Казанцев Сергей
e-mail: sergejka64@mail.ru
Телефон: 8-953-775-55-71
WhatsApp: 8-953-775-55-71
Telegram: 8-953-775-55-71
ОПЕРАЦИЯ «ПУШКИН»
Пьеса в двух действиях и пятнадцати сценах
Действующие лица:
ПУШКИН. Солнце русской поэзии. Курчав, на щеках бакенбарды. На нём жилет, под которым видна белоснежная рубашка с длинными рукавами. В кармашке жилета, на цепочке, круглые часы с крышкой.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Командир спецподразделения особого назначения. Одет в «пиксельный» камуфляж оливкового цвета с полковничьими погонами. На голове, такой же расцветки, кепка, на ногах – чёрные берцы со шнуровкой.
МАЙОР БЕЛЫХ. Подчинённый полковника Тарасова. Одет так же, единственное отличие – на плечах погоны майора.
ДАНЗАС. Лицейский друг Пушкина. Его секундант. На нём – военная форма, соответствующая тридцатым годам девятнадцатого века.
НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА. Жена Пушкина. Миловидна собой, стройна, изящна. Элегантно одета.
ДЕЙСТВИЕ 1
Сцена 1
Комната с несколькими дверьми, книжным шкафом, журнальным и письменным столом. Большое окно, за которым, гонимые метелью, хаотично проносятся снежинки. Пушкин сидит за письменным столом, заваленным бумагами. На углу стола стоит подсвечник с тремя незажжёнными свечами.
В руке у Пушкина гусиное перо, которое он периодически макает в чернильницу и что-то строчит на листе бумаги. Написав пару абзацев, Пушкин откладывает в сторону перо, достаёт из кармашка жилета часы и, открыв крышку, смотрит на циферблат. Затем убирает часы обратно в кармашек и снова берётся за перо.
Внезапно раскрывается одна из комнатных дверей, и в помещение, строевым шагом, в ногу, заходят полковник Тарасов и майор Белых. Подойдя к Пушкину, полковник Тарасов и майор Белых останавливаются и резким движением синхронно прикладывают раскрытые ладони правых рук к своим вискам.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Здравия желаю, Александр Сергеевич!
Пушкин ставит перо в чернильницу, откидывается на спинку стула и, с удивлением, смотрит на прибывших.
ПУШКИН. И вам всего наилучшего, господа… Извините, с кем имею честь… И как вы сюда вошли?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Разрешите представиться, полковник Тарасов. Командир спецподразделения особого назначения в составе вооружённых сил Российской Федерации.
МАЙОР БЕЛЫХ. Майор Белых.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. То, что я сейчас скажу, Александр Сергеевич, покажется вам невероятным, может даже — фантастическим. Рекомендую, однако, отнестись к этому со всей серьёзностью.
ПУШКИН. Постараюсь.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Мы из будущего. (Полковник Тарасов делает паузу, словно желая посмотреть, какой эффект окажет на Пушкина это известие.) Если быть точным — из двадцать третьего века. Человечество научилось перемещаться во времени.
Пушкин встречает эту новость сначала с изумлённым выражением лица, но через несколько секунд усмехается.
ПУШКИН. Забавно!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Вы нам не верите?
ПУШКИН. Нет, нет, что вы… Продолжайте, господа! Прошу прощения, мне показалось смешным одно совпадение… На днях, мне пришёл в голову сюжет, примерно на такую тему.
МАЙОР БЕЛЫХ. Насколько мне известно, у Вас нет ни произведения, ни черновиков, в которых говорилось бы про путешествие во времени.
ПУШКИН. Это произведение пока ещё тут. (Пушкин коснулся рукой своей головы.) Нужно немного подождать.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Нет времени ждать… На сегодня у вас назначена дуэль с Жоржем Дантесом. Не так ли?
ПУШКИН. Вы достаточно хорошо осведомлены о моих делах.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Хотя Вы тщательно скрываете от всех окружающих предстоящее событие, для нас это не является секретом… Нам также уже известен итог данной дуэли — Вы будете смертельно ранены.
Небольшая пауза.
ПУШКИН (вспыльчиво). Почему вы так категорически об этом заявляете? Не надо каркать, ещё посмотрим, чья возьмёт… Скажу, без ложной скромности, я – довольно неплохой стрелок…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Вы меня, наверное, плохо слушали или не совсем поняли, Александр Сергеевич? Что ж, ситуация, действительно, нестандартная… Повторяю ещё раз. Мы из будущего. Результаты Вашей сегодняшней дуэли известны каждому школьнику, приведены в любой из современных энциклопедий. Я имею в виду – наших современных… Какую не откроешь, везде одно и тоже: Пушкин, и даты жизни – тысяча семьсот девяносто девятый, тире, тысяча восемьсот тридцать седьмой.
Воцарилось молчание. Пушкин зачем-то берёт перо из чернильницы, разглядывает его, ставит обратно.
ПУШКИН. Извините… Мне надо осмыслить сказанное вами… Всё вами сказанное так неожиданно…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Да, конечно… Только побыстрее, пожалуйста.
Пушкин встаёт из-за стола, скрестив руки на груди, подходит к окну и смотрит в него. За окном, гонимые метелью, проносятся снежинки. Пушкин, какое-то время, не отрываясь, безмолвно глядит на них. Полковник Тарасов смотрит на свои наручные часы и дипломатично покашливает. Пушкин, с вопросительным выражением лица, оборачивается в его сторону.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. К сожалению, мы все ограничены во времени.
Пушкин достаёт из жилетного кармана часы, открывает крышку…
ПУШКИН. Вы правы…
Спрятав часы обратно в карман, Пушкин подходит к столу, садится за него, берёт в руки какой-то лист бумаги, мельком смотрит в него и кидает обратно на стол.
ПУШКИН. Получается, я больше ничего не успеваю написать… Немного жаль, весьма занятная вещица намечалась.
Сцена 2
Полковник Тарасов, опершись рукой о стол, немного склоняется над Пушкиным.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. А теперь, плавно переходим ближе к делу, Александр Сергеевич. Цель нашей миссии, под кодовым названием «Операция «Пушкин»», в том и заключается, чтобы Вы написали эту вещицу. И ещё множество других. Нам поручено забрать Вас, из тысячи восемьсот тридцать седьмого года, примерно за час-два до дуэли и переместить в наше время, в двадцать третий век. Можете не сомневаться, Вам будут обеспечены все условия для творчества, создания очередных литературных шедевров…
ПУШКИН. Неожиданное предложение. Не знаю, что и ответить…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Вам необходимо определиться по данному вопросу… К сожалению, у нас нет возможности просто скрутить Вас и доставить куда следует. Операция может быть осуществлена лишь при наличии Вашего согласия, выраженного в чёткой и однозначной формулировке. Наше государство очень щепетильно относится к вопросу соблюдения российских законов, а также прав и свобод своих граждан.
ПУШКИН. Неужто дожили?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Представьте себе! Но, подчёркиваю – российских… Ради Вас, Правительство идёт на нарушение всех международных правил и запретов, касающихся «путешествий во времени». Эти перемещения очень жёстко регламентированы. Фактически — запрещены. Существует, так называемое, «Правило Брэдбери», названное в честь Рэя Брэдбери, американского писателя…
ПУШКИН. Брэдбери, Брэдбери… К своему стыду, ничего не слышал о таком писателе.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Вы и не можете о нём знать. Он жил через сто лет после Вас. У него есть рассказ «И грянул гром». Там путешественник во времени, случайно раздавил в прошлом бабочку и, вернувшись в своё время, увидел, что всё в мире стало совсем другим. Международная конвенция, основываясь на «Правиле Брэдбери», категорически запрещает что-то менять в прошлом. Получив данные об «Операции «Пушкин» и узнав, что Россия собирается вас спасти, Совет безопасности ООН уже пять раз собирался по этому поводу…
ПУШКИН. Извините, господа, что перебиваю, но я теряю нить нашего разговора… Столько непонятных слов! Например – ООН… Что это такое?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. ООН… Как бы это Вам объяснить попроще…
МАЙОР БЕЛЫХ. Что-то вроде всемирного правительства.
ПУШКИН. Масоны?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Типа того… Они приняли кучу резолюций, запрещающих данную операцию, но России всегда было на эти бумажки… Сами понимаете. Тем более, у нас есть серьёзные основания полагать, что Франция провернула нечто подобное с Франсуа Вийоном, про которого никто ничего не может толком сказать — когда, где он умер. Ни тела, ни могилы… Никаких следов.
ПУШКИН. Такое бывает.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Тем не менее – выглядит подозрительно. Хотя, прямых улик у нас нет.
МАЙОР БЕЛЫХ. Естественно, при разработке «Операции Пушкин», вопрос нейтрализации негативных последствий стоял на первом месте. Эксперты отвергли первый, напрашивающийся сам собой вариант – убить Дантеса. Было достаточно желающих, сделать ему пару выстрелов в сердце и контрольный в голову, но… (Майор Белых вздыхает и картинно разводит руками в стороны.) Не прошло также предложение дать Вам с собой на дуэль гранатомёт или что-нибудь другое из современного вооружения… Проблема в том, что у Дантеса, с вашей свояченицей, было во Франции довольно много детей. Ликвидация Жоржа Дантеса прервала бы множество демографических цепочек, и генеалогические деревья громадного количества людей сложились бы совсем по-иному… Современное общество переформатировалось бы и приобрело бы совсем другой вид. Какой – не знает никто… Притом, это касается не только Франции с Европой. Многое поменялось бы и в России. Кто-то, в данном случае, не родился бы… (Майор Белых на секунду замялся.) Да хотя бы у Петра Ланского, например, вряд ли были бы тогда дети. А у вас с Настасьей Николаевной, напротив, могло бы появиться ещё несколько наследников в дополнение к уже имеющимся…
Пушкин вскидывает взгляд и внимательно смотрит на майора Белых. Тот, ничего не замечая, продолжает свой монолог дальше.
МАЙОР БЕЛЫХ. Высока также вероятность наличия побочных, внебрачных демографических линий, которые тяжело, а порой, невозможно отследить. В данном случае, мы даже теоретически не способны просчитать последствия грубой корректировки прошлого… Убить Дантеса – это не бабочку раздавить, всё намного серьёзнее. Гораздо серьёзнее… Последствия для современного мира могут оказаться катастрофическими. Казалось бы – тупик, но наши специалисты бились над этим вопросом, не опуская рук… В результате, было разработано и, после длительных обсуждений принято, предложение – эвакуировать Вас в будущее за час до дуэли на Чёрной речке. Вместо того, чтобы погибнуть, Вы просто бесследно исчезаете, а всё остальное остаётся на своих местах…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Как Вам такая комбинация, Александр Сергеевич? Неплохо придумано, не правда ли?
ПУШКИН. До такого, даже я бы, не додумался… Фантазии бы, не хватило.
Сцена 3
Полковник Тарасов достаёт из нагрудного кармана сложенный вчетверо лист бумаги.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Есть, однако, ещё одна небольшая формальность… Перед перемещением в будущее, Вам необходимо, своим почерком, набросать письмо следующего содержания… Ознакомьтесь.
Полковник Тарасов разворачивает лист бумаги и отдаёт его Пушкину. Тот быстро пробегает письмо глазами.
ПУШКИН. Но ведь это же, господа… Я должен вам сказать, всё написанное здесь неправда, огульная ложь! Откровенно говоря — клевета.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Мы в курсе.
ПУШКИН. И вы предлагаете мне написать такое? Собственноручно? (Пушкин берёт в руку перо из чернильницы.) Этим пером?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. При проведении данной операции, руководство считает это необходимым.
ПУШКИН. До сих пор, из-под моего пера не выходило подобной гнусности.
Пушкин отрицательно качает головой и ставит перо обратно в чернильницу.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Не очень понимаю, что Вас так смущает? Вы ж собираетесь вообще убить этого Дантеса. Коли поединок не состоится, так насолите ему таким образом. (Небольшая пауза.) Поверьте мне, этим письмом Вы причините ему гораздо больше неприятностей, чем дуэлью. На ней Вы его всего лишь слегка раните. Так, царапина…
Какое-то время, Пушкин сидит, молча, с недоуменным видом.
ПУШКИН. Полковник, у вас, в будущем ещё осталось такое понятие, как честь?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Разумеется… Однако, должен признать, оно стало более растяжимым по сравнению с девятнадцатым веком. (Небольшая пауза.) Поймите, создаваемая реальность должна по максимуму соответствовать бывшей действительности. Есть ещё одна проблема, о которой Вы не догадываетесь – после Вашего перемещения в будущее, Дантес, вместе с супругой, должен покинуть Россию. Вообще-то, после дуэли, его выслал из страны Николай I, а коли поединок не состоится – какие основания у императора для данного шага? Дантес же, ни в коем случае не должен остаться в России, это идёт вразрез с действительным ходом событий… По мнению наших аналитиков, текст, который Вы держите в руках, накладываясь на Вашу таинственное, непонятное для современников исчезновение, создаст в обществе, вокруг Жоржа Дантеса, такую тяжёлую, невыносимую атмосферу, которая вынудит его уехать во Францию.
ПУШКИН. Право, даже не знаю, что и думать…
Пушкин, держа бумажный лист двумя пальцами за уголок, отдаёт его полковнику Тарасову. Тот складывает лист и убирает в нагрудный карман.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. От Вас и не требуется думать, всё уже придумано… Благодаря данному комплексу мер, Правительство надеется, насколько это возможно, минимизировать вмешательство в прошлое и направить ход истории в естественное русло. Нам с вами нужно только чётко следовать сформулированным предписаниям.
МАЙТОР БЕЛЫХ. По мнению экспертов, вышеизложенная схема вполне рабочая, хотя, гарантий дать никто не может. Опасность, что всё пойдёт не по плану, всё равно присутствует… Взвесив все «за» и «против», ради Вашего спасения, решено было пойти на риск и провести данную операцию. От Вас лишь требуется не усложнять ситуацию. Она и так непростая.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Для полноты картины, должен сказать, что это весьма дорогостоящее мероприятие. На создание и поддержание в течение часа временного коридора, из бюджета была потрачена, астрономическая сумма. Реально, астрономическая.
ПУШКИН. Я, собственно, никого ни о чём не просил… И мне не очень понятно такое внимание к моей персоне… Не чересчур ли оно велико?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Правительство решило, что нет. Оно знает, что делает… Не надо прибедняться, Александр Сергеевич. Даже в нашем, двадцать третьем веке, вы считаетесь величайшим и до сих пор никем непревзойдённым поэтом. (Полковник Тарасов поднимает вверх указательный палец и произносит по слогам.) Ни-кем…
МАЙОР БЕЛЫХ. Поэт номер один. (Лицо майора Белых принимает серьёзное и одухотворённое выражение.) Лучший для всех времён и народов.
Небольшая пауза.
ПУШКИН (присвистнув). Ни фига себе…
Сцена 4
Пушкин запускает руки в волосы, взъерошивает их, затем поворачивает голову в сторону полковника Тарасова и майора Белых и, с поражённым видом, смотрит на них, переводя взгляд с одного на другого.
ПУШКИН. Вот так новость, господа! Вы это серьёзно?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Нас прислали сюда не шутки шутить.
Пушкин встаёт со стула, делает несколько шагов по комнате. Одёргивает жилетку, достаёт из кармана часы, смотрит время. Полковник Тарасов тоже бросает взгляд на свои наручные часы. Пушкин убирает часы обратно в кармашек.
ПУШКИН. Так, значит, в глазах потомков, я считаюсь поэтом номер один… Круто! (Пушкин победно вскидывает вверх правую руку, сжатую в кулак.) Я знал, я же говорил — весь я не умру… Мой стих меня переживёт… Что же получается… Я, что, получается — гений?
МАЙОР БЕЛЫХ. В наше время – это неоспоримый и признаваемый всеми факт.
Пушкин, с взволнованных видом, делает несколько шагов, останавливается. Глава его блестят.
ПУШКИН. Если откровенно, господа, я порою и сам так думал… Особенно когда вдохновение найдёт и вот это перо… (Пушкин берёт перо в руку.) Само собой на бумаге строчки одну за другой выводит… Было такое ощущение! Хотя… (Пушкин ставит перо в чернильницу.) Когда что-то не выходило, не складывалось – были сомнения…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Психологическая неустойчивость.
ПУШКИН (кивая). Есть немного…
МАЙОР БЕЛЫХ. Присуща, обычно, творческим личностям. Нам про это на лекции читали.
ПУШКИН. Бог с ней, с этой неустойчивостью, главное — с поэтом номер один разобрались… (Пушкин удовлетворённо трёт руками и задумывается.) А, номер два, интересно, кто считается?
Полковник Тарасов и майор Белых вопросительно переглядываются друг с другом.
ПУШКИН. Господа, ради Бога, ответьте, вы же должны это знать! Мне порою… Когда накатывала мания величия… (Пушкин усмехается.) Так хотелось пообщаться с поэтом равным по дарованию… (Пушкин останавливается у письменного стола и опирается на него рукою.) Однако я отдавал себе отчёт, что это всего лишь несбыточная мечта – великий поэт вещь штучная, достаточно редкая. Двум гениям тесно в пределах одной эпохи. Лет сто, а лучше двести, должно быть между ними расстояние… Поэт с большой буквы должен быть одинок, творческим отшельником… Не знаю зачем, но — должен… Расплата за талант, может быть… (С выражением досады на лице, Пушкин ударяет кулаком по поверхности стола.) Кто он – второй? Мне хотя бы фамилию его знать, ради интереса.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (Майору Белых). Кто? Лермонтов?
МАЙОР БЕЛЫХ (Полковнику Тарасову). Ну да, Лермонтов Михаил. (Пушкину.) Вы, да он – два солнца русской поэзии. По крайней мере, так училка по литературе говорила. В моей школе.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. В моей – тоже.
С задумчивым видом, Пушкин делает несколько шагов по комнате.
ПУШКИН. Лермонтов, Лермонтов… Странно… Такое ощущение, что мне знакома эта фамилия, где-то её слышал… (Пушкин останавливается с поражённым видом.) Вспомнил! Я же читал что-то из его стихотворений… Несколько лет назад. Ещё подумал, что этот мальчик далеко пойдёт… (Пушкин досадливо морщится.) Оказывается, не надо было ждать века…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Лермонтов с четырнадцатого года. Получается — Ваш современник.
МАЙОР БЕЛЫХ. Он даже более одинок, чем Вы. Там, правда, ещё черты характера накладываются…
Пушкин стоит с немного ошарашенным видом.
ПУШКИН. Бедный юноша… А ведь, мы могли бы встретиться с ним, и не раз… Нам нашлось бы, о чём поговорить… А может… (Пушкин вынимает часы, смотрит на них и убирает обратно.) Нет, времени уже не остаётся ни на что… Как же я мог проморгать этого Лермонтова!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. В этом нет ничего сложного. Он, сейчас, всех стесняется, избегает. Пишет, в основном, в стол… По-большому счёту, знаменитым он стал уже после вашей гибели. Когда стихотворение «На смерть поэта» написал. (Полковник Тарасов с выражением декларирует первую строку.)
Убит поэт, невольник чести…
ПУШКИН. Это про меня?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Не про меня же! Про Вас, конечно.
ПУШКИН. Неплохое начало… Почитайте ещё!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Ладно, попробую. (Полковник Тарасов прокашливается и начинает стихотворение сначала.)
Убит поэт, невольник чести
Пал, оклеветанный молвой
С свинцом в груди и жаждой мести
Поникнув гордой головой…
Полковник Тарасов замолкает.
ПУШКИН. Прошу, не останавливайтесь!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Дальше – пас. (Майору Белых). Майор, выручай. Может, ты знаешь?
Майор Белых морщит лоб и выдавливает из себя ещё пару строчек.
МАЙОР БЕЛЫХ (возвышенно).
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид…
МАЙОР БЕЛЫХ (прерываясь). Больше не помню, Александр Сергеевич, хоть режьте.
ПУШКИН. И на том спасибо. (Пушкин задумывается, затем начинает вполголоса декларировать стихотворение, покачивая в такт, взятым со стола, гусиным пером.)
Погиб поэт, невольник чести
Пал, оклеветанный толпой.
С свинцом в груди и жаждой мести
Поникнув гордой головой!..
Не вынесла душа поэта
Позора мелочных обид…
ПУШКИН. А ведь, неплохо, господа, неплохо! Не потому, что про меня, а вообще… Весьма недурно. Как вы сказали – Лермонтов?
МАЙОР БЕЛЫХ. Михаил Юрьевич.
ПУШКИН. Подумать только… С таким поэтом, проживая в одно время, в одной стране, в одном городе, я разминулся… (Пушкин с досадой кидает перо на письменный стол.) На что я тратил взамен своё время! На ругань, споры и препирательства со всякими Бенедиктовыми, Булгариными и прочими, прочими, прочими…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Нас, перед отправкой, маленько теоретически поднатаскали… Данзас, ваш приятель по Лицею и секундант на сегодняшней дуэли, будет потом командовать полком на Кавказе. Так этот Лермонтов, в качестве офицера, будет у него в непосредственном подчинении. Константин Карлович Данзас, один из немногих, кто хорошо знал лично и Вас, и Лермонтова.
ПУШКИН. Счастливчик!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Возможно… Нам остаётся лишь порадоваться за него и телепортироваться всем вместе в двадцать третий век. (Смотрит на наручные часы.) Время поджимает.
Сцена 5
Пушкин делает рукою останавливающий жест.
ПУШКИН. Постойте, один только вопрос. В России, ещё были достойные поэты?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Полно. Чего-чего, а этого добра… Есенин… Цветаева, Ахмадулина… Блок… Маяковский, Бродский… Ему ещё Нобелевскую по литературе дали.
МАЙОР БЕЛЫХ. Пастернак тоже её получил. Говорят, неплохой был поэт. В двадцатом веке жил, если не ошибаюсь.
Пушкин задумчиво смотрит куда-то вдаль.
ПУШКИН. В двадцатом веке… Я задумывался о нём порой… Вроде он рядом, сразу следующий за девятнадцатым, и в то же время – недостижим. На самое его начало, мне должно исполниться сто один год! Дожить, практически, нереально, тем более – учитывая мой образ жизни… (Пушкин переводит взгляд на полковника Тарасова и майора Белых.) Благодаря вам, господа, у меня есть шанс прикоснуться к нему… Такая возможность раз в жизни выпадает, если не реже… Многого не прошу, прочитайте мне что-нибудь из поэзии двадцатого века, будьте добры… Хотя бы, этого, со смешной фамилией… Как его… Пастернака.
Полковник Тарасов, согнув руку в локте, смотрит на часы.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Немного времени ещё есть… (Майору Белых). Давай, майор!
МАЙОР БЕЛЫХ. Почему я?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Ты ж про Пастернака ляпнул… И, к тому же, приказы не обсуждаются?
МАЙОР БЕЛЫХ (морща лоб). Хорошо, сейчас вспомню… А, вот… Стихотворение называется «Февраль». Как раз по теме, сейчас же февраль идёт…
ПУШКИН. Сегодня январь. Двадцать седьмое.
МАЙОР БЕЛЫХ. Это, по-вашему, старому стилю. А по-нашему, уже февраль.
ПУШКИН. Не понимаю, что за стили… По одному – январь, по-другому – февраль уже… (Небольшая пауза.) Какой-то из календарей, определённо, врёт. Или мой, или ваш.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (Пушкину). Все врут… (Майору Белых.) Ты в сторону не уходи. Пастернака давай. Я, может, тоже послушать хочу.
Майор Белых, с досадой, смотрит на полковника Тарасова, затем закрывает глаза и сосредотачивается.
МАЙОР БЕЛЫХ (выдаёт одну единственную строчку, после которой замолкает).
Набрать чернил и плакать…
ПУШКИН (секунд десять подождав продолжения). Зачем?
МАЙОР БЕЛЫХ. Откуда я знаю.
ПУШКИН. Может, дальше понятно будет… Продолжайте, майор! У меня единственная возможность услышать это…
Майор Белых весь напрягается, словно это должно было помочь вспомнить стихотворение. Затем резко расслабляется, смотрит на полковника Тарасова, разводит руками и сокрушённо качает головой.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (недовольно морщась). Ясно всё с тобой… (Полковник Тарасов поворачивается к Пушкину.) Александр Сергеевич, это Вас в России каждая собака знает… С другими поэтами дела обстоят несколько хуже… Поймите нас правильно… Мы с майором разве похожи на профессоров по филологии? Мы люди служивые, военные. То, что фамилию этого Пастернака вспомнили, это уже… Уже, можно сказать…
МАЙОР БЕЛЫХ. Достижение.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Именно! Достижение! А вы с нас ещё стихи требуете! (Полковник Тарасов качает головой и усмехается.) Вот, если желаете Устав строевой службы послушать – это, пожалуйста. Это без проблем…
Пушкин стоит возле стола с разочарованным видом.
ПУШКИН. Спасибо… На данный момент, нет желания… В другой раз, может.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Коли Вас так интересует возможность ознакомления с поэзией последующих поколений, в очередной раз советую не тянуть резину. Быстро собираемся, пишем докладную на Дантеса и переносимся, вместе с нами, в светлое будущее. Там, по первому требованию, Вам будет предоставлено полное собрание сочинений любого поэта по двадцать третий век включительно.
МАЙОР БЕЛЫХ. Бесплатно.
Полковник Тарасов поворачивает голову в сторону майора Белых и снисходительно смотрит на него.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Изъясняйтесь точнее, майор. Не бесплатно, а за государственный счёт.
МАЙОР БЕЛЫХ. Виноват.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (переводя взгляд на Пушкина). Поторопитесь, Александр Сергеевич. (Бросает взгляд на часы.) Время тает на глазах.
Сцена 6
Пушкин стоит возле письменного стола с задумчивым видом и отрицательно покачивает головой.
ПУШКИН. Боюсь, господа, я не смогу составить вам компанию.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Не понял?
ПУШКИН. Я иду на эту дуэль не развлечения ради, а чтобы защитить свою честь и своей семьи. В случае принятия вашего предложения, данная цель останется невыполненной, а порочащие меня сплетни, лишь укрепятся… Мало того, исчезновение ставит ещё одну жирную кляксу на мою репутацию. Никоим образом не сомневаюсь, что недоброжелатели пустят слух, что я скрылся, испугавшись дуэли.
С взволнованным видом, Пушкин прошёлся по комнате.
ПУШКИН. И ведь, по факту, это будет не сплетня, а самая, что ни на есть, правда. Именно это вы мне и предлагаете – уклониться от поединка. Сбежать.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. После Вашего исчезновения, будет циркулировать огромное количество версий – куда мог бесследно исчезнуть великий русский поэт. Кто будет знать, какая из них верная?
ПУШКИН. Я.
МАЙОР БЕЛЫХ. Всего лишь!
ПУШКИН. Этого вполне достаточно, чтобы отказать вам, господа. А ведь от меня ещё требуется написать бумагу, полную клеветы…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Руководство считает, что в отношении Дантеса можно и отступить от принципов чести и справедливости.
Небольшая пауза.
ПУШКИН. Руководство ваше вольно так считать, ибо отступать от этих принципов придётся не ему, а мне… Не считаю для себя возможным, ради спасения, упасть в моральном плане ниже Дантеса?
Полковник Тарасов, с недовольным видом, поправляет воротник.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Экий Вы щепетильный, Александр Сергеевич.
ПУШКИН. В противном случае, данная дуэль вообще не была бы назначена.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Тоже, верно.
ПУШКИН. К тому же, боюсь, что после данного пасквиля из-под моего пера не выйдет ничего достойного внимания. С этим не шутят, талант и злодейство – вещи несовместимые… В чём тогда смысл предлагаемой вами эвакуации? Всего лишь, физическое существование бренного тела?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (досадливо морщась). Наворотили причин, Александр Сергеевич, целую кучу… Писать не сможете… Кто знает, это всего лишь предположение… Переместимся, а там видно будет. Предлагаю, на месте это проверить. Может, ничего с Вашим талантом не случится.
ПУШКИН (отрицательно качая головой и улыбаясь). Не хочется рисковать… Но, даже если закрыть глаза на всё вышеизложенное… Разумеется, я никогда на это не пойду, но допустим, теоретически… Даже если закрыть, на всё это, глаза… То, как быть с Натали?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. А, что Натали?
ПУШКИН. Вы предлагаете мне бросить её, оставить здесь одну?
С изумлённым видом, надув щеки, полковник Тарасов медленно, с шумом, выдохнул из себя воздух.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Но ведь, она и так, и так одна останется.
ПУШКИН. Ваш вариант самый наихудший для неё. Ни тела, чтобы оплакать, похоронить, ни могилки – прийти помянуть… Всю жизнь страдать, мучиться, изводить себя постоянно вопросом – куда я мог исчезнуть, бесследно, не попрощавшись… (Пушкин задумывается.) Попадалась мне как-то фраза, что лучше ужасный конец, чем ужас без конца. А именно на это я обреку её, приняв ваше предложение… На ужас без конца… Нет, господа. (Лицо Пушкина принимает решительное выражение.) Жена моя не заслуживает такой участи.
Полковник Тарасов, криво усмехается и идёт по комнате, с досадой постукивая правой рукой, сжатой в кулак о ладонь левой руки. Сделав круг по комнате, останавливается возле майора Белых.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Что, майор, приплыли… Объект оказывается, в самом деле – невольник чести. А я думал — это художественное преувеличение, гипербола…
Майор Белых сдвигает набок головной убор и чешет затылок.
МАЙОР БЕЛЫХ. Кто ж знал…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Тридцать лет безупречной службы, коту под хвост… Когда подписывались под этим делом, говорили, что станем героями, спасшими для мира Пушкина. Само собой, подразумевалось – внеочередные звания, награды… А что в результате имеем? Первый раз придётся возвращаться, не выполнив поставленного задания. (Поворачивает голову в сторону майора Белых.) Как тебе такое?
МАЙОР БЕЛЫХ. Любое дерьмо, когда-то случается впервые.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (оглядывая майора Белых с головы до ног) Да ты, майор, философ…
Сцена 7
В комнате стоит тяжелая, гнетущая тишина. Пушкин первым решается нарушить её.
ПУШКИН. Мне, право, неудобно…
Полковник Тарасов закладывает руки за спину, подходит к Пушкину, смотрит на него немигающим взглядом.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Неудобно, говорят, штаны через голову надевать!
МАЙОР БЕЛЫХ. Параграф шестой. Запрещается выражать по отношению к объекту агрессию, негативное отношение…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Какой негативное отношение, ты о чём, майор… (Полковник Тарасов поправляет воротничок рубашки Пушкина и хлопает его по плечу.) Никакого негатива, нормально я к нашему Александру Сергеевичу отношусь… Нормально… Вчера, вечером, перед сном, его сказку внучке читал. И позавчера.
МАЙОР БЕЛЫХ. Варе?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Ей… Варюхе… Разве стал бы я, на ночь глядя, какого-нибудь хмыря родной внучке читать? Да, ни в жизнь!
Полковник Тарасов снова хлопает Пушкина по плечу и отходит. Он подходит к окну, закладывает руки за спину и смотрит на проносящиеся за окном снежинки.
ПУШКИН. Какая сказка?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. «О царе Салтане». Нравится ей, что поделаешь. Особенно, где про белку… Деда, почитай да почитай… (Небольшая пауза.) Мне, кстати, мать тоже в детстве эту сказку часто читала. И тоже про белочку, больше всего любил слушать, вот ведь совпадение… Я ещё маме обещал в лесу эту зверюгу поймать и домой притащить. Мечтал, что белка будет нам изумруды из орехов добывать и мы разбогатеем. А мама слушала и лишь улыбалась в ответ.
Полковник Тарасов замолкает и, продолжая смотреть в окно, хмурит лоб, словно вспоминая что-то.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. И ведь, странно… Столько было в жизни всего, всякого разного… А когда про маму вспоминаю, именно это, в первую очередь на ум приходит… Обычно, под вечер уже. На улице сумерки, мороз, метель так же, как сегодня… (Полковник Тарасов кивает в сторону окна.) Один в один, что в девятнадцатом веке, что в двадцать третьем… Дома — дрова потрескивают в печке, от неё тепло по дому идёт… Полешко подкидываешь — отблески огня по стенам бегают…
Полковник Тарасов закрывает глаза, словно не желая, чтобы окружающая действительность отвлекала его от воспоминаний.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Я ужин навернул и лежу в кровати, смотрю, как снег за окном проносится, а мама нараспев читает по памяти, в книжку почти не заглядывает…
Ель растёт перед дворцом,
А под ней хрустальный дом.
Белка там живёт ручная,
Да затейница какая!
Полковник Тарасов улыбается, не раскрывая глаз, и продолжает читать сказку слегка нараспев, растягивая гласные звуки.
Белка песенки поёт
Да орешки всё грызёт.
А орешки непростые,
Все скорлупки золотые,
Ядра – чистый изумруд…
Полковник Тарасов останавливается и замирает. Вид у него такой, словно он пытается вспомнить что-то давно прошедшее. Вытирает что-то ладонью под глазом.
МАЙОР БЕЛЫХ (продолжая).
Слуги белку стерегут…
Полковник Тарасов открывает глаза и трясёт головой, словно пытаясь сбросить с себя некое оцепенение.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Что? Ну, да… Так точно, стерегут… (Небольшая пауза.) Порой думаю, вот сдохну – и останусь только у внучки в воспоминаниях, как мы… Как мы с ней про белку эту…
Небольшая пауза.
МАЙОР БЕЛЫХ. Надо будет своим тоже почитать.
Полковник Тарасов отворачивается, отходит от окна в сторону и достаёт из кармана носовой платок. Промокнув платком, уголки глаз, прячет его обратно в карман и подходит к Пушкину почти вплотную. Полковник Тарасов, словно хочет Пушкину что-то сказать, но передумывает.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (с досадой в голосе). А-а-а…
Полковник Тарасов машет рукой и отходит в сторону. Пушкин вопросительно смотрит на майора Белых, тот в ответ пожимает плечами. Немного постояв, отвернувшись ото всех, полковник Тарасов разворачивается и снова подходит к Пушкину.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Про белку – здорово написано… Объявляю благодарность… (Небольшая пауза.) Но сейчас не об этом… Поймите главное, Александр Сергеевич, я ведь добра Вам желаю. Ничего, если я сейчас Вам по-солдатски, в лоб всё выложу?
МАЙОР БЕЛЫХ. Параграф четвёртый. При разговоре с объектом запрещается использование ненормативной лексики, переход на повышенные…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (обрывая на полуслове майора Белых). Интересно, откуда такая мода пошла — перебивать старших по званию?
Полковник Тарасов медленно поворачивает лицо в сторону майора Белых и смотрит на него немигающим взглядом. Майор Белых вытягивается в струнку.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Майор, я вас спрашиваю.
МАЙОР БЕЛЫХ. Не могу знать, товарищ полковник.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (осматривая майора Белых с головы до ног). Соблюдайте субординацию, майор!
МАЙОР БЕЛЫХ. Есть соблюдать субординацию.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (поворачиваясь к Пушкину). На чём мы остановились… Ах, да… Сергеич, мы можем поговорить откровенно?
ПУШКИН. Да, конечно.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Отлично.
Полковник Тарасов отворачивается немного в сторону, морщится, словно принимая какое-то тяжёлое решение. Снова поворачивается лицом к Пушкину.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Тогда у меня есть для Вас ещё один, последний довод… Вот Вы хорохоритесь, отказываетесь от эвакуации. Говорите – супругу оставить не можете, что лучше смерть, чем пятно на репутации… Молодец, уважаю таких, конкретно уважаю… Герой! (Полковник Тарасов ладонью хлопает Пушкина по плечу.) Но ведь смерть, она тоже разная бывает. Как военный, говорю. Я этого столько повидал, можете уж мне поверить… Если, раз, и готов – одно дело. Лёгкая смерть — не смерть, а подарок… У вас же случай другой, всё иначе будет. Вам предстоит пару суток страдать от адских, нечеловеческих мук… Будете выть, стонать от боли, ждать смерть как избавление… (Полковник Тарасов подходит к Пушкину почти вплотную.) Оно Вам надо, Александр Сергеевич?
Пушкин смотрит полковнику Тарасову в глаза и молчит. Затем отходит к окну и глядит на метель.
ПУШКИН. На всё воля Божья…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Значит, остаётесь?
Пушкин кивает. Полковник Тарасов морщится и расстегивает одну пуговицу на воротнике.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Это Ваше окончательное решение?
ПУШКИН. Да. (Пушкин невесело улыбается.) Иначе, боюсь, уважать не будете. (Лицо Пушкина принимает серьёзный вид.) Это, кстати, тоже имеет своё значение, полковник.
Полковник Тарасов и Пушкин смотрят друг другу в глаза.
ПУШКИН. И давайте закроем эту тему…
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Что делать, придётся… Аргументы исчерпаны полностью.
ПУШКИН. Слава Богу!
Заложив руки за спину, полковник Тарасов отходит в сторону. Смотрит в сторону окна.
ПУШКИН. Большое спасибо, полковник, что читаете вашей внучке «Сказку о царе Салтане».
Полковник Тарасов, молча, продолжает смотреть на метель за окном.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (оборачиваясь к Пушкину). Вам спасибо, Александр Сергеевич…
Небольшая пауза.
ПУШКИН. Если начальство будет ругать за невыполненное задание – валите всё на меня.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Это само собой… Есть, правда, ещё один нюанс… Я внучке обещал живого Пушкина привезти, показать — вот в чём проблема… (Машет рукой.) Ну, да ладно, что-нибудь придумаю. Мороженого взамен предложу.
МАЙОР БЕЛЫХ. Должно прокатить. В пять лет вполне равноценная замена…
ДЕЙСТВИЕ 2
Сцена 8
Пушкин стоит возле окна. Полковник Тарасов и майор Белых – в середине комнаты.
ПУШКИН. Возможно, господа, не стоило нарушать Международную конвенцию.
ПОКОВНИК ТАРАСОВ. Легко, теперь об этом рассуждать. Коли результаты операции — нулевые.
ПУШКИН. Скорее — отрицательные.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Не понял?
Пушкин смотрит на полковника Тарасова и майора Белых и снова отворачивается к окну.
ПУШКИН. Этот поединок, у меня далеко не первый.
МАЙОР БЕЛЫХ. Нам про это рассказывали при подготовке. В Вашем послужном списке около тридцати дуэлей.
ПУШКИН. Всё верно… Однако предстоящий поединок — первый, на которую я отправляюсь без всяких иллюзий на благоприятный исход. Говорят, надежда умирает последней, вы убили её в зародыше, в самом начале. Ни перед одной из всех предыдущих дуэлей, не было так тяжело, как перед этой… Пожалуй, это единственный ощутимый результат вашей, как вы называете, миссии.
Полковник Тарасов и майор Белых переглядываются друг с другом.
МАЙОР БЕЛЫХ (не совсем уверенным, виноватым голосом). Извините, что так получилось… Правительство хотело как лучше…
ПУШКИН (продолжая глядеть в окно). У меня к вам просьба. Передайте вашему Правительству… Когда вы вернётесь в своё светлое будущее, передайте ему, что если оно опять надумает кого-то прислать… Понимаю, что дорого, что второй раз вряд ли, но если вдруг… Пусть это будет поэт. Какой-нибудь, пусть завалящий, но поэт…
МАЙОР БЕЛЫХ. Мы передадим.
Полковник Тарасов бросает взгляд на запястье.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (Майору Белых). Нам уже пора.
ПУШКИН. Не смею вас больше задерживать.
Полковник Тарасов и Майор Белых синхронно прикладывают к фуражкам ладони правых рук, разворачиваются и делают пару шагов. Внезапно майор Белых останавливается и оборачивается к Пушкину.
МАЙОР БЕЛЫХ. Александр Сергеевич, я должен сказать Вам одну вещь… Пара фраз, буквально. Это очень важно…
Держа руки скрещёнными на груди, Пушкин поворачивает голову в сторону майора Белых.
ПУШКИН. Слушаю вас.
МАЙОР БЕЛЫХ. Александр Сергеевич… Всё что говорят про Наталью Николаевну – это всё ложь, грязные сплетни… Враньё от первого до последнего слова… Вы знаете, сколько на эту тему… Было ли что-нибудь между Вашей женой и Дантесом… Сколько диссертаций написано… И кандидатских, и докторских… Тысячи!
Пушкин закрывает лицо ладонью и качает головой.
МАЙОР БЕЛЫХ. И никто никаких фактов не нашёл в пользу этой гнусной версии… Напротив, все сходятся, что Наталья Николаевна была Вам верна… Даже более скажу, она, по гроб, останется Вам верна! После сегодняшней дуэли и Вашей… Вашей, извините за прямоту, гибели, она больше никогда не выйдет замуж… Хотя её будут буквально заваливать предложениями… Я это абсолютно ответственно заявляю, Александр Сергеевич, нам-то в будущем всё известно!
Полковник Тарасов, повернув голову в сторону майора Белых, смотрит на него с недоумением во взгляде.
МАЙОР БЕЛЫХ (Полковнику Тарасову). Что молчишь? Подтверди! Должна быть, хоть какая-нибудь польза от нашей миссии. Что мы, зря смотались?
Полковник Тарасов переводит взгляд с майора Белых на Пушкина, потом обратно и кивает головой.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Так всё и было. Подтверждаю.
Пушкин поворачивается к окну, глядит на снег. Затем оборачивается в сторону майора Белых.
ПУШКИН. Майор… А к чему, ранее, в самом начале нашей встречи, вы упоминали Ланского?
МАЙОР БЕЛЫХ. Э-э-э… Ланского… (Пауза.) Какого Ланского? Разве я упоминал его?
ПУШКИН. Да, Петра Ланского.
МАЙОР БЕЛЫХ. М-м-м… Так просто… К слову пришлось…
Пушкин смотрит на майора Белых, кивает головой и снова отворачивается к окну.
ПУШКИН. Понятно.
Сцена 9
Внезапно раздаётся стук в дверь. Пушкин, полковник Тарасов и майор Белых оборачиваются в сторону входной двери.
ПУШКИН. Да, да… Войдите.
В комнату, отряхивая снег с плеч, входит Данзас. Пушкин, с распростертыми объятьями, идёт ему навстречу.
ПУШКИН. Данзас, дружище, добрый день.
ДАНЗАС. Привет, Саш.
Пушкин помогает Данзасу снять шинель, вешает на крючок вешалки. Данзас приглаживает ладонью волосы, замечает полковника Тарасова и майора Белых.
ДАНЗАС (Пушкину). Я не вовремя, Саш? Кого-то принимаешь?
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Не извольте беспокоиться, подполковник Данзас, Вы нам нисколько не помешали.
Полковник Тарасов, согнув левую руку в локте, бросает взгляд на наручные часы.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Мы, с Александром Сергеевичем, уже все вопросы полностью обсудили. (Майору Белых.) Надо поторапливаться, ещё пара минут и портал в будущее закроется. Дотянули… Не хватало ещё застрять в девятнадцатом веке.
МАЙОР БЕЛЫХ. Да ладно… Нормально успеваем.
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ (Пушкину и Данзасу). Вынуждены вас покинуть. Счастливо всем оставаться.
Полковник Тарасов и майор Белых отдают честь. Данзас прощается с ними кивком головы.
ПУШКИН. Рад был познакомиться, господа!
ПОЛКОВНИК ТАРАСОВ. Аналогично.
Полковник Тарасов и майор Белых разворачиваются и уходят в дверь, расположенную в глубине комнаты, из которой они в начале и появились.
Сцена 10
Данзас проходит в комнату. Лицо его тревожно и озабочено.
ДАНЗАС. Какие-то, странные гости у тебя были…
ПУШКИН. Эти… Ну, да. Ты даже не представляешь, как ты прав.
ДАНЗАС. Кто они?
ПУШКИН. Да так… (Пушкин машет рукой в сторону, куда ушли полковник Тарасов и майор Белых.) Расскажи лучше, почему у тебя такой вид?
ДАНЗАС. Какой?
ПУШКИН. Как в воду опущенный? Или ты не рад меня видеть?
ДАНЗАС. Что ты такое говоришь! Рад, конечно…
ПУШКИН. По тебе не скажешь.
Данзас подходит к окну, задумывается, глядя на проносящиеся снежинки, затем поворачивается к Пушкину.
ДАНЗАС. Предчувствие какое-то… Нехорошее.
ПУШКИН. Из-за дуэли?
ДАНЗАС. Из-за чего же ещё…
ПУШКИН. Перестань, умоляю! Что ты, в самом деле… Смотрите-ка, предчувствие у него… (Пушкин усмехается и качает головой.) Как бабка старая, а ещё боевой офицер!
Данзас отходит от окна и садится на стул. Выражение лица его, остаётся хмурым.
ПУШКИН. Ты решил, своей кислой миной, испортить мне сегодня день?
ДАНЗАС. Не смотри на меня. Никто не заставляет.
Данзас отворачивается от Пушкина.
ПУШКИН. Твоя спина ничем не лучше. Даже выразительней… Чего это ты так горбишься?
Данзас выпрямляет спину. Пушкин подходит к нему и присаживается рядом с ним на корточки.
ПУШКИН. Ведь, не отстану… Кончай кукситься, Константин Карлович. Или ты решил доконать меня?
ДАНЗАС (отворачиваясь). Не обращай на меня внимания.
ПУШКИН. Ну, заладил… Как я могу оставить без внимания такого дорогого гостя?
Пушкин усмехается, встаёт на ноги и кладёт руку Данзасу на плечо и трясёт за него.
ПУШКИН. Заканчивай это дело. Довольно… Когда меня убьют, вот тогда и сиди с таким лицом. Это будет и к месту, и ко времени, а сейчас – брось! Будь позитивнее, а то ты мне настроение, уже почти испортил.
Данзас поворачивается к Пушкину, смотрит на него и, покачав головой, снова отворачивается.
ДАНЗАС. Со стороны, постороннему, может показаться, что это я стреляюсь сегодня на дуэли, а не ты.
Пушкин заливисто смеётся.
ПУШКИН. В самом деле… Дружище, это ты точно подметил!
ДАНЗАС. Не понимаю, твоего легкомысленного поведения.
ПУШКИН. Не понимаешь… (Пушкин усмехается и на мгновенье задумывается.) Могу, объяснить.
Небольшая пауза.
ДАНЗАС. Сделай одолжение.
Пушкин бросает взгляд на дверь, за которой скрылись полковник Тарасов и майор Белых.
ПУШКИН. Тебе показались необычными те двое человек…
ДАНЗАС. Те… Да я уже и забыл про них.
Пушкин подходит сзади к сидящему на стуле Данзасу и кладёт ладони на его плечи.
ПУШКИН. Вспоминай, дружище! Они ведь, в самом деле, были странные? Разве не так?
ДАНЗАС. Ну, да… Какие-то не такие… Одежда, и вообще…
ПУШКИН. Не с нашего района.
ДАНЗАС (поворачивая голову и глядя на Пушкина). Не… Не с нашего. Это точно.
Пушкин кивает головой.
ПУШКИН. Эти люди были из будущего.
ДАНЗАС. Да, ладно тебе, Саш… Опять за своё! (Обиженно отворачивается.) Нашёл время для шуток.
Пушкин усмехается.
ПУШКИН. Константин, я тебя понимаю… Видит Бог, я тоже поверил не сразу. Напрягай память, когда ты пришёл, они сказали, что им надо торопиться, иначе застрянут в прошлом.
ДАНЗАС. В каком ещё прошлом?
ПУШКИН. Коли они из будущего, то для них прошлое – наше время. Это же элементарно!
ДАНЗАС (задумавшись) Что-то такое было… Но всё равно, в голове не укладывается. (Пауза.) Наговорить можно что угодно.
Пушкин снова бросает взгляд на дверь.
ПУШКИН. А мы сейчас это проверим… Дверь, куда они удалились – кладовая. В ней больше нет ни выхода, ни окон. Если всё это – розыгрыш, эти люди должны быть там.
Данзас смотрит на дверь, переводит взгляд на Пушкина.
ПУШКИН. Сходи, глянь, если есть желание.
ДАНЗАС. И схожу.
ПУШКИН. Смелей, дружище!
Данзас встаёт со стула, подходит к двери, открывает её, оглядывается на Пушкина.
ПУШКИН (подбадривая Данзаса). Давай, давай… Вперёд!
Данзас входит вовнутрь. Пушкин, вытянув шею, сосредоточенно смотрит Данзасу вслед.
Сцена 11
Данзас, с озадаченным видом, возвращается из кладовой и медленно закрывает за собой дверь.
ДАНЗАС. Чертовщина какая-то. Никого.
ПУШКИН (задумчиво). Значит, правда всё… Без вариантов.
Данзас подходит к столу.
ДАНЗАС. Чего им надо было?
ПУШКИН (снова принимая беззаботный вид). Да, так… Поболтали о разном… Самое главное – они сказали, что сегодня, на дуэли, всё будет хорошо.
ДАНЗАС (с надеждой в голосе). Правда?
ПУШКИН. Я тебя разве, когда-нибудь обманывал?
ДАНЗАС. Обманывать – не обманывал, а разыгрывал бессчетное количество раз.
ПУШКИН. Сейчас не тот момент… Они так прямо и сказали – зря не нервничай, всё закончится самым благоприятнейшим образом.
Данзас облегчённо вздыхает и на лице его появляется радостное выражение. Пушкин, немного склон голову набок, смотрит на него.
ПУШКИН. Ну вот, совсем другой вид. На человека стал похож.
ДАНЗАС. Как камень с души свалился.
ПУШКИН. Замечательно. Камням там совсем не место… Предлагаю отметить хорошие новости шампанским. Как твое мнение на этот счёт, Константин Карлович?
ДАНЗАС. Немножко можно.
ПУШКИН (потирая ладони). Отлично! (Оглядывается по сторонам.) Так… А кто пойдёт на кухню за шампанским? Пушкин?
ДАНЗАС. Могу я.
ПУШКИН. Будь добр! И пару бокалов захвати. Мне, правда, некогда… (На мгновение задумывается.) Письмо нужно написать… Пару часов собираюсь, никак время не могу выкроить.
ДАНЗАС. Пиши, раз надо… А я пока – за шампанским по-быстрому, какие вопросы. Одна нога — тут, другая — там.
ПУШКИН. Думаю, уложусь, пока ты ходишь. Небольшое совсем послание надо кое-кому черкануть.
ДАНЗАС. Пиши, пиши…
Данзас выходит из комнаты. Пушкин садится за стол, берёт в руку перо, макает его в чернильницу и начинает что-то быстро строчить на листе бумаге.
Сцена 12
Данзас возвращается, держа в руках бутылку шампанского и два бокала. Не замечая его, Пушкин продолжает что-то писать. Оглядевшись по сторонам и не найдя больше ничего подходящего, Данзас ставит бокалы на журнальный столик и начинает открывать шампанское. Пробка, с оглушительным звуком, летит в потолок. От неожиданности, Пушкин вздрагивает и роняет перо.
ДАНЗАС (разливая шампанское по бокалам). Ты скоро? У меня уже всё готово.
ПУШКИН. Пара строк осталось.
Пушкин берёт в руки перо и что-то быстро дописывает. Затем ставит перо в чернильницу, лист бумаги складывает пополам и оставляет на столе, в центре. Подходит к Данзасу и берёт в руку бокал с шампанским.
ПУШКИН. За что пьём?
ДАНЗАС. Ну, это… Как оно… Чтобы всё нормально было.
ПУШКИН. Прекрасный тост.
ДАНЗАС. Издеваешься? Знаешь ведь, что тосты – это не моё.
ПУШКИН. Не прибедняйся. Умри, не скажешь лучше. Ну… (Пушкин касается, краем своего бокала, бокал в руках Данзаса.) С Богом!
Пушкин и Данзас делают из бокалов несколько глотков. Затем Пушкин ставит бокал на журнальный столик и обнимает Данзаса за плечи.
ПУШКИН. Дружище, у меня к тебе просьба. Надеюсь, она тебя не затруднит.
ДАНЗАС. Саш, для тебя, что угодно.
ПУШКИН. Когда ты будешь командовать полком на Кавказе…
Данзас с удивлением смотрит на Пушкина.
ДАНЗАС. Командовать полком? Я? Что ты такое говоришь!
ПУШКИН. Почему бы и нет? В лицее, ты, правда, звёзд с неба не хватал, но упорства и настойчивости тебе было не занимать.
Данзас неопределённо пожимает плечами.
ДАНЗАС. Боюсь, этих качеств недостаточно, чтобы получить в командование полк. С чего ты это взял?
Пушкин, глядя на Данзаса, усмехается.
ПУШКИН. Во-первых, и самое главное — я в тебя верю.
ДАНЗАС. Спасибо, конечно…
ПУШКИН. А во-вторых, мне об этом, ребята из будущего, доложили… Так вот, когда ты будешь командовать, на Кавказе, полком, у тебя под началом будет некий Михаил Лермонтов. Будь другом, передай ему от меня…
Оставив Данзаса, Пушкин подходит к письменному столу, достаёт из чернильницы гусиное перо. Держа перо в руках, возвращается с ним к Данзасу.
ПУШКИН (протягивая Данзасу перо). Вот, держи… Только аккуратнее, оно в чернилах.
ДАНЗАС (забирая из рук Пушкина перо). Это не проблема. Они мигом сохнут.
Данзас машет пером из стороны в сторону, дует на него.
ПУШКИН. Чернила высохнут, ты прав… А больше, видит Бог, это перо ничем не запачкано. Передай его Лермонтову, из рук в руки.
ДАНЗАС. Сам, почему не передашь?
Несколько секунд, Пушкин молчит, не зная, что ответить.
ПУШКИН. Э-э-э… Видишь ли… На ближайшее время, у меня нет в планах посещения Кавказа.
ДАНЗАС. Понятно… Как ты сказал его фамилия? Лермонтов?
ПУШКИН. Да, Лермонтов Михаил. Не забудь.
Данзас трогает пальцами перо и, убедившись, что чернила высохли, закладывает его за ухо.
ДАНЗАС. Всё будет исполнено в лучшем виде.
Пушкин достаёт часы и смотрит на циферблат.
ПУШКИН. Потихоньку можно собираться.
Данзас кивает. Пушкин и Данзас подходят к вешалке, начинают одеваться.
Сцена 13
Данзас, застёгивая пуговицы шинели, вдруг останавливается и восклицает, с досадой в голосе.
ДАНЗАС. Чёрт!
ПУШКИН. Что такое?
ДАНЗАС. Про пистолеты-то я совсем забыл!
Пушкин, прислонясь к двери, заливисто смеётся. Данзас, покраснев от смущения, оправдывается.
ДАНЗАС. Саш… Вчера же, вечером только узнал про дуэль эту, будь она неладна… На подготовку времени в обрез, всё бегом-бегом… Правила всю ночь составляли… Знаю, что как секундант, должен был первым делом, о дуэльных пистолетах позаботиться… Но, вот, совсем закрутился…
Пушкин рукой вытирает, выступившую от смеха, слезу.
ПУШКИН. Комедия, право… Было бы время, непременно что-нибудь про это написал бы… И как теперь на дуэль ехать? Без пистолетов?
ДАНЗАС. Может, они и не потребуются? Ты ж говоришь, что всё обойдётся?
ПУШКИН (переставая смеяться и принимая серьёзный вид). Нет, так не пойдёт. Формальности должны быть соблюдены.
ДАНЗАС. Что же такое предпринять?
ПУШКИН. Думай, дружище, думай… Не то, окажемся, на дуэли, посмешищем.
Данзас погружается в размышления.
ДАНЗАС. А если… (На лице Данзаса проскакивает радостное выражение.) Появилась у меня одна идейка, где пистолеты раздобыть. Надеюсь, решу по-быстрому, этот вопрос.
ПУШКИН. Уж, постарайся, будь другом.
Пушкин застёгивает пальто, берёт и надевает на голову цилиндр.
ПУШКИН. Буду ждать тебя в кондитерской Вольфа. На углу Невского и Мойки.
ДАНЗАС. Договорились. Я найду тебя.
Обнявшись за плечи, Пушкин и Данзас уходят.
Сцена 14
Дверь открывается, в комнату заходит Пушкин. Видно, что он был на улице – на плечах пальто и на шляпе – снег. Рукою, Пушкин стряхивает его на пол.
ПУШКИН. Лучше будет шубу надеть. На улице холод собачий…
Пушкин скидывает пальто, надевает шубу.
ПУШКИН. Константин Карлович мог бы и предупредить… Ворачиваться, пришлось.
Пушкин запахивает полы шубы.
ПУШКИН (удовлетворённо). Совсем другое дело!
Пушкин берётся за ручку двери, собираясь покинуть комнату, но останавливается. Окидывает всё вокруг внимательным взглядом. Подходит к письменному столу, проводит, по его поверхности, рукой. Идёт дальше, задерживается у книжного шкафа, открывает дверцу. Достав какую-то книгу, Пушкин листает её, затем ставит на место. Проводит рукой по корешкам стоящих на полке томов. Закрывает дверцу книжного шкафа и медленно идёт по комнате. Прислонясь лбом к стене, стоит какое-то время. Затем ещё раз оглядывает комнату и идёт к двери. Открыв входную дверь, Пушкин задерживается на какое-то время в дверном проёме. Свет медленно затухает, пока не гаснет совсем. Виден лишь силуэт Пушкина на фоне полуосвещённого дверного проёма. Пушкин закрывает за собой дверь и наступает почти полная темнота. В этой темноте, тускло виден один лишь оконный проём, за которым всё так же, не переставая, идёт и идёт снег. Звучит отрывок из вальса Г.В.Свиридова «Метель».
Сцена 15
Медленно, постепенно разгорается свет. Дверь открывается, в комнату, отряхивая одежду от снега, заходит Наталья Николаевна.
НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА. Саш, я пришла. Ты дома? (Наталья Николаевна раздевается.) Саш, ответь…
Раздевшись, Наталья Николаевна проходит по комнате, открывает одну из межкомнатных дверей.
НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА. Саш, ты где?
Пожав плечами, Наталья Николаевна закрывает дверь и медленно идёт по комнате, согревая дыханием озябшие руки. Останавливается около окна, смотрит в него.
НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА. Ну и метель… Она когда-нибудь закончится?
Наталья Николаевна отходит от окна, оглядывается по сторонам.
НАТАЛЬЯ НИКОЛАЕВНА. Саша, выходи. Не то, я обижусь!
Не дождавшись никакого ответа, Наталья Николаевна неспешно идёт по комнате. Вдруг раздаётся звук, похожий на пистолетный выстрел. От неожиданности, Наталья Николаевна вздрагивает и оглядывается по сторонам. Через несколько секунд, несколько раз моргнув, потухает свет.
Немного погодя, Наталья Николаевна, по очереди зажигает три свечи в подсвечнике, стоящем на углу письменного стола. Свет свечей падает на письменный стол и небольшое пространство вокруг него. В углах комнаты продолжает оставаться полумрак.
Взгляд Натальи Николаевны падает на сложенный вдвое лист бумаги, лежащий на краю письменном столе. Наталья Николаевна берёт его в руки, разворачивает и присаживается за стол. Глазами пробегает текст.
В комнату бесшумно заходит Пушкин в белоснежной рубашке и жилете. Он становится за спиной Натальи Николаевны, через её плечо, смотрит в лист бумаги и начинает читать вслух.
ПУШКИН. Ты, наверное, бегаешь сейчас по всему дому, разыскиваешь меня… Пустое это… Не сердись, женка, на муженька своего непутёвого — в данный момент, опять я на дуэли. Помню, дорогая, отлично помню, что обещал, но так уж сложилось… Как наяву, вижу твои нахмуренные брови, сурово сжатые губы… Виноват перед тобою, нарушил слово, каюсь. В оправдание могу лишь сказать, что сегодняшний поединок, уж точно будет последним. Знаю, что после него проживу ещё двое суток, но не знаю, в каком буду состоянии. Потому решил объясниться заранее, в данном письме…
Наталья Николаевна положила письмо на стол, кончиками пальцев помассировала виски и снова взяла его в руки.
ПУШКИН. Почти шесть лет минуло с нашего венчания, пролетевшие для меня, как один миг. Возможно, это был единственный разумный поступок в легкомысленной моей жизни – я должен был на тебе жениться, потому что иначе был бы без тебя несчастлив. (Небольшая пауза.) За отпущенное мне небом время, я смотрел и не мог наглядеться на тебя – воистину, чистейшей прелести чистейший образец. Но как бы ни было прекрасно твое лицо, душу твою я люблю ещё более… С каким сожалением вспоминаются сейчас мои бесконечные поездки из дома, разъезды, укравшие столько дней, если не месяцев, у нас с тобой. Казалось, что впереди ещё добрая половина земного пути, такие планы были на многое, как вдруг… Время жизни моей неожиданно подошло к концу.
Пушкин достаёт из жилетного кармана часы, отстёгивает от петлицы цепочку и кладёт на стол. Наталья Николаевна, оторвавшись от письма, смотрит на эти часы. Затем снова переводит взгляд на письмо.
ПУШКИН. Пойми и прости меня, женка, разве мог я позволить поганым языкам и мерзким сплетням пачкать твоё доброе имя! Если для того, чтобы смыть всю эту грязь требуется кровь моя… Что ж, я готов. Обними и поцелуй за меня наших малюток – Марию, Сашу, Гришу и Наталью. Чересчур их не балуй, но и излишней строгости в воспитании, тоже не проявляй… После смерти моей, поноси пару лет траур, чтобы не давать злословию лишнего повода. По истечении этого срока, устраивай свою жизнь, как сердце подскажет… Надеюсь, избранник твой будет серьёзным человеком, а не такой шалопай, как я…
Пушкин ненадолго останавливается, затем собирается и продолжает.
ПУШКИН. И ещё… Я мало Богу молюсь, помолись за меня… Авось за твою чистую молитву, простит мне Бог мои прегрешения… Люблю. Целую тебя.
Пушкин наклоняется и целует Наталью Николаевну в макушку. Затем выпрямляется и отступает на пару шагов.
ПУШКИН. Прощай, мой ангел.
Пушкин делает ещё несколько шагов назад. Наталья Николаевна роняет письмо из рук на стол. По щеке её катится слеза. Стоит полная тишина.
Через некоторое время поначалу тихо, но постепенно усиливаясь, начинает звучать «Романс» группы «Сплин» (Музыка и слова Александра Васильева).
Пушкин поднимает голову и, слегка прищурившись, внимательно вслушивается в слова песни.
И лампа не горит,
И врут календари,
И если ты давно хотела что-то мне сказать,
То говори.
Пушкин одобрительно кивает. Словно в ответ на это, слова и мелодия «Романса» начинают звучать громче.
Любой обманчив звук,
Страшнее тишина,
Когда в самый разгар веселья падает из рук,
Бокал вина.
Наталья Николаевна сидит неподвижно за столом, лишь по щекам у неё, одна за другой, стекают слёзы.
И чёрный кабинет,
И ждёт в стволе патрон,
Так тихо, что я слышу, как идёт на глубине
Вагон метро.
В такт музыки, Пушкин покачивает ладонью правой руки.
На площади полки,
Темно в конце строки,
И в телефонной трубке эти много лет спустя
Одни гудки.
В знак одобрения, Пушкин поднимает вверх два кулака с оттопыренными большими пальцами.
И где-то хлопнет дверь,
И дрогнут провода
Привет! Мы будем счастливы теперь
И навсегда.
Пушкин подходит к входной двери, открывает её и оборачивается, бросая прощальный взгляд на Наталью Николаевну.
Привет! Мы будем счастливы теперь
И навсегда.
Пушкин тихо выходит, затворяя за собой дверь. Мелодия «Романса», постепенно затихая, ещё звучит какое-то время. Затем воцаряется полная тишина.
Наталья Николаевна с мокрыми, от слёз, щеками сидит неподвижно, глядя прямо перед собой. Затем, неожиданно, громко, протяжно вскрикивает и закрывает лицо ладонями.
Затемнение
КОНЕЦ
Новосибирск. Май 2024 г.
