, передали ему мегафон, отправил на «Никулясы» В кабинет входит тот самый молоденький матрос – связист.
КУЗЬМИЧ. (Сердито на матроса).
Ну, где тебя носит, иди уже в рубку, мне на «Связист» надо.
Шла погрузка детей, с явным перегрузом. У Богданова тоже ещё были дела в штабе порта, они простились и пошли в разные стороны. Оставив начальника порта, который опять, что-то кричал по телефону. Идёт проекция на задний экран боя, Немецкие самолёты кружат над Ладогой, преследуя корабль
КАРТИНА ВТОРАЯ
Звучит голос Микояна. У рупора собираются матросы, солдаты, рабочие завода.
ГЗК. МИКОЯН.
Сколько раз враг пытался прервать Ладожскую дорогу жизни, не получилось. Никому не сломить героизма наших людей. На переходе из Осиновца в Кабону, судно атаковали бомбардировщики. На судне было только два пулемёта «Максим» Командир транспорта, старший лейтенант Глеб Петрович Коркин, уклонил судно от четырёх двухсот пятидесяти килограммовых бомб. Тем самым спас более двухсот блокадных детей. Дети не пострадали, но командир погиб от осколочных ранений. Потерял семь матросов и политрука Богданова Ивана Михайловича. Во время бомбёжки, Богданов на шлюпке, пытался уплыть от атак противника. Ему срочно надо было доставить партийные билеты молодым бойцам, коммунистам. Жаль не успел. Пулемётная очередь прошила шлюпку, задев и Богданова. Таким образом, мы потеряли одного из лучших политработников.
Кузьмич на сцене вместе с другими солдатами, матросами и рабочими порта, сняли шапки.
КУЗЬМИЧ.
Прости Богданов, я ревновал тебя к своей Тане. Светлая тебе память.
На сцену выходит Анастасия, сестра Тани. Она ищет Кузьмича, спрашивая людей.
Увидев его, она машет издали рукой.
КУЗЬМИЧ.
Анастасия, Настя! Как я рад видеть вас. А где Таня? Она не с вами на барже.
АНАСТАСИЯ.
Нет, Тани на барже ещё нет. Они помогают грузить блокадных детей.
ГЗК. ГОЛОС ДИКТОРА.
Внимание! У разрушенного пирса горит тендер и начинает тонуть. Все, кто свободен, нужна срочная помощь на разгрузку. Маленькое судно выгорело до тла. Груз за бортом, и на пирсе.
АНАСТАСИЯ. (Испугано).
Анатолий Кузьмич! Это уже второе попадание на тендер. Гады, добить решили. Таня там на этом катере была. Там много раненых и обожжённых. Надо найти флотильскую газету «За Родину».
КУЗЬМИЧ.
Хорошо, я спрошу у ребят. Может с Таней ни чего не случилось.
АНАСТАСИЯ.
В госпиталь, после первой бомбёжки, рано утром привезли много раненых с катера. Особо тяжёлые обожжённые.
К Кузьмичу и Анастасии подходит матрос и просит пройти с ним в штаб порта. Их вызывает вице-адмирал Чероков. Анастасия и Кузьмич прощаются. Кузьмич бежит, входит в кабинет начальника порта, там уже начальники подразделений и генерал Щербаков.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
ЧЕРОКОВ.
В ставку командования поступил сигнал. Из Италии на Ладогу, перебрасывают торпедные катера и немецкие десантные суда из Брюсселя. Усильте разведку.
ЧЕРОКОВ. (Кузьмичу).
Анатолий Кузьмич! Ваше подразделение отлично справилось с поставленной задачей, связь с большой землёй восстановлена.
Чероков похлопал Кузьмича по плечу, вдруг голос Микояна, заставил всех замолчать.
ГЗК.
25 октября 1942года газета «Правда» писала: В истории героической обороны Ленинграда, навсегда останется подвиг Ладоги, трудовой и воинский подвиг её моряков, артиллеристов, лётчиков и всего народа.
Подходят люди, всё больше и больше их на сцене. Вперёд выходит моряк и говорит в зал.
МОРЯК.
На Ладоге всё тяжелее и тяжелее. Корреспонденты флотильской газеты «За Родину» опубликовали письмо обращение.
Новиков Прибой пишет: (Читает газету). Дорогие друзья Ладожцы!
Вы не на морях и океанах, а на Ладожском озере покрыли себя немеркнущей славой. Я, как старый моряк горжусь и безгранично восхищаюсь вами. Примите от меня низкий поклон и пожелания успехов в борьбе с лютым врагом, за честь и славу нашей Родины.
Люди окружили моряка и просят посмотреть газету, переговариваются. Вышел вперёд рабочий завода.
РАБОЧИЙ.
Поддерживаю всех корреспондентов, писателей и поэтов. Всеволода Вишневского, Эренбурга, Тихонова, Веру Инбер, Ольгу Бергольц и других. От имени всего коллектива завода.
ДЕВУШКА.
Мы товарищи организовали концертные бригады, выступаем в частях и госпиталях. Сохранили боевой дух, ненависть к врагу, непоколебимую уверенность в нашей победе.
ПРОСТИ БЛОКАДНЫЙ ЛЕНИНГРАД.
Прости блокадный Ленинград,
За то, что мы не досмотрели.
Не знал бы город дней блокад,
На город бомбы не летели.
Враг остановлен, не пройдёт,
Но город Ленина в осаде,
И девятьсот геройских дней
Жизнь продолжалась в Ленинграде.
Всё дальше, больше с каждым днём
Нам страшно вспоминать о нём.
От бед народ лишь закалялся,
А враг, под городом остался.
Побил их Здоровцев, пилот,
В день первый — Харитонов, Жуков.
Страна запомни имена,
Они пример для наших внуков.
Весь наш народ, и даже дети,
И женщины, и старики
За жизнь, за мир, мы все в ответе,
А павшим — память и венки.
Мы не сдались, враг не прошёл,
Он смерть под городом нашёл.
Мы нанесли ему урон,
Российским воинам поклон.
РАБОЧИЙ.
Товарищи! В ночь на 29 мая, наша авиация разгромила несколько немецких аэродромов, уничтожив тридцать самолётов противника, не давая им подняться в воздух.
КУЗЬМИЧ.
Да товарищи, мы на Ладоге, воочию убедились, как выросли силы нашего народа – богатыря и его армии.
ДЕВУШКА.
Приближение победы окрылило людей.
РАБОЧИЙ.
Да товарищи! ПОБЕДА не за горами.
КУЗЬМИЧ.
В результате сокрушительных ударов войск Ленинградского и Волховского фронтов, во взаимодействии с Краснознамённым Балтийским флотом 18 января 1943 года наши войска прорвали кольцо блокады.
КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ
На проекции летний, Разрушенный Ленинград. Место Смоленского кладбища. На сцену выходит Кузьмич, к нему спешит Анастасия. Она окликнула его.
АНАСТАСИЯ.
Анатолий Кузьмич, я нашла Таню. Пойдем.
КУЗЬМИЧ. (Обрадовано).
Да, где же она, идём скорее.
АНАСТАСИЯ.
Не спешите, Анатолий Кузьмич. Тани больше нет. В тот год, когда был пожар на катере, Таня так и не смогла встать. С сильнейшими ожогами она тяжело умирала. Очень просила найти вас, но тогда вы были на связном катере «Связист».
КУЗЬМИЧ. (Вытер слезу).
АНАСТАСИЯ.
Здесь не далеко, на Смоленском.
Они, шли, переговариваясь, Кузьмич не мог справляться с эмоциями, чувство горечи душило его. Потихонечку Анастасия и Кузьмич прошли вглубь сцены. Стоя спиной к зрителям они якобы стоят у могилы Тани.
АНАСТАСИЯ.
Вот Анатолий Кузьмич, Таня. А рядом ваш друг Богданов.
КУЗЬМИЧ.
Почему они оказались рядом?
АНАСТАСИЯ.
Таня просила, для того, чтобы вы её не потеряли, схоронить рядом с вашим другом.
Они поворачиваются и идут на край сцены к зрителям.
КУЗЬМИЧ.
Эх. Богданов, сам погиб и мою невесту себе забрал. Обещал, обязательно заберёт её у меня и исполнил, что обещал. Жаль их. Вечная вам память.
АНАСТАСИЯ.
Простите нас ныне живущих, простите все, кто не дожил до светлого дня победы.
На заднем плане идёт проекция имен героев Ленинграда. Звучит голос диктора. На фоне песни «Вечный огонь» На сцену постепенно выходит вся труппа артистов. Песня закончилась. Впереди Кузьмич и Анастасия.
АНАСТАСИЯ.
Помянем, ребята, солдата страны.
Мы помнить, чтить подвиг героев должны.
Ведь сколько погибло их в схватках лихих,
Теряли здоровых, совсем молодых.
Им жить бы, влюбляться, счастливыми стать,
Судьба же велела наш мир защищать.
ФИНАЛ
На фоне любой минусовки или «Вечный огонь» идёт проекция прорыва блокады Ленинграда. Звучат слова диктора. Вся труппа артистов на сцене.
ГЗК. ДИКТОР.
27 января 1944 года, Ленинград освобождён от блокады. Битва за колыбель пролетарской революции завершилась блистательной победой нашего народа и его армии. Родной Ленинград жил страданиями и мужеством. Много пало наших боевых друзей. Победа досталась дорогой ценой. Народ избавлен от невиданных в истории лишений, обстрелов и бомбёжек.
ВСЕ ХОРОМ. Слава героическому народу многонациональной России!
ПРОСЯТ ВСЕХ ВСТАТЬ И ПОЧТИТЬ ПАМЯТЬ ПАВШИХ.
Появляются не резкие звуки самолётов, сигналы катеров, шум шторма и постепенно стихая, звучит одинокая рында, отсчитывая минуту молчания.
ЗАНАВЕС.
