Юрий Ломовцев
Чужая дочь
Душещипательная комедия в двух действиях
Действующие лица
Валентин Петрович, владелец летнего кафе.
Лика, студентка.
Андрей, выпускник военного училища.
Алевтина, мать Лики.
Марина, приемная мать Лики.
Действие первое.
Летнее кафе в парке. На вывеске можно прочесть: «У причала».
Деревянный настил, огороженный невысоким заборчиком, за которым цветет сирень. В глубине стойка бармена и дверь в служебное помещение.
Утро. Посетителей еще нет. Из служебного помещения появляется Валентин Петрович, статный пожилой мужчина с седыми висками, в белой рубашке поло, черных брюках и темно-зеленом официантском фартуке. Валентин выносит складные стулья, расставляет их по местам, протирает столики от скопившейся за ночь влаги.
В кафе входят Лика и Андрей. На Лике легкое летнее платьице, в руках сумочка и зонтик. Андрей в форме курсанта военного училища.
АНДРЕЙ. Здравствуйте. Открыто?
ВАЛЕНТИН. Открыто, проходите. С добрым утром! Правда, чудесное утро? Как сказал поэт, «весна, весна, как воздух чист, как ясен небосклон!» Не помните, как дальше?
ЛИКА. «Своей лазурию живой слепит мне очи он»!
АНДРЕЙ (восхищенно). Откуда ты знаешь?
ЛИКА. Это Баратынский.
АНДРЕЙ. Не понял?
ВАЛЕНТИН. Верно! Баратынский. Приятно встретить образованную девушку. (Продолжает протирать столики.)
АНДРЕЙ. Откуда ты все это знаешь?
ЛИКА. Вдолбили! Ну, чего ты глазами хлопаешь? Забыл, что у меня мать училка?
АНДРЕЙ. Да…
ЛИКА. Что «да»?! Мы так и будем столбами стоять?! Может, сядем?
ВАЛЕНТИН. Присаживайтесь, пожалуйста. Сегодня вы первые посетители. А у меня примета: если с утра в кафе зайдут влюбленные, день будет удачным.
ЛИКА. С чего это вы взяли, что мы влюбленные?
ВАЛЕНТИН. Предположил… по вашим лицам… Особенно по лицу молодого человека.
ЛИКА (Андрею). Слышал? Чего ты сияешь, как медный таз?!
АНДРЕЙ. Нельзя?
ЛИКА. Все на тебя смотрят как на идиота!
АНДРЕЙ. Пусть смотрят. Я тебя люблю. И мне с тобой хорошо.
ЛИКА. Прекрати улыбаться!
АНДРЕЙ. Почему?
ЛИКА. Бесит.
АНДРЕЙ. Давай за этот столик сядем?
ВАЛЕНТИН. Прекрасный выбор! Столик в окружении сирени − лучший в моем кафе.
ЛИКА (Андрею, тихо). Он так и будет за нами хвостом ходить? (Садится.)
ВАЛЕНТИН. Но не смею мешать вам своими разговорами… (Отходит.)
АНДРЕЙ. Вы нам не мешаете.
ВАЛЕНТИН (возвращается). Ах, какой аромат! Просто мурашки по коже. Кстати, мне кажется, вы уже сидели за этим столиком.
ЛИКА. Когда?
ВАЛЕНТИН. В прошлом году. Осенью.
АНДРЕЙ. Точно! Ты еще в тот день с матерью поругалась.
ЛИКА. Буду еще я помнить все дни, когда с ней поругалась!..
ВАЛЕНТИН. А вот я помню всех своих посетителей. У меня вообще хорошая память, несмотря на возраст. Мне скоро семьдесят.
ЛИКА. Поздравляю! Два кофе, пожалуйста. С сахаром.
ВАЛЕНТИН. Может быть, сливки?
ЛИКА. Не надо.
ВАЛЕНТИН. Пирожное?
ЛИКА. У вас все равно нет таких, которые я люблю.
ВАЛЕНТИН. А вдруг? Какие вы любите?
ЛИКА. «Алмазный шоколад»!
ВАЛЕНТИН. Действительно нет… У меня попроще… Еще два слова, и больше не буду вам надоедать. Ловите каждый миг молодости, каждое ее мгновение! Молодость так быстротечна! (Уходит.)
ЛИКА. Какой назойливый старикашка!
АНДРЕЙ. А что такое «алмазный шоколад»?
ЛИКА. Откуда я знаю? Сказала, чтобы он отвязался.
АНДРЕЙ. Не понимаю, чего ты так злишься?
ЛИКА. Нервы. Дай спокойно посидеть.
АНДРЕЙ. Я тебе раздражаю, да? Мне такого труда стоило эту увольнительную получить!
ЛИКА. Теперь ты будешь меня попрекать своей увольнительной?!
АНДРЕЙ. В конце концов, у меня тоже нервы! Я тоже обидеться могу!
ЛИКА. Как хочешь.
АНДРЕЙ. Может, и со свадьбой мы поторопились?
ВАЛЕНТИН (подходит с двумя чашками кофе на подносе). Ваш кофе, плиз! (Ставит чашки на стол.) Так вы женаты? Поздравляю!
ЛИКА. С чего вы взяли?
ВАЛЕНТИН. Из случайно услышанной фразы.
ЛИКА. Он еще и подслушивал!
ВАЛЕНТИН (смущенно). Услышал… Женаты?
АНДРЕЙ. Пока нет. Мы только заявление подали на прошлой неделе…
ВАЛЕНТИН. Вот оно что… (Отходит, но недалеко.)
ЛИКА. Не обязательно докладывать об этом всем подряд!
АНДРЕЙ. Ладно… Лучше скажи, кого на свадьбу позовем?
ЛИКА. Из колледжа никого не хочу − там одни клухи…
АНДРЕЙ. А я бы все военное училище позвал, честное слово!
ЛИКА. Не придумывай!
АНДРЕЙ. Нет, конечно, все училище − это я свистанул. Но хочется, чтобы была настоящая свадьба. Я вообще люблю, когда много народу. Нарожаешь мне много детей?
ЛИКА. Чего?! А жить когда?
АНДРЕЙ. Я не говорю, что прямо сейчас. Когда на новом месте устроимся…
ЛИКА. На каком месте?
АНДРЕЙ. Я назначение еще не получил…
ЛИКА. Когда получишь, тогда и будет разговор.
АНДРЕЙ. А свадебное платье когда пойдем заказывать? Деньги я нашел.
ЛИКА. А если без платья, то что?
АНДРЕЙ. Расстроюсь ужасно. Свадьба раз в жизни бывает!
ЛИКА. У кого как.
АНДРЕЙ. Ну и шуточки у тебя! Или, может быть, это не шутка?
ЛИКА. Шутка.
АНДРЕЙ. Смотри у меня!
ЛИКА. Ладно, будет тебе свадебное платье.
АНДРЕЙ. А то меня друзья не поймут. Ждешь, ждешь этого дня − и вдруг невеста без фаты…
ЛИКА. И фата тебе будет!
АНДРЕЙ. Умница! (Обнимает Лику и хочет поцеловать.)
ЛИКА. Ну, Андрей! Этот опять на нас будет пялиться!
АНДРЕЙ. Ну и пусть пялится! Мы без пяти минут муж и жена. Пусть все видят, как я тебя люблю! (Крепко обнимает и целует Лику.)
Валентин оставил свои занятия и наблюдает, как парочка целуется.
ЛИКА (заметив это, вырывается из объятий Андрея). Пусти! Говорю же, он смотрит!
ВАЛЕНТИН. Простите, простите! Не смею больше мешать. (Протирает столики.) Я только хотел сказать… Исключительно на основании собственного опыта. Не стесняйтесь любить. Не скрывайте любовь. Вот уж что меньше всего нужно в жизни скрывать! (Продолжает протирать столики.)
ЛИКА. Ну вот, все испортил! (Отталкивает Андрея.) Пей сам теперь свой кофе! (Отворачивается.)
АНДРЕЙ. Ты матери про свадьбу сказала?
ЛИКА. Нет.
АНДРЕЙ. Почему?
ЛИКА. Не успела.
АНДРЕЙ. Так нельзя!
ЛИКА. Ты не понимаешь! Если она узнает, она ни за что мне не разрешит!
АНДРЕЙ. Что значит, не разрешит? Ты взрослый человек, и сама можешь решать. На прошлой неделе тебе исполнилось восемнадцать! А по закону…
ЛИКА (перебивает). А ей по барабану! Плевала она на закон. Упрется рогом − и все!
АНДРЕЙ. Давай я с ней поговорю. Чего ты прячешь меня от нее, словно я прокаженный? Так нельзя, Лика.
ВАЛЕНТИН. Как? Вы до сих пор не познакомили мать со своим женихом?
ЛИКА. А вам-то что?
ВАЛЕНТИН. Это нехорошо, Лика. Вас, кажется, Лика зовут?
ЛИКА. Ну, Лика! А вам-то что?
ВАЛЕНТИН. Как возлюбленную Чехова Лику Мизинову? Наверняка слыхали о такой. Только ее на самом деле Лидой звали. Ликой Чехов придумал ее называть.
ЛИКА. Я не Лида! Я Анжелика!
ВАЛЕНТИН. Не смею возражать! (Андрею.) А вас как зовут, позвольте узнать?
АНДРЕЙ. Андрей.
ВАЛЕНТИН. Очень приятно. Меня – Валентин. (Протягивает руку.) Вообще-то Валентин Петрович. Но можно без «Петрович». Из-за чего у вас с мамой конфликт? Может, попробуем разобраться?
ЛИКА. Вам-то что?
АНДРЕЙ. Я тоже не понимаю, чего ты против матери имеешь….
ЛИКА. Она меня заедает! Все, что я делаю – все не так. Зудит и зудит, воспитывает и воспитывает.
ВАЛЕНТИН. Может быть, вы преувеличиваете?
ЛИКА. Нет же! Она училка. Английский язык в школе преподает! Типичная училка.
ВАЛЕНТИН. Извините, я тоже когда-то преподавал. В школе. Правда, не английский.
АНДРЕЙ. А что?
ВАЛЕНТИН. ОБЖ. Основы безопасности жизнедеятельности.
ЛИКА. Так вы обэжешник? Тоже мне предмет! Чушь какая-то.
ВАЛЕНТИН. Позвольте не согласится!
АНДРЕЙ. Лика, это действительно важно…
ЛИКА. Не будь занудой!
ВАЛЕНТИН. Вот, например, даже у нас в городке был такой случай…
ЛИКА. Вы нам лекцию, что ли, прочесть решили? Я в колледже зачет по ОБЖ уже сдала и знать ничего не желаю!
ВАЛЕНТИН. Как хотите. Я могу и уйти! (Отходит в сторону, протирает уже давно чистые столики.)
АНДРЕЙ. Успокойся, Лика!
ЛИКА. Ты не понимаешь. У нее только две краски.
АНДРЕЙ. У кого?
ЛИКА. У матери. У кого же еще?! Она либо со мной сюсюкает, либо на меня орет. И то, и другое невыносимо. Мне иногда хочется взять кирпич и огреть ее по голове.
АНДРЕЙ. Ты что, Лика! Нельзя так про мать говорить.
ЛИКА. Я говорю, что чувствую!
АНДРЕЙ. Моя мать умерла, когда мне было восемь лет. Мне до сих пор ее не хватает. А отец спился. Это мне еще сильно повезло, что бабушка с дедом меня в суворовское сдали. В училище не то чтобы плохо жить, но дома-то лучше… Все бы отдал, чтобы маму вернуть!
ЛИКА. Теперь ты меня своим сиротским детством попрекать будешь?
АНДРЕЙ. Да нет же! Просто я всем завидую, у кого мать жива…
ЛИКА. А я иногда думаю, лучше бы я вообще одна жила. Совсем одна! Хоть где, хоть в детдоме!
АНДРЕЙ. Какая же ты дурочка еще. Ты с ней по душам поговори. Попробуй.
ВАЛЕНТИН (издали). Вот-вот! Я тоже так считаю.
ЛИКА. Сейчас я в него чем-нибудь запущу!
ВАЛЕНТИН. Всегда нужно попробовать поговорить. Как говорится, лошади узнают друг друга по ржанию, а люди − по разговору.
ЛИКА. А где тут лошади? Или вы себя имели в виду?
ВАЛЕНТИН. Неостроумно, девушка! Это пословица китайская…
ЛИКА. Так вы еще и китаец?
АНДРЕЙ. Ну, хватит! А с мамой ты действительно попробуй поговорить.
ЛИКА. Бесполезно! Вот даже сегодня. (Передразнивает мать.) «Куда ты так рано собралась? Выходной день, можно подольше поспать».
АНДРЕЙ. А ты что?
ЛИКА. Я говорю: «У меня дела».
АНДРЕЙ. А она?
ЛИКА. «Не уходи! Побудь со мной, доченька!» Я ей: «Не могу, обещала подругу по теории музыки проверить, у нее сегодня экзамен».
АНДРЕЙ. И что она?
ЛИКА. Рот открыла, а сказать нечего. Я так умею соврать, что не подкопаешься.
АНДРЕЙ. Не просто же так она тебя остаться просила?
ЛИКА. Какая разница? Пусть сидит и свои тетрадки проверяет. Так нет, ей ко мне цепляться надо. А у меня после этого настроение на весь день испорчено.
АНДРЕЙ. Так тоже нельзя….
ЛИКА. Как? В последнее время она совсем свихнулась. По ночам не спит. Сидит на кухне за столом и плачет. Чего плачет?
АНДРЕЙ. Ты бы спросила.
ЛИКА. Я и спросила. А она: «Тебе показалось, все хорошо». Как же, показалось! А однажды ночью письмо читала. Я тихо сзади подошла. Так она аж подскочила, письмо в книгу спрятала. Я спрашиваю: «От кого письмо?» А она: «Ни от кого, это я по работе методичку читаю». Так я и поверила! Если методичка − зачем прятать?
АНДРЕЙ. Действительно странно.
ЛИКА. Потом я в книжном шкафу все книжки перетрясла, думала это письмо найти. Не нашла.
АНДРЕЙ. Может, от отца письмо, раз она плачет?
ЛИКА. От какого отца? Ее родители давно умерли.
АНДРЕЙ. От твоего отца, глупая!
ЛИКА. Не было у меня никакого отца!
АНДРЕЙ. Так не бывает.
ЛИКА. Это у нормальных людей не бывает, а у нас бывает. Вообще ничего про него не знаю. Даже фотографии нет. Все уничтожила.
АНДРЕЙ. Отчество же у тебя есть?
ЛИКА. Есть. Анатольевна…
АНДРЕЙ. Что же такое надо было совершить, чтобы тебя вот так из жизни вычеркнули?..
ЛИКА. Не знаю! Но ты пойми, если она от меня все скрывает, то почему я должна ей все рассказывать?
ВАЛЕНТИН (не выдержал, подходит). Простите великодушно! Я подумал, может, просто у вашей мамы климакс? Женщины в этот период бывают легко возбудимы, плаксивы, ну и так далее… Вот, например, моя жена, царствие небесное… Да-да, не смотрите на меня так. Я вдовец. Я пережил свою жену уже на целых пять лет, к великому своему сожалению.
ЛИКА. И к нашему сожалению, тоже.
АНДРЕЙ. Лика!
ЛИКА. А чего он опять лезет?!
ВАЛЕНТИН (возмущен). Я лезу?! Ха-ха! Посмотрим, как вы будете жить, не познакомив мать с собственным мужем! Даже интересно, что из этого выйдет. (Отходит.)
АНДРЕЙ. Давай прямо сейчас пойдем к твоей матери?
ЛИКА. Нет! Мы поженимся, уедем, а потом я напишу ей письмо. Думаешь, почему я это свадебное платье заказывать не хочу? Это же весь город сразу знать будет.
АНДРЕЙ. И пусть!
ЛИКА. Доложат! Сразу матери доложат. Ты не представляешь, что будет.
АНДРЕЙ. Что будет?
ЛИКА. Она съест мой паспорт. Замурует меня в ванной. К батарее наручниками пристегнет. Когда я после школы в Москву хотела ехать поступать, она мои документы спрятала. Представляешь?! «Рано, — говорит, тебе одной в чужом городе жить! Вот исполнится тебе восемнадцать лет…». И запихнула меня в это поганый колледж. А зачем мне музпед? Чтобы потом всю жизнь гаммы с дебилами разучивать? Мне музыкальной школы хватило. И в этом городе я жить не хочу. Все хочу изменить, чтобы все новое было.
АНДРЕЙ. Где же ты жить хочешь?
ЛИКА. В Москве. А еще лучше в Европе.
АНДРЕЙ. Уж не знаю, как насчет Европы…
ЛИКА. Ты, главное, слушайся меня, я сама все устрою!
АНДРЕЙ. Ох, озадачила ты меня…
ЛИКА. Забери меня отсюда, Андрей! Забери!
АНДРЕЙ (обнимает Лику). Заберу! Обязательно заберу. Люблю тебя безумно! Что хочешь сделаю для тебя! (Покрывает ее лицо поцелуями.)
Они самозабвенно целуются. В кафе входит Марина, элегантная дама в очках, в шляпке, украшенной искусственными цветами, на шее серый шарфик. Валентин делает ей знаки, чтобы она остановилась.
ВАЛЕНТИН (громким шепотом). Тише, тише! Не спугните их.
МАРИНА. Что?
ВАЛЕНТИН. Любовь − это такое хрупкое чувство!
Марина застывает, растерянно переводя взгляд с молодой пары на Валентина и обратно, не в состоянии решиться на какое-либо действие, и в конце концов уходит из кафе.
(Ей вслед). Куда же вы, дама? Я только просил немного подождать! (Идет за Мариной.)
ЛИКА. Опять этот обэжешник за нами наблюдал!
ВАЛЕНТИН (с возмущением). Вы что-то сказали?
АНДРЕЙ. И пусть! Плевать! Мы без пяти минут муж и жена.
ВАЛЕНТИН. Этак вы мне всех посетителей распугаете! (Выходит из кафе, зовет.) Вернитесь, дама!
ЛИКА. И все-таки, куда тебя направят служить?
АНДРЕЙ. Скажу, скажу! Уже совсем скоро. (Притягивает Лику к себе, и они снова целуются.)
В кафе входит Алевтина, полная дама пятидесяти с лишним лет, одетая ярко, даже несколько крикливо. Через плечо сумка, в одной руке огромный букет роз, в другой огромный плюшевый заяц, который чуть ли не волочится по полу.
АЛЕВТИНА. Уф! Есть тут кто-нибудь? В смысле, официант? (Смотрит на целующуюся пару.) Это кафе «У причала», или я что-то перепутала?
ЛИКА (отстранившись от Андрея). Еще одна наблюдательница!
Возвращается Валентин.
ЛЕВТИНА. Что ты сказала, деточка?
ЛИКА. Сами слышали.
АЛЕВТИНА. Не перестарайся с поцелуями. Нос свернешь.
ЛИКА. Без вас разберусь!
АЛЕВТИНА. А то еще так бывает: поматросит − и бросит.
АНДРЕЙ. Зачем так говорить!
АЛЕВТИНА. Я в жизни неплохо разбираюсь.
ЛИКА. Ваш печальный опыт нас не интересует.
АЛЕВТИНА. Что же это такое, ты ей слово – она тебе два!
ВАЛЕНТИН (подходит). Мадам, прошу вас!
АЛЕВТИНА (Валентину). От горшка два вершка, а уже хамить научилась.
ВАЛЕНТИН. Это, в конце концов, непедагогично!
АЛЕВТИНА. Вы у нас кто будете?
ЛИКА. Это у нас разговорчивый официант.
ВАЛЕНТИН. Валентин Петрович.
АЛЕВТИНА. Вы-то мне как раз и нужны, Валентин Петрович. Принесите коньяку. Миллилитров двести. (Садится за ближайший столик, вещи ставит на пол.)
ВАЛЕНТИН. Вообще-то я хозяин кафе…
АЛЕВТИНА (иронично). Вот как? Это меняет дело. Тогда принесите целую бутылку.
ВАЛЕНТИН. Должен вас разочаровать, мадам, у меня нет лицензии на спиртное.
АЛЕВТИНА. А на что есть?
ВАЛЕНТИН. На кофе есть. На пирожные.
ЛИКА. Нормальных пирожных у него тоже нет.
АЛЕВТИНА. Я пирожными не увлекаюсь. Кофе, что ли, принесите, раз спиртного не держите. Хотя нет, для начала принесите-ка вазу для цветов.
ВАЛЕНТИН. Вазу? Вазы нет…
АЛЕВТИНА. Слушайте, хоть что-то у вас есть? Банка? Ведро?
ВАЛЕНТИН. Вы предлагаете поставить цветы в ведро? Кажется, у меня есть трехлитровая банка!
АЛЕВТИНА. Несите банку. И зайца этого куда-нибудь положите.
ВАЛЕНТИН. Откуда он у вас?
АЛЕВТИНА. Это целая история. Поезд проходил через город Жлобин. Там стоянка пятнадцать минут. Я глазам своим не поверила: за окном был какой-то сказочный карнавал. Сотни людей, и у всех в руках плющевые игрушки, маленькие, большие, огромные! Оказалось, в городе фабрика, которая их производит. Вот жители и приходят к поезду, чтобы игрушки продать. Продают за бесценок.
ВАЛЕНТИН. Ворованные игрушки?
АЛЕВТИНА. Скорее, им зарплату игрушками выдают.
ВАЛЕНТИН. Надо же!..
АЛЕВТИНА. Народ бросился игрушки покупать. Ну и я, дура старая, поддалась ажиотажу… (Берет зайца за ухо.) И как он вам?
ЛИКА. Розовый заяц?
АНДРЕЙ. По-моему, симпатичный…
АЛЕВТИНА. Правда? (Лике.) Возьми его себе, детка.
АНДРЕЙ. Вы хотите нам зайца продать?
ВАЛЕНТИН. В моем кафе не торгуют!
АЛЕВТИНА. Что вы! Я не торгую. Подарить хочу.
АНДРЕЙ. Спасибо, не нужно…
АЛЕВТИНА. Не нравится, да? Я его для своей дочери брала, потом решила, что неуместно… Она уже взрослая… (Лике.) Так ты не хочешь взять, детка?
ЛИКА. С чего бы вдруг? Розовый заяц – это пошло!
АЛЕВТИНА. Как хочешь… (Сажает зайца на стул; Валентину.) Ну, что вы стоите? Банку несите!
Валентин выходит. Алевтина подходит к столику, за которым сидят Лика и Андрей, и присаживается за него.
ЛИКА. Вообще-то здесь занято.
ВАЛЕНТИН (подходит с трехлитровой банкой в руках). В кафе полно свободных столиков, мадам!
АЛЕВТИНА. И что вы мне принесли?
ВАЛЕНТИН. Банку. Вы же сами просили.
АЛЕВТИНА. А воды в нее налить не догадались?
ВАЛЕНТИН. Ох, пардон! Одну секунду! (Уходит.)
АЛЕВТИНА. Как-то он туго соображает. (Лике.) Может, вы пересядете?
ЛИКА. С какой стати мы должны пересаживаться?
АЛЕВТИНА. Здесь солнца нет, а мне тут еще долго сидеть. И потом, я старше. Прошу вас.
АНДРЕЙ (Лике). А чего, давай пересядем?
ЛИКА. И не подумаю!
АЛЕВТИНА. Вот как? Молодой человек, боюсь, с этой девушкой у вас будут сплошные проблемы.
АНДРЕЙ. Мы пересядем. (Берет чашки с кофе и переставляет их на соседний стол.)
ЛИКА. Нет! (Остается сидеть за столом.)
ВАЛЕНТИН (приносит банку с водой). Пожалуйста.
АЛЕВТИНА (ставит банку на стол; Валентину). Поставьте в нее цветы. Это действительно кафе «У причала»? А где же сам причал?
ВАЛЕНТИН. Был когда-то… По реке плавали прогулочные теплоходики. Потом река обмелела, причал обветшал, и все вокруг заросло кустами шиповника и сирени…
АЛЕВТИНА. Надо же…
ВАЛЕНТИН. А ведь когда-то давно здесь проходили большие пассажирские суда. Я еще помню это время. Протяжные пароходные гудки, кого-то встречают, кого-то провожают… Радость встреч и грусть расставаний … Правда, хорошее название для кафе − «У причала»? Как вы считаете, мадам?
АЛЕВТИНА. У каждого есть свой причал… Кафе у старого причала…
ВАЛЕНТИН. У старого причала? Думаете, стоит поменять название?
АЛЕВТИНА. Простите, я сейчас думаю совсем о другом…
ВАЛЕНТИН. О чем же, позвольте спросить?
ЛИКА (встает; Андрею). Пойдем отсюда. И чаевые не вздумай давать.
(Берет свою сумочку и стремительно выходит из кафе.)
АНДРЕЙ. Постой, куда ты! (Валентину.) Сколько мы вам должны?
ВАЛЕНТИН. Сейчас посчитаю.
АНДРЕЙ. Некогда считать! (Достает из кармана деньги и протягивает Валентину.) Хватит?
ВАЛЕНТИН. Только один вопрос: неужели еще не было распределения?
АНДРЕЙ. Было! В том-то и дело, что было.
ВАЛЕНТИН. И куда же вас направляют?
АНДРЕЙ. Не спрашивайте! В медвежий угол под Хабаровском. Даже не знаю, как ей об этом сказать… А если она откажется ехать?..
ВАЛЕНТИН. Лучше сразу, до свадьбы.
АНДРЕЙ (обреченно машет рукой). Ай! (Идет к выходу.)
ВАЛЕНТИН. Постойте. Я принесу вам сдачу.
АНДРЕЙ. Какая сдача! (Убегает.)
ВАЛЕНТИН (смотрит под столик). Зонтик забыла! Эх! (Алевтине.) Ну вот, прогнали такую симпатичную пару…
АЛЕВТИНА. Симпатичную? Я бы не сказала. Вы их знаете?
ВАЛЕНТИН. Почти… Он курсант выпускник военного училища, она год назад закончила школу. На прошлой неделе ей исполнилось восемнадцать, и они подали заявление в загс.
АЛЕВТИНА (встревоженно). Восемнадцать? На прошлой неделе? Это ваши знакомые? Родственники?
ВАЛЕНТИН. Да нет же, случайные посетители.
АЛЕВТИНА. Откуда же вы столько знаете про них?
ВАЛЕНТИН. Сами рассказали. Но можно было и без этого догадаться. Мадам, вы в нашем городке, как я могу догадаться, впервые?
АЛЕВТИНА. Впервые.
ВАЛЕНТИН. Скоро в нашем военном училище выпускной. А сразу после выпускного начнутся свадьбы. Так уж повелось. Судя по нашивкам, этот парень выпускник. И уже получил назначение. Только ей не говорит, не решается. А она даже о свадьбе боится матери сказать.
АЛЕВТИНА. Строптивая девица. Не повезло парню.
ВАЛЕНТИН. Строптивая? Это вы мягко выразились. Вы не слышали, как она мне грубила.
АЛЕВТИНА. Может, все-таки коньячку?
ВАЛЕНТИН. Говорю же, лицензии нет.
АЛЕВТИНА. А если бы я с собой принесла? Могли бы закрыть глаза?
ВАЛЕНТИН. Разумеется.
АЛЕВТИНА. Но вот беда, не принесла я с собой.
ВАЛЕНТИН. Вот видите!
АЛЕВТИНА. Слушайте, не морочьте мне голову. Я сама работник торговли. Ну есть же у вас коньяк, уверена, есть.
ВАЛЕНТИН. Клянусь!
АЛЕВТИНА. Тогда сбегайте. Или пошлите кого-то. (Достает бумажник.) Вот вам деньги. Кстати, возьмите лицензию. А то разоритесь. С лицензией еще есть шанс…
ВАЛЕНТИН. Ни малейшего. В парке построили чертово колесо, возле него все и тусуются. А спиртное предпочитают пить из пластиковых стаканчиков на скамейке или в кустах.
АЛЕВТИНА. Вам не позавидуешь.
ВАЛЕНТИН. Ладно. Вы правы. Есть у меня кое-что на случай важных гостей. (Уходит.)
АЛЕВТИНА (громко ему вслед). Ну, и шоколад там, или фрукты. Тащите все, что есть.
В кафе осторожно заглядывает Марина, разглядывает Алевтину.
(Смотрит на Марину.) Заходите, открыто.
МАРИНА. Да-да, сейчас. Я, собственно… (Быстро уходит.)
Валентин приносит поднос с бутылкой коньяка и закусками.
АЛЕВТИНА. Какая-то дама заходила. Заглянула и ушла.
ВАЛЕНТИН. В сером шарфике и шляпке?
АЛЕВТИНА. Как это вы угадали?
ВАЛЕНТИН. Я ее уже видел сегодня. Кстати, можете называть меня
Валентин. А вас как величать?
АЛЕВТИНА. Аля. То бишь Алевтина.
Валентин целует ей руку.
К чему это? Налейте лучше коньяку.
ВАЛЕНТИН. Только у меня посуды подходящей под коньяк не нашлось. Есть только стаканы и креманки для мороженого. (Показывает.)
АЛЕВТИНА. Давайте стакан.
ВАЛЕНТИН. Может, лучше креманку? Эстетичнее…
АЛЕВТИНА. Без разницы. Не до того. Сегодня у меня дела поважнее.
Валентин наливает ей коньяк в стеклянную креманку.
Я вам странной кажусь? Смешной?
ВАЛЕНТИН. Что вы, мадам!
АЛЕВТИНА. Слушайте, чего вы меня «мадам» называете? Я обычная тетка!
ВАЛЕНТИН. Но, мадам! Не могу же я называть вас теткой! Тогда уж лучше гражданкой.
АЛЕВТИНА. Ха! В самый раз. Как в тюрьме.
ВАЛЕНТИН. Что вы так нервничаете, не пойму?
АЛЕВТИНА. Я прямо с поезда… Только чемодан в гостиницу забросила и сразу бегом сюда, в это ваше кафе на отшибе, к этому столику под сиренью. Боялась, не найду, опоздаю. А в результате пришла на целый час раньше. Что-то меня даже трясет.
ВАЛЕНТИН. Может, валерьянки?
АЛЕВТИНА. Вы что! Хотите, чтобы от меня пахло, как от драной кошки?! Ну уж нет! Сегодня я должна пахнуть только французскими духами. Сегодня у меня радостный день! (Вытирает платком набежавшие слезы.)
ВАЛЕНТИН. Так стоит ли по этому поводу плакать?
АЛЕВТИНА. Это на меня так коньяк подействовал. Давайте еще. Составите компанию?
ВАЛЕНТИН. Разве чуть-чуть. Все-таки я на работе.
АЛЕВТИНА. Бросьте! Кто к вам сюда заходит? Наливайте.
Валентин разливает коньяк, садится рядом. Они чокаются и выпивают.
ВАЛЕНТИН. Уф! Как должен быть счастлив мужчина, встречи с которым так ждут!
АЛЕВТИНА. Разве я похожа на бабу, которая все еще страдает по мужикам?
ВАЛЕНТИН. Я думал, речь идет о романтическом свидании…
АЛЕВТИНА. Все мужики мыслят стереотипно.
ВАЛЕНТИН. Кого же тогда вы ждете?
АЛЕВТИНА. Свою дочь.
ВАЛЕНТИН. Дочь?!
АЛЕВТИНА. Дочь! Которую я не видела восемнадцать лет! Теперь вы понимаете, почему меня бросает то в жар, то в холод? (Неожиданно начинает рыдать.)
ВАЛЕНТИН. Час от часу не легче!
АЛЕВТИНА. Отказалась я от нее! Понимаете? Сама отказалась. Бросила на произвол судьбы. Восемнадцать лет прошло. Ну, плюньте в меня! Презирайте меня! Такая вот я мать-отступница! (Рыдает.)
ВАЛЕНТИН (растерян). Дама! Гражданка! (Наливает минеральной воды в стакан, протягивает Алевтине.) Выпейте воды! Успокойтесь скорей!
АЛЕВТИНА. Это меня от коньяка на слезы прошибло.
ВАЛЕНТИН. От слез лицо краснеет.
АЛЕВТИНА. Ну нет! Не хотелось бы встретить дочь с красной рожей. (Вытирает слезы, достает пудреницу с зеркальцем.)
ВАЛЕНТИН. Как же вас угораздило? Впрочем, всякое в жизни бывает. Молоденькая, наверное, были…
АЛЕВТИНА. Молоденькая?! В тридцать шесть лет родила! (Сморкается.)
ВАЛЕНТИН. Запутались, оступились…
АЛЕВТИНА. Это точно. Под следствием я была. Срок мне большой грозил. Рожала в тюремной больнице. И мне тогда показалось, что это единственный выход. Лучший выход. Ну, а потом уже было поздно. Да сядьте вы, наконец! (Достает из сумочки фотографию, протягивает Валентину.) Вот ее фотография.
ВАЛЕНТИН. Очень лицо знакомое…
АЛЕВТИНА. Вы ее знаете?! Ну конечно, городок маленький, здесь все знают друг друга. Расскажите, какая она?
ВАЛЕНТИН. Да нет же, мне показалось…
АЛЕВТИНА. Жалость какая… Правда, хороша? Да вы не смотрите так на меня, я не красавица. Это она в отца. Хорош был собой, подлец! Чтоб его черти на сковородке изжарили! А вы думали из-за чего весь сыр-бор? Влюбилась я тогда, дура, без памяти.
ВАЛЕНТИН. О, мадам!
АЛЕВТИНА. Где-то я слышала, что любовь − всего лишь набор химических веществ в крови. Одним словом, химия. А что с людьми делает? Не спорьте! Теперь-то я точно знаю, что химия. Я была отравлена ей. А что вы хотите? Мне уже тридцать шесть, а ни мужа, ни любовника, ни кожи, ни рожи. Бухгалтерша в столовой, весь достаток − крошечная квартирка в бараке. А ведь туда же − мечтает о любви!
ВАЛЕНТИН. Надежда умирает последней… Простите, не хотел вас обидеть!
АЛЕВТИНА. Такую «мадам», как я, обидеть сложно. Я расскажу вам… Как появился он, красавец, бизнесмен, глава строительной фирмы! Как приехал в наш городок, чтобы открыть филиал. Он младше меня на десять лет. Я от него без ума, и случается чудо − он тоже от меня без ума. Зачем жить в гостинице? Можно жить у меня. Я бухгалтер со стажем, почему бы мне не стать бухгалтером в его филиале? Фирма солидная: вот документы, дипломы, награды, отзывы в прессе. Мы будем строить новое жилье. И вот мы снимаем помещение под офис, люди идут, несут свои деньги, я принимаю их… Месяц, два, три − жизнь прекрасна! (Замолкает, смотрит на Валентина.) Уже догадались, чем это закончилось? Во время следствия меня спросили, знала ли я обо всем заранее. Что я могла ответить? Мне так хотелось поверить в эту красивую жизнь. В любовь!.. Конечно, я знала, но не хотела знать… Оттягивала неизбежную развязку…
ВАЛЕНТИН. Как это грустно.
АЛЕВТИНА. В один прекрасный день фирма лопнула. Он исчез, забрав с собой украденные деньги.. Был обыск, меня забрали… А я уже на последних месяцах была. На суде я сказала, что знала обо всем с самого начала.
ВАЛЕНТИН. Зачем же вы от дочери отказались?!
АЛЕВТИНА. Осуждаете, да? Все осуждают.
ВАЛЕНТИН. Хочу разобраться, понять.
АЛЕВТИНА. Испугалась. Мне рассказали, что меня ждет! Как меня с ребеночком повезут на зону в общем вагоне, как будут малютку обыскивать: а вдруг в пеленках спрятаны деньги или наркота? На зоне карантин две недели. А дальше ее отдадут в специальное отделение под наблюдение нянек зэчек. А няньки эти все грубые, перед начальством выслуживаются. Видеться с дочкой буду два часа в день. Хоть плачет она, хоть болеет, хоть умирает − два часа в день, и точка!
ВАЛЕНТИН. Всего два часа?
АЛЕВТИНА. Всего два. В детском отделении подъем в пять утра – все на горшок, а кто не хочет, того веревками к горшку привяжут.
ВАЛЕНТИН. Какой кошмар!
АЛЕВТИНА. Игрушки детям там совсем не дают, чтобы всегда был порядок образцовый, за пределы колонии гулять не выводят. Сидят они за решеткой, никого, кроме злых теток в форме не видят. Разве это жизнь для малютки? А как исполнится ребеночку три года, его все равно переводят в детский дом. Срок мне впаяли немалый − восемь лет…
ВАЛЕНТИН. О, как это жестоко!
АЛЕВТИНА. На деле все оказалось не так. Матерям и поблажки по режиму, и масла сливочного дополнительный паек. Многие из-за этого в тюрьме забеременеть пытаются…
ВАЛЕНТИН. Кошмар!..
АЛЕВТИНА. Обманули меня! Но только я долго жить не собиралась. Думала, дочку заберут, а я и повешусь в камере на простынях. Духу не хватило…
ВАЛЕНТИН. И слава богу!
АЛЕВТИНА. А потом… Эх, что говорить! Жила как в тумане. А сейчас в поезде ехала, глаз не сомкнула, все представляла, как она меня встретит, доченька моя. Узнает ли меня, поймет ли? Я ведь ей свою фотографию не посылала…
ВАЛЕНТИН. Когда же вы из тюрьмы вышли? Вроде бы…
АЛЕВТИНА. Лет десять как…
ВАЛЕНТИН. И только теперь о дочери вспомнили?
АЛЕВТИНА (плачет). Ой, не спрашивайте! Жизнь закрутила. Судите, осуждайте меня. Заслужила!
В кафе входит Марина.
ВАЛЕНТИН. Народ повалил валом! (Встает, подходит к Марине.) Куда же вы убежали?
МАРИНА. Я? Вы что-то путаете.
ВАЛЕНТИН. Ничего я не путаю. Вы сегодня дважды в кафе заходили.
МАРИНА. Это была не я.
ВАЛЕНТИН. Здрасьте, приехали! Я вас по шарфику и шляпке опознал. Еще вы на прошлой неделе заходили, и месяц назад. У меня прекрасная память.
МАРИНА. На шляпки?
ВАЛЕНТИН. На лица.
МАРИНА. Вы сыщик?
ВАЛЕНТИН. Нет. Впрочем, меня действительно не туда занесло, извините. Присаживайтесь. Чай? Кофе? Пирожные?
МАРИНА (зло). Стакан воды! Без газа!
ВАЛЕНТИН. Как прикажете. (Выходит.)
Алевтина припудривает лицо. Марина разглядывает ее, встает, подходит ближе, но не решается заговорить и возвращается за свой столик.
АЛЕВТИНА. Что вы так странно смотрите на меня, словно я экспонат в музее? У меня лицо красное?
МАРИНА. Нет, что вы… Вас Алевтина зовут?
АЛЕВТИНА. Откуда вы знаете?
МАРИНА. Знаю. Она не придет…
АЛЕВТИНА. Кто не придет?
МАРИНА. Разве вы никого не ждете?
АЛЕВТИНА. Жду. А вы откуда знаете? Она опаздывает и просила мне передать?..
МАРИНА. Я ее мать!
ВАЛЕНТИН (входит со стаканом воды на подносе). Вот так поворот!..
АЛЕВТИНА. Ясно. Вы та женщина, которая… которая…
МАРИНА (не дает договорить). Я не которая! И не та женщина! Я ее мать!
АЛЕВТИНА. Не буду спорить, но…
МАРИНА. Никаких «но»!
ВАЛЕНТИН. Вообще-то, строго говоря…
МАРИНА (не дает договорить). Я ее мать! Я ее воспитала! Я ночей не спала! Я отдала ей себя целиком!
АЛЕВТИНА. Но ведь и я… я тоже ей не чужая…
МАРИНА. А вы… вы…
АЛЕВТИНА. Что вы знаете про меня?
МАРИНА. Вы кукушка.
АЛЕВТИНА. Ах, вот как?! Кукушка?!
МАРИНА. Безответственная кукушка!
АЛЕВТИНА. Вот как? Тогда вы курица! Мокрая курица!
МАРИНА. Кукушка!
АЛЕВТИНА. Ворона в шляпе!
ВАЛЕНТИН. Дамы, прекратите! Не хватало вам еще подраться.
МАРИНА. Драться? Мы интеллигентные люди.
АЛЕВТИНА. Я на интеллигентность не претендую.
МАРИНА. А я претендую!
АЛЕВТИНА. С чего бы вдруг?!
МАРИНА. Я в школе преподаю.
АЛЕВТИНА. Нормальные люди в школе не преподают.
МАРИНА. Кто же там, по-вашему, преподает?
АЛЕВТИНА. Полуобразованные хабалки!
МАРИНА. Не оскорбляйте профессию!
ВАЛЕНТИН. Прекратите, я вам говорю! Успокойтесь!
МАРИНА. Я спокойна как танк.
АЛЕВТИНА. Я тоже! (Берет стакан воды, который принес Валентин, отхлебывает, ставит на место.)
МАРИНА. Между прочим, воду я заказывала! (Берет стакан и допивает воду.)
АЛЕВТИНА. Я тут до вас тоже много чего заказывала!
ВАЛЕНТИН. Еще водички принести?
МАРИНА. Не надо!
АЛЕВТИНА. Ладно. Выпейте коньяк. Это нервы успокаивает.
МАРИНА. И выпью! Наливайте.
(Алевтина наливает в креманку коньяк.)
Из чего это вы коньяк пьете?
АЛЕВТИНА. Из креманок! Петрович считает, что так эстетичнее.
ВАЛЕНТИН (с обидой). Ну, извините!.. (Отходит, но не слишком далеко.)
МАРИНА (выпивает коньяк). Простите, если я вас обидела…
АЛЕВТИНА. Вы меня тоже… Но согласитесь, не я начала…
МАРИНА. Это все от нервов.
АЛЕВТИНА. Да, от нервов…
Женщины садятся каждая за свой столик. Молчат.
МАРИНА. Может быть, все-таки перейдем к делу?
АЛЕВТИНА. Да-да, к делу!
МАРИНА. Я тут приготовила некоторую сумму… Подумала, возможно, вы нуждаетесь…
АЛЕВТИНА. Я не нуждаюсь!
МАРИНА. Вы дослушайте. Нам с дочкой было так хорошо вдвоем. Не вклинивайтесь между нами! Не разрушайте ее и мою жизнь! Пожалуйста, уезжайте! Что она вам? Прошло столько лет. Она вас не знает, и вы ее не знаете. А небольшая денежная сумма могла бы сгладить неприятный осадок… (Достает из сумочки конверт.) Если этого мало, у меня есть несколько золотых вещей − цепочка, кулон, кольцо с бриллиантом, – я все вам отдам.
АЛЕВТИНА. Я не нуждаюсь в деньгах. И золото ваше мне не нужно.
МАРИНА. Умоляю! Не встречайтесь с ней, не отравляйте нам жизнь. Я ее настоящая мать!
ВАЛЕНТИН. Если верить царю Соломону, это действительно так.
АЛЕВТИНА. Какому еще Соломону? К чему это вы его приплели?
ВАЛЕНТИН. Возможно, вы не слышали эту притчу, как две женщины не могли поделить ребенка и пришли на суд к царю? И знаете, которая выиграла суд? Царь Соломон приказал разрубить ребенка и каждой отдать половину! «Пусть же он не достанется никому»,– сказала одна женщина. А другая сказала: «Отдайте ей моего ребенка, лишь бы он был жив».
АЛЕВТИНА. Не собираюсь я никого отбирать, тем более разрубать! Так что напрасно вы тут выпендриваетесь со своим царем Соломоном.
МАРИНА. Не собираетесь? А зачем же приехали?
АЛЕВТИНА. Просто увидеть дочь. Сначала я думала, что даже ничего не скажу ей, только издали посмотрю.
МАРИНА. Правда, Аля? Это правда?
АЛЕВТИНА. Сердце в последнее время шалит. Подумалось: может, скоро помру. И так себя жалко стало… Хоть разок перед смертью на дочь взглянуть. Что же так и умереть, взрослой ее не увидев? Она у меня единственная… А отбирать ее − нет, даже в мыслях не было.
МАРИНА. Можно я вас обниму?!
АЛЕВТИНА. Давай уж на «ты», Марина!
МАРИНА. Давай! Можно тебя обнять, Алевтина?
АЛЕВТИНА. Ну, конечно!
Женщины обнимаются.
ВАЛЕНТИН (в недоумении). Марина? Алевтина? Выходит, вы знакомы? Откуда знаете имена?
МАРИНА. Из письма! Она письмо прислала!
АЛЕВТИНА. Да! Я написала дочери письмо. И получила ответ. Иначе бы не приехала!
ВАЛЕНТИН. Это все объясняет!
АЛЕВТИНА (достает из сумочки конверт). Я обливалась слезами, когда читала. Вы даже не представляете, как это… Вот… (Вынимает из конверта листок, надевает очки, читает с чувством.) «Здравствуй милая мамочка…» (Не может сдержать слез.) Не могу, строчки плывут… Начну читать и плачу как дура…
ВАЛЕНТИН (Марине). Выходит, вы знали об этом?..
АЛЕВТИНА. Конечно, нет! Дочь написала, что ничего не скажет приемной матери, чтобы ее не расстраивать. Что, может быть, потом, когда пройдет время…
ВАЛЕНТИН. Погодите, что-то у меня не сходится!
АЛЕВТИНА. Что не сходится?
ВАЛЕНТИН. Если Марина вашего письма не читала, откуда она могла знать, что вас Алевтиной зовут?
МАРИНА. Сыщик!
АЛЕВТИНА (Марине). Выходит, дочь все-таки рассказала про мое письмо?
МАРИНА. Рассказала…
АЛЕВТИНА. Или ты его без спросу прочла?
МАРИНА. Прочла…
АЛЕВТИНА. Выкрала у нее?
ВАЛЕНТИН. Да! Я бы тоже хотел это знать.
МАРИНА. Сыщик! Не давала она его мне. И ничего я не крала. Бессмысленно врать… Делайте со мной, что хотите, дочь вообще ничего не знает об этом письме. Я его получила, я ответила на него.
АЛЕВТИНА. Выходит ты… ты…
ВАЛЕНТИН. Я с вами полностью согласен.
МАРИНА. А что вы знаете обо мне? Не у вас одной были тяжелые обстоятельства. В тот год муж ушел от меня. Ушел, когда диагноз «бесплодие» был произнесен как приговор окончательный и обжалованию не подлежащий. А мы с ним прожили восемь лет, и все эти годы надеялись… И я вдруг поняла, что жить дальше незачем. Однажды проснулась с такой пустотой в душе… Начались депрессии, я ничего не хотела и ничего не могла. Удивляюсь, как меня не выгнали из школы. Пошла к врачу, он прописал таблетки и посоветовал взять ребенка из детского дома. Я загорелась этой идеей, но сделать это было безумно сложно, ведь одиночкам не доверяют детей. Мне повезло, дочь директрисы Дома ребенка училась у меня в классе, и у нее были проблемы с английским…
ВАЛЕНТИН. Даже в таком тонком деле без знакомства не обойтись!
АЛЕВТИНА. И эту директрису Эльвира Сергеевна звали?
МАРИНА. Откуда ты знаешь?
АЛЕВТИНА. Это она меня запугала! Она, гадина, уговорила от дочки отказаться. А ты с ней в сговоре была! (Встает.)
ВАЛЕНТИН. Имейте в виду, я не позволю рукоприкладства в моем кафе.
МАРИНА. Не было сговора, клянусь! Здоровьем дочери клянусь!
АЛЕВТИНА. Не трону я ее, не бойтесь.
МАРИНА. Я сделала все, чтобы дочь никогда не узнала, что я не родная ей Правду не знали даже самые близкие. Я скрылась на несколько месяцев, а всем врала, что беременна. Потом переехала сюда, в этот городок, чтобы никто не смог нас отыскать. И вот проходит восемнадцать лет, и я нахожу в почтовом ящике письмо на имя дочери. Думала, сойду с ума!
ВАЛЕНТИН. И вы, учительница, вскрыли чужое письмо?
МАРИНА. Любая мать поступила бы так на моем месте. Несколько дней я ходила сама не своя: ответить или нет? Отшить или согласиться на встречу? Вдруг Алевтина будет преследовать нас? Я все-таки решила ответить. ВАЛЕНТИН. И написали от имени дочери: «Здравствуй, милая мамочка!» Воистину женская логика не поддается никаким законам!
МАРИНА. Я была как в бреду! (Алевтине.) Когда я прочла твою исповедь, мне стало тебя безумно жаль… Я подумала: лучше будет обо всем договориться при встрече… А когда отправила письмо, пожалела…
АЛЕВТИНА. Теперь это неважно. Меня интересует одно: могу я увидеть дочь?
МАРИНА. А фотографии недостаточно?
АЛЕВТИНА. Увидеть хотя бы раз!
ВАЛЕНТИН. Тем более что фотография фальшивая!
АЛЕВТИНА. Как фальшивая? (Достает из сумки фотографию.)
ВАЛЕНТИН. На фотографии не ваша дочь! (Рассматривает фотографию.) Я долго соображал, откуда мне знакомо это лицо… Лет десять назад она у меня училась!
АЛЕВТИНА. Выходит, на фотография не моя дочь?..
ВАЛЕНТИН. И на вас ничуть не похожа.
МАРИНА. Я в «Фейсбуке» фото взяла…
АЛЕВТИНА. Письмо фальшивое, фотография фальшивая… Но я-то живой человек!
МАРИНА. Мне очень стыдно…
АЛЕВТИНА. Теперь я просто обязана поговорить с дочкой и все ей рассказать.
МАРИНА. Пожалей ее, я тебя очень прошу! Не причиняй девочке травму! Зачем ей знать, что ее мать уголовница?
АЛЕВТИНА. Уголовница? Ну уж нет! Я за свое сполна отсидела. Восемь лет от звонка до звонка. И судимость снята. Теперь я честная женщина.
МАРИНА. Где же ты раньше была?! И вообще, как ты нас отыскала?!
АЛЕВТИНА. Пошла в детский дом, пошелестела пятитысячной купюрой. Действует безотказно. Мне тут же твой адрес выдали.
МАРИНА. Они не имели права!
В кафе входит Лика. Увидев ее, Марина быстро прячется под стол
ЛИКА (Валентину). Я тут у вас зонтик забыла.
ВАЛЕНТИН. Идемте, он у меня в подсобке. (Идет в подсобку и выносит зонтик.) Вот. В целости и сохранности.
Входит Андрей.
АНДРЕЙ. Нашелся?
ЛИКА. Нашелся. (Тихо.) А эта дура так тут и сидит!
АЛЕВТИНА (Марине). Что ты там под столом потеряла?
Марина вылезает из под стола.
ЛИКА (растерянно). Мама… (Андрею.) Атас, тут мамаша! Бежим! (Хватает Андрея за руку.)
МАРИНА (на глазах превращаясь в строгую училку, орет). Стоять! Стоять, я сказала!
ЛИКА. Мама, не начинай!
МАРИНА (командным голосом). Что значит «атас»? А ну-ка, быстро подошла ко мне!
ВАЛЕНТИН. Ого! Вот это голос! В самый раз для строевой!..
Лика убегает.
МАРИНА (бежит за ней) Остановись, я сказала!
ВАЛЕНТИН (Андрею). Что, попались? Ну, присаживайся… Может коньячку налить для храбрости?
АНДРЕЙ. Наливайте!
АЛЕВТИНА. Так это… так это…
ВАЛЕНТИН. Так оно и есть. Ваша дочь. Но только тсс… Не стоит пока никому об этом говорить.
АЛЕВТИНА. Мне тоже плесни коньяка, Петрович!
Действие второе
Прошло насколько минут. Алевтина и Андрей сидят за столиком. В кафе ходит Лика, за ней, на два шага позади, Марина.
МАРИНА (язвительно). И какой же подруге ты к экзамену готовиться помогала?
ЛИКА. Тосе…
МАРИНА. Смотри, проверю, может получиться некрасиво.
ЛИКА. Ну, что ты, мамочка!..
МАРИНА (указывает на Андрея). А это кто?
ЛИКА. Это?.. Знакомый… Мы случайно встретились и решили в кафе зайти поболтать. Я еще зонтик здесь забыла… (Валентину.) Ведь правда?
ВАЛЕНТИН (иронично). Подтверждаю!
МАРИНА. И где же вы познакомились? Что наш знакомый скажет? Или язык проглотил?
АНДРЕЙ. Да нет… С языком все в порядке…
МАРИНА (указывает на креманку с коньяком). Вы пьющий?
ВАЛЕНТИН. Это я его угостил.
ЛИКА. Мы только кофе пили! (Алевтине.) Вы может подтвердить?
МАРИНА. Кстати, Анжелика, познакомься. Тетя Аля. Моя давнишняя подруга.
ЛИКА (искренне удивлена). Как это подруга?
МАРИНА. А что тебя удивляет?
ЛИКА. Ты мне про нее не рассказывала.
МАРИНА. Я много про что тебе не рассказывала. Мы с ней дружили, когда я в другом городе жила…
ЛИКА. И что же, вы с тех пор не общались?
МАРИНА. Не общались. А в этом году тетя Аля написала мне письмо.
ЛИКА. Которое ты прятала от меня?
МАРИНА. Я ничего от тебя не прятала!
ЛИКА. Прятала! Я видела, как ты плакала. Это из-за того письма? И вообще, может, скажешь правду, наконец? Зачем ты в этот город переехала? Из-за моего отца?
МАРИНА. Тебе не обязательно все знать.
ЛИКА (Алевтине). Это из-за отца?
АЛЕВТИНА. Из-за отца…
ЛИКА. Что у вас произошло? Может быть, расскажете? Я имею право знать!
ВАЛЕНТИН. Вряд ли она расскажет…
ЛИКА. Почему? Вы, что ли, тоже с моим отцом знакомы? Я уже ничему не удивлюсь.
МАРИНА. Не слишком ли много вопросов? Мне здесь хорошую зарплату предложили…
ЛИКА. Не ври! В школе зарплата везде одинаковая – гроши!
МАРИНА. Ты что-то имеешь против нашего городка?
ВАЛЕНТИН. У нас замечательный городок.
МАРИНА. Огромный парк, чистый воздух, река. И школа рядом с домом. Одного я не учла − военное училище. Это проклятие всех матерей.
ВАЛЕНТИН. Почему же проклятие? Для многих это большое счастье.
МАРИНА. Счастье? Ты растишь дочь, а потом приходит детина в военной форме, вот вроде этого… (Андрею.) Да-да, это я про вас, молодой человек. Что вам нужно от моей дочери?
АНДРЕЙ. У меня серьезные намерения…
МАРИНА. Ах, даже серьезные? А кто вы? Что умеете? Маршировать?
ВАЛЕНТИН. На вашем месте я бы не стал так категорично отзываться о военных.
АЛЕВТИНА (Марине). Ну что ты к парню привязалась? Расскажи лучше, как вы тут с Ликой жили.
МАРИНА. Прекрасно жили! Ликочка – одаренный ребенок. Я ее в музыкальную школу отдала.
ЛИКА. Мама! Это никому не интересно.
МАРИНА. Она блестяще музыкальную школу закончила, а теперь в музыкально-педагогическом колледже учится.
ЛИКА. Очень нужно про это!
МАРИНА. Нужно! Своих достижений не надо стыдиться. Лика прелюдию Шопена ре бемоль мажор умеет играть. Если бы здесь был инструмент, она бы вам прямо сейчас сыграла.
ВАЛЕНТИН. У меня только гитара…
МАРИНА. Гитара не подойдет!
АНДРЕЙ (Валентину). Я тоже на гитаре умею играть.
ВАЛЕНТИН. Не скажу, что я умею. Так, для себя… Я старинные романсы люблю…
АНДРЕЙ. И поете?
ВАЛЕНТИН. Пою. И очень даже этим делом увлекаюсь! Иногда в обществе любителей кактусов… Если попросят, разумеется…
МАРИНА. Вы посещаете общество любителей кактусов?
ВАЛЕНТИН. А что?..
ЛИКА. Цирк уехал – остались клоуны! У нас тут вечер романса намечается?
АЛЕВТИНА. Ну что ты, детка. У нас тут вечер встречи старых друзей.
ЛИКА. Почему вы называете меня деткой?
МАРИНА. От тебя не убудет.
АЛЕВТИНА. Я тебе маленькой помню, совсем малюткой. Такой на всю жизнь запомнила. Вот смотрю теперь – и не узнаю.
ЛИКА. Так сильно изменилась?
АЛЕВТИНА. Сильно! Как же ты быстро выросла!
ВАЛЕНТИН. Чужие дети быстро растут. Ой, извините…
АЛЕВТИНА (с укоризной). Не страшно… (Лике.) А ведь была такой крошечной, совсем крошечной… Меньше этого зайца. (Подходит к стулу на котором сидит заяц, берет, его, прижимает к груди.) Кстати, это я для тебя покупала.
ЛИКА. Вы же говорили, для дочери.
АЛЕВТИНА. Для дочери подруги. Ты меня неправильно поняла, детка. Так что этот заяц твой. Бери.
ЛИКА. Не нужно мне!
МАРИНА. Быстро взяла зайца! И поблагодарила тетю Алю!
ЛИКА (берет зайца, ёрничает). Ой, спасибо, тетечка Алечка! Какой прелестный зайчик! Я в восторге.
МАРИНА. Прекрати кривляться!
АЛЕВТИНА. Ну, если он тебе совсем не нравится, можно избавиться от него. (Отбирает у Лики зайца и выбрасывает за ограду кафе.) Нет зайца – нет проблемы.
МАРИНА. Зачем же?!..
ВАЛЕНТИН. Может, кто-нибудь подберет? Все-таки вещь…
МАРИНА. Пойди и принеси зайца назад.
ЛИКА. Я что тебе, собачка, бегать?
АНДРЕЙ. Я сбегаю!
АЛЕВТИНА. Сиди, молодой человек! Не вмешивайся.
МАРИНА. Лика, я что тебе сказала!
ЛИКА (чуть не плача). Не пойду.
ВАЛЕНТИН. Вот ведь характер!
АЛЕВТИНА. Ничего. У меня тоже характер.
МАРИНА. Последний раз повторяю!
Лика выходит из кафе, подбирает зайца и возвращается с ним.
АЛЕВТИНА. Посади его на тот стул, где он раньше сидел, детка.
Лика со слезами на глазах сажает зайца на стул.
АНДРЕЙ. Зачем вы с ней так?
ЛИКА. Мама, она у нас будет жить?
МАРИНА. Если потребуется, то и будет.
АЛЕВТИНА. Не переживай детка, у меня номер в гостинице. И долго я у вас в городе не задержусь. Завтра же уеду.
МАРИНА. Правда, Аля? Уже завтра?
АЛЕВТИНА. А чего тянуть? Только мешать вам…
АНДРЕЙ. Вы знаете, мне уже тоже пора…
АЛЕВТИНА. Куда?
АНДРЕЙ. В училище. Увольнительная скоро закончится.
АЛЕВТИНА. Что же вам такие короткие увольнительные дают?
АНДРЕЙ. И так с трудом уговорил…
АЛЕВТИНА. Ну вот что я скажу. Не заладилась у нас встреча. Это моя вина. Простите. Может, это мое тюремное прошлое сказывается?
ЛИКА. Чье тюремное прошлое? О чем она говорит?
МАРИНА. Тетя Аля в тюрьме сидела…
ЛИКА. Мама! У тебя такие подруги?!
АЛЕВТИНА. В тюрьме тоже люди сидят. Только я сейчас не об этом. Что мы тут коньяк из креманок хлебаем? Надо нам по-человечески встречу подруг отметить.
ВАЛЕНТИН. По-человечески — это как?
АЛЕВТИНА. Ну, хотя бы сдвинуть столы, сесть всем вместе, выпить, закусить.
ВАЛЕНТИН. У меня только кофе и пирожные…
АЛЕВТИНА. Мы, Петрович, у тебя кафе арендуем! Сколько с нас возьмешь? Не бойся, напитки и закуски сами принесем.
ВАЛЕНТИН. А как же посетители?
АЛЕВТИНА. Где ты их видел? Сюда разве что нужду в кустах справить ходят. А с нашей легкой руки, может, народ к тебе валом повалят. Но для начала нам надо парню увольнительную продлить. Училище далеко?
АНДРЕЙ. Не очень.
АЛЕВТИНА. Идем!
АНДРЕЙ. Вы хотите со мной в училище пойти?
АЛЕВТИНА. Скажу, что твоя тетка. Неужели не отпустят?
АНДРЕЙ. Можно попробовать…
ВАЛЕНТИН. А вы авантюристка!
ЛИКА. Я с вами!
АЛЕВТИНА (Марине). Разрешаешь? Мы быстро, туда и обратно.
МАРИНА. Ну идите…
Алевтина, Лика и Андрей уходят.
МАРИНА (спохватившись, бежит к выходу). Постойте!..
ВАЛЕНТИН. Что же вы так нервничаете, дорогая?
МАРИНА (останавливается). Думаете, она ничего ей не скажет?
ВАЛЕНТИН. Думаю, не скажет. Давайте сдвинем столы?
МАРИНА. Давайте.
ВАЛЕНТИН. Нет, сядьте. Что с вами? У вас руки трясутся.
МАРИНА. Как вы не понимаете! Я вся на нервах живу с тех пор, как пришло это письмо.
ВАЛЕНТИН. Письмо вашей дочери, которое вы вскрыли? (Сдвигает столы). Я вас не осуждаю.
МАРИНА. Знаю, нехорошо… С тех пор вот и живу в постоянном страхе. Что, если дочь, узнав правду, возненавидит меня? Такое случается, я читала. Как тут рукам не трястись?!
ВАЛЕНТИН. А вам не кажется, что вы излишне драматизировали ситуацию? За что ей ненавидеть мать?
МАРИНА. А если все же?… Я уже чувствую, как снова надвигается пустота!
ВАЛЕНТИН. Какая пустота?
МАРИНА. Такая же, как в тот день, когда от меня ушел муж.
ВАЛЕНТИН. Понятно…
МАРИНА. Ничего вам не понятно! Небось, у вас и детей нет!
ВАЛЕНТИН. Как это нет? Сын и дочь.
МАРИНА. С вами живут?
ВАЛЕНТИН. Дочь в Израиле.
МАРИНА. Почему в Израиле?
ВАЛЕНТИН. Замуж вышла. А сын в Германии.
МАРИНА. Как это в Германии?
ВАЛЕНТИН. Женился. Это они мне деньги на кафе дали. Чтобы я не скучал…
МАРИНА. Вы у них попросили?
ВАЛЕНТИН. Нет. Сами так решили. Но мне показалось интересным попробовать себя в роли владельца.
МАРИНА. И как?
ВАЛЕНТИН. Не очень… Впрочем, пока не знаю. Здесь женской руки не хватает.
МАРИНА. А ваша жена?
ВАЛЕНТИН. Умерла. Я вам разве не говорил?
МАРИНА. Нет.
ВАЛЕНТИН. Я уже запутался, кому и что говорил. Обычно дни скучно проходят, и пообщаться не с кем. Мне очень ее не хватает. А сегодня столько событий – просто праздник для души!
МАРИНА. Вы здесь один работаете?
ВАЛЕНТИН. Совсем один.
МАРИНА. Так наняли бы себе помощницу.
ВАЛЕНТИН. Помощнице пришлось бы платить. А я и так едва концы с концами свожу. К тому же мне важна независимость. Захотел – открыл кафе, захотел – навесил замок.
МАРИНА. Так много не наторгуешь.
ВАЛЕНТИН. Не наторгуешь…
МАРИНА. Тогда о каком бизнесе речь?
ВАЛЕНТИН. Пока ни о каком. Да я и недавно совсем этим делом занялся. Прошлой осенью только месяц поработал, и этим летом вторую неделю всего…. Дочь пишет: найди подходящую женщину, женись.
МАРИНА. Так найдите.
ВАЛЕНТИН. И сын так считает. А не будет это предательством по отношению к моей жене?
МАРИНА. Ну, если она умерла… Не думаю. Нет.
ВАЛЕНТИН. Мне действительно тоскливо жить одному. Скучно. А вы не думали о замужестве?
МАРИНА. Не думала. У меня дочь.
ВАЛЕНТИН. Но, по сути, вы тоже одинокая женщина.
МАРИНА. Кто вам сказал? У меня интересная работа.
ВАЛЕНТИН. Я присмотрелся к вам. Вы очень даже для этой цели подходите.
МАРИНА. Не поняла?
ВАЛЕНТИН. Для замужества. Вы – в самый раз.
МАРИНА. Как это? Вы мне, что ли, предлагаете?
ВАЛЕНТИН. Еще не решил. А почему бы и нет? Вы женщина интеллигентная, симпатичная. Шляпка это вам очень идет. И шарфик.
МАРИНА. Ну, знаете!
ВАЛЕНТИН. А что вы так разволновались?
МАРИНА. Если это предложение, то… Вы так обыденно об этом говорите!
ВАЛЕНТИН. А как же еще говорить?
МАРИНА. И у вас даже не возникает чувства неловкости?
ВАЛЕНТИН. Что тут неловкого? Я разве вам интимную близость предлагаю в кустах? Ни в коем случае! К тому же мне скоро семьдесят.
МАРИНА. Это ваши проблемы! Я, правда, уже на пенсии. Но это учительская пенсия, ее раньше дают. Я продолжаю работать и хочу жить полноценной жизнью.
ВАЛЕНТИН. А! Хотите сказать, что вам еще и секс подавай?
МАРИНА. Как вы смеете! Вы сами этот разговор завели.
ВАЛЕНТИН. Если я и рассматриваю возможность женитьбы, то только как очередной проект.
МАРИНА. Что еще за проект?
ВАЛЕНТИН. Так же, как это кафе, которое, по мнению моих детей, которых я, кстати, не видел уже больше года, должно было спасти меня от одиночества. Но вам вряд ли стоит его предлагать.
МАРИНА. Что?
ВАЛЕНТИН. Совместный проект преодоления одиночества.
МАРИНА. По-вашему замужество − это проект?
ВАЛЕНТИН. Сразу видна учительница. Вы все чувствами Татьяны к Онегину меряете. Чистой воды литература!
МАРИНА. Во-первых, я преподаватель английского языка! А во-вторых…
ВАЛЕНТИН. Ну? Что же вы замолкли? Что, во-вторых?
МАРИНА. Вы вправду ходите в клуб любителей кактусов?
ВАЛЕНТИН. Чтобы как-то занять вечера.
МАРИНА. Ничем вам не могу помочь! Увы!
ВАЛЕНТИН. Расстелем скатерть?
МАРИНА. Несите.
Валентин приносит из подсобки белую скатерть и вдвоем с Мариной расстилает ее на сдвинутых столах.
ВАЛЕНТИН. Рано или поздно дочь все равно от вас уйдет.
МАРИНА. Я понимаю.
ВАЛЕНТИН. Скажу более того. Это произойдет через месяц. Если не через неделю.
МАРИНА. Откуда эти жуткие прогнозы?
ВАЛЕНТИН. Ну как, они ведь уже подали заявление.
МАРИНА. Кто? Какое заявление?
ВАЛЕНТИН. В загс. Ваша дочь и этот парень, Андрей. И увезет он ее не в соседний город или область, а за тысячу километров на самый край света. В какой-нибудь медвежий угол. Под Хабаровск, скажем.
МАРИНА. О, боже! Откуда вы все это знаете?
ВАЛЕНТИН. Подслушал.
МАРИНА. А мне, мне, матери, ни слова?!
ВАЛЕНТИН. Видимо, такие у вас сложились с дочкой отношения…
МАРИНА. Ой! Ой! Помогите, спасите меня!
ВАЛЕНТИН. Что с вами?
МАРИНА. Мне плохо!
ВАЛЕНТИН. «Скорую» вызвать?
МАРИНА. Сердце бьется как бешеное!
ВАЛЕНТИН. Тахикардия!
Появляется Лика, издали наблюдает за происходящим.
МАРИНА. Сейчас выскочит из груди!
ВАЛЕНТИН. Давайте померяем пульс. (Берет Марину за запястье.) Действительно, бьется.
МАРИНА (заметив дочь). Отпустите руку! Не прикасайтесь ко мне!
ВАЛЕНТИН. Не понял? Я в данном случае, как врач…
МАРИНА. А впрочем, нет! Возьмите меня за руки. За обе.
ВАЛЕНТИН. Зачем?
МАРИНА. Делайте, я сказала!
ВАЛЕНТИН (берет ее за обе руки). А дальше что?
МАРИНА. Не знаю. Обнимите меня! Пусть видит, что я могу тоже…
ВАЛЕНТИН. Что «тоже»?
МАРИНА. Нет, глупости… Отпустите руки! (Отталкивает Валентина.)
ЛИКА. Мама, что это значит?! Он к тебе приставал?
МАРИНА (строго). Так. Что ты здесь делаешь?
ЛИКА. Продукты привезла.
МАРИНА. Какие еще продукты?
ЛИКА. Эта тетка… она велела в универсаме всего накупить, потом на такси сюда привезти. Денег дала. А сама на другом такси в училище поехала.
ВАЛЕНТИН. Ну, дела!
ЛИКА. Надо разгрузить…
ВАЛЕНТИН. Я разгружу. Где такси?
ЛИКА. Там! (Показывает рукой.)
Валентин выходит.
ЛИКА. Мама! Что это было? Почему он тебя за руки держал?
МАРИНА. А что, не имею права? Он не только держал. Он мне предложение сделал. Вот думаю, принять или нет?
ЛИКА. Чего? Ты рехнулась? ! (Приближается к Марине.)
МАРИНА. Не подходи.
ЛИКА. Почему?
Возвращается Валентин, нагруженный магазинными пакетами.
МАРИНА. Предательница! Какая же я была дура! Да лучше б тебя веревками к горшку привязали!
ЛИКА. Какими веревки? К какому горшку? Мама, у тебя в порядке с головой?
МАРИНА. У меня – да! Я замуж выхожу.
ЛИКА. Ненормальная! Неужели за этого? (Показывает на Валентина.)
ВАЛЕНТИН. Нельзя ли поуважительней?
МАРИНА. А хоть бы и за него. Тебя это уже не касается.
ЛИКА. Меня не касается, какой у меня будет папаша?
ВАЛЕНТИН (возмущенно). Во-первых, не папаша! В лучшем случае, отчим!
(Вынимает из пакетов них бутылки с напитками и закуски, начинает все это расставлять и раскладывать на столе.)
ЛИКА. Мама, это серьезно?
МАРИНА. А у тебя серьезно? Ты разве замуж не выходишь?
ВАЛЕНТИН. Послушайте, врать бесполезно. Я вас заложил. Сдал по полной программе!
ЛИКА. Зачем?!
ВАЛЕНТИН. Глупо такие вещи от матери скрывать.
ЛИКА. Мамочка, я сейчас все объясню!
МАРИНА. Объяснять нечего. Ты предала меня. Но ведь это безумие — ехать с незнакомым парнем на край света! В Хабаровск!
ЛИКА. Почему в Хабаровск?
ВАЛЕНТИН. У него туда назначение. Правда.
Входит Андрей. В руках у него фирменный пакет свадебного салона.
АНДРЕЙ (радостно). Подписал! Алевтина Степановна быстро его уговорила.
ЛИКА. Чему ты радуешься?
АНДРЕЙ. Начальник увольнительную подписал.
ЛИКА. Андрей! Тебя отправляют в Хабаровск? Ты знал и молчал?
АНДРЕЙ (смотрит Лике в глаза). Не совсем Хабаровск, там недалеко… Я боялся сказать… Вдруг не поедешь…
МАРИНА. Скажи мне прямо, Лика: ты выходишь замуж, или нет?
ЛИКА. Нет!
АНДРЕЙ. Как нет? (Протягивает Лике пакет.) Я и фату уже купил…
МАРИНА. Придется сдать обратно в магазин. И вообще с вами еще будет отдельный разговор, молодой человек. Ликочка, дорогая, я пошутила! Никто мне предложения не делал, и замуж я не выхожу. А ты поверила, что я могу? Вот за этого?
ВАЛЕНТИН. Совсем оборзели!
МАРИНА. Но ведь и ты не выйдешь замуж, правда? Завтра пойдешь в загс и забираешь заявление. Скажи, что заберешь!
ЛИКА (тихо). Заберу.
МАРИНА. Громче.
ЛИКА (кричит). Да!
Входит Алевтина, веселая, возбужденная, ставит на стул пакет с покупками.
АЛЕВТИНА. Я же вам говорила, что увольнительную подпишут. И подписал!
ВАЛЕНТИН. Кто? Ваня Сидоров?
АЛЕВТИНА. Ага. Капитан Сидоров, дежурный по части. А ты откуда его знаешь?
ВАЛЕНТИН. Когда-то сам в училище работал. (Андрею.) Это я на пенсии в школу преподавать пошел. А Ваню Сидорова еще курсантом помню. (Алевтине.) Небось, к вам на хромой козе подкатывал?
АЛЕВТИНА (смеется). Подкатывал. Еще как подкатывал! В ресторан приглашал. Как настоящий полковник!
ВАЛЕНТИН. Это за ним водится.
АЛЕВТИНА. Ну что? Пора выпить для настроения? Я, между прочим, фужеры купила. Хрустальные. Не все же из креманок пить. (Достает из пакета коробку и вручает Валентину.) Дарю!
ВАЛЕНТИН (берет коробку). Тронут. Не знаю, что и сказать…
АЛЕВТИНА. Не благодари. Лучше фужеры помой.
Валентин уходит в подсобку.
(Андрею.) А ты чего грустишь? Стоишь, как на цвету прибитый?
АНДРЕЙ. Лика хочет заявление из загса забрать!
АЛЕВТИНА. Это почему же?
МАРИНА. Я все объясню. Лика не готова к замужеству. С ее стороны это всего лишь игра. Детская игра. Я давно заметила, что она мне врет, а сама бегает на свидания. Я навела справки, в школе это несложно, все обо всех знают. И оказалось, что во всем виноват «Клуб офицерских жен»!
ЛИКА. Мама, не надо!
МАРИНА (Андрею). Слушайте, молодой человек, специально для вас рассказываю. Каждый год, как вы знаете, из нашего военного училища с десятка три лейтенантов выпускается. Многие наши девчонки не прочь за офицеров выйти. Только выпускников на всех не хватает. И вот они додумались курсантов между собою заранее делить – жребий тянуть, кому какой достанется. Кому как повезет. Когда у парня увольнительная, девица уже стоит поджидает его у проходной.
АЛЕВТИНА. Ну так и что?
МАРИНА. Как что? Одна девочка нарушила договор, стала встречаться с другим курсантом, так ее даже побили!
Валентин выносит поднос с фужерами.
ВАЛЕНТИН. Шампанское. Коньяк.
АНДРЕЙ (Лике). Ты точно решила не ехать со мной?
ЛИКА. Почему ты мне про Хабаровск не сказал?..
АНДРЕЙ. Эх! (Наливает себе полный фужер коньяку и выпивает.)
МАРИНА. Постойте, я еще не закончила. На их языке это называлось «пасти курсантов». Они их с первого курса «пасли», как козликов.
АЛЕВТИНА. Ну так и что, я спрашиваю?
МАРИНА. У них и правила разработаны были. Вольностей не позволять, до второго курса только за ручки взявшись гулять. Со второго курса поцелуи разрешались. А самое главное – уже после свадьбы. (Лике.) Ты еще девочка, Анжелика, я надеюсь?
ЛИКА (шепчет). Да, мама!..
АЛЕВТИНА. Что ж ты терялся, парень?!
АНДРЕЙ. Ну вас! (Наливает себе еще коньяку, пьет.)
АЛЕВТИНА. Эй, мил-друг, ты не зачастил?
АНДРЕЙ. Какое там, судьба решается!
МАРИНА (Лике). Скажи мне честно, ты когда с ним познакомилась?
ЛИКА. Осенью…
МАРИНА. С кем же он, интересно, до этого был?
ЛИКА (сквозь слезы). С Ферапонтовой! (Андрею.) Но ты ведь правда с ней до меня ходил!
АНДРЕЙ. Ходил…
ЛИКА. Ферапонтова пасла его со второго курса. Но ей на самом деле Дима Сорокин нравился. Но с Сорокиным Севрюгина гуляла. А потом Севрюгина за шмотками в Финляндию ездила, там с одним фиником познакомилась и теперь в Хельсинки живет. После этого Ферапонтова на Сорокина переключилась. А Белкин остался не у дел, и мы его разыграли.
МАРИНА. Белкин – это кто?
АНДРЕЙ. Это я…
МАРИНА. И это, по-вашему, любовь?!
ВАЛЕНТИН. А что же?
МАРИНА. Чтобы тебя как в лотерее разыгрывали?
ВАЛЕНТИН. А если это счастливый жребий? Когда я учился, девчонки тоже курсантов пасли. Уж сколько лет прошло! И с женой своей я именно так познакомился… Решительней действовать надо, курсант!
АНДРЕЙ (протягивает Лике пакет). Возьмешь фату или нет?! Поедешь со мной?
МАРИНА. Нет!
АНДРЕЙ. Не вас спрашивают!
ЛИКА. Я не знаю…
АНДРЕЙ. Ну вот! Не поедет. Этого я больше всего боялся… (Пошатывается.) Что-то меня повело…
АЛЕВТИНА. Перебрал.
АНДРЕЙ. Перебрал… Я ведь совсем не пью, Алевтина Степановна… (Плюхается на стул.)
МАРИНА. Анжелика, солнышко! Согласись, это была только детская шалость! Ты не любишь его!
ЛИКА. А если люблю?
МАРИНА. Когда любят − не говорят «если», родная! Разве плохо нам было вдвоем?
Андрей уже заснул, сидя на стуле и громко похрапывая.
АЛЕВТИНА (Лике). Неужели такого парня упустишь? Неразговорчивый. Непьющий. А храпит-то как?! Богатырски! Настоящий мужик.
МАРИНА. Не слушай ее! Мы жили с тобой душа в душу, и никто лучше меня тебя не понимал. Ты, маленькая, бывало, заберешься ко мне под одеяло, обнимешь за шею и все свои детские секреты на ушко расскажешь.
ЛИКА. Когда это было?
МАРИНА. Всегда! Я для тебя лучшей подругой была! Помнишь, в третьем классе мальчик тебя в щечку поцеловал? К кому ты первым делом прибежала новостью поделиться? Ко мне. Как мы смеялись с тобой! А потом ты рассуждала, для чего люди целуются и что такое любовь.
ЛИКА. Ты еще вспомни, что в детском саду было.
МАРИНА. Мы книжки с тобой вместе вслух читали. «Лавку древностей» Диккенса читали! (Алевтине.) В оригинале, между прочим, по-английски. И плакали над судьбой бедной Нелли. Разве можно это забыть?
ЛИКА. А как ты меня по лицу со всего размаха ударила, помнишь? Или забыла?
МАРИНА. Милая моя, так это ж в твоем переходном возрасте было! Ты первый раз мне солгала!
ЛИКА. Так это для тебя ничего не значит?! А сопли эти душещипательные для тебя всё?!
МАРИНА (орет). Это ты так про Диккенса!?
ЛИКА (тоже орет). Сказала бы я, куда твоего Диккенса надо засунуть!
МАРИНА. Ты у меня дождешься!
ВАЛЕНТИН. Ну что же вы, прямо как торговки на базаре!
ЛИКА. Торговки? Она с торговками на горшок рядом не сядет! (Пародирует мать.) «Анжеликочка, дружить с работниками торговли – это пошло!»
МАРИНА. Не могла я такого говорить!
ЛИКА. Еще как могла.
АЛЕВТИНА. Ну, я-то всю жизнь в торговле работаю.
ЛИКА. Мамочка, как же так?! Твоя подруга работает в торговле?!
МАРИНА. Лика, прекрати!
ЛИКА (Алевтине). И как было ей не врать? Она ведь меня, как в тюрьме, держит, ни шагу не дает ступить. Теперь еще хочет какой-то веревкой к какому-то горшку привязать. Может, объясните мне, что это значит – веревкой к горшку?
МАРИНА. Я это в сердцах сказала!
ВАЛЕНТИН. Вот до чего доводит слепая родительская любовь!
МАРИНА. Как же мне тебя отпустить? Ты вечно в истории вляпываешься. То вы китайский фейерверк рядом с полигоном запускали, и вас в участок забрали, то ты в лифте застряла с каким-то взрослым мужиком…
ЛИКА. Мама, я уже взрослая. И ты должна это понять.
МАРИНА. Ты вот замуж собралась. Уедешь с мужем в тьмутаракань, поселишься в военном городке. А чем ты его кормить будешь?
ЛИКА. Найду чем. Уж макароны как-нибудь сумею отварить.
МАРИНА. Ой ли? И как же ты их будешь варить? В холодную воду положишь или в кипяток?
ЛИКА. На пачке разве не написано?
МАРИНА. Вот-вот!
ЛИКА. И на пачке котлет написано, как их жарить.
МАРИН. Что же, ты будешь офицера своего котлетами из сои кормить? А дети родятся – пельмени покупать им будешь?
ВАЛЕНТИН. Никто еще опытной хозяйкой не родился.
ЛИКА. Ну, уж твоего сопливого Диккенса я им точно читать не буду.
МАРИНА. Не оскорбляй великого Диккенса, Анжелика!
ЛИКА. И вообще, кто додумался назвать меня этим пошлым именем?
Марина бросает невольный взгляд на Алевтину.
АЛЕВТИНА. Это я додумалась.
ЛИКА. Вы? Вы посоветовали ей так меня назвать?
АЛЕВТИНА. Не посоветовала. Просто тебя так назвала. Мне казалось, это красивое имя…
ЛИКА. Она бредит, мама?
МАРИНА. Нет. Не бредит. Она твоя настоящая мать.
ЛИКА. Как это?
МАРИНА. Она твоя мать. Биологическая. А я тебя удочерила, когда тебе было полгода… Вот почему ничего не могла тебе рассказать про отца. Я его в жизни не видела…
ЛИКА. Врете вы все! Назло мне врете. Не могло такого быть.
АЛЕВТИНА. Меня в тюрьму посадили. И я тебя в Дом малютки сдала.
ЛИКА. Как это сдали? Я живой человек, а не вещь!
АЛЕВТИНА. Так случилось…
ЛИКА (Марине). Значит, я тебе не родная?
МАРИНА. Как же не родная?! Родней и ближе у меня никого нет! (Хочет ее обнять.)
ЛИКА. Отойди от меня! Знать тебя не желаю. Обманщица! Предательница! Ненавижу тебя! (Отталкивает Марину и выбегает из кафе.)
МАРИНА. Вот этого я больше всего и боялась! (Кричит.) Вернись, Анжелика!
ВАЛЕНТИН. Далеко не убежит. Вернется.
АНДРЕЙ (просыпается). Что? Что случилось?
ВАЛЕНТИН. Самое интересное вы уже проспали, молодой человек!
АНДРЕЙ. Проспал? Что же вы не разбудили? Как голова трещит! Где Анжелика?
ВАЛЕНТИН. Убежала.
АНДРЕЙ. Как убежала? Одна? Вы что, с ума сошли? Тут в парке столько шпаны шатается! (Кричит.) Лика, отзовись! (Убегает.)
МАРИНА. Что вы наделали! Что теперь будет?!
ВАЛЕНТИН. Виноватых ищите? А сами? Канатами дочь к себе привязали. Хотите ее в детстве навсегда удержать? А так не бывает.
АЛЕВТИНА. Я в поезде ехала — глаз не сомкнула. Представляла, как дочь меня встретит… Как войдет, как в глаза мне посмотрит… Поймет ли? Простит ли? Ехала в поезде я и рыдала.
ВАЛЕНТИН. С какого же горя?
АЛЕВТИНА. Себя жалела. Сколького была лишена!
ВАЛЕНТИН. Да, понимаю вас…
АЛЕВТИНА. Не понимаете! Да и не надо вам! Я же дочь свою увидела − и не узнала. Ничего сердце не подсказало мне. Или я так от жизни зачерствела? А как узнала − никаких нежных чувств не испытала… Не моя она, чужая дочь… Нечего мне в вашем городке делать. По пути из училища заехала на вокзал и билет домой купила.
МАРИНА. На какое число?
АЛЕВТИНА. Сегодня в два ночи уезжаю.
МАРИНА. Спасибо тебе! Спасибо! Я безумно благодарна!
АЛЕВТИНА. Ну милая, ты тоже с ума не сходи! Не за что благодарить!
ВАЛЕНТИН. В таком случае, может, на посошок? Я коньяк наливаю или шампанское?
АЛЕВТИНА. Коньяк! Как ты там говорила? Пустота? Вот и у меня в душе пустота… Ничего. И это переживу. Я как на жизнь свою оглянусь – не жизнь, а целая эпопея!
ВАЛЕНТИН. У каждого так.
АЛЕВТИНА. Думаешь?
ВАЛЕНТИН. Знаю. Выпейте. Полегчает. (Разливает коньяк, подает фужеры дамам.) Думаю, у вас не осталось оснований в чем-то друг друга упрекать.
АЛЕВТИНА. Ну что? Вздрогнули?
Пьют.
ВАЛЕНТИН. И все же позвольте спросить, как ваша жизнь после тюрьмы сложилась? Когда вы, так сказать, на свободу откинулись?
АЛЕВТИНА. Неплохо сложилась. Я в тюрьме с хорошим мужиком познакомилась. Он через год после меня откинулся, как ты изволил сказать. Но у него жена была. Алкоголичка. Пила, в себя не приходя. И трое сыновей, которых он очень любил. С женой он не стал разводиться, но и жить с ней не стал. И так получилась, что его сыновей я воспитала. Правда, они уже не такие маленькие были, но я все сделала, чтобы заменить им мать. И теперь, когда Василий мой умер, они не забывают обо мне. Да и бизнес весь мне достался…
МАРИНА. Давно умер?
АЛЕВТИНА. Год назад. Вот тогда я и подумала, что надо бы дочь разыскать. Подумала, может, ей помощь моя нужна. Деньги-то у меня есть…
МАРИНА. Мы с Ликой не бедствуем!
В кафе входит Лика.
ЛИКА. Мама, ты здесь?! Там пьяные ходят, я боюсь!
МАРИНА. Доченька! (Бросается к ней, обнимает.)
ЛИКА. Где Андрей?
АЛЕВТИНА. Тебя разыскивать побежал.
ЛИКА. Зачем она приехала, мама? Зачем?
АЛЕВТИНА. Тебя повидать.
ЛИКА. Я не хочу! Не хочу!
АЛЕВТИНА. Не бойся, я вреда не причиню.
ЛИКА. Я не боюсь!
АЛЕВТИНА. Что делать, если у тебя такая мать. И в тюрьме сидела, и в торговле всю жизнь. И по-английски ни бельмеса не понимает, а не то чтобы там Диккенса в оригинале читать. А на рояле разве что одним пальцем «Чижика-пыжика» сыграть может. Но если вдруг потребуется поддержка, ну или там материальная помощь, то я не откажу.
ВАЛЕНТИН. Это существенно.
МАРИНА. Нам не потребуется.
АЛЕВТИНА. Дай-то бог! Но только ты, детка, запомни: что-то в тебе все-таки останется от меня.
ВАЛЕНТИН. Пожалуй, улыбка. Да-да, я сразу это понял.
АЛЕВТИНА. Может, улыбка. Может, еще чего. Тюрьма тебя, надеюсь, минует, а в остальном… Эх, жалко, парня твоего здесь нет. А то ведь, как говорится, посмотри на тещу − и узнаешь, как будет выглядеть твоя жена через десятка два лет. Ты ему только не говори об этом, а то он расстроится. И я не скажу. Обещаю. А если про меня захочешь что-то узнать, мое письмо прочтешь.
ЛИКА. Какое письмо?
АЛЕВТИНА. Которое я тебе написала.
ЛИКА (Марине). Которое ты от меня прятала? Это было мне письмо?
МАРИНА. Идем, доченька. Я все тебе расскажу, все объясню.
АЛЕВТИНА. И цветы возьми. (Достает букет из банки и протягивает Лике.) Это тебе, дочка, цветы. Как-никак восемнадцать лет исполнилось…
Лика невольно отстраняется, букет подхватывает Марина.
И еще. (Достает маленькую коробочку.) Тут кулон. Серебряный. С маленьким камушком. С царских времен в семье сохранился. Его бабушка матери передала, а мать мне. А бабушке тоже ее мать передала. Мне кроме тебя передать его некому.
ЛИКА. Мне не нужно.
ВАЛЕНТИН. Возьмите. От таких подарков не отказываются.
Лика берет коробочку. Алевтина прижимает девушку к себе и тут же отпускает; отворачивается, вытирает слезы.
АЛЕВТИНА. Теперь все. Прощайте… Фату не забудь!
В кафе вбегает Андрей.
АНДРЕЙ. Ты здесь, Лика!
ЛИКА (бросается к нему). Андрей! Нам надо поговорить. Только не здесь. Идем. (Марине.) Я поздно вернусь, мама! (Уходит вместе с Андреем.)
МАРИНА (делает шаг за ними). Постой, Лика!
ВАЛЕНТИН. Так и будете преследовать ее по пятам?
МАРИНА. Оставьте меня в покое! (Идет к выходу.)
АЛЕВТИНА. Ну прощай. Или до свидания? Больше не потревожу. Но если желание будет, напиши. Адрес мой есть.
МАРИНА. А нельзя ли вернуть мне… Ну, то письмо, что я написала…
АЛЕВТИНА. Нет. Пусть уж оно останется у меня.
МАРИНА. Прощайте. (Уходит.)
Алевтина идет за ней, хочет еще что-то сказать, но передумывает.
Валентин приносит гитару, садится и тихо что-то наигрывает..
Алевтина тоже садится, ставит локти на стол, упирается лбом в ладони.
ВАЛЕНТИН. Тебе плохо?
АЛЕВТИНА. О! Наконец-то на «ты» перешел!
ВАЛЕНТИН. Голова разболелась?
АЛЕВТИНА. Нет, все в порядке. Устала немного. Тяжелый был день. Бессонная ночь.
ВАЛЕНТИН. Расслабься. Отдохни. Может, еще коньячку?
АЛЕВТИНА. Можно!
ВАЛЕНТИН (наливает). Не понимаю, почему они мое кафе выбрали для встречи?
АЛЕВТИНА. Не понимаешь? Да потому что оно в таком медвежьем углу, что нормальный человек сюда никогда не забредет. А они великие конспираторы! Кафе «У причала»! И где он этот причал? А вот, ты когда свое кафе открывал, на что рассчитывал?
ВАЛЕНТИН. Ни на что. Когда со старого причала еще отправлялись прогулочные теплоходы, здесь аллея была, скамейки. На одной из них мы с Наташей любили сидеть. Иногда мне кажется, что как раз под этими кустами сирени…
АЛЕВТИНА. Наташа – это кто?
ВАЛЕНТИН. Как кто? Жена… Только уже скоро пять лет, как ее нет…
АЛЕВТИНА. Скучаешь?
ВАЛЕНТИН. Очень… Мы познакомились, когда я еще курсантом был…
АЛЕВТИНА. Говоришь, тебя «пасла»?
ВАЛЕНТИН (улыбается). «Пасла». С первого курса. И слава богу. Мы были счастливы. И когда уже дети уже были, приходили сюда, на скамейку под кустами сирени. Как давно это было… Уже кажется нереальным.«Отговорила роща золотая березовым, веселым языком…»
АЛЕВТИНА. Брось! Не все листья опали. Кое-что осталось.
ВАЛЕНТИН. Думаешь, не все? Спасибо на добром слове.
АЛЕВТИНА. Так, говоришь, здесь скамейка стояла?
ВАЛЕНТИН. И мы на ней сидели. А еще мы под гитару пели. Вернее, я пел… А она слушала. (Пауза.) Погоди-ка… (Приносит из подсобки гитару.) Вот это. (Берет несколько аккордов, напевает.) «Нет, не пурпурный рубин, не аметист лиловый, не наглой белизной сверкающий алмаз, не подошли бы так к лучистости суровой, холодных ваших глаз…».
АЛЕВТИНА. Хорошая песня. Богатая.
ВАЛЕНТИН. Это старинный романс. Наташе очень нравился.
АЛЕВТИНА. И что ты собираешься с кафе дальше делать?
ВАЛЕНТИН. Не знаю. Придется закрыть. А ты что посоветуешь?
АЛЕВТИНА. Я бы рискнула. Место красивое. Только надо лицензию на спиртное взять и повара хорошего найти. Парковка тут вроде не очень далеко. Составить грамотный бизнес-план. Запустить рекламу…
ВАЛЕНТИН. Бизнес-план? Мне не осилить.
АЛЕВТИНА. Поверь, ничего сложного. У меня опыт есть.
ВАЛЕНТИН. Во сколько, говоришь, поезд? В два часа ночи?
АЛЕВТИНА. Да. Надо домой съездить, кое-какие дела утрясти. Потом могу снова приехать. Если пригласишь. С кафе помогу. Городок ваш мне нравится…
ВАЛЕНТИН. Пожалуй, что и приглашу…
АЛЕВТИНА. Как там дальше про этот «аметист лиловый» поется?
ВАЛЕНТИН (наигрывает, поет). «Ничьим огнем не опаленный, в ничто на свете не влюбленный, темно-зеленый изумруд…» Когда я пою, кажется, она на меня смотрит….
Занавес
