ТАТЬЯНА КОМЫЛИНА
ТОЧКА
жизненная драма (в одном действии)
Роли: женские: — 5; мужские: — 4; детские :- нет; другие (животные, предметы и т.п.) — нет:; массовка: нет.
Оригинальный язык произведения: русский; период написания: XXI век, ноябрь, 2023 г.
Формат файла: doc (Microsoft Word); размер 39 КБ.
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Дима, перешел в 11 класс
Оля, перешла в 11 класс
1 женщина
2 женщина
Ольга Сергеевна, мать Димы
Группа молодых людей: 16-19 лет:
Дед (кличка старшего из группы)
Гонец (кличка одного из них)
Юрок
Ленка
ДЕЙСТВИЕ I.
Вечер. Звучит громкая музыка. Раздаются звуки праздничного салюта. Появляются Дима и Оля. Заметно, что Дима немного «навеселе».
Дима: Вовремя мы ушли, сейчас народ с площади попрет, будет не протолкнуться.
Оля: А все-таки красивый салют был.
Дима: Да… сколько денег в воздух улетело. Вот так: ба-бах, и несколько сотен тю-тю! Еще ба-бах, и еще сотенки!
Оля: Да Бог с ними! Во-первых, не наши. А во-вторых, может же у людей хоть раз в году праздник с салютом быть? Народу-то видел сколько? И все веселятся.
Дима: Ага. Так-то и концерт отпадный. Круто было!
(поет и танцует) Лето, пальмы, и мы с тобою влюблены!
Хорошо-то как! Оль, ну, правда ведь, хорошо?
Оля: Димка, вот все хорошо, только…
Дима: Ой-ой-ой-ой! Оль, вот только не начинай. Мы ведь совсем немного. И потом, я же с пацанами не остался, а с тобой пошел. Понимаешь, Серега в День города родился! Двойной праздник. И вообще, это так круто: никогда не забудем, когда у Сереги день рождения. Как день города, так опачки – Серега родился! А по чуть-чуть за здоровье лучшего друга, это же не грех. Тем более, это же всего лишь пиво. Ну, баночку. Ну, две, ну…
Оля: Не грех, Димочка, если лимонадик и дома за столом. А ты же еще маленький, и к тому же за рулем. Вдруг остановят.
Дима: Оленька, кто меня останавливать будет, кому я нужен?
Оля: Мне. Ты мне нужен, Дима.
Дима: Так я же с тобой, Оленька! Я же всегда с тобой! А ты со мной. Да?
Оля: Да.
Дима: На всю жизнь?
Оля: На всю жизнь.
Дима: Точно? Клянись!
Оля: Ну, давай еще заставь меня землю есть!
Дима: Землю?
Оля: Землю. Когда клятву дают, то землю едят. Это я в каком-то мультике видела.
Дима: (Смеется) Сама ты мультик. Еще годик, госы сдадим и…
Снова слышны отдаленные звуки салюта.
Во-о-от, это точно последний. На посошок.
Оля: Вот еще раз так сделаешь, и будет тебе посошок. Всё, Димка, домой. Ноги гудят. До дома бы доползти.
Дима: Доползем! До угла доползем, а там в ласточку мою сядем и ту-ту! Слушай, Оль, а может, у меня останешься? До тебя через весь город ехать.
Оля: Лучше ничего не придумал? А мама твоя?
Дима: А то мама не понимает. Нам же не по пятнадцать лет.
Оля: Конечно, не по пятнадцать. По шестнадцать.
Дима: Ну, мне так-то уже 17. Ну что? Ко мне?
Оля: Нет, не к тебе. Ночевать я у вас все равно не буду. До свадьбы. Ну, давай я такси вызову.
Дима: Какое такси? А я для чего? На сегодня я твое такси. На сегодня и навсегда. Смотри, песни не смолкают. Еще что ли продлили концерт? Может, вернемся?
Оля: Нет, не вернемся. Дим, а давай машину на стоянке оставим, а ты утром ее заберешь. Вот и прав у тебя нет.
Дима: При чем здесь права? Ездить-то я умею. Отец меня еще в 15 лет водить научил. А права… ну так получу я скоро эти права. Идём, трусиха ты моя! Тут два шага-то всего!
(Берутся за руки и идут к стоянке. Звуки и отблески салюта, громкая музыка, которая обрывается «на полуслове». Скрежет металла. Душераздирающий крик Оли.)
Скамейка. На ней сидят две женщины. Появляется Оля. Она на инвалидной коляске, колесо которой не может переехать через какую-то неровность на дороге.
1 женщина: О, опять она здесь. И парня угробила, и сама инвалидом стала.
2 женщина: Зря ты так, Лизавета. Девчонка сама натерпелась.
1 женщина: Она натерпелась, но живая, а парня нет. Матери-то его каково?
2 женщина: И не говори. В техникуме еще работает. Боль-то не утихнет, каждый день мальчишек Димкиного возраста видит. Один он у неё был. А девчонку все же не вини. Каждый день сюда приходит, горемышная.
1 женщина: Приезжает. На коляске.
2 женщина: Вот именно. На коляске. А говорят, совсем в другом районе города живёт. Думаешь, легко ей. На коляске-то, через весь город. Ну, ничего, даст Бог, поправится.
1 женщина: Это в кино только поправляются, а в жизни-то так всю эту самую жизнь и мыкаются так. И спиваются еще потом. А еще, не дай Бог, с наркотой свяжется.
2 женщина: И что ты за женщина, Лизавета? Ты же сама мать. Нельзя так.
1 женщина: Я же еще и виновата! Чего с пьяным ехать? Сама бы не села и его бы отговорила. Так нет же, и села, и поехала с этим алкашом.
2 женщина: С каким алкашом? Это Дима – алкаш? Выпил немножко парень. Кто ж знал? Говорят же, вроде и не сильно пьяный-то был. В кого пьющим-то быть? Отец сроду в рот не брал ни грамма. Жалко, рано ушел. Так там сердце больное было. Как мучился, бедняжка. Как мучился. А Екатерина Сергеевна, так та вообще идеальная женщина. И сына так же воспитывала. Хороший он парень, не наговаривай зря. Пойду помогу, мыкается бедняжка. Застряла, видно.
1 женщина: Ой, что же это я? Сижу тут, а у меня же там стирка включена. Забыла совсем. Поди уже все постиралось. Вечером-то выходи воздухом дышать. Ох, какое же это счастье – воздухом-то дышать! (Уходит)
2 женщина: (Подходит к Оле и выталкивает коляску) Что, девонька, ни взад ни вперед? Сейчас мы ее! Палка, видно, под колесо попала. Вот и всё, проблем-то! (Подкатывает коляску к скамейке) Посиди, отдохни маленько.
Оля: Да я и не устала. Спасибо Вам.
2 женщина: Да за что спасибо-то? Делов-то! Тебя как звать-то?
Оля: Оля. А я Вас здесь уже видела.
2 женщина: Да я тоже тебя здесь каждый день вижу. Всё забыть не можешь. Уж полгода прошло.
Оля: Не могу.
2 женщина: А сюда зачем приезжаешь?
Оля: Сама не знаю. Тянет. А еще…еще хочу с мамой Димы поговорить.
2 женщина: Поговорить? О чём?
Оля: Не знаю. Но я чувствую, что должна это сделать. Я, правда, никогда ее не видела. Димка говорил, что мама у него классная, а вот фотографии никогда не показывал. Даже не знаю, узнаю я ее или нет. Я хочу и боюсь. Приезжаю сюда и сразу после обеда уезжаю. Я же знаю, что она в школе работает и после обеда должна с работы прийти. Вот сразу и уезжаю.
2 женщина: Ну вот, хочешь и боишься. Не буду я, Оленька, в душу к тебе лезть. Хлебнула ты уже на всю жизнь. Но не отчаивайся, кто ж знает, как жизнь к нам ко всем повернется. Ладно, пойду я. А ты посиди. Посиди, не спеши уходить.
Оля: Хочу Димкину маму сегодня дождаться. Что откладывать каждый день.
2 женщина: И правильно. Хочешь поговорить, поговори. Я здесь каждый день пока. Если захочешь и со мной поговорить, я только рада буду. Тяжело человеку одному со своими мыслями. Меня, если что, Наталья Степановна зовут. Я в 36 квартире живу.
Оля: Вы сказали – пока. Почему пока?
2 женщина: Так сегодня живу, а завтра, кто его знает! И не молоденькая я уже. (Уходит)
Оля: До свидания. И спасибо Вам.
К скамейке подходит группа молодых людей: среди них одна девушка.
Дед: Я не понял, гонец где? Уже час, как ушел.
Юрок: Да придёт он, не кипишуй ты.
Дед: В смысле, не кипишуй. А бабки кто ему давал, ты?
Ленка: Тебя только бабки волнуют? Тут башка с самого утра раскалывается, а ему только бабки, бабки.
Оля: (Вмешиваясь в разговор) Тебе, может, таблетку дать? У меня есть с собой. Цитрамон пойдёт?
Ленка: Ты чё, дура или прикидываешься? Какой цитрамон?
Оля: Обычный. Надо?
Ленка: Слушай, убогая, ты бы свалила отсюда, а. И без тебя фигово.
Оля: Фигово от чего: от ломки или от жизни?
Юрок: О! А ты нас жизни учить будешь? Сама-то как до коляски докатилась? В окно сиганула или под машинку бросилась? А нет, она, наверное, таблеточек лишних хапанула. Горсточку так заглотила, да? А что так? Несчастная любовь? Или того…залетела ненароком?
Оля: А ты чего мне хамишь? Я в твоих проблемах точно не виновата.
Ленка: Ты в своих проблемах сначала разберись.
Дед: Да завязывайте вы. Нашли с кем связываться.
Оля: С кем связываться? А? С кем? Нет, ты скажи, скажи!
Дед: Да чё тебе говорить. Ты и так жизнью обижена. Слушай, ты, того, правда, свалила бы отсюда, а то…
Оля: А то что? Вы меня не пугайте, я…
Ленка: Уже пуганая, да? Давай по чесноку: тоже хочешь?
Оля: Я? Да я таких, как вы…
Юрок: Что? А это уже интересно! Что ты таких, как мы? Презираешь? А вот скажи, а чем ты лучше мена, например? Я-то вот хоть на своих ногах пока…
Оля: Вот именно, что пока. Да не презираю. Жалко мне вас.
Ленка: Жалко? А чего это тебе нас жалко? Мы никому не мешаем. Ой, башка… (Её ломает, она корчится за скамейкой, держась за голову)
Оля: Давай я тебе все-таки таблетку дам.
Ленка: (кричит) Дура!
Дед: Дал я ей уже таблеточку, пилюльку лечебную, так что, не переживай! Сейчас поправится.
Юрок: В смысле, дал? А мне?
Дед: Ты же видел, что она загибается. А больше нету. Так что, терпи.
Ленка: (Оле) Уйди по-хорошему, а! Уйди, падла, прошу тебя, не доводи до греха! (Ложится на землю, тихо воет, иногда вскрикивает, потом начинает смеяться и затихает.)
Юрок: (посмотрел за скамейку на Ленку) Вот-вот! Тихенько, мирненько занимаемся каждый своими делами…Ты, калешная, своими, а мы – своими.
Оля: Да жизнь вы свою гробите, вот и всё.
Юрок: Ой-ё-ёй, смотрите, какая праведница выискалась.
Оля: Может, ей Скорую вызвать?
Юрок: (Смеется) А не надо никого вызывать! Не — на-до! Сейчас Скорая сама приедет! И Скорая, и МЧС, и другие службы спасения!
Дед: Ага! И имя этого спасителя – Го-нец!
Юрок: А ты чего за нашу жизнь-то переживаешь? Ты за свою переживай. Слушай, как там тебя, не зли меня, а. Давай, вали отсюда.
Оля: Надо будет, уйду. А пока мне и здесь неплохо. Это вам бы свалить, как вы выражаетесь. Здесь вон и дети, и старики отдыхают. Больно им надо на вас смотреть.
Юрок: А мы никого не заставляем. Не нравится, пусть не смотрят.
Оля разворачивает коляску, чтобы быть спиной к скамейке и немного отъезжает в сторону. Прибегает запыхавшийся Гонец.
Дед: Гонец, ты берега, случайно, не попутал? Час прошёл. Ты где шкулялся?
Гонец: Блин, тут такое дело…
Юрок: Скажи еще, что кинули.
Дед: Ты мне, Гонец, за каждую копейку ответишь. Мне бабку родную пришлось до Скорой довести, чтобы эти гроши с нее вытрясти. Её увезли, а я еще целый час рыскал по квартире. Она пенсию свою так спрячет, хрен разыщешь.
Юрок: И где нашёл?
Дед: Где? В крупе, блин. В гречку засунула. Кстати, Юрок, для тебя это последняя халява. За удовольствие платить надо.
Юрок: Да я отдам. Всё до копеечки. Чесс слово! Мать должна скоро зарплату получить. Сразу отдам. (Гонцу) А ты чё дышишь, Гонец? Дышать потом будешь, говори сначала. Принёс?
Гонец: Принёс. Тут это…это самое… Лёха…
Дед: Лёха-то тут при чем? Он не в доле.
Гонец: Того, Лёха. Сковырнулся. Совсем.
Юрок: Не гони, Гонец.
Гонец: Чё мне гнать-то? Говорю же. Сам видел, Скорая сначала приехала, потом полиция. Мать говорит, посинел сначала, потом судороги…
Юрок: И чё?
Гонец: И чё? И всё.
Дед: Во, блин. Да, жалко Лёху. Не судьба, видать, пожить на светушке-то на этом белом. Ну ладно, давай, чё там у тебя?
Гонец: (Гонец отдает сверток Деду). Вот, всё здесь, даже не открывал.
Оля: И вы вот так, даже после этого будете…
Дед: Будем, будем. Мы же не Лёха. (смеются) А чё там наша красота? Эй, Ленок, ты там живая или как? Гонец, глянь, че она там притихла?
Юрок: А, может, она тоже того…как Лёха?
Гонец: (Наклоняется за скамейку) Так она в натуре не шевелится. И лежит как-то вся скрюченная. Не, вы как хотите, а я линяю. Я на такое не подписывался. Мне проблемы с законом не нужны.
Юрок: (подошел к Ленке, нагнулся над ней и сразу выпрямился) Дед, она или в паполаме вся, или точно того. Дед, я тоже не хочу с погонами встречаться. Валить надо. Только давай сначала дозу, а?
Дед: Какую дозу? Получается, валить надо. Проблем захотели?
Юрок: Куда валить-то?
Гонец: Да не важно куда. Хоть на точку.
Дед: Не, на точку нежелательно. Там одни голяки. Своего нет, а на халяву норовят чужого хапнуть. Любит наш народец халяву! Ох, как любит! Да, Юрок?
Юрок: Сказал же, всё отдам.
Дед: А куда ты денешься? Конечно, отдашь. Ладно, валим отсюда.
Юрок: А её как? Тут и бросим одну?
Дед: Почему одну? (Подходит к Оле, берет ее грубо за подбородок) Вон дотошная за ней приглядит. Приглядишь ведь, а, дотошная? Не слышу?
Оля: Пригляжу. Да отпусти ты!
Дед: Вот так-то оно и лучше. Всё, валим, мужики, валим! (Убегают)
Оля: (Подъезжает поближе к скамейке) Слышишь, как там тебя, Лена, вроде? Лена, ты слышишь меня? Лена! Ты меня слышишь? Ну, ответь хоть что-нибудь! Лена! (Оглядываясь по сторонам, громко кричит) Помогите! Помогите же хоть кто-нибудь! Что же мне делать? (Склонила голову и заплакала. Сквозь слёзы) Люди! Ну, хоть кто-нибудь!
Ольга Сергеевна: Что случилось? Тебе помочь?
Оля: Вы? Это же Вы?
Ольга Сергеевна: Да, Оля, это я.
Оля: А откуда Вы меня знаете?
Ольга Сергеевна: Дима фотографию твою показывал. А ты зачем здесь?
Оля: Сейчас не про меня надо. Там…она…ей плохо, ей помочь надо. А я…я не могу (плачет).
Ольга Сергеевна: Перестань плакать! Кто там? Где там?
Оля: За скамейкой. Девушка. Она…
Ольга Сергеевна: (замечает за скамейкой Ленку) Что с ней?
Оля: Их тут несколько было. Наркоманы. Я их не знаю. Они убежали, а её оставили.
Ольга Сергеевна: (пытается привести ленку в чувство) Девочка, очнись. Ну, давай, милая, очнись. Оля, у тебя телефон в руках, вызывай Скорую, срочно!
Ленка: (очнувшись) Не надо Скорую. Тётенька, не надо. Прошу Вас. Я сейчас. Мне хорошо.
Ольга Сергеевна: Да уж, вижу, что хорошо. Встать сама сможешь?
Ленка: Смогу. Я сейчас. Я уйду.
Ольга Сергеевна: (помогает Ленке подняться и усаживает ее на скамейку) Куда ты пойдёшь, отойди хоть немного сначала. Посиди. Сейчас, у меня в сумке вода есть. (Достает из сумки минералку, даёт Ленке попить) Пей, пей. Хуже точно не будет. Может, всё-таки Скорую? Или давай лучше я маме твоей позвоню. Телефон помнишь?
Ленка: Нет.
Ольга Сергеевна: Не помнишь? Ну, а телефон у тебя есть? Там же номер записан, давай посмотрим.
Ленка: Не надо маме. Она убьет меня…сразу. И в Скорую не надо. Они сразу сообщат, куда надо. А мне нельзя. Мама у меня…известная …очень. Прошу Вас, не надо. Пожалуйста.
Ольга Сергеевна: (села на скамейку рядом с Ленкой) Ох, девонька, что ж ты жизнь свою-то губишь так, а? Такая она короткая, жизнь-то.
Ленка: (говорит очень медленно. Видно, что ей еще очень плохо) Мама если узнает, то эта жизнь у меня еще короче станет. Она последнее время сама как с катушек слетела. Вляпалась в какую-то там историю…
Оля: Бредит, что ли? Ну, я тогда поеду. Раз вы тут с ней…
Ленка: Можно я тут с вами посплю чуть-чуть?
Ольга Сергеевна: Не можно, а нужно. Я и не отпущу тебя. Пока не увижу, что отошла немного от этой своей дури. А ты, Оля, подожди. Не уезжай. Я давно хотела с тобой поговорить.
Оля: Вы? Со мной? Я думала, вы меня ненавидите.
Ольга Сергеевна: Нет, девочка моя. Не держу я зла на тебя. И в смерти сына не виню.
Оля: Но ведь…он со мной тогда был. И я могла…я могла его отговорить ехать. Я и отговаривала, но Дима…Он, как упертый: поеду и точка!
Ольга Сергеевна: Вот и поставил он точку. И на своей жизни, и на моей.
Оля: И на моей тоже. Вы, может, смеяться будете, но я его любила. Нам так хорошо вместе было. Мы же в разных классах учились… Ой, Вам, наверное, это неинтересно? Простите меня. Я не буду.
Ольга Сергеевна: Нет, нет, говори. Я очень хочу послушать. Я бы тебя к себе домой позвала, но…Я на пятом этаже, а лифта в доме нет.
Оля: Мы же в разных классах учились. Я говорю: «Димка, а давай в один класс попросимся». А он не хотел. Говорит: «Я за урок соскучусь и сразу к тебе на перемене». И правда, только звонок прозвенит, он уже у двери.
Ольга Сергеевна: Знаю я про вашу любовь. Мы же, как отца Диминого в прошлом году похоронили, не смогла я в той квартире находиться, всё о муже напоминало. А Диме об отце. Вот сюда и переехали. Я и работу недалеко здесь нашла. В техникуме. Здесь ведь и школа в соседнем дворе, так Дима ни за что не захотел в неё переводиться. Так и сказал, что из-за тебя не будет переходить. Вот и мотался в другой конец города. Я ведь сама виновата. Знаю же, что права еще не получил, а машину иногда брать разрешала. Нет, в школу-то он на автобусах добирался. А вечером брал иногда, но только чтобы здесь, рядышком покататься.
Оля: Знаю. Он ведь ко мне тоже на автобусе приезжал, и обратно старался на последний успеть. Я же с бабушкой живу. Она у меня знаете, какая строгая! Кричит, бывало, из комнаты: «Димитрий, вам на транспорт пора!» Она у меня смешная такая. Смешная, но строгая. А Диму тоже любила. Она его всегда своими пирожками подкармливала.
Ольга Сергеевна: И про это я знаю, Дима рассказывал. Когда муж умер, Дима меня оберегать начал что ли. По-другому стал относиться, ласковее как-то стал. А в тот вечер…он попросил машину взять. Сказал, что ненадолго. Я и разрешила. Если бы я знала.
Оля: Ольга Сергеевна, я не то, чтобы сейчас заступиться за него хочу. Но он ведь тогда и правда только чуть-чуть выпил. Мы и отъехать-то даже не успели, как на нас…Джип этот в Димину сторону прямо. Он как-то сразу ослепил…да я и не поняла, я еще и пристегнуться даже не успела. Колени сразу… боль такая…а Дима молчит…я его зову, а он молчит…А потом не помню, ничего не помню. А очнулась в палате уже.
Ольга Сергеевна: А врачи что говорят? Диагноз какой?
Оля: (усмехаясь) Диагноз? Да я его наизусть выучила. Я уже весь интернет пролистала. Да толку-то? Закрытый перелом обеих костей правой голени в средней трети со смещением. Закрытая черепно-мозговая травма легкой степени, сотрясение головного мозга. Врачи говорят, что буду ходить, но не скоро. Время нужно для этого. А мне кажется, что я уже никогда на ноги не встану. Я и зарядку по утрам делаю, и вставать пытаюсь, только не получается пока никак. Не чувствую я ног.
Ольга Сергеевна: Дима сразу умер от удара. И лицо было сложно узнать, в крови всё, мышцы изрезаны осколками. Потом кто-то Скорую вызвал.
Ольга: А правда, что водителя этого так и не нашли?
Ольга Сергеевна: Говорят, правда. Скрылся, покинул место происшествия. Следователь несколько раз приходил, говорил какими-то загадками, какими-то фразами дежурными.
Ольга: А камеры? Неужели там нигде камер нет? Хотя, там ни магазинов рядом, ничего вроде нет. Дорога к парку. И всё. (радостно) Слушайте, Ольга Сергеевна, а регистратор? Есть ведь регистратор же!
Ольга Сергеевна: В том-то и дело. Оленька, что нет регистратора.
Оля: Как нет? Он же был? Был! Я точно знаю! Был!
Ольга Сергеевна: Следователь сказал, что не было. Я помню, что был раньше, но, раз следователь так меня убеждал, подумала, что Дима его убрал. Ну, мало ли: сломался там или еще что. Я же в машине после смерти мужа ни разу не ездила. Сама не вожу машину, а Дима только вечерами, рядом с домом.
Оля: Ну, как же так? Я точно знаю. Что он был! А доказать нельзя никак? Я же могу подтвердить.
Ольга Сергеевна: Не хочу я, Оля, больше никому ничего доказывать. Диму это не вернет, а мне только снова всё это ворошить, снова всю эту боль переживать. Да и кажется мне, что там что-то нечисто. Может, и нашли да скрывают что-то. Сказали, если что будет известно, сразу сообщат.
Оля: Так ведь полгода уже прошло! За полгода можно же что-то нарыть, накопать, свидетелей каких-то найти.
Ольга Сергеевна: Были сначала свидетели, а потом отказались от своих слов. Вроде бы кто-то видел, что женщина за рулем была. Да что уж теперь…
Ольга Сергеевна: (Заметила, что Лена сидит и внимательно их слушает) Полегче тебе? Вижу, очнулась немного. Вот уже и не такая бледная, как была. А, может, ко мне? Я тебя чаем напою?
Ленка: Регистратор…Что? Чаем? Нет. Спасибо, я лучше пойду.
Ольга Сергеевна: Ты точно хорошо себя чувствуешь?
Ленка: Да, да, всё в порядке. Мне уже лучше. Спасибо. (Ленка встаёт со скамейки и, пошатываясь, уходит)
Ольга Сергеевна: Кажется, зря мы ее отпустили. Какая-то она странная… Ты вот, Оленька, про точку сказала. Рано тебе точку ставить. Ты жить должна. Ради себя жить, ради бабушки своей, ради Димы…А точка? Ну, пусть она будет. Только пусть для тебя это будет точка возврата, хорошо? Так надо, девочка моя. Так надо. Можешь мне это обещать?
Оля: Я постараюсь. Я обещаю. Я буду жить! Вы идите, а я тут еще немного посижу и домой поеду, а то бабушка волноваться будет.
Ольга Сергеевна: Спасибо тебе, Оленька. Ты поправляйся и обязательно ко мне приходи. На своих ножках приходи. Обязательно. Мы с тобой еще о многом не поговорили. И мы обязательно поговорим! (уходит)
Оля: Регистратор, регистратор… (посмотрела вслед уходящей Ольги Сергеевны и быстро поехала в сторону ушедшей Ленки).
