Анатолий Кутник
ГОРОДОК У ИСТОЧНИКА
Действующие лица.
КОМАНДИР капитан СМЕРШ. 34 года. Средний рост, худощавый, крепкий. Внимательный взгляд. Как и другие красноармейцы в полевой форме.
СТАРШИНА Сушко Владимир 32 года. средний рост, поджарый.
НИКОНОВ. Санька, рядовой. 19 лет. Худой, улыбчивый парень.
СИДОРЧУК. 35 лет. Огромного роста, рядовой.
МИША ЭРЛИХ, МЕЙШЕ-ИЧЕ 36 лет. Средний рост, худой. Волосы с проседью. Полувер, серые брюкт, ботинки.
МИРА 28 лет. Небольшой рост. Худая. Короткие чёрные волосы. серое бесформенное платье до колен, высокие ботинки.
УЛЬРИХ 72 года. Крепкий, высокий, седой. Шляпа с пером, белая рубашка, жилет (веста), короткие штаны на подтяжках, ботинки.
На лужайку перед двухэтажным домом, выстроенном в готическом стиле, выходит КОМАНДИР. Издалека за КОМАНДИРОМ наблюдает НИКОНОВ.
КОМАНДИР (сладко потягивается): Хорошо.
КОМАНДИР замечает НИКОНОВА, на мгновение смущается.
КОМАНДИР (резко): Боец, ко мне!
Подбегает НИКОНОВ.
НИКОНОВ: Рядовой Никонов.
КОМАНДИР: Подглядываешь?
НИКОНОВ (смущенно): Никак нет, товарищ капитан. Совершаю обход вверенной мне территории.
КОМАНДИР (усмехнувшись): Тайком?
НИКОНОВ (с вызовом): Как учили, товарищ капитан.
КОМАНДИР смотрит в глаза НИКОНОВА. Подходит СТАРШИНА.
СТАРШИНА (указывает на НИКОНОВА): Дерзит?
КОМАНДИР: Характер проявляет.
НИКОНОВ: Разрешите обратиться, товарищ капитан?
КОМАНДИР: Обращайтесь, товарищ рядовой.
НИКОНОВ: Тут везде змеи. Даже у нас на болотах столько не встречал.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Предупреди остальных. И бензином перед домом побрызгай.
НИКОНОВ: Бензин жалко, товарищ капитан. Видел ёжиков. Они отпугнут.
СТАРШИНА (строго): Выполнять приказ!
НИКОНОВ (удрученно): Бензином?
КОМАНДИР (усмехнувшись): И ёжики не помешают.
НИКОНОВ (радостно): Есть!
НИКОНОВ убегает. КОМАНДИР смотрит НИКОНОВУ в след.
КОМАНДИР: Девятнадцать лет. Поселок Сураж, Витебский район. С июля 41-го по октябрь 43-го в партизанах.
СТАРШИНА: Мне бы вашу память, товарищ командир.
КОМАНДИР: Не прибедняйся, старшина. (после паузы) Никонов освоился?
СТАРШИНА: Притирается. Всего вторую неделю в отряде. Тянет, как надо.
КОМАНДИР: Кожа да кости.
СТАРШИНА: Жилистый. Со временем отъестся.
КОМАНДИР (указывает на немецкий городок.): Как тебе?
СТАРШИНА: Не понял вопроса, товарищ капитан?
КОМАНДИР: Погляди, какая красота.
СТАРШИНА: Птички поют.
КОМАНДИР: Вот, вот. Хорошо здесь?
СТАРШИНА: Везде хорошо, где не стреляют.
КОМАНДИР: Я о природе.
СТАРШИНА: Кругом фашисты.
КОМАНДИР (хитро): Не слушал ты политрука — фашистов мы победили.
СТАРШИНА: Только змеи кругом.
КОМАНДИР: Эх, старшина.
СТАРШИНА (убежденно): Ничего. Наши сапоги не такое выдерживали.
КОМАНДИР (улыбается): Ёжики нам помогут.
СТАРШИНА (вздыхает): Так точно. Ёжики.
КОМАНДИР и СТАРШИНА стоят молча.
СТАРШИНА: Мы здесь больше пятнадцати часов. Вошли на рассвете. Аккуратно нескольким группами. Городок маленький. Никто сбежать не мог.
КОМАНДИР: Айхенбрунн. Город Айхен-брунн.
СТАРШИНА: Если честно, мне задача не очень ясна.
КОМАНДИР: Наша задача — помогать спецу.
СТАРШИНА: Вы ему доверяете?
КОМАНДИР: Мы выполняем приказ.
СТАРШИНА: Этот Эрлих не наш. Не советский.
КОМАНДИР: Он родом из Вильно, Учёный. Вместе с отцом работал в научном центре Дрездена.
СТАРШИНА: Теперь понятно, откуда русский знает. Литва. Вильно.
КОМАНДИР: С 40-го узник концлагеря Заксенхаузен.
СТАРШИНА: А женщина?
КОМАНДИР: Его жена, Из того же концлагеря. Без неё он отказывался ехать.
СТАРШИНА (удивленно): Условия ставил? Эрлих?
КОМАНДИР: Две недели он к нам в штаб ходил. Вчера из центра приезжали.
СТАРШИНА (скептически): Ради него? Целый генерал?
КОМАНДИР: Подробности мне не докладывали.
СТАРШИНА: Вводных мало.
КОМАНДИР: Ладно. Пора послушать ученого.
СТАРШИНА и КОМАНДИР идут в дом.
Затемнение.
Большая комната в доме. В центре длинный стол. Слева входная дверь, справа дверь в соседнюю комнату. У дальней стены огромный шкаф, диван и большой комод нём старинный канделябр с пятью свечами. МИША И МИРА сидят за столом, перебирая бумаги. Входят КОМАНДИР и СТАРШИНА.
КОМАНДИР: Как успехи, товарищ Эрлих?
МИША: Меня зовут Миша. (указывает на МИРУ) Она — Мира.
КОМАНДИР: Нашли, что искали?
МИША: Пока нет.
КОМАНДИР: Совсем ничего?
МИША: Только документы, касающиеся города — финансовые отчеты, распоряжения, списки жителей.
СТАРШИНА: Бургомистр отдал пять папок. Сразу отдал.
КОМАНДИР (МИШЕ): Что вы хотите найти?
МИША: Трудно сказать.
КОМАНДИР переглядывается со СТАРШИНОЙ.
КОМАНДИР (строго): Мне скоро докладывать в штаб.
МИША(смущенно): Потерпите немного.
КОМАНДИР: Чего ждать?
МИША встает, нервно ходит по комнате. МИРА с испугом смотрит на КОМАНДИРА и СТАРШИНУ. МИША останавливается.
МИША (нервно): Вашему начальству я объяснял, Айхенбрунн — это особый город. Название переводится, как дуб и колодец или источник подземных вод. Этого города на картах нет. Он указан только в закрытых документах.
СТАРШИНА: Мы в курсе.
МИША (раздраженно): Благодаря мне вы это знаете!
КОМАНДИР: Мы ценим вашу помощь, товарищ Эрлих.
МИША: Пожалуйста, обращайтесь ко мне по имени. Я — Миша.
КОМАНДИР: Хорошо, Миша.
МИША: В этом доме жил доктор Экке. Здесь находились его лаборатория и серпентарий.
СТАРШИНА: Теперь понятно, откуда змеи.
КОМАНДИР: В доме могут быть змеи?
МИША: Не исключено. В шкафу я нашёл нафталин и насыпал по углам.
СТАРШИНА: А я то думаю, чем воняет.
Через дверь заглядывает СИДОРЧУК.
СИДОРЧУК: Товарищ капитан, можно и мэни послухаты.
КОМАНДИР: Заходи, Сидорчук.
В комнату вваливается СИДОРЧУК. МИРА с ужасом смотрит на огромного СИДОРЧУКА.
СИДОРЧУК (МИРЕ): Звыняйте.
МИША: Вашему начальству я подробно рассказал о доме, лаборатории.
КОМАНДИР (кивает): Лаборатория считалась нашей главной целью.
МИША (злится): Вы опоздали!
СТАРШИНА: Мы?
МИША: Много дней я убеждал ваше начальство направить сюда людей. Время упущено! Доктор Экке сбежал! Документы пропали!.
СТАРШИНА (зло): Мы виноваты?
МИША (кричит): Лично вы ни в чём не виноваты! Отсутствие результата, тоже результат.
СТАРШИНА: Умничать не надо!
КОМАНДИР (СТАРШИНЕ): Отставить. (МИШЕ) Все бумаги изучили?
МИША: Больше половины.
КОМАНДИР: Продолжайте. Не будем мешать.
КОМАНДИР, СТАРШИНА и СИДОРЧУК направляются к двери.
МИША: Постойте.
КОМАНДИР, СТАРШИНА и СИДОРЧУК останавливаются.
МИША: Простите резкий тон. Я — ученый, привык основываться на фактах.
КОМАНДИР: Фактов нет.
МАША: Есть странности.
КОМАНДИР: Какие?
МИША: Вы заметили отличия Айхенбрунна от других городов?
КОМАНДИР: Говорите точнее.
МИША: Здесь живут только старики и старухи. Никого младше семидесяти. Все они в отличной физической форме. (после паузы) Здесь нет кладбища.
СИДОРЧУК: И то правда — литни люды. И церквы нэма!
МИША: Именно!
КОМАНДИР: Что ещё?
МИША: Остальное, фантазии.
КОМАНДИР: Спасибо, Миша. Работайте.
КОМАНДИР, СТАРШИНА и СИДОРЧУК выходят. МИРА кидается к МИШЕ, обнимает, целует.
МИША: Их не надо боятся. Они — Красная армия, наши освободители!
Затемнение.
Лужайка перед домом. СИДОРЧУК уходит. КОМАНДИР и СТАРШИНА смотрят в сторону городка.
СТАРШИНА: Прав Эрлих одно старичьё. Вроде, безобидные. Улыбаются, словно войны не было. В каждом доме корзинки с продуктами суют. Клубнику!
КОМАНДИР: Кто-то взял? Позарился?
СТАРШИНА (не сразу): Мы разными группами шли.
КОМАНДИР: Рано расслабляться.
СТАРШИНА: Всё в порядке, командир.
КОМАНДИР (сурово): Смотри.
СТАРШИНА: Верите Эрлиху?
КОМАНДИР: Ему не за чем врать.
СТАРШИНА: Чего-то он не договаривает.
КОМАНДИР: Разберемся.
СТАРШИНА: А я им не верю. Всем не верю.
КОМАНДИР (строго): Кому им, Сушко?
СТАРШИНА (не сразу) Евреям.
КОМАНДИР: Рабина помнишь?
СТАРШИНА: Ещё бы. Сеня погиб, меня прикрывая.
КОМАНДИР: Так ведь Рабин — еврей.
СТАРШИНА: Сеня был совсем другим.
КОМАНДИР: Каким?
СТАРШИНА: Своим. Родным…
КОМАНДИР: Помни, Сушко. Мы — советские люди. У нас антисемитизма нет.
СТАРШИНА: Так точно. Помню.
КОМАНДИР: Бойцы отдохнули?
СТАРШИНА: Так точно.
КОМАНДИР: Ещё разок прошерсти с ребятами всю округу. Даю два часа! Со мной остаются Никонов и Сидорчук.
СТАРШИНА: Не многовато ли мне, товарищ капитан? Десять бойцов! А с вами всего двое.
КОМАНДИР: Сидорчук опытный, Никонов старательный.
СТАРШИНА: Это верно.
КОМАНДИР: До заката вернётесь.
СТАРШИНА: Сегодня самый длинный день в году.
КОМАНДИР (вздыхает): 21 июня. Помнишь, что с тобой было в этот день в сорок первом?
СТАРШИНА (мрачнеет): Нет. И вспоминать не хочу! Сейчас сорок пятый! Прошлое сгинуло навсегда. Никого, ничего не вернуть! Не поправить!
КОМАНДИР (смотрит на часы): Давай сверим часы.
СТАРШИНА медлит.
КОМАНДИР: Что, старшина?
СТАРШИНА (тихо): Не антисемит я, товарищ командир. Я вообще, людей не люблю. А немцев ненавижу люто. Если бы не служба, душегубом бы стал или удавился.
КОМАНДИР (удивленно): Ты чего, Володя?
СТАРШИНА: С Лидкой, санинструктором, пол года встречался. Полюбил её и злость внутри меня затихать стала. (после паузы) Убили Лидку фашисты проклятые. В Берлине, у самого Рейхстага.
КОМАНДИР: Помню я твоё горе, Володя.
СТАРШИНА: Учёному, Эрлиху. Завидую страшно, вижу, какими глазами жена на него смотрит. (на глазах выступают слёзы) Убили Лидку, и меня с ней…
КОМАНДИР (дружески похлопывает по плечу): Володя.
Подбегает НИКОНОВ, держа что-то в пилотке. СТАРШИНА вытирает ладонью лицо.
НИКОНОВ (радостно): Товарищ командир, разрешите обратится?!
КОМАНДИР: Докладывай, боец.
НИКОНОВ: Ёжика принес!
КОМАНДИР (в сторону): Совсем мальчишка.
СТАРШИНА (грозно): Отставить ёжика!
НИКОНОВ (испуганно): Как отставить, товарищ старшина?
НИКОНОВ смотрит на КОМАНДИРА.
КОМАНДИР (СТАРШИНЕ): Пусть.
СТАРШИНА: Ладно, Никонов, но учти, на довольствие я его ставить не буду.
НИКОНОВ (радостно): Спасибо, товарищ старшина. Ёжики умные, сами себя прокормят. (после паузы) Погладить хотите?
СТАРШИНА (грозно): Шагом марш отсюда! Развёл зоопарк.
НИКОНОВ убегает.
КОМАНДИР: Не бойся быть добрым, Володя. Самое страшное позади.
СТАРШИНА: Спасибо, командир.
КОМАНДИР: За что?
СТАРШИНА: Душу позволил излить.
КОМАНДИР (вздыхает): Тебе спасибо, Володя. За доверие!
СТАРШИНА: Вам бы поспать немного, командир. Вторые сутки на ногах.
КОМАНДИР: Третьи.
СТАРШИНА: Тем более.
КОМАНДИР: Сейчас вас отправлю и подремлю. (смотрит на часы). Сверим время. Восемнадцать тридцать.
СТАРШИНА (смотрит на свои часы): Восемнадцать тридцать.
КОМАНДИР: В двадцать тридцать жду.
СТАРШИНА: Так точно. В двадцать тридцать.
Затемнение.
Комната. За столом сидит МИША, удрученно глядя в пространство. МИРА ласково гладит МИШУ по голове. Входит КОМАНДИР. МИША встаёт.
МИША: Подвёл я вас.
КОМАНДИР: Спокойней, Миша. Выводы делать рано.
МИША: Ни единой зацепки.
КОМАНДИР: Давайте по прядку. Откуда знаете это место?
МИША: Здесь я бывал дважды. В первый раз летом 35-го. Тогда отца и меня, биохимиков, привезли сюда с другими учеными. В нашу группу входили доктор Арндт, иммунолог, гомеопат Иргэ, диагносты Людвиг и Рау. Ещё были Шульц и Линд, в то время считавшиеся шарлатанами.
КОМАНДИР: Почему шарлатанами?
МИША: Они занимались расовой теорией.
КОМАНДИР: Понятно.
МИША: Позже к нам присоединились профессор Вольф, автор книг о Норнах.
КОМАНДИР: Какую задачу выполняли здесь вы?
МИША: Я с отцом проводил анализ воды, выяснял химический состав грязи. Дело в том, что доктор Экке разработал метод обновления организма. Пациенту вводили инъекцию змеиного яда, потом помешали в грязевую ванну, а оттуда в бассейн с водой из источника.
КОМАНДИР: Вы говорите об источнике за домом?
МИША: Да. Ниже источника накапливается грязь. Лечебная грязь.
КОМАНДИР: А колодец посередине луга? Рядом с ним старый дуб.
МИША: Воду из колодца мы тоже изучали. В ней больше минералов.
КОМАНДИР: От этого холма до колодца метров триста.
МИША: Вода в колодце тоже целебная.
КОМАНДИР (еле сдерживает зевоту): Простите. Мне надо прилечь.
МИША: В соседней комнате диван, подушки, одеяла. Я везде нафталина насыпал. Для спокойствия.
КОМАНДИР: Хорошо. Спасибо, Миша.
КОМАНДИР выходит. МИША и МИРА некоторое время продолжают изучать бумаги. Вскоре из соседней комнаты раздается храп. МИША и МИРА подходят к шкафу, осматривают банки и колбы. Через входную дверь за ними подглядывает НИКОНОВ. МИРА протягивает МИШЕ банку.
МИША (тихо): То, что нужно.
МИРА достает ещё банку.
МИША: И это сгодится.
МИША ставит банки обратно в шкаф. НИКОНОВ исчезает. Издали раздается невнятный бас.
МИША и МИРА быстро садятся за стол. Входит СИДОРЧУК.
СИДОРЧУК: Де командир?
МИША: В соседней комнате. Отдыхает.
СИДОРЧУК: Це гарно.
СИДОРЧУК садится напротив МИШИ и МИРЫ.
СИДОРЧУК: Спытаты можно?
МИША: Слушаю вас.
СИДОРЧУК: У мэнэ у спыни болыть? Шо це може буты? И тут болыть, И тут.
МИША: Простите, я не врач.
СИДОРЧУК (хитро): Так я не за так.
СИДОЧУК достает мешочек, разворачивает, извлекает из него три крупных ягоды клубники.
МИША (вздыхает): Клубника. Откуда?
СИДОРЧУК: Нимцы подарувалы.
МИША: Здесь? В Айхенбрунне?
СИДОРЧУК: Ну да.(смотрит на МИРУ) Жиночки поляныцу дуже люблять.
МИША: Спасибо, не надо. И вам не советую употреблять местные продукты.
СИДОРЧУК (настороженно): Шо?
МИША: Береженого Бог бережет.
СИДОРЧУК (с обидой заворачивает в мешочек клубнику): Правда ваша.
МИША: Встаньте. Расскажу, что знаю.
СИДОРЧУК встает, рядом становится МИША.
МИША: Показывайте, где болит?
СИДОРЧУК (показывает): У спыни. Тут и тут.
МИША: Возможно, ущемление нерва. Мой отец шарфом или ремнём перетягивал.
СИДОРЧУК: И шо?
МИША: Помогало.
СИДОРЧУК (показывает): Ще тут. И тут.
МИША: Здесь печень, там почки. Обратитесь к врачу.
СИДОРЧУК: Та ни.
МИША: Почему?
СИДОРЧУК: Це ж граждански болячки, а не вийскови.
МИША: Странно рассуждаете.
СИДОРЧУК: Ото ж.
МИША: Что знал, я вам рассказал.
СИДОРЧУК: Спасыби. (после паузы) Не можу я до дому хворым повернутыся. Хозяйство порушено. Стильки всего робыты треба.
МИША: Родные живы?
СИДОРЧУК: Та живы.
МИША: Были в оккупации?
СИДОРЧУК (начинает суетится): Потим побалакаемо. Мени треба идты.
СИДОРЧУК быстро выходит. МИША и МИРА подходят к двери, за которой спит КОМАНДИР.
МИША (МИРЕ): Лишнее сказал?
МИРА кивает.
Затемнение.
Пустая комната. Вбегает СИДОРЧУК.
СИДОРЧУК (кричит): Товарищ капитан! Товарищ капитан! Лыхо!
Из соседней комнаты выходит заспанный КОМАНДИР.
КОМАНДИР: Что случилось?
СИДОРЧУК: Малый Эрлиха пиймав!
КОМАНДИР: Как?
СИДОРЧУК: С жинкой пиймав.
КОМАНДИР: Объясни толком.
СИДОРЧУК: Малый, то есть Никонов, их застукав, колы воны воду в колодези отравить хотели.
КОМАНДИР: Уверен?
СИДОРЧУК: Так малый у них банку с ядом отобрал. С отрутою то есть.
КОМАНДИР: Где они?
СИДОРЧУК: Во дворе. малый охраняет.
КОМАНДИР: Пусть ведет сюда. А ты смотри в оба.
СИДОРЧУК: Скоро старшина вернется?
КОМАНДИР (смотрит на часы): Без пяти восемь. Скоро.
СИДОРЧУК: Гаразд.
СИДОРЧУК быстро удаляется. Входят МИША и МИРА со связанными сзади руками, следом НИКОНОВ с автоматом наперевес.
НИКОНОВ (звонко) : Диверсантов поймал, товарищ капитан!
КОМАНДИР ставит стулья спинками друг к другу.
КОМАНДИР (МИШЕ и МИРЕ грозно): Сесть! Оба!
МИША и МИРА садятся. КОМАНДИР наклоняется над МИШЕЙ.
КОМАНДИР: Как это понимать, Миша?
МИША молчит. МИРА нервно вздрагивает, тихо плачет.
КОМАНДИР: Воду отравить хотели?
НИКОНОВ: Не успели, товарищ капитан! Я помешал.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Дуй к Сидорчуку, в его распоряжении! Полная боевая готовность!
НИКОНОВ: Есть!
НИКОНОВ выбегает.
КОМАНДИР (МИШЕ): Вас расстреляют. Тебя и её.
КОМАНДИР несколько раз обходит МИХАИЛА и МИРУ.
КОМАНДИР (резко): Кто сообщники?! Отвечать!
МИША: Простите, простите…
КОМАНДИР: Убить нас хотели?!
МИША: Нет! Мы бы вас предупредили!
КОМАНДИР: Ой ли?
МИША: Клянусь всем…
КОМАНДИР (перебивает): Кто сообщники?
МИША (кричит): Я говорю правду!
КОМАНДИР: Куда потом сбежать хотели? К американцам? В Литву?
МИША: Некуда нам бежать. Всех убили.
КОМАНДИР: Проверим.
МИША (с вызовом): Проверяйте!
КОМАНДИР: Удивил ты меня, Миша.
МИША: Прошу вас, товарищ командир, развяжите руки Мире. Она и так натерпелась. От немцев.
КОМАНДИР: Если скажешь, на кого работаешь?
МИША (с болью): На кого работаю? На свою жену, Фиру, на своих маленьких сыновей, Борю и Яшу, на маму Эсфирь. Их сожгли в Освенциме. На брата Эзру. На его жену и детей. На всех, кого убили в Виленском гетто.
КОМАНДИР (вздыхает): Значит, мститель.
КОМАНДИР стоит в раздумьях, потом развязывает руки МИРЕ.
МИША: Спасибо.
КОМАНДИР: Твоя жена в лагере погибла?
МИША: В октябре сорок четвертого.
КОМАНДИР (указывает на МИРУ): А она кто?
МИША (не сразу): Нас, бывших узников Заксенхаузена, разместили в фильтрационном лагере. Мира увидела мена, подошла, обняла. С тех пор мы вместе, одно целое.
КОМАНДИР: Она разговаривает?
МИША: Пока нет. Главное, всегда рядом.
КОМАНДИР: Её точно зовут Мира?
МИША: В документах так записано.
КОМАНДИР: Эх.
КОМАНДИР развязывает руки МИХАИЛА.
МИША: Спасибо.
КОМАНДИР: Что ты наделал, Миша? За такое положен расстрел.
МИША: Понимаю.
КОМАНДИР (сочувственно): В концлагере выжил. Учёный. Глупо!
МИША: Другого придумать не мог.
КОМАНДИР: Я обязан доложить. (кричит) Не понимаю! Ладно, СС, палачи. Но старики… Глупая, бестолковая месть!
МИША: Эти страшнее.
КОМАНДИР: Кто? Старики? (после паузы) Ты — сумасшедший.
МИША: Считайте, как хотите.
МИРА поворачивается и умоляюще смотрит на МИШУ.
МИША (кивает МИРЕ): Ладно. Скажу.
КОМАНДИР: Что скажешь?
МИША: Мои доводы могут показаться безумием.
КОМАНДИР (перебивает): Говори!
МИША: Второй раз я приехал сюда в 40-м году 21 июня. Трое суток я проводил химический и органолептический анализ воды. 22 июня показатели воды из колодца резко изменились, а 23-го вернулся к значениям, полученным 21 числа.
КОМАНДИР: И что с того?
МИША: Не знаю. Обсудить это с другими учеными я уже не мог. Статус не позволял.
КОМАНДИР: Какой статус?
МИША: Недочеловека. полезного еврея. Моими знаниями пользовались, я продолжал работать в лаборатории, но перемещения и любые контакты были запрещены. Здесь меня держали в комнате на втором этаже и выпускали только для проведения опытов.
КОМАНДИР: Значит, объяснений нет?
МИША: Кроме меня, занимались исследованиями доктор Арндт, диагност Рау, гомеопат Иргэ, естественно, доктор Экке. (презрительно) Что-то изучали Шульц и Линд, идеологи расовой теории. Руководил всеми профессор Вольф, автор книг о Норнах. Его теория, основанная на древних нордических мифах, требовала научных подтверждений.
КОМАНДИР: То есть, ради нужного результата, с водой могли что-то сделать?
МИША (задумчиво): Профессора боялись. Он часто бывал у Гитлера.
КОМАНДИР (усмехнувшись): Вот и ответ.
МИША (отрицательно качает головой): В Рейхе все за всеми следили. Подлог исключен. Никто не стал бы обманывать фюрера.
КОМАНДИР (скептически): Остается колдовство?
МИША: Мистика.
КОМАНДИР: Верите в чудеса?
МИША (после паузы): Из всего моего рода уцелел только я. Разве это не чудо? Возможно, незаслуженное.
КОМАНДИР: Кто такие Норны?
МИША: Провидицы судеб людей и богов. Они плетут нити судьбы.
КОМАНДИР: Как Мойры из греческих мифов?
МИША: Не совсем. У Норн нет глаза. Они обитают у священного источника Урд, водой которого поливают корень мирового дерева. Они вещают, какой должна быть судьба. Если кто-то не следует их предсказаниям, рвётся нить.
КОМАНДИР: Откуда такие сведения?
МИША: Из книги профессора Вольфа.
КОМАНДИР: Сказки.
МИША: Не скажите. Одна из глав книги посвящена Гитлеру. Профессор утверждал, что фюрер — провидец и ему не обязательно отдавать приказы, достаточно объявить, что будет дальше. Миссия народа Германии — воплощать пророчества своего вождя.
КОМАНДИР: При чём здесь Норны?
МИША: В мифотворчестве нужны отсылки к древностям. Аналогии…
КОМАНДИР (грозно): Теперь по сути! Для чего колодец отравить хотели?
МИША: В Айхенбрунне поклоняются Норнам. Это центр культа.
КОМАНДИР (недоуменно): Что?
МИША (с жаром): Недавно догадался. Старый колодец, многовековой дуб.
КОМАНДИР (подсказывает): А источник за домом?
МИША (категорично): Он не так важен. Его видят все! Главное то, что скрыто. Скрыто под землей. Второй источник наполняет колодец.
КОМАНДИР: Сам сказал, вода везде почти одинаковая?
МИША: Близкий состав, но разный! 22 июня состав воды менялся только в колодце. Из этого я сделал вывод, Айхенбрунн — культовое, сакральное место.
КОМАНДИР (разочарованно): Ладно. Так и доложим.
КОМАНДИР ходит по комнате, смотрит на часы.
КОМАНДИР: Двадцать часов девятнадцать минут.
Рядом раздается шипение.
КОМАНДИР (шепотом): Тихо. Змея.
МИША и МИРА вскакивают со стульев, вместе с КОМАНДИРОМ внимательно осматривают пол. Слышны странные звуки, Шипение замолкает, кто-то тихо, быстро топает.
КОМАНДИР (улыбается): Ёжик.
МИША (удивленно): Ёжик?
КОМАНДИР: Солдат принёс. Со змеями бороться.
МИША (улыбается): Ёжик!
МИРА и МИША переглядываются, смеются. Вбегает СИДОРЧУК.
СИДОРЧУК: До нас гости, товарищ капитан.
КОМАНДИР: Кто?
СИДОЧУК: Немцы.
КОМАНДИР: Много?
СИДОРЧУК: Больше сотни. До холма пидходять. С билым флагом!
КОМАНДИР (СИДОРЧУКУ): Тащи рацию.
СИДОРЧУК выбегает.
КОМАНДИР (МИШЕ): Ждите здесь.
КОМАНДИР выходит. МИРА испуганно глядит на МИШУ.
Затемнение.
Лужайка перед домом. КОМАНДИР, НИКОНОВ и СИДОРЧУК направляют автоматы в сторону неприятеля. У ног СИДОРЧУКА закрытый рюкзак, обтягивающий квадратный предмет.
КОМАНДИР (кричит): Хальт! Стоять!
УЛЬРИХ (кричит издалека, слабый акцент): Не стреляйте! Я — парламентёр!
КОМАНДИР (кричит): Стоять на месте! Не двигаться!
УЛЬРИХ (кричит): Мы стоим!
КОМАНДИР (кричит): Чего пришли?
УЛЬРИХ (кричит): Я говорю по русски. Наша община просит аудиенции.
КОМАНДИР (с усмешкой): Аудиенции? Ну, ну.
УЛЬРИХ (кричит): Разрешите подойти поближе! Трудно кричать!
КОМАНДИР (после паузы, кричит): Подходи! Остальным стоять!
УЛЬРИХ (кричит): Спасибо, товарищ!
КОМАНДИР (СИДОРЧУКУ, НИКОНОВУ тихо): Будте на чеку.
Подходит УЛЬРИХ в коротких штанах, с голыми коленками, шляпа с пером, в руках белый флаг.
КОМАНДИР: Стоять!
УЛЬРИХ останавливается в трех метрах от КОМАНДИРА, в приветствии приподнимает шляпу.
УЛЬРИХ: Добрый вечер, товарищ.
КОМАНДИР: Добрый.
УЛЬРИХ: Я — Бруннер Ульрих, обербургомистр города Айхенбрунн.
КОМАНДИР: Документы. Аусвайс!
УЛЬРИХ вынимает из нагрудного кармана документы, протягивает, делает шаг вперед.
КОМАНДИР (строго УЛЬРИХУ): Назад. Никонов, обыщи.
УЛЬРИХ отступает назад, НИКОНОВ подходит к УЛЬРИХУ.
НИКОНОВ: Хенде хох!
УЛЬРИХ поднимает руки, не выпуская из правой белый флаг. НИКОНОВ проводит руками по спине и карманам УЛЬРИХА.
НИКОНОВ: Пустой, товарищ капитан.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Документы.
НИКОНОВ берет документы УЛЬРИХА, передает КОМАНДИРУ.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Руки можно опустить.
УЛЬРИХ: Спасибо, товарищ.
УЛЬРИХ опускает руки. КОМАНДИР просматривает документы и возвращает через НИКОНОВА УЛЬРИХУ.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Для чего пришли?
УЛЬРИХ (медленно): Мы мирные, законопослушные люди. Мы хотим знать знать, какие теперь у нас порядки? Есть ли комендантский час?
КОМАНДИР (с усмешкой): Любите гулять по ночам?
УЛЬРИХ: Ирония. Нет, мы не гуляем по ночам, товарищ. Но эта особая ночь.
КОМАНДИР: Ещё бы! 22 июня 41 года фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз.
УЛЬРИХ (машет белым флагом): Нет, нет. Наша община ни с кем не воюет. Много лет мы встречаем рассвет 22 июня на лугу у древнего дуба, Мы поём песни, пьем воду из старого колодца, радуемся повороту солнца.
КОМАНДИР: Чего вы хотите?
УЛЬРИХ: Соблюсти традиции! Повести праздник!
КОМАНДИР: Это всё?
УЛЬРИХ (после паузы): Ещё мы бы хотели, чтобы до начала праздника наши люди дежурили у колодца.
КОМАНДИР: Для чего?
УЛЬРИХ: Многие видели, что наш колодец хотели испортить.
КОМАНДИР: Как видели? Кто? Кругом луг.
УЛЬРИХ: В бинокли видели. У нас всегда присматривают за колодцем.
КОМАНДИР (хитро): Бережете Норн?
УЛЬРИХ (после паузы): Вы очень образованный человек, товарищ.
КОМАНДИР указывает на голые коленки УЛЬРИХА.
КОМАНДИР: Не боитесь змей?
УЛЬРИХ (после паузы): Вы правы — надо опасаться. Спасибо.
КОМАНДИР (указывает на дом): Где хозяин дома?
УЛЬРИХ: Три недели назад мы заметили, что доктор Экке пропал.
КОМАНДИР: Он выпустил змей?
УЛЬРИХ: Не знаю. Доктор Экке любил змей, приручал.
КОМАНДИР: Почему Айхенбрунн не значится на картах?
УЛЬРИХ (после паузы): Айхенбрунн городом называем только мы, члены общины. Айхенбрунн — дачный посёлок. Сюда приезжают отдыхать.
КОМАНДИР: Но вы — обербургомистр?
УЛЬРИХ: Члены общины выбрали меня на эту должность. Как в городе.
КОМАНДИР: У вас нет церкви, кладбища.
УЛЬРИХ: В уставе общины сказано — каждый исповедуют свою веру у себя на участке. В случае болезни или смерти члена общины, извещаются его близкие. Они эвакуируют тело. Айхенбрунн — место для жизни. В нет нём кладбищ, чтобы не напоминать о смерти.
КОМАНДИР: В Айхенбрунне есть связь? Телефон? Телеграф?
УЛЬРИХ: Теперь нет.
Слышен шум из дома. Кто-то тарабанит по оконному стеклу.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Ждите!
КОМАНДИР убегает в дом. УЛЬРИХ осторожно делает вперед два шага.
СИДОРЧУК (направляет автомат): Назад!
УЛЬРИХ с улыбкой отступает на прежнее место, смотрит на рюкзак в ногах СИДОРЧУКА.
УЛЬРИХ (СИДОРЧУКУ): Рация.
СИДОРЧУК подмигивает НИКОНОВУ.
СИДОРЧУК: Видал, малой. Не простой у нас немец.
НОКОНОВ (звонко): Мы тоже не пальцем деланные.
Из дома возвращается КОМАНДИР.
СИДОРЧУК (КОМАНДИРУ): Товарищ командир, немец рацией интересуется.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Разбираетесь?
УДЛЬРИХ: Нет. Логика. Группа военных. Должна быть связь.
КОМАНДИР: И у вас тоже должна быть связь. Иначе, как эвакуируют тело. Логика!
УЛЬРИХ: Теперь ничего нет. Связь нарушена.
КОМАНДИР: Тогда как поступаете?
УЛЬРИХ: Едем в город. Это наш долг
КОМАНДИР: Есть машина?
УЛЬРИХ: Теперь уже ничего нет. Бензина нет.
КОМАНДИР смотрит на толпу у подножия холма.
КОМАНДИР: Сколько с вами пришло людей?
УЛЬРИХ: Семьдесят девять мужчин и девяносто две женщины. Сто семьдесят один человек. Вся община города Айхенбрунн.
КОМАНДИР: У них есть оружие?
УЛЬРИХ: Оружия быть не должно.
КОМАНДИР (грозно): Пришли пугать?
УЛЬРИХ (улыбается): Нет. Нам важно знать, сможем ли мы провести свой праздник?
КОМАНДИР (после паузы): Проводите.
УЛЬРИХ (радостно): Спасибо, товарищ! Второй вопрос — дежурство у колодца?
КОМАНДИР: Нет! Это не разрешаю!
УЛЬРИХ: Спасибо, товарищ. Я передам ваше решение общине.
КОМАНДИР: Можете идти, Ульрих Бруннер.
УЛЬРИХ: Спасибо, товарищ.
УЛЬРИХ удаляется.
СИДОРЧУК (удивленно): Командир?
КОМАНДИР (глядит с холма на толпу): Уходят.
Из дома выскакивает МИША, следом МИРА.
МИША (возмущенно КОМАНДИРУ): Почему вы его отпустили?
КОМАНДИР: Успокойся, Миша.
МИША: Вы мне не верите?
КОМАНДИР: Верю.
МИША: Это — профессор Вольф. Я его узнал.
КОМАНДИР: По документам Ульрих Бруннер.
МИША: Документы можно подделать!
КОМАНДИР: Силы не равны. (смотрит на часы) Двадцать один час семнадцать минут.
СИДОРЧУК (КОМАНДИРУ): Наши сильно опаздывают?
КОМАНДИР (нехотя): Почти на час.
СИДОРЧУК (вздыхает): Не похоже на старшину.
НИКОНОВ (испуганно): Товарищ капитан, они вернуться?
КОМАНДИР (строго): Отставить, боец.
СИДОРЧУК и НИКОНОВ проходят вперед, смотрят с холма на немцев.
СИДОРЧУК: Командир, они остановились.
КОМАНДИР: Вижу.
НИКОНОВ: В бинокли смотрят. Стеклышки блестят.
СИДОРЧУК делает шаг в сторону, сапогом отшвыривает длинную змею.
СИДОРЧУК (зло): Гадина.
КОМАНДИР: Миша, быстро уводи жену!
МИША (МИРЕ): Пошли скорее.
МИХАИЛ и МИРА быстро идут к дому. У двери МИРА вскрикивает.
МИША (с ужасом кричит): Что?! Укусила?!
МИРА (стонет): А-а-а…
МИША: Сейчас, родная.
У МИРЫ подкашиваются ноги. МИША подхватывает МИРУ, затаскивает в дом.
СИДОРЧУК (НИКОНОВУ): Малой, у вас такое было? Змеи кусали?
НИКОНОВ: Власиха всех лечила, пока её немец не убил.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Видел как?
НИКОНОВ: Видел, товарищ капитан. Так она же с молитвой.
КОМАНДИР: Беги в дом, помогай.
НИКОНОВ: Не справлюсь, товарищ капитан. Сам ничего не делал.
КОМАНДИР: Старайся, Никонов.
НИКОНОВ: Есть.
НИКОНОВ бежит в дом.
КОМАНДИР (вдогонку НИКОНОВУ): Рацию забирай.
НИКОНОВ возвращается, подхватывает рюкзак с тяжелой рацией, убегает в дом дом.
СИДОРЧУК (глядя в сторону немцев): Чего стоят?
КОМАНДИР: Солнце зашло, ждут, когда совсем темно станет.
СИДОРЧУК: Вроде, старые, давно отвоевались.
КОМАНДИР: Не расслабляться, Сидорчук.
СИДОРЧУК: Як расслабиться, колы у боци болить?
КОМАНДИР: В госпиталь иди.
СИДОРЧУК: Да ни. То гражданские болячки.
КОМАНДИР: Дело твоё.
СИДОРЧУК (вздыхает): Жалко жиночку. Концлагерь пережила, а тут гадюка.
КОМАНДИР: Возвращаются!
КОМАНДИР и СИДОРЧУК напряженно смотрят в сторону немцев.
СИДОРЧУК: До холма дошли. Стоять, балакають.
КОМАНДИР (смотрит на часы): Наши не придут. Нужна подмога.
СИДОРЧУК: Товарищ капитан, этот до нас поднимается. Парламентёр!
КОМАНДИР (тихо): Если немцы попрут, стреляй.
СИДОРЧУК: Гаразд.
СИДОРЧУК отступает, становится с линию с КОМАНДИРОМ. УЛЬРИХ с белым флагом останавливается в трех метрах от КОМАНДИРА.
КОМАНДИР: Что-то забыли?
УЛЬРИХ (торжественно): Мне поручено пригласить вас на наш праздник!
КОМАНДИР: Где собираетесь? Когда?
УЛЬРИХ: Мы собираемся возле старого дуба к четырем часам утра.
КОМАНДИР: Хорошо.
УЛЬРИХ машет белым флагом. КОМАНДИР отбирает у УЛЬРИХА флаг.
КОМАНДИР: Что ты творишь?
УЛЬРИХ: Подаю знак, что вы согласились придти к нам на праздник.
КОМАНДИР: Я согласился?
УЛЬРИХ (улыбается): Слышите, община радуются. Кричат: «Ура!»
КОМАНДИР: Слышу.
Из дома выскакивает МИША.
МИША (кричит в отчаянии): Она умирает!
УЛЬРИХ (сочувственно): Укусила змея?
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Догадливый.
УЛЬРИХ: Могу помочь.
КОМАНДИР: Как?
УЛЬРИХ: Знаю, где доктор Экке хранит противоядие.
КОМАНДИР: Говори!
УЛЬРИХ: Сами не найдете.
МИША (стонет): Мира…
КОМАНДИР (СИДОРЧУКУ): Смотри в оба.
СИДОРЧУК: Гаразд.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): За мной!
КОМАНДИР, УЛЬРИХ и МИША быстро входят в дом.
СИДОРЧУК: Якась чортивня. (плюет)
Затемнение.
Комната. Канделябр стоит рядом с кроватью, горят две свечи из пяти. На кровати под одеялом лежит, подёргиваясь, МИРА. У кровати НИКОНОВ. Входят УЛЬРИХ, МИША. КОМАНДИР ставит белый флаг у двери.
НИКОНОВ (в отчаянии): Ничего не вышло, товарищ капитан.
КОМАНДИР: Плохо.
УЛЬРИХ (КОМАНДИРУ): Позвольте?
КОМАНДИР: Да.
УЛЬРИХ подходит к шкафу. Открывает нижнюю дверцу, достает баночку и металлическую медицинскую коробку, в которой находятся шприц, иглы, вата, спирт.
УЛЬРИХ (МИШЕ): Микаэль, готовьте шприц.
УЛЬРИХ подходит к кровати, сбрасывает с МИРЫ одеяло. МИША со шприцем наклоняется над МИРОЙ.
УЛЬРИХ: Больная нога примотана к здоровой. Это правильно.
НИКОНОВ: Власиха так делала.
УЛЬРИХ: Один укус. Не страшно. Микаэль, показываю, куда колоть. Надеюсь, рука не дрогнет?
МИША ставит укол, укрывает МИРУ одеялом.
МИША (УЛЬРИХУ): Что дальше?
УЛЬРИХ: Женщине надо много пить. Очень много пить.
МИША: Спасибо.
УЛЬРИХ (КОМАНДИРУ): Женщину следует срочно эвакуировать в госпиталь.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Доставай рацию.
УЛЬРИХ застывает в удивлении. НИКОНОВ вынимает из рюкзака рацию, ставит на стол, включает. МИША у кровати.
УЛЬРИХ (тихо): Ирония.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Что?
МИША (кричит): Её трясёт! Сыпь на коже!
УЛЬРИХ: Естественная реакция. Заставь пить.
НИКОНОВ смотрит на МИРУ.
КОМАНДИР (строго НИКОНОВУ): Работай, боец.
НИКОНОВ одевает наушники. КОМАНДИР отдает свою фляжку МИШЕ. МИША наклоняется над МИРОЙ.
МИША: Пей, родная, пей. Всё будет хорошо.
УЛЬРИХ подходит к кровати, смотрит на МИРУ.
УЛЬРИХ: Худшее позади, Микаэль.
МИША (с вызовом): Я — Мейше-Иче.
УЛЬРИХ (кивает): Мейше-Иче.
МИША: Вы меня узнали?
УЛЬРИХ: Ещё у колодца. Ирония. Сын великого учёного.
МИША (зло): Ирония в чём?
УЛЬРИХ: В средние века евреев обвиняли в отравлении колодцев. Ирония.
МИША (шепотом): Не боитесь, что я расскажу, кто вы?
УЛЬРИХ (улыбается): Я тот, кто спас твою женщину.
МИША (смущается): Спасибо.
УЛЬРИХ (с усмешкой): Ты им уже всё рассказал.
МИША: Рассказал.
УЛЬРИХ: Мне нечего опасаться. Я никого не убил. Не участвовал в зверствах.
К УЛЬРИХУ сзади тихо подходит КОМАНДИР.
КОМАНДИР (громко): Ты — друг Гитлера?
УЛЬРИХ (оборачивается): Вы преувеличиваете, товарищ. Я бывал на приёмах у Гитлера, но не состоял в партии, не работал в структурах Рейха. Я — свободный художник! Историк, писатель. Я сам по себе.
КОМАНДИР: Разберемся!
КОМАНДИР крепко берет УЛЬРИХА за руку, заставляет сесть на стул.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Расскажите о Гитлере.
УЛЬРИХ ( МИШЕ): Микаэль! (поправляется) Мейше-Иче, отойди от кровати, не мешай женщине бороться с ядом.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Я тебе задал вопрос!
МИША отходит от кровати, смотрит в окно.
МИША Уже ночь.
НИКОНОВ (звонко): Есть связь, товарищ капитан!
КОМАНДИР оставляет УЛЬРИХА, подходит к НИКОНОВУ.
КОМАНДИР: Передавай! Срочно нужна помощь! Часть отряда пропала! Гражданские живы. Женщину укусила змея! Требуется врач! Эвакуация!
КОМАНДИР возвращается к УЛЬРИХУ.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Ты удивился, когда боец включил рацию!
УЛЬРИХ: Неужели?
КОМАНДИР: Сильно удивился. Все видели.
УЛЬРИХ: Я думал, связист другой. Тот, кто остался перед домом.
КОМАНДИР: Почему?
УЛЬРИХ: Рядом с ним стояла рация.
КОМАНДИР: Примитивно, профессор!
УЛЬРИХ (после паузы): Так сказал старшина.
КОМАНДИР резко хватает УЛЬРИХА за грудки, поднимает со стула.
КОМАНДИР: Он жив?
УЛЬРИХ: Нет.
КОМАНДИР: Его пытали?
УЛЬРИХ: Применяли особые методы. Он не страдал.
КОМАНДИР: Что с остальными?
УЛЬРИХ: Они мертвы. (после паузы) Десять человек.
НИКОНОВ (в радостно): Отвечают, товарищ капитан! К нам выдвигается группа!
УЛЬРИХ (скептически): Как всё просто.
КОМАНДИР сажает УЛЬРИХА на стул. МИША подходит к кровати, склоняется на МИРОЙ.
МИХАИЛ: Мира, к нам едет помощь.
КОМАНДИР замахивается на УЛЬРИХА кулаком. УЛЬРИХ указывает КОМАНДИРУ на белый флаг.
УЛЬРИХ: Не смейте! Я — парламентёр!
КОМАНДИР: Ты признался, что убил моих ребят.
УЛЬРИХ: Лично я никого не убивал.
КОМАНДИР: Старшину сильно пытали?
УЛЬРИХ: Есть гуманные методы. Признаю, они не сработали.
КОМАНДИР: Чего?
УЛЬРИХ: Старшина сказал, что рацию носит большой мужик. Но связистом оказался другой.
КОМАНДИР отходит от УЛЬРИХА.
КОМАНДИР (с горечью): Обыграл вас Володя. Сидорчук за Никонова рацию таскает. Бережёт парня, опекает.
УЛЬРИХ (КОМАНДИРУ): Вы меня должны отпустить.
КОМАНДИР (удивленно): Да?
УЛЬРИХ: Меня слишком долго ждут. Не забывайте — я парламентёр! (смотрит на часы) Сейчас двадцать два часа пятьдесят семь минут.
КОМАНДИР: Что с того?
УЛЬРИХ: Я хотел избежать лишних жертв.
КОМАНДИР: Какое миролюбие.
УЛЬРИХ: Если я не вернусь, члены общины через три минуты придут сюда.
КОМАНДИР: Уверен?
УЛЬРИХ: Наше преимущество в дисциплине, в следовании протоколу. То, что мы объявляем — обязано быть исполнено.
НИКОНОВ (задорно УЛЬРИХУ): Кончился ваш немецкий прядок.
МИША переводит напряженный взгляд с УЛЬРИХА на КОМАНДИРА.
КОМАНДИР (смотрит на часы): Двадцать три ноль ноль.
За окнами раздаются автоматные очереди, слышны взрывы гранат.
УЛЬРИХ (встает со стула, торжественно): Они идут!
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): Сесть!
УЛЬРИХ садится. КОМАНДИР хватает свой автомат.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Немца связать, рацию не выключать.
КОМАНДИР выбегает из комнаты.
МИША (НИКОНОВУ): Я помогу.
МИША подскакивает к УЛЬРИХУ.
МИША: Руки!
УЛЬРИХ (с усмешкой): В знак благодарности.
УЛЬРИХ протягивает вперёд руки. МИША связывает. НИКОНОВ берет автомат, проверяет крепко ли у УЛЬРИХА связаны руки и выбегает из комнаты. МИША осматривает МИРУ, подходит к окну.
МИША: Удивили меня, профессор — знаете русский.
УЛЬРИХ: Я много чего знаю. И никому не причинил зла.
МИША: Трудно поверить.
УЛЬРИХ: Благодаря мне, вы работали в Дрездене даже после смерти отца, а в концлагере вас определили в лабораторию и кормили лучше других.
МИША (с ненавистью): Моя семья погибла.
УЛЬРИХ: Сочувствую, Мейше-Иче. Что мог, я делал. Мои возможности были не безграничны.
МИША: Мои детки. Жена. Мама…
МИША плачет.
УЛЬРИХ: Не надо плакать. Вас не убили, не покалечили. Ваша женщина жива.
Доносится шум боя. МИША кидается к МИРЕ, склоняется над ней, осматривает ногу, лицо.
УЛЬРИХ (уверенно): Всё идёт, как надо. Товарищи не справятся. Трое против ста семидесяти одного. Развяжи мне руки, Мейше-Иче. Я сохраню тебе и твоей женщине жизнь. Мы её выходим. Лучше любого госпиталя. Даю слово!
МИША: Нет.
УЛЬРИХ: Мы без оружия! Накануне главного праздника члены общины не осквернят себя оружием. Только руки. Только огонь.
МИША: Удушите и сожжете?
УЛЬРИХ (с усмешкой): Ирония.
МИША: Поклоняетесь Норнам? Здесь оккультный центр?
УЛЬРИХ (строго): Ты им это сказал?
МИША: Да!
УЛЬРИХ: Поверили?
МИША: Не знаю.
УЛБРИХ: Ирония.
Из рации доносятся звуки. МИША хватает со стола рацию, выбегает из комнаты, вскоре возвращается вместе с НИКОНОВЫМ и КОМАНДИРОМ. Рацию тащит НИКОНОВ, вытирая кулаком слёзы.
КОМАНДИР: Первую атаку отбили.
НИКОНОВ: Как же так, товарищ капитан? Сидарчук такой добрый, большой?
КОМАНДИР: Их слишком много.
НИКОНОВ: Сидорчук два десятка точно положил.
КОМАНДИР: Может и больше,
НИКОНОВ: Сколько же их всего?
УЛЬРИХ (гордо): Семьдесят девять мужчин и девяносто две женщины. Сто семьдесят один человек. Община города Айхенбрунн.
НИКОНОВ: Видели, товарищ капитан, они без оружия? С палками и камнями! Старики и старухи!
МИША: Как в страшных сказках.
КОМАНДИР: Ничего. Разберемся!
УЛЬРИХ (надменно): Позвольте предположить — ваши люди доберутся сюда не раньше трех ночи.
НИКОНОВ: Товарищ капитан, разрешите я его грохну?
КОМАНДИР: Отставить, боец.
НИКОНОВ: Тогда кляп?
КОМАНДИР: Пусть говорит.
УЛЬРИХ: Спасибо, товарищ.
КОМАНДИР: Никонов, готовь на втором этаже огневые точки.
НИКОНОВ убегает. КОМАНДИР пытается сдвинуть огромный шкаф.
КОМАНДИР (МИШЕ): Помогай. Баррикадируемся.
МИША с КОМАНДИРОМ перекрывают шкафом дверь.
КОМАНДИР (МИШЕ): Стрелять умеешь?
МИША: Давно не пробовал. В юности ходил в тир.
КОМАНДИР вручает МИШЕ автомат.
КОМАНДИР: Автомат Сидорчука. Смазан, надёжен. Зря патроны не трать.
МИША: Постараюсь!
МИША с автоматом подходит к МИРЕ, помогает пить из фляги.
МИША: Мы справимся, родная.
УЛЬРИХ (КОМАНДИРУ): Догадались, товарищ, почему я здесь?
КОМАНДИР: Разведать обстановку, сломить дух.
УЛЬРИХ: Вы не представляете, с какой силой связались.
КОМАНДИР (с куражом): «Фашистской темной нечисти загоним пулю в лоб.»
УЛЬРИХ (усмехнувшись): У каждого своя миссия.
КОМАНДИР задувает одну из свечей. УЛЬРИХ зевает.
КОМАНДИР: Миша, как ученый, объясни, откуда силы у стариков? Сражаются, как молодые.
УЛЬРИХ (гордо): Это заслуга доктора Экке. Он разработал метод укрепления иммунитета, продления жизни. Члены общины — особые люди. Большинство из них — герои первой мировой войны. Многим заменили внутренние органы.
МИША (УЛЬРИХУ): Операции делали в лагере Аушвиц?
УЛЬРИХ (после паузы): То, что кажется бесчеловечным, способно приносить пользу всему человечеству.
МИША: Эксперименты над узниками? Моя Мира из таких! Подопытных!
УЛЬРИХ (зло): «Совести нет. Совесть придумали евреи!»
МИША: Цитируете Гитлера.
УЛЬРИХ (вздыхает): Вы обречены.
КОМАНДИР (УЛЬРИХУ): А ты? Надеешься уцелеть?
УЛЬРИХ: Мне всё равно.
КОМАНДИР: Тихо!
Слышен глухой топот.
КОМАНДИР: Ёжик.
МИХАИЛ: Ёжик.
КОМАНДИР подходит к УЛЬРИХУ,
КОМАНДИР: Ты здесь главный?
УЛЬРИХ: Теперь нет.
КОМАНДИР: А кто?
УЛЬРИХ: Не знаю. Теперь не знаю! Убьют одного, становится другой. Члены общины действуют по протоколу.
КОМАНДИР: Что будет дальше?
УЛЬРИХ: Они устранят угрозу! Вас уничтожат!
КОМАНДИР: Как?
УЛЬРИХ: По логике надо сжечь дом.
КОМАНДИР: Но здесь ты?
УЛЬРИХ: Для них я уже мёртв.
КОМАНДИР: Ой ли?
УЛЬРИХ: Моя жизнь не важна.
КОМАНДИР: Врёшь!
УЛЬРИХ: Мы мыслим иными величинами. Главное сейчас — праздник! Церемония!
КОМАНДИР: Праздник Норн?! Солнцеворот?!
УЛЬРИХ (с улыбкой): Называйте, как хотите.
КОМАНДИР: Не боишься смерти?
УЛЬРИХ (гордо): Нет. Все мои планы реализованы. Я нашёл это место, основал Айхенбрунн, Создал общину, каждый член которой — гордость нации. Мои книги цитируют, изучают. В свои семьдесят три я абсолютно здоров, полон сил, ни от кого не завишу. Быть свободным, следуя нити судьбы — это огромная привилегия!
УЛЬРИХ снисходительно смотрит в глаза КОМАНДИРА.
КОМАНДИР: Ты подсказал Гитлеру напасть на нас 22 июня?
УЛЬРИХ (хитро): Норны подсказали. (после паузы) Гитлер — уже прошлое, трагическое прошлое. Нация повержена. Миллионы немцев пребывают в депрессии, Утеряна вера в сопричастность к переустройству мира!
МИША: К уничтожению других народов?
УЛЬРИХ (МИХАИЛУ): По логике Гитлер не был антисемитом. Он ценил арабов. Встречался с ними, помогал. Арабы тоже семиты! Великого муфтия Иерусалима даже удостоили звания «почетного арийца»!
МИША: Того, кто организовывал еврейские погромы в Палестине?! Один и другой — Амалек!
УЛЬРИХ (раздраженно): Ам-лек, «народ, который лижет кровь», первый враг Израиля, напавший на него после выхода из Египта.
МИША: Извечный враг. Окончательное решение еврейского вопроса.
УЛЬРИХ: Гитлер ошибался.
МИША: А Норны?
УЛЬРИХ: Норны правы всегда! Нить жизни вашего Израиля продолжается.
Вбегает НИКОНОВ.
НИКОНОВ: Немцы!
КОМАНДИР и МИША смотрят в окно.
КОМАНДИР: Зарево.
НИКОНОВ: Они поднимаются!
УЛЬРИХ (удовлетворенно): Факельное шествие! Очень красиво!
КОМАНДИР: Ближе подойдут, стреляй!
НИКОНОВ убегает. МИША подходит к МИРЕ, кладет ладонь на лоб, проводит по лицу.
МИША: Вся горит.
УЛЬРИХ: Скоро всем станет жарко,
КОМАНДИР (глядя в окно): Медленно идут. Берегут силы.
МИША кидается к УЛЬРИХУ.
МИША (кричит): Слышишь тварь — Красная армия вас победила!
УЛЬРИХ (улыбается): Скоро начнется праздник. Наш праздник!
МИША (презрительно): Фанатик.
УЛЬРИХ: Нет. Для нас важна логика.
МИША (насмешливо): Верите в Норн?
УЛЬРИХ (торжественно): Норны — символы нордического величия! Нашей нации нужны легенды, почва для возрождения. После сегодняшнего праздника члены общины разойдутся по разным землям Германии. Они не связаны с Гитлером, они будут жить ещё долго — двадцать, тридцать лет. Преклонный возраст и легендарное прошлое обеспечит им безопасность от любых властей. Они будут рассказывать, как 22 июня сорок пятого года провели праздник, вопреки вашей победе. Пусть завтра их не захотят слушать, но послезавтра их речи дойдут по назначению. Для молодых немцев важно, что говорят старшие. Нация возродится и продолжит свою миссию.
На втором этаже раздается короткая автоматная очередь.
КОМАНДИР (с досадой): Рано боец.
МИША (УЛЬРИХУ): Нацизм побеждён!
УЛЬРИХ: Главное — корни! Праздник!
НИКОНОВ стреляет очередями. КОМАНДИР разбивает прикладом стекло окна, открывает огонь.
КОМАНДИР (зовёт): Миша!
МИША (УЛЬРИХУ): Ваше время прошло.
УЛЬРИХ (улыбается): Скоро праздник.
УЛЬРИХ кусает воротник, падает со стула. МИША наклоняется, проверяет пульс УЛЬРИХА.
КОМАНДИР (кричит): Миша!
МИША подбегает к КОМАНДИРУ.
МИША: Профессор покончил с собой.
КОМАНДИР: Умер счастливым?
МИША (смотрит в окно): Их страшно много. У каждого факел. (смотрит в сторону МИРЫ): Мы обязаны спастись! Назло им!
КОМАНДИР: Думай, учёный.
МИША резко отскакивает от окна, мечется по комнате.
КОМАНДИР: Куда? Стреляй!
МИША: Думаю.
МИХАИЛ подбегает к окну, выпускает несколько очередей.
МИША: Попал!
КОМАНДИР: Дело не хитрое.
МИША опять отскакивает от окна, смотрит на МИРУ, УЛЬРИХА.
КОМАНДИР (злится): Миша! Эрлих! Стреляй!
МИША: В доме должен быть подвал.
КОМАНДИР: Ищи!
МИША ставит в стакан свечу, зажигает, выбегает в соседнюю комнату. Слышен грохот.
КОМАНДИР (кричит): Никонов! Никонов!
Вбегает НИКОНОВ.
НИКОНОВ: Крышу подпалили.
КОМАНДИР: Оставайся здесь.
НИКОНОВ: Там рация.
КОМАНДИР (с досадой): Эх, связист.
НИКОНОВ убегает. Из соседней комнаты выскакивает МИША.
МИША: Нашёл. Дверь мебелью завалили. Сам не справлюсь.
Вбегает НИКОНОВ с рацией.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Помогай Мише.
МИША: В подвале могут быть змеи. Нафталин возьму.
НИКОНОВ выскакивает из комнаты. МИША достает из шкафа коробку с нафталином. НИКОНОВ возвращается, держа в пилотке ежа.
НИКОНОВ: Ёжика принёс!
КОМАНДИР: Действуйте.
НИКОНОВ выходит, МИША целует МИРУ и выбегает из комнаты. КОМАНДИР стреляет через окно. За окном виден огонь. КОМАНДИ из соседней комнаты приносит одеяла, разворачивает на полу, перекладывает на них МИРУ. Вбегает МИША, помогает КОМАНДИРУ, кутает в одеяла МИРУ.
МИША: Дверь открыли, змей не видно. ваш солдат побежал вниз.
КОМАНДИР: Делай свечи.
КОМАНДИР стреляет через окно. МИША ставит в два стакана свечи, зажигает. Вбегает НИКОНОВ, мокрый от пота.
НИКОНОВ (радостно): Выход нашёл. Из подвала на луг. Дверь на засове. Внутрь открывается.
КОМАНДИР: Нас могут ждать снаружи.
НИКОНОВ: В подвале много бочек.
МИША: Там шнапс. Доктор Экке гордился запасами.
КОМАНДИР: Шнапс хорошо горит.
МИША: За дверью должен быть уклон. Иначе бочки в подвал не закатить.
КОМАНДИР: Молодец, Миша. Правильно рассуждаешь. (после паузы) Наши действия — Миша с Никоновым выносят Миру к выходу. (НИКОНОВУ) Рацию не забудь.
НИКОНОВ: Обижаете, товарищ командир.
КОМАНДИР: Я замыкаю группу. У выхода ставим бочки, открываем дверь, поджигаем бочки, спускаем их на врага, создаём панику. Миша тащит Миру подальше, в сторону. (НИКОНОВУ) Мы вступаем в бой.
МИША (перебивает): Дверь выводит на луг! Там колодец!
КОМАНДИР: Наш конечный пункт — дубрава за лугом.
МИША: А колодец? Его нужно уничтожить!
КОМАНДИР (сурово): Само собой! Из-за него наши погибли.
МИША: Нужен яд!
НИКОНОВ: Закидаем колодец гранатами и все дела.
КОМАНДИР (НИКОНОВУ): Правильно боец.
КОМАНДИР подскакивает к окну, стреляет.
КОМАНДИР: Миша, Никонов, пора.
МИША закутывает МИРУ в одеяла. НИКОНОВ ставит рацию в рюкзак, одевает рюкзак на плечо, вместе с МИШЕЙ на одеялах поднимает МИРУ.
НИКОНОВ: Легкая.
МИША (НИКОНОВУ): Как тебя зовут?
НИКОНОВ: Санька.
МИША: Спасибо, Санька! Я — Миша.
НИКОНОВ: Давай, Миша. Вперед головой.
МИША и НИКОНОВ выносят МИРУ. Горит окно.
МИША (из соседней комнаты): Свечи забыл.
НИКОНОВ: Обойдёмся. Под ноги смотри!
КОМАНДИР стреляет через окно, выбегает из комнаты.
Затемнение.
Подвал. У двери три бочки. КОМАНДИР со свечой в стакане. МИРА, закутанная в одеяла, лежит на ступенях.
КОМАНДИР: Все помнят, что делать?
НИКОНОВ: Простреливаем бочки, поджигаем.
КОМАНДИР: Первую подпалю я. Открываем дверь, бочку толкаем. Дальше по обстановке.
МИША: У колодца тоже могут дежурить.
КОМАНДИР: Разберемся!
МИША: Дайте мне гранату.
КОМАНДИР: Спасай жену.
МИША: Прошу гранату.
КОМАНДИР дает МИШЕ гранату.
КОМАНДИР: Действуем!
МИША пытается сдвинуть засов, НИКОНОВ помогает. Засов с трудом отодвигается. КОМАНДИР стреляет в бочки, подносит свечу к первой, ближней к двери, бочка загорается.
КОМАНДИР (кричит): Дверь!
МИША и НИКОНОВ из всех сил пытаются открыть дверь. Пламя поднимается над бочкой.
НИКОНОВ: Снаружи забили!
КОМАНДИР (кричит): Назад! Всем лечь!
НИКОНОВ и МИША отскакивают от двери, ложатся. КОМАНДИР чуть откатывает от двери горящую бочку, падает на пол, бросает гранату. Взрыв. Огонь. Снаружи крики, вой. КОМАНДИР толкает от себя горящую бочку. Бочка выкатывается и взрывается
КОМАНДИР (кричит): Вперед!
КОМАНДИР и НИКОНОВ стреляют, выбегают из подвала. МИША тащит МИРУ на себе.
Затемнение.
Ночь, Луг. Справа на холме виден двухэтажный, горящий дом, Слева слабое, гаснущее пламя у огромного дуба. На одеялах лежат МИРА и МИША. Рядом возникает силуэт.
НИКОНОВ: Жив кто?
МИША (слабо): Санька.
НИКОНОВ покачиваясь, подходит к МИШЕ и МИРЕ, ставит на траву рюкзак с рацией, плюхается рядом. МИША обнимает НИКОНОВА.
МИША (со слезами): Санька, мы живы.
НИКОНОВ: Как она?
МИША: Жар поменьше. Сыпь уходит. Где командир?
НИКОНОВ: Найти не могу.
МИША: А немцы где?
НИКОНОВ: Ушли.
МИША: Как ушли?
НИКОНОВ: Мы колодец гранатами закидали, они и ушли.
МИША: Вместе с ранеными?
НИКОНОВ: Эти сдохли! Они своих удушили.
МИША: Руки и огонь. По протоколу.
НИКОНОВ: Звери добрее. Ранен?
МИША: Царапины, порезы. Ерунда. Устал сильно. А ты?
НИКОНОВ: В одном месте задело. (смеется) На мне, как на собаке, быстро заживает. Власиха так говорила.
МИША встает.
МИША: Пошли командира искать.
НИКОНОВ (встает, берет рюкзак): Жену одну оставишь?
МИША (показывает на траву): Почему? Рядом ёжики. Защитят.
НИКОНОВ (радостно): Точно. Ёжики. Их боятся гады.
МИША: Разделимся. Ты — слева, я — справа.
НИКОНОВ (кричит) Товарищ капитан! Товарищ капитан!
МИША (кричит): Товарищ капитан!
НИКОНОВ и МИША идут, глядя вниз.
НИКОНОВ (кричит): Товарищ капитан!
МИША (кричит): Товарищ капитан! Отзовитесь!
Недалеко от МИРЫ кто-то шевелится, МИША замечает, подходит.
МИША (кричит): Санька, он здесь!
Подбегает НИКОНОВ. МИША приподнимает с земли КОМАНДИРА.
КОМАНДИР (тяжело дыша): Поджарили меня — ногу, кисть руки (показывает левую ногу и левую руку).
МИША: Слава Богу, жив.
НИКОНОВ (радостно): Подлечат, товарищ капитан.
КОМАНДИР: Немцы где?
НИКОНОВ: Бежали, когда мы колодец раздолбали.
КОМАНДИР: Миша оказался прав.
НИКОНОВ (с обидой): Выходит, отравил бы Миша колодец и наши остались бы живы.
МИША: Кто знает.
КОМАНДИР: Отставить, боец. Отставить.
НИКОНОВ: Есть.
НИКОНОВ что-то ищет в траве.
НИКОНОВ (радостно): Подорожники! Как у нас!
НИКОНОВ срывает подорожник, слюнявит, прикладывает к кисти КОМАНДИРА.
КОМАНДИР (стонет): Совсем одурел?
НИКОНОВ (настоятельно): Власиха так делала. Поможет.
МИША подтаскивает МИРУ на одеялах к КОМАНДИРУ. Осторожно вынимает из-под МИРЫ одно из одеял, расправляет, помогает пересесть на одеяло КОМАНДИРУ.
КОМАНДИР (МИШЕ): Как она?
МИША: Получше,
КОМАНДИР: Хорошо.
НИКОНОВ: Миша вас нашёл. Я рядом проходил, не заметил.
МИША: Тонкий музыкальный слух.
КОМАНДИР (МИШЕ): Так ты у нас не только учёный?
НИКОНОВ: Штанину разрезать надо. Подорожников много…
КОМАНДИР (строго): Никонов. За работу, связист.
НИКОНОВ вытаскивает из рюкзака рацию.
МИША: Чувствуете? Запах дыма?
КОМАНДИР: Дом горит.
МИША встает, смотрит в сторону города.
МИША: Это другой дым. Они подожгли город.
КОМАНДИР: Наши теперь точно не заблудятся. Никонов, готов?
НИКОНОВ: Так точно.
КОМАНДИР: Передавай. Враг уничтожен и рассеян. Гражданские живы. Из личного состава осталось двое. Раненых двое. Ждем эвакуации.
МИША склоняется над МИРОЙ.
НИКОНОВ (радостно): Отвечают! Группа на подходе. Просят ориентиры.
КОМАНДИР: Горящий дом на холме.
НИКОНОВ (снимает наушники): Сделано.
МИША (МИРЕ): Потерпи. Осталось чуть-чуть.
МИША садится на траву между МИРОЙ и КОМАНДИРОМ. Возле рации сидит НИКОНОВ.
КОМАНДИР (МИШЕ): Граната понадобилась?
МИША: Да. Отпугнул.
КОМАНДИР: Как тебе в Дрездене?
МИША: Невыносимо.
НИКОНОВ: Я бы с немцами жить не смог.
КОМАНДИР (МИШЕ): Почему не уедите?
МИША: Некуда.
КОМАНДИР: Совсем, совсем?
МИША: Пока так.
КОМАНДИР: И надежды нет?
МИША (смотрит на МИРУ): Мечтаем о детях. Хотим быть со своими. С теми, кто выжил.
КОМАНДИР: Есть такое место?
МИША: Есть, но туда пока не пускают.
КОМАНДИР (уверенно): Пустят.
МИША: И я так считаю. Здесь мы многим мешаем. Присвоенное никто никогда не отдаст.
КОМАНДИР: Ты из богатых?
МИША: Отец был известным ученым.
КОМАНДИР: А ты?
МИША: Мои заслуги скромнее. Товарищ капитан, а вас спросить можно?
КОМАНДИР: Давай.
МИША: Что собираетесь доложить начальству?
КОМАНДИР: Тебе за чем?
МИША: Меня ведь тоже спросят.
КОМАНДИР: Говори правду.
МИША: О Норнах?
КОМАНДИР: Это лишнее.
МИША: Тогда, что говорить?
КОМАНДИР (сурово): Айхенбрунн — тайное поселение нацистов, друзей Гитлера, ветеранов первой мировой войны. На рассвете 22 июня они хотели провести свой праздник, но наши доблестные бойцы, ценой жизни, предотвратили нацистский шабаш!
МИША: Исчерпывающее. Лаконично!
КОМАНДИР: И никаких Норн.
МИША: Согласен. Никаких Норн.
КОМАНДИР: Наши судьбы в наших руках!
МИША: Хочется верить.
КОМАНДИР: Не сомневайся! Слишком большая цена Победы!
НИКОНОВ указывает на траву.
НИКОНОВ (радостно): Смотрите, ёжики к нам пришли.
КОМАНДИР: Любят они тебя.
НИКОНОВ: Они людей любят.
МИША: Хороших людей. (смотрит вокруг) Скоро рассвет.
Издалека сигналит машина. НИКОНОВ вскакивает, машет руками.
НИКОНОВ (кричит): Наши! Сюда! Сюда!
МИША (МИРЕ): Мира, наши. Мы спасены.
КОМАНДИР (в пространство): Помните, гады, мы — Победители!
Затемнение.
