Юрий Ломовцев
Хня, или Экотуристы
мистическая комедия в 2-х действиях
Действующие лица
Мара.
Жорик.
Баба Катя – художница.
Марья,
Иван,
Венера,
Марс – персонал экоотеля.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Темнота. Слышны звуки автотрассы. Вдруг раздается визг тормозов, звук разбитого стекла, лязг железа, чей-то крик, сирена скорой помощи.
Сцена 1
Лето. Лесная поляна. Первые лучи солнца пробивается сквозь кроны деревьев. Красота необыкновенная. Свежие травы, цветы, кустарники радуют сочными красками. Лес просыпается. Все живущее в нем скачет, летает, порхает, бегает, прыгает и радуется жизни. Все стрекочет, жужжит, пищит, чирикает, квакает, крякает,
свиристит и поет.
На поляну выходит Мара, девица лет девятнадцати. Она аккуратно ступает по траве, с удивлением разглядывает живность поляны. Ее внимание привлекают то бабочка, то мотылек, то стрекоза, то просто яркая мушка.
Мара (кричит). Жорик! Иди сюда! (Не получив ответа снова капризно кричит.) Ну, Жорик! Где ты?! Тут такая прикольная хня скачет! Я щас от смеха обпиписаюсь!
На поляну выходит Жорик, парень лет семнадцати.
Жорик (недовольно). Чего?
Мара. Не спи, говорю! Смотри, какая хня!
Жорик. Чего?!
Мара. Хня прикольная, говорю!
Жорик. Где?
Мара. Здесь! Смотри как скачет!
Жорик (приглядывается). Скачет! Гы-гы-гы!
Мара. Сфоткай!
Жорик. На фиг?
Мара. Запостим для прикола. Смотри, у нее глазки!
Жорик. Чего?
Мара. Как у нас! Гляди, она смотрит! На нас.
Жорик. А чего она смотрит?
Мара. Не знаю. Просто смотрит.
Жорик. С чего это она вдруг на меня смотрит? Я ей не разрешал. Сейчас она у меня посмотрит!
Мара. Ой, что это у нее? Крылышки? Не… Ножки!
Жорик. Где? (Рассматривает.) Ну ни хрена себе! Сейчас как пооторву эти ножки!
Мара. Зачем?
Жорик. Для прикола.
Мара. Оторви! И крылышки оторви!
Жорик. И крылышки оторву! Гы-гы-гы!
Жорик протягивает руку к скачущей букашке, но тут же отдергивает ее и отпрыгивает в сторону.
Мара. Ты чего?
Жорик (трясет рукой). Она кусила! Твоя хня меня кусила! Пальчик кусила, сука! Смотри, кровь!
Показывает Маре палец.
Мара. Подумаешь.
Жорик. Во, тварь! Я щас ее уничтожу!
Начинает топать, пытаясь растоптать букашку, но не тут-то было.
Мара. Ой! Она ускакала!
Жорик. Куда?
Мара. Не знаю. У нее спроси! Вон там села. (Показывает на ветку.) Иди ко мне, хня… (Мара протягивает руки и тут же отдергивает ее.) Больно! Она меня тоже кусила!
Жорик. Теперь я точно ее уничтожу!
Мара. Она ускакала, Жорик…
Жорик. Все равно уничтожу! (Топает ногами и вдруг вскрикивает.) Ай! Кусила! Ногу кусила какая-то хня! (Топает.) Куда ты меня привела? Издеваешься, да?
Мара. Я только хню показать…
Жорик. Слушай, Мара, на хрен мне твоя хня? Ты зачем сюда шла? Попиписать! Ну так и пиписай! Я отвернусь.
Отворачивается.
Мара. Не буду! Я сяду, а она меня за попку!
Жорик. А потому что нечего всякую хню разглядывать!
Мара. Идиот! Тут какая-нибудь тварь покрупнее найдется. Щас как вылезет, как подскочит, как оттяпает твои шары!
Жорик (перепугано). Ты чего? (Закрывает причинное место руками.)
Мара (смеется). Или твой перчик откусит!
Жорик. Пиписай давай скорее!
Мара. Идем отсюда.
Жорик. Прикинь, эта хня меня не уважает! И тебя, Мара, тебя тоже! (В ярости.) Эй, хня! Ты что, не знаешь, кто мои родители? Я им слово скажу, они всю эту поляну напалмом выжгут, ясно?! И весь этот долбанный лес! У моего власть!
Мара. У моего отца миллиарды!
Жорик. Тебе не жить, хня! Сто процентов!
Вдали раздаются раскаты грома.
Мара (прислушивается). Это что, гроза? Все, поехали, пока под дождь не попали!
Жорик. Куда?
Мара. Что куда?
Жорик. Куда мы ехали?
Раздается странное жужжание.
Мара (прислушивается). Что это? На трассе, что ли, дождь начался?
Жорик. Думаешь, это с трассы? Может, это хня так жужжит?
Мара. Хня? Вот зачем ты лес спалить грозился?!
Жорик. Да нет, это с трассы…
Мара. Бежим отсюда! Ну на фиг эту хню! Я лучше на трассе попиписаю.
Жорик и Мара торопливо уходят. Жужжание нарастает.
Сцена 2
Лесная поляна живет своей обычной жизнью. Бабочки и мотыльки перелетают с цветка на цветок, шмели и пчелы собирают нектар, мушки и букашки резвятся, гоняются друг за другом, лягушки ловят и поедают их, большеголовые стрекозы облетают свои владения, а лесные птицы ловят их и относят птенцам, – и все это вместе чирикает, жужжит, шуршит, стрекочет, квакает и ликует.
На поляне снова появляются Мара и Жорик, уставшие, с ног до головы
в лесной хвое и репейниках.
Жорик. Черт, где эта трасса?!
Мара. Я хочу пить!
Жорик. Тут даже нет нормальной воды! Ни колы, ни спрайта! Вообще ничего!
Мара. Я сейчас из лужи напьюсь!
Жорик. В луже не кипяченая!
Мара. Плевать!
Жорик. Попали мы! Все из-за тебя! Гнали бы и гнали себе! Попиписать ей, видишь ли, приспичило!
Мара. Опять я виновата? Еще раз скажешь, что я виновата – в нос дам!
Жорик. Ладно, не заводись… Куда мы все-таки гнали?
Мара. Куда, куда! Ты уже десять раз спрашивал! Откуда я знаю?! Я не помню! Ты лучше скажи, куда делся мой «Мерин»?!
Жорик. Угнали!
Мара. Жорик, ты так не шути! Отец мне его только что купил!
Жорик. Так где же он?
Мара. А где трасса? Где город? Где мы с тобой?!
Жорик. Я говорил, трасса справа, а ты уперлась!
Мара. Но ведь потом мы все-таки пошли вправо? И что? Здесь мы уже были, это точно!
Жорик. Только не говори, что мы ходим по кругу!
Мара. А как мы ходим? Я точно знаю, что на этой ветке сидела хня!
Показывает.
Жорик. Как мы вообще попали сюда?
Мара. Давай сядем. Ноги гудят. (Садится на поваленное дерево.) Начнем сначала. Где мы были вчера?
Жорик (тоже садится). Тусовались. В баре на «Патриках», кажется…
Мара. И что нас туда понесло? Чего мы там не видели?
Жорик. Не знаю. Сидели… Ты ныла, что скучно. Я дал тебе пилюлю. Желтую. Ты стала ржать, как идиотка.
Мара. А дальше?
Жорик. Совсем скучно стало. Поехали кататься. По Кутузовскому рассекали. За нами полиция гналась. Было прикольно.
Мара. И что?
Жорик. Мы оторвались. Дальше я плохо помню…
Мара. Ну вспомни хоть что-нибудь!
Жорик. Помню у Длинного почему-то сидели. Пили чего-то. Потом Жаба пришла, и ты снова ныла, как скучно жить и все обрыдло. А Жаба сказала, что ты дура, что у тебя все есть, а ты скулишь, и вы подрались. Потом Жаба сказала, что сейчас все нормальные чуваки увлекаются экотуризмом. Ты спросила, что это за хрень. А Жаба сказала, что ты отсталая, что экотуризм сейчас в тренде!
Мара. А что это?
Жорик. Ну типа в деревню ездить. Молоко пить прямо из-под коровы.
Мара. Вспомнила! Я сказала, что корову видела только на картинке в рекламе. Она там прикольно про сметану поет!
Жорик. Ага! А Жаба сказала, что ты дура, что коровы вообще не умеют петь и только мычат.
Мара. И я ее побила?
Жорик. Не, не побила. Ты загорелась в деревню ехать корову смотреть и заниматься экотуризмом. Потом мы по трассе рассекали. Но уже никто за нами не гнался.
Мара. Понятно… Осталось выяснить, по какой дороге мы сюда приехали.
Жорик. У нас же карта есть!
Мара. Откуда?
Жорик. Нам Жаба дала!
Мара. Тащи ее сюда.
Жорик. Карта там осталась, в машине…
Раздается тревожный гул.
Мара (прислушивается). Слышишь?
Жорик (испугано оглядывается). Хня?!
Мара. Трасса! Трасса гудит!
Жорик (тоже прислушивается). Нет, трасса не так гудит. Так хня гудела. Бежим отсюда… Бежим! (Поднимается и тут же снова падает на землю.) Что со мной? Ноги не идут… Не надо было садиться!
Мара (с трудом встает). Ой! И у меня ноги затекли!
Жорик. Это хня!
Мара. Не истери! Я вспомнил. Мы оттуда пришли. (Показывает рукой направление.) Там трасса! Ну, Жорик, ну давай! Держись за меня!
Жорик. Зачем ты меня втравила в свой экотуризм?!
Мара. Молчи! Валить отсюда надо! И чем скорее, тем лучше!
Поддерживая друг друга и спотыкаясь Мара и Жорик уходят с поляны. Тревожный гул нарастает.
Сцена 3
Поляна готовится ко сну. Птицы одна за одной стихают, на смену им вступает хор ночных цикад. Последние солнечные лучи освещают землю, еще чуть-чуть и солнце скроется до следующего утра. На поляну по-пластунски выползают Мара и Жорик. У Мары слезы на глазах
Мара. Все! Я больше не могу!
Жорик. Ползи! Ползи! Мы должны добраться до трассы. Должны!
Мара. Я никому ничего не должна! Понял?
Жорик. Мы ведь крутые, правда? У нас должно получиться! Мы доползем!
Мара. Нет никакого «мы»! Есть я − и есть ты. Понял?
Жорик. Разве мы не друзья?
Мара. Хочешь ползти – ползи! А я буду лежать!
Ложится на спину и смотрит в небо.
Жорик. Ты друг мне, или нет?! Я думал, ты друг. Если нет, то я тебя придушу!
Мара. Я хочу лежать. Ползи один.
Жорик. Я не могу один. Я боюсь один… Ползи, Мара! Или я побью тебя!
Мара. Попробуй! Я сильнее.
Жорик. Ну, пожалуйста, Мара!
Мара. Не скули. Ложись! Расслабься. В безвыходных ситуациях надо расслабится. Мать всегда так говорит. Расслабься. Это даже прикольно, лечь под елкой и в небо глядеть.
Жорик. Где елка? Разве это елка?
Мара. А что же это?
Жорик. Елку я знаю. Елка вон там.
Мара. А это что?
Жорик. Ты вообще какие деревья знаешь?
Мара. Березу знаю. Это не береза.
Жорик. И не пальма. Пальму я знаю.
Мара. Может, яблоня?
Жорик. Не… На яблоне должны яблоки быть.
Мара. Что ты мне голову морочишь? Это елка! А под елкой куст! Ой, Жорик…
Жорик. Что?
Мара. Это тот самый куст…. На нем хня сидела!
Жорик. Хня?!
Мара. Да, Жорик, да! Мы вернулись туда, откуда ушли! Вон там, на той ветке, сидела хня!
Жорик. Так это все из-за хни?
Мара. Что все?
Жорик. То, что с нами происходит!
Мара. А что с нами происходит?
Жорик. Не знаю… Ходим по кругу.
Мара. Вот зачем ты грозился ее растоптать и выжечь лес?!
Жорик (обращается к кусту). Слушай, хня. Я пошутил! Я не стану жечь лес! Мы ничего тебе не сделаем, хня! Отпусти нас!
Мара. Ты унижаешься перед хней? Какой же ты жалкий, Жорик!
Жорик. Дура! Я домой хочу! Хочу, чтобы мы снова гнали по трассе! Меня задолбал этот лес!
Мара. Так ползи!
Жорик. Я не могу один, Мара!
Мара (кричит). Эй, хня! Не шали! Это мы хозяева жизни! У нас есть все! У нас есть власть и деньги! С нами ничего плохого не может случится! А если случится, то рухнет весь мир!
Жорик. Ты, правда, так думаешь?
Мара (иронично). Конечно! Этот мир был создан для нас!
Жорик. А хня?
Мара. Что хня? Мы ей не интересны! Мы ей не нужны!
Жорик (с обидой). Вообще оборзела хня! Почему это мы ей не интересны?
Мара. А потому, Жорик, что мы никому не интересны и никому не нужны! Ты разве этого еще не понял? Прошел день, и никто не приехал за нами! Никто не собирается нас отсюда забирать! Над нами уже давно должны были кружить вертолеты! Уже давно армия должна была прочесать этот лес! Иначе зачем, на хрен, нужна эта армия и эти вертолеты?! Мы попали в дерьмо, и никто не собирается нас с тобой из него вытаскивать!
Жорик (скулит). Ой, мамочка, ну хоть бы какой айфончик! Хоть позапрошлогодней модели! Только один раз домой позвонить! Чтобы только нас засекли и забрали!
Мара. Нет, Жорик! Никто нас не засечет! Никто не будет нас искать! Никто нас не любит!
Я сейчас это четко поняла.
Жорик. Врешь, дура! Врешь! Меня любят! Все для меня сделают! Это Жаба сука! Давно должна была нашим позвонить! Она одна знает, куда мы поехали! Как она вообще попала в нашу компанию? Ведь это ты ее где-то подцепила! Кто она? Жаба – это ее фамилия?
Мара. Не знаю. Это я ее жабой назвала – а она не обиделась. Сказала, жабы красивые и умные.
Жорик. Может, она бедная?
Мара. Вроде, у них вилла в Испании…
Жорик. Она бедная, понимаешь? Бедная! Она мстит нам за то, что она бедная, понимаешь?! (Замечает разорванную карту, которая валяется на земле). Ведь это она нам эту карту дала!
Мара (протягивает руку и притягивает к себе карту). Эту карту она нам дала?
Жорик. Мы спасены! Дай мне. (Хватает карту.) Сейчас узнаем, где мы! (Расправляет скомканную карту.) Вот же, вот! Вот кольцевая, вот здесь мы вывернули на трассу, а вот… Черт! Тут нет куска! Кто-то вырвал кусок! Как раз в том месте, где мы!
Мара. Ты думаешь мы именно здесь, где куска не хватает?
Жорик. А где?! Кто вырвал этот кусок?!
Мара. Что ты орешь?! Не я же!
Жорик. А кто? Кто порвал карту?! Кто! Я его уничтожу!!!
Мара. А если бы кусок не был вырван? Если бы он был на месте? Что бы изменилось?
Жорик. Мы бы знали, где мы!
Мара. Я и так знаю, что мы в лесу! Вот эти зеленые штучки на карте, думаешь, что? Это лес!
Жорик. А эти голубые черточки?
Мара. Это болото. Жорик. Болото!
Жорик. Как мы попали в болото?
Мара. Я не знаю…
Жорик. (тычет пальцем в карту). Допустим мы здесь.
Мара. Допустим. И что?
Жорик (орет). Я хочу знать, кто вырвал кусок карты!
Мара. Хня!
Жорик. Не издевайся!
Мара. Хня обедала на ней! Жрала кого-то. А заодно сожрала кусок карты! Посмотри, ее как будто действительно кто-то жевал! И даже запачкано чем-то по краям. Я даже знаю, чем – это кровь!
Жорик. Замолчи! Я боюсь крови!
Мара. Ладно, пусть будет томатный сок! Значит хня кого-то жрала на этой карте и запивала томатным соком!
Жорик. Погоди… (Напряженно смотрит на полоску солнечного света, которая перемещается по поляне). Что это?
Мара. Что?
Жорик. Оно уходит! Солнце уходит! Оно уходит, Мара!
Мара. Действительно, солнце садится… Неужели день прошел?..
Жорик. Я боюсь темноты! Ну, пожалуйста, сделай что-нибудь, чтобы оно не ушло! (Ползет вслед за полоской уходящего солнца.)
Мара. Я ничего не могу сделать! (Ползет следом за Жориком). Бесполезно! Скоро совсем стемнеет!
Жорик. И зажгутся фонари?
Мара. Дурак, откуда здесь фонари? Мы в лесу!
Жорик (натыкается на спальный мешок). Что это?
Мара. Это мешок! Спальный! Я у Жабы взяла! Она с ним в поход ходила. Я тоже решила в поход пойти! Ведь это прикольно в мешке спать?..
Жорик. В мешке? Дура!
Мара. Я помню, тоска навалилась. А тут этот мешок подвернулся. Я залезла в него.
Жорик. И что?
Мара (залезает в спальный мешок и застегивает молнию.) Как здорово! В нем так тепло!
Жорик. Я тоже в мешок хочу! (Пытается расстегнуть молнию.)
Мара. Фиг тебе!
Жорик. Гадина, гадина, гадина! Это я мешок нашел! Вылезай! (Жорик колотит Мару кулаками.)
Мара (хохочет). Не больно, не больно! Ха-ха-ха! В мешке не больно! (Дразнит Жорика.) А солнце сейчас совсем сядет!
Жорик. Не надо… (Плачет, закрывает лицо руками.)
Солнце срывается. На небе появляются звезды. Из-за облака выплывает луна.
Мара. Ну ты чего? Не темно совсем.
Жорик. Неправда…
Мара. Не вру. Сам посмотри. Луна светит.
Жорик (открывает глаза). Действительно не темно. Как будто все ушли, а дверь в спальню закрыть забыли…
Мара. Кто ушел?
Жорик. Папа с мамой… А свет через щелочку падает. Нет, даже еще светлее… Я думал, что будет совсем темно, и я умру.
Мара. Глупый. С чего тебе умирать? Спать надо…
Жорик. И где мне спать?
Мара. Хорошо. Залезай в мешок. Только спиной ко мне.
Жорик. Как скажешь… (Залезает в спальный мешок.)
Мара. Ладно уж… (Поворачивается и обнимает Жорика.) Спи.
Жорик. А ты не уйдешь ночью?
Мара. Нет. Мне кажется, мы заснем, а проснемся уже дома. Как в сказке. Как там царевна говорит? Утро вечера мудренее…
Жорик. Ведь мы друзья?
Засыпает.
Мара. Друзья…
Тоже засыпает. Наступает ночь.
Сцена 4
Все та же поляна. Солнце светит во всю. Мара и Жорик, обнявшись, спят в спальном мешке. Невдалеке от них стоит мольберт. Баба Катя пишет картину.
Мара (просыпается). Жорик, проснись! Солнце!
Жорик (сквозь сон). Еще чуть-чуть …
Мара. Сам же солнца хотел!
Жорик (открывает глаза и видит бабу Катю). Мара, нас нашли!
Баба Катя. Ну, слава богу, проснулись!
Мара (испуганно). Вы кто?
Баба Катя. Баба Катя.
Жорик. Вы наша новая прислуга? Вас поставили нас стеречь?
Баба Катя. Стеречь? Нет. Я здесь картины рисую. Очень тут уголок живописный. Особенно лиственница, под которой вы легли.
Жорик (Маре). Слышала? Я ж говорил тебе − не елка!
Мара. А мне без разницы. (Бабе Кате.) Скажите, скоро завтрак подадут?
Баба Катя. Проголодались, бедолаги?
Жорик. Я, например, совсем есть не хочу.
Жорик. А чего тогда про завтрак спрашиваете?
Мара. По привычке. О чем еще с прислугой говорить? Знаешь, чего я хочу? Загорать! (Вылезает из спального мешка, снимает кофту и джинсы и остается в купальнике.) Как хорошо!
Жорик. Я тоже загорать хочу!
Раздевается.
Баба Катя. Роса холодная. Смотрите не простудитесь.
Мара. Нас нашли, нашли! Ура! Ты понимаешь? Нас нашли!
Мара и Жорик радостно прыгают по поляне, радуются и визжат, как дети.
Мара (бабе Кате). Давно нас нашли? Кто нашел? Жаба все-таки отцу позвонила?
Баба Катя. Какая жаба? Я вас и нашла. Выхожу на поляну, смотрю − лежат.
Мара. Где мы? От города далеко? Как это место называется?
Баба Катя. Уж и не знаю я, где этот город. А рядом тут деревня Михайловка раньше была.
Мара. Что значит, раньше была?
Баба Катя. Пока не исчезла.
Жорик. Как это исчезла?
Баба Катя. Вот так и исчезла. Не осталось никого. Тут и без того после войны народу мало было…
Жорик. После какой войны?
Баба Катя. После Великой Отечественной, естественно. А потом и те, кто здесь жил, кто поуезжал, а кто поумирал. Я одна осталась. Ну, еще корова старая − Венера. А незадолго до пожара молоденький жеребчик к нам прибился. До сих пор не пойму, откуда он взялся. Я его Марсом назвала. Так и жили втроем: я, Венера да Марс.
Мара. Какая Венера? Какой Марс? Она что, чокнутая?
Баба Катя. Я ж говорю − корова и жеребец. Но если вы грубить мне станете, то я ничего рассказывать не буду.
Жорик. Нет, вы рассказывайте, пожалуйста!
Мара. Бред какой-то!
Жорик (Маре.) Ты чего? Хоть будем знать, где оказались! (Бабе Кате.) Рассказывайте, нам все.
Баба Катя. Ну хорошо. Как-то летом сюда один художник приехал. Сказал, что ему здесь природа нравится очень. Краски, кисточки привез, картонки. И предложил избу мою на все лето снять. Мне деньги были нужны, я и согласилась. А сама к Марсу с Венерой в сарайчик перебралась. Вот только этот художник не рисовал ничего. Стали к нему на машинах бабы и мужики приезжать. Квасили они беспробудно и всякие безобразия устраивали, стыдно сказать. А по утрам я их Венериным молочком отпаивала. Так все лето прошло. А по осени мой художник смылся, мне ничего не заплатил. Зато все свои кисточки, картонки и краски побросал. Я долго ждала, думала вернется, деньги отдаст и принадлежности свои заберет. Но не приехал. И вот думаю я, чего краски да кисти просто так валяются? Дай-ка попробую сама чего-нибудь нарисовать. Попробовала. И так мне это дело понравилось, что до сих пор остановится не могу. Ой, смешно! (Смеется.)
Мара. Так вы художница?
Баба Катя. Не! Какая я художница! Но, впрочем, чего уж там. Художница! Сюда один мужик с бородой приезжал, сказал, что я примитивистка. Только мне это слово сразу не понравилось. Мне больше нравится, когда меня «наивной художницей» называют. Так и в журнале про меня написано было, дай бог памяти, как журнал назывался. Что-то с космосом связано. Космо… как-то так…
Мара. Космополитан?
Баба Катя. Вот! Он самый. Там было сказано, что я «наивная художница баба Катя».
Мара. Не может быть. Выходит, у нас в загородном доме ваша картина висит?
Баба Катя. Моя картина? А как она к вам попала?
Мара. Отец любит всякую модную хрень покупать и на стенках развешивать. А вы точно та самая художница?
Баба Катя. Точно! Я бы вам этот журнал со своей фотографией показала, только он тоже сгорел.
Мара. Как сгорел? Почему у вас все горит?
Баба Катя. Сейчас расскажу. Когда в журнале про меня напечатали, что я художница наивная, стали люди ко мне отовсюду приезжать, картинами любоваться. Продать просили. Или подарить. Я дарила, ежели человек мне нравился. Но в основном прохиндеи приезжали, жулики. А потом даже из-за границы ко мне приехали. Кое-что я продала на прокорм Венере с Марсом, овса и комбикорма аж на два года вперед запасла. И слышала я, что за границей мои картины дорого стоят. Ну а потом ко мне банда нагрянула. Парни молодые, бритоголовые. Мы, говорят, по заданию международной организации Юнеско приехали. Сейчас, говорят, все твои работы на выставку заберем. В Нью-Йорк. Я аж обомлела. Говорю, все-то работы вам зачем? Я вам на выставку отберу, что получше. А один из них говорит: чего ее слушать? Валить ее надо. Другой говорит, зачем валить – связать будет достаточно. Одним словом, связали они меня. Картины мои все до одной забрали. А избу мою подожгли. До сих пор не могу понять, чем избушка моя помешала? Вот в этом пожаре журнал и сгорел…
Жорик. Беспредел!
Баба Катя. Но я рисовать не бросила.
Жорик. И что вы рисуете?
Баба Катя. Я только красивое рисую. Природу, небо, цветы. Зачем уродство рисовать? Уродства и без того в жизни хватает. Да ты подойди и сам посмотри.
Жорик (подходит к мольберту). Наша поляна. Дерево. Лиственница называется? А это что? Это мы, что ли, в спальном мешке лежим? Прикольно…
Мара (подходит, разглядывает картину). На этой ветке хня сидела.
Жорик (отпрыгивает от мольберта). Зачем ты, Мара? Я уже забыл про нее!
Баба Катя. Что за хня? Какая такая хня?
Мара. Зелененькая такая. Скачет. Жорик очень ее боится.
Баба Катя. Это ж, наверное, кузнечик. Вот такой же, что там поскакал? В траве?
Жорик (испуганно) Где вы видели?
Мара. Кузнечик? Из мультика? «В траве сидел кузнечик»? Во прикол!
Жорик. Стал бы я кузнечика из мультика бояться. Вчера была хня! Настоящая хня! Кусачее монстрище!
Баба Катя. Вроде раньше здесь никакой хни не водилось…
Жорик. Хня голову нам морочила, кругами водила…
Баба Катя. О как! Может, все-таки кузнечик? Только что уж такого плохого кузнечик мог сделать?
Мара. Это действительно хня. Мерзкая хня. «Мерин» мой увела!
Баба Катя. Какое еще «Мерин»?
Мара. Машину мою. Отец, между прочим, семь миллионов за нее отдал. Может вы скажете, где она?
Баба Катя. Батюшки мои! Ни про какую машину я не знаю…
Мара. Ясно. Ее уже куда-то перегнали. Ну с этим мы позже разберемся. А трасса где?
Баба Катя. Какая трасса?
Мара. Федеральная.
Баба Катя. Ага… Трасса… Далеко. Километров пятьдесят отсюда будет, не меньше.
Мара (Жорику). Эта бабка – авантюристка. Или главарь банды. Это они мою машину угнали!
Баба Катя. Зря ты меня, девонька, обижаешь. Я к вам со всей душой. Какая же я авантюристка? Я здесь живу. А вот кто вы, и как здесь очутились, это еще разобраться надо!
Жорик. Мы – туристы!
Баба Катя. Какие еще туристы?
Жорик. Экотуристы!
Баба Катя. Кто-кто?
Жорик. Вы про эту, как ее, экологию слышали?
Баба Катя. Может, и слышала. Ты мне напомни, что это за зверь.
Жорик. Ну это когда нельзя дезодорантом прыскать, иначе климат на планете изменится. Так, Мара?
Мара. Ага. Иначе в небе образуется дыра, и что-то там в эту дыру залетит. Или из нее вылетит, точно не помню.
Баба Катя. Про озоновую дыру я тоже где-то читала.
Мара (Жорику). Точно авантюристка! Откуда она в этой дыре могла узнать про озоновую дыру?!
Баба Катя. Вот какого мнения вы обо мне? В журнале я про экологию читала. Который сгорел. (Снимает картину и складывает мольберт.) Хватит творчества на сегодня. Счастливо оставаться!
Жорик. Куда это вы собрались, баба Катя? Никто вас не отпускал!
Баба Катя. А мне от вас разрешение не требуется. У меня Марс некормленый, Венера недоеная. Вы уж тут как-нибудь без меня позагорайте.
Жорик. Вы что же, хотите нас бросить здесь одних?
Баба Катя. Почему же одних? Тут много еще живности всякой. Бабочки, кузнечики. (Страшным голосом.) Хня!
Жорик (отпрыгивает). Где? (Баба Катя смеется, заходит в кусты орешника, и след ее простыл.) Нет никаких кузнечиков… (Растерянно). А если нас и вправду никто не искал, а бабка эта случайно на нас наткнулась?
Жорик. Вот и загорай тут теперь, экотуристка обдолбанная!
Мара. Сам ты долбанутый экотурист!
Жорик. А у вас правда ее картина висит?
Мара. Похоже на то…. Ты ж ее видел.
Жорик. Видел. Действительно похоже… Так, может, это твой отец к ней беспредельщиков подослал? А ты взяла – и про картину ей ляпнула. Она теперь нам мстить будет!
На поляну выходят Иван и Марья оба в русских народных костюмах, выносят хлеб-соль.
Ой, Мара, смотри!..
Иван и Марья кланяются в пояс Жорику и Маре.
Иван. Здравствуйте гости дорогие!
Марья. Гости желанные! Рады видеть вас!
Иван. Пусть наша земля встретит вас добром! Ясным небом!
Марья. Ярким солнцем! (Подносит гостям каравай). Хлебом да солью!
Жорик и Мара растерялись, застеснялись. Мара набрасывает на себя кофту.
Жорик. Это чего, Мара?
Мара. Интерактив какой-то…
Иван. Ну что же вы? Отведайте, не погнушайтесь.
Марья. Хлебца отломите.
Иван. В соль обмакните.
Жорик. Чего? (Маре.) Ты поняла, чего они от нас хотят?
Иван. Хлеба кусок отломи, парень!
Марья. И вы, девушка, не стойте. Поддержите обычай старинный. (Мара растеряно отламывает кусок каравая, обмакивает в соль.) А поклониться?
Мара кланяется Ивану. Глядя на нее, Жорик тоже отламывает кусок каравая и кланяется Марье.
Иван. Вот так-то лучше.
Жорик. А вы вообще-то кто такие?
Марья. Мы с ресепшен.
Иван. У вас номер в нашем эко отеле забронирован.
Мара. Мы ничего не бронировали!
Марья. Как же? Вот. (Достает бумагу и смотрит в нее.) Вы – Мара, а ваш товарищ − Жорик. Так?
Жорик. Точно.
Мара. А кто бронировал?
Марья. Сейчас посмотрим. (Смотрит в бумагу.) Какая-то Жаба.
Жорик. Я говорил, что это Жаба нас подставила! Вылезла со своим экотуризмом!
Мара. Так! Где моя машина?
Марья. Видите ли, девушка, к нам на машинах не приезжают. Запрещено. Тут зона заповедная, чистая.
Иван. И дорог для машин здесь нет.
Жорик. Так не бывает! Интересно, сколько у вашего отеля звезд?
Иван. Всех не сосчитаешь.
Марья. Ванечка шутит. У нас нормальный пятизвездочный эко отель.
Мара. Пятизвездочный? В такой глуши? Что-то не верится…
Марья. Давайте ближе к делу. Вам до отеля транспорт заказывать?
Мара. А говорите у вас машины не ездят! Авантюристы! Угонщики!
Иван. Вы, девушка, не нервничайте. У нас тут особый транспорт.
Марья. А пешочком прогуляться не желаете по нашей эко тропе?
Мара. Ни в коем случае! Мы поедем!
Марья. Хорошо. Сейчас вас заберут. (Ивану.) Идем, Ваня.
Иван. Приятного отдыха!
Взявшись за руки, Иван и Марья уходят.
Мара. Куда это они?.. (Подбегает к кустам орешника, в которые ушли Иван и Марья.) Исчезли… Мистика какая-то!
Жорик (рассматривает отломленный кусок хлеба). Хлеб, соль. Что это было?
Мара. Да я их эко отель разнесу! На машинах у них, видишь ли, заезжать запрещено! Это что еще за хня?!
Жорик. Где хня? Опять ты! (Где-то в небе раздается жужжание и гул. Жорик смотрит в небо.) Слышишь? Слышишь?! (Гул нарастает.) Она уже злиться! Не надо хню поминать! Пожалуйста! (Закрывает уши руками. Гул постепенно смолкает.) Пронесло…
Мара (шепотом). Они что ли не понимают вообще, с кем дело имеют? Эй, где вы там?!
Жорик (закрывает Маре рот рукой). Замолчи! Хня услышит… И как она должны понять? Ты посмотри на себя! Не накрашенная, вся в грязи и репейниках!
Мара. Ты не лучше! (Кричит.) Эй! Заберите нас куда-нибудь уже!
Раздаются хруст веток, мычание коровы, ржание жеребца. Из кустов орешника выходит Венера, старая породистая корова. На голове венок из полевых цветов.
Венера. Му-у-у! Вот и мы, не забыли про вас! (От неожиданности Жорик, вскрикнул, спрятался за спину Мары.) Ну ты чего перепугался, малыш? Вправду, что ли, корову никогда не видел?
Жорик (выглядывает из-за спины Мары). Видел…
Венера. А то мне Марс сказал, есть такие, что в жизни корову не видели. Я не поверила.
Мара. Я корову не видела. И что с того?
Венера. Батюшки! Так гляди!
Мара (Жорику). Жаба говорила, коровы не разговаривают. Наврала!
Венера. Правильно говорила. Просто у нас тут место особенное, разве вы еще не поняли? Привыкайте!
Жорик. Чертовщина…
Раздается хруст веток, затем лошадиное ржание.
Венера. А вот и Марс пожаловал! (На поляне появляется Марс, сильный и статный молодой жеребец. За собой он тянет небольшую повозку, расписанную народным орнаментом и оттого похожую на игрушечную.) А ведь ты прав был, Марсик, есть такие, что корову в глаза не видели. Вот эти, например.
Марс (гордо) Я всегда прав!
Венера. Поздоровался бы.
Марс. Ну, здрасте, кого не видел. Иго-го! Приезжай и воскресни!
Венера. Ты это чего?
Марс. Марья прочила слоган для нашего отеля придумать. Вот я и придумал.
Венера. Приезжай и воскресни? Не годится. Чтобы воскреснуть, надо сначала умереть. Марс. Значит – умри и воскресни! (Жорику.) Ты как считаешь, малыш? Так вернее будет?
Венера. Нет! Ты сам посуди, если на нашем отеле написать «Умри и воскресни», кто же к нам поедет? Кто захочет умирать?
Венера. Так ведь чтобы воскреснуть…
Марс. Ты разговоры не разговаривай. Ты в телегу впрягайся!
Венера. Чего это?
Марс. Ты ж мне проспорила. Девка ведь действительно ни разу корову не видела! Предупреждал, не спорь со мной! Гы-гы-гы! Прошу вас, мадам! Запрягайтесь!
Венера. Эх, доля моя, коровья! (Впрягается в телегу.)
Марс (Маре и Жорику). Так, чего стоим? Залезаем в телегу! Или передумали, пешком пойдете?
Венера (с надеждой). Пешочком-то всяк полезнее…
Мара. Я точно пешком не пойду.
Марс. Тогда залезайте. (Мара и Жорик устраиваются в телеге.) Трогай, Венера! Гы-гы-гы!
Жорик. И все-таки сколько звезд у вашего отеля? Только без шуток.
Венера. Без шуток? Отель категории «лакшери».
Жорик (подпрыгнув). Лакшери?! Вот эта телега – лакшери?!
Марс (гордо). Наш девиз: простое может быть роскошным! Трогай, Венера! (Взмахивает появившимся откуда-то кнутом.) А ну пошла, залетная! (Хохочет.) Пошла, пошла! Давай-давай-давай! Иго-го!
Телега трогается и выезжает с поляны, увозя обалдевших от удивления Мару и Жорика.
Сцена 5
Все та же поляна в лесу, но уже на закате. Въезжает телега, на которой сидят уставшие Мара и Жорик.
Марс. Тпру! Приехали!
Мара. Ну наконец! Мне всю задницу на ваших кочках отбило!
Марс. Так и шли бы пешком! Уже давно бы на месте были.
Мара. Разве пешком быстрее?
Вернера. Местность тут у нас холмистая, то ручеек, то овражек. Пешком бы вы напрямки пошли, где через мосток, где по бревнышку. Ну а по объездной дороге − уж извините!
Мара. Предупреждать надо!
Венера. А разве Иван с Марьей вас не предупредили?
Марс. Не успели. Иван да Марья хамства не любят.
Венера. Что ты такое говоришь, Марс! Это наши клиенты!
Марс. Прошу пардону!
Жорик (вылезает из телеги, осматривается). А куда это вы нас привезли? Мара, мы снова на той поляне!
Мара (выпрыгивает из телеги). Не может быть! (Осматривается.) Действительно… (Марсу.) Вы издеваетесь, да?!
Венера. И не думали!
Жорик. Это замкнутый круг, Мара! Хня нам голову морочит!
Марс. Глупостей не говори! Мы вас в отель привезли. Прямо в номер.
Жорик. Где он номер увидел, Мара?!
Марс. Вы что же про баббл-отель ничего не слышали? По-русски – отель-пузырь.
Мара. Слышали.
Марс. Это наш лучший пузырь! Лакшери! Как заказывали.
Венера. Прекрасный пузырь! Послушайте, какая тишина. )Подносит палец к губам. Все замолкают и слушают тишину.)
Марс (шепотом). Гробовая…
Венера. Люди издалека к нам за этой тишиной приезжают.
Марс. Только тут можно услышать небесный механизм.
Мара. Какой еще механизм?
Марс. А ты прислушайся. Слышишь? Словно серебряные колокольчики позвякивают. Это Солнце вокруг Земли по хрустальной сфере катится.
Мара. Разве Солнце вокруг Земли ходит, а не Земля вокруг Солнца? Она же вертится!
Венера. Вертится? Она что, вертихвостка какая? Глупости говоришь! Если бы Земля вертелась, у тебя давно бы голова закружилась!
Жорик. Нас так учили…
Марс. Бедняги! Вы хоть что-нибудь слышали про научную картину мира?
Жорик. Может, я что-то перепутал…
Венера. Вот именно что перепутал, милый! Небось, ничего не слышал ни про Аристотеля, ни про Птолемея! Они еще две тысячи лет назад доказали, что солнце, луна и звезды вокруг земли по хрустальной сфере вращаются!
Мара. Тьфу, совсем запутали! Я тоже стала сомневаться…
Марс. А сомневаться глупо! Посмотри, как Солнце за край земли спускается. Видишь? Сейчас совсем исчезнет. Зачем отрицать очевидное?
Венера. А потом звезды выплывут. Они на другой сфере закреплены. И вращает ее Водолей.
Марс. Путаешь, Венера. Водолей течением рек заправляет. А небесные сферы ангелы движут.
Венера. Так что вы наслаждайтесь, а мы пошли.
Мара. А спать где мы будем?
Венера. На сене. На свеженьком. Разве не чувствуете, как оно полевыми травами пахнет? (Показывает.) Вон тут целый стожок.
Марс (приносит охапку сена и бросает к ногам Мары). Где вам еще предложат на сене спать? Слушай, Венера, я новый слоган для нашего «пузыря» придумал: «Живи сколько хочешь!»
Венера. Ну, все, все! Не надо гостям надоедать.
Венера и Марс уходят.
Жорик. Прикольная корова. Да, Мара?
Мара (опускается на сено). Странно все это… Но мне здесь хорошо.
Жорик (садится рядом). И мне. Только я, наверное, не засну…
Из –за кустов выходит баба Катя
Баба Катя. Спите, милые, спите. Сейчас я подую − вы и заснете. (Баба Катя дует. Мара и Жорик закрывают глаза и засыпают.) Ангелы хранители, небесные воители, деток от духов злых уберегите. И от злых языков. А ты, ночь темная, дремой укрой. Печатью золотой слова свои скрепляю, и будет та печать на дне моря лежать. До самого утра.
Баба Катя уходит. Поляну заволакивает густой туман.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Сцена 6
Все та же поляна. Ярко светит солнце. Мара спит на сене. Жорик сидит рядом в напряженной позе и смотрит словно завороженный в одну точку. Слышен странный гул, который нарастает. Жорика начинает трясти. Потом гул стихает.
Жорик. Улетела! (Трясет Мару за плечо.) Проснись!
Мара (открывает глаза). Что тебе?
Жорик. Улетела! Хня улетела!
Мара. Успокойся, псих! Нет никакой хни. Это твоя фантазия!
Жорик. Есть, Мара, есть! Она целый час на меня смотрела, сверлила меня своими хищными глазками! Я боялся пошевелиться!
Мара. Придурок!
Жорик. Вспомни кровь на карте! Она хочет так же с нами!
Мара. Так чего она ждет?
Жорик. Я не знаю…
Мара. Ты лучше о другом подумай. Уже третий день пошел, а о нас никто и не вспомнил. Нас словно нет.
Жорик. Как это нет? Вот же мы!
Мара. А вот оказывается так бывает: человек вроде, есть – а его нет. Потому что он никому не нужен.
Жорик. Ты действительно считаешь, что мы никому не нужны?
Мара. Я это с детства знала. Только старалась не думать. Может, я поэтому так скорость люблю. Когда мчишься, совсем об этом не думаешь.
Жорик. Мы хне нужны! Она на нас глаз положила!
Мара. Разве что на тебя. О, как я хотела бы, чтобы мы были нужны хотя бы этой хне! Но даже ей мы не нужны, потому что она просто не существует!
Жорик. Врешь, она есть!
Мара. Может, это какой-то знак нам? Предупреждение? Может, мы что-то не так делаем? Не так живем?
Жорик. А кто это решает? И перед кем это мы должны отчитываться? Перед Жабой, которая устроила нам этот отель?!
Мара. Жаба устроила? Ты точно придурок!
Жорик. А если не Жаба, то кто? (Испуганно.) Хня?.. Мы должны отчитываться перед хней?
На поляне появляются Иван и Марья. У Марьи в руках лейка, из которой она поливает лесные цветы.
Иван. Перед Богом.
Жорик. Чего?
Иван. Все мы только перед Богом отчитываемся.
Марья. Доброго утра. Как спалось?
Мара. Где мы? И как сюда попали?
Иван. В лесу. А как сюда попали, не знаем, не ведаем.
Мара. А вы тогда кто? И откуда здесь?
Марья. А мы здесь были всегда. Вон там на солнышке, видите, травка растет? Иван-да-Марья зовется.
Мара. Загадками говорите. Попроще нельзя?
Иван. У нас к вам, между прочим, тоже вопросы есть. (Достает из холщовой сумки клипборд и протягивает Маре). У вас в досье сплошные загадки и пропуски.
Мара. В каком еще досье?
Иван. Это так говорится. У нас на каждого гостя бумага заводится. Так вот у вас в графе «отец» значится «Полезное ископаемое». А в графе «профессия отца» (качает головой) «Прости господи». Тут так написано – «Прости господи». Это как понимать?
Мара. Сволочи! Во всем журналисты виноваты! Это они моему отцу разные кликухи придумывают!
Иван. Понятно. А почему у вас в графе «род занятий» стоит прочерк. Ничем не занимаетесь?
Мара. Я просто живу! Имею право! У меня есть средства, чтобы просто жить!
Жорик. Правда-правда! У нее действительно собственный счет в банке есть.
Мара. А ты заткнись! Не тебя спрашивают!
Иван (Жорику). У вас в этой графе значится «студент МГИМО». Институт международных отношений, что ли?
Жорик. А что такого? Я там учусь!
Мара. Учится! Он там ни разу не появился! Ему так отец диплом покупает!
Жорик. А ты заткнись, тебя не спрашивают!
Мара. В нос дам!
Иван. Что же вы такая агрессивная?
Жорик. Это она еще спокойная. А то вообще бешеная бывает!
Мара. Такой тип личности! Так мой психолог говорит…
Жорик. Вы бы видели, как она свой «Мерин» водит. У нее одних штрафов скоро на миллион будет!
Мара. Чего ты все про меня докладываешь? О себе говори! Ты до сих пор со светом спишь, темноты боишься!
Жорик. Уже не боюсь!
Мара. Зато писаешься в кровать до сих пор!
Жорик. Врешь, сука!
Мара. Правда! Твоя мать моей рассказала. А та – мне! Как это ты еще меня не обмочил, когда мы в мешке вместе спали!
Жорик. Заткнись, дрянь! Кукумария!
Иван (записывает). Как вы сказали?
Жорик. Она − Кукумария! (Дразнится). Кукумария, Кукумария! У нее в паспорте записано, что она Кукумария! Вы проверьте!
Мара. А ты мой паспорт видел? Видел?
Марья. Кукумария? Это же, вроде, такое морское существо.
Жорик. Точно! Морской огурец! Когда она родилась, ее папаша огромную партию этого морского огурца японцам продал и круто на этом поднялся. Вот и назвал ее на радостях − Кукумария!
Марья. Имя в паспорте можно поменять, я слышала.
Жорик. Она и хотела поменять на Марию. А отец сказал: «Сменишь имя – останешься без копейки. Кукумария – мой талисман. Так что она теперь пожизненно Кукумария!
Мара. Убью!
Вцепляется Жорику в руку, тот вырывается, убегает. Мара гоняется за Жориком по поляне.
Марья. Идем, Ваня. Пусть они тут без нас развлекаются.
Взявшись за руки, Иван и Марья исчезают в кустах орешника.
Жорик (останавливается, поднимает руки). Все. Перемирие. Перемирие?
Мара. Перемирие. (Подходит к Жорику, тот отступает.) Зачем ты им рассказал?
Жорик. А ты зачем?
Мара. Нет, надо было все-таки тебя задушить! Зачем им знать, что у меня счет в банке?
Жорик. Ах, ты про это. Еще скажи, что тебе неловко перед ними. Все это ерунда! Мы родились богатыми, и этим надо гордится. Пускай нам больше повезло, чем остальным, но это не наша вина. Это наше счастье! Мы принадлежим к элите, Мара. Разве тебе отец этого не говорил?
Мара. Не говорил. Он говорил, не швыряйся деньгами, деньги обходятся мне слишком дорого.
Жорик. Мой говорил, делай вид, что ты такой, как все, но знай, что ты на порядок всех их выше. Мы – элита, Мара. Мы им ничего не должны. Пусть они нам будут должны!
Мара. Мне сейчас не до твоих глупых рассуждений, Жорик. Я хочу знать, за что нас сюда поместили.
Жорик. Поместили?
Мара. Да, поместили! Именно поместили. Взяли за шкирку и бросили в этот их эко рай! Что мы такого сделали?
Жорик. Глупости говоришь! Мы сами сюда приехали! Захотели экотуризмом заняться – вот и занимаемся экотуризмом! А все остальное – хня! (Раздается жужжание и гул. Жорик тревожно прислушивается.) Ой! Зачем я… Я не хотел, честное слово не хотел!
Мара. Жить не можешь без своей хни?
Жорик (жалобно). Пожалуйста, не начинай, Мара!
Мара. Я поняла, кто она такая. (Торжественно.) Это наша карма!
Жорик. Не гони пургу, Мара! Я не знаю таких слов!
Мара. Зато я знаю. Это возмездие за то, что мы сделали. Или наши родители сделали. Может, это мы отдуваемся за них.
Жорик. Я не понимаю. Не хочу понимать!
Мара. Все очень просто. Если ты дал в глаз, то и тебе дадут в глаз. (Жужжание и гул нарастают.) Видишь, хня соглашается. Одобряет.
Жорик. Мара!
Мара. Никакая я тебе теперь не Мара! Я Кукумария, понял?!
Жорик. Вот зачем ты опять? Ну прости меня, пожалуйста!
Мара. Ладно. Прощаю. (Мара и Жорик долго смотрят друг другу в глаза. Жужжание и гул смолкают.) Теперь мы должны понять, почему оказались здесь. Это важно. Иначе мы отсюда не вырвемся.
Жорик. Так почему?
Мара. Я думаю, все дело в этой художнице, бабе Кате. Все-таки это по заказу отца на нее бандюки наехали и дом ее сожгли. У папашки темное прошлое.
Жорик. Я тоже должен за твоего отца отдуваться?
Мара. Не знаю. Надо к бабе Кате идти.
Жорик. Зачем?
Мара. Прощение просить за отца… Эх! С собой ни карточки, ни денег! Все в машине! Сейчас бы нанять строителей, чтобы ей новую избу выстроили. Да чего там избу – дворец!
Жорик. Думаешь, поможет?
Мара. Точно поможет! Надо к бабе Кати идти. (Решительно.) Идем! (Мара хватает Жорика за руку и тянет за собой. Но, дойдя до края поляны, натыкается на невидимую преграду.) Ой! (Потирает ушибленную руку.) Что это? (Пытается пробить преграду кулаком, но у нее ничего не выходит.) Блин, больно!.. Мы заперты! Жорик, нас здесь заперли! (Колотит кулаками по невидимой стене, преградившей ей путь.) Выпустите нас! Вы не имеете права! Немедленно выпустите нас!
Жорик. Чего ты орешь?
Мара. Стена!
Жорик (протягивает руку и упирается в невидимую стену). Действительно стена… Нас здесь замуровали?
Мара. Дай мне пилюлю, Жорик! Желтую!
Жорик. У меня нет.
Мара. Блин! Должен быть выход. Давай искать выход, Жорик! (Мара и Жорик ходят по кругу, пытаясь нащупать брешь в невидимой стене, но бесполезно.) Выхода нет…(Мара садится на землю. Жорик садится рядом с ней. Сидят молча.) Ты что-нибудь слышишь?
Жорик. Что?
Мара. В том то и дело, что ничего. Ни звука. Тишина. Как будто вата в ушах. Вон стая птиц пролетела над лесом. Птицы обычно кричат. Мы их слышим? Нет. Знаешь, что это?
Жорик. Не знаю.
Мара. Это смерть…
Жорик. Нет! (Вскакивает). Выпустите нас отсюда! (Бегает по кругу и колотит в невидимую стену.) Выпустите!
Издалека раздаются голоса: «Идем, идем!». Из куста орешника «паровозиком» выходят Венера и Марс.
Венера и Марс (поют).
Мани-мани-мани, тра-та-та!
Тра-та-та! Тра-та-та!
Вышла кошка за кота,
Вышла за кота
Кошка без хвоста!
Кланяются.
Марс. Чего вы такие смурные? Разве не смешно? Нас прислали вас развлекать.
Венера. Мы старались!
Мара. Ни капельки не смешно!
Венера. А еще мы хотели молочка вам предложить! (Марсу.) Кати сюда бидон!
Марс заходит в кусты и выкатывает тележку, на которой стоит бидон с молоком.
Молочко свеженькое, тепленькое! Баба Катя только что надоила! Будете?
Мара. Баба Катя? А где она сама?
Марс. На речку пошла картину рисовать.
Мара. Нам надо к бабе Кате!
Венера. Мы передадим, что вы ее видеть желаете.
Мара. Нам надо прямо сейчас!
Венера. Экие вы торопливые! Всему свое время. Мы тут вам целую программу приготовили. Вот, например, для тех, кто с коровами не знаком. Может, вы сами желаете коровку подоить? Такая услуга у нас предусмотрена. Правда, первая дойка у нас в шесть утра была, а следующая только в обед, но ежели охота за сиську подергать – пожалуйста.
Жорик. Чего?
Венера. Хочешь за сиську подергать? То бишь корову подоить. стесняйся. Все включено.
Марс (Маре). Меня тоже подергать можно кое за что. Не желаете, девушка?
Венера. Тьфу, охальник!
Марс. Все включено! Гы-гы-гы!
Мара. Где баба Катя?
Венера. С утра на речке была. А теперь уж и не знаем где. Мы ее не пасем. Это она нас пасет!
Мара. Приведите нам бабу Катя!
Марс. Никак нельзя.
Мара. Тогда пошли вон!
Венера. Не угодили… Вот беда! Что же делать, идем, Марсик.
Мара. Стойте! Почему нас здесь держат? Не дают нам выйти!
Венера. Что вы! Не держит вас никто. У нас здесь полная свобода!
Мара. Свобода? (Бьется кулаком в невидимую стену). Это называется свобода?
Марс. Ты дома тоже стену кулаком колотишь? Или сквозь стены ходишь? Наверно, все-таки через дверь.
Жорик. Где дверь?
Марс. Где захотите, там и дверь. Это же пузырь! Только ключ надо иметь.
Жорик. У вас есть?
Марс. А как же. Иначе как бы мы сюда вошли?
Мара. Сейчас же дайте мне ключ!
Марс. Я бы дал, да мне его в копыто вшили, а то я вечно этот ключ терял.
Венера. А у меня ключа нет. Мне Марс открывает. Не пойму, почему вам его не выдали?
Мара. Вы не имеете права держите нас здесь насильно!
Венера. Что вы! Никто вас насильно не держит! К нам только по доброй воле приезжают. И уезжают по доброй воле.
Мара. Немедленно выпустите нас! (Подбегает к невидимой стене и колотит по ней кулаками.) Немедленно! (Жорику.) А ты чего молчишь?
Жорик (орет). Выпустите нас! А-а-а!..
Жорик и Мара колотят по стенам пузыря.
Венера. Батюшки-светы! Что делать-то? Как нам их выпустить, Марсик? Да, что б ты лопнул, пузырь проклятый!
Марс. Проткни его!
Венера. Чем?
Марс. Рогами!
Венера. Ой, попадет мне! Вещь дорогая! Из заграницы привезенная! За него ж и не расплатились еще до конца! Ой, попадет!
Марс. Лопни, лопни его! Не трусь!
Венера. Но делать нечего!
Венера разбегается и протыкает рогами невидимую стенку пузыря. Раздается громкий звук лопнувшего воздушного шарика.)
О ужас! Бежим!
Марс и Венера убегают, громко цокая копытами.
Мара (выбегает за границы «пузыря»). Мы свободны, Жорик! Мы сделали это!
Жорик. Свободны! Ура! (Мара и Жорик с улюлюканьем носятся по поляне. Вдруг Жорик останавливается.) А дальше что?
Мара. Бабу Катю звать! (Кричит.) Баба Катя!
Жорик (тоже кричит). Баба Катя! (Прислушиваются, ждут ответа.) Опять тишина.
Мара. Тишина…
Раздаются звуки мчащихся по автостраде машин.
Жорик. Тише! Ты слышишь?
Мара. Что? (Прислушивается.) Слышу. Это трасса! Неужели, кончился этот бред? Бежим!
Жорик. Постой! Не надо торопиться. Мы должны точно засечь направление, чтобы не промахнуться, как в прошлый раз.
Мара. Да, Жорик, да! Засекай! Ты ведь слышишь, трасса там! (Звук трассы смолкает.) Что за хня? Я ее не слышу!
Жорик. Но не могло же нам показаться?
Мара. Она была рядом! Может, каких-нибудь метров сто! Нужно было рвануть и мчаться, мчаться не останавливаясь! Мы бы сейчас уже были там! Эх, ты!
Жорик. Я виноват? А может, это ты виновата? Ведь это твоя идея была заняться экотуризмом!
Мара. Тебя никто не просил ехать со мной!
Жорик. Мы всегда были вместе последний год!
Мара. Ну и что? Мне тебя навязали! Твоя мать сказала, ты проблемный. С головкой не все в порядке. Попросила за тобой присмотреть. Честно. Я не вру. И про это рассказала… Пор энурез…
Жорик. А я думал, что мне тебя навязали. Психолог сказал, что ты психованная. И если твой психоз наложить на мой депрессняк, можно выйти на норму. Плюс на минус. А иначе с тобой неизвестно что будет….
Мара (сжимает кулаки). Вот как?..
Жорик. Только я сразу понял, что ты не психованная, а просто несчастная.
Мара. Я несчастная? Вот еще! Это еще почему?
Жорик. Потому что всерьез тебя никто не воспринимал. Даже Жаба. Мне тебя жалко стало… (Спохватившись.) Не только это, мне с тобой было клево… особенно ночью на «мерине» по городу рассекать…
Мара. Жалко стало?.. Нет, это не ты меня, а я тебя пожалела, Жорик!
Жорик. Какая теперь разница? Я с тобой драться больше не буду.
Мара. Я все равно тебя побью!
Жорик. Бей! Просто я подумал тогда, что у меня наконец появился друг. Теперь буду знать, что ошибся.
Мара (опешив). Почему это ошибся? Вообще-то ты мне тоже понравился. Сначала я, конечно, хотела от тебя избавиться, но потом привыкла. Мне было хорошо с тобой.
Жорик. Не ври. Я тебе не был нужен. Ты мне однажды сама так сказала… Я помню все, что ты мне говорила… Знаешь, если мы вернемся домой, мы можем вообще не встречаться. Никогда.
Мара. Как хочешь. Но пока что мы не вернулись, и нам придется держаться друг друга.
Жорик. Мы уже не вернемся. Нет.
Мара. Кончай со своей депресснёй! Мы вернемся! Идем!
Жорик. Куда?
Мара. На трассу. Она была там. Мы должны ее найти!
Жорик. Я не пойду!
Мара. Пойдешь!
Тянет Жорика за руку. Начинает накрапывать дождь.
Жорик. Пусти! Дождь!
Мара. Плевать, что дождь! Надо идти!
Дождь усиливается. Дует сильный ветер. Вдалеке слышны удары грома.
Жорик. Гроза. Что делать будем? И спрятаться негде…
Мара. Идем! Плевать на грозу! Мы должны выйти на трассу!
Мара решительно уходит с поляны. Жорик плетется за ней. Дождь переходит в ливень. Сверкают молнии, грохочет гром. Наступает ночь.
Сцена 7
Дождь стих. На поляну едва держась на ногах выходят Мара и Жорик. Жорик смеется.
Мара. Чего ты ржешь?
Жорик. Откуда ушли, туда и пришли!
Мара. Эти свою телегу тут бросили. Можно спрятаться под ней (Залезают под телегу.) Хоть бы одна звездочка на небе….
Жорик (смотрит в небо). Наверное, сломался небесный механизм. Эй, кто там вращает хрустальную сферу? (Раздается хрустальный звон небесного механизма, и на небо выплывают звезды.) Интересно, у них есть имена?
Мара. У кого?
Жорик. У звезд. Посмотри, они все разные. Раньше я почему-то этого не замечал.
Мара (удивленно). Ты смотришь в небо? В ночь? И не боишься?
Жорик. Нет. Мне уже ничего не страшно.
Мара. И мне ничего не страшно! Всем теперь буду говорить, что меня зовут Кукумария!
Жорик. И правильно. Ведь мы уже умерли.
Мара. Что?!
Жорик. Разве не ты сама это сказала? А как еще объяснить? Когда человек умирает, ему без разницы, светло или темно. И как его зовут. Раньше я боялся умереть. Когда наступала ночь, я думал, что это уже навсегда, что солнце никогда не взойдет, и мне становилось страшно. А иногда казалось, что земля перестанет существовать, и нас не станет. Разве у тебя не было так?
Мара. Нет. Я знала, что буду жить вечно.
Жорик. А как же смерть? Когда-нибудь все умрут. Никого не останется.
Мара. Я в это не верю.
Жорик. Ты думаешь, мы будем жить вечно?
Мара. Теперь уже не знаю…
Из кустов орешника выходит Баба Катя. В руках у нее красивое лоскутное одеяло.
Баба Катя. Ну, хватит философствовать. Укройтесь. А то промокли и замерзли совсем.
Укрывает Мару и Жорика одеялом.
Жорик. Какое одеяло теплое. Спасибо.
Мара. Мы вас искали. Нам надо вам так много всего сказать!..
Баба Катя. Так говорите.
Мара. Я прощения за отца просить хотела. Ведь это он на вас бандитов наслал?
Баба Катя. Не знаю. (Жорику.) А ты чего сказать хотел?
Жорик. Я? Ничего… Слов не подобрать…
Баба Катя. Хм… Знаю, вы тут про карму рассуждали. Дело хорошее. Да не слишком ли глубоко вы копнули? Прежде чем вселенские законы обсуждать, не проще ли прислушаться к собственной совести?
Жорик. Это как?
Баба Катя. Не слышали, что у людей совесть есть?
Жорик. Слышали.
Мара. И что она должна нам сказать? Совесть…
Баба Катя. Этого я знать не могу. (Вздыхает.) Ладно, пойду. А то Марсик с Венерой сильно переживают, когда меня рядом нет. Бедолаги!
Мара. Мы еще не обо всем вас спросили!
Баба Катя. Успеете. Спросите. Да, чуть не забыла. Ведь та пожилая женщина с клетчатым зонтиком умерла. Так-то вот…
Мара. Какая женщина? Объясните нам! (Баба Катя уходит.) Про какую женщину она говорит? (Поляну заволакивает туман. Раздаются жужжание и гул.) Опять хня колобродит!
Жорик. Плевать! Я ее уже не боюсь! Слышишь, хня? Я тебя не боюсь!
Жужжание и гул стихают.
Мара. Ты понял, про какую женщину?
Жорик. Кажется, что-то припоминаю. Это осенью было. В дождь. Мы с тобой к Длинному в гости ехали. Помнишь, какая-то тетка из кустов на дорогу выскочила. С зонтиком.
Мара. С клетчатым?
Жорик. Ну да. С клетчатым. А ты еще больше газ дала. А тетка обратно в кусты – вжик! И зонтик у нее так смешно сложился – шпок!
Мара. Вспомнила! Вспомнила, как зонтик схлопнулся! Шпок! Ты еще заржал, как подорванный!
Жорик. Потому что было смешно… Выходит, эта тетка померла?
Мара. А мы причем? Мы ее сбили? Нет! Сама на дорогу из кустов вылезла − сама обратно в кусты отлетела!
Жорик. Так она ж померла, понимаешь?!
Мара. И что с того? Откуда баба Катя знает, что она померла? И откуда нам знать, отчего она померла?
Жорик. В общем, да. А зачем тогда баба Катя про нее сказала?
Мара. И откуда она вообще про эту тетку узнала? Чего темнит?
Жорик. Нет, она сказала не просто так… Получается, что тетка из-за нас померла!
Мара. Это невозможно! Мы ее даже не задели! Пусть не придумывает!
Жорик. Может, ей потом в кустах плохо сделалось?
Мара. Ну сделалось плохо! Нам-то до нее какое дело?
Жорик. Согласен. Никакого.
Вскакивает, ходит по кругу.
Мара. Ты это чего?
Жорик. Ты сказала, нам до нее никакого дела! Так же, как и до нас никому сейчас нет никакого дела! Вот и разгадка! Нам на всех наплевать, и все на нас наплевать! Вот почему никто нас не ищет!
Мара. А что мы должны были делать? Остановиться? Бежать в эти кусты? Она же сама из них выскочила! Нормальные люди из кустов не выскакивают!
Жорик. А если ей нужно было скорую вызвать? И вообще, что произошло, что она в этих кустах оказалась в дождь?
Мара. Это ее проблемы!
Жорик. Тогда и наши проблемы – это только наши проблемы!
Раздаются жужжание, гул, потом смех.
Хня! Хня над нами хохочет! Это она всей нашей жизнью заправляет, Мара! Только раньше тише себя вела, а теперь ржет во весь голос! Потому что мы в ее власти!
Мара. Сумасшедший!
Жорик. Нет, Мара, нет! Мы жили в этой хне, под ее руководством! Кто она? Может, Жаба? Или Длинный? Желтые пилюли? Или наша компания на Патриках? Она давно уже всеми нами завладела! И что нужно, чтобы справиться с ней?! Просто так она не сдастся? Она так и будет морочить нам голову! (Грозит невидимой хне кулаком.) Ну мы еще посмотрим, кто кого!
Жужжание и гул нарастают. Поляна полностью погружается в туман. И вдруг наступает полная тишина. И темнота.
Сцена 8
Утро. На поляну осторожно выходят Венера и Марс.
Венера (поет в полголоса). Дили-дили-дили! Тра-та-та!
Марс. Тс-с! Не видишь, спят еще!
Мара (высовывается из-под лоскутного одеяла). Уже не спим.
Венера (с опаской). И второй не спит?
Мара (толкает в бок Жорика). Проснись! К нам гости пришли.
Жорик. Чего пожаловали?
Венера (выступает вперед). Вам, барышня-мадам, прислали чемодан.
Достает из-за спины чемодан и ставит перед Марой.
Марс. В чемодане сто рублей и коробочка соплей! Гы-гы-гы!
Мара. Не смешно.
Марс. Ну это как хотите. Нам, главное, груз доставить.
Кланяются и отходят в сторону, наблюдают за происходящим издалека.
Мара подтягивает к себе чемодан и открывает его. Достает из чемодана куклу.
Жорик (радостно). Сонька! Моя кукла! Она у меня в детстве была! (Отбирает у Мары куклу.) Мне ее мама подарила. Здравствуй, Соня! У Сони три платья было: белое, зеленое и красное. И шляпа с кружевами. И зонтик был кружевной. Где зонтик? Потеряли? А почему нога оторвана? Кто оторвал? И дырка в голове! Кто испортил мою куклу?!
Мара (вытаскивает из чемодана плюшевого медведя). Потапыч! Мой любимый Потапыч! Откуда ты взялся? Тебя же в сундук забросили на чердаке вместе со старыми игрушками! Ой! Лапка оторвана! Где она? Не плачь, Потапыч! Я все равно тебя люблю!
Мара прижимает медведя к груди, а потом подкидывает в воздух, как подкидывают младенцев. Из головы медведя сыплются опилки.
Жорик. Что из него сыплется? Это его мозги?
Мара. Это опилки, дурак! Голова разорвана. Зашить надо. Ты умеешь шить?
Жорик. Нет. А ты?
Мара. В принципе я знаю, как это делается. Иголка нужна. И нитки
Жорик (заглядывает в чемодан). Тут есть иголка и нитки. (Достает иголку и случайно укалывает палец.) Я укололся! У меня кровь…
Мара. Неумеха! Дай сюда! (Берет у Жорика иголку и тоже укалывается.) Ай!
Жорик. У тебя тоже кровь. Что делать?
Мара. Оближи. И подержи во рту. Я так всегда делаю. (Берет палец в рот.)
Жорик. Кто этот чемодан прислал? Жаба?
Мара. Откуда Жаба могла узнать про Потапыча.
Жорик. Ну да… И про Соню. Родители? Только они про наши детские игрушки знают!
Мара. Лучше спроси, кто их покалечил. Кто лапу Потапычу оторвал?
Жорик. Действительно… Куда у Соньки нога делась?
Мара. Кто же их прислал?
Появляются Иван и Марья.
Марья и Марья (вместе). Мы прислали.
На поляну выходит Баба Катя.
Баба Катя. Иван да Марья! Беда мне от вашей любви! (Маре и Жорику.) Брат и сестра они. И с детства были неразлучны. Только однажды Марья в лес ушла и пропала. Думали, волки загрызли. На деле же она к другой деревне вышла. Там ее другая семья приняла и вырастила. Разве вы эту легенду не знаете? Время прошло, и когда им по семнадцать лет стукнуло, встретились Иван с Марьей на ярмарке. И на беду полюбили друг друга. Привел Иван Марью в родительский дом. Мать как увидела Марью, так и ахнула: «Марьюшка, дочка пропавшая моя! Вот и знак на правой руке – трилистничек. У тебя, Ваня, такой же точно трилистничек, только на левой руке. С этими знаками вы у меня и родились. Как услышала Марья, что Иван ее брат, выбежала опрометью из дома. Иван следом за ней. Нагнал он ее у реки. Посмотрели они друг на друга в последний раз, взялись за руки, да и бросились вниз с обрыва.
Жорик. И не разбились?
Баба Катя. Жизни себя лишить – грех большой. Да Бог милостив. Налетел студеный ветер Сиверко, подхватил Ивана да Марью и, как две пушинки, понес над землей, над реками и озерами, полями и лугами. Опустил Ивана да Марья на краю лесной полянки. И стали лесным цветком. Иван-да-Марья зовется. Вот и живу с тех пор в нашем мире, где солнце ходит вокруг земли и прочие чудеса происходят. (Ивану.) И как вам, Ванюша?
Иван. Тяжко, баба Катя.
Марья. Ох, тяжко!
Баба Катя. Вот она, запретная любовь…
Взявшись за руки, Иван да Марья уходят. Баба Катя машет им вслед платочком.
Мара. Выходит, Иван с Марьей не люди вовсе?
Баба Катя. Как же не люди? Люди! Просто в иной ипостаси.
Жорик. Это как?
Баба Катя. В другом измерении, мой друг. Теперь видишь, как действует закон кармы?
Мара. Как тут у вас все запутано!
Баба Катя. Что ты! Все просто, проще некуда.
Жорик. Как же! То у вас люди оказываются цветами, то коровы с жеребцами разговаривают!
Баба Катя. Это вы про Венеру и Марса? Так у них своя история. Мученики они. Когда бандиты мою избушку подожгли, сарайчик тоже сгорел. А они, бедные, в нем заперты были. Заживо сгорели. В мучениях смерть свою приняли. Тоже теперь живут в другой ипостаси. А без них мне бы тут совсем тоскливо было одной. И поговорить не с кем. Идите ко мне, мои родные!
Марс и Венера подходят к бабе Кате. Она их ласкает.
Жорик. Вы-то как среди них очутились?
Венера. Вот недогадливый! Они ж бабу Катю первой и сожгли! Связали, на пол бросили и дом подожгли. А уж потом сарай загорелся…
Жорик. Теперь понятно… Изверги!
Баба Катя. Не ведают, что творят… (Вздыхает.) Ну как вам еще угодить? Что предложить? Может, я вам оладушек напеку?
Мара. Нет. Спасибо. Нам идти надо. Трассу нужно найти. Машину найти. Домой вернуться. Вы хоть приблизительно скажите, в какой она стороне, федеральная трасса? Очень вам будем благодарны.
Баба Катя. Бог ее знает. Может, к югу? Там, где страна Лемурия когда-то под воду ушла? Тогда вам в ту сторону.
Указывает рукой направление.
Становятся слышны звуки автострады.
Жорик. Слышишь?
Мара. Слышу. Идем, Жорик! Прощайте!
Баба Катя. Да и мы пойдем. Мне уже скоро Венеру доить. Да, чуть не забыла! Батюшке вашему коллекционеру от меня кланяйтесь!
Расходятся в разные стороны.
Сцена 9
Знакомая поляна в лесу. На ней валяются две игрушки: кукла Соня и плюшевый медведь Потапыч. Пространство наполнено звуками жизни. Здесь все поет, стрекочет, чирикает, квакает, жужжит, свиристит, шуршит и пищит. В этой звуковой картине едва различимы звуки машин, непрерывным потоком мчащихся по автотрассе. На поляну выходят измученные Мара и Жорик.
Жорик. Что же это?! Опять на той же поляне! Я так больше не могу, Мара!
Мара. Ты слышишь? Слышишь? Она там! Трасса! Давай, Жорик! Еще чуть-чуть!
Жорик (падает на землю). Я устал. Я никуда не пойду. Я остаюсь здесь.
Появляются Иван и Марья.
Иван (Жорику). Это твой окончательный выбор?
Жорик. Да! Нет… Не знаю.
Марья. Пришло время определиться. Пока еще такая возможность есть.
Иван. Или там, или здесь. Выбирайте. Точка входа рядом.
Мара. А там будет что?
Марья. Где?
Жорик. Там, откуда мы прибыли.
Марья. Я не гадалка.
Иван (Маре). Отец твой сопьется. (Жорику.) А твоего мандата лишат. Может, и посадят. Так мне чутье подсказывает.
Марья. Это он только предполагает. А точно я одно могу сказать: трудно вам в жизни придется, бедным калекам. Так что думайте, решайте.
Иван и Марья уходят.
Жорик. Почему она нас калеками назвала?
Мара (подбирает с земли Потапыча). Потому что они – это мы. Ты разве не понял?
Жорик (берет в руки куклу Соню). Мы? (Кричит.) Баба Катя!
Появляется баба Катя.
Баба Катя. Ну что мои милые? Что на этот раз?
Жорик. Возьми нас к себе! Хочешь, я буду коров пасти? Я научусь! А Мара доить будет. Ты научишься, Мара!
Мара. Нет. Никогда я коров не доила и доить не буду!
Баба Катя. Вот это правильно. Всяк должен на своем месте быть.
Мара. Вспомни этот пузырь. Что в нем делать? Глядеть друг на друга с утра до ночи? Как эти?
Жорик. А там?
Мара. Как-нибудь выкарабкаемся.
Баба Катя. Вот и хорошо. Тогда я пошла.
Уходит.
Мара. А это место мы с тобой найдем, где до войны деревня Михайловка стояла. И место найдем, где избушка была, в которой бабу Катю сожгли…
Жорик. Думаешь?
Мара. Мы постараемся…
Жорик. Тогда можно попробовать и про ту женщину с клетчатым зонтиком разузнать…
Мара. Можно…
Жорик. Только как мы раньше жили, у нас уже не получится.
Мара. Я и не хочу, как раньше!
Жорик. Скажи, только честно… Если мы вернемся… Туда… Ты меня бросишь?
Мара. Не брошу. А ты меня?
Жорик. Нет. Не брошу. Я к тебе привык. Мне даже кажется, что…
Мара. Тогда возвращаемся?
Жорик. Возвращаемся.
Мара. Где точка входа? (Прижимает медвежонка к груди и кричит). Эй, вы там! Мы возвращаемся!
Темнота. Звуки лесной поляны перекрывает грохот и вой автотрассы, лязг тормозов, сирены скорой помощи.
Занавес
