Гасан Салихов (Гасан Санчинский)
+7 963 4155143
salihov-gasan@mail.ru
БОЖИЙ МИР, или ПРОДЕЛКИ САТАНЫ
ДРАМА
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
ГЛАС БОЖИЙ
САТАНА
АДАМ
ЕВА
КАИН
АВЕЛЬ
АДА
ЦИЛЛА
НОЕМА
Времена Адама и Евы. Вокруг всё допотопное: инвентарь, одежда из шкур, и т.д. При постановке на сцене надо обратить внимание на освещение, голоса, звуки и задний план картины. Домом для человека служит пещера, а то и открытое поле. Звери ещё не боятся человека и могут жить с ним рядом, так же и птицы. Собака рядом с человеком и охраняет отары овец. Бога на сцене нет – один голос и ослепительный свет. Божий глас – звучный и властный, он громоподобен, но чистый и доброжелательный. А голос Сатаны – шипящий, холодный, как у змеи. У Сатаны – короткие тупые рожки, тонкий, вертлявый хвост, ноги – копыта, и бегающие глаза.
ПРОЛОГ
Тьма. Во тьме беспокойно носится Сатана. Раскаты грома. Вспышка молнии высвечивает Сатану, который, вздрогнув, и подняв взор свой к свету, останавливается, как вкопанный. Услышав Слово Божье, Сатана медленно опускает голову.
БОГ (голос). В чём дело, Сатана?
Ты раньше в спор со мною не вступал
Умом и послушанием блистал,
Был полон благородства и огня…
(Пауза. Вздохнув.)
Так что с тобой случилось, объясни,
Зачем посмел ослушаться меня,
Колен пред человеком не склонив?
САТАНА (прижав руки к груди, кланяется).
Мой Господин, Хранитель жизни,
Вселенной Властелин и Мира,
Всю Вечность я Тебе служил,
Тебе моя играла лира!
Следил исправно я за Светом и за Тьмой.
И ангелов держал в порядке строгом,
Все шло согласно замыслам твоим –
Ты сердишься достигнутым итогом*…
БОГ. Ты на вопрос мой не ответил.
САТАНА. О, мой Господь, мой Повелитель.
Зачем свой лик нахмурил, что был светел?
Вновь пред Тобой колени преклоню (становится на колени),
Но не гаси ты моего огня… (Выдержав паузу.)
Не надо унижать меня, молю,
Пред тем, кто мне служил –
И Вам, через меня?..
БОГ (властно). Я так решил сегодня.
САТАНА (в сторону). Вот так встреча! Я пропал!
(Подняв взор к небу.)
Я был тебе всех ближе, я страдал.
БОГ. И потому, замечу,
Такого от тебя не ожидал.
САТАНА. Что благодать твою сейчас отрину,
И что не стану унижать себя
Пред этим странным существом из глины?
И это – на виду у ангелов всех…
БОГ. Которые колени преклонили….
САТАНА (гордо). Да, успех!..
Но все смотрю я, кое-что забыли:
Меня, Ты помнишь, создал из Огня –
И был всех ближе и покорней Я!
БОГ. Он главное создание Моё –
В нем Мой азарт и пыл, и вдохновенье –
Я Образ и Подобию своё,
И Дух Огня Вдохнул в свое творенье.
САТАНА. Господь, Ты Человека Сотворил
И больше всех его Ты полюбил –
Не правда ли, мой Бог? (С обидой, горько усмехнувшись.)
Да, я вижу, это так…
А кто же я теперь? Ничтожество? Пустяк?
БОГ. Что вижу Я!
Обиду, гордость, гнев?!
САТАНА. И боль…
БОГ. Но, все преодолев,
Ты должен, боль с обидой не тая,
Немедля возлюбить его как Я.
Ты сам мне в этом деле помогал.
САТАНА. Ах, если б только наперед я знал,
Какой урок сегодня преподашь,
Как ты из-за него меня унизишь,
Как ты ради него меня предашь.
—————————————————————————————————-
*Автор хочет подчеркнуть, что Сатана до человека был Богу всех ближе, первым из всех ангелов, как бы правой рукой. Не склонив колен пред человеком, Сатана проявил неповиновение, непослушание Богу, за что был проклят и извержен.
БОГ (громогласно). Что ты сказал?!
Со Мною пререкаться ты посмел?!
САТАНА. Прости, мой Бог,
Я видно не у дел…
А недавно первым другом был Тебе…
БОГ. Побыть теперь последним захотел?
САТАНА. Понять хочу, но не могу. Признаться…
БОГ. Ах, вот оно,
Ты начал сомневаться?
Ну а сомненье, как ты знаешь, зло.
САТАНА. Возможно, мне чуть-чуть не повезло…
Нет-нет, мой Бог,
Люблю Тебя я так же,
Сомнения – в выборе таком горят.
Как мог Ты Вечность позабыть
Ради ничтожного творения… и меня…
И вот ещё…
БОГ. Что?.. не уймешь свой пыл?
САТАНА. В сомнении – Истина,
Ты сам меня учил….
БОГ (гневно, перебивая). Молчать!
Ах, вот ты как заговорил!
Запомни, Сатана, пусть все услышат,
Что Человека перед всеми я возвышу –
Он станет Властелином мира. Верь!
САТАНА. Я понял, мир отдашь Ты человеку…
А что со мною – выставишь за дверь*?
БОГ (смеётся). Я вижу, ты – ревнуешь. Мир суров…
А раз ревнуешь, и любить готов.
САТАНА. Да, мой Господь …
БОГ. Молчи, не надо слов…
Чем больше слов, тем больше разногласий.
САТАНА. Вчера друзьями были мы и разве…
БОГ. Я об одно тебя лишь попросил,
Желанье выполнить моё, уняв сомненье,
И поклониться новому творению,
Которого Я очень полюбил.
САТАНА. А как же остальные, как же я?
БОГ. Он – Человек! Почти – что Бог!
САТАНА. А мы все – твари злые?
Ведь мы Твоя поддержка и семья.
БОГ (сквозь зубы, властно). Я попросил тебя молчать!
САТАНА. О, как все странно!
Помилуй, но совсем ещё недавно,
Ты говорил мне: Друг, ты что притих…
И Ты советов слушался моих.
БОГ (спокойнее). Так, было, повернем страницу эту…
САТАНА. Ты Еву сотворил по моему совету…
БОГ. Я помню, помню, был тому Я рад.
И что теперь, ты требуешь наград?
—————————————————————————————————-
- т.е. – в иной мир
САТАНА. Что, новый мир Тебе так голову вскружил,
Что дружбу нашу предал и забыл …
БОГ (строго). Как смеешь мне перечить, ты, хамьё?!
Забыл, что ты – творение Моё?
САТАНА. И Вечность первым был, Ты это знаешь,
И что теперь – меня Ты низвергаешь…
БОГ. Не Я – ты сам тут, право, виноват,
И все усугубляешь разговором.
Приказы надо исполнять, солдат,
Тебе упрямство стало приговором.
САТАНА. И вот меня решил ты покарать…
За что? Что правду я посмел сказать?
БОГ. Я – правда! Вот ответ и он простой.
САТАНА. Вот даже как,
А ведь недавно я – правой был твоей рукой…
БОГ (как отрезал). Возьми себе ее назад, калека,
Весь этот мир теперь для Человека!
САТАНА. Пусть даже миллионы их представишь –
Меня они не смогут заменить…
БОГ. Ты Что, Мне угрожаешь?..
САТАНА. Угроза?.. что Ты, разве смею я,
Мешаться на дороге бытия?
Но, если только Ты добро мне дашь,
По старой дружбе – за мои заслуги,
С пути, что Ты укажешь и задашь,
Сверну я человека без натуги.
БОГ. А что, ну-ну, попробуй…
САТАНА (радостно). Ты позволишь, Боже, да?!
БОГ. Да разве лишь по старой дружбе.
САТАНА. Пусть в Небосводе яркая звезда
В ночи порукой уговора будет,
Сияя светом на пути всегда,
О нашем разговоре не забудет.
Ты в действиях развяжешь руки мне?
Спасибо друг, а дальше будь, что будет.
БОГ. И думаешь, что он тебе уступит
И с правого на скользкий путь свернёт?
Ну-ну, дерзай, дерзай… тебя похмелье ждет,
И пусть оно твой пыл – Ха-ха! – Остудит….
САТАНА. О, мой Господь, спасибо и на том.
Я очень, очень рад, вот мой Тебе поклон. (Кланяется.)
БОГ. Я вижу, радость ты познал свою,
Но что-то я тебя не узнаю…
САТАНА. Ты в Человеке радости познал,
А я – в Свободе, что не ожидал.
БОГ. Ты поменял и форму и чело –
И в радости твоей Я вижу Зло.
Где я ошибся, что за чехарда,
Ведь я добру учил тебя всегда?
САТАНА. Свободен я теперь? Могу идти?
БОГ. На все четыре стороны… Лети,
Сам жизнь свою отныне будешь строить,
И впредь, прошу, меня не беспокоить. (Уходит — шаги.)
САТАНА. Спасибо, Всемогущий. Дивный плод
Пусть на Земле живет и процветает… (передразнивает голос Бога)
Но мы ещё посмотрим, чья возьмёт,
Игры пора лишь только наступает.
Низвергну я религию Твою –
Падут святые все заветы –
В сердцах я ложь и злобу поселю,
На их вопросы дам свои ответы,
Их зависть и гордыня будут ждать,
И разъедать им тело…
И как легко – убить, или предать,
Чтоб кровь кипела.
И Ты потом поймешь свою вину,
Но не признаешь,
На Землю Сам низвергнул Сатану,
Как Ты считаешь,
Я стану им кумир и фаворит –
Люблю общаться…
Ах, как мне порезвиться предстоит,
В крови купаться,
И Ты, забыв, что искру в них вложил
Сам уничтожишь плод, что сотворил!
(Смеясь, уходит в другую сторону.)
АКТ ПЕРВЫЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Прошло более тридцати лет со дня сотворения человека. На сцене Адам и Ева.
АДАМ. Ах, Ева, Ева, что случилось с нами?
Наш первенец, наш милый мальчик Каин,
Общаться с Сатаной ему не лень,
И ропщет он на Бога каждый день.
Мы что-то упустили, вот скандал…
ЕВА. Да, если б только сам один роптал,
Он с Авелем всё споры начинает,
Да и сестёр своих с пути сбивает.
АДАМ. Да, и всему виною ты, жена.
ЕВА. Нас обманул коварный Сатана –
Хотела я распространять добро…
АДАМ. Но от добра – добра не ищут,
Вспыхнет зло*…
Смотри, как беспредельна власть его.
ЕВА. Но, как так получилось, не пойму,
Зачем же Бог вдруг уступил ему?
АДАМ. А ты, его обманчивых речей, зачем послушалась?
ЕВА. Да если б знать, зачем…
—————————————————————
*Сошла с пути, ослушалась наказа Господа.
АДАМ. Хотя, что упрекать тебя, родная,
Когда я сам твоим плодом прельстился, точно зная,
Задаст какого жару этот плод.
ЕВА. И ввергнет в круг бед, грусти и забот…
АДАМ. Но закружилась голова, и мысли…
ЕВА. И не только – как заиграли чувства, вдруг во мне,
И сердце застучало, как во сне.
АДАМ (смеётся, тихо и чуть грустно).
Ну, что ты, Ева, было так едва ли,
Мы только после сны с тобой познали.
ЕВА. Ты прав, Адам, средь разных ожиданий,
Нам сон – подарок дивный древа знаний.
АДАМ. А Каин нас всё упрекать не устает,
Что с древа жизни не вкусили плод.
ЕВА. Прости. Но разве наша в том вина –
О том ему пусть скажет Сатана.
АДАМ. И это верно – понял я сейчас,
Что это он лишил бессмертия и нас.
ЕВА. Как Бог решился это допустить,
И дал легко нас змию соблазнить?
АДАМ. Бог не хотел Свободы нас лишать –
И мы имели право выбирать.
ЕВА. Свободы? Да, конечно, мой шарман,
Познали мы: Свобода – есть обман…
И как Свободу нашу осязать?
АДАМ. Теперь я начинаю понимать,
Что говорлив наш Каин неспроста.
ЕВА. Так мне скажи?..
АДАМ. Что ж ты сама спросила –
От древа слишком щедро ты вкусила.
И Кровь твоя струится в нём, играет,
И, день и ночь покоя он не знает.
ЕВА. А ты всего разок и откусил –
Узнав всё Бог нас громом поразил.
АДАМ. Сверкнула молния,
И вдруг нам стыдно стало.
ЕВА. И тут Земля от Гласа задрожала.
АДАМ. Но скоро гнев сменила в Нём печаль.
ЕВА. И из Эдема нас изгнал, сказав, прощай….
АДАМ. И разлучил на десять лет…
Да, так все было.
ЕВА. В разлуке я детей твоих растила,
Которых друг за другом родила,
За день и ночь – всех четверых.
АДАМ. Дела… Дорогу я к вам нашёл сквозь дождь и тьму.
ЕВА. И дети уже выросли к тому.
АДАМ. Но, видно, Каина ты сразу отличала,
И чаще, чем другим, ты грудь ему давала.
ЕВА. Тебе я говорила не однажды,
Да разве я могла их не любить,
Ведь все они есть – плоть от плоти нашей.
АДАМ. И кровь от крови, что уж говорить.
ЕВА. Подобие и образ наш хорош,
В глаза глядят, улыбки не тая…
АДАМ. Так Каин больше на тебя похож.
ЕВА. А Авель, ну, признайся, на тебя.
АДАМ. С землёй возиться любит Каин, как и ты,
Хлеба сажать и дивные сады.
ЕВА. А Авель живность полюбил, цветы,
И молится неистово, как ты,
Ни днем, ни ночью устали не зная,
Любовь и Силу Бога восхваляя.
АДАМ. А также Доброту Его и Милость.
ЕВА. А бедный Каин наш сошёл с пути,
Не знает, что сказать, куда идти,
Совет ничей не принимает – вот итог.
Скажи, зачем нас искушает Бог?
АДАМ. Ах, Ева, прочь отбрось свои сомнения,
То Сатана нас вводит в заблуждение,
С пути стараясь Каина сбивать,
А он не хочет этого понять.
ЕВА. Да, стали взрослыми они, такой итог.
Пора бы нам их поженить,
Родятся дети – ближе станет Бог,
И Каин бросит глупости творить.
АДАМ. Здесь ты права, твой замысел прекрасен,
Жена моя, с тобою я согласен.
Смысл жизни видим в детях мы своих –
Когда молиться он начнёт на них,
В жилах кровь остепенится
И сердцем он угомонится.
Женитьба, знаю, их остепенит.
ЕВА. Да-да, он к небу взор свой обратит
И в жизни смысл увидит –
Хоть и краткий.
АДАМ. Ах, Ева, Ева… вновь твои догадки!
В словах твоих я вижу непокорность.
А, в добавок ко всему, и вздорность!
Но нам немало Бог определил,
Хоть наша велика вина пред Ним.
Столько живём, а молоды с тобой –
Вот скоро, снова ты родишь…
ЕВА. Любимый мой,
О ком мечтаешь ты на этот раз?
АДАМ. Кого Бог даст.
Но Главное, чтобы покорным был,
И старших уважал он и любил.
ЕВА (поглаживая живот, улыбается).
Ты незатейлив, как я погляжу,
А вдруг я снова четверых рожу…
АДАМ. Тогда отцовство ощущу сполна,
Но ведь живот твой небольшой, жена.
(С улыбкой гладит и целует.)
Всё Бог дает нам и любовь и сны,
Мы лишь благодарить Его должны,
Он знает наши мысли и дела.
ЕВА. Отцу небес и всей земли Хвала!
Уходят, обняв друг друга.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Каин, а после и Цилла.
КАИН (один, работает в саду. Выпрямившись и вытирая со лба пот, присел отдохнуть и задумался, склонив голову.)
Мысли… мысли мой мозг атакуют,
Друг за другом, летят словно стрелы,
Ранят в грудь, моё сердце волнуют,
Я запутался в чувствах несмелых…
В чём жизни смысл понять, где взять мне сил?
Отца послушать – труд всего основа,
Детей растить и слушать Божье слово,
Творца, что нас душою одарил.
Огонь любви в душе моей горит,
Однако, не слышу я ни слова о любви.
Любовь, любовь, я повторяю снова
Отец сказал, вначале было Слово…
(Раздаётся грохот, Каин поднимает голову.)
ГОЛОС (сверху, мягко). Устал ты, Каин…
Вижу я, устал.
Ты поздно лёг и до рассвета встал.
Довольно на сегодня, отдохни.
Трава под яблоней мягка, приляг в тени –
И листьев шорох дух твой успокоит,
Рукой невидимой глаза твои закроет,
Сон сил тебе и радость вновь вернёт.
Поверь, я это знаю наперед,
И сердце будет биться, как и прежде,
И подчинится Вере и Надежде.
КАИН (встряхнув головой, смотрит по сторонам).
Я слышу голос, с шумом ветра схожий,
Схожу с ума я или… ладно, позже
Я с этим разберусь. (Пауза.)
Пока под яблоней в тенёчке развалюсь –
Немного отдохну,
Вздремну.
(Идёт и садится под яблоней. Вытянувшись, ложится на траву.)
Какая благодать! Журчит вода –
Вот если Ада пришла б ко мне сюда,
И сердце бы моё ласкала взглядом… (Улыбается.)
Вот это был бы рай! Души услада!
Но в голове чей голос слышу я?
ГОЛОС (стелющий такой, тихий). Что, Каин, снова не узнал меня?
КАИН. Тебя ли слышу, Сатана, сейчас?
А может, Божий раздаётся глас?
Появляется Цилла.
ЦИЛЛА (зовёт). Эй, Каин, где ты…
КАИН. Цилла?..
ЦИЛЛА. Это я.
КАИН. Ты снова здесь?
ЦИЛЛА. С тобой, душа моя….
КАИН. Что ходишь ты за мною по пятам?
ЦИЛЛА. Люблю тебя, ты это знаешь сам…
КАИН. И я люблю тебя, ты тоже знаешь.
ЦИЛЛА. Чего ж меня тогда ты избегаешь?
А с Адой можешь вечность ворковать,
Так томно, мило, ласково и нежно,
Готов её встречать и провожать…
КАИН. Я знаешь, Цилла, очень не люблю,
Когда стремятся в душу влезть мою.
ЦИЛЛА. Но Ада любит Авеля, мой брат.
Сильна её любовь, и право слово,
И день и ночь она смотреть готова –
За стадом, на рассвет и на закат,
И принимать родившихся ягнят.
(Усмехнувшись.)
Знай, Авеля в ягнятах видит Ада и,
Не брезгуя сопливой мордой их,
Ласкать и обнимать она их рада.
КАИН. Отстань, сестра,
Ведь точно знаю я.
Покорно Ада слушает меня.
ЦИЛЛА. Она послушна, лишь от жалости к тебе.
Свои слова напрасно ты теряешь,
Когда часами говоришь о жизни с ней.
Поёшь ей песни и стихи читаешь.
КАИН. Зачем следишь за нами ты, ответь?
ЦИЛЛА. Я не могу тебя не видеть, вот беда,
Днем, ночью и вечернею порой,
И в мыслях ты один со мной всегда. (С дрожью в голосе.)
Живу, дышу и думаю тобой.
КАИН. Прости… Но ты тогда, поймешь сама,
Что я от Ады также без ума.
ЦИЛЛА. И день и ночь у Бога я молю,
Чтобы вселил в сердца наши любовь.
А я… Тебе я счастье подарю.
(Пауза. Вздохнув.) Я верю, что так всё и будет вновь.
КАИН. А я уже не верю ни во что.
ЦИЛЛА (тянется к нему руками).
Мой Каин, брат, не слушай ты его!
КАИН. Да ты о нем не знаешь ничего!
ЦИЛЛА. Господь, я знаю, проклял Сатану.
КАИН. И что ему поставили в вину?
ЦИЛЛА. Смотрю, своею хитростью и ложью,
Он накрепко тебя приворожил.
О, как мне неспокойно и тревожно!
Молись, чтобы Господь тебя простил.
КАИН. Об этом говорила ты с отцом?
ЦИЛЛА. Нет, нет, мне Авель рассказал о том.
КАИН. Вот к Авелю и двигайся, родная,
А я, тебя и слушать не желаю.
ЦИЛЛА. Я, Каин, о любви тебя молю!
КАИН. А я тебе ответил – не люблю.
ЦИЛЛА. Но так неправильно!
КАИН. Моя тут в чём вина?
ЦИЛЛА. Так не должно быть, я…
КАИН. Ты не должна –
Отныне приставать ко мне.
Прости…
У Бога разъяснения спроси…
ЦИЛЛА. У Бога я прошу и день и ночь –
В моей печали и невзгодах мне помочь.
КАИН. А я привык себе лишь верить.
ЦИЛЛА. Но…
КАИН (обернувшись, преображаясь в лице – засияв). А вот и Ада!
Жду тебя давно….
Тебя я вижу глаз моих отрада! (Убегает.)
Иду, иду, я здесь, ты слышишь Ада!
ЦИЛЛА (одна, плачет). Ушёл…
Не попрощался и ушёл…
За что мне это наказанье, Боже?
Она, она ему всего дороже,
Ну что он в этой курице нашёл….
(Осунувшись и опустив голову, уходит.)
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Одинокое дерево недалеко от гор, рядом течёт река. Каин и Ада с ягнёнком – на фоне этой картинки; слышно, как блеет.
КАИН (радостно). Ну, здравствуй, Ада!
АДА (не без грусти). Каин?..
КАИН. Как дела? Я вижу, ты ягнёнка привела.
АДА. У берега здесь сочная трава.
КАИН. Совсем малыш.
АДА (вздохнув). Ему всего дня два.
КАИН. Да он чудесный, блеет, ест цветы.
Как назвала?
АДА. Он Каин — как и ты. (Свет в глазах.)
А Авель – тот большой уже совсем,
Бодается и рожки строит всем. (Смеётся.)
Совсем баран стал, молод, полон сил
Он всех овец к себе приворожил!
КАИН. Он – как и брат наш Авель… (Вздыхает.)
АДА (грустно вздохнув). Только жаль — он без ума от Циллы.
В том печаль…
По ней свирель его тоскует и поет,
И жалобные трели издаёт.
Молчит он и вздыхает виновато,
Печальный – от восхода до заката.
КАИН. Ах, если б только Бог ему помог,
Навеки их сердца соединил,
И счастьем наши души укрепил.
АДА. Ах, Бог совсем не видит боль мою,
Как Цилла по тебе, о нем я слезы лью.
КАИН. Что, вправду влюблена она в меня?
АДА. Ради тебя она на всё готова!
КАИН. А ты за Авелем, забыв про божье слово,
Идти готова как за матерью дитя.
АДА. Прости меня, но сердцу не прикажешь.
КАИН. А что же Бог? Величье в чём Его –
В чём Милосердие Его, ну, что ты скажешь?
И ты всё веруешь в Него?
АДА. Конечно, брат,
Он жизнь нам подарил.
КАИН. И отберёт назад…
Зачем?! (Пауза.)
Один в трёх лицах! Но, скажи, сейчас (Взрываясь.)
За что невинных,
Он карает нас?
В чём наш-то грех?!
Никак мне не понять!
АДА. Ослушалась Глас Божий наша мать:
Она отца плодом тем соблазнила,
Да и сама немало откусила.
КАИН. А нас за что карает Всемогущий! (Поднимает лицо к небу.)
Какой за нами грех? Ответь мне Вездесущий!
АДА. Лишь дети мы родителей своих…
Но за грехи теперь ответим их…
КАИН. Теперь я понял, за отчий грех,
Страдать должны и мы, и наши дети,
И никого не может ждать успех!
И солнца от восхода до захода,
Чтоб хлеб свой добывать трудом,
Приходится нам спину гнуть притом –
И день и ночь – в любое время года.
АДА. Так повелел Господь.
КАИН. Как всё легко!
Один ответ на все, на все вопросы –
Так захотел Господь, и пали росы,
И наши козы дали молоко.
АДА. Покорность – верность, непокорность – грех.
КАИН. Какое Милосердие! Нам на всех
Одну судьбу за грех, чужой, заметь,
Всю жизнь трудиться, чтобы умереть!
АДА. Я, брат, предупредить тебя должна,
Мне ангелы сказали – Сатана,
Змеёй представши в облике своём,
В садах Эдема маму соблазнил.
Значит, он и виноват во всём.
Поменьше, брат, общайся с ним.
И вкрадчивым речам его не верь…
КАИН. Где правда тут, где ложь –
Кто скажет мне теперь?
В твоих устах отца и Авеля слова –
Ну а твоя, скажи, где голова?
АДА. От Циллы слышу я, от матери, от всех…
Отцу не верить, Каин, это грех.
КАИН. Куда не кинешь взгляд, у вас всё грех.
И даже думать – грех… Да это ж смех!
АДА. Я это не сказала.
КАИН. Так, скажи.
АДА. Не знаю…
КАИН. Авеля под это подвяжи,
Пусть у отца попробует узнать,
А может быть ему расскажет мать…
А то я почему-то не пойму,
Вкусив от Древа Знания плоды,
Плоды бессмертия – не вкусили почему,
От Древа Жизни…
АДА. Ладно, я узнаю…
КАИН. И почему нас Бог изгнал из Рая,
Ведь, коль виновен Искуситель — змей?
То где же Справедливость? Дело в ней.
И Сатана бессмертен, мы же – нет,
Ему блаженство, нам лишь тлен и плеть,
Родится, поработать, умереть,
Как червь какой-то… Это нам ответ.
Скажи, зачем давать нам жизни свет
Раз суждено похоронить всё это?
Спроси у Господа, какой его ответ:
Лишить нас знаний? Вижу, нет ответа. (Пауза.)
Не знаешь ты?
АДА. Нет.
КАИН. Думаю, Создатель
За Трон Свой испугался.
АДА. Каин, ты
Так говорить не смеешь…
КАИН. Я пытался
Понять,
Ведь Древа Жизни плод отведав
Человек,
Свои умножив знания в грядущем,
Бессмертный тоже стал бы всемогущим.
Тогда пришлось бы Господу, заметь,
И человека приравнять к Себе…
АДА (ужасаясь). В словах твоих грех вижу я, брат мой,
Проси у Бога покаянья.
КАИН. Нет, постой!
Я – покаяния?! Что за чепуха.
АДА. Проси! За мысли полные греха.
Вот Древа запрещенного плоды,
Еще не раз нас ввергнут в пасть беды.
КАИН. За мысли? Ты еще скажи за сон.
Но кто виной тому? Конечно, Он.
АДА. Нет, это всё проделки Сатаны.
КАИН. Как знать?
АДА. Не он ли научил тебя роптать.
КАИН. Покорно всё сносить, без раздражения,
Все прихоти, издевки, униженье…
АДА. Какое униженье, брат мой Каин?
Которое ты сам себе представил…
КАИН. За невозможность быть самим собой,
Как и любить и быть счастливым….
АДА. Стой!
Ты ошибаешься, и нам дано любить…
КАИН. Его…
Не спать, страдать, терзаться от того,
Что та, кого так безумно любишь ты,
Не в силах так же полюбить тебя?
АДА. Прости…. Но эти чувства…
КАИН. Знаю, свыше нам даны –
Не раз уж слышал, так решил Господь.
АДА. Да, и вселил в сердца наши любовь.
КАИН. Что мне его любовь? Какая честь!!!!
Но счастье, лишь когда взаимность есть,
А если нет…
АДА. Но благодарна я за дар от Бога щедрый.
КАИН. Который сердце ранит без ножа
И крови как барашек нас лишает.
АДА. Но, согласись, любовь нас возвышает.
КАИН. Больней чтоб было падать нам потом …
АДА. Ах, Каин, брат, тебе всё непутём.
КАИН. Ты говоришь мне, Милосерден Бог,
Пусть нам окажет милость и итог
В сердцах порядок наведёт, отныне,
Чтоб мы друг друга нежно полюбили.
Когда б Он погасил в душе пожар,
Согласие своё я нашёл бы с Ним,
И в благодарности Ему за щедрый дар,
Навек свои б колени преклонил.
АДА. Но ты мне друг –
Я Авеля люблю.
КАИН. Об этом я тебе и говорю.
Где в мире справедливости цена –
Я не люблю его.
Но чья же тут вина?!
АДА. Ну, что же, если суждено страдать –
Так Он решил, и грех тут рассуждать.
КАИН. Ага, как что не так, один расклад,
Сам человек во всём и виноват,
Его вина – смеётся или плачет –
На это я тебе скажу иначе.
Прости, но не пойму я, почему,
Сердцами нашими играя, веселится…
Задав задачи сердцу и уму,
Он грубо так над чувствами глумится,
Живых людей, которых создал Сам.
Ужели Он не видит, как страдаем,
Иль в радость муки, что доставил нам!
АДА. Нет, Каин, нет, не говори ты так!
Все это Сатаны недобрый знак,
Он хочет нас от Бога увести,
Запутав, сбить с достойного пути.
КАИН. А что ж Господь ему всё позволяет?
Ведь если Он Один и Всемогущ,
Об этих кознях Он, конечно, знает,
Что ж не хранит сердца наши и души?
Пусть Дух наш успокоит Гласом Божьим,
Что в нас вдохнул, дурманя и тревожа…
АДА. Ну и вопросик Каин ты задал.
Возможно, обещал и Слово дал…
КАИН. Конечно, как на путь вернуть заблудших,
Наверное, поспорили они?!
Вот суть вопроса! Что же будет лучше,
Чем над живыми заключать пари!
И нами управлять издалека
Шутя над чувствами святыми!
Ха-ха! Ха-ха-ха!
АДА. Как страшно ты смеёшься, бедный Каин…
КАИН. Ты спрашиваешь, что же я печален,
Ответ в груди стучится как набат,
Он – только Он во всём и виноват!
АДА. Он не перестает отца учить
Терпеть и муки стойко все сносить.
КАИН. А что же говорит наш милый Авель?
Он по тропе отца идёт стопами,
Всегда готов колени преклонять,
Дрожит от страха он перед Всемогущим,
Ах, как бы право не отнял дышать.
АДА. И Авелю являет Бог свой Глас.
КАИН. И что ж вещает он ему сейчас?
Брат в тайне это держит перед нами?
АДА. Нет, почему, он делится всегда. (Нежно и тихо смеётся.)
И даже с овцами он с кручи, иногда,
Вещает мудро Божьими словами.
(Радостно, смотря в лицо.)
Ты, может, сам поговорил бы с ним,
Он все тебе бы лучше объяснил,
Ну, что стоишь, иди к нему скорее.
КАИН. Ты думаешь, он меня умнее?
Или Божий Глас в его устах застыл,
И Авель голос свой уже забыл?
АДА. А вот так грубо говоришь ты зря,
Спаси, помилуй Господи тебя,
Верь, Он спасёт твою от ада душу.
КАИН. Знай, без тебя и Рая жизнь не лучше,
Огонь сжигает душу без конца.
Господь не хочет за меня сражаться,
Соединив навек наши сердца.
Но если бы меня ты полюбила,
Ах, если б он навеки нас связал,
Отдав за это душу, жизни силу,
Я как никто бы Бога прославлял!
АДА. Каин… (Пауза. Ломая руки, отчаянно.) Но, Каин, я люблю тебя!
КАИН. Как брата…
Но Авеля – страстнее и сильней…
АДА. Да, это так, но я не виновата,
Что Авель занял всё в душе моей.
Вот мне с тобою весело, легко,
И разговор люблю я твой туманный,
Ведь ты такой смешной, немного странный,
И я грущу, когда ты далеко…
Порой бывает, звёздными ночами,
Я всё смотрю в загадочную даль –
И радость, и внезапная печаль,
Меня переполняют отчего-то…
Но тут блеяние овец и солнца луч,
Вдруг прерывают красоту полёта.
КАИН (с болью). Вновь… Авель!..
АДА. Верно!
Сон мой прерывает,
И в жилах у меня,
Словно костер, вся кровь огнём пылает.
Ему навстречу сердцем я лечу,
И каждый раз надеясь, что ответит
Любовью и меня объятьем встретит…
В ответ – его свирель по Цилле плачет…
А я – я снова плачу и молчу.
КАИН. Вдвойне больнее ранит это нас.
Зачем же Он запутал всё в конец?
АДА. Но это Он испытывает нас –
Сказал мне Авель, подтвердил отец.
И долгим, тяжким будет этот путь,
Грех за запретный плод всю жизнь нести.
Но нас бы не было, об этом не забудь,
Когда бы маму змий не совратил.
КАИН. Да, мы не знали б зла, как и добра… (Пауза. Вздохнув.)
И жили б мы без знаний, без уменья,
Потерям, верно, не было б числа,
Достойно это было б сожаления,
Не ведая ни цели, ни пути,
Лишь страсть одну имея, а не чувства.
Скитались бы как звери, без любви.
АДА. И возблагодарить должны мы Бога,
Пред ним покорно голову склонив,
Сносить Его все испытания, пусть дорога….
КАИН. Нет, не пойму, ну как за грех один
Сердится и наказывать всю жизнь
Детей твоих и их потомков строго…
Их погрузить в проблемы и печали,
Как? В муках их рожать, чтоб умирали?
Зачем Он это Древо-то взрастил,
Детей своих без знаний сотворил?
И искрой Божьей наделил потомков
И Интересом наградил Своим?
Что ж, коль игра, так в чем её закон –
Вот почему теперь я возмущён!
АДА (падает на колени, взмолившись лицом к небу и воздев руки).
Услышь меня, мой Бог,
Творец наш Всемогущий,
Прости за грех ты брата моего –
Как тяжело ему я знаю,
Моё сердце пронзает та же боль,
Что и его.
Он болен, Господи, поэтому стенает,
Что говорит, и сам не знает он.
Болезнь эта – Любовь, о, как же он страдает,
В груди болезни сдерживая стон.
Огонь горит внутри
Любовью мозг туманя,
И все же, я прошу тебя, прости!!! (Припав к земле, целует траву.)
Прости ему сей грех непослушанья,
Свой путь ему навеки освети!!!
На небе сгущаются тучи и закрывают солнце. Становится темно. Ада жмётся со страху. Каин тоскливо, грустно усмехаясь, смотрит на всё.
КАИН. Господь не слышит, Ада, встань с колен.
Вон, тучами Он небо застелил,
Свет солнца погасил, все прах и тлен,
Смеётся Он над нами что есть сил!
АДА. Нет, нет, мой брат!
Встань рядом, на колени,
И Господу со мною помолись.
И вместе мы…
КАИН. Опустятся ступени?
Чтоб мы к нему на небо поднялись?
Страдаем мы – осталось лишь дождаться,
Когда придет прощения пора?
Не стану я Душою унижаться,
Когда мой Дух – есть эта Божья искра.
Гремит гром.
АДА (дрожа со страху). Скорее, брат, разгневал Бога ты…
КАИН. Сожгу я возвращения мосты,
Обидел я Его – вдвойне обижен сам.
(Воздев руки к небу.)
О Справедливости взываю к Небесам!
АДА (поднявшись на ноги, тянет Каина за руку).
Ну, Каин! Поскорей! Идём! Бежим!
Покуда молнией Он нас не сокрушил.
КАИН. Огнём Небесным Он начнёт карать…
Круши и жги! А мне? Да мне плевать!
Хлеба мои, деревья подпалив,
Обрушит ливень Он на нас кромешный,
Потоками воды округу затопив.
Блеет барашек.
АДА (спохватившись). Ах, мой барашек бедный, испугался,
Смотри, со страху к дереву прижался!
Бегу другим поведать про знаменья…
И ты иди, не оставайся тут,
Опасней всего отдельные деревья,
Ведь молнии их первыми сожгут. (Отпускает руку и уходит.)
Барашек бедненький, дрожит в моих руках,
Не бойся, Авель наш прогонит страх. (Убегает.)
КАИН. Ушла!..
Всего дороже Авель ей!
Зачем всё это –
Молнией своей
Наказывает нас Он?
(Раздвинув поднятые руки, кричит громогласно.)
Ну…… Господь Могущий,
Пора уже разить!!
Убей, не мучь меня,
Устал я жить… (Сверкает молния, осветив поникший силуэт.)
Прибегает Цилла.
ЦИЛЛА. А, вот, нашла!
Как только грянул гром, к тебе я бросилась
Оставив отчий дом,
Отбросив прочь досужие дела,
Спасать тебя от Кары Божьей шла. (Обнимает его и хочет увести.)
Опасно тут стоять, пора идти.
КАИН. Зачем спасать то, что нельзя спасти?
Не гром пугает, Цилла, в этот миг,
А сердца, сердца раненного крик:
Расколото на части и кричит
И Адовым огнём горит в ночи.
ЦИЛЛА. Я стану для тебя лекарством, я люблю,
И рану страшную я исцелю твою.
КАИН. Твоя любовь мне не нужна прости…
(Пауза.) Как пусто…
Мне без Ады нет пути.
ЦИЛЛА. Не говори так, Каин! Не греши,
Я слышу бред твоей больной души.
Идём, прижму к груди своей чудесной.
Прогнав печали я закрою дверь,
Ты радость обретёшь, ты мне поверь,
Когда узнаешь прелести любви телесной.
КАИН. Лишь яд один остался от любви,
Тоска и боль сдавили сердце… Как болит…
ЦИЛЛА (берёт за руку и, кладёт себе на грудь его ладонь).
Потрогай, Каин, как моя набухла грудь…
Дай руку, обними меня чуть-чуть,
Огнём любви пылаю я, ответь:
Ведь ты меня спасешь? Не дашь сгореть?
КАИН (убрав от неё свои руки).
Во мне огонь, уже, прости, потух,
Убито сердце, и истаял дух,
Как ледяного родника вода,
Так в жилах кровь остыла навсегда….
ЦИЛЛА. Зажгу я искру поцелуем жгучим –
В пещере нам я шкуры постелю. (Тянет его за собой.)
Идём, скорей, я страсти не таю, (не отрывая взгляда от него)
В глаза мне, посмотри, они как тучи.
КАИН. Да-да, и молния сверкают ярко в них…
Добро от зла не отличу я, Цилла,
Но не разжечь огонь в глазах моих,
Не в силах я понять, того что было. (Вяло идёт за ней.)
Хлещет дождь. Гремит гром, сверкает молния.
ЦИЛЛА. Вот мы у цели! Боже, дай нам силы!
Вот и пещера, наше ложе в ней.
Не стой же – раздевайся поскорей… (Обнимает и ласкает его.)
Прижми меня к себе… О, Каин, милый…
Тебе скажу я, страсти не тая,
Возьми меня, мой Каин, я твоя… (Целуя его.)
С тобой я буду ниву поднимать,
Детей похожих на тебя рожать,
По всей земле раскинем мы сады,
И в счастье будем жить с тобой, и ты… (Ложится и тянет его за собой.)
КАИН (как бы очнувшись и выходя из забытья).
Где я? Что это?.. Цилла?! Это ты?!
Зачем я здесь?..
И шкуры и цветы… (Стонет.)
Вновь помутилась голова моя…
Нет… Ада, Ада я люблю тебя…. (Убегает.)
ЦИЛЛА (сжав кулаки и прижав к лицу, тихо всхлипывает и стонет. Вскоре, начинает рыдать, и, разрывая всё на себе, кричит, как сумасшедшая, перекатываясь на шкурках.) Ка-а-ин!.. Ка-и-ин…
Ушёл!!!
Не глянул даже на меня…
Лишь боль –
Горю огнём небесным я!..
Появляется Авель.
АВЕЛЬ. Ах… (Бросается к ней.)
Цилла, Цилла, жизнь моя, постой,
Раздета, плачешь, радость, что с тобой?!
Твой крик ужасный и твои рыданья
Услышав, бросив всё к тебе бежал.
Скажи, родная, что случилось, мне…
О Боже, на лице твоём страданья…
Ты ранена?.. Любимая, скажи! (Падает перед ней на колени.)
ЦИЛЛА (вздохнув и, вытирая слёзы). Почти убита, Авель…
АВЕЛЬ. Ты дрожишь,
И все же от тебя я жду ответа.
ЦИЛЛА. Все это Каин! Каин сделал это!
АВЕЛЬ. Что сделал он? Что он тебе сказал?
ЦИЛЛА. Любовь мою отверг
И сердце разорвал…
АВЕЛЬ. Постой, постой, не вижу крови я…
ЦИЛЛА. Но… все в крови, скажу я не тая,
Лицо и тело, сердце – всё пылает…
АВЕЛЬ. И это всё, любовь моя?.. Родная… (Приподняв, обнимает её и прижимает к груди.)
Возьми мою любовь, пусть все пройдет
И боль твоя с ручьями утечет,
И радость в этом мы найти сумеем
С тобою вместе, всё преодолеем…
ЦИЛЛА (прижимаясь к нему). Прости меня о, Авель, плачу я…,
Ведь Каин отказался от меня… (Роняя слёзы от тоски и боли.)
И мне любви его уже не знать… (Вздыхает.)
Теперь о ней не смею и мечтать.
Я ложе разделить хотела с ним,
А он ушел, ушел, не оглянулся –
К моей груди, к губам не прикоснулся.
АВЕЛЬ. Я буду счастлив, их прижать к своим… (Целует.)
ЦИЛЛА. Да, Авель, да!
Дарю тебе себя… (Роняет голову на его грудь.)
АВЕЛЬ. О, Цилла… Цилла!.. (Берёт её на руки и, прижав к себе, уносит.)
Я люблю тебя…
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Каин и Сатана.
КАИН (бежит в смятении, дорогу под собой не видит).
О, Ада, Ада… ну не знаю я,
Зачем ты полюбила не меня?!
Да, Цилла, горяча… Но что с того –
Не изменить мне сердца моего?
О, Ада, больно жжется как в груди!.. (Остановившись, хватается за грудь.)
О, Господи, как одинок я! Помоги!
САТАНА. Куда бежишь ты, Каин, что за вид,
Как будто под тобой земля горит,
Глаза твои ослепли, не иначе…
Что стонешь так, как будто филин плачет?
КАИН. А, Богом проклятый… бесплотный как эфир, (пауза)
Ты мудр, скажи, зачем так создан мир?
САТАНА. Я бы сказал, прекрасно он устроен!
Вот дождь прошёл, сияет всё покоем,
Цветы вокруг, смотри, благоухают,
Бутоны нам на радость распускают,
Спешат навстречу солнечным лучам.
Цикадный стрекот, птичий шум и гам,
Они свистят на разные мотивы,
Любовь и радость выражая миру,
Который кормит и лелеет их.
Ведёт зверьё детенышей своих,
Что просыпаясь рано на заре
Играют и резвятся на траве.
Вот родники журчат из-под земли,
Река течет, в ней рыбы веселятся,
И искорками на волнах резвятся,
С волнами состязаясь быстротой,
И прыгают навстречу водопаду,
Как радугой сверкая чешуей.
И даже заяц, свой покинув дом,
Хоть и дрожит со страху под кустом,
Живет и прославления достоин,
Ты вижу не приемлешь мой ответ,
Ты, Каин, вечно жизнью недоволен,
И отвергаешь этот Божий свет.
КАИН. Всё для меня теперь лишь черный цвет.
САТАНА. Друг мой, так чем же ты обеспокоен?
КАИН Чем? Я устройством мира недоволен!
Порадовал тебя прямой ответ?
Мне с Адой близко никогда не быть,
И мне её любовь не заслужить,
Ведь в сердце Ады Авель поселился,
Его лишь только имя на устах,
А я… (пауза, в глазах боль и пустота) лишь братом был в её глазах.
Старался, но совсем не изменился…
Любил я Аду с детства, не тая,
Готов был для неё на все на свете,
Теперь она – лишь Авель тут в ответе –
Утеряна навеки для меня.
САТАНА (прищурившись, с улыбкой).
А Авель, Каин, вправду, молодец,
Своё он время даром не теряет…
КАИН. Что этим хочешь ты сказать?
САТАНА. Да кто ж не знает?
Вот ты от Циллы дар её не принял,
А Авель, где-то два часа назад,
Нагнулся, взял – и несказанно рад.
КАИН. Как взял, но он… она ж его не любит!..
САТАНА. К чему любовь, когда пылает страсть?
А впрочем, право, кто его осудит,
Когда в крови горит другая сласть…
Да я и сам бы тут не устоял,
Но Циллы честь сегодня Авель взял.
КАИН. А как же Ада?!
САТАНА. Каин, ты дурак… А Ада что?
Подумаешь, пустяк.
Оставь свои вопросы и нытьё,
Я думаю, она не будет против,
И с радостью он примет и её.
КАИН. Но как он мог, как смел так поступать –
Любовь, святые чувства все предать?
САТАНА. Любовь, прекрасна, что не говори,
Но в страсти тоже прелести свои.
КАИН (не слышит его).
Похоже я теперь совсем один –
Работник сам себе и господин.
САТАНА. Ты Аде расскажи о том скорей,
И, правдой подкупив её своей,
Сомненье ей в грудь нежную вложи,
Словами теплыми к себе приворожи
И лаской соблазни, поверь же мне,
Она в печали всё отдаст тебе.
КАИН. Что – обмануть?! Ей сердце разорвать –
Воспользовавшись, честь её сорвать?
АТАНА. Ты говорил мне, что в твоей груди –
Жгут ураганы чувств и кровь кипит?
КАИН. Нет-нет, уж лучше мне всю жизнь страдать,
Чем подло так любовь свою предать.
САТАНА. Тебя, однако, не понять никак,
Какой же, Каин, все же ты дурак!
После всего она другою станет,
Устроены совсем иначе люди,
Легко она сама себя обманет,
К тебе привыкнет и тебя полюбит.
И будут решены твои задачи,
К тебе она привыкнет постепенно –
Ведь сердце женщины устроено иначе –
И, как в природе в нём, возможны перемены.
КАИН. Обман, уверен твердо, это – зло,
Я умножать его не стану, знаю,
И пусть мне нестерпимо тяжело,
Обманом брать я Аду не желаю!
САТАНА. Смотри-ка ты, слова какие слышу!
Не забывай, ты просто человек…
КАИН. Вот именно, я – Человек, и свыше
Мне искра божия дана на долгий век,
Но вижу я, что кто-то очень хочет,
Чтоб злодеяние свершилось этой ночью.
САТАНА. Поверь, что обернётся зло добром, и может,
В твоей беде лишь это и поможет.
КАИН. Ах, Сатана, как ты меня достал,
Побыть один хочу я – я устал.
САТАНА. Да, вижу ты сегодня не в себе.
Когда в себя придёшь, поверишь мне,
Решительность, отвага – та черта,
Что разожжет огонь в твоей крови,
Что тронуть может женские сердца,
И зародит в них искорку любви.
КАИН. Я верность ставлю во главу угла,
И с ней – любовь, такие вот дела.
САТАНА. Ну-ну… но ты не прогадай, смотри,
Ни верности не будет, ни любви.
Тут, видишь ли, мой друг, какое дело,
Попала лапка – птичке всей пропасть,
И если вовремя ты не сорвёшь плод спелый,
Он может сам сорваться и упасть.
КАИН. Я верю, мудр ты вечностью своей,
Увы, к беседе я не расположен…
САТАНА. Я всё забросил и пришёл к тебе.
КАИН. Прости.
САТАНА. Я озабочен и встревожен,
Я думал, ты – герой, нас ждет успех,
И вот тебя я выбрал среди всех.
А ты из-за любви какой-то скис
И предал сам себя. Где чувства, риск?
КАИН. Подумать надо мне
И многое понять…
САТАНА. Ты говорил иное мне на днях,
Просил с собою тебя взять, хотел взлететь,
Мечтал миры иные посмотреть.
КАИН. Я охладел к той мысли –
Как к миру ко всему и к жизни..
САТАНА. Что ж ты так –
Слова и мысли для тебя пустяк…
КАИН. Увы, я смысла не могу понять.
САТАНА. Могу тебя я в будущее взять,
Где ты увидишь, что с любовью стало –
Как страсть её ногами растоптала,
Как продавалась за глоток воды, за так –
За хлеб, за злато, за любой пустяк…
Ну, хочешь это посмотреть? Скажи.
КАИН. Жизнь без любви –
Какая это жизнь?
Жизнь ничто – без любви и без мечты –
К жизни этой потерял я смысл…
САТАНА. Я вижу, слов моих не слышишь ты.
Чуть-чуть поднадоели мы друг другу –
Не можешь ты моим словам внимать.
КАИН. Пожалуй, да, мне окажи услугу.
Сегодня я не в силах рассуждать,
И поучать меня тут смысла нет.
САТАНА. Тогда до встречи. Близится рассвет.
Возьми себя ты в руки и к обеду,
Явлюсь я снова, продолжать беседу.
КАИН. И это будет лучше, чем терять
Свои слова напрасно, как и время.
САТАНА. Что ты вообще про время можешь знать,
Я всадник, а оно тугое стремя,
Вам маятник стучит считая срок,
Приблизив время подводить итог,
А для меня – оно лишь звук пустой.
Не властно время перед Сатаной,
Такой вот получается итог.
КАИН. Однако, нам его назначил Бог!
СЦЕНА ЧЕТВЁРТАЯ
Авель и Ада на фоне пастбища. Вдали – отара овец под наблюдением собаки. Авель сидит на огромном камне и играет на свирели. Ада сидит на траве, и снизу вверх заворожено смотрит на него грустными глазами влюблённой женщины.
АВЕЛЬ (прекращая играть, величаво возвышаясь на камне. Радостно, вдохнув полной грудью.) О, Господи, благодарю тебя –
За жизнь, за счастье, красоту и силу!
(Вытягиваясь.) Эх, хорошо-то как!
АДА. Да, Авель, милый! (Вздохнув и, радостно зажмурив глаза.)
И песня новая я слышу у тебя.
АВЕЛЬ. Я сочинил её вчера, после дождя,
Заворожённый красотою мира,
Любви… и звезд сияющих огней.
АДА. Ты видел Циллу?!
Ты общался с ней?..
АВЕЛЬ. Да. И она не прогнала меня,
А обняла и Каина ругала,
Ослом и обезьяной называла…
АДА. И ты, конечно же, её к себе привлёк…
АВЕЛЬ. Конечно, я ж мужчина, не пенёк,
Что оставалось делать мне, скажи,
Когда она огнём любви пылала?..
И о любви на ухо мне шептала.
(Вздохнув.) Точнее, умоляла о любви…
АДА. И ты, ласкал и целовал? Ну, говори…
АВЕЛЬ. Прости, меня, но я люблю её –
И было нам так хорошо вдвоём…
АДА. И даже, лучше, чем сейчас?..
АВЕЛЬ. Да не сравнится…
Как будто жарким, душным, грустным днем,
Из родника прохладного напиться.
АДА. А как же я? Как я… секрет открой?
(Грустно.) Скажи мне, я любви твоей не стою?
АВЕЛЬ (сходит с камня и приближается к ней).
Ну, ты красива очень, хороша собой… (С улыбкой, мило смотрит на неё.)
К тебе своей симпатии не скрою…
АДА. Но я… ты смог бы полюбить меня? Ответь!..
АВЕЛЬ. Да, Ада, с детства я тебя люблю, заметь. (В порыве нежности обнимает её.)
АДА (прижимаясь к нему). О, Авель, поцелуй меня скорей… (Целуются.)
Я буду счастлива родить тебе детей…
АВЕЛЬ. Да, Ада, да!.. Родим детей с тобой вдвоем… (Берёт её на руки и кружит.)
Пауза. Вернув Аду на землю, Авель нежно смотрит на неё, рукой лаская ей лицо и смотря ей в глаза.
АВЕЛЬ. Лишь Богу жертву для начала принесём,
Благословил чтоб наш поступок свыше.
АДА. Да, Авель, принесём. Но как услышим
Его благословение с небес?
Как свой ответ расскажет Он тебе?
АВЕЛЬ. Тем больше Милостыню он проявит к нам,
Чем будет дар дороже наш с тобою,
Ему любимого ягнёнка я отдам…
АДА. Ой, Авель, он ещё так мал собою!
АВЕЛЬ. Зато любимей и милее всех.
АДА (улыбается). Как ты, мой Авель… пусть нас ждёт успех.
АВЕЛЬ. Ты покраснела, вся огнём пылаешь,
В любовной страсти – губы, грудь, глаза –
Блестят, как в солнце утреннем роса. (Пауза.)
Как тяжело, прерывисто вздыхаешь…
АДА. О, Авель, Авель, мой родной, мой свет,
Тобой одним я грежу с малых лет.
Впервые губы губ твоих коснулись,
И будто молния мою пронзила грудь,
И все мечты и чаяния проснулись,
И стала так понятна счастья суть.
АВЕЛЬ (берёт её на руки).
Твоя любовь огонь зажгла во мне –
И прелестям твоим я буду рад.
О, Господи, да лучше нет наград!
Лишь счастье! наяву, а не во сне. (Прижав к груди, уходит вместе с ней.)
СЦЕНА ПЯТАЯ
Авель и Ада только что принесли ягнёнка в жертву. Следы огня и мясо жертвы. Рядом – нож. Вдали – сады.
АВЕЛЬ (смотрит на небо). Бог принял нашу жертву, на крови….
АДА (нежно, с улыбкой прижимаясь к нему). А как узнал о том ты, милый? Объясни.
АВЕЛЬ. Вон видишь, дым вознёсся к небесам,
Заката кровью небо затянуло,
Природа затаилась, как уснула –
Так это Божий знак явился нам.
АДА. Да, вижу, вижу… (Радостно.)
Бог доволен нами –
Какое счастье, жить под небесами. (Подпрыгивает и хлопает в ладоши.)
АВЕЛЬ. В глазах веселья огоньки горят.
Ты рада, Ада?
АДА (сияя от счастья). Я люблю тебя…
АВЕЛЬ. И ты сердиться на меня не будешь,
И слёзы лить, как Цилла?
АДА. Никогда. И я так счастлива, мой Авель, (обнимает его)
Милый, милый……
АВЕЛЬ. А Каин – как ему расскажешь ты?
АДА. Мне жаль! мои лишь для тебя цветы…
АВЕЛЬ. Ты, Ада, так мила и, так прекрасна!
Что снова я хочу обнять тебя,
К груди своей прижать…
О, как ты страстна!..
Ада бросается в его объятия. Целуются. Появляется Каин.
КАИН. Что?.. Ада!.. Авель!.. Как, когда и где?..
АВЕЛЬ (отцепив объятия). О, брат наш Каин, рады мы тебе.
АДА. Да-да, мы рады. Что ты там застыл?..
КАИН. Мне жаль! мне больше этот мир не мил…
АВЕЛЬ. Я Богу жертву принести решил….
АДА. В ответ он наш союз благословил…
АВЕЛЬ. Садись же, брат, отведай мяса с нами.
КАИН. А как же Цилла? ты же её любил…
АВЕЛЬ (вздохнув) Лишь о тебе она грустит ночами.
КАИН. Но, Ада, ты…
АДА. Да, я люблю его,
И не могу с собой поделать ничего… (Опускает голову.)
АВЕЛЬ (радостно). И радует меня её любовь.
КАИН. А я?.. (В глазах грусть, тоска и отчаяние.) А Цилла?..
АДА (радостно, с полной жизни лицом).
Видишь, жертвы кровь?..
Принёс бы Богу жертву, и тотчас –
Ответно он тебе воздаст.
АВЕЛЬ. Другим увидишь мир, узрев свой знак.
КАИН. Когда б вы знали, не говорили б так… (Пауза.)
Ах, Ада… Авель… Всё я понимаю,
Но я напрасно в этот мир пришёл…
Что в нём найду, когда одно лишь знаю,
Стрелой мне ангел сердце расколол.
Я погибаю, я умылся кровью,
Не знаю даже как мне дальше быть.
АВЕЛЬ. Возможно Цилла со своей любовью
Его тебе сумеет исцелить?
КАИН. Ты надо мной смеяться, Авель, взялся?
АДА. Прости нас, брат, он даже не пытался…
АВЕЛЬ. Поверь мне, даже мысли не имею.
КАИН. Да, правы вы, вы правы, что слова –
Ведь нас поступки бьют всего сильнее.
АВЕЛЬ. Прости, брат Каин, ну, прости меня,
Если тебя обидеть я сумел,
Ведь, видит Бог, того я не хотел,
И ночи я не отличил от дня.
Ведь, коль весь день с барашками бродить –
Где просто всё, в овечьем этом мире,
Душа поёт лугов душистых шире,
И так же просто хочется мне жить.
КАИН. По их примеру жить мы не должны,
Среди лугов цветущей тишины,
Плыть по траве, как речка по течению,
И лишь желаний следуя влечению…
Зачем тогда нам разум дал Господь,
Коль всем ударам спину подставляем,
Если добро от зла не отличаем,
И как скотина распускаем плоть –
Когда не можем верными мы быть?
Всю жизнь своей любовью дорожить…
АВЕЛЬ (улыбаясь своим мыслям).
Мой брат, нам так прекрасно ты ответил!
С тобой согласен! Как же дивно жить!
Красивей женщины нет ничего на свете –
И не дано животным так любить.
КАИН. Вот я о том и говорю тебе,
Что если уж родился человеком –
Хочу им быть и в счастье и в беде,
Хоть наградил нас Бог недолгим веком.
АВЕЛЬ. Мой брат, такой же человек и я,
Отец наш, мать и милые сестрицы,
Бог сотворил нас вместе. Мы семья.
И мы должны всю жизнь Ему молиться.
КАИН. Нас породили мать с отцом, пойми.
АВЕЛЬ. Так им Господь велел.
КАИН. Что они знали? И мне отец другое говорил,
Что чувств своих они не понимали.
Как сам он, улыбаясь лучезарно,
По саду – по Эдемскому бродил,
Пока Змий-искуситель так коварно,
Плодом Запретным мать не соблазнил.
АВЕЛЬ. Так всё Господь задумал. Ясно всем!
КАИН. Зачем задумал?.. (Взволнован. Шумно дышит.) Объясни, зачем?!
Ну, что не отвечаешь?.. Нет ответа?..
Чтобы грехом нас после осуждать,
Ещё лишив бессмертия за это?
Чтобы трудясь, на пашнях худородных,
Покорно ожидая свой черёд,
Любить, потом рожать подобных,
Которых Смерть уже с рожденья ждёт?
И после смерти нет пути назад,
Пусть Человек стенает умирая!..
А за грехи опять же нас в свой Ад,
Где души будут зажимать в тисках,
Смолой кипящей сверху поливая?
АВЕЛЬ. Вот именно, брат Каин, за грехи –
Лишь для того, огонь, смола, тиски –
Того, кто будет не послушен Богу!
АДА. Склонил бы ты колени, Авель прав.
АВЕЛЬ. Хвалу Его Законам жить воздав,
И жертвы принося к его чертогу…
КАИН (перебивая). Умерь и красноречье и ретивость,
Как ты всё упрощаешь, жизнь сложна…
Скажи мне, Авель, где же справедливость,
Скажи, свобода наша – где она?
Я вижу только зло кругом теперь –
Лукавство, ложь и попиранье чести.
Покорность – это в несвободу дверь,
Недалеко предательство от лести.
АДА. Нет, Каин, гордость говорит в тебе.
АВЕЛЬ. А гордость, Каин, грех непослушанья.
КАИН. Я – Человек!
АДА. Ты Каин, не в себе,
Беду накличешь ты нам и страданья.
АВЕЛЬ. Не тем твоя забита голова
И Ада тут, конечно же, права.
АДА. Колени преклони скорее с нами,
Я буду снисхождения просить.
А ты, брат Каин, сбегай за хлебами.
Возьми там фруктов, спелую малину,
И овощей, чтоб полную корзину.
АВЕЛЬ. Нам надо жертву Богу принести.
АДА. И ты увидишь, Бог тебя простит.
АВЕЛЬ. А Ада снова разожжет костёр,
Здесь угольки золою мы прикрыли.
АДА. Да, мы недавно жертву приносили.
АВЕЛЬ. Взгляни на неба красочный узор,
Его там дымкой затянуло, брат,
Кровью жертвенной, смотри, горит закат.
АДА. Увидишь, Каин! (Улыбается, открыто, нежно и просто.)
Бог тебя простит:
Скорей колени преклони свои …
Покайся за презренные слова…
А я, пойду, и принесу дрова. (Убегает.)
Пауза.
КАИН. Жертва?.. (Кричит, всё громче и громче.)
Жертва! Жертва!! Жертва!!!
Что же Он за Бог такой, скажи,
Принимает только кровь и жизнь!
Вашим жертвам просто несть числа –
Кровью оросили теплый вечер.
В этот раз, какая из овечек,
Славя Бога, душу отдала?
АВЕЛЬ. Ягненок наш любимый самый – Каин,
В моей отаре он был всех дороже,
Поэтому я, брат мой, опечален.
Ада его сильнее всех любила тоже –
В душе и сердце у меня пожар.
Но здесь, чем ближе – тем дороже дар.
КАИН. Что? Этот Каин… вечеров отрада,
Которого так обожала Ада?
С которым так играла и носилась,
Как же она на это согласилась?
АВЕЛЬ. Так велика была её любовь! Она…
КАИН. Но, бедный Каин, он же был так мал,
Так мало видел и так мало знал.
Он вас дарил любовью и теплом… (Пауза.)
И это зло зовёте вы добром?!
АВЕЛЬ. Да что с тобою, Каин, ты же знал?..
Что всех их в пищу Бог нам создавал.
Ты что, мой брат, не помнишь ничего?
КАИН. О том и говорю, вина Его.
А знаешь ли ты Авель, что за боль?..
Когда свой урожай я, собирая,
Бывало, рассекал себе ладонь,
На острую осоку попадая?
И даже с дерева, когда сорвётся плод
И падает он на тебя – так больно,
Порою ранит до крови….
АВЕЛЬ. Довольно…
КАИН. Предо мной геройством хвалишься своим,
Как ты, о, брат мой (хватает с камня первобытный нож),
Режешь горло им. (Горько смеётся.)
Ведь вы… вы даже нож изобрели,
Чтобы Богу жертвы приносить свои.
АВЕЛЬ. Да нет, не только,
Я скажу верней,
Он нужен для защиты от зверей.
Бывает змей…
КАИН (прерывая). Ты говоришь мне, звери?!
И хочешь, чтобы я тебе поверил!!!
Но я не видел, чтобы звери, сожрать –
Как вы его – решили человека…
Нам в детстве, вспомни, говорила мать,
Когда Господь их сотворил от века.
Наполнены почтением своим,
Все звери, птицы поклонились им.
АВЕЛЬ. Не только твари райской той страны,
И Ангелы колени преклонили.
КАИН. Не все…
АВЕЛЬ. Конечно, кроме Сатаны,
За это Бог его и проклял имя.
Он враг наш, нет ему пути назад,
Не слушался бы ты его, мой брат.
КАИН. С рождения своего, запомнил я,
Лишь страху сердце вы моё учили,
Чтоб ввысь смотрел дыханье затаив,
И Бога восхвалял святое имя.
Чтоб с радостным и благостным лицом,
Просил его даров и хлебосольства,
Боялся пуще матери с отцом
Его я гнева или недовольства.
Чтоб в честь его трудиться лишь хотел
И на коленях Бога восхваляя,
Чтоб даже мысль греховную не смел
Иметь, слезою жалость пробуждая.
О свете слезно Господа просить,
Когда луна враз солнце закрывала,
После чего мать строго заключала,
Ты должен Бога, всех сильней, любить…
Начнёт Бог грозно резать небосвод,
И грохотать и молнией кидаться –
Всем нужно на колени опускаться –
Тут сердце Богу обратить черед.
И всё же я не мог всегда понять,
Любовь и страх как в сердце сочетать,
Я и сейчас не знаю, как мне быть?
Как? В страхе вечном жить?
Иль любить?..
Появляется Сатана.
САТАНА (в укрытии, тайком подглядывая за ними).
Ну вот, теперь я вижу, ты готов,
Сразиться с миром за свою любовь…
Пора и мне, пожалуй, выйти в свет –
Я помогу тебе найти ответ… (Выходит из укрытия.)
Тебе кто, Авель, что я враг, сказал?
Ведь если б не я – что бы ты знал?
Я жизни путь хотел вам указать,
И чувства ваши пробудить, и разум,
А ты меня врагом зачислил сразу…
А Еву было просто соблазнять,
Но плод другой я не успел ей дать,
Чтобы бессмертными могли бы все вы стать.
Господь вспылил, и молнии метая,
В то же мгновенье вас изгнал из Рая!
АВЕЛЬ. И ты поверил?
Брат, он врет тебе…
КАИН. А где же ваша правда, Авель? Где?
САТАНА. Ах, Каин, да не слушай ты его,
Они хотят отнять твою Свободу,
Тебе он не ответит ничего,
Иль скажет нужно Господу в угоду…
АВЕЛЬ. Нет, Каин!!
Он наш первый враг, не слушай, брат.
КАИН. Он?.. Кто же Он?!
И в чём он виноват?
АВЕЛЬ. Враг Сатана, кого за руку взял!
КАИН. Но зла я от него и не видал…
АВЕЛЬ. В добре и зле нетрудно ошибиться,
Их движет, как и мир, круговорот,
Бывает, зло добром прикроет лица,
А иногда совсем наоборот.
Тому учит Господь, а он-то знает.
КАИН. Зачем же Он всегда всё усложняет,
Добро со злом переплетя напрасно?
Где Бог? Где Сатана?
Кому поверить страстно?
АВЕЛЬ. Лишь Слово первое есть Правое и Божье,
а после – козни Сатаны.
КАИН. Тревожно…
А если мысли лезут чередой… (С болью, в тоске.)
Зачем, к чему всё это – мне открой –
Поклоны, жертвы, коим несть числа,
И эта бесконечная хвала?
Зачем Ему такая слава? Где ответ?
А может, просто нет его совсем?
Как же любовь? Ей тоже места нет?!
Лишь страсть и жажда взяли верх над всем.
АВЕЛЬ. Любовь – есть свет души! Такое дело,
А страсть – она бальзам. Бальзам для тела,
Что дарит радость и блаженство нам,
И жизнь…
КАИН. Что нет любви я вижу сам!
Но без любви страдал я и страдаю.
Ищу любовь и жажду, но не знаю,
Кого любить, когда?.. И каждый раз… (Пауза. Стонет.)
Теперь я понял, что не понимал,
Быть одиноким – свыше мне наказ,
Что Бог в моей судьбе предначертал.
АВЕЛЬ. Ты усложняешь, брат, ведь ты же с нами…
Чти мать с отцом, смотри на стройных дев.
Пойми, не надо спорить с небесами,
Не вызывай напрасно Божий гнев.
Жить по Божьему Закону не скучно,
Ты просто внемли голосу послушно.
КАИН. Закон, который равен беззаконью…
Но, произвол – закон твой, знаю я.
Прощая всё тебе, своей ладонью,
Скажи, за что карает Он меня?
В чём провинился – снова я и снова?
АВЕЛЬ. Своею непокорностью и словом.
Колен своих не преклоняешь ты,
Как Сатана. И все свои мечты
Ему ты, брат, напрасно доверяешь,
И тем свою судьбу отягощаешь.
КАИН. Нет, Авель, всё не так, мне надо знать,
Отбросив вольнодумство и спесивость,
В чём жизни смысл понять,
И есть ли справедливость.
Для дум тяжёлых не хватает дня…
Зачем? Зачем Он душу мне терзает?
Ну, почему Бог мучает меня?
За что так сердце бедное страдает?
АВЕЛЬ. Ты к Богу повернись лицом красивым,
Замри и внемли голосу Его,
Ему послушным будь и терпеливым,
Тогда твое наступит торжество.
Гордыню, брат мой, поумерь свою,
И может…
КАИН. Тридцать лет уже терплю!..
АВЕЛЬ. А я вот с детства был всегда спокоен
И счастьем были наши дни полны…
(Улыбается.) Я жил легко и был всему доволен.
А помнишь, брат, как были мы дружны?
САТАНА. Свой мозг не хочет Авель утруждать,
Легко живёт он и не знает боли,
Им правит Божий страх, и он доволен. (Смотрит Каину в глаза.)
Я вижу нож в твоей руке, хочу понять,
Зачем ты взял его?
КАИН (смотрит на нож). Нож?.. Их изобретенье…
(Пауза, смотрит на нож.)
Чтобы Авелю сказать о том смятенье,
Что не вернёт душе моей надежду,
Чтоб понял он, что больно, если режут.
САТАНА. Сказать?..
КАИН (слегка разгневан). И показать!
САТАНА. Смотрю ты хват…
АВЕЛЬ. Не слушайся его, прошу я, брат!
Он зло задумал…
КАИН. Как ты так добр!.. Брехня! (Злой смех. Кричит.)
Не ты ли отнял Аду у меня,
А у Циллы – честь? Ну ты доволен!..
АВЕЛЬ. Да я… Была на это Божья воля,
Ведь нас вела божественная сила –
Нам страсть любви рассудок помутила.
САТАНА. Конечно Авель, верно, это так,
Коль кровь кипит то это верный знак –
Она наполнит страстью и тотчас,
Своей души забудешь ты наказ.
КАИН. А как любовь? Докука и напасть?
АВЕЛЬ. Всех чувств иных сильней бушует страсть,
Отца и мать заставит вас забыть,
Но страсть моя была светла, тиха –
Любовью рождена. И как тут быть?
Когда взаимны чувства – нет греха.
КАИН. Всегда ты прав… Опять юлишь и кружишь,
Как и твой Бог, которому ты служишь.
АВЕЛЬ. Твои слова опасны и грешны,
Ведь ты на поводу у Сатаны
И злом в тебе кипит дурная страсть,
Что рождена она от гнева. Я раскаюсь….
КАИН. Нет, замолчи! Я рассуждаю сам,
И никому служить не собираюсь.
САТАНА. Все верно, Каин! Я горжусь тобой,
С тобою можно и на пир и в бой!
Никто тебя не в силах сбить с пути.
АВЕЛЬ. Какое лицемерье! Бог прости,
Колени с Каином сейчас преклоним вместе,
Тебе молитву вознесём как птаху,
О глупом позабудешь ты протесте,
А Сатана покинет нас со страху.
Брось нож и встань со мной рядом, брат,
Гнев – враг наш, и к ошибке первый шаг.
САТАНА (поспешно).
Ну, Каин, видишь, он боится одного
Что вдруг ударить можешь ты его…
Но он же сделал сам эти ножи,
А ну-ка его, Каин, накажи …
Пауза. Все смотрят друг на друга.
КАИН (заносит нож для удара).
Так вот почувствуй боль ты на себе! (Ножом бьёт в голову Авеля и попадает рукоятью в его висок.)
Ну, Авель, брат, скажи-ка, как тебе?..
АВЕЛЬ. Ах, Каин!.. (Пауза. Ему плохо, он слабеет.)
Что ты сделал?.. Нету сил…
Я умираю… (Умирает.)
КАИН (не веря и, горько усмехнувшись). Славно пошутил!
Ну… хватит, брат. (Трясёт его за руку, встревожен.) Тебе пора вставать,
Не может человек так умирать,
Такою хрупкой не должна быть жизнь.
Я наказать хотел тебя, держись,
И сделать больно, как и мне, давай…
(Улыбается.) Ведь даже крови нет,
Ну, брат, вставай…
САТАНА (прощупав пульс). Нет, он не встанет, перестань трясти…
Его убил ты, Каин. Уж, прости. (В сторону.)
А вот и Зло – того хотел сам Бог,
Меня от власти сдвинув – вот итог.
КАИН (потрясён). Но, видит Бог, я не хотел того.
(Поглаживая руку Авеля.) О, Господь!.. (Роняя голову.) Зачем Ты взял его…
САТАНА. Он умер, я ж тебя не оттолкну,
Я притчу расскажу тебе одну:
«Была косуля всех красивей в стае,
Самцы за ней бежали табунами.
Но перед ними вырос вдруг овраг.
Тогда сказали ей косули так:
«Чтоб до другого берега добраться,
Нам надо всем подальше разбежаться,
Быстрее ветра скорость тут нужна».
Но гордо им ответила она:
«Да стоит только оттолкнуться мне,
И на другой я буду стороне».
КАИН (отвлечённо). Она погибла? В тот овраг упала?
САТАНА. Да, сил своих она не рассчитала –
Нет красоты, лишь грифов крик и гам,
Мораль и выводы, однако, делай сам.
(Увидев Аду.)
А вон и Ада, мне пора идти. (Уходит.)
КАИН. Брат, Авель! Авель, встань, прошу, прости!
Не мог ты так нелепо умереть…
Возьми свирель свою, начни свистеть!
Что же ты молчишь? (Падает перед ним на колени и прислушивается к дыханию.)
Не дышит грудь твоя … (Пауза. Воздев руки вверх.)
Ах, лучше, Господи, убил бы ты меня!
Меня всю жизнь тиранил и крушил,
Теперь вот смертью наказать решил… (Рыдает, зажав ладонями лицо.)
Подходит Ада.
АДА (радостно). В слезах ты, Каин!? Неужель,
Грех свой осознал,
Покаялся – и на колени встал?!
(Бросив охапку дров, обнимает его, вставь рядом на колени.)
Ты снова руки к Богу протянул?
А что брат Авель, бедненький, уснул?
КАИН. Да, (вздохнув тяжко) Авель крепко спит… под небесами.
АДА. Как он уснул – с открытыми глазами?!
КАИН (отрешенно). Уснул навеки – он уже не дышит,
И ничего не видит, и не слышит,
Не скажет больше слова никому.
АДА (удивлённо).
Что стало с ним, брат Каин? Почему?
КАИН. Его убил… случайно, мой кулак…
АДА. Как?! Братец Каин, не шути ты так!
КАИН. Не шутка это, Ада. Тяжело….
Хотел добра я, а увидел зло.
Я думал, он узнает боль мою…
(Горько, со слезами на глазах, воздев лицо к небесам.)
О, Господи! Верни его, молю….
Скажи, когда Ты сам Творец всего,
Зачем все эти жертвы? Для кого?..
АДА. Но крови не могу я разглядеть,
Нет, Каин, нет, не мог он умереть!
Всегда, когда овечка умирает,
Она солёной кровью истекает.
(Смотрит на Авеля широко раскрытыми глазами. Тянет его.)
Встань, Авель, нас разыгрывать не надо!
КАИН. Но, он… Он больше нас не слышит, Ада.
Ты слышала, что я тебе сказал,
Теперь Господь его к себе призвал.
АДА (дрожит). Мне страшно! Каин, как тебя понять?
КАИН. Я жизнь бы отдал, чтоб его поднять.
АДА (в истерике, её бьёт озноб. Тормошит Авеля. Кричит.) Не надо, Авель! Авель!!! Мой родной!
(Плачет громко и причитает.) Не оставляй меня, мой Авель! Ты живой!
Ведь я люблю тебя, скорей ответь! (Рыдает.)
Не может человек так умереть!!!
На крик сбегаются Адам, Ева и Цилла.
АДАМ. Что случилось?! Не пойму…
ЦИЛЛА (склоняясь над Авелем). Он смотрит и не видит? Почему?
Ада рыдает над Авелем.
ЦИЛЛА. Зачем ты плачешь так? Лишившись сил….
КАИН (склоняя голову). Я… Я… (вздохнув) его нечаянно убил…
ЦИЛЛА. Что ты сказал?.. О, Боже, меркнет свет…
Ты говоришь, что Авель умер?.. Н-нет… (Падает без чувств.)
АДАМ. И как ты на брата руку поднял?
ЕВА. Чем брат тебя обидел так? Что он сказал? (Плачет.)
АДАМ (скрипя зубами). Прочь уходи, тебе здесь места нет!
АДА (сквозь рыданья). Будь проклят ты!
(Гневно плюёт на него.) Вот мой тебе ответ….
КАИН (отшатнувшись от её слов, как от удара). Но, Ада!.. Я хочу лишь одного…
АДА. Уйди!! Убийца мужа моего!
ЦИЛЛА (приходит в себя).
От Авеля ребёнка я ношу.
Тебя отныне проклинаю и прошу,
Прошу я, Боже покарай его,
Отцеубийцу сына моего!
ЕВА (хватаясь за живот). Я, кажется, рожаю, все клокочет,
Скорей, свободы мой ребёнок хочет.
Ада и Цилла уводят её.
АДАМ (отвернувшись от Каина).
Какое злое окончанье дня,
Ты прочь иди, все прокляли тебя.
КАИН. Не может быть за грех такой ответ….
АДАМ. Ты что, не понял? Убирайся… (Берёт труп Авеля на руки и уносит.)
КАИН. Нет!.. (Тянется руками за ними вслед. Пауза. В глазах отчаяние. Тихо, роняя руки.) Не-е-ет!.. (Вставая и падая, убегает в другую сторону.)
АКТ ВТОРОЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Каин и Сатана. В саду.
КАИН. Куда идти мне?
Всеми проклят я –
Нет места на земле отца мне больше. (Бежит и оглядывается.)
За что же, Бог,
Ты невзлюбил меня?
Один на свете я! Нет мысли горше!
Скажи мне, чем я это заслужил?
Не Ты ль оружье в руки мне вложил?
Рыдают моё сердце и душа,
Страдаю я невольно согрешав.
Я проклят всеми – я теперь один…
Скажи, за что мне? Мира властелин!
САТАНА (прячется за деревья. В сторону.)
Всевышний,
Вот плоды свободы той,
Что всем отсыпал ты по полной мере,
Но только мысли не вложил простой,
Что воздаётся каждому по вере.
Ты разум человеку дал –
Он чувствам больше доверяет,
От страха позабыв про ум.
Он так наивно полагает,
Послушно следуя за мной,
Что Сверху слышит голос Твой.
Ха-ха-ха!
И как его бросает в дрожь,
Коль речь твоя с небес звучала,
Теперь, надеюсь, Ты поймёшь,
Насколько я был прав сначала.
И если только не прибегнешь Ты к чуду,
Я выше человека был и буду.
Меня унизив перед ним,
Обидой дух Ты мой озлобил,
И я потратил много сил –
И сам увидел, час мой пробил!
И в чём теперь моя вина?
Как все чудесно обернулось
И злом добро перевернулось?
Выходит из укрытия.
САТАНА. Куда бежишь ты, Каин одинокий,
Блуждая слепо средь садов своих?
КАИН. Я проклят всеми – жалкий и убогий,
Я ведь прощенья ожидал от них.
САТАНА. Но я, как был, твоим остался другом,
И услужить тебе я буду рад.
КАИН. Сдавили грудь мне – боль и горечь кругом,
И не на ком остановить мне взгляд.
Меня прогнали, прокляли родные,
И – кого я так любил.
Мне ночи нет и дня.
Боюсь, что твари, звери все лесные,
Узнав, что я убил,
Забудут про меня.
САТАНА. Тебя не трогать Бог всем повелел,
Чтоб, наказав за грех, умножить муки.
КАИН. Навеки у меня теперь разлуки
И одиночество, немыслимый удел.
САТАНА. Я полюбил тебя, мой друг, и оттого,
В беде тебя не брошу одного.
Тебе я покажу миры иные.
КАИН. Хочу я грех свой искупить отныне.
Ты в этом вряд ли сможешь мне помочь,
Работать стану я и день и ночь…
Жаль, счастья мне не знать под небом синим!
Решишь ты вряд ли рядом оставаться,
Плечом к плечу со мной в земле копаться.
САТАНА (гордо). Не буду воду в ступе я толочь,
В твоей беде сумею я помочь!
КАИН. Но ты ж не Бог?
САТАНА. Зато давно от века,
Пока ещё не знали Человека,
Хвалится не хочу постом своим,
Но я на равных был, однако, с Ним.
КАИН. Чем смог бы ты помочь? Хочу спросить…
САТАНА. Я знаю, что ты хочешь попросить… (В сторону.)
Я знаю, что ты хочешь, друг мой бедный.
КАИН. Ах, коль жену б ты сотворить мне мог… (Вздохнув.)
Но, как я знаю, ты, увы, не Бог,
Чтобы прийти к желанному итогу,
Творенье то подвластно только Богу.
САТАНА (улыбается). Не всё ты знаешь, пробуй попросить.
КАИН. Да я же только начинаю жить…
САТАНА. Пора пришла сейчас тебе узнать,
Адам и Ева, твои отец и мать,
За грех свой – съев тогда запретный плод –
На землю были спущены в полет,
Они, во искупление вины,
Здесь были, на земле, разлучены.
КАИН. Я в детстве думал об отце не раз –
Но, верно, мать одна растила нас.
САТАНА. И было тому сроку десять лет.
КАИН. Так, где же был отец? Скажи ответ.
САТАНА. Познав однажды радости любви,
Страдал он сильно от жены вдали.
КАИН. Так он дорогу к нам не находил?
САТАНА. Нет. Бог ему до срока запретил.
КАИН. И десять лет отец один страдал?
САТАНА. Он тщетно, громко к небесам взывал.
Адам тогда колени преклонил,
У Бога всё прощение молил.
И Бога я уговорил, ему –
Из параллельного ребра – создать жену!
КАИН (удивлён). И Милосердно уступил тут Бог?
САТАНА (хитро улыбаясь). Стал в рёбрах одинаковый итог –
Он и здесь навёл этим порядок.
КАИН. А после… после, что?..
Что же стало с ней?!
Она жива?
САТАНА. А то…
Вдали отсюда – в стороне другой –
Цвет кожи, правда, у неё иной.
Увидев, ночка тёмная стоит,
Отец, шутя, ей имя дал Аид.
КАИН. И ты мне смог бы путь к ней указать?
САТАНА. Да не спеши ты, дай же мне сказать.
КАИН. А что ещё – ещё какая тайна?
Ты говоришь мне это не случайно…
САТАНА. И у Аид тогда родилась дочь!
Она смугла, но не черна, как ночь,
Она прекрасна, звать её Ноема,
Вас познакомить вовсе не проблема.
КАИН. Как интересно! Нет, мне не уснуть,
И моё сердце снова жизни просит!
Пусть в мир другой меня судьба уносит,
Скорей! Скорее, величавый, в путь!
САТАНА. И ты согласен, здесь со всем порвав,
С нею жизнь прожить, одной судьбой связав?
И ты перестанешь бредить и стенать,
Своей женой её решишь назвать?
КАИН. Пусть будет так отныне и всегда!
САТАНА. Ещё её и не увидев?!
КАИН. Да!!!
САТАНА. Раз так, держись покрепче за меня,
Умчимся вмиг в далёкие края!
Затемнение.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Каин и Сатана. Перед ними новая земля.
САТАНА (показывая Каину новую землю).
Вот, посмотри на эту землю, Каин,
Она и станет родиной твоей.
И этот мир, прекрасен и бескраен,
Отчизной будет для твоих детей,
Любовью, что внутри неё горит,
С тобой все будут поделиться рады,
Обилием и полнотой награды,
Труды твои бесценно одарит.
Детьми умножит твой могучий род,
Рождёнными Ноемой в свой черёд.
Да, вот ещё чего хочу сказать,
Хочу тебе удачи пожелать.
Прощай! Надеюсь, ты не пропадешь…
Да, в языке ты разницу найдёшь –
Ведь многих слов Адам тогда не знал,
Когда с небес он в этот край попал.
КАИН. Свободы я уже не ожидал…
Но здесь чудесно, как мне ты сказал.
САТАНА. Тогда прощай, уже не нужен я,
Здесь миссия исполнена моя.
Пусть вас ласкают солнце, неба синь,
Теперь пусть судит вас Господь. Аминь!
КАИН. Аминь! Спасибо, Сатана. Прощай.
И если будешь рядом, навещай.
Куда теперь путь будет простираться?
Какой ты новых действий ждешь итог?
САТАНА. Мне перед Богом надо отчитаться,
Хоть и силён я, выше всё же Бог.
(Уходит.)
КАИН. Как ни хитёр ты, как не веселишься,
А всё же, как и мы, Его боишься.
А я хочу любить, а не боятся,
И Любви покорным быть хочу стараться,
Найти семью здесь, дом свой и покой,
Смирившись сердцем, телом и душой. (Вздохнув, уходит.)
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Каин, Ноема и дети на дальнем фоне (голоса, картина).
КАИН (вздохнув). Как день прошел, минуло десять лет,
Прекрасно все здесь – звезды и рассвет.
Семья растёт и нивы созревают,
Детишки наши бегают, играют.
Всё хорошо, ничто не беспокоит,
Но, рана в сердце ноет, так же, ноет…
НОЕМА. Со мной ты тайной поделился б, милый,
Быть может, ушла бы боль твоя,
И не мучился бы так, не тратил силы,
Ведь мы уже давно одна семья.
(Вздохнув.) Я ночью просыпаюсь иногда,
От стона твоего из темноты,
Сквозь сон меня не узнаешь, тогда,
То Авеля зовёшь, то Аду ты,
А то прощения ты у Циллы просишь,
Один – печаль такую в сердце носишь.
КАИН. Но наяву со мною ты одна…
Лишь иногда из черного тумана
Мне кровоточит прошлое, как рана,
Что мне на веки вечные дана.
Но твои ласки разгоняют сны,
В любви детишки наши рождены,
И дни мои теплы и веселы,
Как все вы сердцу моему милы.
НОЕМА. Но, Каин, всё же, я боюсь, пойми…
КАИН. Чего?
Скажи, родная, не томи.
НОЕМА. Однажды не проснёшься ты – и я,
Одна с детьми останусь без тебя!
КАИН. Не бойся, милая, не надо так грустить!
Бог приказал нам долго, долго жить,
Трудом и потом хлеб свой добывать,
Детей плодить и род свой умножить. (Вздыхает.)
Обидно, жизнь не вечна, в свой черёд,
Года пройдут и красота умрёт…
Смысл жизни – он у Господа в руках –
Мы все однажды превратимся в прах,
Которым, чтобы пользы не терять,
Потомки будут землю удобрять.
НОЕМА. Тебя порой я не могу понять,
Прошу, не надо жизнь так усложнять.
Всему, мой муж, свой настают черёд,
Создал Господь нас – Он и заберёт.
Живи и радуйся тому, что есть на свете.
Прекрасен Человек, чудесны дети,
Плоды земля для нас растит в саду. (Смех и голоса детей. Уходит, отзываясь на их голоса.)
Да, да, мои цветочки, я иду.
ГЛАС БОЖИЙ: «В поте лица твоего будешь есть хлеб,
Доколе не возвратишься в землю,
Из которой ты взят;
Ибо прах ты, и в прах возвратишься» *.
КАИН (подняв лицо к небу). Ну а Душа?.. Скажи с Душою как?
Иль суждено исчезнуть нам навеки?
Но мы же Есть!.. Подай мне, Боже, знак…
Ведь мы твое творенье – человечки…
(Пауза. В сторону, рассуждая.)
А может, я, Тобой прощённый… И…
Своих родных смогу прижать к груди,
А может, Аду встречу я опять?.. (Вздыхает и смотрит на небеса.)
ГОЛОС (прерывая его). Увы, увы… не стоит и мечтать,
Ты корень зла посеял навсегда.
Итог – в сердцах любовь уже не та…
КАИН (тоскливо). Но… Моя душа надеется и верит,
Моя любовь мне так же сердце греет…
(Вздыхает.) Всё не вернуть обратно… Я устал……
Свободу я теперь лишь осознал…
————————————————————————————————
* БИБЛИЯ. Бытие, гл. 3; ст. 19.
КОНЕЦ
