ПОД СВЕТОМ СОФИТОВ

Водевиль в 3 х действиях

Референс: «Карнавальная ночь» или «Принцесса цирка».

Автор: Людмила Зубенко

Псевдоним «Людмила Монэ».

mila.zubenko.52@bk.ru

8 913 592 12 19

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ – 43 лет. Директор театра, полный, небольшого роста, не ухожен.

ЮЛЯ –16 лет, красивая девушка.  Любит Костю.  Сирота.            

БОРИС – 45 лет.  Хозяин казино, банкир, любит Элеонору, желает завладеть ею обманом, очернив Костика. Сам крупный, с животиком,  холёный, с тростью и сигарой, всегда в цилиндре, фраке. Его руки в золоте и бриллиантах – это его визитная карточка.

ЭЛЕОНОРА – 38-42 года. Ведущая актриса театра,  вдова, от мужа ей достался банк, искусно скрывает двойную жизнь,  вредная, истеричная, прелестна. Любит Костю. Отвергает ухаживания Бориса.

 КОСТИК – 24 года. Любовник Элеоноры  на сцене и по  жизни, молодой повеса, искатель лёгкой жизни, элегантен,  за счёт Элеоноры.  Игрок в казино, на средства Элеоноры, на крючке у  Бориса.

Семья Худашкиных: Если этот эпизод ни как не повлияет на ход пьесы его можно полностью вырезать.

ХУДАШКИН —  70 лет – (Эпизод). Отставной генерал, маленький,  сухонький, крикливый старик.

ХУДАШКИНА АГРОФЕНА НИКОЛАЕВНА. 50 лет, (Эпизод). Супруга Худашкина, очень толстая, безвкусно, крикливо,  одета. Глупа.  Всё спрашивает у дочери.

ХУДАШКИНА МАРФУТЕНКА —  20 лет, (Эпизод). Дочь Худашкиных. Густые  папины брови, грубая, вульгарная безвкусица в одежде и поведении. Ни чем не выдающаяся фигура. Тупая, ограниченная особа. 

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ – 48 лет, администратор театра, из семьи военных, богат, имеет царственные манеры.  Крупного телосложения,   высокий, благороден, великодушен, всегда во фраке, без цилиндра.

ПОЛИНА – 42 года,  супруга Ивана Васильевича и артистка театра, скромная женщина, среднего роста, приятной внешности.

ТАМАРА–30 лет, (Эпизоды). Гримёр, (визажист),  с плоской, почти мужской  фигурой, тяжёлые, прямые волосы, убраны на макушке пучком. С грубым характером.

ВАЛЮША – 35 лет, (Эпизоды). Буфетчица, синеглазая, белокурая  пампушечка, с очень большой грудью, добрая душа.

АФОНЯ — 60лет, рабочий театра, бывший артист. Красивый, (Прототип – Панкратов — Чёрный).    

ФИЛИПП — 78 лет, (Эпизоды).  Старый рабочий, бывший артист, неулыбчив, старше Афони, небольшой, сухонький старичок, тихо доживающий свою жизнь.

КАТЬКА  – 50 лет, (Эпизоды). Костюмер, полная, похожа, на еврейку, (Которую исполняла Светлана Крючкова). На голове шевелюра с проседью,  ругается, в простом платье с фартуком.

КНЯГИНЯ ВЕДЕНЕЕВА — 50лет, мать доктора Максима, дама тех лет. В прошлом артистка театра, в доме правит она. Прототип матушки из «Принцессы цирка».

МАКСИМ – 25лет, доктор, молодой князь, сынок Веденеевых, зацелованный  маменькой.  Его волосы чёрные, кудрявые, на голове бедлам.  Рост под два метра, худой, рукава и брюки короткие, круглые очки,  мягкий характер. Прототип артиста Абдулова в фильме «Формула Любви».

КНЯЗЬ ВЕДЕНЕЕВ – 48 лет, (Эпизоды). Грузный, высокий,   в чине военного или чиновника,  при царе, мало волос, зачёсаны по тем временам вперёд, бакенбарды. Обожает супругу, подчиняется ей во всём. Потакает сыну.  

ЭЛЛОЧКА – 16 лет, любимая доктора Максима и артистка балета, маленькая,  хрупкая.

ТРАКТИРЩИК НИКИТА- Здоровый мужик, по-своему симпатичен, груб, не воспитан, похож на пирата.

МОТЯ —  Старая мать трактирщика, по виду сухая, хитрая, весёлая Баба-Яга. Суетлива, длинные, седые волосы вперёд, большой, лёгкий платок с кистями, завязан назад.

ВОДИТЕЛЬ. (Эпизоды). Крутой, высокомерный в очках и шляпе. Роль эпизодическая.

КОТ. Костолом Бориса, похож,  на  урку, в кепочке. Торчащие усы, от того назван котом. (Эпизоды).

 

В  МАССОВКАХ И ЭПИЗОДАХ.    Губернатор, губернаторша , артисты балета, артисты, репортёр, фотограф.  Они же полицейские, пожарный и  уборщица, которая  мешается под ногами. (На усмотрение Режиссёра).

Действие  происходит в восемнадцатом веке.  Санкт Петербург.  Знаменитый театр того времени. Зима, предпраздничные дни и свойственные им хлопоты.  В коридорах театра и гримёрках суматоха. Туда-сюда снуют костюмеры с костюмами и балетными пачками.  Бутафоры ругаются с осветителями, режиссёр держится за сердце.    На сцене, балетный класс, гримёрка. С другой стороны сцены гримёрка,  ведущей актрисы Элеоноры, и вдруг…

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

 Вбегает директор театра, Афанасий Петрович, он взволнован, тяжело дышит.

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  (Почти кричит).  Всё пропало!  Мы горим.  Всё пропало!

С маху садится в бархатное кресло на тонких ножках, ножка кресла подворачивается и директор падает, стонет. Девочки из балета  запищали наперебой, бегают вокруг директора, пытаются поднять.

БАЛЕТНЫЕ. Афанасий Петрович, что с вами?   Афанасий Петрович!

ЭЛЛОЧКА. Боже, здесь большой гвоздь, директор ранен.  Доктора!  Скорее доктора.

Девушки  убегают,   потом появляются вновь, вталкивая несмелого доктора Максима, бегают и причитают.

БАЛЛЕРИНЫ. Афанасий Петрович! Афанасий Петрович!

Вбегает пожарный с рукавом.

ПОЖАРНЫЙ. Кто кричал «горим!»? Где горим, я здесь. Все на выход! Без паники.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Панику ты наводишь. Убирайся прохвост, или я убью тебя.

 На сцену  сразу почти вываливается, за что-то запинаясь, администратор театра, Иван Васильевич, он  возмущается, отрясает свои одежды.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Боже мой, что происходит, меня сейчас пожарный, уронил,  теперь везде больно.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.   Иван Васильевич, этот пожарный прохвост. Я его убью, такую суматоху поднял в театре,  людей на мороз начал выгонять.

Девочки из балета разглядывали молоденького доктора, у которого сегодня первый самостоятельный рабочий день.

 МАКСИМ. (Не смело). День добрый господа!

Максим, его маменька Княгиня Веденеева, держал саквояж двумя руками на уровне груди. На его переносице, красовались круглые очки,  он с ужасом наблюдал, как  директор теряет сознание, а вместе с ним и кровь, наконец- то  очнулся. На него никто не обратил внимания, доктор опять поздоровался.

МАКСИМ. День добрый господа!

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Лежит на полу). Боже, как больно.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что тут происходит? Репетиция нового спектакля?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Нет!!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  А что случилось, я слышал,   доктора затребовали, или это наш новый артист?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Иван Васильевич, мне плохо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Зачем вы кричали, горим?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Премьера под вопросом. Что делать? Что делать?  Всю труппу  с новой программой  посылают на гастроли.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Радуйтесь уважаемый, такая честь.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Велено срочно отправляться, а премьера? Все билеты проданы. Тут ещё Кости нет. Эллочка, сходи к Элеоноре, может, Костя там. (Эллочка уходит).

Балетные артисты, мешают. Ходят по классу и разминаются.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Лечите, уважаемый. Видите человеку плохо.

МАКСИМ. Подождите,  я сам.  Где у вас болит?

Иван Васильевич,  прошёл к окну, посмотрел, не идёт  ли Костик Ветров.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, Костика нет. Он забыл, что сегодня премьера?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Костю подождём, может, прилетит и впопыхах перепутает спектакль.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович,  хотите всю труппу увезти?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ума не приложу, я в полной прострации.  Ой, ой, как же больно, что вы там делаете доктор?

МАКСИМ.  (Робко). Я понял, в чём дело. Любезный, будьте добры, снимите штаны.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  (Буквально  взревел).  Что? Снять штаны? Вы в своём уме? Меня же весь театр поднимет на смех.

МАКСИМ. А что такого я сказал?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Нет! Никогда! (Доктор вздрогнул).  Ни когда дамы моего театра не увидят то, (громче),  чего я сам никогда не видел.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Не волнуйтесь так, и что там у вас такого страшного?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Вкрадчиво). Откуда я знаю, голубчик, я сам никогда не видел.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну, ясное дело,  всё, как у всех.

БАЛЕРИНЫ. Не скажите.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Будет вам,  отойдите.

БАЛЕРИНЫ. А что такого мы сказали….(Отходят разминаться).

МАКСИМ. (В растерянности). А как осмотреть рану?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Рану? Вы ранены? Снимайте штаны без разговоров.

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Не советую. (Замахал руками).

МАКСИМ. Разрешите тогда разрезать ваши брюки?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Режьте, Бог с ними, Катька зашьёт.

Иван Васильевич, увидел кровь на полу, решил, что на директора кто-то покушался, ринулся на выход.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Батюшки! Да вы же теряете кровь…. Полицию, срочно! Человека ранили.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Не надо полицию, я сам упал, полиция тут, каждый день, а так вообще поселятся.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А что вы так разволновались?  У нас молодых артистов много, пора им проявить себя.

 Максим  намотал  вату на инструмент, доставал бутылочки,  прищурив глаза, смотрел на расстоянии вытянутой руки, что берёт. Балерины, у станков разминались.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Провал! Полный провал. Билеты распроданы.  Дублёры провалят спектакль.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не переживайте. Премьера  сегодня,  ещё  погулять успеем. Отметить, так сказать премьеру, а ночным поездом — на гастроли.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Иван Васильевич, ночным, — это так хлопотно. Обязательно кого ни будь, забудем.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Тогда вообще  отложить отъезд.

Максим  осторожно разрезал  брюки директора, рана была рваная. Максим прислонил ладонь руки к губам и сделал задумчивое лицо. Озабоченно произнёс.

МАКСИМ. Рана рваная,  придётся зашить.

 Афанасий Петрович испуган,  бежит к выходу.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Нет! Нет!  Не надо зашивать. Ай, ай, я боюсь, не надо зашивать…..

 Афанасий Петрович прислонясь всем телом к стене или входной двери, поднял руки вверх, загораживаясь от Максима.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Афанасий Петрович, куда же вы?

Директора догоняют, Максим испуган. Первый день работы и сразу столько крови, ему становится дурно. Он падает всем своим телом на директора.

МАКСИМ. Мамочки! (Обморок).

Максим, испачкал руки и манжеты белоснежной рубашки. На манжетах рубашки  запонки с бриллиантами.   Балерины, галдевшие наперебой и администратор, трясли то одного, то другого. К ним вошла ведущая актриса Элеонора, она искала гримёра Тамару.

ЭЛЕОНОРА. У вас  гримёра Тамары нет? Где её, чёрт возьми, носит…

 Появляется Тамара, быстрым шагом идёт к  Элеоноре.

ТАМАРА. Я здесь, уже бегу.

ЭЛЕОНОРА. Что так неуклюже возитесь…. Дайте им понюхать нашатырь. Какая беспомощность…. (Уходят).

КАРТИНА ВТОРАЯ

В гримёрке Элеоноры. Тамара оправдывается, она боится потерять работу. Элеонора грубо ругает  Тамару, присаживается в кресло и говорит с ней через зеркало.

ЭЛЕОНОРА.  Где тебя носит, я должна быть уже в гриме. Костя где?

ТАМАРА. Я что бегаю за ним? Юльку-одевальщицу ходила успокаивать, у неё какие-то проблемы.

ЭЛЕОНОРА. Какие могут быть проблемы, в день премьеры?

ТАМАРА.  Не переживайте, госпожа Элеонора, мы всё успеем.

ЭЛЕОНОРА.  Успеешь с вами, не театр, а цирк бродячий.

ТАМАРА.  Что случилось? Вы так взволнованы.

ЭЛЕОНОРА. Директор с кресла упал, поранился.

ТАМАРА. Вы только не волнуйтесь.

Элеонора ударила по руке, на миг задумавшуюся Тамару.

 ЭЛЕОНОРА.  Опять Костя опаздывает. (Уходят).

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

В казино у Бориса.  Казино 18 век.  Костя, артист театра, пьян, спит у игрального стола. Под глазом у Кости синяк. Кот (наёмный костолом), подсыпал снотворного Косте в вино.   Костя с трудом очухивается. Ему всунули в карман вексель и выпихнули из казино. Борис не доволен работой, отчитывает своего водителя и Кота.

БОРИС. Кот, ты, что опять  бил Костю?

КОТ. Нет, господин.

БОРИС.  Я что велел?  Подставить Костю, чтобы естественно было.

ВОДИТЕЛЬ. Он в машину не хотел садится, ну, мы помогли.

БОРИС. Должно быть так, что Косте только деньги Элеоноры нужны?

КОТ. (Пресмыкаясь). Что вы, господин, я его пальцем не трогал. Костя  сам ударился. Там синяк-то….  Загримирует.

БОРИС. (Водителю и Коту).  Чего стоим? (Кричит).  Идите, приглядите за Костей.

Костя стоит на сцене, тупо соображает, смотрит на фишки, выворачивает карманы,                      качается.   Ногой трогает сумку, соображая, что там может быть.

БОРИС.  Вот  цветы,  (подаёт), увезите в театр.

ВОДИТЕЛЬ. ( В тёмных очках и шляпе). Всё исполним, как приказано.  В театре премьера сегодня. Так нам Костю подвезти?

БОРИС.  Сам до шлепает. Там одевальщица Юлька за Костей бегает, она с ним пусть и нянчится.

ВОДИТЕЛЬ. (Костя с другой стороны сцены). Кот, ты опять  напортачил, у Кости дублёра нет.

КОТ. А чо я!  Ну, поторопился, после премьеры надо было побить, тогда не так  ласково. (Смеётся).

ВОДИТЕЛЬ. Накажет  нас Борис.

КОТ. Пронесёт.

Водитель и Кот уходят, Костя всё ещё поодаль, на сцене, разговаривает сам с собой, возмущается. Он совсем забыл про премьеру нового  спектакля.

КОСТЯ. Я же помню, что фишки не брал. Почему я  хочу спать?   (Уходит).

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

На сцене балетная комната.  Афанасий Петрович, на полу, на нём бездыханный доктор.  Балерина Эллочка, стоит на коленях перед Максимом с ваткой и нашатырём. С умилением разглядывает Максима, поправляя его волосы. Она влюбилась в доктора. А ей  15 лет.

ЭЛЛОЧКА. Какой хорошенький.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Эллочка! Немедленно отойди, будь благоразумна, молодой князь не объект, для вожделения театральных особ.

ЭЛЛОЧКА.   Доктор  Максим молоденький и  хорошенький. (Пауза).  Подумаешь, князь

 Эллочка махала на доктора веером.  Максим подскочил, что Эллочке пришлось отбежать.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Пришёл в себя). Наконец то, доктор, вы облегчили мне жизнь, теперь спасайте дальше.

Директор приподнимается и сидит на полу, опираясь на руку.

МАКСИМ. Не волнуйтесь, Афанасий Петрович,  спасу обязательно, только снимите штаны, я зашью рану.

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, уж нет! И как не волноваться, вы меня  чуть не придушили.

МАКСИМ. Как спасать?  Штанов не снимаете.  Ещё укол поставить надо?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Выдумали, ни каких уколов.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Доктору). Штаны, надо было снимать, пока он в обмороке был.

МАКСИМ. Простите, уважаемый Афанасий Петрович, если я вам причинил неудобства. (Обработал рану, наклеил пластырь).

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Всё?

МАКСИМ.  Вставайте, Афанасий Петрович.

Афанасий Петрович поднялся и присел.  Иван Васильевич уходит и возвращается с костюмером Катькой и сразу присел к столу. Катька костюмерша, поняла  в чём дело, повелительно велела снять штаны.

КАТЬКА. Так, ну что тут у вас стряслось? Афанасий Петрович….  А… понятно, снимайте  штаны.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Катька!  У вас что сегодня, заговор, все требуют снять штаны. А по-другому нельзя?

КАТЬКА. Нельзя, Афанасий Петрович, нельзя.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да, что это за день сегодня?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так премьера, всегда суматошный день.

КАТЬКА. Снимайте немедленно!  Я не стану зашивать брюки, прямо на вас.

А кровищи-то. А ну, скидывайте свои штаны.

Директор отскакивает, Катька требует настойчиво. И начинает стягивать пиджак и подтяжки, директор отпрянул  в сторону, она догнала его.

КАТЬКА. Тут, и стирать надо. Снимайте без разговора.

Афанасию Петровичу, пришлось подчиниться. Он снял пиджак, потом кряхтя и стоная, с помощью Катьки стянул брюки. Костюмерша возмущалась.

КАТЬКА. Когда вы их последний раз стирали?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Не помню голубушка, да бог с ними, подай из шкафа другие.

Катька перебирала  в шкафу, показывая директору, что взять. Директор стоял подле дивана, в смешном нижнем белье в позе нашкодившего ребёнка. Иван Васильевич от неловкости отвернулся.

МАКСИМ. Я отлучусь, Афанасий Петрович, на минуточку, водички испить,  и вернусь.  (Уходит, директор махнул ему рукой).

КАРТИНА ПЯТАЯ.

В буфете театра.  На сцене  буфет  театра. За стойкой прелестная пампушечка Валюшка. На переднем плане знатная дама с губернатором, пьют кофе с пирожными.  Далее столики с посетителями и фотокорреспондентами.  Максим входит на сцену, в буфет, у него манжеты рубашки и руки в крови, он не замечает, взволнован, говорит вслух.

МАКСИМ. Боже, как я мог упасть в обморок. Матушка огорчится. Надо срочно снять стресс.

Максим, поправляя очки, семимильными шагами, почти бегом  достиг стойки буфета. Опять поправляя очки указательным пальцем левой руки, с окровавленными руками и манжетами, громко потребовал выпить. Заорал на испуганную Валюшку.

 МАКСИМ. Коньяк, и быстро.

Буфетчица Валюшка от испуга широко раскрыла рот.  Не глядя, что берёт, от испуга, Валюшка налила не рюмочку, а бокал с толстым донышком.

МАКСИМ. Вы можете быстрее….

ВАЛЮШКА. Д, д, да….  Пожалуйста!

Максим, вытягивая шею к Валюшке, начал кровавыми руками шарить по костюму, искать деньги.

ВАЛЮШКА. (Закричала). Не надо!

МАКСИМ.  Я сейчас, рассчитаюсь.

Максим, опять кровавым пальцем поправляя очки, другой рукой, начинает пить коньяк. Валюшка в испуге отшатнулась от Максима и начала падать.

ВАЛЮШКА. (Кричит падая). Не надо….

Раздался грохот падающих железных подносов о пол, все посетители напуганы.  Валюшка,  ухнулась на  коробки, стоящие на полу, задев, новогодний торт, только что привезённый из кондитерского салона, самой госпожи Веденеевой, мамаши Максима.  За дальним столиком сидели репортёры, приглашённые на премьеру и газетчики.

РЕПОРТЁР. (Громко). Что там происходит, не пропустить бы хороший кадр.

ФОТОГРАФ. Давай подойдём, посмотрим. Боже! Кажется, он убил  буфетчицу….

РЕПОРТЁР. Какая чушь мы же в театре, а не на корриде в Мексике.

ФОТОГРАФ. Но что-то же там происходит…. Смотри, у доктора руки в крови.

 Торт, (бутафорский из пенопласта или папье-маше.) скатился на живот Валюшке, а поднос, отлетел по паркету к ногам Максима, он встал одной ногой на поднос и грохнулся на пол. Падая,  схватился за скатерть, рядом стоящего стола, где губернатор Воронцов, со своей  супругой пили кофе с пирожными. Бокал с коньяком,  у Максика, вырвался и рассёк бровь губернатору. Пирожное оказалось, на красиво уложенных волосах губернаторши.

ГУБЕРНАТОР. (Кричит). Что это значит? В театре военные действия? Безобразие!

ГУБЕРНАТОРША. Где директор? Почему в театре творится,  чёрт знает что?

 Максик, когда поднялся, то своими окровавленными руками, с которых капала уже разбавленная коньяком кровь,  распугал всех посетителей буфета. А так как Валюшка лежала неподвижно с тортом на груди, все решили, что он её зарезал.

РЕПОРТЁР. (Фотографу). Бросай свой кофе, там убийство. Иди, посмотри, что творится, снимай скорее. Буфетчицу зарезали. Поместим на первую полосу газеты.

ФОТОГРАФ. Я не уверен, что  губернатору понравится. Нас  уволят.

РЕПОРТЁР. Кто уволит, с чего ты взял? Скорее снимай. Смотри губернаторша в креме, а губернатор ранен. Вот это кадр!

            Посетители ринулись к выходу буфета. Услыхав крики, в дверях появился  директор и администратор. Представьте себе директор, и сзади на скорости подпиравший его высокий, крупный администратор, наглухо заткнули входную, открытую лишь на одну половину дверь. (На усмотрение режиссёра постановщика). Или директор и администратор, бегут на сцену с воплями, — что происходит? Навстречу им посетители. А позади пожарный с рукавом.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. С ума сойти, что там такое, что за переполох?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, надо срочно разобраться. Ну, и премьера у нас сегодня! Похоже не на сцене, а у нас с вами!

 Две стихии ополоумевших людей, столкнулись, на скорости, рассмешили репортеров и фотографов,  пока щелкали фотоаппараты и вспышки, в театральном буфете стоял крик и смех.  За кулисами крик ворвался пожарный, не разбираясь в чём дело, начал поливать всех водой. Когда он понял, что это не пожар, было уже поздно.

ПОЖАРНЫЙ.  Господа, куда же вы?

Можно обыграть, что пожарный с пожарным рукавом бегает за людьми, а они убегают за кулисы, а оттуда крики, люди выходят и возмущаются.

ПОЖАРНЫЙ. Без паники, я уже здесь, всем на выход.

Директор пытается остановить пожарного, кричит на него. Вырывает пожарный рукав и  бросает его  на пол.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (В ужасе). Убирайся, немедленно прекрати поливать людей.

            Глаз  губернатора, заливала кровь из раны на брови, а его супруга в креме. Директор чуть не на коленях умолял о прощении. Максим, размахивал своими окровавленными руками, манжеты рубашки, были ярко окрашены кровью. (Окровавленные манжеты надо пристёгивать и при необходимости менять).

ГУБЕРНАТОР. Доктора, срочно позовите доктора.

МАКСИМ. Я здесь! Я,  доктор!

Максим ринулся к губернатору, тот увидев окровавленные руки Максима,  начинает метаться в испуге по сцене. Губернатор,  подбегает к столу, губернаторше дурно.

ГУБЕРНАТОР. (Кричит убегая). Спасите меня от этого  убийцы.

МАКСИМ. Не пугайтесь, я доктор. Пройдёмте я вас перевяжу.

ГУБЕРНАТОР. (Кричит в страхе). Всё, что могли, вы уже сделали.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Громко кричит на Максима, топая ногами.) Уважаемый доктор, не пугайте людей, бегом мыть руки! Немедленно!

Обращаясь к губернатору,  директор умолял о прощении. Губернатор шёл и тянул за собой жену.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Умоляю вас, простите ради Бога. Такой инцидент!  Такой инцидент не каждый день.

ГУБЕРНАТОР. Ещё бы каждый день! Спасибо!  Премного благодарен, вашему   гостеприимству. (Уходят).

Директор и администратор попросили посетителей из буфета, пройти в гардероб.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Уважаемые господа, у вас есть время привести себя в порядок, мы отложили премьеру спектакля  на три часа.

ЗАНАВЕС.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

В кабинете директора.  Директор  на диване,  стонет. Иван Васильевич сидит у стола.  Набрав лекарство в шприц, Максим  поднял выше головы и пошёл на директора. При этом прищурил один глаз и скривил рот. Директора, за секунду сдуло с дивана, он стоял у двери, прижимаясь всем телом закрывая лицо, хотя укол предназначен в другое место. Истошно кричал.

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Не надо….

МАКСИМ. (Оборачиваясь, ищет директора).  Афанасий Петрович…. Где вы?

Иван Васильевич, догнал директора и попытался его вернуть, директор упирается, со страхом глядя на Максима со шприцем.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Заикаясь от страха).  Я всё понимаю,  вы молодой доктор.

МАКСИМ. И что?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Громко).  Но чтобы уколы делать  с разбега…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Гладит директора и как психически  больного уговаривает). Не волнуйтесь, Афанасий Петрович, больно не будет.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Кричит так, что все отшатнулись и замерли). Отставить!

Директор, осторожно подошёл к дивану, присаживаясь, выругался, заикаясь. А администратор, присел опять к столу.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. А ведь вы уважаемый доктор,  сами боитесь и крови, и даже ставить уколы. 

МАКСИМ. (Невозмутимо). Нет,  уверяю вас, я делал это много раз, (Пауза). Очень много.

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да?  Что – то не заметно.

МАКСИМ. (Глядя на шприц).  Увы, на трупах.

Афанасий Петрович, подпрыгнул с дивана,  от негодования.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Глядя на Ивана Васильевича).  Что?  Я требую немедленных объяснений.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. При чём тут я?

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Как это причём? Где ты взял это?

 ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что? Я не понял, Афанасий Петрович. Вы о чём?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Где ты взял это сокровище? (Громче). На курсах клоунов? С этим клоуном театр превратится в цирк.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Возмущаясь). Позвольте, Афанасий Петрович, его сама мадам Веденеева привела. Это их сыночек будет (Пауза.) собственной персоной.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Ерничая). Хороша персона  нечего сказать. Что и дипломчик имеется?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Важно). Да, я проверил, на отлично, (затяжная пауза),  а практику наработает…

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Как безумный). Практику наработает? На мне?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Пожимая плечами).  А что?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Как заорёт).  Я что,  по- твоему,  на кролика похож?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что вы, господин директор, я этого не говорил.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Так убери от меня этого  ветеринара. (Пауза). И чтобы я его в театре не видел. (Кричит, топает ногами). Не пускать, никогда!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Как не пускать, он же доктор?

Афанасий Петрович разгорячился, ходил по сцене, размахивая руками и возмущался. Максим сидел у стола, зажав руками голову, а администратор, поворачивался, глядя на беготню директора.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Никогда, слышите, никогда не пускать….. Из-за него сорвалась премьера нового спектакля. Губернатор с разбитым глазом, а губернаторшу, измазали кремом,  окатили ледяной водой (Громче), это зимой – то, в лютый мороз.

МАКСИМ. При чём тут я?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Да? А целый буфет господ в обмороке. (Сбавляя крик, махнув рукой со вздохом). Ещё этого пожарного, нелегкая принесла, (присел), будь он неладен.

Максим,  хотел возмутиться, поворачиваясь к директору всем телом.  Потом соскочил и начал мерять шагами сцену,  и  спорить.

МАКСИМ. Но позвольте….  Но ведь….

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Крадче от директора).  Да ладно, молчите уже.

МАКСИМ. (Возмущаясь). Ну, уж нет. Вы, господин директор, первый устроили переполох в театре.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Глядя на директора).  Я ваша светлость ни в чём не виноват, да и доктор…

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Не заступайтесь! (Затем медленно выговаривая). Да, конечно он не виноват…. Это надо устроить целое представление. (Ёрничая). Диплом у него.

МАКСИМ. (Гордо). Я врач!

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Руки мыть надо, а не  людей пугать. Врач он.

МАКСИМ. (Оправдывается). Я не специально упал, мне поднос под ноги прокатился, я наступил в него и упал, вот бокал и вылетел губернатору в глаз.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Да, а целый буфет господ в обмороке?

МАКСИМ. Возможно и не из-за меня, пожарный там был совсем некстати, его как раз не звали.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Пожарный у нас всегда не вовремя.

МАКСИМ. Умоляю вас! Афанасий Петрович, я справлюсь. Вы не пожалеете, что взяли меня  на ваш участок. И вообще, вы не можете отказать моей матушке.  Кстати на этом старом плакате  девушка похожа на мою маму.

Афанасий Петрович,  сложив руки на груди, опустил голову и не знал, как ему поступить, поглядел на плакат. Улыбнулся.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Про плакат не будем, а отказать вашей матушке  да, не могусс, (громко),  но опыты над собой ставить не позволю.

МАКСИМ. Сегодня мой первый рабочий день и первый опыт.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Я вам не кролик.  И что других участков нет?  Вы решили в театре пропадать?

МАКСИМ. Участки есть. Мне не нравится там.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Театральные дивы, вам по статусу, не-под-хо-дят. Вы князь знатного рода. Можете даже не рассчитывать. Матушка вам,  никогда не позволит разбаловаться.

МАКСИМ. Дома нравоучения, теперь здесь. Ну, не хочу я другой участок. С этими бабками купчихами,  всё жалуются, жалуются на свои болячки.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да, конечно у нас в театре весело, (пауза),  с вами. Такого,  в театре никогда не было. Максим,  вы  случайно не ветеринар?

МАКСИМ. (Медленно, растягивая слова). Да нет, господин директор.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Загадочно улыбаясь.)   Так да или нет? Я что – то не понял?

МАКСИМ. (Возмущаясь). А в чём собственно дело?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Язвительно) Что – то ты слишком долго шарил у меня в штанах. (Пауза). Громко).  Шерсть,  что ли искал?

МАКСИМ. (Серьёзно).  Шерсть я действительно нашёл, даже стричь пришлось (Пауза.)  ножницами.

Иван Васильевич, доселе, спокойно слушал препирательство, пошутил,  улыбаясь Максиму.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Теперь уважаемый доктор, вам, придётся шерсть вернуть, видите, как человек расстроился.

МАКСИМ. (Поняв шутку).  Ну, уж нет!

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Давайте серьёзно господа.

МАКСИМ. Афанасий Петрович, я не ветеринар, я доктор.

Иван Васильевич махнул рукой, показывая Максиму, что бы тот перестал гневить доктора и наконец, поставил укол. Иван Васильевич хотел помочь директору снять штаны, стянул с него пиджак, стягивая помочи, директор начал вырываться и возмущаться.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, ложитесь, я помогу вам штаны снять.

Афанасий Петрович, ёрничая, опять заволновался, начал вырываться и дёргаться. Администратор поддерживает его.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Дались вам мои штаны. Ну, конечно, давайте, мучайте.

МАКСИМ. (Ставит укол).  Ну, как?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Держа ватку, встаёт). А ничего, вроде не больно, ставьте уже и в руку.

МАКСИМ.  Сию минуту Афанасий Петрович, я наберу шприц. Вы только не убегайте.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. А вы доктор, уколы с разбега не ставьте.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не переживайте доктор, я  у дверей постаю.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Натягивая брюки). Ну, вы вообще уже.  Да, похоже, я своей задницей,  сорвал премьеру, (размахивая руками и говоря громче), но чтобы ей же написать целый спектакль – это перебор. (Громко  добавил). А вам доктор  всё-таки  руки  мыть надо, а не людей  пугать.

ЕСЛИ, играть отрывок, как интермедию, то можно закончить пьесу на этой сцене.

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

На сцену входит Эллочка,  администратор подставил палец к губам и зашикал на неё.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Стоять! Не беспокоить директора. Знаю я ваши штучки.

Эллочка, хотя и говорила с администратором, сама заворачивала голову и улыбалась Максиму. Максиму девушка приглянулась,  он с интересом разглядывал её.

ЭЛЛОЧКА. Что вы, я по повелению  госпожи Элеоноры Метяевой. Она в гневе. Требует немедленных объяснений. Почему отложена премьера спектакля?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Уже на нервах). Что вы говорите, они в гневе…. А мы новый сценарий написали, пусть она так сыграет, как нам сегодня довелось.

ЭЛЛОЧКА. Иван Васильевич! Она не просто в гневе,  в бешенстве.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. У неё все виноваты, что Костика нет в театре. Где этот любовничик хренов ходит.

ЭЛЛОЧКА. Иван Васильевич! Что же делать, Элеонора весь театр разнесёт.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ничего страшного, я думаю это их патологическое состояние. И что их величество требует?

ЭЛЛОЧКА. Требует немедленных объяснений, почему отложен спектакль….

Афанасий Петрович, молча наблюдал и слушал, поглядывая на Эллочку, которая пожирала глазами доктора. Директор  листал новую пьесу.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Эллочка, зря вы так уставились на молодого князя. Этот орешек вам не по зубам.

 Максим улыбался Эллочке и уже не слышал директора. Эллочка  глядела на Максима.

ЭЛЛОЧКА. Афанасий Петрович! Она требует.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Обречённо). Требует, объясним. Но вот если бы она видела наш спектакль, да сама поучаствовала, (громче, грозя пальцем), то бы не спрашивала.

ЭЛЛОЧКА. (В страхе прижала ладони к щекам).  Афанасий Петрович, премьера всё же.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Что ж, Иван Васильевич,  придется идти, заметьте, директор театра  я, но меня требуют. Работа с персоналом в театре, ваша обязанность.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Согласен Афанасий Петрович, исправлюсь.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Поправляя на себе одежды).  Я очень на это надеюсь.

Они направились к Элеоноре, а Эллочка, заворачивая  голову и оглядываясь на доктора, побежала  в другую сторону.  Максим сразу пристал с расспросами и сияющей улыбкой к директору.

МАКСИМ. Афанасий Петрович, а кто будет эта прелестная, девочка!

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Это хрупкое создание, (с иронией, отчеканивая, каждое слово), кому хочешь, пальчик откусит, в рот не клади, не сомневайся,  оттяпает по локоть.

МАКСИМ. Почему вы так говорите, она такая маленькая, нежная, её зовут Эллочка?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да, это протеже Элеоноры Метяевой, а с ними связываться, себе дороже. Я, вам чисто дружески, (прикладывая руку к груди), зная вашу мамочку, просто не советую.

 МАКСИМ. Вы меня заинтриговали.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Я тебе, молодой доктор, точно говорю, характер у них ещё тот.  Слышал, нас требуют, для объяснений, а ведь заметьте, директор здесь я.

На другом конце сцены двери гримёрки Элеоноры.  Максим, убежал со сцены, вспомнив, что  кипит стерилизатор со шприцами.

МАКСИМ. Ой, я совсем забыл, там кипят шприцы, я побежал.

 Администратор постучал в дверь Элеоноры и сразу открыл её. А зря….  Однако, он очень  поторопился, как только Иван Васильевич открыл дверь, в него сразу влетел кувшин  с цветами. Один цветок висел за ухом. Администратор, смёл цветочки, и со спокойствием леопарда перед прыжком на жертву язвительно произнёс:

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Кажется на сегодня, наш спектакль не окончен!

ЭЛЕОНОРА. Надо же, сколько пафоса…. Убирайтесь отсюда, от вас всё равно нет толку.  

 Администратор,  снял с уха цветок и засунул его между грудей Элеоноры. Директор,  встал между ними. Но Элеонора кричала, пытаясь оттолкнуть директора, и топала ножками в туфельках на высоких каблучках и сразу угодила директору по ноге. Директор взвыл от боли, а Элеонора кричала и продолжала оттаптывать ноги директору.  Директор встал в стойку и так заорал.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Вы что сегодня сговорились меня добить?

ЭЛЕОНОРА. (Язвительно).  Интересно уважаемый, что то ран ваших не видно.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Позвольте.

            Показывая пальцем на окровавленные светлые брюки, директор потерял равновесие,   ухватился за длинный, шлейф юбки на Элеоноре. Шлейф остался в руках директора, а Элеонора завизжала, как поросенок. Длинный, огромный шлейф закрывал директору глаза и норовил  попасть в рот. Он уварачивался, прижимая шлейф к груди. Элеонора оказалась посреди гримерной в трусиках, чулочках и пажах. Администратор стыдливо опустил глаза и вместе с директором выскочил  с криком.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Костюмера! (Уходят).

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

В костюмерке. Директор и Администратор идут медленно по сцене и беседуют. С другой стороны сцены, стол, на столе сидит пьяная Катька, болтает ногами, размахивает руками. Рядом на стульях сидят рабочие, тоже  пьяные. На краю стола бутылка и закуска.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Иван Васильевич, вы так резко больше не открывайте дверь. Такой переполох перед премьерой,  не угадаешь, что  прилетит. Мне очень жаль, что вы пострадали.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Поспешим, где эта Катька, вдруг не на месте.

Директор буквально взвопил, когда увидел пьяную костюмершу Катерину в компании двух старых рабочих.   Катерина была изрядно пьяна,  что – то  доказывала,  Афоне и Филиппу.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Что здесь происходит?   А тебя Катерина, я выкину сегодня же на улицу. Моё терпение кончилось….

            Директор кинул в лицо Катерине оторванный шлейф. Взвизгнув, она соскочила со стола, спасая шлейф. Афоня и Филипп уже ничего не соображали, на столько,  были пьяны. Глянув  на директора и стоящего за его спиной администратора, Афоня увидел их в двойном виде.

АФОНЯ. (Качая задом). Вот, видишь  Катюша, до чего дошло наше начальство. Двойников себе заводят, зарплату двойную им платят, а тут штаны не на что  купить. Вот зашли заштопать, заплатку так сказать наложить.

            Афоня поднял свой кривой прокуренный махоркой палец и потряс им у лица директора, сказав ему близко в лицо, пахнув перегаром.

АФОНЯ. Это факт.

            Директор отпрянул назад, наступил на ногу стоящего сзади администратора, всем своим весом навалился на него. Администратор не ожидал и тоже начал падать. Ударившись головой о дверь, они оба вывалились в коридор. В этот момент мимо двери проходил  доктор со стерилизатором, который ещё кипел. Получив удар дверью в лоб, Максим на секунду замер, а затем грохнулся, соскочил, обжигая пальцы,  начал собирать инструменты с пола.

АФОНЯ. (Филиппу). А, стыдно стало, так быстро удалились. Правда глаза режет.

Администратор, ошалев от кипятка, попавшего ему в лицо, и от удара крышки стерилизатора по лбу осатанел. Он соскочил с пола, ошпаренный, напуганный и впервые в своей жизни закричал на женщину, в данном случае на Катерину.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. (Кричит). Катька! Ты опять не пришила, шлейф, по причине своего пьянства. Уволю, к чёртовой матери, уволю. Вон….

Катерину сдуло за секунду, а директор, с трудом поднимаясь, ему помогли администратор и доктор, задал вопрос администратору.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. А скажите Иван Васильевич, вы сами за всех будете работать? От чего вы так распустили театральных? Мне кажется, что премьера спектакля не в театре, а у нас с вами.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Извините Афанасий Петрович, именно администратором, я работаю совсем недавно и всех нюансов не могусс  знать, (гордо), я заслуженный артист, бас театра.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Ёрничая). Что вы говорите, Иван Васильевич, вот и пели бы уважаемый, заслуженный бас театра.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, похоже,  не я один сегодня устроил переполох, начали  всё же вы задним местом спектакли писать. А я вот и петь больше не могу, по причине потери голоса, (задумчиво произнес), а какой был бас.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да-с, помню, помню, как от вас жена Полина сбежала с соперником вашим по сцене и он вам на прощание уксус в коньяк подлил.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, да, я в таком горе был.  Вот и вы ругаете. Мне что милостыню просить? Никогда! Я заслуженный артист.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, будет вам, Иван Васильевич. Не обижайтесь. С вашими- то данными,  поставил бы я вас у входа в театр, (пауза), публику созывать.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Я что, на скомороха похож? А что у меня на душе? Зачем созывать?  Публика театр и так разносит.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да, надо запускать, а то дверь вынесут, Зима на улице.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я можно сказать вам сейчас жизнь спас, закрыв собой, весь удар на себя принял. Между прочим, не я, а вы на мне сейчас лежали.

Администратор потёр синяк на лбу. Директор, загадочно улыбаясь, пошутил.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Конечно, если бы это была Элеонора, вам бы больше понравилось.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну, вы и шутник, Афанасий Петрович. Мне бы понравилось, если бы это была моя жена  Полинушка. (Уходят).

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

В гримёрке Элеоноры. На сцене Катька,  у гримёрного столика сердитая Элеонора. Стоял крик,  кипели неописуемые страсти. Катерина, мгновенно протрезвела и громко  оправдывалась.

КАТЬКА. Госпожа Элеонора! Не извольте беспокоиться. Спектакль отложили на три часа. Я всё успею. Не могу понять, как так у меня получилось….

ЭЛЕОНОРА.  На работе надо работать. Только попробуй не успеть.  (Садится к столику).

КАТЬКА. Простите госпожа Элеонора.

ЭЛЕОНОРА. Но, где же этот Костик? Он заставляет меня нервничать, опять, в казино.

КАТЬКА. Так он и есть Костик Ветров, вот и гуляет в поле ветер, где-то дым…

ЭЛЕОНОРА. Ладно, не умничай, шей давай.

КАТЬКА. Я быстро.

ЭЛЕОНОРА.  Появится, я ему устрою и дым, и ветер, всё из него вытрясу.

Элеонора, гневно бросила  пушок в пудреницу, от чего пудра разлетелась во все стороны и покрыла лицо и грудь зажмурившейся от испуга Элеоноры. Катерина соскочила и взялась спасать Элеонору. Та кричала с закрытыми глазами.

ЭЛЕОНОРА. Да что же это за день – то такой сегодня? Когда  ни — будь,  он закончится?

КАТЬКА. Госпожа Элеонора, вы только не открывайте глаза.  Я  всё уберу.

Катька  Элеоноре вытирает  лицо, сметая пудру.  Навстречу  Элеоноре,  идут директор и администратор. (Катька уходит).

ЭЛЕОНОРА. Афанасий Петрович!  А если Костя, вообще не придёт?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, не придёт и не надо, главной роли он у меня больше не получит.

ЭЛЕОНОРА. Но сейчас важно, кто будет играть? Дублёра у Костика нет!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, если бы премьеру не отложили на три часа, получается полный провал.

ЭЛЕОНОРА.  Что делать? Я ума не приложу?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, не переживайте госпожа Элеонора, я найду замену Костику. Надо, правда, проверить, в каком состоянии этот любовничик  Афоня, и не удрал ли домой спать.

ЭЛЕОНОРА. Вы с ума сошли, хотите послать на сцену, этого старого хрыча.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Зато все роли наизусть знает.

ЭЛЕОНОРА. Хотите сказать, хоть приползёт, но реплику отчеканит.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да уж, Элеонора, вы тоже не подарок,  ваши крики  на улице слышны. Идите уже на сцену. Ваш выход. (Уходят).

ЗАНАВЕС

Директор вышел на сцену на край к публике и объявил спектакль.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Уважаемая публика, сегодня у нас премьера нового спектакля. Приветствуем великолепную актрису нашего театра Элеонору Митяеву, встречайте.

На сцену выходит Элеонора, звучит музыка, она исполняет песню

 ПЕСНЯ: АХ, ЛЮБОВЬ.

Говорят любовь, любовь, а что значится.

То бегом бежим за ней, то дурачимся.

Не подумав, в пламя бурь мы бросаемся,

Обжигаемся и вновь попадаемся.

То как око бережем, то гнушаемся,

Встретив новую, со старой прощаемся.

Говорят, любовь слепа, леденящая,

Что звезда в полночном небе манящая.

 

ПРИПЕВ:

Ах, любовь, любовь чувство нежное,

От обид и слёз боль безбрежная.

От сердечных ран задыхаемся,

В бездну новых чувств мы бросаемся.

Что хмельной бальзам в голове чумной

Растревожив сон, унесёт покой.

Ах, любовь, любовь сердце мается,

Разлюбить, забыть не пытается.

 

Мир устроен так и что получается.

Кто-то счастлив, кто-то плачет, прощается.

Ведь любовь она, что птица летящая,

Но она всегда, всегда настоящая.

Говорят любовь болезнь, да не лечится.

В сердце боль, огонь в груди много месяцев.

Даже годы пролетят, болью маются,

Но терзаясь, позабыть не пытаются.   (Кланяется, уходит).

 Кости к началу премьеры не было. Директор хромая на обе ноги, присел на кресло,    утираясь платком,  к директору подошел администратор.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, Костика,  нет, как играть спектакль?

             Может с ним что-то случилось?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, прохвост. Пьёт наверно в казино.  И за что только его Элеонора любит?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так молод он. И что вы Афанасий Петрович предлагаете? Где брать замену? Может Афоню?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Точно, тащи Афоню.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так пьяный он, спит,  лыка не вяжет. Катька опять в лавку сбегала.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Афоня за свою жизнь на сцене ни разу не подвёл. Если скажешь играть, он за десять минут умоется, оденется, загримируется и так сыграет молодым на зависть.

Иван Васильевич уходит и возвращается, поддерживая Афоню, который лыка не вяжет, даже стоять не может.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Афоня, ты что, вместо воды водку пьёшь, уволю.

АФОНЯ. На что я вам понадобился господин директор? Сегодня же премьера.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Нет премьеры, играть некому, на тебя вся надежда,

хотя Костя может появиться раньше. Я очень на это надеюсь.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, да, появится под шафе,  и без грима на сцену.  Смотрите, Элеонора идёт. Костика точно нет.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (В страхе).  Мать моя женщина! Скорее уходим, разнесёт театр и нам достанется. Что делать будем?

АФОНЯ. Куда вы? Господин директор? Так я играю сегодня, или не играю? (Уходит, качаясь и ёрничая).

Директор и администратор, чуть не бегом, скрываясь от Элеоноры, пошагали искать  Костика Ветрова. (Убегают).

ЗАНАВЕС

АНТРАКТ

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Директор и администратор, с одной стороны, а с другой стороны навстречу Костик Ветров. (Почти бегом).

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, вот,  я же говорил, что появится.

 Не здороваясь, Костя проскочил мимо директора,  кинул, убирая с глаз сумку и сразу,   присел. Однако директор последовал за ним, следом вошел администратор и потребовал объяснений.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Где тебя носит, артист хренов?

КОСТЯ. А что спектакль ещё не кончился?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да. Костик, я, конечно, видел много  придурков,  и идиотов, но чтобы  такое, где твои мозги?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Дублера у тебя нет. Мне очень интересно, кто за тебя, сейчас на сцене? (Громко, истерично). Или ты вообще свои мозги в трусах носишь.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Так и есть Иван Васильевич, Костя давно свои мозги в трусах носит, больше они ни на что не годны.

КОСТЯ.  Так я что, не опоздал? У меня по ходу часы не в порядке, надо починить…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Сказал бы я, что у тебя не в порядке. Одевайся!

 КОСТЯ.  Да  успею я. Иван Васильевич!  Где эти Тамара с Юлькой?

Да, администратора действительно сегодня вывели из себя,  он продолжил отчитывать Костика.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Вы, господин разгильдяй, опоздали на три часа, спектакль перенесён. И если вы не успеете или что – то перепутаете, я вас придушу, и это будет ваш финал.

 Хватаясь за сердце, администратор тянет директора на выход.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович, надо уходить и немедленно иначе нас обоих  хватит удар.

            Костя сидит у гримёрного столика, поднял один парик, другой и позвонил в колокольчик.

КОСТЯ.  Где одевальщица? Юля… Тамара…

Бегом влетели две девушки. Юля, вторая  девушка  Костика. Торопясь, мешая друг другу, Тамара взялась гримировать, а Юля начала обряжать  Костю.   Директор  поспешил удалиться.

КОСТЯ. Тамара, Юля, давайте спокойно, или я сам.

ТАМАРА. Костя, ты  не забыл,  кого сегодня играешь?

КОСТЯ. Тамара, по-твоему я тупой? Да с казино, но помню, что премьера нового спектакля. Я Аскольд, брат Людовика лютого. Где моя красивая бородка?

ЮЛЯ. (Пристаёт с поцелуями). Тамара, Костя  в прошлый раз перепутал спектакль,  с бородой вышел, весь зал хохотал.

            Костя резко оттолкнул Юлю, та чуть не упала.

КОСТЯ. Юлька, липучка, отстань от меня. Если Элеонора войдёт, обоим голову оторвёт и из театра выкинет. Убирайся!

Юля обиделась и вышла. Тамара осталась, и сразу напала на Костю  с обвинениями.

ТАМАРА.  Ты что себе позволяешь? Кабель.  Если бы директор не упал, спектакль вообще бы не состоялся.

Тамара,  заткнула пушек с пудрой Костику прямо  в рот и направилась к выходу. Костя, чертыхаясь и вытирая пудру, схватил убегающую Тамару за подол платья.

КОСТЯ.  Тамара, ты завидуешь, кормушки, тебя подкормить  надо, худая.

ТАМАРА. Какое тебе дело до моей фигуры?

КОСТЯ. Так подержаться не за что. Толи дело, Элеонора и Юлька,  пухленькие, сбитенькие. Так и хочется укусить и потискать. А ты….

ТАМАРА. Отстань!

КОСТЯ. Дай-ка я тебя пожулькаю, а то желающих нет. Ау, где вы?

Тамара замахнулась на Костю, он схватил её за талию. Начал приставать с поцелуями. Тамара вырывается.

КОСТЯ. Слышал, вы хорошо повеселились, а я виновен?

ТАМАРА.  Элеонора орала, как резаная. Недоносок!  Тебя  в детстве видимо уронили, раз мозги в трусах носишь.

КОСТЯ. Вы что, сговорились? Директор мои мозги в трусы положил. Может, я вообще без трусов хожу. А Элеоноре я не принадлежу без остатка.

ТАМАРА. А деньги Элеоноры,  принадлежат тебе, без остатка.

КОСТЯ. Не волнуйся, Элеонора у меня вот здесь. (Сжал кулак). Ещё мурлычет, но уже не царапает. (Мечтательно). Толи дело Юлька, ещё та. Кстати и подержаться есть за что.

ТАМАРА. Что ты всё подержаться тебе надо, боишься упасть. Надержался  уже,    Юлька,   беременна от тебя. Элеонора тебе все органы движения поотрывает.

КОСТЯ. А ты чего печёшься, органы мои жалко?    По ходу, ты присутствовала при сем процессе… Чего мелешь дура, я с Юлькой  вчера был,  только слово скажешь Элеоноре, язык отрежу.

ТАМАРА. Не пугай. Ты бы видел Элеонору в трусиках. Директор раненый, ему бы отдохнуть, тут тебя нет.

КОСТЯ. Да видел,  лучше  скажи, а кто директора поранил?

ТАМАРА. С кресла упал  в гримерке, еле подняли. Ножка кресла с гвоздём была.

Костик изменился в лице, в страхе схватился за голову. У него там, в кресле было то, чего ни кому видеть не полагалось. Потому ему даже стало нехорошо, он занервничал.

КОСТЯ. С какого кресла говоришь?

ТАМАРА. Ну, у Элеоноры, старое такое, бархатное.

КОСТЯ.  Где оно? Выбросили?

ТАМАРА. В подвале у рабочих. А зачем оно тебе? Там же гвозди.

КОСТЯ. Молчи, ни кому, что я кресло забрал.

Костя  выпихнул Тамару из гримерки и помчался в подвал.

КАРТИНА ВТОРАЯ

В каптёрке рабочих. Старый рабочий Афоня, в прошлом замечательный артист, был очень пьян. С трудом соображая, качая задом и еле держась на ногах, пытался, починить кресло. Он попробовал оторвать бархат от угла кресла, но  заметил, что кто – то уже пытался чинить кресло, гвоздики были новые  и с трудом поддавались.

АФОНЯ. Опаньки, кто-то  пытался чинить кресло, м…  и так неумело.

Костя влетел в каптерку и похолодел, в кресле был его тайник с бриллиантами. Вцепился двумя руками в кресло, поглядывая на часы, которые висели во всех помещениях театра.

КОСТЯ. Афоня! Я сам починю кресло.

АФОНЯ. (По театральному). Я не понял. Сэр, вы хотите мне помочь?

            Афоня,  вцепился в кресло с другой стороны и не собирался отпускать.

КОСТЯ. Отдай кресло.

АФОНЯ. Не отнимайте мой хлеб.

КОСТЯ. Ты не понял Афанасий, я сам починю кресло.

АФОНЯ. (По театральному). Никогда, уйдите сэр, из моих апартаментов, здесь я хозяин. И кресло вы не получите.

КОСТЯ. Перестань играть, ты не на сцене.  А кресло, мне срочно нужно. Знал бы ты, сколько оно стоит.

АФОНЯ. Ни чего оно уже не стоит. Не лгите сер, в спектакле оно не участвует.

КОСТЯ. Всё-то ты знаешь, бутафор, что ли?

АФОНЯ. Кто бы говорил.

Костик дернул кресло,  Афоня упал, падая,  ударился, потерял сознание.  Костя, не глядя побежал и столкнулся с Филиппом, уронил его. Сам тоже упал.  Филипп не сразу понял, что произошло.    Афоня, сидел  на полу и   потирал висок, на котором красовалась ссадина.

АФОНЯ. Что это было?

ФИЛИПП. Я не понял.

АФОНЯ. Это дело, надо прояснить. Сходить за вином, вот и проясним.

ФИЛИПП. Так и я раненый. Костя по мне промчался, как таракан из табакерки.

АФОНЯ.   Слушай Филипп,  пойдём вместе. (Уходят).

На сцену выскакивает Костя, в руках у него кресло. Вдруг звонок на антракт.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

В гримёрке Кости. Проскочив в  гримерку, Костя услышал звонок на антракт и краем глаза заметил приближающуюся к нему разъяренную Элеонору.  О да! Это был леопард, в прыжке. Она кричала и хлестала Костика по щекам. У него сразу отклеился ус. Парик съехал набок.

ЭЛЕОНОРА. Я убью тебя. Я оторву тебе всё, если ты немедленно не скажет, где тебя носило.

КОСТЯ. Я отдыхал. На скачках был.

ЭЛЕОНОРА. На мои деньги играешь?  Я твоим кобылам  ноги переломаю, хвосты обрежу, что бы ты, не врал. Скачек на этой неделе не было и не будет.

КОСТЯ. Это, по-вашему,  не было, а у меня дела.

ЭЛЕОНОРА. Какие дела, кроме меня и премьеры? Альфонс несчастный.

Костя, гримасничая, пытается целовать руки Элеоноры, но она вырывает их из цепких рук Кости, пытаясь нашлёпать его по макушке.

КОСТЯ. Почему несчастный? Я счастливый.

ЭЛЕОНОРА. И не смей возражать.

КОСТЯ.  Я вообще молчу. (Прикрываясь руками и паясничая).

ЭЛЕОНОРА. Опять играешь в казино? Денег не дам. Больше не плачь, и не проси. Я только оплатила твои бешеные долги.

КОСТЯ. Я не играл, честное слово.

ЭЛЕОНОРА. Да, что стоит твое честное слово?

Она  с остервенением хлестала Костика подушечкой по голове.  Он выхватил у неё подушечку, повалил Элеонору на пол,  с упоением целовал.  Пока он барахтался и боролся с юбкой, просто озверел, тискал Элеонору.  В эти минуты она прощала ему всё. Элеонора  резко встала, поправляя на ходу юбку.  Уходя, с досадой посмотрела на Костю и проговорила.

ЭЛЕОНОРА. Одевайся, скоро звонок. Жаль в спектакле, Людовик лютый, отрубит голову не тебе, а  Аскольду. Я была бы удовлетворена.

КОСТЯ. Грубо,  однако, дорогая, я такого от тебя не ожидал.

Костя наносил грим,  глядя в зеркало ругал себя. Борис, хозяин казино влюблённый в Элеонору, мог спокойно убрать  Костика, но он намеревался его подставить так, чтобы Элеонора сама отвергла Костика.

КОСТЯ. (Глядя в зеркало.)  Запутался ты Костик. Даром такое не проходит.  Интересно чем это всё закончится? Ах да, премьера. Надо радоваться.  Да. Я не ангел, не ягнёнок и даже не тигр. Я зайчик пожирающий чужую капусту, которую мне  брезгливо кидают. С трудом окончил студию при театре.  Если бы  не Элеонора, где бы я сейчас был.

Он встал,  медленно, как военнопленный поплелся, совсем не ощущая радости премьеры.

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

ПРЕМЬЕРА СПЕКТАКЛЯ

КОСТЯ. Надо взять себя в руки. Надо взять себя в руки.

Костя, старался улыбаться, заигрывая с балеринками. В оркестровой яме, оркестр настраивал  инструменты.

КОСТЯ. (Шепнул Элеоноре). Дорогая, я весь твой, не ревнуй, я был по делам.

ЭЛЕОНОРА. Знаю я твои дела.

КОСТЯ. Что ты можешь знать, я был в казино, пошли уже наш выход.

Костя и Элеонора исполняют песню.  БЕЗ ВЕЧАНИЯ.

ПЕСНЯ: БЕЗ ВЕНЧАНИЯ

ДУЭТ

Жили-были мы с тобой без венчания,

Хоть и грех, но не любить не могли.

До безумия, любя, до отчаянья,

Но любовь сквозь град преград берегли.

Песня нежности в груди бьётся птицею.

Ночь любви и новой встречи рассвет.

Пусть ругают, провожают взгляды злобные.

Мне на свете без тебя счастья нет.

Ты речей чужих не слушай нежный, ласковый.

Слушай сердца своего песнь любви.

Нашу жизнь пускай зовут ложью, сказкою,

Мы напишем песню вечной любви.

Не суди нас,  Бог и люди, мы, счастливые.

Мы грешны, но мы оставим всё, как есть.

Будь, что будет с нами, милый мой, доверчивый,

А уйдешь-то, опустеет белый свет.

После песни Элеонора уходит, Костя задержался.

КОСТЯ. Кто я без Элеоноры, я люблю и боюсь этой любви. Вот зачем связался с Юлей. Это всё моя слабость к женскому полу.

ЗАНАВЕС

Выходит директор, его обступили артисты.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Внимание!  Не расходимся, сегодня отмечаем премьеру, а завтра едем на гастроли. Поздравляю всех с премьерой и гастрольным туром по Европе. Я знаю, у вас приготовлены новые секретные номера. Прошу  всех к столу. (Директор уходит).

КАРТИНА ПЯТАЯ

 Костик говорит с залом.

КОСТЯ. Скажите,  зачем  я захожу в казино, как магнитом тянет, а потом ни чего не помню. Перед вами выступят доктор Максим и балерина Эллочка.

 Костя резко уходит.  На сцену вбегают Эллочка и Максим. Они выступают перед своими артистами. Эллочка запела.

ПЕСНЯ:  Эллочки

КОРОЛЕВА БАЛА.

Я сегодня королева,

Бал в разгаре, поздний час.

Кавалеров, дам красивых,

Плечи, платья напоказ.

И богатое застолье,

И шампанское рекой.

Я сегодня королева

И любимый мой со мной.

 

Я сегодня королева,

Как продлить счастливый час.

Ведь не каждый день бывает

Бал у каждого из нас.

Милый, всякое бывает

Пусть и розы, и шипы.

Одолеем все преграды,

Лишь со мною был бы ты.

 

Я сегодня королева,

Я танцую и пою.

Парень справа, парень слева,

Я счастливая стою.

Ах, томленье, ах блаженство,

Нравлюсь я сама себе.

Я цветочек, совершенство

Всё наверно снится мне.

 

Только быстро всё проходит,

Гасят свечи, тёмный зал.

Закружил последний танец,

Ты меня поцеловал.

Я счастливая такая,

Ты сегодня мне сказал.

Для тебя я королева

О которой, ты мечтал.

(Или мужская подтанцовка, или только Максим и Эллочка танцуют). Мужчины подхватили Эллочку в танец. Зазвучала музыка. Песню можно сделать и за кадром, если Эллочка будет танцевать с Максимом.

Максим и Эллочка, стояли, держась за руки.  Он смотрел на неё и запел  песню

ПЕСНЯ: Максима

ДЕВЧОНКА СИНЕГЛАЗКА

Твои глаза синее ночи,

Я в них купаюсь, как в волне.

И если ты не отведёшь их,

То счастлив буду я вполне.

ПРИПЕВ:

Милая голубка, голову склоня.

С нежною улыбкой смотришь на меня.

Милая голубка, платье цвета глаз.

Заманила в клетку, гибну от проказ.

Гнев смени на милость и глаза не прячь.

Ты с другим танцуешь, в моём сердце плачь.

Любовь меня дурманит, туманит разум мой,

А глаз сиянье манит, уносит мой покой.

И где бы, я не находился,

Ты талисман моей любви.

Моя любовь, моя надежда.

Приду, ты только позови.

Твой гибкий стан. Прекрасна  роза.

В твоих, роскошных волосах.

Люблю девчонку синеглазку

И чудный блеск в её глазах.

ПРИПЕВ:

 Костя   увидел Юлю.  Она еле стояла на ногах. Шикарные волосы Юльки, были уложены по-театральному,  с перьями. Блестящее, с открытой спиной платье из реквизита, облегали красивую фигуру, а макияж придавал такое очарование, что Костя растворялся в Юльке без остатка, забывая всё на свете. Даже Элеонору.

КОСТЯ. Юлька, как же ты хороша! Если бы я был богат, то бросил театр и женился на тебе.

ЮЛЯ. Именно этого я и желаю.

КОСТЯ.  У меня не – то настроение шутить, и нечего было напиваться, пойдём, провожу.

ЮЛЯ. Да я один бокал шампанского выпила. Но мне очень плохо, меня постоянно тошнит.

Костя не удержался, тискал и целовал Юльку, потом  резко  ушел.   Юлька   плакала и запела.  Можно сделать ГЗК. И танцевальную или балетную партию. Кости и Юли.

ПЛАТЫ ТРЕБУЕТ ЛЮБОВЬ.

Забери меня с собой, в дали дальние.

Птицы пусть псалмы поют нам венчальные.

Водопады слёзы льют, разливаются.

За ушедшую любовь постараются.

 

А ты вспомни, хорошо начиналося,

Только что от той любви нам осталося.

Мои слёзы и твои обещания,

Но достались только мне все страдания.

 

Ночи тёмные с тобой были светлыми,

А признания слова всё заветными.

Исполняла все твои пожелания.

Слепо верила в твои обещания.

 

Погружалась в ложь твою беспросветную.

Сердцем верила в любовь беззаветную.

Но обманута, тобою и брошена,

К сердцу тропочка любви запорошена.

 

Что же это за любовь, что так мучает?

Убивает просто так  и по случаю.

Отпускаю и люблю, без прощения.

Платы требует любовь, сердце мщения.

К Юле подошёл парень, артист. Юля  танцевала.  На сцене столы, сидят артисты. У каждого приготовлен свой тайный номер, для выступления на капустнике.

Костя был с Элеонорой,  вёл концерт, не выражая бурной радости.  На сцене комическая сценка: Полная женщина, Катька костюмерша изображает Еву. Адама, изображает и поёт Афоня.

КОСТЯ. Внимание господа артисты! На сцене, замечательный артист, ветеран нашего театра Афанасий, и костюмер Катерина с шуточной  песней «Счастливчик Адам»,  встречаем.

На сцене подтанцовка и Афоня в образе Адама с полной Евой. (Или на усмотрение режиссёра танец или песня, желательно  с инструментом БАНДЖА).

СЧАСТЛИВЧИК АДАМ

Зачем скажи питекантроп,

Себе завёл простую даму,

Чинов и титулов не знав,

Она была женой Адаму.

Каприз, претензий никаких,

Нет украшений, нет нарядов.

Любила Ева лишь его

И соблюдала ряд обрядов.

ПРИПЕВ:

Счастливчик Адам не знал разных дам.

Любил он одну лишь Еву.

И не ревновал, и не тосковал,

Захапал святую деву.

Средь гор и равнин Адам господин,

А Ева его королева.

Нет одёжек на ней, искуситель был змей,

И яблоко Ева съела.

 

Вокруг ни женщин, ни мужчин,

И удивительное дело-

Он прожил с ней немало лет,

Она ему не надоела.

И что приятнее всего,

Он не имел сварливой тёщи.

Был сам хозяином судьбы

И жизнь имел куда попроще.

 

Ей не понятен злата блеск,

А платья, туфли не отрада.

Звон хрусталя не нужен ей,

Машина, мебель не награда.

Адам ей пищу приносил,

И шкуры барса ей достались.

Они ходили босяком

И просто жизнью наслаждались.

КОСТЯ. На сцене балетная  группа с новой  программой. Встречайте.

Все хлопают. На сцене балетная или танцевальная группа в костюмах (Подтанцовка). Один солист или несколько исполняют песню, задорно и весело. Можно просто танцы, а песню за кадром. Или вообще убрать эту сцену и песню, если это не Новогодние праздники на самом деле. Но записать следует для новогодних премьер.

ЛИШЬ ПОД НОВЫЙ ГОД БЫВАЕТ

Лишь по Новый год бывает

Всё, как в сказке оживает,

А в России, вот дела

Новый год не раз, а два.

Рождество, ещё крещенье

Праздник всем на удивленье.

Не забудьте Старый год

В гости снова к нам придёт.

 

С Новым годом! С Новым годом!

Кружит белая метель.

Будут Святки и колядки,

Вот такая канитель.

Праздник радостный, весёлый,

С горки сани нас несут.

Сорок пять мороз на деле,

Мы не мёрзнем, жарко тут.

 

Резвы кони, наши сани

В лес и на реку летят,

Может, Дед Мороза встретим,

Здесь в лесу под пятьдесят.

У Мороза тоже праздник,

Каждый год под Новый год,

Чтобы внучка не скучала,

Он с собой её берёт.

Костя, подошёл к столу, отправлял одну рюмку за другой.  Элеонора танцует с Костей. Мадам Веденеева, мать Максима,  не могла понять, где её торт, однако этот коричневый, быстро разлетелся по тарелочкам, который Валюшка переделала.  

ВЕДЕНЕЕВА. Не понимаю, где мой торт, он был белый….

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Кушай дорогая, не опасайся, очень вкусно. Белый тортик уронили,  и он стал шоколадным.

ВЕДЕНЕЕВА. Такую красоту испортили.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. А мне очень даже нравится, Наша Валюшка мастерица.

ВЕДЕНЕЕВА. Смотри Афанасий за Максимом, и мне докладывай о сыночке.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Прости дорогая, но я директор театра, а не сыщик.

Веденеева  переключилась на своего ненаглядного сыночка Максима. Он всё время вечера проводил подле  Эллочки. Та смеялась и верещала, не умолкая,  жестикулируя, за соседним столиком.

Костя вырвался из рук Элеоноры, вспомнив, что он ведёт концерт, грубо отмахнулся и вышел к публике.

КОСТЯ. Внимание, перед вами выступит наша костюмер Катерина. Она тоже приготовила свою песню. Это романс. «Звучит мелодия без слов».

Костик  вернулся к столику.

ПЕСНЯ:  Катерины костюмера

ЗВУЧИТ МЕЛОДИЯ БЕЗ СЛОВ.

Звучит мелодия без слов,

Звучит так больно,  и надрывно

По той любви, что больше нет,

А я, всё жду её наивно.

 

Гитара милая, утешь,

С любовью трудно было нам.

Давай разделим эту боль

И всё расставим по местам.

 

Огонь несбыточных надежд

Из сердца вырву со слезами.

Давай друг другу всё простим,

Забудем всё, что было с нами.

 

Тех дней нельзя вернуть назад,

Я вспоминать их буду с болью.

Никто, никто не виноват,

Что мы расстались вдруг с тобою.

 

Переверну ещё разок

Страничку горького романа.

В любви меня не убеждай,

Нет, я не вынесу обмана.

 

В душе лишь горечь пустота,

И боль, и разочарованье.

Ты не зови, всё маета,

Не будет милый, мой свиданья.

Катерина спела романс. Потом присела к столу.

 Мадам Веденеева с великим наслаждением окунулась в атмосферу театра.  Афанасий Петрович пригласил княгиню Веденееву на танец. Директор хромал, ему было больно, несколько раз наступил на ногу  княгине.

ВЕДЕНЕЕВА. Ой, больно же. Однако ты постарел Афанасий  Петрович, ходишь по моим  ногам как слон. Раньше летал.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Извини старого и неуклюжего, нога болит и не только нога.

ВЕДЕНЕЕВА.  Ага, наслышана, и не только нога и как тебя только угораздило?

 АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Так вот, тяжел, неуклюж,  сломал кресло.

ВЕДЕНЕЕВА. Ты меня огорчил.  Сыночка тебе доверила,  сокровище моё. Вы собираетесь на гастроли. Пусть  отдохнёт перед началом трудовой жизни.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Премного благодарен, облагодетельствовала. И где интересно твой сынулик успел так уработаться, что устал.

ВЕДЕНЕЕВА.   Что так грустно?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Я нынче имел случай, познакомиться ближе с твоим сыночком.   Я впервые почувствовал на собственной шкуре, как чувствует себя подопытный кролик.

ВЕДЕНЕЕВА. Чем тебе не угодил мой, маленький мальчик?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Маленький? Да это двухметровое чудо, так меня перепугал, делая укол с разбега.   Меня за секунду сдуло с дивана. А он так и шел на меня со шприцем от стола к дивану. Я чуть без штанов не выскочил из театра.

ВЕДЕНЕЕВА. И что?

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Что, что,  поймал  у двери.

ВЕДЕНЕЕВА. Ты что убегал?  Я только сказала, что ты неповоротливый, оказалось, я очень ошибалась.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Не поверишь, я сам удивился своей прыти. Не то слово я рад был запрыгнуть на люстру.

ВЕДЕНЕЕВА. Ну, будет тебе, мальчик  так переволновался, впервые делая укол живому человеку.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Да, наслышан. Знал бы я, чем всё это закончится.  Да если не зима, я бы в окно выскочил. Вместе со зрителями.

ВЕДЕНЕЕВА. Однако поздно и пора разбегаться, завтра ехать на гастроли.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. (Артистам). Так господа, закругляемся, завтра на гастроли. Жду всех, кого назвал в театре, в девять утра.  Не опаздывать.  До скорого.

            Стало тихо, княгиня окликнула Максима домой, все уходят со сцены. Занавес закрывается.

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Иван Васильевич мечтал  помириться с женой Полиной,   намеревался уехать с труппой на гастроли.   Директор идёт навстречу администратору и предлагает,  Ивану Васильевичу остаться за него.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Иван Васильевич, я  решил, оставить вас за директора. Я думаю, лучшей кандидатуры  мне не найти.

                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                                   ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Но я хотел  поехать с театром, в надежде найти Полину.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Поеду я, не волнуйтесь дорогой, приеду и отпущу вас в отпуск.   Да и это на пару месяцев не думаю, что  больше.  Программа готова, её отработают дублеры.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Хорошо Афанасий Петрович, как вам будет угодно. Я не могу вас подвести. Постараюсь не провалить ни одного спектакля. (Уходят).

Все, кто едет на гастроли, вышли на сцену, Иван Васильевич, провожает своих артистов на гастроли. Все уходят со сцены и слышен звук уходящего паровоза. Занавес закрывается.

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

Заграница Лондон. На сцене Максим и Эллочка, они веселы, вдруг Эллочка заметила бедно одетую женщину.

 На сцену входит  женщина, это Полина, жена Ивана Васильевича, она грустная, присаживается на лавочку.

ЭЛЛОЧКА.  Максим, это Полина, жена Ивана Васильевича.  Может,  ей нужна помощь.

Максим и Эллочка подошли к сидящей на скамье Полине. Полина их не знала.

ЭЛЛОЧКА. Здравствуйте, вас зовут Полина? Ваш портрет висит в фойе театра, Санкт Петербурга. Иван Васильевич очень хотел привезти вас на Родину.

ПОЛИНА.  Здоров ли Ванечка мой?

ЭЛЛОЧКА. Здоров, ваш Иван Васильевич. Говорят, болел,  не может больше петь. Зато теперь он у нас за директора работает.

ПОЛИНА. Выработал командирский голос? (Засмеялись.)

 МАКСИМ. Да, он у нас строгий.

ПОЛИНА.  Вскружил мне голову заграничный франт. Я и упорхнула с ним.

МАКСИМ. Вам  надо вернуться домой. Вы пропадёте здесь.

ПОЛИНА. Но как? Денег нет и документов.

МАКСИМ.  Билет на дорогу, я беру на себя.

ЭЛЛОЧКА. Да Полина, поехали в театр к Афанасию Петровичу.

ПОЛИНА. Так вы здесь не одни,  какое счастье.

ЭЛЛОЧКА. Да мы на гастролях, всей основной труппой приехали. (Уходят).

Максим, Эллочка и Полина встречают   директора. Афанасий Петрович, конечно же, сразу узнал Полину.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Полина, Полиночка! Глазам своим не верю. Это вы. Как вас угораздило так попасть впросак?

ПОЛИНА. Не знаю, Афанасий Петрович, ни чего не знаю, что теперь со мной будет….

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. А что будет? Будем тебя в нашу труппу оформлять.  Как хорошо, что мы  не уехали.

МАКСИМ. А мы скоро поедем обратно?

ЭЛЛОЧКА. Да Завтра и отъезжаем. Полина, вы чудесно поёте. Спойте нам.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Пойду,  надо собрать все документы.  (Уходит).  

Полина берёт гитару в руки и поёт сидя на лавочке.

ПЕСНЯ: ДАВАЙ, ПОГОВОРИМ. (Романс).

Давай, родной поговорим

Хотя бы на бумаге.

А-то ведь с глазу-то на глаз

Не хватит нам отваги.

Пишу письмо, а сердце плачет,

Я не хочу рубить с плеча.

Любовь была и что-то значит

И пусть по ней горит свеча.

 

ПРИПЕВ:

Может, рифма не та,

Может, строчки не те,

Может, просто пишу я скверно.

Я теперь не твоя,

Влюблена, не в тебя,

Да и ты не в меня наверно.

Жизнь моя, как и впредь

Будет снова кипеть.

Не клянись, что любил и любишь.

Я забуду тебя,

Я давно не твоя,

Да и ты обо мне забудешь.

 

Давай забудем и простим,

Не береди былые раны.

Мне писем больше не пиши,

Я так устала от обмана.

Прости меня за всё, за всё.

Быть может, в чём-то виновата.

Не умоляй и не проси,

Не будет к прошлому возврата.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, всё господа артисты, пора и домой. (Уходят).

 Все артисты уходят, слышен звук паровоза.

ЗАНАВЕС

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Возвращение домой, вокзал. Артисты с чемоданами входят на сцену.

МАКСИМ. Ну, вот мы и дома.  Эллочка, меня встречают родители, я побежал.

            Артистов встречал Иван Васильевич, он обратил внимание, на скромно одетую женщину, сидящую на чемодане,   поспешил к женщине.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Боже мой, Полиночка, сердце моё.  (Подходит). Полина!

Она подняла полные слёз глаза на Ваню.

ПОЛИНА. Ванечка, родной мой, прости меня, не годную, если сможешь.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Это я должен просить у тебя прощение.

ПОЛИНА.  Мне было страшно, что я никогда не увижу тебя.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Милая, Полинушка, что ты перенесла. Родная, моя, вставай,  поедем домой. Я ни одного дня не забывал тебя.

Она взяла его под руку, и они шли по вокзальной площади, а артисты театра смотрели им в след.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ, Какое счастье, что они опять вместе.  Поехали сначала все в театр, потом по домам. (Уходят).

ЗАНАВЕС

 Костик вышел на сцену и к нему сразу подошёл Кот. Водитель и Кот, пересчитали деньги, Костика грубо толкнули,  он чуть не упал.

КОСТЯ. Имейте ввиду, я рассчитался с долгами. Всё  продал.

КОТ. Не ори! Мы найдём тебя, как понадобишься.

КОСТЯ. (В отчаянии закричал). Нет, я не согласен, я ни чего не должен.  Это был наш уговор. Отдайте деньги, я сам отдам.

Водитель гневно, поверх очков,  посмотрел  на Костика и намахнулся.  Костя решил отнять деньги и передать Борису сам. Завязалась драка. Костю набили.

 Кот и водитель уходят.

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Кабинет Бориса. Водитель, Кот идут навстречу Борису, отдают деньги.  Борис их даже не считал, он был зол.

БОРИС. Как так Косте удалось избежать ареста?  Убирайтесь с глаз моих. Когда эта сволочь уйдёт с моего пути?  (Уходит).

            Костик шёл по холодной улице, ледяной ветер с мокрым, весенним  снегом хлестал ему в лицо. Было паршиво на душе.   В этот момент он думал не об Элеоноре, не о Юльке, которая вывела Элеонору из себя, своей беременностью. Он думал, как бы ни больно умереть.

ГЗК. Или песня за кадром или Костя сам исполняет речитатив.

ЛЮБВИ КРОВАВЫЙ ПОЦЕЛУЙ

Любви кровавый поцелуй

Напомнил дни коварной страсти.

Любовь чужую не воруй,

Беду не клич, да и напасти.

 

Воспоминания грядут,

В аду терзают мою душу.

Кого из женщин предпочесть,

Я клятву верности нарушил.

 

Судьбу кляну, что отвернулась,

Любовь кляну, оборвалась.

Не уповаю я на милость,

Зачем со мной так обошлась.

 

Ты ад раскрасила в цвета,

В грехи обманом заманила,

Жизнь оказалась – суета,

Судьба, успехами манила.

 

Жизнь благосклонною была,

Любовь, блаженство обещала.

Кто я? Паяц, воитель зла?

Пустую жизнь начать сначала?

 

Куда идти, коль я ослеп

Попутав святые дороги.

Поправ любовь, уложил в склеп,

Оставив горе и чертоги.

 

Любви кровавый поцелуй,

То действо я, гордясь, устроил,

Играя судьбами людей

Погряз во лжи, и я виновен. (Уходит).

ЗАНАВЕС

КАРТИНА ДЕСЯТАЯ

В театре.  Костя застал жуткую картину. Во всех гримерных прошёл обыск, все костюмы валялись.  Полицейских было двое, они сердито орудовали по гримёркам и всему театру, выкидывая костюмы из ящиков.

 Костя с ехидцей поздоровался с полицейскими.

КОСТЯ. Добрый день господа.  Не сидится вам, всё-то в трудах.

ПОЛИЦЕЙСКИЕ. Ага, посидишь тут с вами, отдохнёшь.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Уважаемые, что вы ищите?  Я вас умоляю, мы только приехали, очень устали, не могли бы вы нас оставить. Или вынужден буду жаловаться губернатору.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Губернатор нас и отправил сюда, с проверочкой так сказать. Вот найдём-с и оставим вас, но обязательно найдём.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Афанасий Петрович! Губернатор,   разбитый глаз, вам  простить не может, вот и лютует.

Полицейские, последовали за Костей, в гримерку, обшарили  всё и Костю тоже.

КОСТЯ. Что не нашли? Ничего? Какая жалость, а что вы уважаемые искали?

 ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Не твоё дело, что надо, то искали.

Полицейские вышли, а Костя безучастно смотрел в зеркало, в которое не смотрел уже два месяца.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. (Другому полицейскому).  Ладно, уходим, но я не мог ошибиться. Мне доложили, про странного, бегающего за поездом на больших стоянках  человека. Он даже потерял туфли, их передали нам.

ДРУГОЙ ПОЛИЦЕЙСКИЙ.  (Оборачивается к Косте). Кстати, Костя, туфли ты потерял, твой размерчик?

КОСТЯ. Откуда у бедного артиста такая обувь.

Полицейские направились к выходу, подле гримёрки, столкнулись с Элеонорой.

ЭЛЕОНОРА. Что происходит? Вы мне перемешали все костюмы, это же на неделю работы. Работать не даёте.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Надо будет, каждый день будем ходить, сигнальчик-то поступил. А что касаемо  работы, так это у вас не работа, удовольствие сплошное.

Полицейские простились учтиво и удалились. Элеонора опять была  на нервах, тут Костя попал ей под горячую руку.

ЭЛЕОНОРА. Где тебя носило, целую ночь? Я ждала тебя с поезда ко мне, а ты не пришёл.

Костя был равнодушен и нагло лгал, ему всё надоело, Он устал от бабских разборок, и от долгов. Даже захотелось в лапы к полицейским.

КОСТЯ. Всё правильно, ори, сколько тебе угодно.  Я был в полиции. И вообще я тут сижу голодный, не мытый, несчастный, из этого гадючника, а ты меня хочешь  добить. Ну, спасибо тебе, ещё и орёшь, (Грубо, со злобой, юродствовал Костик).

            Впервые за два года общения Костик так нагло вел себя с Элеонорой  и даже не испугался.  Но, что удивительно, Элеонора наоборот как-то по матерински, смягчилась, обняла его сзади,взъерошила ему волосы, чмокнула в макушку.

ЭЛЕОНОРА. Да дорогой, ты действительно дурно пахнешь, но сначала мы с тобой отведаем Валюшкиных котлеток в буфете,   люля-кебаб. (Уходят).

КАРТИНА ОДИННАДЦАТАЯ

Утро, следующего дня, все артисты в театре.    Элеонора, пришла  к  Костику. Он будто не заметил, что она вошла,  с равнодушным видом смотрел в своё отражение в зеркале, не поворачиваясь, смотрел на Элеонору через зеркало.

ЭЛЕОНОРА. Костя, я всё знаю, чем  ты занимаешься. Тебе  не живётся спокойно.  С ума сошёл? Тебя же арестуют.

КОСТЯ. А что делать, Борис велел  отработать долги.

Элеонора кричала, била его подушечкой по голове и телу, Костя не реагировал. Элеонора сердитая ушла, сразу вошла Юля.

КОСТЯ. Ну, а тебе-то чего от меня надо, без тебя тошно. Уж не тряси животом, хоть платье,  шире одень, что ли. Догадается ведь Элеонора,  обоим не поздоровится. Меня вообще прибьёт.

ЮЛЯ. Что ты, да знает она, что я беременна, и даже знает, что ребёнок твой. Уже толкается и свой характер показывает.

КОСТЯ. Отстань, почему ты решила, что ребёнок от меня?

ЮЛЯ. Костя,  ты полный идиот, я-то, ни с кем больше не была. Дожился,  на старости лет будет кому водички подать.

 КОСТЯ.  Да иди ты со своей водой, мне до старости ещё дожить надо.

 Костя, подошел к окну открыть форточку, там под окном, стояла та самая черная машина, которую он ненавидел больше всего на свете.

КОСТЯ.  Юля! Отстань! Вон машина, а в ней те, кому я много должен.  Я со своими проблемами  разобраться не могу, тут ты, избавилась бы давно,  все, надоели. Убирайся!

Юля и Костя ссорятся, она лезет с обнимками, Костя отталкивает.

ЮЛЯ. (Плачет). У меня никого кроме тебя нет, что мне делать? Меня выгонят из театра и из общежития, куда я пойду? На улицу, а на что я буду жить.

КОСТЯ. (Заорал). Юля, иди уже,   надоела, убирайся!

Костя выпроводил Юлю,   взял гитару, что-то брякал.  Посмотрел в окно, вошла Элеонора, он обнял её и тискал, целуя везде. Элеонора, прощала  Костику  всё, когда он был с ней ласков.

КОСТЯ. (Обнял Элеонору). Как хорошо, что ты у меня есть, Элеонора. Без тебя моя жизнь, была бы совсем серой. Я бы женился на тебе, но тебе сорок, у тебя своя, совсем другая жизнь, в которой мне нет места. Кто я тебе? Паяц, лицедей. Я наслаждаюсь тем, что мне дозволено.

ЭЛЕОНОРА. Как грустно ты говоришь, что-то случилось…..

КОСТЯ. Может и случилось. (Громко, истерично). Меня, выслеживают, запихивают в машину и увозят. А потом я ни чего не помню.

ЭЛЕОНОРА.  Надо что-то делать.

КОСТЯ.  Элеонора, тебе не стоит рисковать своим положением, в обществе.

ЭЛЕОНОРА.  Я поняла.

КОСТЯ. Странно, но я не помню, что бы садился за игральный стол, но просыпался с фишками в кармане, и векселем на огромный долг.

ЭЛЕОНОРА. Это, что такое необычное признание в любви?

КОСТЯ.  Вся моя жизнь один сплошной балаган.

ЭЛЕОНОРА. Не раскисай, ты молод, у тебя всё впереди. Полюбишь другую девушку, забудешь меня, как страшный сон. Юльку-то что оставил совсем, она от тебя беременна.

КОСТЯ. Да, знаю я, как-то поссорился с тобой, получилось спонтанно, а она теперь хвостиком бегает за мной. Жаль её, она сирота.

            Костя присел в кресло с журналом или газетой.

КОСТЯ.  Про Юльку даже думать страшно.

ЭЛЕОНОРА. Я,  начинаю понимать, ты ходишь в казино к Борису? Он что,  решил, что мои деньги, должны перекочевать в его банк?

КОСТЯ. Я бы рад не ходить в казино, но  водитель и Кот находят меня везде.  Если бы один раз.

ЭЛЕОНОРА. Милый мой, как тебе не просто со мной. Мне интересно, что задумал Борис?

 Костя сидел в кресле, Элеонора подошла к Косте  сзади и обняла.  Он не отрывая глаз отжурнала, чуть повернулся и наклонил голову к ней. Она поцеловала его, он прижал свою голову к её груди и закрыл глаза, а она целовала его макушку.  В это мгновение им действительно было хорошо. (Уходят).

ЗАНАВЕС

КАРТИНА ДВЕНАДЦАТАЯ

У  Веденеевых дома.   Максим решил скорее жениться, опасаясь огласки отношений с Эллочкой.  Но дома это восприняли в штыки. Веденеева  сидела в кресле и плакала. Максим делая большие шаги, постоянно подталкивал очки пальцем и просил разрешения жениться.

МАКСИМ. Мама, я намерен жениться, и срочно.                                                                                                                    

ВЕДЕНЕЕВА. Что за спешка сынок?  Девушка беременна?

МАКСИМ. Не беременна, маменька. Я просто влюбился.

ВЕДЕНЕЕВА.   Не на этой ли профурсетке,  Эллочке?

МАКСИМ. Да, да маменька!  Это моё последнее слово.

 ВЕДЕНЕЕВА. Никогда! И это тоже моё последнее слово.

МАКСИМ. Маменька!

Чуть не прокричал Максик, поправляя свои очки на носу указательным пальцем. Отец понимал сына и не вмешивался. Любовь святое.

МАКСИМ. Я хочу стать семейным, иметь  детей.

 ВЕДЕНЕЕВА. Как я поняла, ты уже активно работаешь в этом направлении. Отец, почему ты молчишь?

Князь Веденеев в это время стоял у окна, (или читал газету), а мысли его были где-то далеко.

КНЯЗЬ ВЕДЕНЕЕВ. Что?  Как ты разговариваешь с матерью, неуважительно, это не достойно молодого князя.

МАКСИМ.  Что не так? Я только…

ВЕДЕНЕЕВА. Ты рос такой болезненный, слабенький.

МАКСИМ. Я не хотел вас обидеть, маменька.

ВЕДЕНЕЕВ.  Выросло два метра и, ни какой благодарности за нашу заботу.

МАКСИМ. Я уже взрослый. Работаю.

ВЕДЕНЕЕВ. Он, видите ли,  в театре  работу нашёл, занозы вынимать.

МАКСИМ. У меня всё впереди.

ВЕДЕНЕЕВА.  Не спорь сынок, папа прав. Мы даже не знаем кто её родители

МАКСИМ. Ну, и что, я тоже не знаю.

ВЕДЕНЕЕВА. (В ужасе). Как? Не знаешь, кто её родители?

МАКСИМ. Но зачем?

 Мать соскочила с кресла с платочком у рта, вытирая накатившиеся слезы, ставя руку в бок.

ВЕДЕНЕЕВА. Ты хочешь сказать, что она безродная.

Мать, опять хлюпнулась в кресло, а отец хлопнул ладонью по столу.

ВЕДЕНЕЕВ.  Свадьбы не будет,  пока  я  жив.

 МАКСИМ. Хорошо, папенька, тогда мне  придется просто подождать.

 ВЕДЕНЕЕВ. Не хами!

Почти крикнул отец. Как он понимал Максика, своего единственного сыночка, но родословная брала своё. Княгиня продолжала уговаривать сына. Пила валерьянку, отсчитывая капли в рюмочку.

ВЕДЕНЕЕВА. Отец, надо присмотреть девочку среди наших знакомых.  Вот завтра и найдём.

МАКСИМ. Прекратите немедленно, женить меня на ком попало.  Как я буду исполнять супружеский долг?

ВЕДЕНЕЕВА. Как я тебя понимаю сынок, но видимо как все,…. Нового еще никто, ничего,  не придумал

Максим опомнился, подошёл к своей заплаканной матушке, опустился на колени.

МАКСИМ. Прости, прости маменька.

            Княгиня, гладила своего сыночка, проводя рукой по упрямым кудряшкам. Она тяжело вздыхала. Максим уходит спать.

МАКСИМ.  Спокойной ночи.  (Уходят).

ЗАНАВЕС

КАРТИНА  ТРИНАДЦАТАЯ

В театре. Стоит массажный стол,  или тележка на колёсах, для больных.    Балерина Маришка, лежала на спине и лезла обниматься.

МАКСИМ. Прекрати обнимать,  Маришка. Я не стану больше с тобой работать. Вставай и уходи.

МАРИШКА. (Хихикая и заигрывая). Ещё чего, приятно, когда тебя молодой доктор гладит.

            Маришка, обвила своими длинными руками шею Максика, крепко сцепила пальцы. Максим, пытался вырваться, но у него не получалось вырваться из её крепких объятий. Внезапно вошла Эллочка.

ЭЛЛОЧКА. Что здесь происходит?

МАРИШКА. (Ехидно улыбаясь). Тебя не учили стучаться?

ЭЛЛОЧКА. (Сердито). Это  кабинет или комната свиданий?

МАКСИМ. (Оправдываясь).  Я, ни при чём, ни какого повода.

ЭЛЛОЧКА.  Это очень заметно.

Эллочка, выдернула у Маришки простынь. Маришка, пытаясь подняться,  не ожидала такого поворота событий, неловко, с грохотом, свалилась на пол со стола. (Уходит хромая).

МАКСИМ.  Ну, что ты сделала, вся работа насмарку, как она будет танцевать.

ЭЛЛОЧКА. Ничего переживет. Будь так любезен, объясни, что это было?

МАКСИМ. (Серьёзно). Я вам, госпожа Эллочка, ещё не муж, чтобы отчитываться.

ЭЛЛОЧКА. Ты думаешь, что я испугалась? Ну, и катись, к своим  недоношенным девицам. Делай мне массаж.

МАКСИМ. Претензии не принимаются. У тебя всё? Можешь идти, массажа не будет.

Максик стоял напротив Эллочки и протирал свои запотевшие очки.

ЭЛЛОЧКА.  Что это значит? Не будет.

МАКСИМ. Эллочка, ты мне не жена, а вот станешь ли ей, очень большой вопрос. Я подумал и решил, что мне не стоит огорчать мою матушку из-за невоспитанной девицы.

             Максим, присел на стул, закинув ногу на ногу и скрестив свои усталые руки на груди. Эллочка замолчала, опустила свои длинные ресницы, по щекам текли слёзы.

МАКСИМ. Перестань, Эллочка. Я говорил вчера с родителями о нашей свадьбе. Они оба против.

ЭЛЛОЧКА. (Закрыла  руками глаза, плачет).  Ну, и что, мне теперь всё равно.

МАКСИМ. Да люблю я тебя, дурочка моя ревнивая. (Он встал).

ЭЛЛОЧКА. Что? Ты меня разыгрываешь? А я тут страдаю, мучаюсь.

            Эллочка, соскочила со стола.

ЭЛЛОЧКА. Прости, прости меня глупую.

МАКСИМ.  Не всё так просто. Папенька требует, чтобы я оставил театр и открыл свою клинику. Ещё папенька желает  быть представленным твоим родителям. А я,  боюсь спрашивать, есть ли они у тебя и кто по сословию.

ЭЛЛОЧКА. И всё?

МАКСИМ. А что мало? А про клинику даже не знаю, получится ли?

ЭЛЛОЧКА. (Серьёзно, по-деловому). И даже не раздумывай. Твой отец прав.  И я пойду учиться.

МАКСИМ. Хорошая новость. И куда?

ЭЛЛОЧКА. Решила  поступать в медицинский,  буду хирургом.

МАКСИМ. Милая, моя, хорошая, какая же ты у меня умница.  Ты права,  а вот я  не благодарный сын, поссорился с родителями.

Эллочка, забыв обо всём опять начала жеманничать,  изображать из себя дурочку,  ему стало не хорошо. Он освободился от объятий Эллочки.

МАКСИМ. Эллочка, родная моя, если ты не изменишься,  нам действительно придется расстаться. Мне будет очень больно, но я должен буду принять такое  решение.

ЭЛЛОЧКА. (Оторопев). Что?  Ты это серьёзно? МАКСИМ. Да дорогая. Мои родители, воспитанные люди.  А ты  прыгай от радости по люстрам,  высший свет не театр.

Эллочка вспыхнула от ярости, злые искорки сверкнули из её глаз, она отошла к двери кабинета.

ЭЛЛОЧКА. Ну, знаешь и не надо,  обойдёмся.

Она хлопнула дверью так, что Максим вздрогнул и чуть не выронил очки.

МАКСИМ. Ну, Эллочка! Ну, что мне с ней делать?  Как я представлю родителям, такую разъярённую кошку. Пойду к директору, надо спросить про плакат. (Уходит).

 Мир рухнул. Эллочке,  только пятнадцать лет, она сама себе прибавила год, но ни как не думала, что так рано влюбляются. Она запела песню. Можно с подтанцовкой.

ПЕСНЯ:  КОГДА НЕЛЬЗЯ ВЛЮБЛЯТЬСЯ.

Первая любовь тебя поманит,

Вихрем унесёт и обожжёт.

Что щенка слепого заведёт, заманит,

К звёздам в поднебесье унесёт.

 

ПРИПЕВ:

Первая любовь, когда тебе пятнадцать.

Первая любовь, когда нельзя влюбляться.

Первая любовь не повторится,

Унесётся в небо синей птицей.

Первая любовь, какое чудо.

Первую любовь мы не забудем.

Робкий поцелуй, как первый снег,

Вот она была, и больше нет.

 

Первая любовь, что искорка, и пламя,

Как она ярка и горяча.

Но чуть-чуть потешится, оставит

И погаснет быстро, как свеча.

 

ПРИПЕВ: тот же

Первую любовь ты помнить будешь,

Первую любовь ты не забудешь.

Как стучало сердце в первый раз

И слеза катилась с детских глаз.  (Уходит).

ЗАНАВЕС

КАРТИНА  ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Кабинет директора. Подойдя к двери кабинета  директора, Максим  услышал дружный смех Полины, администратора и директора.  В кабинете было солнечно и как-то по особенному,  уютно.

МАКСИМ. (Здороваясь.) Ох уж эти женщины, как они удивительно умеют  украсить  нашу жизнь

Полина пригласила Максима к столу и предложила чашечку чая.

ПОЛИНА.  Проходите, уважаемый доктор, мой спаситель.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Что, какие-то проблемы?  Надеюсь не эпидемия?  Имейте в виду, не дамся.

МАКСИМ.   Афанасий Петрович,  я хотел с вами наедине  поговорить об этом.

Он ткнул пальцем  в висящий на стене, старый, уже поблекший от времени плакат. Однако в разговор вступила Полина.

ПОЛИНА.  Так, так…. Это и есть  сынок Лауры  Мотылек.

Максим от неожиданности,  чуть не выронил чашку, поперхнулся, заёрзал на стуле.

МАКСИМ. Что? Как, какой мотылёк, я ничего не понимаю.

ПОЛИНА. Не волнуйся доктор. Мы тебя очень понимаем. И всё-таки, это твоя мамочка. Позже «Мадам Бавари». Теперь княгиня Веденеева.

Максим достал платок, вытер лицо и расстегнул верхнюю пуговицу у рубашки.  На плакате действительно была его  мама, молодая и красивая.

Со сцены донеслась музыка танца. Эллочка как раз была на репетиции.

МАКСИМ. Мама, мотылёк? Вот почему она не разрешала мне здесь работать. А сейчас ещё и Эллочка. А что папа? Он знал про маму.

ПОЛИНА. Конечно,  знал.

МАКСИМ. Похоже,  это у нас семейное. Но почему папе можно, а мне нельзя…

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Маменька твоя не хочет огласки прошлого.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Всё правильно.

ПОЛИНА. Твоя мама вышла замуж за старого Барона.

 МАКСИМ. А что же было потом?

ПОЛИНА. Барон твоей маменьке всё своё состояние оставил, и титул, а она в театр рвалась, еле отговорили.   Вот тогда и сосватал её ваш папенька — князь Веденеев.

 Максим сидел чернее тучи. Ему было не хорошо, но и жаль мамочку, она, как,  оказалось, тоже натерпелась от жизни.

МАКСИМ. Я не знаю, что делать, но у меня серьёзная проблема. Нужно  непременно  узнать родителей Эллочки и представить моим родителям.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Почему ты не спросишь у неё сам?

МАКСИМ. Не хочу обидеть,  Эллочка сегодня очень удивила меня решением оставить театр, учиться.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Вот тебе новость. Надеюсь,  премьеру она не сорвёт своим уходом из театра.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я думаю ей надо помочь.

МАКСИМ. И ещё, Эллочка ведёт себя, как капризный  ребёнок.

ПОЛИНА.  А,  манеры, научим.

МАКСИМ. А если она не захочет?

ПОЛИНА. Что? Кто её спрашивает.

МАКСИМ.  Сегодня и поговорю, пока мы с ней окончательно не рассорились.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  Как, вы уже ссоритесь? А я вам говорил. Ей пальчик в рот не клади, оттяпает.

МАКСИМ. Вы неправильно поняли Афанасий Петрович, у неё обыкновенные ревности.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. О, ты не видел ревности Элеоноры и Костика.  Это извержение вулкана и всемирный потоп одновременно. (Все засмеялись).  Театр на ушах стоит. Действие, на улице слышно, полный аншлаг.

            В коридоре послышался шум и громкие голоса. Режиссёр постановщик принёс заплаканную, с размазанным гримом по щекам, Эллочку, на руках.  Усаживая Эллочку на диван, режиссёр  оправдывался.

РЕЖИССЁР. Афанасий Петрович, я ничего не понимаю, как это всё произошло. Эллочка упала.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Эллочка в чём дело, вы срываете мне премьеру.

РЕЖИССЕР. Эллочка  в первой сцене не попала в такт, а потом   из рук партнёра, грохнулась  на пол. Хорошо в оркестровую яму не угодила.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Ну, вот, пожалуйста, триумфальный уход из театра.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Очень хорошо, успокоили, когда спектакль на носу, а прима в гипсе.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ. Эту оркестровую яму, хоть заколачивай. Уже не один туда угодил.

Максим осматривая припухшую ногу Эллочки возмутился.

 МАКСИМ. Вы что? Чёрт возьми, Эллочкой сцену  подметали? Почему она в пыли?

РЕЖИССЁР. Ну, что я мог сделать? Эллочка упала, её посадили за кулисами на ящик от реквизита.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Эх, голубчик, вы меня просто убиваете, кого я поставлю на замену? Где я  возьму маленькую Элизабет, супругу короля Людовика лютого?

ПОЛИНА. Да, в театре  только Эллочка маленькая.

АФАНАСИЙ ПЕТРОВИЧ.  А вам Иван Васильевич замечание, почему за кулисами беспорядок.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как так?  Пойду, разберусь. (Уходит).

Здесь может быть сцена с уборщицей. Как шуточная сценка. (На усмотрение режиссёра).

Максим, осмотрел ногу.  Эллочка безучастно отвернулась, молча, плакала. Сейчас, доктор был серьёзен и сосредоточен.

МАКСИМ. Эллочка, потерпи ещё немного.

Максим поставил сустав на место, Эллочка вскрикнула. Максим достал бинт из кармана врачебного халата, забинтовал Эллочке ногу в щиколотке. Вошёл Иван Васильевич.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Максим, сейчас самое время забрать Эллочку к нам домой.

ЭЛЛОЧКА. Что значит забрать, я что чемодан? Или обезьянок не спрашивают? Может мне кто-нибудь объяснит.

МАКСИМ.  Эллочка успокойся родная. Ты же собралась учиться, самое время уйти из театра. Танцевать, ты не сможешь и долго.

ПОЛИНА. У нас с Иваном Васильевичем в особняке хорошие условия.  Мы определим тебя в институт благородных девиц. А дома большая библиотека. Ну, решай, пора ехать, уже поздно.

ЭЛЛОЧКА. Вы что сговорились, а меня спросить. Где будет искать меня мой папенька? Манеры Максиму не понравились.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Любви не достаточно, нужно ещё образование и представь себе хорошие манеры. А папеньке надо сообщить. Всё уезжаем.  (Уходят).

Максим прижал Эллочку к себе, уносит. Все уходят.

ЗАНАВЕС

КАРТИНА  ПЯТНАДЦАТАЯ

В доме Веденеевых.  Максим  пришёл домой.  В доме были гости. Максим понял, маменька нашла очередную невесту, про Эллочку лучше помолчать.

КНЯГИНЯ ВЕДЕНЕЕВА. Господа, это наш сынок Максим, молодой князь. Знакомьтесь.

МАКСИМ. (Присаживается к столу).  Добрый вечер,  господа.

             Среди гостей за столом сидит девушка, её  волосы  собраны в немыслимую причёску с цветочками,  платье вульгарного покроя.  Девушка  высокая, почти, как Максим. Максим просто оторопел, он всё понял,  его хотят женить на этом….

КНЯГИНЯ ВЕДЕНЕЕВА. Сынок,  познакомься, к нам пожаловали почтенные господа. Они привели свою доченьку Марфутенку им нужен зять не из простой семьи.

Князь Веденеев,  изредка поглядывая на чудо, которое предлагали замуж за их сына Максима.  Госпожа Веденеева представила сыну гостей.

КНЯГИНЯ ВЕДЕНЕЕВА. Сынок, это господин Худашкин, отставной генерал, Аграфена Николаевна их супружница,  и доченька Марфутенка.  Пожаловали познакомить свою дочь с тобой.

МАКСИМ. (В панике, глядя на отца). Очень приятно, правда я сегодня так набегался и напрыгался в театре, что не чую ног под собой.

Аграфена Николаевна недоумевающе, подняла брови, глядя на Максима.

АГРАФЕНА НИКОЛАЕВНА. Я не поняла, простите, вы, что работаете в театре и в качестве кого?

МАКСИМ. (Хитро, поглядывая на отца.)  Понимаете, на доктора я ещё учусь, а в театре подрабатываю актёром. Денег, не хватает. Я такой  транжира,  проигрываю, оттого меня родители ограничивают в средствах.

У госпожи Веденеевой чуть не выпал бокал с шампанским, она буквально раскрыла рот от удивления. А Максим нагло начал врать, не мигая глядя на  родителей и гостей.

КНЯГИНЯ ВЕДЕНЕЕВА.  Сынок, что ты такое говоришь?

Отец, решил спасать сына и начал ему подыгрывать.  Закричал нарочито строго.

КНЯЗЬ ВЕДЕНЕЕВ. Ты с ума сошёл, ты же обещал больше не играть.

МАКСИМ. Извините  маменька, я не хотел вас огорчать, потому не говорил, что подрабатываю, от того, что в  казино  опять проигрался.

Отец чуть сдерживал смех, он закрыл лицо рукой, затем решил идти до конца, подыгрывая сыну.   Соскочив со стула, начал ругать его.

КНЯЗЬ ВЕДЕНЕЕВ. Сын, я запрещаю тебе жениться, ты ещё не готов нести ответственность за семью.  Обещал больше не играть.  Давая слово, не сдержал, объясняйся с матушкой сам.

Госпожа Веденеева крутила головой, то в сторону сына, то мужа. Она не могла понять, что происходит, неужели её сын и правда проигрывает деньги….

 Господин Худашкин, начал что-то говорить жене, бросил на стол салфетку, она уговаривала его. Их дочь только хлопала глазками, ей Максим понравился. Всякий раз, когда Худашкина порывалась встать из-за стола, дочь удерживала её,  нахмурив, свои густые брови, почти как у отца, грубо осаживала своего папеньку и мамочку.

МАРФУТЕНКА. Подумаешь,  играет, кто сейчас не играет, он же всё-таки князь.

 Худашкин сел на место, забрал со стола салфетку, нервно подоткнув за ворот,  и начал оправдывать Максима. Громко кричал и жестикулировал.

ХУДАШКИН. Не переживайте господа Веденеевы.  Сынок ещё студент, кто в студенческие годы не куролесил.  Мы поедем, а за ответом в другой раз пожалуем, как ваш сынок работать начнёт. Всего доброго.  (Уходят).

Княгине Веденеевой,  было не хорошо, она в который раз пытается познакомить Максима с состоятельной невестой, но Максим, отказывался.   Гости откланялись.

МАКСИМ. (По секрету отцу). Спасибо папа. Ты меня спас.

ВЕДЕНЕЕВА. (Мужу). Дорогой мой, скажи правду, наш мальчик пристрастился  к игре в казино.  Или вы  опять меня провели?

ВЕДЕНЕЕВ. Дорогая, ты Марфутенку хорошо разглядела? А от её папаши у меня до сих пор в ушах звенит, так он кричал.

МАКСИМ. Маменька, зачем нам такие родственники.

ВЕДЕНЕЕВА. Хорошо, вы правы.  Не смотрите на меня так. На этот раз вы одержали победу.

МАКСИМ. Маменька, я подумал и решил, зачем нам эти проблемы.  Открою  клинику, тогда и женюсь на медработнике, (мечтательно), лет так через пять. Спокойной ночи. (Уходят).

ЗАНАВЕС

АНТРАКТ

ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

КАРТИНА ПЕРВАЯ

Костя в трактире, Юля на базаре. Костик пьяный сидел в трактире, как он оказался на окраине города, даже не понял, видимо извозчик не расслышал, куда его везти, и высадил.

КОСТЯ. Как я здесь оказался? Ах, да. Видимо извозчик не туда увёз.

 Юлька  шла, не разбирая дороги, в руках узелочек. Идёт по базару. Толпа людей, кричащие торговки. У Юли начались схватки.

ЮЛЯ. Что делать, куда идти? Меня выгнали из общежития. Куда идти рожать

У Юльки начались схватки. Сильные боли сковали живот, она прислонилась к прилавку и закричала.

ЮЛЯ. Ой, мамочки, больно-то как. Ааа……

Местные торговки не торопились бросать свой товар. Лишь одна беззубая старуха, старая, неухоженная, похожая не бабу ягу,  с небольшим остатком гнилых зубов, подошла к Юле. Длинные, взлохмаченные, седые волосы, торчали из-под белого платка.   В руках у старухи была большая корзина, набитая доверху овощами.

МОТЯ. Чего несчастная, прихватило?

ЮЛЯ. Кажется, я рожаю…

МОТЯ. Что первый раз?

ЮЛЯ. Да.

МОТЯ. Значит,  время есть. Где же ты живёшь?

ЮЛЯ. В общежитии, но мне туда нельзя, с ребёнком.

МОТЯ. А деньги есть? За тобой уход нужен, дитё опять же, кормить надо.

ЮЛЯ.  На первое время,  есть. Не отправляйте меня в сиротский дом.

МОТЯ. Хорошо, пойдём, я тут рядом с сыном и внучками живу. Мой сын хозяин этого трактира. Смотрю, ты хорошо одета, а идти некуда, муж выгнал или безродная, что ли?

ЮЛЯ. Я сирота.

МОТЯ. Ладно, вижу любовь тайная, безответная. Бывает.

ТОРГОВКА. Ты чего Мотя в неё, как родную вцепилась?

ДРУГАЯ ТОРГОВКА. Сын-то твой грубиян,  пьян  всегда.

ТОРГОВКА. Жену молодую загубил не за грош. А теперь вдовствует с пятью дочками. Свою-то красавицу столкнул с лестницы.

МОТЯ. Вас не спросила. Вам-то чего до сына моего. Пойдём красавица, не слушай  их. Невестка сама упала.

 У Юли опять схватки, она кричит.  Сын Никита прибежал.

НИКИТА. Ты чего устроила мать? Где ты взяла эту сумасшедшую?

МОТЯ. Не серчай,  сынок, родит, помощницей тебе в трактире будет. Мне-то тяжело, а дочки твои недоростки, им мать нужна. Девок твоих не считано.  А этой красавице идти некуда. Глянь, какая красавица.

НИКИТА. Мать честная, она чо рожает?  Уводи её в комнату.

МОТЯ. Как видишь сынок, помочь надо девке. Сиротка она, тебе женой будет.

Никита был огромного роста, широк в плечах, груб и не воспитан. Одет, как пират, даже косынка на голове. Высокие сапоги, рубаха, жилетка.  Не брит, несколько дней. С десятого похмелья. Его чёрные волосы сливались с не бритыми щеками.

НИКИТА. Ну, и хитра ты мать, морщится девка, я и не разглядел,  точно, красавица.

МОТЯ. Ничего, успеешь, разглядишь, кто за тебя с таким приданным пойдёт. А она бездомная, деваться ей некуда.

НИКИТА. Ладно, пущай живёт, и то правда, кому я с пятью дочками нужен, а без бабы тошно, вот и пью.

Мотя уводит Юлю. Потом выходит и ей навстречу сын Никита.

НИКИТА. Ну, кто там мать родился, не томи уже?

МОТЯ. Никита! Никитушка, мальчик, мальчик родился!

НИКИТА. О Боже! Это знак, у меня будет сын.

МОТЯ. Ты чего сынок, он же не от тебя.

НИКИТА. Мужик родился, не понимаешь. Я столько лет ждал, это знак судьбы.

МОТЯ. Не бил бы свою жену, сейчас жива  была, и сына  родила.

НИКИТА.  Ладно, уже который год жены нет, ты всё поёшь, говорю же,  не толкал я её с лестницы, сама она  упала.

МОТЯ. Ладно, иди, работай.

НИКИТА.  Пойду, угощу мужиков за сына. Сама же говоришь, что баба моя теперь. Спасибо мать,  за подарок. (Уходит).

На сцену выходит пьяный Костя, его  догоняют  Кот  и водитель. Они намерены  забрать Костю и опять сделать вид, что он проигрался. Костя не доволен, вырывается.

КОСТЯ.  Как вы меня нашли? Я же за городом.

ВОДИТЕЛЬ. Ну, что, везём его в казино….

КОТ. Хм, хорошая идея, теперь он наш надолго.

ВОДИТЕЛЬ. Но он же пуст, денег у него точно нет. Он рассорился с Элеонорой, я Борису уже доложил.

КОТ. Значит он теперь только наш.

             Костю уводят под руки, он упирается. Его бьют и отводят в сторону.

 ВОДИТЕЛЬ. Ну, что Костик, теперь ты на нас работать будешь.

КОСТЯ. (Смеясь). Идиоты, денег у меня нет,  я вообще нищий. Мне теперь и жить негде. Где я буду жить?

КОТ.  У тебя будет шикарная квартира у Бориса.

КАРТИНА ВТОРАЯ

В казино, кабинете  Бориса.

Костю привезли к Борису и доставили в кабинет. Борис сидел за большим письменным столом, окружённый роскошью, мебель и ковры, руки в бриллиантах, часы золотые. Борис встал и прошёлся.

БОРИС. Ну, что дорогой, доигрался, работёнку я тебе найду.

КОСТЯ. Я не буду на тебя работать.

БОРИС. Куда ты денешься, ты не забыл, что должен.

КОСТЯ. Я рассчитался, у нас был уговор.

БОРИС. Так охранникам задолжал, Элеонора тебя выгнала, представь я очень рад.

КОСТЯ. Я сам ушёл, мы поссорились.

БОРИС.  Вот и чудесно.

КОСТЯ. Отпустите меня, сей час же.

БОРИС. Да, да сей час же и отпущу.  (Кивнул своим костоломам).  Уведите его, будет упираться,  приласкайте.  Лицо ему теперь  не пригодится.

КОТ. Куда прикажете его закинуть? В тёмный подавал?

БОРИС. Ну, зачем так грубо. Там на первом этаже,  есть чудные апартаменты с ванной, да накормите, силы ему понадобятся.

КОСТЯ.  Я всё отработал.

БОРИС. Жаль, вернулся.

КОСТЯ. Так это был ваш донос…. А бриллиантов и денег не жаль?

БОРИС. Какой догадливый гадёныш.  Не жаль, у меня их достаточно. Убирайте его с глаз моих.

Костика  поволокли на выход, он сопротивлялся, лез в драку и порядком надоел, несколькими  жестокими ударами его успокоили. Костя обмяк, кажется, потерял сознание, тут Кот и водитель били Костю от души. Борис разрешил, а им то что.  Подхватили его под руки и увели.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ

В театре. Костика не было уже несколько дней.  Впервые Элеоноре стало страшно  за него.  Вдруг в дверь гримёрной постучали.

ЭЛЕОНОРА.  Да,- войдите.

БОРИС. Что такое? Элеонора!  Прекрасные глаза не должны плакать.

В гримёрку  вошёл Борис, с букетом  роз. Ростом он был не много выше Элеоноры на каблуках. Сам полный, начинающий лысеть мужчина, потому  он никогда не снимал шляпы.  Однако подтяжки на небольшом, кругленьком животике и полное, круглое лицо не придавали ему вида героя любовника.

БОРИС. Элеонора, дорогая, я должен тебя огорчить. Твой партнёр по сцене Костик, попал на большие деньги и обязан отработать.

ЭЛЕОНОРА. С кем же я тогда буду играть? У Кости нет дублёра.

БОРИС. Так нельзя, не предусмотрительно.

ЭЛЕОНОРА. Борис, позволь мне уплатить долги Костика, не мучай его.

БОРИС. Карточный долг.  Платить за него я тебе не позволю.

ЭЛЕОНОРА. Костя хороший.

БОРИС. Мне так не кажется. Вот если ты, согласишься, стать моей законной супругой, дашь согласие выйти за меня, я подумаю,  как поступить с Костей.

ЭЛЕОНОРА. Что? Что я слышу?

БОРИС. Ему от тебя, нужны только деньги.  А мне нужна ты.  Выходи за меня.

ЭЛЕОНОРА. Замуж? За тебя? Но почему?

БОРИС. Да, да, я предлагаю тебе руку и сердце.

Борис встал на одно колено, поцеловал  руку и вложил  в ладонь  Элеоноры, бархатную коробочку с колечком, затем встал,  сделал попытку поцеловать в шейку, но она отклонилась, положила коробочку, не глядя на столик, и заплакала.

ЭЛЕОНОРА. Ты сей час делаешь мне больно, хотя просишь моей руки.  Мне дорога жизнь Кости, прошу,  не убивай его.

БОРИС. Хорошо,  убивать я его не стану, хотя мог.

ЭЛЕОНОРА. Твоё предложение озадачило меня,  но свобода Костика мне  дороже.

БОРИС. Я  завидный жених и мульти богатый.

ЭЛЕОНОРА. Я должна подумать. Оставь меня.

БОРИС. Хорошо, я оставлю тебя, даю время подумать.

Борис откланялся и вышел.  К Элеоноре подошла Тамара.

ТАМАРА. Ваш выход, госпожа Элеонора.

ЭЛЕОНОРА. Да, да, иду. Тамара, почему я всё время думаю о Косте.

ТАМАРА. Возможно это любовь….(Уходит).

ЭЛЕОНОРА. (В зал).  Возможно, я люблю действительно люблю, Костю такого непутёвого и как мне поступить. Предложение Бориса меня озадачило.  Элеонора поёт.

ПЕСНЯ:  СО МНОЙ ДОЖДИК ПЛАЧЕТ.

Обидно, обидно и счастья не видно,

Саднит, что соль.

Обидно любимый, опять мы в раздоре,

На сердце боль.

Жизнь стала не в радость, прости мою слабость,

Поверь, люблю.

Страдаю от муки, люблю твои руки,

Твой жест ловлю.

ПРИПЕВ:

Пойми же любимый и необходимый,

Ты нужен мне.

Не радует утро, я будто в тумане,

Я, как во сне.

Не выпита чаша любви и надежды

До дна, до дна.

Ушёл не простился с обидой и болью,

И я одна.

Но что это значит, со мной дождик плачет

Судьбу кляня.

И хмурится небо, и солнца не видно

Им жаль меня.

Оставь мне кусочек любви уголочек

В сердце своём.

Обиды забудем и счастливы будем

Опять вдвоём.

Но птице в полёте подрезали крылья,

Лечу я вниз.

Помиримся милый, забудем обиды

И мой каприз.

Что птица, весною не зная покоя,

Покинув юг.

Сквозь бури и вьюги к любимой подруге

Вернись мой друг.

КАРТИНА ЧЕТВЁРТАЯ

У Бориса и в полиции.  К  Косте  вошёл Кот с посылкой и запиской в руках и велел срочно доставить посылку по адресату.

КОТ. Доставь по адресу. Если  надумаешь убежать, убью, понял.

КОСТЯ. Да понял, понял.

КОТ. Топай, да не заблудись.

 Костя идёт по сцене, Кот ушёл.   Полицейские догнали Костю.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. (Радостно обыскивают). Ну, вот, что я говорил, местечко для сцены за решёткой, я тебе давно зарезервировал. Давай сюда, чего несёшь всё равно отберём.

КОСТЯ. (Паясничал). Представьте, а я-то как рад, что опять вас встретил. Вот, забирайте всё. Какое счастье, буду сидеть, идти ни куда не надо, убегать тоже, а ещё и накормят.  (Подставил руки).

ПОЛИЦЕЙСКИЙ. Ну, арестантской едой ты сыт не будешь, как на воле. Кончилась коту масленица.

Костю привели в камеру.   Сокамерники, играли в карты, увидев приличный прикид Кости, стали издеваться над ним. Содрали с него пальто и пиджак. Костя сам снял с себя рубашку и кинул в лицо самому настойчивому.

КОСТЯ. Советую непременно  в этом прикиде, сходить в ресторан. (Мужики засмеялись).

 Над Костей измываются, как над барчуком. Избитый и измученный Костя заснул с огромным желанием больше не просыпаться.

ОСУЖДЁННЫЕ. Играем на Костю. Но золотых зубов там нет.

МУЖЧИНА. Оставь его,  на нём одни трусы остались.

Для себя Костя  решил, что жить ему дальше нет смысла.  В камере заметили, что с Костей творится что-то  не ладное.  К столу не выходит, даже пить не идет, если бьют, просто ждёт, когда это всё закончится, его перестали трогать, даже пробовали кормить насильно.

ОСУЖДЁННЫЕ. Чудак человек, ешь, давай, на этапе голодно, истощаешь, сдохнешь.

КОСТЯ. Да я рад буду, если меня ждёт такой конец. Жизнь-то моя конченная.

ОСУЖДЁННЫЕ. Зря ты так парень, молод ведь ещё, жизнь может наладиться….

 Костя всем сердцем желал себе окончания жизненного пути. Обратно на волю ему тоже совсем не хотелось. Сейчас на нём была чья-то крестьянская рубашка и штаны на верёвочке.

МУЖЧИНА. На воле-то есть, кто тебя ждёт?

КОСТЯ. Да кому я там нужен. Мне там даже жить негде.

МУЖИК. А мы думали ты богатый.

КОСТЯ. Я нищий артист хренов. Без гроша за душой.

МУЖИК. Такой красавчик, не поверю, чтобы  бабы не было.

КОСТЯ. Про баб лучше молчи.

            Костя не ел несколько дней,  лежал тихо уткнувшись к стене.  Костю окликнули, когда он был совершенно погружён в свои мысли, или это были тяжёлые сны. Надзиратель погнал всех со сцены, объявив  посадку в вагоны. Полицейские нервничали, подгоняли.

ПОЛИЦЕЙСКИЙ.  Да очнись ты, наконец, чокнутый. Ребята, он, пожалуй не жилец, киньте его в сарай у вокзала. Завтра закопаем, как раз совсем околеет. Вон, тут ещё парочка таких замороженных. Их тоже туда.

 Заключённых, погнали на  посадку в вагоны для заключённых. Было очень холодно, шёл снег. Все уходят со сцены, слышится звук уходящего грузового состава, который тянет паровоз.

КАРТИНА ПЯТАЯ

Борис и Элеонора дома. Борис счастлив,  после свадьбы прошло несколько дней, он сообщил Элеоноре, что Костя умер.

ЭЛЕОНОРА. Борис,  где Костя, он жив?

БОРИС. Элеонора, я его отпустил, но  Костю арестовали на вокзале, он напился и с кем-то подрался. Кто-то сказал вроде в лазарете.

ЭЛЕОНОРА. Надеюсь, он будет жить

БОРИС. Элеонора, Костя внезапно скончался от воспаленья лёгких. В вагонах холодно.

ЭЛЕОНОРА. Что, ты хочешь сказать, что это не твоих рук дело?

БОРИС. Я не стану оправдываться. Но, правда, я здесь не виновен.

ЭЛЕОНОРА. Я должна его увидеть. Я чувствую, что он жив, его можно вылечить.

БОРИС. Ни чего не получится.  Он и другие арестанты  сняты с поезда на какой-то станции, все вместе.

 Элеонора поёт  (грустно).

ПЕСНЯ: НЕТ НИКОГДА

Нет никогда, нет никогда

Никто с тобой нас не помирит.

Любви угасшая звезда

Не засияет в этом мире.

Прости родной и я прощу.

Тебе судьбу я доверяла,

Тобой дышала и жила,

 И от обиды умирала.

А я скажу тебе словами,

Что только сердце, сердце знает.

Грустит и плачет по ночам,

И лишь тебя любить желает.

Другим, любима и желанна,

Но всё же я, больна тобой.

Моя любовь бесперестанно

С одним тобой, одним тобой.

А сердцу грустно, в самом деле

Смогу ль разлуку пережить.

Огонь и боль в несчастном теле,

Нет больше сил, на свете жить.

За что мне милый, мой за что?

И что я сделала такого?

Земля уходит из под ног,

А я должна любить другого.

Нет, жизнь не кончилась, поверь,

Что заживёт и эта рана.

Пусть в твоей жизни никогда

Измен не будет и обмана.

И ту, другую никогда

Не делай, я прошу несчастной.

И буду Бога я молить,

Чтоб жив ты был и очень счастлив.

Элеонора плачет, Борис успокаивает, Элеонора отстраняется. Ему, всё же удаётся её увести. (Уходят).

КАРТИНА ШЕСТАЯ

Костик в лесу.  Кот и водитель, закидали Костю в лесу валежником и убежали.   Идут деревенские  мужики с окраины, Прохор и Василь, по дрова, собирать валежник.  Послышался кашель.  От прохлады или от чего он очнулся, сразу закашлялся.

ПРОХОР. Ты простыл ни как Василь, чего кашляешь-то?

ВАСИЛЬ.  Ты чего Прохор? Не кашлял я, думал это ты.

Мужики прислушались, перекрестились от страха, поглядывая по сторонам. Кашель повторился.  Мужики поняли, в чём дело, разгребли валежник и вытащили на свет Божий Костю.

ПРОХОР. Мать честная, арестант живой, видать по ошибке бросили.

ВАСИЛЬ. Такое бывает время зимнее.

ПРОХОР. Не ищут ли арестанта.

ВАСИЛЬ. Ты же Прохор видишь, его завалили, знать решили, что околел.

ПРОХОР. Не печалься, отращивай бороду, бери посох, одёжу мы тебе соберём и ты теперь вольный казак, а с бородой тебя никто не признает.

ВАСИЛЬ. Баба-то есть у тебя?

КОСТЯ. Две было, теперь ни одной. Одну сам виноват,  потерял, другую обидел.

Костя, понимал, что потерял Элеонору навсегда. А про Юлю он даже думать боялся.  Костя запел.

 ПЕСНЯ:  ЗАЧЕМ ЛЮБОВЬ ДАРИЛА.

Ты меня очаровала, заманила.

Ночкой лунною меня с ума свела.

Ах, зачем же увлекла и обманула,

Моё сердце на костре любви сожгла.

А ты сердце унесла моё любящее.

В ночь с другим ушла нежданно и негаданно.

Ты любовь мою убила настоящую,

Растоптала всё, что было здесь загадано.

ПРИПЕВ:

Горька обида и слеза,

Я, думал  ты, любила.

Зачем обман, зачем слова,

Зачем любовь дарила.

Ответь, лукавишь почему?

И сердце жжешь, страдаю.

Любовью мучила меня,

Но я тебя прощаю.

Отпускаю я тебя родная с миром,

И обиды на тебя я не держу.

Все слова, что для тебя берёг красивые

Я, другой любимой девушке скажу.

Отпускаю, отпускаю с лёгкой горечью,

Сожалея о разлуке в глубине.

Ноты совести тебя пускай не мучают.

Да и ты, припомнишь, вряд ли обо мне.

КОСТЯ. Мужики, спасибо вам, что вы не бросили меня, я должен увидеть Элеонору и объясниться с ней. Элеонора замужем. Ах, да, Юля. Бедная девочка, я бросил её, как последний трус.  Надо найти Юлю. ( Уходят все).

КАРТИНА СЕДЬМАЯ

В трактире Никиты и Моти.  Элеонора, который день искала  Юльку, чтобы забрать ребенка. Она знала, что  это сын Кости. Всем сердцем желала его найти.

ЭЛЕОНОРА. Афоня, я нашла Юльку, она родила ребёнка от Кости, поедешь со мной.

АФОНЯ. Забирать надо обоих.  Малыша кормить надо.

ЭЛЕОНОРА. Ты Афоня,  прав, поехали. (Уходят).

            На Юле надето длинное, коричневое платье, белый длинный фартук и такой же чепец с кружевами.  Никита,  схватил Юльку и потащил со сцены, Юлька кричит и упирается. (Уходят). Навстречу им Мотя.

МОТЯ. Ну, чего ты сопротивляешься, мой сын красивый, соглашайся замуж.

НИКИТА. Ты мне понравилась, беру тебя в жёны. На неделе обвенчаемся.

ЮЛЯ. Не  хочу венчаться с вами, я другого мужчину люблю.

НИКИТА. Где он твой мужчина, бросил тебя. Ты уже сделала меня счастливым, родила сына, надеюсь, ещё родишь.

ЮЛЯ.  Мне страшно, вы грубый и не воспитанный.

НИКИТА. Иди постели нам, в спальне. Я  буду любить тебя,  всю ночь. Скорее бы эта ночь  настала.

В трактир вошла Элеонора и Афоня.  Никита сделал вид, что в доме нет ни какой женщины. Юля бросила постельное бельё  и побежала к Элеоноре навстречу.  Никите пришлось говорить правду. Элеонора нарочно представила себя матерью Юли.

ЭЛЕОНОРА. (Строго Никите). Я знаю, у вас моя дочь Юлия, с моим внуком, я требую  немедленно привести их ко мне.

НИКИТА. (Оправдывался). Я не причём госпожа Элеонора, моя  мать нашла  Юлю. И потом она сама сказала, что ей некуда идти.

 Элеонора, искусно притворилась матерью Юли, встретила её обнимая.

ЭЛЕОНОРА. Доченька, Юля, где мой внук?  Принесите ребёнка.

            Ребёнка принесла Мотя. Элеонора увидела их вопросительные взгляды. Элеонора, достала из сумочки тяжёленький  конверт с деньгами.

ЭЛЕОНОРА. Вот деньги за беспокойство.

МОТЯ. Спасибо госпожа, спасибо. (Кланялась).

Элеонора прижала к груди,  драгоценное сокровище, которое уже открыло глазки и мило улыбалось.(Уходят).   Никита и Мотя ушли,  радостно считая деньги.  (Уходят).

ЭЛЕОНОРА. Так дорогая, я скажу Борису, что взяла ребёнка  в сиротском доме, тебя возьму няней.  Боже, как ты одета. У тебя измученный вид. Борис может не согласиться с такой няней.

ЮЛЯ. Хорошо, я приведу себя в порядок.

ЭЛЕОНОРА.  Кости больше нет, а я замужем за Борисом.

ЮЛЯ. Как нет?

ЭЛЕОНОРА. Так, Кости больше нет и никогда не говори о нём.

ЮЛЯ. Спасибо вам   госпожа Элеонора, что не бросили меня в беде. (Уходят).

КАРТИНА ВОСЬМАЯ

Выпускной бал в институте благородных девиц

 В институте благородных девиц    бал. Элеонора приехала с мужем Борисом. На сцене весь состав труппы в одеждах господ кружат в вальсе. В этот день на балу в институте Элеонора повстречалась с Эллочкой и очень удивилась.

ЭЛЕОНОРА. (Борису). Что эта Эллочка, делает в институте благородных девиц?

БОРИС. Ты знаешь эту девочку?

ЭЛЕОНОРА. Представь, знаю.

БОРИС. Она дочь знаменитого хирурга и замечательного врача. Я видел эту девочку в кабинете её отца,  она что-то писала, а потом сделала мне укол. Она окончила медицинский вуз, и будет работать с Максимом в его клинике.

ЭЛЕОНОРА. Быть не может, эта взбалмошная девчонка?  Никогда бы не поверила. Надо подойти поговорить.

Играет  музыка. Люди в дорогих туалетах прохаживались по залу.

ЭЛЕОНОРА. Эллочка, какая приятная встреча.  Как ты сюда попала? И как давно? И почему не в театре?

ЭЛЛОЧКА. Боже сколько вопросов, уважаемая госпожа.

ЭЛЕОНОРА. Но ведь здесь надо оплачивать?

ЭЛЛОЧКА. Спасибо, конечно, но меня сюда устроил Иван Васильевич. Мой папенька тоже в состоянии оплачивать мою учёбу.

ЭЛЕОНОРА. Ну, вот и здесь Иван Васильевич раньше меня проявил своё благородство. Мне казалось, что театр твоё призвание.

ЭЛЛОЧКА. Театр скорее недоразумение. Мой папа, наконец,  вздохнул с облегчением, в надежде, что из меня  получится настоящий врач.

ЭЛЕОНОРА. Так ты не сирота? У тебя говорят отец знаменитый хирург. А с Максимом вы расстались?

ЭЛЛОЧКА. У нас с Максимом свадьба,  после выпускного бала. Вам видимо придут приглашения.

ЭЛЕОНОРА. Вот это новости.

 Звучит  музыка.  В зал вальяжно вошла мадам Веденеева под руку с мужем. Позади, показался улыбающийся, счастливый Максим. К ним подошла Элеонора, но соскучившийся до чёртиков Максим наскоро поздоровался с Элеонорой и просил отдать ему Эллочку.

МАКСИМ.  Можно я украду у вас свою Эллочку? Вы не станете возражать?

            Он обеими руками взял нежную руку  Эллочки и буквально прильнул губами, закрывая глаза от удовольствия.

ЭЛЕОНОРА. Да, конечно забирай своё сокровище.

 Элеонора  повернулась к родителям Максима и почтительно поздоровалась. В зале было шумно, бал был в полном разгаре.  Максим и Эллочка  пронеслись в танце мимо родителей.

КНЯЗЬ ВЕДЕНЕЕВ. Элеонора, позвольте вас пригласить на танец. Надеюсь, ваш супруг не будет возражать?

ЭЛЕОНОРА. Пусть попробует.  (Она посмотрела на Бориса).

БОРИС. Да, конечно, какие возражения.

Муж Элеоноры Борис, нервно наблюдал.  Ревность буквально убивала Бориса, выедала все внутренности, и сколько стоило  сил сдерживать свои порывы ревности. Он мог перекусить горло любому, кто посягнёт на его счастье, невзирая на ранги.

ВЕДЕНЕЕВА. Борис, вы так взволнованы, что могло вас так растревожить?

БОРИС. Не извольте беспокоиться, княгиня, здесь очень жарко.

Эллочка выглядела в глазах мадам Веденеевой самой прелестной девочкой. Веденеев был удовлетворён дворянским происхождением Эллочки.  Веденеева и Эллочка вдруг исчезли.

МАКСИМ. Кого ты ищешь папенька?

ВЕДЕНЕЕВ. Ну, так нашу Эллочку, где она, ты, куда её дел? Не уж позволил украсть своё сокровище.

МАКСИМ. Отец, не переживай, просто маменька решила поднести  Эллочке подарок, чтобы это было сюрпризом, сейчас они придут.

ВЕДЕНЕЕВ. Что, сюрприз? Боже, что твоя матушка придумала на этот раз? Надеюсь, приятный… (Веденеев взволновано вытер лицо платком).

МАКСИМ.  Не волнуйся отец, маменька уже давно не против Эллочки.

ВЕДЕНЕЕВ. Ты уверен, сынок? Как я боюсь, сюрпризов твоей матушки…

 МАКСИМ. Папа, успокойся, я смотрю, ты волнуешься больше, чем я.

ВЕДЕНЕЕВ. Сынок, я так счастлив с твоей мамой, что мне иногда стыдно перед тобой, мы столько причинили тебе страданий. Как ты выдержал наше недовольство и ожидание своего счастья?

МАКСИМ. Я открою тебе секрет, иногда Иван Васильевич привозил Эллочку  к ним в гости и мы там встречались…

ВЕДЕНЕЕВ.  Ах, ты, тихушник, а я- то за него тут распинаюсь, жалею. У тебя Эллочка оказалась девочкой с жестким характером, из неё должен получиться замечательный хирург.

МАКСИМ.  Не буду загадывать папа, вдруг у неё появился новый воздыхатель.

ВЕДЕНЕЕВ. И ты,  вот так просто отдашь Эллочку другому кавалеру?

МАКСИМ.  Нет, конечно, нет, но я ещё не сделал ей предложение.

ВЕДЕНЕЕВ. Ну, так что ты медлишь?

МАКСИМ.  Боюсь спугнуть своё счастье папа.

            В конце залы показалась Эллочка в новом платье, вместе с мадам Веденеевой.  Максим, подошёл к Эллочке, взял её за руку,  подвел к своим родителям и представил её, как свою невесту.

ЭЛЛОЧКА. Я, ещё не слышала предложения руки и сердца.

МАКСИМ. Сию минуту.

Максим достал коробочку с колечком, открыл её, посмотрел на маменьку и потом на Эллочку.

МАКСИМ. Я люблю тебя дорогая, прошу твоей руки и ответ желаю получить не позднее окончания бала. Я так долго ждал и просто умру без тебя.

ЭЛЛОЧКА. Не умирай дорогой, я согласна.

Звучит вальс или любая музыка из пьесы, все танцуют. Бал окончен. (Уходят).

ЗАНАВЕС

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Костя идет в город.  Костю провожают   Василь и Прохор,  пожимают ему руку,  напутствуя.

ПРОХОР. Ну, ладно, бывай. Желаю тебе по — настоящему воскреснуть.  Хороший я смотрю ты мужик. За любовь пострадал.

Костя,  как старичок, опираясь на посох, прошёлся,   сел на лавочку и стал наблюдать. Вскоре с ребёнком (или кукла около годика), на руках вышла Юля.  Костя осторожно подошёл к Юле, взял ребёнка  на руки,  прижимая к груди, заплакал. Юля сначала не узнала Костю, начала отбирать ребёнка, но когда Костя заговорил,  она всё поняла и прижалась к нему со стороны спины. Со счастливой улыбкой.

КОСТЯ. Сынок, сыночек, счастье моё, какой же ты у меня красавец. Ненаглядное счастье моё….

Костя отстранил сына так, чтобы видеть его лицо говорил и плакал. Из уст малыша вылетело слово, «Папа». (Голос за кадром).

ЮЛЯ. Это ты Костя,  где ты пропадал? Ты был нам нужен, мы чуть не погибли без тебя.

КОСТЯ. Простите меня.  Сыночек, твой папка дурак. Прости, прости меня родной. Крошечка моя.

Юля нежно смотрит на Костю, она счастлива. Поёт с Костей.  Подтанцовка.

ПЕСНЯ: ТЫ ПРЕДНАЗНАЧЕН МНЕ СУДЬБОЙ.

В горах пичуги крик печальный

Разлуку с домом  предвещал.

Твоей единственной и нежной

Любовью, встречу обещал.

Хотя моря и океаны

Нас разделяли много лет.

С тобой друг друга мы искали

Ища в других глазах ответ.

ПРИПЕВ:

Ты и только ты

Был предназначен мне судьбою.

В моих мечтах и дивных снах

Твой образ был всегда со мною.

Ты и только ты

Манил к себе и звал ночами,

А во вселенной в этот миг

Играли звёздочки лучами.

Судьба твоя, судьба моя

С другими, не соединилась.

Душа твоя к моей душе

Всегда доверчиво стремилась.

Наверно нужно было нам

Искать друг друга изначально.

Твоя звезда  мою нашла

Послав на землю свет венчальный.

И вот мы вместе, вот мы рядом,

Сердца, как голуби в груди

Воркуют нежно и тревожно.

Ах, что там ждёт нас впереди….

И пусть не будет обвинений

И глупой ревности тупой.

Звезда любви пусть вспыхнет ярче

И жизни лучик молодой.

ЮЛЯ. Пойдём, уложим его спать. А как,  будет рада Элеонора, видеть тебя.  (Уходят и возвращаются со всеми вместе, играет музыка).

Выходит Юля и Костя без бороды,  в нарядных одеждах. Борис и Элеонора. Она улыбается Борису.

Звучит танго.

ТАНГО: НЕ СПОРЬ С КОВАРНОЮ СУДЬБОЙ.

Не спорь с коварною судьбой,

Прими её такой, как есть.

Ты разлюбил,  и я ушла

Смирись, прости, коварна месть.

Не мсти не надо, примирись,

Зачем зовёшь? Ну, так сложилось.

Ты говорил: — «Люблю.  Вернись».

Нет, не хочу. Коварна милость.

Ах, слёзы милый ни к чему

И танго лишь воспоминанье.

Любила я, ты не любил.

Коварны поздние признанья.

Случайной встреча оказалась.

Ах, милый, милый, не грусти.

Забудь прошу об этой встрече

И всё, что было отпусти.

И это танго при луне

Былую страсть вернёт на миг.

Прощаю всё любовь тебе,

Любила я коварный лик.

Не спорь с коварною судьбой,

Нам не вернуть того, что было.

Простилась я давно с тобой,

Пусть я коварна, но забыла.

ФИНАЛ

Все на сцене. Танцевальная группа завершает танец. Все на поклон.