Skip to content

Все права защищены ©. По вопросам постановки обращайтесь по телефону

+79030568545 или на электронную почту rotonda52@yandex.ru

Иван Алифанов

«ПРИВИВКА ДЛЯ СЕРДЦА»

Комедия в двух действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

ДЖИМ БЁРНС, 35 лет, кандидат в депутаты парламента

ЕВА БЁРНС, 27 лет, его жена, владелица парфюмерного магазина

ПОППИ СКВАЙЕР, 25 лет, помощница Джима

ДЖЕССИКА СТЭЙДЖ, 18 лет, дочь конкурента Джима

ГАРРИ ОЛБРАЙТ, 30 лет, молодой человек Джессики

МЭРИ МАКДАУН, 50 лет, мама Евы

ИНСПЕКТОР ДЖОНС, полицейский

 

Действие происходит в  доме Джима Бёрнса. Это изящный, со вкусом обставленный двухэтажный особняк. Мы видим большую, светлую гостиную. Слева лестница на второй этаж. На втором этаже гардеробная комната и гостевая спальня. Из гостиной можно попасть в кабинет, в спальню, в ванную комнату. Посреди гостиной большой стол, накрытый  скатертью, которая свисает до пола; кушетка, несколько стульев, кресло, камин. На маленьком столике стоит изящный телефон. Ощущение достатка, но без особой роскоши. Действие происходит в то время, когда сотовые телефоны еще не появились.

ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

Звонит телефон. Появляется Ева и снимает трубку.

ЕВА.  Алло? Да, здравствуйте, Шейли. Что? Опять? Какого дьявола ему нужно на этот раз? Когда завезут «Дживанши»? Скажите ему – в следующей жизни! Хорошо, передайте ему трубку. (гадливо улыбаясь) Здравствуйте, уважаемый мистер Бом, что вы хотели? Послушайте, мистер Бом, я вам уже сто тысяч раз говорила, что мой магазин не продает туалетную воду марки «Дживанши». Понимаете? Нет? Потому что я не хочу! Этого аргумента достаточно? И, в конце концов, в нашем городе много других парфюмерных магазинов!

Входит Джим

 Почему бы вам не пойти туда? Всего доброго, мистер Бом! (яростно кладет трубку)

ДЖИМ. Опять Бом, и опять «Дживанши»?

ЕВА. Этот старый маразматик не оставляет попыток заставить меня привезти эти чертовы духи! Видите ли, в одна тысяча девятьсот мохнатом году он этим запахом покорил не один десяток красоток! Но сейчас-то он кого покорять собрался? Ему уже давно в небесной канцелярии прогулы ставят.

ДЖИМ. Пути господни неисповедимы, Ева, он еще всех нас переживет.

ЕВА. Исключительно из принципа! Или назло!

ДЖИМ. Что в его случае одно и то же. Как я выгляжу?

ЕВА. Вполне! Во сколько?

ДЖИМ. В два. После полудня.

ЕВА. Мог бы не уточнять. Я бы не подумала, что предвыборная пресс-конференция может начаться в два часа ночи.

ДЖИМ. Я это сделал чисто автоматически.

ЕВА. Как и многое в жизни.

ДЖИМ. Что-то не так?

ЕВА. Нет, всё так. И вообще, для людей, которые собираются расторгнуть брак, мы с тобой общаемся на высшем уровне.

ДЖИМ. Мы интеллигентные люди. К чему скандалы? И напомню тебе, что решение о разводе было исключительно твоим. Не забывай об этом.

ЕВА. Я отлично помню это. Но согласись, дорогой, что мы как-то не типично разводимся.

ДЖИМ. (саркастически) Дорогой?

ЕВА. (в тон ему) Я сказала это чисто автоматически!

ДЖИМ. Так что ты там говорила про не типичность нашего предстоящего развода?

ЕВА. Обычно, как следует из практики других людей, эти процессы сопровождаются скандалами, битьем посуды и выяснениями отношений. Мы же с тобой делаем это тихо и мирно! Даже странно!

ДЖИМ. Практика бывает разной. Кстати, я очень благодарен тебе, что ты согласилась подождать с разводом до выборов. Это очень благородно с твоей стороны.

ЕВА. Я могла разлюбить тебя, но назвать тебя непорядочным или нехорошим человеком я бы не смогла никогда. Поэтому не вижу смысла портить тебе политическую карьеру. И надеюсь, что ты вновь станешь парламентарием!

ДЖИМ. (Иронично) Уровень благородства в этом доме просто зашкаливает.

ЕВА. Ты это иронизируешь сейчас?

ДЖИМ. Ева, дорогая…

ЕВА. (с сарказмом в тон Джиму) Дорогая?

ДЖИМ. Многолетняя привычка!

ЕВА. Зерно в этом!

ДЖИМ. Ева, ты должна согласиться, что уровень твоего благородства стимулирует и тот факт, что мы делим имущество ровно пополам, хотя всё могло бы быть иначе.

ЕВА. (улыбаясь) Благородство порождает себе подобное, Джимми.

ДЖИМ. Безусловно!

ЕВА. Кстати, а какую причину развода ты назовешь после выборов?

ДЖИМ. Не думал пока об этом.

ЕВА. (размышляет) Я тебе не изменяла…

ДЖИМ. (перебивая её) По-крайней мере, мне ничего неизвестно об этом.

ЕВА. Не сомневайся, я верна тебе до сих пор.

ДЖИМ. Потому что если бы это было не так, ты бы не получила ничего из имущества — это записано в брачном договоре.

ЕВА. Это не основная причина. И, пожалуйста, не порти свой благородный образ в моих глазах, говоря об имуществе.

ДЖИМ. Какая же основная причина твоей верности, если не секрет?

ЕВА. Моя порядочность. Да и не было желания пачкаться. В браке с тобой меня всё устраивало до последнего времени.

ДЖИМ. А что же случилось в последнее время?

ЕВА. Я уже сто раз объясняла тебе!

ДЖИМ. Прости, но твои пространные рассуждения о разности наших темпераментов как-то не убедили меня!

ЕВА. Тогда скажу проще, ты слишком правильный, а мне нужны эмоции.

ДЖИМ. Надеюсь, ты получишь их.

ЕВА. Спасибо, дорогой. Не думаю, что перед серьезной пресс-конференцией тебе нужно забивать голову такими мелочами, как причины нашего расставания.

ДЖИМ. Переборщила с сарказмом.

ЕВА. Странно, но я совершенно не испытываю негативных эмоций по отношению к тебе…

ДЖИМ. Почему это странно?

ЕВА. Я представляла себе развод несколько иначе.

ДЖИМ. С эмоциями, со скандалами, с битьем посуды и рукоприкладством?

ЕВА. Ну, хоть с какой-нибудь степенью нервозности и агрессии. А выходит всё мирно и дружески. Даже странно.

ДЖИМ. Меня это вполне устраивает. Скажи, Ева, ты будешь дома?

ЕВА. Нет, я поеду в магазин, нужно посмотреть — что и как. А то вдруг там мистер Бом словесно изнасиловал бедную Шейли. Да и в банк нужно заскочить.

ДЖИМ. Хорошо, я поеду. Нужно сосредоточиться.

ЕВА. Что-то рано ты собрался.

ДЖИМ. Вопросы будут непростые. Нужно проштудировать кучу материалов.

ЕВА. Я думаю, ты напрасно беспокоишься. Тебя точно выберут. Ты достаточно популярен.

ДЖИМ. Всё равно волнуюсь. Ты не представляешь, насколько непредсказуем Стейдж. Вдруг, он что-то опять придумает? Вдруг какой-то компромат? И всё, плакал мой мандат.

ЕВА. У тебя кристально чистая репутация. Уж я-то точно знаю.

ДЖИМ. Но это не означает, что меня невозможно подставить. А, учитывая волатильность мнения нашего избирателя, нельзя быть уверенным ни в чем.

Звонит телефон

ЕВА. Ты преувеличиваешь масштаб проблемы. Я подойду. (берет трубку) Алло? Да, это я. Кто? Мистер Бом?! Что вы хотите?

Джим уходит

ЕВА. Вы уверены, что не ошиблись номером? Я вам не справочная!  Почему я должна знать адреса других парфюмерных магазинов?! Я не кричу, я просто возмущена. Я прошу вас не звонить мне больше. Всего доброго, мистер Бом! (кладет трубку) Черт знает, что такое! Старый олень! Дживанши ему подавай!

Звонит телефон. Ева снимает трубку. В этот момент в комнату осторожно входит Гарри Олбрайт. У него в руках дипломат.

ЕВА. (яростно) Вы меня уже достали! Идите в другие магазины! Что? Ой, простите. Кто? Поппи? А он уже уехал. Наверное, в офис. Да, всего доброго. (кладет трубку)

ГАРРИ. Даже когда вы сердитесь, вы очень милы, миссис Бёрнс.

ЕВА. (испугалась от неожиданности) Аааааа! Кто здесь?

ГАРРИ. Я.

ЕВА. Как вы сюда попали, мистер Олбрайт?!

ГАРРИ. Гарри. Меня зовут Гарри, если вы забыли.

ЕВА. Я помню. Я Ева Бёрнс.

ГАРРИ. Странно, что мы опять с вами знакомимся, ведь мы уже знакомы.

ЕВА. Я просто растерялась. Вы меня напугали, Гарри. И почему вы явились без приглашения?

ГАРРИ. У вас было открыто, а ваш муж уехал. И я не уверен, что дождался бы приглашения.

ЕВА. Я вас не понимаю…

ГАРРИ. Всё вы понимаете, Ева.

ЕВА. Вы ошибаетесь. Что вам угодно?

ГАРРИ. Мне показалось, что я достаточно четко изложил свои мысли…

ЕВА. Как видите, недостаточно…

ГАРРИ. Не притворяйтесь, Ева…

ЕВА. Послушайте, Гарри, я замужем!

ГАРРИ. Вы разводитесь.

ЕВА. Откуда вы знаете?! То есть, с чего вы взяли?

ГАРРИ. Вы мне понравились с первого же мгновения. Возможно, это любовь с первого взгляда.

ЕВА. Что вы несете? Так, давайте я вам кое-что скажу: я уважающая себя замужняя женщина, и никогда бы не позволила себе даже мелкой интрижки на стороне…

ГАРРИ. (перебивая) потому, что боитесь потерять долю в имуществе в случае развода.

ЕВА. Потому, что люблю своего мужа! (до неё дошел смысл сказанного) Стоп! А откуда вы знаете про… Боже, так это Льюис вам рассказал?

ГАРРИ. Я не знаю никакого Льюиса.

ЕВА. Это мой адвокат! (зло) Уволю гада без выходного пособия.

ГАРРИ. Послушайте, Ева, я действительно не знаю вашего адвоката, а про брачный контракт несложно догадаться.

ЕВА. Вы телепат? Экстрасенс?

ГАРРИ. Не надо меня так оскорблять. Я всего лишь знаком с юриспруденцией. Абсолютное большинство людей, которым есть что делить, не взирая на вечную любовь до гроба, предпочитают заключить соглашение, что называется, «на берегу».

ЕВА. Допустим. Но вам какое дело до нашей семьи?

ГАРРИ. Никакого. Меня интересуете исключительно вы.

ЕВА. Я? Почему?

ГАРРИ. Вы магнетическая… Вы очаровательная…

ЕВА. (укоризненно) Гарри! Мистер Олбрайт!

ГАРРИ. Ну а после развода вы дадите мне шанс?

ЕВА. Кажется, вы хотели выступать поставщиком продукции для моего магазина?

ГАРРИ. Разумеется, но…

ЕВА. Давайте поднимемся наверх, и я покажу вам всю линейку брендов, которые меня интересуют. После этого вы покинете мой дом. Договорились?

ГАРРИ. У меня есть выбор?

ЕВА. Конечно. Вы можете уйти прямо сейчас без ознакомления с каталогом!

ГАРРИ. Вы жестоки…

ЕВА. Отнюдь. Просто мне знакомо самоуважение.

ГАРРИ. Неужели я настолько противен вам?

ЕВА. Ни в коем случае.

ГАРРИ. Я не симпатичен?

ЕВА. Вполне.

ГАРРИ. Вы разводитесь…

ЕВА. Я могу и передумать.

ГАРРИ. (радостно) Ага!

ЕВА. Я официально заявляю, что эта информация не соответствует действительности.

 ГАРРИ. Вы отвечаете, как истинная жена политика. Но всё-таки, эти слухи оказались правдой!

ЕВА. Какие слухи? Где вы их слышали?!

ГАРРИ. Я тоже состою в партии «За процветание», как и ваш муж.

ЕВА. И что, там это обсуждают?!

ГАРРИ. На уровне слухов!

ЕВА. Кошмар!

ГАРРИ. Но до избирателей они пока не дошли, а выборы послезавтра. Так что вашему мужу не о чем волноваться.

ЕВА. А вообще, какое дело избирателю, сходимся мы или расходимся! Неандертализм какой-то!

ГАРРИ. Ну что вы, Ева, каждый избиратель считает себя порядочным пуританином, и поэтому уверен, что депутат парламента должен быть идеален, и в его репутации не должно быть никаких темных пятен.

ЕВА. (саркастически) И это называется цивилизованное общество. (обычным тоном) Однако, достаточно полемики, давайте посмотрим каталоги, и, я прошу прощения, но мне необходимо уехать в магазин. У нас, к сожалению, тоже бывают не вполне адекватные покупатели. Идем?

ГАРРИ. Непременно.

Поднимаются на второй этаж. Гарри не берет с собой дипломат

ГАРРИ. Знаете, Ева, а я представлял себе ваш дом несколько иначе.

ЕВА. Как же?

ГАРРИ. Ну, богаче обставленным, что ли.

ЕВА. Зачем? Чтобы какие-то папарацци проникли в дом, и раструбили на весь свет, что семья депутата живет в непозволительной роскоши? Нет уж, увольте.

ГАРРИ. Наверное, вы правы.

Они уходят. Почти в то же мгновение входит Джим, неся на руках бесчувственное тело. Это Джессика Стейдж. У нее видны небольшие шрамы. Джим аккуратно кладет Джессику на кушетку. Рядом с ней кладет её сумочку.

ДЖИМ. (с злым сарказмом) Ну просто чудно! Великолепно день начинается! Спасибо тебе, Господь! Ты явно очень любишь меня! Не знаю, чем я так сильно провинился, но это перебор! Так нельзя! Прости, конечно, что я тебя учу, но тут исключительный случай!  Что делать-то? (внимательно смотрит на Джессику) Вот и всё! Вот тебе и парламент! Господь, ты действительно считаешь, что мне самое место в тюрьме? То есть это всё, на что я сгожусь? Категорически не согласен с тобой! (его осенило) Поппи! Только она мне и поможет.

Идет к телефону и набирает номер.

ДЖИМ. Ну, давай же, Поппи, возьми трубку! Возьми эту чертову трубу! (на том конце, видимо, ответили) Алло? Поппи? Слушай меня внимательно, бросай всё и лети ко мне домой! Как лететь? Очень быстро! На крыльях! Поппи, это сейчас не важно! Мне срочно нужна твоя помощь! Как это не можешь?! Да забудь ты про неё сейчас! Если мы не решим более глобальную проблему, то пресс-конференции не будет! Я тебе здесь всё расскажу! В конце концов, ты моя помощница, ты должна мне помогать! Жду тебя! Всё! (кладет трубку) Кстати, Господь, ты специально создал мне такую долго соображающую помощницу или это случайно вышло?

Джим выходит в свою спальню. В этот же момент сверху появляется Гарри и спускается по лестнице.

ГАРРИ. Да он внизу. Я его быстренько заберу.  Дипломат, ты где? А, вот он. (замечает лежащую Джессику) Что за… (шокировано) Джессика?! Что здесь происходит? (подходит к ней ближе) О, Боже! Только этого не хватало!

Гарри  забирает дипломат и быстро идет наверх. В этот момент возвращается Джим.

ДЖИМ. Нет, здесь тебе не место, подруга.

Он уносит Джессику в спальню. Гарри выводит за руку Еву.

ЕВА. Что за чушь! Какая девушка?! Где?

ГАРРИ. Сейчас сами увидите!

Гарри  оставляет дипломат на лестнице. Они спускаются и видят, что на  кушетке  никого, естественно, нет.

ЕВА. Это шутка?

ГАРРИ. (в шоке) Да я клянусь вам…

ЕВА. И где мифическая девушка?

ГАРРИ. Она только что лежала здесь. 20 секунд назад. Она была без сознания, или спала. И на ней шрамы.

ЕВА. А сейчас она испарилась? Скажите, Гарри, вы что, поддельных духов перенюхали?!

ГАРРИ. Но Ева, наверное, я даже, знаю, как её зовут.

ЕВА. Как?

ГАРРИ. (осознав, что сболтнул лишнего) Никак. Её никак не зовут.

ЕВА. Вы меня пугаете, Гарри. Вы точно в сознании?

ГАРРИ. (пространно) Не уверен теперь.

ЕВА. Вот и мне так показалось.  Не хочу показаться невежливой, но…

ГАРРИ. Да, конечно, я вас понял. Я только заберу свой дипломат.

ЕВА. Забирайте.

Вдруг они слышат голос Джима в спальне.

ДЖИМ. Это ж надо так!

ЕВА. О нет! Это Джим! Быстро под стол!

Едва они успели спрятаться, выходит из спальни Джим.

ДЖИМ. Знаешь, Господь, мы все твои дети, а ты относишься ко всем по-разному. Не думаю, что это справедливо!

Джим идет в ванную комнату. Ева и Гарри вылезают из-под стола.

ЕВА. Бегом наверх!

Они бегут наверх и останавливаются там, где их не будет видно, даже если Джим появится.

ГАРРИ. Почему он здесь?! Вы же сказали, что его нет!

ЕВА. Откуда я знаю?! Он уходил! Но, видимо, вернулся, а мы с вами не слышали!

ГАРРИ. Как это возможно?

ЕВА. Хорошая звукоизоляция. Я давно должна быть в магазине! Вообразите только, что подумает Джим, застав нас здесь с вами! Черт! Что делать?

ГАРРИ. Давайте подождем, может быть, он уйдет?

ЕВА. Если он так неожиданно вернулся, значит, что-то случилось!

ГАРРИ. Давайте, я постараюсь незаметно исчезнуть.

ЕВА. Джим может вас увидеть! Нет, ставки слишком высоки! Тихо!

Выходит Джим. Ева уводит Гарри в комнату. Джим  без пиджака. В руках у него полотенце. Очевидно, он умывался.

ДЖИМ. Ну, вот допустим, послезавтра выборы, а я попадаю в ужасную ситуацию, и это справедливо? Конечно, нет! Но как там говорится? – каждому по заслугам? Разве я это заслужил? Вот в том то и дело, что нет!

Джим проходит в спальню. Ева и Гарри выглядывают из-за двери.

ГАРРИ. Может быть, сейчас я успею пробежать к выходу?

ЕВА. А если не успеете? Нет уж, надо придумать более надежный способ.

Звонок в дверь

ЕВА. Только этого еще не хватало!

Ева и Гарри скрываются за дверями, появляется Джим.

ДЖИМ. Иду-иду. Господь, я надеюсь, что ты зашвырнул сюда Поппи!

Джим открывает дверь. Входит Поппи. Она тяжело дышит. Видимо, бежала..

ПОППИ. Мистер Бёрнс, да что случилось-то?!

ДЖИМ. Поппи, случилось нечто ужасное. И мне позарез нужна твоя помощь!

ПОППИ. В чём?

ДЖИМ. Это очень деликатное дело, можно даже сказать — интимное. Дело в том, Поппи, что сегодня утром я выехал из дому и…(не знает, как лучше сказать)

ПОППИ. И?

ДЖИМ. Сейчас я тебе всё покажу!

ПОППИ. (наверное, неправильно его поняла) Всё?!

ДЖИМ. (не понял крамолы) Да, у нас не должно быть секретов друг от друга и мы должны быть честны. Побудь здесь, а мне нужно пройти в спальню.

ПОППИ. (почти испуганно) Зачем?

ДЖИМ, Сейчас ты всё поймешь сама. Постарайся принять это с достоинством. (уходит в спальню)

ПОППИ. Достоинство?! (в надежде, что Джим слышит её) Мистер Бёрнс, вы как-то неожиданно решились показать мне всё и раскрыть секреты. Наверное, мое поведение натолкнуло вас на признание, но дело в том, что это всё как-то спонтанно… Безусловно, честность это добродетель, но в вашем положении это весьма проблематично…

Джим выносит Джессику и кладет на кушетку. Поппи не оборачивается

ПОППИ. Поэтому, мистер Бёрнс, я удивлена и ошарашена, но не могу не сказать, что очень рада.

ДЖИМ. Вот!

ПОППИ. (увидела Джессику, но не увидела её лица) Что это?!

ДЖИМ. Я бы не стал так говорить, Поппи. Я всё же надеюсь, что это всё еще кто-то!

ПОППИ. Я вас не понимаю. Кто это? Она жива?

ДЖИМ. Конечно, жива. (со страхом) Но это не точно…

ПОППИ. Но почему она …

ДЖИМ. Я выехал из гаража, и только немного разогнался, как из-за куста вылетает вот она! Я затормозил, но было поздно. В общем, я сбил её!

ПОППИ. (ругается по-немецки) Вердатес швайн!

ДЖИМ. Что ты сказала?

ПОППИ. Я ругаюсь. Вы же знаете, что когда я волнуюсь или злюсь, я ругаюсь по-немецки. Звучит более убедительно! Зачем вы привезли её домой?!

ДЖИМ. А что мне оставалось делать? Вызвать полицию? И всё – конец моей политической карьере!

ПОППИ. (подходя к Джессике) Она точно жива.

ДЖИМ. Ты уверена?

ПОППИ. Она сопит, как во сне. Да, она определенно спит.

ДЖИМ. Уже неплохо.

ПОППИ. (наклоняясь к лицу Джессики.) Дас ист инэбетрунэ ку!

ДЖИМ. Чего?

ПОППИ. Да она нарезалась. Она пьяна. От неё шлейф просто…

ДЖИМ. Как это спасает мое положение?

ПОППИ. Слушайте, я её где-то видела. Очень знакомое лицо!

ДЖИМ. Где ты могла её видеть?

ПОППИ. (с ужасом) Эсистен абтраум! Алисист зер шлейхт!

ДЖИМ. Поппи, в тебя Гитлер вселился что ли?! Что ты там говоришь?

ПОППИ. Это Джессика Стейдж! Понимаете?

ДЖИМ. Понимаю. И что? Мне это имя ни о чем не говорит.

ПОППИ. Это дочь вашего конкурента – кандидата от партии Бритых!

ДЖИМ. Это дочь Стейджа?!

ПОППИ. Именно! Мистер Бёрнс, вы что, не могли сбить кого-то другого?

ДЖИМ. Если это шутка, то очень неудачная!

ПОППИ. Что делать будем?

ДЖИМ. Я знаю, что мы будем делать, Поппи. Сейчас мы погрузим её в твою машину, и ты отвезешь её куда-нибудь подальше от моего дома.

ПОППИ. Куда?

ДЖИМ. Я не знаю, мне всё равно. Можешь сдать её в больницу, но ты должна увезти её отсюда!

ПОППИ. Нет, мистер Бёрнс, я не сделаю этого.

ДЖИМ. Почему?!

ПОППИ. Потому, что я не хочу за решетку!

ДЖИМ. За какую решетку?!

ПОППИ. За металлическую! Там еще охранники ходят, и кормят плохо.

ДЖИМ. О чем ты, Поппи?

ПОППИ. Да о том, что меня обвинят в покушении на убийство дочери кандидата в депутаты парламента!

ДЖИМ. Или наоборот — сочтут твой поступок благородным! Сотрудник конкурирующего штаба спасла дочь Стейджа!

ПОППИ. Вот это «или» портит всю картину! Альте шайзе!

ДЖИМ. Просто доверься мне!

ПОППИ. А вы уверены, что никто не видел, как вы её сбили?

ДЖИМ. Абсолютно. Там место такое, что не видно издалека. А поблизости никого не было. Иначе, как бы мне удалось незаметно увезти её?

ДЖЕССИКА. Вы не могли бы говорить немного тише. Вы мешаете мне спать!

Она вновь засыпает. Джим и Поппи в оцепенении.

ДЖИМ. (в пол голоса) Ну, по крайней мере, мы можем быть уверены, что она жива…

ПОППИ. (шёпотом) Не уверена, что это хорошо.

ДЖИМ. Почему?

ПОППИ. А вдруг она видела, что вы за рулем? Или узнает вашу машину! Представляете, какой может быть скандал? А ведь скажут, что вы это специально сделали…

ДЖИМ. Да еще был пьян или еще чего хуже…

ПОППИ. (безнадежно) Да, это конец.

ДЖИМ. (обреченно) Конец! (осознав) Что?! Какой это конец! Ты что, Поппи! Ты должна поддержать меня, а не потакать моим упадническим настроениям!

ПОППИ. Так я и поддерживаю вас.

ДЖИМ. Оригинальная поддержка! (переключившись) Так, мы поступим следующим образом: я перенесу её в спальню, и поеду на пресс-конференцию. А ты останешься здесь, и будешь охранять её. Когда она проснется, ты выяснишь…

ДЖЕССИКА. Какие вы невозможные люди! Ну что, вам сложно помолчать, пока я сплю?

Джим подходит к ней и берет на руки. Затем осторожно несет в спальню, напевая колыбельную «Спи, моя радость, усни».

ДЖЕССИКА. (не открывая глаз) Куда меня несут?

Джим успокаивает её, как мать успокаивает дитя. Наверху показывается Ева, но, увидев Поппи, она тут же скрывается. Джим возвращается.

ДЖИМ. Так, на чем я остановился?

ПОППИ. На пчелках.

ДЖИМ. На каких к черту пчелках?!

ПОППИ. Которые уснули в саду!

ДЖИМ. Да я не про это! Что я тебе говорил?

ПОППИ. Я останусь здесь, и буду охранять Джессику.

ДЖИМ. Да, точно. И постараешься выяснить, что она знает и помнит. В общем, тебе придется разрулить с ней, пока я буду разруливать пресс-конференцию.

ПОППИ. Мистер Бёрнс, но это невозможно! Вы не сможете без меня провести нормально эту встречу! Вся аналитика у меня!

ДЖИМ. Не так я уж и плох, Поппи! К тому же, если вернется Ева и застанет эту девчонку здесь со мной, то она обязательно подумает Бог знает что!

ПОППИ. Надо рассказать ей правду.

ДЖИМ. Нет, Поппи. Этого делать нельзя. Ева в данный момент слабое звено. Ей доверять нельзя.

ПОППИ. (изумленно) Она же ваша жена!

ДЖИМ. Пока да… Но я должен доверить тебе большую тайну, Поппи, надеюсь на твою порядочность.

ПОППИ. (просто) Вы разводитесь?

ДЖИМ. (опешил) Откуда ты знаешь?!

ПОППИ. Нужно быть полной тупицей, чтобы не догадаться об этом, исходя из контекста сказанного вами.

ДЖИМ. Если Ева вернется, ты скажешь ей, что случайно сбила эту девушку, но с ней всё в порядке.

ПОППИ. (не понимая) Подождите, мистер Бёрнс, вы, очевидно, оговорились. Я сбила?!

ДЖИМ. Ну не я же! В конце концов, это сейчас неважно! Важно то, что она жива! И важно то, что она Стейдж! А вот это действительно важно! Мы с Евой договорились разойтись мирно, по-дружески. Я уверен, что она не будет желать мне зла, но осторожность не повредит. Поэтому ты единственный человек, который знает эту страшную тайну!

ПОППИ. На вашу откровенность я отвечу откровенностью, мистер Бёрнс! Я тоже открою вам тайну. Не менее страшную.

ДЖИМ. Какую, Поппи? До пресс-конференции остался час. И это страшно. Мне нужно поторапливаться.

ПОППИ. Нет, не это. Сегодня, когда вы сказали, что хотите показать мне всё, я, почему-то, подумала про сердце…

ДЖИМ. Какое сердце?

ПОППИ. Про большое, открытое!

ДЖИМ. Я тебя не понимаю.

ПОППИ. Я подумала, что вы решили открыть мне своё сердце… А вот теперь, когда я точно знаю, что вы с Евой почти не пара, я хочу вам сказать, что…

ДЖИМ. (испуганно) Стоп, Поппи! Надеюсь это не то, о чем я сейчас подумал!

ПОППИ. (романтично) А о чем вы подумали?

ДЖИМ. О том, что ты, как бы,.. вроде, ну… меня…, не знаю…

ПОППИ. Смелее, мистер Бёрнс!

ДЖИМ. Нет, ты не должна мне говорить такие вещи…

ПОППИ. Вы сказали, что у нас не должно быть секретов, и мы должны говорить правду.

ДЖИМ. Ну не до такой степени!

ПОППИ. Разве у правды есть границы?

ДЖИМ. Нет, конечно, но было бы предпочтительней, если бы в данной конкретной ситуации эта самая правда была бы дозирована!

ПОППИ. (не понимающе) Мистер Бёрнс…

Наверху показывается Ева. Она старается услышать разговор, соблюдая при этом меры безопасности.

ДЖИМ. И вот еще что! Ты говоришь, что я без тебя не справлюсь на пресс-конференции? Ты абсолютно права! Давай, позвони Люси, пусть она обзвонит все редакции и сообщит, что интервью состоится здесь!

ПОППИ. Здесь? Как?

ДЖИМ. Вот так! Пусть скажет, что я приболел немного, небольшие проблемы со спиной – обычный хондроз -, но не желаю переносить пресс-конференцию. Пусть журналисты приедут сюда, и посмотрят, гады, как я живу! В конце концов, мне скрывать нечего! Таким образом, ты будешь рядом и вся ситуация будет под контролем! Давай, звони. (читает документы)

Поппи идёт к телефону.

ПОППИ. Почему вы решили развестись? (набирает номер)

ДЖИМ. Это не мое решение.

ПОППИ. Почему вы согласились?

ДЖИМ. Какой смысл держать человека, если он тебя не любит?

ПОППИ. А вы её любите?

ДЖИМ. Бестактный вопрос.

ПОППИ. Значит, любите.

ДЖИМ. Давай оставим мою темную, но несчастную душу в покое.

На лице подслушивающей Евы легко прочитать умиление

ПОППИ. Алло? Люси? Это Поппи. Передай по всем редакциям, что у мистера Бёрнса болит спина и пресс-конференция состоится в то же время, но только у него дома. Всё. (кладет трубку) Мистер Бёрнс, вы считаете, что миссис Бёрнс разлюбила вас?

ДЖИМ. Безусловно. Наверное, она подобрала замену мне.

На лице Евы нарисовался бурный протест

ПОППИ. Вы хотите знать, кто он?

ДЖИМ. Не имею ни малейшего желания. Поппи, сменим тему.

Ева растворяется в недрах комнаты

ДЖИМ. Как думаешь, мне остаться в этом костюме или что-то поменять?

ПОППИ. Вы выглядите безупречно. Я бы вас никогда не разлюбила.

ДЖИМ. Я запрещаю тебе говорить об этом!

ПОППИ. Вы не можете мне этого запретить. Это превышение полномочий.

ДЖИМ. Хорошо, я просто прошу.

ПОППИ. Значит, вы отвергаете меня?

ДЖИМ. Поппи, перестань!

Джим выходит в ванную комнату.

ПОППИ. Ну и дурак, майне кляйн!

ДЖИМ. (выглядывая) Что?

ПОППИ. Я говорю, я пойду, подышу свежим воздухом.

Звонок в дверь.

ДЖИМ. Подожди, Поппи. Кто же это может быть?

ПОППИ. Не представляю.

ДЖИМ. Подожди меня в кабинете.

ПОППИ. Яволь, мой генераль!

Поппи уходит в кабинет, Джим открывает дверь. Входит Джонс.

ДЖОНС. Мистер Бёрнс?

ДЖИМ. Так точно. Чем могу?

ДЖОНС. (показывает удостоверение) Я инспектор полиции Джонс.

Наверху незаметно появляется Гарри. Он осторожно берет дипломат и очень аккуратно скрывается за дверью

ДЖИМ. Но я вас не вызывал, инспектор.

ДЖОНС. Я знаю, сэр. Я разыскиваю очень опасного мошенника – некоего Мерфи Кэруа. Правда, у него много имен, например Кевин Маклеод, Джек Вортон. Как он сейчас представляется нам пока неизвестно. Кстати, он мастер грима и перевоплощения.

ДЖИМ. Всё это, конечно, очень интересно, мистер Джонс, но какое я имею к этому отношение?

ДЖОНС. Этот мошенник втирается в доверие к богатым или просто известным женщинам, соблазняет их, а потом или выманивает у них деньги, или шантажирует — в зависимости от ситуации. Например, если женщина замужем, то он угрожает сделать так, что бы об их интрижке стало известно мужу. А бывает, он просто кобелирует. Понимаете?

ДЖИМ. Простите, что делает?

ДЖОНС. Он становится альфонсом. Обманывает женщин от мала до велика. Ну, то есть совсем юных леди, и не брезгует и бальзаковским возрастом.

ДЖИМ. Я не понимаю, я вам чем-то напоминаю женщину бальзаковского возраста? Вы издеваетесь, офицер?

ДЖОНС. Да упаси Господь! Я имею в виду вашу почтенную супругу.

ДЖИМ. К чему вы клоните?

ДЖОНС. Мои информаторы сообщили, что в ваш или в соседний дом входил очень похожий на того типа мужчина.

ДЖИМ. Что?! Да это полная чушь! Это невозможно!

ДЖОНС. Вы абсолютно уверены в этом?

ДЖИМ. Абсолютно! Кроме меня в доме никого нет!

Звонит телефон. Выбегает Поппи и берет трубку.

ДЖИМ. Кроме меня, и моей помощницы.

ПОППИ. Алло? Говорите.

ДЖОНС. (с сомнением) Помощницы?

ПОППИ. Да, всё правильно. Она состоится именно здесь.

ДЖИМ. Конечно, помощницы.

ПОППИ. До свидания.

ДЖОНС. Но вы сказали, что кроме вас в доме никого нет.

ДЖИМ. Я очень забывчив. А Поппи, оказывается, всё это время была здесь. Поппи, это инспектор Джонс.

ПОППИ. Здравствуйте, инспектор.

ДЖОНС. Скажите, мисс, вы случайно не видели здесь высокого красивого мужчину около 30 лет, глаза голубые, волосы светлые, умен, обаятелен, обходителен, умеет поддержать любой разговор, любезен, галантен, образован?

ПОППИ. Никогда! А что, такие в природе существуют?

ДЖОНС. К сожалению, да! Мы его ищем.

ПОППИ. Вот и я тоже!

ДЖИМ. Поппи, ты свободна. Иди, займись делами!

ПОППИ. Натюрлих, майн либен шеф! (уходит в кабинет)

ДЖОНС. Мистер Бёрнс, а где ваша супруга?

ДЖИМ. (нервно) Я думаю, что в своем парфюмерном магазине, инспектор! И еще я думаю, что она в данный момент убивает некоего престарелого мистера Бома! Если поторопитесь, то сможете застать её на месте преступления.

ДЖОНС. Это вы сейчас так шутите или мне следует это принять, как заявление о преступлении?

ДЖИМ. Да, вы знаете, он её просто достал! Думаю, она сейчас душит его всякими отдушками!

ДЖОНС. (натужно улыбнулся) Да, смешно.

ДЖИМ. У вас есть еще вопросы, инспектор?

ДЖОНС. Пока нет, сэр. (уходя) Всего доброго.

ДЖИМ. И вам!

Джонс уходит.

ДЖИМ. (кричит не человеческим голосом) Поппи! Поппи, черт бы тебя побрал?!

ПОППИ. (выходя) Вас волин зи?

ДЖИМ. Ты зачем выбежала брать эту чертову трубку?!

ПОППИ. Рефлекс, сэр. Если я слышу звонок, то непременно беру трубку. Это моя профессиональная обязанность.

ДЖИМ. Но я же тебе сказал, ждать меня в кабинете!

ПОППИ. Против инстинктов не попрешь! Кстати, если вы будете орать, как раненным мамонт, проснется ваша жертва!

ДЖИМ. Ты представляешь, что теперь подумает этот полицейский?

ПОППИ. Что?

ДЖИМ. Он подумает всё, что угодно, кроме правды. Он подумает, что мы с тобой!

ПОППИ. (мечтательно) Ах…

ДЖИМ. (строго) Что?

ПОППИ. Ничего, мистер Бёрнс, просто фантазия разыгралась.

ДЖИМ. Фантазия, говоришь? Давай-ка пофантазируем и представим, что у меня действительно болит спина. Я же должен предстать перед журналистами в образе разбитого хондрозом, но, тем не менее, полного сил и жизнерадостного молодого человека! Надо по репетировать походку. (начинает симулировать серьезные боли в спине, но получается не естественно) Ну как, похоже?

ПОППИ. Честно?

ДЖИМ. Ну, конечно, честно! Что, ты мне врать будешь?

ПОППИ. Такое ощущение, что вы очень сильно хотите в туалет…

ДЖИМ. Хочу тебе сказать, что вообще-то боли в спине у меня довольно часто бывает. Надо просто вспомнить те ощущения. (пробует снова) А так?

ПОППИ. Уже лучше, но чего-то не хватает.

ДЖИМ. (очередная попытка) А так?

ПОППИ. Гениально! Как будто по вам стадо бизонов прошло. Правдоподобно.

ДЖИМ. Хорошо, я так и буду передвигаться. Поппи,  проверь, как там эта… Стейдж.  Вдруг проснулась.

ПОППИ. Хорошо.

ДЖИМ. Нет, стой, я сам.

ПОППИ. Хорошо.

ДЖИМ. Или ты проверишь?

ПОППИ. Как угодно. Пойдемте вместе.

ДЖИМ. Хорошо.

Они уходят. Наверху показываются Ева и Гарри.

ЕВА. Значит так, я сейчас быстро выйду из дома, пока Джим и Поппи в кабинете. И даже если они меня увидят, я что-нибудь придумаю.

ГАРРИ. А я? Как мне уйти?

ЕВА. Вы пока останетесь здесь, потому что если нас увидят двоих, то вряд ли мы сможем что-то объяснить. Через какое-то время я вернусь, и мне будет проще на легальном положении что-то придумать, чтобы вызволить вас отсюда.

ГАРРИ. Но ведь уже и полицейский приходил!

ЕВА. Ну и что? Какое отношение он имеет к вам?

ГАРРИ. Никакого! Но вдруг они будут обыскивать дом?

ЕВА. Да с чего вдруг? Мой муж депутат! Почти депутат. Одной ногой он уже… Ну, в общем вы поняли!

ГАРРИ. А вдруг Джим захочет подняться наверх?

ЕВА. Ему здесь делать нечего. Тут ведь только гостевая спальня и гардероб.

ГАРРИ. Гардероб?!

ЕВА. Да, а что?

ГАРРИ. Да так, ничего. Идейка родилась.

ЕВА. Какая?

ГАРРИ. Пока не уверен.

ЕВА. Не уверен, не обгоняй!

ГАРРИ. Что?

ЕВА. Ничего, простите, задумалась.

Гарри уходит в комнату. Ева спускается вниз, но вдруг слышит голоса Джима и Поппи. Она быстро прячется под стол. Выходят Джим и Поппи 

ДЖИМ. Поппи, ну как ты могла забыть все документы?! Ну, где твоя голова?!

ПОППИ. Моя голова на месте! Как и остальные органы тоже!  Вообще-то я не знала, зачем вы меня зовете! Я предполагала, что пресс-конференция состоится в конференц-зале. Я же не догадывалась, что планы так скоротечно поменяются.

ДЖИМ. Ах, да! Но ты должна была почувствовать, что я… что у меня… вот так вот…

ПОППИ. Что у вас заболит спина, мистер Бёрнс?

ДЖИМ. Именно, Поппи! Где твои инстинкты? Где шестое чувство? Давай очень быстро туда и обратно. Не забудь ничего.

ПОППИ. Не беспокойтесь. Я и в прошлый раз не забывала.

Поппи уходит.

ДЖИМ. (посмотрев на себя) Черт, я не одет!

Джим уходит в спальню, Ева вылезает из-под стола и быстро выбегает на улицу. Из спальни выходит Джессика.

ДЖЕССИКА. Добрый день всем! Или добрый вечер. Или утро. (видит, что никого нет) Эй, все, вы где? Люди, кто-нибудь есть живой?

Из двери осторожно выглядывает Джим. Он еще не полностью одет.

ДЖЕССИКА. О, это вы!

ДЖИМ. Нет, это не я.

ДЖЕССИКА. Конечно, это вы. Как вас зовут?

ДЖИМ. А вы не знаете?

ДЖЕССИКА. Откуда я могу знать? Я вас в первый раз в жизни вижу.

ДЖИМ. Меня зовут… Джим.

ДЖЕССИКА. Как-то вы неуверенно сказали, будто придумывая на ходу.

ДЖИМ. Ну что вы, зачем?

ДЖЕССИКА. А я Джессика, Джессика Стейдж.

ДЖИМ. Я знаю. (спохватившись) То есть очень приятно.

ДЖЕССИКА. Это же вы меня сшибли машиной?

ДЖИМ. Я?!

ДЖЕССИКА. Да я знаю, что виновата сама! Вы, в общем-то, не причем.

ДЖИМ. Ну а с чего вы взяли, что это я?

ДЖЕССИКА. Слушайте, а зачем бы вы притащили меня сюда?

ДЖИМ. А может быть я просто добрый?

ДЖЕССИКА. (категорично) Нет!

ДЖИМ. Нет?

ДЖЕССИКА. Я не знаю, какой вы. Я вас вообще не знаю.

ДЖИМ. Может быть, я ехал и увидел лежащую красивую девушку и…

ДЖЕССИКА. …вы её подняли и притащили бы себе домой? Звучит абсурдно, не правда ли?

ДЖИМ. Немного.

ДЖЕССИКА. По-вашему, я красивая?

ДЖИМ. Да, вполне.

ДЖЕССИКА. Даже в таком виде?

ДЖИМ. Вы прекрасно выглядите!

ДЖЕССИКА. Вы это говорите, чтобы загладить свою вину. Но зря стараетесь. Я на вас совершенно не сержусь. Мне только непонятно, почему вы не отвезли меня в больницу?

ДЖИМ. Знаете, эта история крайне неприятна. Я не хотел бы огласки. И честно говоря, я просто растерялся. Мне не приходилось раньше сбивать людей, и я испугался. Простите, пожалуйста.

ДЖЕССИКА. Да ну, бросьте! Во-первых, я сама бросилась вам под колеса, во-вторых, я была изрядно пьяна. А всё из-за этой скотины!

ДЖИМ. Простите?

ДЖЕССИКА. Парня моего — Гарри.

ДЖИМ. (иронично) Я правильно понял, что ваш парень  – скотина?

ДЖЕССИКА. (говорит быстро) Ну не то, что бы, но я очень зла на него! В последнее время мы много ссорились. Я чувствую, что он нашел кого-то, а ведь мы собирались пожениться. Он сильно изменился после того, как мой отец объявил, что не собирается нам помогать финансово, и что Гарри должен будет обеспечивать меня на достойном уровне. Ещё папа прямо при Гарри сказал, что не хочет, чтобы мы женились, хотя мы встречались уже три месяца. Дело в том, что он работал на отца. Я думаю, что отец пригрозил ему увольнением. Мне кажется, что Гарри из-за всего этого остыл ко мне. Он не появлялся уже неделю и не звонил. А сегодня я увидела его, одетого в костюм, с дипломатом в руках, идущего куда-то. А обычно он ходит в свитере и джинсах. Вот я и решила выследить его и узнать, что и как. Выпила для храбрости, но видно перестаралась, и угодила под вашу машину.

ДЖИМ. Я очень сожалею об этом.

ДЖЕССИКА. А вообще я поругалась с родителями и ушла из дома!

ДЖИМ. Совсем?

ДЖЕССИКА. Ну, нет, конечно. Что, я дура, что ли? Но наказать их надо!

ДЖИМ. Наказать? За что?

ДЖЕССИКА. Сегодня утром они мне заявили, что Гарри мне не пара и что он плохой.

ДЖИМ. Да?

ДЖЕССИКА. И что со мной он только потому, что мой отец влиятельный человек!

ДЖИМ. Да?

ДЖЕССИКА. Вы знаете, кто мой отец?

ДЖИМ. Конечно. (спохватившись) Нет. Откуда я могу знать?

ДЖЕССИКА. (торжественно) Эдвард Стейдж! Вы знаете его?

ДЖИМ. (делая вид, что вспоминает) Ммм, что-то слышал.

ДЖЕССИКА.  Его все знают, он владелец Стейдж-молла и депутат Парламента.

ДЖИМ. (запальчиво) Кандидат в депутаты!

ДЖЕССИКА. Вот видите — и вы знаете! После завтра выборы. Если только этот проклятый Джим Бёрнс не обойдет его, то папа снова будет депутатом! Если бы вы знали, как я ненавижу этого подлеца!

ДЖИМ. Какого подлеца?!

ДЖЕССИКА. Этого Бёрнса! Если бы я его встретила, то задушила бы собственными руками! Вообще я не интересуюсь политикой, и я его в глаза не видела, но из уважения к папе, я ненавижу его всем сердцем!

ДЖИМ. (удивленно) Ненавидите из уважения к папе?

ДЖЕССИКА. Он его главный конкурент, а папа сильно нервничает. А ему нельзя нервничать, потому что это плохо отражается на здоровье. Папа говорит, что Бёрнс подлый, непорядочный, агрессивный, отвратный типок! Что он редкостный бандит и проходимец!

ДЖИМ. (не сдержавшись) Да как он может так говорить?!

ДЖЕССИКА. (настороженно) Не поняла, а вы что, знакомы с ним?

ДЖИМ. С кем?

ДЖЕССИКА. С Бёрнсом! Знакомы или нет?

ДЖИМ. (с чувством) Да, я знаком с ним! И ничего подобного из того, что вы сейчас говорили о нем, я не замечал! Скорее наоборот!

ДЖЕССИКА. Ах, вот как! Может быть, вы еще и друзья с ним?

ДЖИМ. Нет, не друзья, но знаю его исключительно с положительной стороны!

ДЖЕССИКА. А я верю словам отца!

ДЖИМ. А я верю своим глазам и ушам! Вот вы же лично не знакомы с Джимом?

ДЖЕССИКА. Нет. И что?

ДЖИМ. Ну а вдруг ваш папаша всё это говорит только потому, что он его конкурент?

ДЖЕССИКА. Папа не стал бы врать!

ДЖИМ. Не стал бы? Но ведь про вашего, как его там, ну скотину…

ДЖЕССИКА. Гарри?

ДЖИМ. Да, именно про Гарри он же соврал, сказав, что тот мерзкий тип?

ДЖЕССИКА. Плохой человек.

ДЖИМ. Одно и то же. Но соврал же! А вы говорите, что ваш папа непогрешим! Непогрешим только Папа Римский!

ДЖЕССИКА. Слушайте, вы спекулируете понятиями! Это разные случаи!

ДЖИМ. Нет, они почти близнецы! Но хотя какое дело мне до этого? Никакого!

ДЖЕССИКА. Слушайте, а я вас где-то видела.

ДЖИМ. Да ну, это вряд ли. Не может быть.

ДЖЕССИКА. Нет, определенно где-то ваша физиономия сверкала! Не по ящику ли?

ДЖИМ. Да что мне делать в телевизоре? Джессика, не хочу показаться невежливым, но у меня есть еще дела.

ДЖЕССИКА. Пожалуйста, я не буду вам мешать.

ДЖИМ. Что, вы намерены здесь…?

ДЖЕССИКА. Я не могу в таком виде показаться домой. Мне нужно еще поспать и принять ванну.

ДЖИМ. А вы это собираетесь сделать…

ДЖЕССИКА. … здесь! Мне некуда идти. Представляете, что ждет меня дома, когда они увидят меня в таком виде!

ДЖИМ. Простите, но сюда сейчас придет много людей, у меня будет здесь пресс… (осекается) важное совещание!

ДЖЕССИКА. Важное совещание дома? Не смешите меня!

ДЖИМ. У меня просто проблемы со спиной, вот я и пригласил своих сотрудников сюда, чтобы не прерывать рабочего процесса!

ДЖЕССИКА. Вы трудоголик?

ДЖИМ. Хронический! А сейчас, простите, я вынужден попросить вас…

ДЖЕССИКА. Хорошо, как скажете!

ДЖИМ. Вы очень любезны!

ДЖЕССИКА. Какую из комнат вы мне выделите?

ДЖИМ. Вы что, хотите сказать, что…

ДЖЕССИКА. Мне нужна только одна комната с ванной, бутылочка Шардоне, желательного 55-го года, несколько нехитрых закусок и покой! К вечеру, даю слово, я покину ваш дом!

ДЖИМ. (разъяренно)  Да что вы себе позволяете?!!

ДЖЕССИКА. Ну, зачем вы так злитесь? Вот папа тоже так злится, когда я говорю что-то не так, как хочет он!

ДЖИМ. Не думал, что скажу это, но сейчас я с ним солидарен!

ДЖЕССИКА. И, в конце концов, мне некуда сейчас идти. Только в полицию! А там я буду вынуждена сказать, что я ваша жертва, и что вы меня дважды переехали своей огромной машиной!

ДЖИМ. (опешив) Да вы просто шантажистка!

ДЖЕССИКА. Отнюдь! Я просто защищаюсь от ваших нападок!

ДЖИМ. От моих нападок?! Господи, как вы сильно напоминаете мне одного моего знакомого!

ДЖЕССИКА. Какого же?

ДЖИМ. (путается) Вы его не знаете. Вернее знаете, но не настолько. То есть, я хотел сказать совсем не то. Ничего вы не знаете, потому что даже я не знаю, что вам надо знать.

ДЖЕССИКА. С вами всё в порядке?

ДЖИМ. Спина болит!

Вбегает Поппи, в руках у нее документы.

ПОППИ. Мистер Джим, я успела? Не пришли еще?

ДЖИМ. Да, Поппи, ты молодец! Вот только мы с тобой сейчас отправим мисс Стейдж на покой, и…

ДЖЕССИКА. На покой?!

ПОППИ. На покой? Совсем?

ДЖИМ. Я хочу сказать, что очистим плацдарм для обороны, и тогда можно будет спокойно провести совещание!

ПОППИ. Какое совещание?

ДЖИМ. То самое! На которое сейчас придет большое количество сотрудников!

ПОППИ. Вы хотите сказать, журналистов?

ДЖИМ. Поппи, ну что тут не понятного?!

ДЖЕССИКА. Журналистов?! Это сотрудники? Вы что, редактор газеты? Какой?

ДЖИМ. (соображая) Э… «Найт Таймс».

ДЖЕССКИКА. Упс! Вот с журналистами мне встречаться точно не надо! Они могут меня узнать!

ДЖИМ. Конечно, могут! И, несомненно, узнают!

ДЖЕССИКА. Поэтому мне лучше покинуть помещение!

ДЖИМ. Безусловно!

ДЖЕССИКА. И перейти в другое. Уверена, что в вашем большом доме найдется небольшое помещение для меня. Всего лишь до вечера.

ДЖИМ. (стараясь говорить спокойно)  Поппи, пожалуйста, подготовь документы по ранжиру, а я провожу мисс Стейдж.

ПОППИ. Яволь!

Поппи уходит в кабинет

ДЖИМ. Я провожу вас наверх. Там вам, безусловно, будет удобнее.

ДЖЕССИКА. Я буду салат из артишоков, морепродукты, бутылочку Шардоне.

ДЖИМ. (гневно) А вы не подскажете, где я всё это возьму?

ДЖЕССИКА. Ну, пошлите вашу девушку Поппи, или как там её!

ДЖИМ. (еле сдерживаясь) А если я вас пошлю?

ДЖЕССИКА. Тогда я пошлю на вас полицию!

ДЖИМ. А я сдам вас журналистам!

ДЖЕССИКА. Не сдадите! Потому что тогда вы точно угодите за решетку! Представляете, какая сенсация? (как будто читает заголовок) На дочь кандидата в депутаты Стейджа совершено нападение! Преступник — главный редактор газеты… как вы сказали?

ДЖИМ. «Найт таймс».

ДЖЕССИКА. … главный редактор газеты «Найт таймс»…, как ваша фамилия?

ДЖИМ.  Не ваше дело!

ДЖЕССИКА. Редактор «Не ваше дело»! Мало того, что он зверски переехал несчастную девушку своим огромным автомобилем, а еще и насильно удерживал её у себя дома и грязно домогался!

ДЖИМ. Грязно домогался?!

ДЖЕССИКА. А спасли несчастную, но красивую девушку, занесите этот факт в протокол, журналисты газеты «Найт таймс», случайно обнаружившие жертву в доме у злоумышленника!

ДЖИМ. Я не знаю вашего Гарри, но я его очень хорошо понимаю! Я бы сбежал от вас через пять минут после знакомства!

ДЖЕССИКА. А я бы не стала даже знакомиться с вами!

ДЖИМ. Поднимайтесь наверх!

ДЖЕССИКА. Послушайте, мистер, на самом деле не обижайтесь на меня! Вы же понимаете, что это я от безысходности! Ну, некуда мне идти сейчас. Я клянусь всем святым, что к вечеру меня не будет здесь!

ДЖИМ. А у вас есть что-то святое?

ДЖЕССИКА. Не хамите!

Входит Ева

ДЖИМ. Ева?!

ЕВА. Джим? Ты дома? А это…?

ДЖИМ. Это Джессика.

ЕВА. Но…

ДЖЕССИКА. Добрый день.

ДЖИМ. Ева, это Джессика. И она…

ЕВА. Это я уже слышала. Так что она?

ДЖИМ. Джессика, это моя супруга Ева.

ДЖЕССИКА. Обалдеть!

ЕВА. Что здесь обалденного?

ДЖЕССИКА. Я думала, что вон та (показывает на дверь кабинета) его жена или подружка.

ДЖИМ. Это Поппи, и она просто помощница.

ЕВА. Джим, может, ты мне объяснишь, что здесь происходит?

ДЖЕССИКА. Вот только не надо ревновать! Я здесь по другой части!

ЕВА. Ревновать? Не собиралась даже!

ДЖЕССИКА. Вы хотите сказать, что ко мне нельзя приревновать?

ЕВА. Я вообще ничего не хочу сказать! Я хочу послушать! И желательно моего мужа!

ДЖЕССИКА. Я вообще молчала!

ЕВА. Джим!

ДЖИМ. Ева, понимаешь, так получилось, что я… её…

ЕВА. Что?

ДЖИМ. Я её… как бы это сказать..

ДЖЕССИКА. Вы повесили такую интригу, что даже мне неловко стало!

ЕВА. Это то, о чем я подумала?

ДЖИМ. Да не дай Бог!

ДЖЕССИКА. А о чем вы подумали, первая женщина?

ЕВА. Что?!

ДЖЕССИКА. Ну, Ева была первой женщиной на Земле, вот я и сострила!

ЕВА. Плоско получилось! Джим, что ты с ней сделал?

ДЖИМ. Я её сбил!

ЕВА. Ты её — что?!

ДЖИМ.  Я сбил её машиной. Совершенно случайно. Она внезапно выскочила на дорогу, а я не успел затормозить. К тому же, она была пьяна!

ДЖЕССИКА. Он врет! Я была трезва как стекло! Он просто лихач!

ДЖИМ. (возмущенно) Да как ты…

ЕВА. Стоп! Хорошо, мисс, а если он вас сбил, то почему вы здесь, а не в больнице?

ДЖЕССИКА. Потому что он струсил, что его отправят в полицию, притащил меня сюда.

ЕВА. (Джиму) Это правда?

ДЖИМ. Ты же понимаешь, что моем положении…

ДЖЕССИКА. (смеется) Вы в положении? Поздравляю!

ДЖИМ. И, к тому же, она…

ЕВА. Что?

ДЖИМ. В общем, она не может сейчас уйти домой, и до вечера она останется здесь! (Джессике) Джессика, поднимайтесь наверх, я сейчас!

ЕВА. (испуганно) Наверх? Но почему?

ДЖЕССИКА. (останавливаясь на ступеньках) Потому что я не могу показаться в таком виде на глаза родителей! А у меня такие родители, что…

ДЖИМ. (Произносит очень значимо, глядя Еве в глаза) Она дочь Эдварда Стейджа!

ЕВА. Что?!

ДЖИМ. Именно!

ДЖЕССИКА. Что у вас за реакция? Как будто змею увидели!

ЕВА. (Джессике) Хуже! (Джиму) А как она…

ДЖИМ. Ева, всё под контролем!

ЕВА. А она и про тебя знает?

ДЖЕССИКА. Знаю что?

ЕВА. Ну, то, что Джим…

ДЖИМ. …редактор газеты «Найт таймс»! Конечно, она знает!

ЕВА. (подыгрывает Джиму) Ну, молодец, что сказал ей!

ДЖИМ.  И она знает, что сейчас сюда придут журналисты. Поэтому её нужно от них спрятать!  Ева, ты понимаешь меня?

ЕВА. Я пытаюсь! То есть она не совсем в курсе?

ДЖИМ. Я прошу тебя, давай мы спрячем её наверху, сообразим кое-какой еды, а то до совещания с журналистами осталось очень мало времени!

ЕВА. А почему именно наверху? Пусть она где-то здесь побудет.

ДЖИМ. Наверху ей будет удобней!

ЕВА. Но там не прибрано!

ДЖИМ. (категорично) Потерпит!

ЕВА. Это неудобно!

ДЖЕССИКА. Пока вы договоритесь, где я буду жить, я пойду на кухню.

ЕВА и ДЖИМ. Жить?!!

ДЖЕССИКА. Ну, до вечера. Я проголодалась.

Джессика уходит на кухню

ЕВА. Джим, этой девице нечего делать наверху! Она вполне может подождать и здесь!

ДЖИМ. Где? В кабинете? В кухне? В нашей спальне? А вдруг какой-нибудь не в меру любопытный журналюга заглянет туда?

ЕВА. Зачем?

ДЖИМ. Этим пронырам нормы приличия не указ! А вдруг попросят показать, как живет кандидат в депутаты? К тому же, у меня есть информация, что будут и заряженные персонажи.

ЕВА. Какие?

ДЖИМ. Проплаченные! Задача которых — найти какую-нибудь пакость или исказить факты! Ты можешь себе представить, что это будет накануне дня икс!

ЕВА. Да, я понимаю, но всё же думаю, что…

Звонок в дверь

ДЖИМ. Сколько времени? (смотрит на часы) Нет, это не должны быть еще они! Я открою.

Джим открывает дверь. Входит Джонс.

ДЖИМ. Это опять вы?! Что вам угодно, инспектор?

ДЖОНС. Я прошу прощения, сэр, но дело не терпит отлагательства! (заметил Еву) О, добрый день, миссис Бёрнс.

ЕВА. Добрый. Разве мы знакомы?

ДЖОНС. Инспектор Джонс к вашим услугам!

ЕВА. Полиция? Но что случилось?

ДЖОНС. Мистер Бёрнс, при всём уважении к вам, я всё же настаиваю на осмотре вашего дома ради вашей собственной безопасности!

ДЖИМ. Но по какому праву?!

ДЖОНС. Вы не волнуйтесь, сэр, просто мой агент клянется всем святым и даже своей мамой, что видел  нашего мошенника входящим в ваш дом!

ДЖИМ. Я вам уже объяснял, что здесь нет посторонних! Я всё время был дома и никуда не выходил!

ДЖОНС. Вы могли просто не заметить его!

ДЖИМ. Как я, черт возьми, мог не заметить вошедшего в дом человека?!

ДЖОНС. Вы можете составить на меня жалобу, но я настаиваю на том, что этот человек сейчас в вашем доме!

ДЖИМ. Это какой-то сюрр! Уходите, инспектор! А то я вызову полицию!

ДЖОНС. Полиция уже здесь! Скажите, вы во всех комнатах смотрели?

ДЖИМ. Абсолютно!

ДЖОНС. Давно?

ДЖИМ. Как вам сказать, я всё утро хожу из одной комнаты в другую! Я не мог бы не заметить здесь человека!

ДЖОНС. А наверху смотрели?

ДЖИМ. Вот наверху не смотрел!

ЕВА. (быстро) Я смотрела!

ДЖИМ. (удивленно) Когда? Ты же только что пришла.

ЕВА. Я утром смотрела, и там никого не было!

ДЖОНС. Позвольте, я взгляну, ради вашей собственной безопасности?

ДЖИМ. Ну, хорошо, если это необходимо, чтобы вы ушли, пожалуйста! Смотрите!

ЕВА. Да не надо там ничего смотреть! Там точно никого нет!

ДЖИМ. Почему? Пусть он убедится лично! (взглянул на часы) Черт!  (зовет) Поппи! (Джонсу) Проходите, инспектор! (кричит) Поппи, черт тебя подери!

ЕВА. Инспектор, это всё совершенно напрасно, уверяю вас!

ДЖОНС. Я быстро, мэм.

Джонс поднимается наверх, из кабинета выходит Поппи

ПОППИ. Вы меня звали? Документы готовы!

ДЖИМ. Поппи, срочно позвони Люси, пусть перенесет пресс-конференцию на час. Лучше на два!

ПОППИ. Яволь! А что сказать?

ДЖИМ. (недоумевает) В каком смысле?!

ПОППИ. По какой причине переносится?

ДЖИМ. Я не знаю! Ну, придумай что-нибудь! Действуй срочно, пока они не ворвались в мой дом!

ПОППИ. Вёрд аускоферд! (набирает номер)

ЕВА. Джим, мне нужно тебе кое-что рассказать.

ДЖИМ. Что?

ЕВА. Я только очень прошу тебя понять меня правильно.

ДЖИМ. Ева, что случилось?

ПОППИ. Алло? Люси? Послушай, сообщи срочно всем журналистам, что пресс-конференция переносится на два часа.

ЕВА. Понимаешь, дорогой…

ДЖИМ. Дорогой?

ПОППИ. Они все у тебя? Тем лучше. Сколько их? Хорошо. Да, на два часа.

ЕВА. Я не знала, как тебе сказать.

ПОППИ. По какой причине? А это обязательно?

ДЖИМ. Ева, что с тобой? Может, мы потом поговорим, когда все это кончится?

ПОППИ. Ну скажи им, что мистер Бёрнс… э…(думает, что сказать)

ЕВА. Нет, я хочу сказать сейчас. Дело в том, что есть кое-что, о чем ты не знаешь! Но это не то, о чем ты можешь подумать!

ДЖИМ. Я тебя не понимаю!

ПОППИ. Мистера Бернса сбила машина, и поэтому мы вынуждены перенести пресс-конференцию на пару часов!

ЕВА. В общем, то, что ты узнаешь, не должно быть понято тобой превратно!  Ты же знаешь, что я всегда была честна с тобой!

ПОППИ. Да нет, ничего страшного, у него легкая контузия. Машина не сильно его сшибла. Он вполне сможет отвечать на вопросы.

ДЖИМ. (до него дошел смысл сказанного Поппи) Господи, Поппи, чего ты несешь?!!

ПОППИ. Да, через пару часов мы будем готовы! Всё! (кладет трубку)

ДЖИМ. Поппи, ты чего ей сказала?!!

ПОППИ. Но вы же сами сказали придумать убедительное оправдание переноса пресс-конференции.

ДЖИМ. (твердо) Что ты ей сказала?!

ПОППИ. Что вы попали под машину, но с вами всё в порядке. Небольшие синяки и ссадины, а так вы в полном порядке! Заодно и спина будет оправдано болеть!

ДЖИМ. Ты в своем уме?!

ПОППИ. Натюрлих, майн шеф! Это прибавит вам героизма в их глазах! Вместо того, чтобы сказать «спасибо» за мою изобретательность, вы…

ДЖИМ. Немедленно перезвони ей, и скажи, что я просто в пробке и не успеваю! Ну же, звони!

ПОППИ. Яволь, майн фюрер! (Набирает номер)

ДЖИМ. Черт знает, что такое!

ПОППИ. Не берет трубку, наверное, занята.

ДЖИМ. Поппи, я убью…

ПОППИ. (радостно) О, взяла! (в трубку) Алло? Люси? Ты еще не успела их обзвонить?

ДЖИМ. Ну?!

ПОППИ. У тебя? В офисе? Все журналисты сидят у тебя в офисе? Упс!

ДЖИМ. Черт!

ПОППИ. Ты им уже сказала? Да? Ну ладно. Что? Спрашивают, как мистер Бёрнс? (глядит на злого Джима) Ну, как тебе сказать, думаю, что с ним всё в порядке. Он совершенно точно сможет пообщаться с уважаемыми журналистами. Да-да, ждем через пару часов. Да, у него дома. Всё, пока, Люси. (кладет трубку) Я всё исправила, мистер!

ДЖИМ. Поппи, а ты не могла бы придумать менее трагичную причину переноса конференции?!

ПОППИ. (обиженно) Нет, не могла!

Поппи уходит в кабинет

ДЖИМ. Ну вот, теперь я еще и жертва ДТП!

ЕВА. Джим, я прошу тебя выслушать меня.

ДЖИМ. Ты уверена, что сейчас самое подходящее время для откровений?

ЕВА. Просто если я не скажу тебе сейчас, потом ты можешь всё неправильно истолковать!

ДЖИМ. Вот в непонятливости ты меня еще не обвиняла! Что-то новое уже!

ЕВА. Да дело не в этом! Понимаешь, в нашем доме находится человек, которого ты, в общем-то, не знаешь.

Звонит телефон. Джим поднимает трубку.

ДЖИМ. Алло? Кто? Ах, да, Люси, здравствуй. Что? В какой больнице? Я не в больнице, я дома! Кто тебе сказал, что я в больнице? Со мной всё в порядке! Да! Все документы у Поппи. Забыла? Ну, Поппи! Сейчас она прилетит в офис! Спасибо, Люси! (кладет трубку) Поппи! Поппи!

Выходит Джессика. Она что-то жует. В руках у неё бутылка шампанского.

ДЖЕССИКА. Ну что, леди энд джентльмены, вы определили мне место под солнцем?

Выходит Поппи

ДЖИМ. (Джессике) Будьте терпеливее, мы скоро определим, а пока весь бар и холодильник в вашем распоряжении.

Джим почти выталкивает Джессику обратно на кухню

ПОППИ. Вы меня звали?

ДЖИМ. Поппи, как ты могла забыть взять экономический прогноз на три года?!!

ПОППИ. Не может быть! Я брала!

ДЖИМ. Только что звонила Люси и сказала, что он лежит на твоем столе!

ПОППИ. Это потому, что всё в спешке да суете!

ДЖИМ. Садись в машину, и быстро смотайся до офиса и обратно!

ПОППИ. Яволь!

Поппи уходит.

ДЖИМ. Ева, прости, нас отвлекли! Что ты говорила?

ЕВА. С какого момента ты перестал меня слушать?

ДЖИМ. Ну не надо так! Я всегда внимательно слушаю тебя.

ЕВА. Обещай, что ты выслушаешь меня всецело, после того, как станут известны новые факты.

ДЖИМ. Факты чего? О, похоже, инспектор возвращается. И, судя по всему, один.

Джонс грустно спускается вниз

ДЖИМ. Ну, что, инспектор, нашли?

ДЖОНС. Вы были правы, я прошу прощения за беспокойство.

ЕВА. (удивленно) Вы никого не нашли?!

ДЖОНС. Того, кто меня интересует, там нет.

ЕВА. Совсем никого нет?!

ДЖОНС. (Еве) Бабушка просила вас зайти. Она хочет пить.

ЕВА. (не понимая) Бабушка?!

ДЖОНС. Да, ваша бабушка, миссис Бёрнс. Всего хорошего, и прошу вас простить меня за беспокойство. Но я даю слово, что поймаю этого подлеца!

Джонс уходит

ДЖИМ.  Вот так люди и сходят с ума от работы! У него паранойя! Однако, вернемся к нашим баранам. Пусть Джессика побудет наверху, пока дом будет полон журналюг! Тем более, ты видела у неё шампанское в руках? А вдруг она наклюкается? Нет, надо её отправить наверх, и, желательно, запереть на ключ!

Наверху показывается Гарри. Только теперь это не Гарри, а элегантно одетая дама лет

 70-75. На ней большая шляпа (Евы) с длинной вуалью, скрывающей детали её лица

ГАРРИ. Ева, внучка, ну, сколько можно ждать воды? Или ты хочешь, чтобы твоя бедная бабушка скопытилась от жажды?

ЕВА. (в шоке) Бабушка?!

ДЖИМ. (недоуменно) Бабушка?!

ГАРРИ. Ну, конечно бабушка! Я летела тебе через пол мира, а ты не можешь мне воды принести!

ЕВА. (соображая) Да, бабуля, я сейчас, я мигом!

Гарри заходит обратно в комнату

ДЖИМ. Это твоя бабушка?

ЕВА. Ты сам всё видел. И слышал.

ДЖИМ. Но ты никогда не говорила об её существовании.

ЕВА. (неуверенно, еще не придя в себя) Я сама недавно узнала об её существовании. Она жила очень далеко. В Новой Зеландии.

ДЖИМ. Но она не мама твоей мамы?

ЕВА. Она мама папы.

ДЖИМ. Почему ты не сказала мне об её приезде?

ЕВА. Я и сама не знала. Она приехала неожиданно сегодня. Сразу, как только ты уехал на работу.

ДЖИМ. Но я пришел домой и не слышал, что она здесь.

ЕВА. Она очень устала с дороги и легла спать. Видимо, только что проснулась. Если бы не мои срочные дела на работе, я бы конечно, не оставила её одну.

ДЖИМ. Так это то, о чем ты мне хотела рассказать?

ЕВА. Да, именно.

ДЖИМ. Что же ты стоишь?

ЕВА. Прости?

ДЖИМ. Бабушка пить хочет!

ЗТМ

Конец 1-го действия

 

ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

Со второго этажа спускаются Гарри и Ева

ЕВА. В изобретательности вам не откажешь.

ГАРРИ. У меня не было выбора, дорогая Ева.

ЕВА. Я прошу вас, ничего не перепутайте в древе нашей семьи.

ГАРРИ. У меня хорошая память, не беспокойтесь.

ЕВА. И не проявляйте инициативы в общении. Ну, по крайней мере, излишней. Мы немного поболтаем, а потом вы, сославшись на неотложные дела, попрощаетесь с нами.

ГАРРИ. Я вот только не пойму, какие могут быть неотложные дела у семидесятилетней старухи?

ЕВА. Придумайте что-нибудь. В конце концов, этот маскарад вы же придумали! (с досадой) Надо же было так на ровном месте вляпаться!

ГАРРИ. А может мне прямо сейчас, пока никого нет, смотаться?

ЕВА. Ни в коем случае. Джим не поймет этого и что-нибудь заподозрит. У него очень щепетильное отношение к родственным связям.

ГАРРИ. Хорошо, будем ломать комедию до конца.

ЕВА. (иронично) А вы очень милая старушка, Гарри.

ГАРРИ. Не знаю, как к этому отнестись – то ли комплимент, то ли оскорбление.

ЕВА. В данном случае скорее комплимент…

Входит Джим.

ЕВА. …дорогая бабуля! Ты выглядишь очень хорошо!

ДЖИМ. Полностью разделяю мнение Ева, простите, э… Ева, как зовут твою бабушку?

ЕВА. Зови её Виви.

ДЖИМ. Виви?

ГАРРИ. Да, можешь звать меня именно так, Джимми.

ДЖИМ. То есть вы Вивиан?

ГАРРИ. Да, Вивиан Гарсия Спиноза Бонита Консуэлла  де Рич. У меня богатые мексиканские корни, хотя большую часть моей длинной жизни я провела на островах Новой Зеландии.

ДЖИМ. Но ведь девичья фамилия Евы — Макдаун, это, насколько я помню, ирландская фамилия.

ГАРРИ. Да, мой первый муж Робби – отец Евы – был ирландцем. А потом я вышла замуж за американца Билли. Эх, какое было золотое время! Интересно, как на войне! Ох, и шалили мы с ним, чудили как дети! А потом он скоропостижно умер. Такая вот грустная история.

ДЖИМ. А сколько же вы не виделись с Евой?

ГАРРИ. А сколько ей лет?

ДЖИМ. Двадцать семь.

ГАРРИ. Значит, семнадцать лет мы были в разлуке. Помню её совсем маленькой девчонкой. Знаешь, Джим, какая она смешная была? Такая веселая, смешливая и очень ловкая. Бабочек без сачка, голыми руками ловила.

ЕВА. Бабушка, давай оставим моё детство в покое!

ДЖИМ. Ну почему, Ева? Мне очень интересно! Продолжайте, Вивиан. Может, вы хотите кофе?

ЕВА. Джим, а разве ты не спешишь?

ДЖИМ. Нет, Поппи перенесла пресс-конференцию, поэтому у меня есть минут пятнадцать. Прошу тебя, Ева, принеси нам по чашке кофе.

ЕВА. (язвительно) Да, дорогой.

Ева выходит на кухню.

ДЖИМ. Продолжайте, Виви, ваши истории чрезвычайно интересны. Расскажите мне про маленькую Еву.

ГАРРИ. Ой, такая сообразительная была! Бывало, спрячу от неё конфеты куда-нибудь подальше, так она лучше любого сыщика их находила и ела.  А читать и писать она научилась раньше всех сверстников. Вообще в школе очень хорошо училась, была отличницей. Вся в меня!

ДЖИМ. А почему вы не приехали на нашу свадьбу?

ГАРРИ. Меня никто не пригласил. Видишь ли, мы только недавно стали общаться. Не хочу поднимать эту больную для меня тему.

ДЖИМ. В любом случае, я очень рад, что у Евы есть бабушка. Вот у меня, к сожалению, никого нет. Родители погибли в автокатастрофе пять лет назад. Так что для меня особо ценны близкие и родные люди.

ГАРРИ. Бедный мальчик, сочувствую тебе.

ДЖИМ. Да, спасибо, Виви. Вы планируете остаться здесь или вернуться в Новую Зеландию?

ГАРРИ. Ну что ты! Конечно, я вернусь. У меня там большой дом, там мой пятый муж-австриец. Безусловно, я вернусь. Я у вас засиживаться не собираюсь!

ДЖИМ. Ну что вы, Виви, мы рады вам. Живите, сколько вам пожелается. Мы предоставим вам отдельную комнату.

ГАРРИ. Спасибо, Джим. Ты уж извини, что я спрашиваю, но мне кажется, что между вами с Евой что-то не так. Уж не случилось ли чего?

ДЖИМ. Да что вы, живем душа в душу! Просто у меня сейчас непростой период — выборы.

ГАРРИ. Да, Ева говорила, что ты баллотируешься куда-то там. Значит, у вас всё хорошо?

Входит Ева с подносом в руках. На подносе кофе.

ДЖИМ. Лучше и быть не может! У нас всё в полном порядке, Виви. (Еве) Не правда ли, дорогая?

ЕВА. (чарующе улыбаясь) Всё просто чудесно, дорогой!

ГАРРИ. Я рада за вас.

ЕВА. Бабушка Виви, смотри не опоздай на самолет.

ДЖИМ. А когда у вас самолет, Виви?

ГАРРИ. Сегодня вечером.

ДЖИМ. Как? Да что вы? Ну, так нельзя! Вы же только сегодня приехали! Виви, так нельзя. Вы должны погостить у нас какое-то время!

ЕВА. Джим, ты ведешь себя инфантильно. Ей нужно уезжать. У неё дела.

ДЖИМ. Вы простите меня, но какие дела у… столь почтенной женщины?

ГАРРИ. Вот и я так сказала!

ДЖИМ. Что?

ГАРРИ. Я говорю, очень много разных дел.

ДЖИМ. Но это всё как-то… не по-человечески, что ли…

ЕВА. Джим, ты ведешь себя странно.

Входит Джессика.

ДЖЕССИКА. Хотела уточнить, что в моей комнате мне необходим телевизор. О, простите, я не заметила, что нас стало больше. Плодимся и размножаемся! Добрый день, мэм.

Гарри старается не смотреть в сторону Джессики

ДЖИМ. Джессика, это Вивиан – бабушка Евы.

ДЖЕССИКА. Чертовски рада познакомиться с вами, Вивиан. Несмотря на ваши годы, вы выглядите отлично!

ГАРРИ. (пряча лицо) Добрый день, юная леди.

ДЖИМ. Ева, можно тебя на минутку?

ЕВА. Да, конечно.

Джим и Ева поднимаются по лестнице. Принимая во внимание условности театра, можем быть уверены, что Джим и Ева не слышат, о чем говорят Гарри и Джессика, и наоборот.

ДЖЕССИКА. Знаете, Вивиан, ваша Ева счастливая девушка. Хотите знать, почему?

Гарри утвердительно кивает

ДЖИМ. Я удивляюсь тебе, Ева!

ДЖИССИКА. Я налью себе кофе?

Гарри утвердительно кивает. Джессика наливает себе кофе. Они с Гарри церемонно пьют кофе.

ЕВА. Что такое?

ДЖИМ. Это же твоя родная бабушка, которую ты не видела семнадцать лет!

ДЖЕССИКА. Потому что бабушка – это круто! Вот у меня никогда не было её.

ЕВА. Может, поэтому я не испытываю к ней особых чувств?

ДЖЕССИКА. Они обе умерли до моего рождения.

ДЖИМ. Я же тебя знаю, ты совсем не черствая, но сейчас тебя как будто подменили!

ДЖЕССИКА. А у меня всегда была потребность в бабушке.

ЕВА. Джим, дело не в этом…

ДЖИМ. (твердо) Она погостит у нас некоторое время.

ДЖЕССИКА. Я уверена, что бабуле можно рассказать то, чего нельзя предкам.

ЕВА. Но Джим, в нашей ситуации…

ДЖЕССИКА. Например, про свои переживания!

ДЖИМ. Давай, ради неё, сыграем в счастливую семью. Ей будет приятно.

ДЖЕССИКА.  Про парня, например.

ЕВА. Джим, что ты говоришь!

ДЖИМ. Всего-то несколько дней. Может, вы больше никогда не увидитесь!

Звонит телефон.

ДЖЕССИКА. Вам интересно?

ГАРРИ. Очень!

ДЖИМ. Надо взять трубку, вдруг что-то важное.

Джим спускается, чтобы подойти к телефону, но его опережает вышедшая из кабинета Поппи. Ева спускается вниз.

ПОППИ. Алло? Да, Люси, слушаю!

ДЖЕССИКА. Сейчас я вам кое-что покажу.

Джессика выходит в кухню

ПОППИ. Как в прямом эфире? Кто это решил?! Хорошо, я ему передам.

ДЖИМ. (Поппи) Что там?

ПОППИ. (обреченно) Вашу пресс-конференцию будут транслировать в прямом эфире. Эфир через 32 минуты.

ДЖИМ. Поппи, если это шутка, то очень неудачная!

ПОППИ. Так решил главред телевидения.

ДЖИМ. Мы не можем пустить сюда телевизионщиков в прямом эфире! Мало ли, что может произойти!

ЕВА. Простите, что вмешиваюсь, но Джим, я не вижу ни одной причины, по которой ты не можешь поехать в офис на пресс-конференцию! Зачем тащить журналистов сюда?

ДЖИМ. (осеняет) Точно! Ева, ты абсолютно права! Причина, по которой я переносил это мероприятие сюда, уже отсутствует!

ПОППИ. Правильно!

ДЖИМ. Я собираюсь! (Гарри-Виви) Виви, дорогая, я скоро вернусь, и мы продолжим наш разговор.

ГАРРИ. Прости, Джим, но у меня скоро самолет.

ДЖИМ. Исключено! Я оплачу вам другой билет! Этот просто выбросьте! Это ж просто безумие — не ценить родных и близких! Кто знает, сколько нам еще осталось? Вы непременно должны остаться и побыть с нами! Может, мы не успеем больше поговорить! А это, черт возьми, скверно! Очень скверно!

Джим уходит в спальню. Поппи уходит в кабинет.

ЕВА. Черт! Влипли так влипли!

ГАРРИ. Не переживайте, как только он уйдет, я исчезну!

ЕВА. Нет, нельзя теперь! Нельзя…

ГАРРИ. Почему?!

ЕВА. Боюсь, я не смогу вам этого объяснить!

Входит Джессика с сумкой в руках

ДЖЕССИКА. Виви, я хочу вам кое-что показать.

Ева уходит в спальню

ГАРРИ. Что, деточка?

Джессика достает из сумочки фотографию.

ДЖЕССИКА. Вот. Смотрите.

ГАРРИ. И кто это?

ДЖЕССИКА. Это мой Гарри. Правда, он красивый?

ГАРРИ. Ну, если честно, он не в моем вкусе. Но если тебе нравится, то что поделать.

ДЖЕССИКА. Нравится — это не то слово!

ГАРРИ. Какое же то?

ДЖЕССИКА. Наверное, это любовь.

ГАРРИ. Ну, что ты, деточка, какая любовь? Если честно, я не очень понимаю, что ты в нем нашла!

ДЖЕССИКА. Он удивительный!

ГАРРИ. Да все они удивительные, когда хотят удивлять! Не верь ты им!

ДЖЕССИКА. Почему вы так говорите? У вас в жизни были неприятные истории?

ГАРРИ. О, у меня этих историй на целый сериал! От этих мужчин только неприятности и дети! Причем, если детей еще можно как-то спланировать, то неприятности родятся без контроля.

ДЖЕССИКА. Расскажете?

ГАРРИ. Что?

ДЖЕССИКА. Историю… историю любви.

ГАРРИ. Да что ты! Давно это было. Уже не упомню.

ДЖЕССИКА. Вы лукавите, Виви. Истории любви навсегда в памяти.

ГАРРИ. Давай, лучше ты расскажи…

ДЖЕССИКА. Мне-то особо рассказывать нечего. Я даже не уверена, история любви это или история разочарований.

Выходит Джим, он полностью готов к пресс-конференции.

ДЖИМ. (зовет) Поппи! Поппи, я готов!

Выходит Поппи. У неё в руках документы.

ПОППИ. Я тоже готова. Не забудьте про хондроз от ДТП. Шнеля!

Поппи и Джим, который стал хромать, изображая хондроз, уходят

ДЖЕССИКА. Вы знаете, Виви, а мне даже поговорить об этом не с кем. Подружки только смеяться будут. Родители категорически против Гарри. Они считают его человеком не нашего круга и альфонсом.

ГАРРИ. Почему же?

ДЖЕССИКА. Они уверены, что он со мной только из-за того, что я дочь обеспеченных и влиятельных родителей. А я верю, что это не так!

ГАРРИ. Это хорошо, это правильно!

ДЖЕССИКА. Да, Гарри с небогатой семьи, но когда мы познакомились, он ничего не знал обо мне! Мы просто сразу чертовски понравились друг другу. Мы побежали в старый парк и сидели возле фонтана. Ветер, брызги, лучики солнца, а мы ничего не замечаем — так были увлечены друг другом! Гарри добежал до торговки мороженным и купил пару эскимо. Может, мне это только кажется, но я никогда в жизни не ела более вкусного мороженного!

ГАРРИ. Я тоже…

ДЖЕССИКА. Что?

ГАРРИ. У меня похожий случай в жизни был.

ДЖЕССИКА. Расскажите, Виви! Пожалуйста!

ГАРРИ. Он не настолько интересен, чтобы уделять этому внимание. Ты лучше скажи, а с чего твои родители невзлюбили Гарри?

ДЖЕССИКА. Да кто же их поймет! Оба убеждены, что он мне не пара. Я прошу их привести хоть один факт, а они заявляют, что их жизненный опыт говорит лучше всяких фактов! Хотя, признаюсь, Гарри всё же давал повод не любить себя.

ГАРРИ. Интересно, какой?

ДЖЕССИКА. Ну, например, он не очень уважительно общался с отцом.

ГАРРИ. После того, как тот нахамил ему!

ДЖЕССИКА. Да, именно. Просто отец привык, что все с подобострастием относятся к нему, а тут Гарри стал говорить очень независимо и…

ГАРРИ. Не стал пресмыкаться?

ДЖЕССИКА. (изумленно) А откуда вы знаете? Просто Гарри именно это слово и употребил, когда мы обсуждали с ним этот казус. И вы точно угадали, что отец нахамил Гарри. Вы ясновидящая?

ГАРРИ. Ну что ты! Просто мне всё это очень близко. Я привыкла всю жизнь добиваться всего сама, и не терплю, когда кто-то ставит себя выше других! Кто бы ты ни был – хоть президент, хоть фермер – ты всегда должен оставаться человеком! Это мое мнение.

ДЖЕССИКА. Ну, тут не поспоришь!

ГАРРИ. А ты можешь сказать о себе тоже самое?

ДЖЕССИКА. Сказать что?

ГАРРИ. Что ты никогда не используешь свое привилегированное положение дочери влиятельных родителей.

ДЖЕССИКА. Нет, этого я сказать не могу. Но извините, я не собираюсь опускаться на один уровень с теми, кто ниже меня!

ГАРРИ. Это с кем же?

ДЖЕССИКА. Давайте не будем об этом, Виви. Это скользкая тема!

ГАРРИ. Но ведь до Гарри ты опустилась же!

ДЖЕССИКА. Это совсем другое! Во-первых, Гарри не на дне. Он вполне достойный молодой человек, он работает на отца, а отец кого попало не берёт на службу. Во-вторых, я влюбилась в Гарри…

ГАРРИ. Знаешь, что ужасно в твоих словах?

ДЖЕССИКА. Ужасно?

ГАРРИ. То, что на первом месте «достойный молодой человек, работающий на отца», а на втором «я влюбилась». Так, может, это не любовь вовсе?

ДЖЕССИКА. (с вызовом) А что же это?

ГАРРИ. Я не знаю, тебе видней! Может, желание обладать интересной игрушкой.

ДЖЕССИКА. Какой игрушкой? О чем вы говорите?

ГАРРИ. Может, это не любовь вовсе, Джессика?

ДЖЕССИКА. Вы не понимаете…

ГАРРИ. Я всё понимаю! И не хуже тебя, деточка!

ДЖЕССИКА. Виви, вы женщина опытная, умная, вы в возрасте, вы многое повидали. Мне кажется, вы и Черчилля видели…

ГАРРИ. (с сарказмом) И Наполеона тоже!

ДЖЕССИКА. Но всё же вы не сможете понять современные нравы, современную молодежь, современные отношения!

ГАРРИ. Да что тут сложного – любовь или есть или её нет вообще. Нельзя быть чуть-чуть беременной.

ДЖЕССИКА. А как её отличить-то? Любовь эту.

ГАРРИ. Да очень просто!

ДЖЕССИКА. Как же? Просветите меня!

ГАРРИ. Это очень индивидуально. Нет единого рецепта. У каждого она проявляется по-своему. Вот как ты можешь описать свои чувства?

ДЖЕССИКА. Ну… это сложно. Когда его нет, мне плохо. Тоска какая-то, давит в груди, и мысли только о нем. А когда он рядом, я не хочу ничего другого. Просто чтобы он был и всё. А еще больно, потому что я понимаю, что он совсем не любит меня.

ГАРРИ. Да с чего ты это взяла?

ДЖЕССИКА. От него холод.

ГАРРИ. Ну а вдруг он что-то скрывает от тебя?

ДЖЕССИКА.(грустно) Похоже на то…

ГАРРИ. Да нет, ты не правильно поняла! (говорит быстро) Не потому, что он скрывает от тебя что-то такое, что может навредить вашим отношениям, а потому что не может сказать тебе что-то, потому что на это есть причины, независящие от него!

ДЖЕССИКА. Виви, я не поняла…

ГАРРИ. Я уверена, что он любит тебя, просто он в таких условиях, что не может тебе обо всём рассказать.

ДЖЕССИКА. Но почему?

ГАРРИ. (подбирая слова) Может быть, это как-то связано с его работой, может ещё что-то.

ДЖЕССИКА. Если бы он мне рассказал, то всё было бы намного проще!

ГАРРИ. Да не может он!

ДЖЕССИКА. Откуда вы знаете?

ГАРРИ. Я предположила! Ну, вот сама посуди, зачем ему врать? Какой смысл?

ДЖЕССИКА. Я не знаю. Но он очень изменился!

ГАРРИ. Может быть, изменились обстоятельства!

ДЖЕССИКА. Да, возможно. Сейчас очень нервное время.

ГАРРИ. Я уверена, что всё наладится. И ты должна убедить родителей, что ты действительно хочешь быть с ним.

ДЖЕССИКА. Они и так это знают! Думаете, почему я здесь?

ГАРРИ. Не имею ни малейшего понятия!

ДЖЕССИКА. Я здесь случайно! И рада, что встретила вас!

ГАРРИ. Я тоже рада, Джессика, но как это – случайно?

ДЖЕССИКА. Признаюсь, я следила за Гарри, но угодила под машину!

ГАРРИ. Следила?! Зачем?

ДЖЕССИКА. Я хотела узнать, куда он отправился такой красивый, в костюме, в галстуке и с дипломатом!

ГАРРИ. Узнала?

ДЖЕССИКА. Нет. Я же говорю, что попала под машину. К счастью, ничего страшного. Меня сшиб Джим – хозяин этого дома. Он, на редкость, мил и любезен.

ГАРРИ. Почему ты не идешь домой?

ДЖЕССИКА. Мне здесь хорошо. И, к тому же, я поругалась с родителями. Хочу их немного проучить. Пусть поволнуются и поищут меня.

ГАРРИ. Ты рассуждаешь, как маленькая девочка!

ДЖЕССИКА. Я вечером буду дома. А пока пусть понервничают!

Звонит телефон.

ДЖЕССИКА. Если я нужна Гарри, если он любит меня, я не откажусь от него, пусть даже мне придется сменить фамилию и уйти из дома!

ГАРРИ. Ты уверена в этом?

Выходит Ева и берет трубку.

ДЖЕССИКА. Как и в том, что Солнце сегодня зайдет!

ЕВА. (в трубку) Алло? Кто? Мистер Бом?!! Я вас слушаю!

ГАРРИ.  Если ты уверена в своих чувствах, то держись за них.

ЕВА. (в трубку) Что за бред сумасшедшего?!

ДЖЕССИКА. Уверена, не сомневайтесь!

ЕВА. (в трубку) Вот только не надо врать!

ГАРРИ. Потому что любовь это, наверное, то единственное, что может творить чудеса!

ЕВА. (в трубку) Засуньте вы их себе, знаете куда?!

ДЖЕССИКА. Например?

ЕВА. (в трубку) Вылейте их себе на голову, и пусть все окружающие носят противогазы! Не звоните мне больше!!! (с силой кладет трубку)

ГАРРИ. Вряд ли сейчас подходящая обстановка, чтобы обсуждать столь интимные моменты.

ЕВА. (язвительно) Любимая бабушка, а можно мне с тобой поговорить тет-а-тет?

ГАРРИ. Конечно, любимая внучка. Куда мне идти?

ДЖЕССИКА. О, нет, не уходите никуда. Это я давно должна была отправиться в свои апартаменты, которые вы мне столь любезно выделили на втором этаже!

ЕВА. Простите, милочка, вы действительно намерены поселиться у нас против нашей воли?

ДЖЕССИКА. Непременно! Но до вечера!

ЕВА. Вы сама тактичность!

ДЖЕССИКА. Что есть, то не отнять!

Джессика уходит наверх

ЕВА. Мистер Олбрайт, вы даже не представляете, как вы сильно усложнили мне жизнь!

ГАРРИ. Я представляю, Ева, и прошу прощения! А после всего того, что я здесь услышал и увидел, я вообще сто раз пожалел, что ввязался в эту авантюру!

ЕВА. В какую авантюру?

ГАРРИ. Я неправильно выразился. Не нужно мне было приходить к вам сегодня.

ЕВА. Да, это очевидно. Не знаю, как теперь и поступить.

ГАРРИ. Самым лучшим решением будет, чтобы я ушел отсюда как можно скорее.

ЕВА. Я с вами согласна, но вот Джим…

ГАРРИ. Что Джим?

ЕВА. Для него это будет большим расстройством. Вы ему, как это ни странно прозвучит, нравитесь. У него нет никого на свете. Он хватается за соломинку.

ГАРРИ. Но я же не могу жить в таком виде, и тем более, у вас дома.

ЕВА. Вы правы! Хватит этого маскарада! Переодевайтесь и отправляйтесь домой.

ГАРРИ. Хорошо, а Джим?

ЕВА. Я придумаю, что-нибудь. Скажу, что бабушка впала в маразм и потребовала срочно самолет до Новой Зеландии. Я не смогла ей отказать!

ГАРРИ. Ваша воля. Только будьте добры, принесите мне мои вещи. Они наверху.

ЕВА. Но там же эта девица! Почему вы не взяли их сразу?

ГАРРИ. Вы считаете, что я более убедительно смотрелся с мужским костюмом в руках?

ЕВА. Да уж. Ладно, попробую как-нибудь.

Внезапно входит мама Евы – Мэри Макдаун. Она с дорожным чемоданом

МЭРИ. Ева, как хорошо, что ты дома! Я боялась не застать тебя!

ЕВА. (изумленно) Мама?! Но как ты здесь?

МЭРИ. Кофе!

ЕВА. Что кофе?

МЭРИ. Очень хочу кофе. Предложи матери кофе!

ЕВА. Мама, что случилось-то?

МЭРИ. Твоя мать хочет кофе! Что непонятного? (заметила Гарри) Ой, простите, у тебя гости.

ЕВА. Да, мама. Даже не знаю, представлять ли тебе нашу гостью.

МЭРИ. Давай начнем с кофе!

ЕВА. Один момент!

Ева уходит на кухню

МЭРИ. Ради Бога, мэм, простите, что я вторглась в вашу беседу, но обстоятельства сильнее меня. Конечно, я должна была позвонить и предупредить Еву… Но, в конце концов, с какой стати я должна предупреждать родную дочь, что хочу её повидать! А тут еще обстоятельства прижали…

ГАРРИ. Ничего-ничего. Я как раз собиралась уходить.

МЭРИ. Отчего же? Из-за меня? Да что вы, не стоит! Вы, простите, кто Еве?

ГАРРИ. Да как вам сказать… Мне сложно ответить на этот вопрос однозначно!

МЭРИ. О, ну что ж, в вашем возрасте это очень может быть. Надеюсь, Ева прояснит ситуацию. Я, собственно, приехала к дочери поплакаться в жилетку…

ГАРРИ. Наверное, серьезные причины.

МЭРИ. Да похоже я буду вынуждена уйти от её отца.

ГАРРИ. Вот как? И почему?

Входит Ева с подносом в руках. На подносе всё для кофе-паузы

МЭРИ. Ева, я к тебе с плохой новостью.

ЕВА. Мам, ну хоть бы раз с хорошей!

МЭРИ. Не язви на мать!

ЕВА. Виви, садись с нами, выпей кофе. Может, я соберусь с духом и представлю тебя.

ГАРРИ. Благодарю, но мне уже пора.

ЕВА. Об этом не может быть и речи. Мама, будь добра, принеси печенек из буфета. Я забыла.

МЭРИ. Я?

ЕВА. Почему нет? Тебе же не сложно.

МЭРИ. (встает) Ну и дочь я вырастила!

ЕВА. Все вопросы к производителям!

Мэри выходит на кухню.

ЕВА. (говорит быстро) Гарри, вы куда собрались?!

ГАРРИ. Как куда? Это же ваша мать! Как вы объясните мое присутствие?

ЕВА. Она не общалась с матерью отца лет тридцать! Виви реально уехала в Новую Зеландию сразу после их свадьбы!

ГАРРИ. Но зачем этот балаган?! Я просто уйду и всё!

ЕВА. Вы знаете, сколько мама пробудет здесь? А если долго? А если она встретится с Джимом? Как тогда я объясню Джиму, что моя бабушка уехала, а мама даже не в курсе, что это была бабушка? Нет уж! Будем играть до конца!

Входит Мэри

МЭРИ. До какого конца, доча?

ЕВА. Несомненно, до счастливого, мамуля! Спасибо за печеньки.

МЭРИ. Могла бы и сама сходить за ними! Вся в отца! Кстати, об отце: мы с папой решили пожить отдельно. Это еще не развод, но первая ласточка, которая является предвестником зимы!

ЕВА. Весны, мама.

МЭРИ. В нашем случае, зимы! И вообще, почему ты не удивлена? Что, это такое рядовое событие?

ЕВА. Восьмой раз за год ты сообщаешь мне эту новость. Знаешь, мамуль, я становлюсь циничной, благодаря тебе.

МЭРИ. Это в тебе говорит дурацкий отцовский черный юмор!

ЕВА. Не такой он уж и дурацкий! И еще, мамочка, тебя, наверное, удивит, но я люблю и папу! Представляешь?

МЭРИ. Люби, кто тебе не дает! Отцов не выбирают!

ЕВА. Это ты сейчас говоришь как мать или как дочь?

МЭРИ. Ты зря всё переводишь в шутку, Ева, вопрос очень серьезный! (вспоминает о присутствии Гарри) Вы простите нас, что мы тут о своих семейных проблемах…

ЕВА. Ничего-ничего, мам, Виви свой человек. Всё почти по-семейному.

МЭРИ. Да? Ну, хорошо. Вивиан — так звали мать твоего отца, Ева.

ЕВА. Я знаю, мама! И почему же звали? Её так и зовут.

МЭРИ. Ах, ну да, конечно.

ЕВА. Кстати, мама, познакомься, это моя бабушка.

МЭРИ. Очень приятно. Я Мэри Макдаун. А это Ева — моя дочь!

ЕВА. Мама, мы вообще-то знакомы с Виви.

МЭРИ. Да? Ах, точно! Я из-за этих стрессов становлюсь очень рассеянной! (до неё доходит смысл сказанного Евой) Она кто?!!!

ЕВА. Моя бабушка Виви!

МЭРИ. (в прострации) Ой, держите меня семеро, мне сейчас сплохеет!

ГАРРИ. (с чувством) Ну, здравствуй, Мэри!

МЭРИ. Я не верю…

ЕВА. Во что ты не веришь, мама?

МЭРИ. Это Вивиан Макдаун?!

ЕВА. Как видишь.

МЭРИ. (подозрительно) А где вы жили всё это время? (Еве) Ты её проверяла? Спрашивала что-нибудь о прошлой жизни?

ЕВА. (наивно) Нет, мама, как-то не пришло в голову.

МЭРИ. Ага! Сейчас проверим! А вдруг это мошенница, которая хочет получить наследство?

ЕВА. Что ты несешь мама? В её возрасте уже самой пора подумать о завещании!

МЭРИ. Ну, это да! Вы меня простите, но я должна быть уверена! Итак, где вы жили эти двадцать восемь лет?

ГАРРИ. В Новой Зеландии. У меня там небольшой замок, как ты знаешь, Мэри.

МЭРИ. Как зовут моего мужа?

ГАРРИ. Вы меня совсем за дуру держите? Вы считаете, что я не знаю, как зовут моего родного сына? Нет, в этом доме мне явно не рады, я пойду, пожалуй… Ты жестока, Мэри!

МЭРИ. Ну, подождите, Виви, я не хотела вас обидеть.

ЕВА. Мама, ну, конечно же, бабушка знает, что папу зовут Карл!

ГАРРИ. (с обидой) Конечно, знаю! Я его сама так назвала!

ЕВА. Мам, ну ты сама подумай, какой ей смысл изображать из себя мою бабушку, если она мне не бабушка?

МЭРИ. Я не знаю. Просто я была не готова к встрече с ней. Это всё неожиданно! Зачем вы приехали, Виви?

ГАРРИ. Как это зачем? Я приехала помирить вас с Карлом! Мне Ева написала письмо, я распереживалась и приехала!

МЭРИ. Вы с Карлом почти не общались. А сейчас вдруг такая забота.

ГАРРИ. Люди меняются с возрастом, Мэри.

МЭРИ. Вам, конечно, виднее. Вы меня простите, Виви, но пока я не увижу вашего лица без вуали, а не поверю, что вы это Виви.

ЕВА. Мама, у неё проблемы с кожей.

МЭРИ. Ничего. Ты забыла, кто твоя мать?

ЕВА. Мама, ну это неудобно!

МЭРИ. Ничего! Я переживу! Виви, вы не возражаете?

ГАРРИ. Возражаю.

Мэри подходит к Гарри и поднимает вуаль. Внимательно смотрит на него, затем опускает вуаль.

МЭРИ. Одно лицо!

ЕВА. Что?!

МЭРИ. Я говорю, одно лицо с твоим отцом, Ева. Да, теперь  вижу, что это вы, Виви!

ЕВА. Мама, а что вы опять не поделили с папой?

МЭРИ. Ты не возражаешь, если я поживу у тебя пару дней?

ЕВА. О чем разговор, конечно, мам.

МЭРИ. А с папой — это всё ерунда. Вот у моей дочери действительно проблемы!

ЕВА. У меня проблемы? Да с чего ты взяла, мама? У меня всё отлично.

МЭРИ. Серьезно? Что-то не сходится.

ЕВА. Всё абсолютно хорошо! Ты лучше расскажи, что с папой?

МЭРИ. Мне кажется, он разлюбил меня…

ГАРРИ. Да брось ты!

ЕВА. На чем основано?

МЭРИ. Он стал другим. Холодным. Приходит с работы, поужинает и садится в свое любимое кресло-качалку, оградившись от меня газетой. И всё. Мы почти не разговариваем.

ЕВА. А ты пробовала с ним заговорить?

МЭРИ. Ну, конечно! Тысячу раз! Он отвечает односложно. И много курит. А в его возрасте это очень вредно. Скажите, Виви, вы же с ним общаетесь в переписке?

ГАРРИ. Он пишет очень редко.

МЭРИ. Но пишет же. Вы посоветуйте ему бросить курить!

ГАРРИ. Непременно!

МЭРИ. Я думаю, вы заедете с ним повидаться?

ГАРРИ. Мой самолет…

ЕВА. Конечно, бабушка заедет к папе, мамуля.

ГАРРИ. Конечно.

МЭРИ. А вообще, конечно, глупо держать меня за дуру, потому что я совсем не дура.

ЕВА. Не совсем поняла, в каком контексте ты это сказала?

МЭРИ. А в любых контекстах.

Звонок в дверь. Ева идет открывать.

МЭРИ. Понимай и трактуй, как хочешь. Я, конечно, не академик, но и не деградант!

Ева открывает дверь. Входит инспектор Джонс

ДЖОНС. Простите, миссис Бёрнс, за беспокойство, но у нас новое ЧП.

ЕВА. Что на этот раз?  Убили Кенеди?

ДЖОНС. Хуже! Украли дочь Стейджа! Джессику Стейдж!

ЕВА. С чего вы взяли, что её украли, инспектор?

ДЖОНС. Улики говорят об этом.

ЕВА. А вам не приходила в голову светлая мысль, что она сама ушла из дома?

ДЖОНС. Вы хотите учить меня сыскному делу, миссис Бёрнс?

ЕВА. Ну, может, она поссорилась с родителями, и таким образом решила им отомстить?

ДЖОНС. Смелая версия, но не похожа на правду. Родители уверяют, что она не такая, что её именно похитили. Вся полиция города на ушах!

ЕВА. Серьезно? А мне эта версия кажется правдоподобной, инспектор.

ДЖОНС. Интересно, почему? Вы знакомы с ней?

ЕВА.  Да, я знакома с ней. И знаю, что она еще не то может выкинуть.

ДЖОН. Позвольте, а откуда вы её знаете?

ЕВА. Пересекались как-то.

ДЖОН. Мы делаем обходы по всем домам. В последний раз её видели в нашем районе. Скажите, у вас её нет?

ЕВА. Конечно, есть. Сидит наверху, пьет шампанское с омарами.

ДЖОН. Простите, миссис Бёрнс, но эта шутка сейчас не уместна!

ЕВА. Кто сказал, что я шучу?

ДЖОНС. Кстати, а где ваш супруг?

ЕВА. Джим на пресс-конференции. Он в прямом эфире. (вспомнила) О, Боже! Он же в прямом эфире! Мы пропустили! Скорее включайте телевизор! (Джонсу) Инспектор, простите, но нам сейчас не до вас. До свидания.

ДЖОНС. До свидания.

Джонс уходит. Ева включает телевизор.

МЭРИ. Почему ты мне не сказала, что у Джима пресс-конференция?

ЕВА. Мам, ну ваши с папой разборки уж всяко интереснее этого. Тихо!

ГОЛОС ДЖИМА. … экологическая безопасность становится одной из важнейших задач, которую мы должны обязательно решить.

ГОЛОС ПОППИ. Спасибо. Следующий вопрос. Да, вот вы. Пожалуйста.

ГОЛОС ЖУРНАЛИСТА. Мистер Бёрнс, одним из пунктов вашей предвыборной программы является задача по снижению налогов. Интересно, а как вы собираетесь это реализовывать?

МЭРИ. (Еве) Видела, с каким гаденьким выражением лица он это спросил?

ГОЛОС ДЖИМА. Ну, во-первых, стоило бы уточнить, что вы некорректно задали вопрос!

ЕВА. Ответь ему, Джимми!

ГОЛОС ДЖИМА. Я говорил не о снижении налогов, а о введении прогрессивного налога. Я считаю, что богатые должны платить больше, а бедные меньше. В этом есть справедливость.

МЭРИ. Молодец, Джимми!

ГОЛОС ДЖИМА. Вы же понимаете, что если человек с небольшим доходом платит, скажем, 20 евро с каждых ста, то это существенно бьет по его бюджету. Иными словами, при заработке в 1000 евро, остается только 800. В то же время, те же 20 процентов налогов для обеспеченных людей являются вполне подъемными. Вот поэтому мы хотим снизить для бедных, и увеличить для богатых. И эти принципы прописаны в программе нашей партии.

ЕВА. Справедливо!

ГОЛОС ПОППИ. Пожалуйста, следующий вопрос.

ГОЛОС ЖУРНАЛИСТКИ. Мистер Бёрнс, ходят слухи, что вы собрались разводиться с вашей супругой. Скажите, правда ли это и в чем причина размолвки?

ЕВА. Ну что за люди!

ГОЛОС ДЖИМА. Во-первых, я слухи не комментирую. А во-вторых, я никого не пускаю в свою личную жизнь. Следующий вопрос, пожалуйста.

МЭРИ. Хорошо сказал!

ГОЛОС ПОППИ. Пожалуйста, ваш вопрос.

ГОЛОС ЖУРНАЛИСТКИ. Мистер Бёрнс, вы очень хорошо выглядите…

ГОЛОС ДЖИМА. Спасибо.

 ГОЛОС ЖУРНАЛИСТКИ. Но сегодня мы получили информацию, что вы попали в ДТП, а точнее вас сбила машина и у вас возникли проблемы со здоровьем, кажется, что-то со спиной. Как вы себя чувствуете, и скажите, это не повлияет на вашу будущую работу, в случае избрания?

ГОЛОС ДЖИМА. Ну, как видите, я чувствую себя превосходно. ДТП было незначительным, не стоит придавать этому значение. А что касаемо спины, то это настолько мелочь, что об этом даже говорить не хочется, чтобы не тратить ваше драгоценное время.

ГОЛОС ПОППИ. Со здоровьем у мистера Бёрнса всё отлично. Так, пожалуйста, следующий вопрос.

Сверху спускается Джессика

ГОЛОС ЖУРНАЛИСТА. Недавно по решению суда закрыли газету «Фридом оф спич». Известно, что инициатором судебного заседания явилась именно ваша партия. Как вы можете это прокомментировать?

МЭРИ. Эту желтую газетенку давно следовало прикрыть!

ГОЛОС ДЖИМА. Ну что тут можно комментировать? Если это издание постоянно публиковало лживые новости, если они проиграли все суды, то о чем можно говорить? Я считаю, что решение суда было совершенно справедливым.

ДЖЕССИКА. Бог мой, да это же Джим!

ГОЛОС ДЖИМА. Средства массовой информации обязаны нести правду и только правду. В противном случае они становятся лживыми пропагандистами. А это недопустимо в демократическом обществе.

ДЖЕССИКА. Он  что, совещание редакции в ящик перенес? Круто!

ЕВА. Да тихо ты!

МЭРИ. Ева, а это…?

ЕВА. Это Джессика. Джессика, это моя мама Мэри.

ГОЛОС ПОППИ. Пожалуйста, третий ряд справа.

ГОЛОС ЖУРНАЛИСТКИ. Мистер Бёрнс, скажите, в чем, на ваш взгляд, принципиальные отличия программы вашей партии от программы ближайших конкурентов?

МЭРИ. Ну и вопросы!

ГОЛОС ДЖИМА. Ну, послушайте, это же очевидно, если вы внимательно прочитаете программы. Мы выступаем за то, чтобы благосостояние простого человека было приоритетным вопросом государственной политики.

ДЖЕССИКА. (шокировано) Мистер Бёрнс?!!

ГОЛОС ДЖИМА. Мы хотим сделать упор именно на внутренней политике государства, мы хотим заморозить все программы помощи другим государствам, не потому, что мы такие нехорошие или злые, а потому что государство обязано, в первую очередь, заботиться о своих гражданах, о своих налогоплательщиках, наконец, как бы некрасиво это ни звучало!

ДЖЕССИКА. Это Джим Бёрнс?!!

ЕВА. Он самый! Мой муж!

ГОЛОС ДЖИМА. Мы уверены, что государство может быть успешным только в том случае, если будут успешными его граждане. Это наша принципиальная позиция. В завершении, я хотел бы призвать всех голосовать за нашу партию именно потому, что мы ни разу не обманули вас!

ДЖЕССИКА. Вы обманули меня! Я всё это время была в логове врага?!

ЕВА. Да помолчи ты!

ГОЛОС ПОППИ. Уважаемые коллеги, на этом мы вынуждены закончить нашу пресс-конференцию. Спасибо всем за внимание и за интересные и острые вопросы!

ГОЛОС ДЖИМА. Всем спасибо!

МЭРИ. Джим красавчик у тебя, Ева. Горжусь им!

ЕВА. (выключая телевизор) Да, он в форме.

ДЖЕССИКА. Вы все мне врали?! Это дом Джима Бёрнса?!

ЕВА. Кто тебе врал? Я? Моя мама? Виви? Может, это мы ворвались в твой дом и шантажировали тебя? Так что помолчи лучше! И убирайся отсюда!

ДЖЕССИКА. Да как вы смеете со мной так говорить?!

ЕВА. Еще как смею! Тоже мне нашлась! Ты просто гадкая избалованная девчонка!

ДЖЕССИКА. Ах, так?

МЭРИ. Девушка, вам лучше уйти.

ДЖЕССИКА. Вивиан, я же вам душу открыла, а вы с ними заодно…

ЕВА. Я не думаю, что мы хоть на йоту перед тобой виноваты.

ДЖЕССИКА. Да? Вот полиция и разберется, кто и в чем виноват!

ЕВА. Пойдешь в полицию? Разумеется, это правильное решение, тем более, что они тебя уже ищут по заявлению твоих родителей!

ДЖЕССИКА. Откуда вы знаете?

ЕВА. Это лишняя информация для тебя.

ДЖЕССИКА. Я скажу, что ваш муж сбил меня автомобилем!

ГАРРИ. Джессика, это низко…

ЕВА. (Гарри) Это привычно для неё! (Джессике)  К любому обвинению необходимы доказательства! Что вы предъявите?

ДЖЕССИКА. Как это что? Шрамы, ссадины, синяки!

ЕВА. Чушь!

ДЖЕССИКА. И он насильно притащил меня сюда! Он похитил меня!

МЭРИ. Ева, нужно срочно звонить в полицию!

ЕВА. Зачем?

МЭРИ. Ты разве не видишь, что в наш дом забралась воровка! Она пыталась украсть у нас деньги и ценности!

ДЖЕССИКА. Что вы врёте?!

ЕВА. Ты права, мама, она обшарила весь дом и оставила кучу отпечатков пальцев!

ГАРРИ. А шрамы, ссадины и синяки она получила, когда выпрыгнула со второго этажа, спасаясь от справедливой погони!

МЭРИ. Мы свидетели!

ДЖЕССИКА. Что? Виви, и вы туда же?!

ГАРРИ. Ты не права, Джессика.

ДЖЕССИКА. Я только заберу свою сумку.

ЕВА. Верное решение!

Джессика поднимается наверх, но останавливается и возвращается.

ДЖЕССИКА. Виви, можно с вами поговорить? Только не здесь.

ГАРРИ. Пожалуйста.

Джессика и Гарри выходят в кухню

МЭРИ. Ну а теперь рассказывай!

ЕВА. Что?

МЭРИ. Что у вас с Джимом происходит?

ЕВА. С Джимом? Ничего. Всё как обычно.

МЭРИ. Ты считаешь мать дурой?

ЕВА. Нет же, мама!

МЭРИ. Ты считаешь, что я не могу отличить переодетого мужчину от женщины?

ЕВА. (ошарашено) Ты… поняла?

МЭРИ. Ева, почему ты держишь меня за кретинку? Естественно, что я поняла, что это ни какая не Виви. А кто? Кто это?

ЕВА. Да никто! В том то и дело, что никто. Зовут его Гарри. Гарри Олбрайт.

МЭРИ. Он твой любовник?

ЕВА. Да нет же, мама! Он просто увивался за мной, но так, не серьезно. Мне он совсем не интересен. А здесь он оказался случайно, но тут… В общем, это долго рассказывать.

МЭРИ. А эта девица?

ЕВА. С ней еще сложней. Это дочь главного конкурента Джима — Стейджа, а Джим совершенно случайно легонько сшиб её машиной. Постой, мама, но если ты сразу вычислила Гарри, почему сделала вид, что это Виви?

МЭРИ. Не хотела ставить тебя в неудобную ситуацию. Я же не знала, можно ли разоблачать его. Я подумала, что если ты представляешь мне его как Виви, значит, это зачем-то нужно. Вот мысль про любовника и пришла в мою голову. Ну а всё же, что у вас с Джимом?

ЕВА. Мы решили расстаться. Вернее, я решила.

МЭРИ. Разлюбила?

ЕВА. Я не знаю. Но что-то погасло. Он изменился очень сильно.

МЭРИ. Это нормально, люди меняются с возрастом.

ЕВА. Мама, но мы женаты только пять лет, а он стал совсем другим человеком. Он стал холодным, расчетливым, прагматичным…

МЭРИ. Он в политике, это издержки…

ЕВА. Но я-то живая!

Входят Джессика и Гарри

ДЖЕССИКА. Спасибо, вам, Виви.

ГАРРИ. Помни, что ты обещала.

ДЖЕССИКА. Помню. (Еве и Мэри) Простите меня, пожалуйста. Я была очень не права. Мне очень стыдно.

МЭРИ. Виви, да вы гений педагогики!

ЕВА. Я рада, что ты осознала свое недостойное поведение, Джессика.

ДЖЕССИКА. Конечно. Вы должны меня понять, я растерялась. Я молодая, еще не опытная. Простите. А Джим ваш совсем неплохой человек.

ЕВА. Он очень хороший человек.

ДЖЕССИКА. Не держите на меня зла.

ЕВА. Я постараюсь.

ДЖЕССИКА. Спасибо. Я заберу свою сумочку сверху.

ЕВА. Пожалуйста.

Джессика поднимается наверх

МЭРИ. Как же, Виви, вам удалось убедить эту юную леди в неправоте?

ГАРРИ. Исключительно методом убеждения, без физического воздействия.

ЕВА. Кстати, Виви, вы уже вполне можете превращаться обратно в Гарри.

ГАРРИ. Прости, Ева, я не расслышала тебя. Что ты сказала?

ЕВА. Я говорю, что мама в курсе, что вы совсем не моя бабушка.

МЭРИ. Уж мужчину от женщины я отличаю со стопроцентной вероятностью.

ЕВА. Мама по профессии медик.

МЭРИ. Так что, Гарри, вам меня не провести.

ГАРРИ. (говорит своим обычным голосом) Что, совсем не похож на бабушку?

МЭРИ. Ну, почему? До того, как я подняла вуаль, я принимала вас за старую аферистку.

ЕВА. Гарри, вы можете переодеваться и отправляться, куда вам необходимо. Джиму мы всё объясним.

ГАРРИ. Да, конечно. Вот только Джессика уйдет, и я сразу переоденусь.

ЕВА. Чем она вас смущает?

ГАРРИ. Да не то, чтобы смущает, просто… Давайте дождемся её ухода.

МЭРИ. Что-то вы темните, молодой человек!

ГАРРИ. Вы ошибаетесь. Всё нормально.

ЕВА. Ну, тогда я разоблачу вас прямо при ней!

ГАРРИ. Прошу вас, не надо.

ЕВА. Почему? Вы знакомы с ней?

ГАРРИ. Да, знаком.

ЕВА. В качестве кого?

ГАРРИ. В качестве её молодого человека.

МЭРИ. Вот как?

ЕВА. А зачем же… а зачем же вы ухлестывали за мной?

ГАРРИ. Ева, дело в том, что… Я не знаю, как вам сказать..

МЭРИ. Вы ловелас?

ГАРРИ. Вроде того.

ЕВА. Вот все мужчины одинаковы!

ГАРРИ. Не выдавайте меня, пожалуйста.

Сверху спускается Джессика. У неё в руках дипломат Гарри

ДЖЕССИКА. Позвольте!

ЕВА. Что такое?

ДЖЕССИКА. Это дипломат Гарри!

ЕВА. Какого Гарри? И зачем вы украли наш дипломат?

ДЖЕССИКА. Я же вам говорю, что это дипломат Гарри! Я его очень хорошо знаю! Тут есть даже его инициалы — Г и О — Гарри Олбрайт! Понимаете?

МЭРИ. Девочка, ты ошиблась. Ну откуда в этом доме может быть дипломат какого-то Гарри? Кстати, кто этот таинственный Гарри?

ДЖЕССИКА. Это мой парень. Вот Виви знает.

ГАРРИ. Джессика, ну ты сама посуди, что может здесь делать чемодан Гарри? Ты ошиблась!

ДЖЕССИКА. Я открою его и посмотрю! Гарри сегодня утром был с ним!

ЕВА. Наверное, с очень похожим на этот. А это, наверняка, дипломат моего мужа.

Джессика открывает дипломат

ДЖЕССИКА. Здесь какие-то бумаги!

ЕВА. А вы ожидали увидеть там чашу Грааля?

ДЖЕССИКА. Я уверена, что это дипломат Гарри!

ГАРРИ. Джессика, доверься моему опыту: и на старуху бывает проруха!

ДЖЕССИКА. Неееет! Я сердцем чувствую, что здесь что-то не так! Признавайтесь, где Гарри?

ЕВА. Я признаюсь!

ДЖЕССИКА. Ага! Признаетесь?!

ГАРРИ. Признаетесь?!

ЕВА. Я признаюсь, что порядком устала от вас, Джессика! Где вы тут видите Гарри? Может быть, я Гарри? Или моя мама Гарри? А может быть, вы считаете, что бабушка Виви это Гарри? Может быть, проверим?

ДЖЕССИКА. Прекратите издеваться надо мной, Ева! Как вам не стыдно!

ЕВА. Мне не может быть стыдно, поскольку я не совершала ничего предосудительного!

МЭРИ. Девушка, ну вы сами подумайте, ну какой нам резон прятать от вас вашего Гарри? Правда, Виви?

ГАРРИ. Глупость какая!

ДЖЕССИКА. Это похоже на заговор!

ЕВА. Ну, конечно! Прямо дворцовый переворот!

ДЖЕССИКА. Я сейчас уйду!

ЕВА. Неужели это чудо случится?

ДЖЕССИКА. Но вернусь!

ЕВА. Пощадите нас!

ДЖЕССИКА. Вернусь не одна, а с полицией!

МЭРИ. Нам пора начинать отстреливаться!

ЕВА. Приводите сюда всю королевскую рать!

ДЖЕССИКА. Потому что я чувствую, что в этом доме произошло преступление!

ЕВА. Скажу тебе честно: пока нет! Но если ты сейчас не уйдешь, то обязательно произойдет!

ДЖЕССИКА. Вы убили Гарри? Зачем?

МЭРИ. Вот если бы сейчас мы его встретили, то точно бы убили! Правда, Виви?

ГАРРИ. Непременно!

ДЖЕССИКА. Ну, что ж, до встречи! Я вернусь! Я найду Гарри!

Джессика убегает

МЭРИ. Последняя фраза звучала как угроза. (Гарри) Я бы на вашем месте напряглась, молодой человек.

ГАРРИ. Да я уже скоро лопну от напряжения. С вашего позволения, я пойду в гардеробную и приму свой человеческий облик!

ЕВА. Сделайте одолжение!

Гарри забирает дипломат и поднимается наверх

ЕВА. Мама, ты вообще можешь себе представить степень абсурда, в котором проходит мой сегодняшний день?

МЭРИ. Я всё пытаюсь понять, во что ты впуталась, и, представляешь, не понимаю!

ЕВА. Представляешь — я сама не понимаю! А самое главное, что не имела ни малейшего желания куда-либо впутываться!

МЭРИ. Какие у нас с отцом проблемы? Всё это блажь да ерунда. Я сердцем почуяла, что у тебя не всё в порядке.

ЕВА. Мама, у меня всё в порядке!

МЭРИ. Ну, нравится мне Джим! Нравится и всё! Ну, хороший он!

ЕВА. Бесспорно, мама! Но может, в этом и проблема.

МЭРИ. Что? Ты слышишь себя?

ЕВА. Я не настроена сейчас обсуждать мою личную жизнь! Прости!

МЭРИ. Он тебе верен?

ЕВА. Мама!

МЭРИ. Он обижает тебя?

ЕВА. Мама!!

МЭРИ. Он пьет?

ЕВА. Мама!!!

МЭРИ. Что в нем не так?

ЕВА. Он идеален, мама! И в этом вся проблема!

МЭРИ. Ты меня извини, доча, но так и хочется спросить: а не охренела ли ты?

ЕВА. Не мучай меня, мама… И так плохо…

Ева уходит в спальню

МЭРИ. Я пригласила Карла, твоего папу, на каток. Мы тогда только начинали встречаться. Он всячески пытался увильнуть, но я была настойчива. И вот мы пришли на каток в Ригли-Роу. Он был весь напряжен — это я потом поняла. Он очень боялся. Почти дрожал. Много позже я узнала, что у него был страх льда, потому что в детстве он упал на лед и пробил голову. Но не просто так, а с больницей, с лечением и болью. Но в тот момент он пошел со мной. Ему было страшно, но он шел со мной. Почему? Потому что любил меня. Он вышел на каток. Я-то каталась хорошо, а вот он совершенно не умел стоять на коньках. Я звала его к себе, он неловко катился, много падал, смущался, над ним смеялись. Но он ехал ко мне через сотню падений, ударов, ушибов, насмешек… Надо сказать честно — выглядел он нелепо и смешно. Да так смешно, что мне стало стыдно, что это мой парень. Черт меня подери, но мне было стыдно! Я пришла домой и объявила родителям, что больше не встречаюсь с парнем по имени Карл Макдаун, и вкратце рассказала историю на катке. Сказала, что он нелепый и мне стыдно за него.  Папа мне сказал: «Тогда, Мэри, тебе следует отказаться и от отца, потому что я совершенно не умею кататься на коньках».  — И от матери, — добавила мама. И я осознала! Мне стало чертовски стыдно! Почему я ждала от человека то, что ему не свойственно в угоду своим хотелкам? Я же не подумала о том, что чувствует он сейчас… Противно стало. С тех пор мы с твоим отцом неразлучны. Знаю, что ты мне сейчас скажешь! Но! Ева, я очень уважаю и люблю твоего отца! И ссориться двум любящим людям — это нормально! Хуже, когда нет ссор. Значит, нет любви!  Это большой труд — быть вместе!

Входит Джим

ДЖИМ. Мэри? Вот так сюрприз! Здравствуйте!

МЭРИ. Джимми, мальчик мой, чертовски рада видеть тебя!

ДЖИМ. Можете быть уверены, что это взаимно!

МЭРИ. Смотрела тебя по ящику — ты был великолепен!

ДЖИМ. Спасибо, но вы преувеличиваете, Мэри!

МЭРИ. С какой стати? Ты держался весьма и весьма! А какие ответы — блеск!

ДЖИМ. Вы мне льстите!

МЭРИ. Есть немного, но доля истины присутствует!

ДЖИМ. Благодарю вас, вы любезны как всегда! А Ева? Она дома?

МЭРИ. Только что была здесь.

ДЖИМ. Вы встретились с Виви?

МЭРИ. Ну, конечно. Нас обуяли минуты ностальгии, и она поехала к  Карлу. Оттуда сразу на самолет.

ДЖИМ. На самолет? Она всё же улетает. Как жаль, что не увижу её. Она очаровательная старушка!

МЭРИ. Да, я ей поручила заняться воспитанием Карла. Понимаю, что немного запоздала, но всё же это необходимо! Мама в любом возрасте мама!

ДЖИМ. Это уж точно, Мэри. Как вы доехали?

МЭРИ. Чудесно! Вообще я очень люблю поезда.

Наверху появляется Гарри, но, увидев Джима, он тут же уходит обратно.

ДЖИМ. Вы просто в гости или есть еще дела?

МЭРИ. Если ты не возражаешь, то я поживу пару дней у вас.

ДЖИМ. Ну, о чем разговор! Вы же знаете, что мы всегда вам рады!

МЭРИ. Джимми, у меня есть к тебе большая просьба.

ДЖИМ. Всё, чем могу!

МЭРИ. Я не лезу в вашу жизнь, но всё же не бросай Еву, пожалуйста. Не бросай её.

ДЖИМ. Это вам она сказала, что я хочу её бросить?

МЭРИ. Она мне ничего не сказала, но я сердцем чувствую, что у вас что-то не так.

ДЖИМ. У меня даже мысли не было её бросать, Мэри…

Вбегает Поппи

ПОППИ. Простите, что я без стука и приглашения, но мистер Бернс, мне нужно поговорить с вами! Это очень серьезно!

МЭРИ. Я пойду, прогуляюсь по магазинам.

ДЖИМ. Спасибо, Мэри.

Мэри выходит

ДЖИМ. Что случилось?

ПОППИ. Мне позвонил один знакомый редактор одной известной газеты…

ДЖИМ. Интрига взлетела до небес!

ПОППИ. Я серьезно, вердамт дизе думкэфэ!

ДЖИМ. Я слушаю!

ПОППИ. Очевидно, Стейдж собрался вбросить компромат на вас! Завтра во всех газетах появится статейка, в которой очень неприятная информация!

ДЖИМ. Я подам на него в суд!

ПОППИ. Разумеется! Но будет уже поздно! Суд будет после выборов, не исключаю, что он даже извинится, но дело-то будет сделано!

ДЖИМ. Что в этой статье?

ПОППИ. У меня нет текста.

ДЖИМ. Но суть-то ты знаешь?

ПОППИ. Знаю.

ДЖИМ. Излагай!

ПОППИ. Там идет речь о вашей жене. Якобы, у неё есть любовник. И поэтому вы разводитесь. Автор этой статьи язвительно пишет, что, мол, какой из него представитель народа, если он за собственной женой уследить не может. Ещё редактор сказал, что сегодня к вечеру ему обещали предоставить фотографии с доказательствами.

ДЖИМ. Что за ересь? Я не верю!

ПОППИ. Я сказала лишь то, что сказали мне.

ДЖИМ. Черт!

ПОППИ. Вас это сильно задело?

ДЖИМ. Меня всегда сильно задевает ложь!

ПОППИ. Надо что-то с этим делать!

ДЖИМ. А что мы можем сделать? Только надеяться на здравый смысл избирателя. И вот еще что, Поппи, обзвони эти редакции, и предупреди, что если эта чушь выйдет в тираж, то их ждут многомиллионные иски!

ПОППИ. Я уже сделала это.

ДЖИМ. Какова реакция?

ПОППИ. В основном меня просто выслушали.

ДЖИМ. Пусть только попробуют!

ПОППИ. А вы действительно не допускаете мысли, что ваша супруга может быть вам не верна?

ДЖИМ. Пусть мои мысли останутся при мне, Поппи.

ПОППИ. Позвольте моим вырваться наружу?

ДЖИМ. Что, прости?

ПОППИ. Человек подобен губке. Она может много впитывать, потом её можно отжать, и она снова станет сухой. А вот если её не отжимать, но лить при этом воду, то она становится бесполезной, потому что уже не может ничего впитать! И начинает гнить от сырости! А не впитанная вода растекается по всюду, топя всё и всех.

ДЖИМ. Поппи, достаточно аллегорий!

ПОППИ. Я вот та самая губка, на которую льют, но не отжимают…

ДЖИМ. Не отжимают?

ПОППИ. Вы же не слепой и не бесчувственный мешок!

ДЖИМ. Не уверен!

ПОППИ. Я работаю с вами три года.

ДЖИМ. Ты молодец.

ПОППИ. И все три года вы ничего не видите. Да, знаю, некрасиво с моей стороны, но каждый бьется за свое счастье! Вы должны отдать должное моему такту и терпению… За эти три года я ни словом, ни делом не обнаруживала свои чувства, эмоции и желания. Я бы и дальше молчала, но настал тот момент, когда молчать уже невыносимо. Я и работать на вас стала только потому, что влюбилась…

ДЖИМ. Поппи…

ПОППИ. Три с половиной года назад вы пришли в наш университет читать лекцию по международной политологии. Не помните? Это был своеобразный мастер-класс.

ДЖИМ. Конечно, помню.

ПОППИ. А через полгода я закончила университет, и пришла работать к вам. К счастью, ваш тогдашний помощник перешел на работу в министерство, и мне, как я тогда думала, сказочно повезло! Мне, вчерашней выпускнице факультета иностранных языков, просто подфартило устроиться на работу в парламент! Но причиной моей радости было не то, где я работаю, а с кем! Вы помните, что я даже не спросила про зарплату? Мне это было неинтересно. Мой интерес был в вас. И вот сегодня я совершенно осознанно говорю, что люблю вас… И делайте с этим, что хотите.

ДЖИМ. Я очень ценю тебя. И ценю то, что ты делаешь для меня сверх своих должностных инструкций. Вообще ты очень хороший человечек, ты красивая, умная девушка! У тебя есть всё для того, чтобы любить и быть любимой…

ПОППИ. Но ты ошиблась адресом, Поппи. Вы это хотите сказать? Конечно, я не страдаю от отсутствия мужского внимания, Джим, — уж простите, что я так фамильярно… Иногда я даже страдаю от чрезмерного внимания к своей персоне. Да, у меня есть всё, но нет самого главного…

ДЖИМ. Ну, о чем ты говоришь? Ты такая молодая! У тебя вся жизнь впереди!

ПОППИ. Да где она, жизнь эта? Вы и есть вся моя жизнь.

ДЖИМ. Не говори так и не думай! Ну что поделать, если я однолюб!

ПОППИ. Вы любите её?

ДЖИМ. Да… Ты должна понять меня.

ПОППИ. Я понимаю. (сдерживая слезы) Ну что ж, Джим, значит, наступило время менять свою жизнь. Вы правы: я молодая, у меня вся жизнь впереди.

ДЖИМ. Безусловно!

ПОППИ. (с комом в горле) После выборов я уйду от вас.

ДЖИМ. Поппи!

ПОППИ. Вы знаете, нашла другую работу. И к дому ближе, и спокойнее. И на душе спокойнее будет.

ДЖИМ. Тебе невыносимо работать со мной?

ПОППИ. Ауфидерзейн, майне кляйне, ауфидерзейн…

Где-то звучит песня «Auf Wiedersehen mein kleines». Поппи уходит. Затем уходит и Джим

ЗТМ.

Звонит телефон. Ева выходит и берет трубку.

ЕВА. Алло? (долго молча слушает) Это всё? Хорошо, мистер Бом. Вы победили. Я лично привезу вам Дживанши. Вы удовлетворены? Всего доброго!

Входит Джим

ДЖИМ. Нам нужно поговорить.

ЕВА. Что ж, нужно — давай поговорим.

ДЖИМ. Я не питаю никаких иллюзий, я отдаю себе отчет о происходящем. Понимаю, что ты не любишь меня, понимаю, что тебе всё это в тягость, но я прошу тебя об одной любезности…

ЕВА. Всё, чем смогу…

ДЖИМ. Скажи мне правду, у тебя кто-то есть? Поверь, для меня это очень важно!

ЕВА. Нет у меня никого!

ДЖИМ. Ева, я даю тебе слово, а, как тебе известно, я никогда его не нарушал! Я даю тебе слово, что я не стану пересматривать условия расторжения нашего брака! Ты получишь всё, о чем мы договорились. Только прошу тебя, мне нужна правда. Ответь мне честно!

ЕВА. Может, ты объяснишь, с чего вообще возникла эта тема?

ДЖИМ. Просто хочу знать правду.

ЕВА. Ты её знаешь. Мне нечего добавить!

ДЖИМ. Тебе нечего терять! Через несколько дней ты станешь совершенно свободной, хотя не помню, чтобы я особо обременял тебя, но это уже не важно. Признаюсь, у меня есть информация, что у тебя есть кто-то на стороне.

ЕВА. Что? Это полная чушь! И давай закроем эту тему!

ДЖИМ. Неужели для тебя деньги превыше всего?

ЕВА. Причем тут деньги? А, я поняла, к чему ты это сказал. Постой-ка, но ты же сам только что дал мне своё нерушимое слово, что условия останутся прежними! Так причем здесь материальное?

ДЖИМ. Может быть, ты не доверяешь мне всецело…

ЕВА. Не заставляй меня изменить свое мнение о тебе, Джим… Ты так и не понял, почему я решила уйти от тебя…

ДЖИМ. Эмоции…

ЕВА. Да, именно эмоции! Джим, я влюбилась в совсем другого человека! В нормального, в простого, в веселого, который, черт возьми, может и ошибаться, может быть и неправ! А эта проклятая политика превратила тебя в биоробота! Понимаешь, Джимми, это ненормально! Ты лишил себя права на простую жизнь!

ДЖИМ. Я не понимаю, в чем моя вина?

ЕВА. Ты стал циничен! Ты стал скрытен! Ты стал ненастоящим! Ты стал холодным! Ощущение, что ты каждый свой шаг сверяешь, выполняешь строго по инструкции! Мы даже с тобой не ссоримся! Потому что живем в параллельных мирах! У нас нет общих точек! Спали в одной кровати, но это был лишь акт естественного физиологического состояния, характеризующийся пониженной реакцией на окружающий мир! Джимми, мне 27 лет! Я еще молодая, я хочу жить! Жизнью, в которой есть место не только работе, но и простым земным радостям! Я хочу ходить с тобой по улицам, держась за ручку, и не делать при этом холодной официальной физиономии! Хочу путешествовать! Просто жить! Не официально, а просто! Ты стер грань между своей политикой и обычной жизнью!

ДЖИМ. Ева, но я вынужден быть таким…

ЕВА. На работе — пожалуйста! Хоть мумией ходи, но дома я хотела быть с мужчиной, с любимым мужчиной, а не с официальным лицом долбанной партии! Ты разучился улыбаться от души, ты фильтруешь каждое слово даже со мной.

ДЖИМ. Что в этом плохого?

ЕВА. Неужели ты правда не понимаешь?

ДЖИМ. Пытаюсь понять…

ЕВА. Знаешь, я задумалась, что же в тебе не так? И пришла к ужасному выводу — у тебя, по сути, даже недостатков нет! Но разве это нормально? Я хочу быть с живым человеком!

ДЖИМ. По-твоему, я мертв? Понимаю, что не физически. Так мертв, да?

ЕВА. Очень может быть.

ДЖИМ. Нет, Ева, это не так. Я всё ощущаю и чувствую. О многом не говорю, просто переламываю всё внутри. Что-то переламываю с невыносимой болью, терплю. Да, внешне не показываю, но это есть. Может, наши проблемы именно в не договоренности?

ЕВА. Наконец-то…

ДЖИМ. Но ты меня тоже должна понять! Я нахожусь в такой среде! Я словно в банке с пауками!

ЕВА. И дома?

ДЖИМ. Нет, но я не видел в этом проблемы! И ты молчала! А потом неожиданно объявила о разводе…

ЕВА. Я молчала?! Да как ты вообще смеешь так говорить?!! Да я тебе почти каждый вечер пыталась в той или иной форме объяснить, что мне плохо!

ДЖИМ. Когда?!

ЕВА. Если я тебе говорила, «Дорогой, пойдем, погуляем, на улице чудесная погода!», то, что это, по-твоему, значит?

ДЖИМ. Значит, что ты хотела погулять!

ЕВА. Это значит, что я хотела побыть с тобой! Поговорить с тобой! Обо всём на свете! Не обмениваться парой-тройкой дежурных фраз о прошедшем дне, когда ты сидишь с газетой на диване, а провести время по-настоящему вместе!

ДЖИМ. Почему ты мне этого не объясняла?

ЕВА. Я не знала, что отношения надо объяснять!

ДЖИМ. Мы по-разному устроены…

ЕВА. Настолько по-разному, что когда я тебе объявила о разводе, ты даже не поинтересовался, в чем причина! Ты просто воспринял это как личное оскорбление…

ДЖИМ. Просто я уверен, что такие решения не выносят спонтанно. Их тщательно продумывают, а потом озвучивают.

ЕВА. Ты даже сейчас говоришь как будто на заседании в палате лордов…

ДЖИМ. Если ты решила расстаться, значит тебе плохо со мной. Значит, я плохой. Я не имею права препятствовать тебе! Я уважаю твое решение!

ЕВА. Господи, какую же чушь ты несешь!

ДЖИМ. Почему это чушь?

ЕВА. А если я сказала это для того, чтобы ты задумался? Чтобы немного встряхнуть тебя? Чтобы ты понял, что мы можем потерять друг друга! Может быть, я ждала, что ты пересмотришь свои взгляды! И, в конце концов, поинтересуешься причиной такого решения! Да черт возьми, может ты попытаешься удержать меня?! Может быть, я этого ждала больше всего на свете…

ДЖИМ. Никогда не считал себя глупым, но сейчас…

ЕВА. Да ты и не глупый. Ты просто разучился быть собой. Ты забыл, как это делается… Если бы мы с тобой познакомились сейчас, я бы даже не начала отношения с тобой… Вот так, Джим.

ДЖИМ. Разве у нас нет ничего хорошего?

ЕВА. А самое ужасное, что и я стала похожей на тебя. Хорошо, что я это осознала. Как говорится, осознание проблемы — первый шаг на пути её решения. Ты сегодня утром затронул вопрос раздела имущества, так вот, я хочу, чтобы ты знал — мне ничего не нужно.

ДЖИМ. Ты говоришь под влиянием эмоций, Ева…

ЕВА. Скажи, ты меня ни капли не любишь?

ДЖИМ. Это уже не имеет никакого значения.

ЕВА. Нет, имеет! Ну почему ты не борешься за семью?! Ну, почему ты борешься только за свое место в политике?! Неужели она важней для тебя?

ДЖИМ. Ты не знаешь, что у меня в душе.

ЕВА. Знаю! У тебя в душе только партия! И всё!

ДЖИМ. Перестань!

ЕВА. Нет, не перестану! Не перестану! Потому что ты по ночам спишь, а я реву! Понимаешь? Не обращал внимания, что моя подушка бывает мокрой по утрам? Господи, да о чем я говорю! Тебя же ничем не пронять! Ты привык держать удар в любой ситуации! Но только ты не понимаешь, что со стороны это больше напоминает равнодушие!

ДЖИМ. Я прошу тебя, перестань…

ЕВА. (словно придумала что-то) А знаешь что, Джим, раз ты такой равнодушный циник, значит знакомство с одним человеком не вызовет в тебе никаких эмоций! Да и я душу облегчу! (кричит) Гарри! Гарри, иди-ка сюда! Путь свободен!

ДЖИМ. Какой Гарри? Ты о чем?

ЕВА. А сейчас всё поймешь!

Гарри осторожно выглядывает сверху.

ЕВА. Гарри, не нужно прятаться! Иди сюда скорее.

ДЖИМ. Что всё это значит?

ЕВА. Гарри, ну же, не робей. Всё хорошо.

Гарри спускается

ЕВА. Вот, Джим, ты спрашивал меня, есть ли у меня любовник? Так вот, я гордо отвечаю тебе — да! Это Гарри, мой любовник!

ГАРРИ. (ошарашено) Миссис Бёрнс!

ЕВА. (Гарри) Может, поцелуешь меня? Нет? Ну, ладно! Я тоже стесняюсь при нем. Но ничего, Гарри, скоро мы с Джимом разведемся, и будем вечно с тобой! Ты-то меня, в отличие от Джима, любишь! А любой женщине нужно, чтобы её любили, чтобы о ней заботились, даже в мелочах! Ей нужно, чтобы её целовали не только по поводу, но и просто так! Да, Гарри? Ей нужно слышать, что она самая красивая и самая любимая, черт возьми! А ты, Гарри, будешь именно таким! Ведь, правда?

Джим быстро выходит на улицу.

ЕВА. Простите, мистер Олбрайт, за эту дикую сцену…

ГАРРИ. Что это было?

ЕВА. Очевидно, признание… Я прошу вас, уходите…

ГАРРИ. Хорошо… Но я тоже хочу вам признаться.

ЕВА. Вы? В чем? Только умоляю, не повторяйте ваш утренний бред.

ГАРРИ. То, что я вам скажу, означает конец моей карьере в этом городе, но и не сказать не могу. Я работаю на Эдварда Стейджа. Вернее, работал. Я сегодня же потребую отставки.

ЕВА. Отставки самого себя?

ГАРРИ. Да. Он меня послал к вам, чтобы я соблазнил вас и предоставил компрометирующие вас и вашего мужа данные. Но к счастью, мне это не удалось.

ЕВА. Почему же к счастью?

ГАРРИ. Потому, что противно всё это. Кстати, я был уверен, что вы оба просто ужасные люди, а вышло всё наоборот… Простите меня, миссис Бёрнс.

ЕВА. Ну а Джессика действительно ваша девушка или тоже декорация?

ГАРРИ. Действительно. Она реально оказалась здесь случайно. И, получается, что именно она сорвала все планы мои и Стейджа.

ЕВА. Нет, не она.

ГАРРИ. А кто?

ЕВА. Я.

ГАРРИ. Вы? Каким образом?

ЕВА. У вас бы никогда в жизни не получилось бы соблазнить меня! Знаете, почему? Потому что я мужа люблю! Очень люблю…

ЗТМ.

Все уходят

Входит Джим. Он что-то ищет в гостиной. Входит Поппи.

ПОППИ. Можно, мистер Бёрнс?

ДЖИМ. Проходи.

ПОППИ. Вы что-то потеряли?

ДЖИМ. Да.

ПОППИ. Что?

ДЖИМ. Зачем спрашиваешь?

ПОППИ. Может, я хочу помочь.

ДЖИМ. Хорошо. Я потерял смысл жизни. Можешь помочь найти?

ПОППИ. Шутите?

ДЖИМ. Конечно.

ПОППИ. Я, в общем-то, пришла извиниться.

ДЖИМ. Ну.

ПОППИ. Что ну?

ДЖИМ. Извиняйся.

ПОППИ. Простите меня.

ДЖИМ. Хорошо. Забыли. Ты остаешься работать?

ПОППИ. Нет.

ДЖИМ. Зачем тогда пришла?

ПОППИ. Просто извиниться.

ДЖИМ. Информация принята.

ПОППИ. Да, и еще.

ДЖИМ. Что еще?

ПОППИ. Не было никакого компромата на вашу жену.

ДЖИМ. Как?!

ПОППИ. Вот так. Это я всё придумала, чтобы вы ушли от неё… Простите.

Поппи уходит.

ЗТМ.

На сцене Мэри и Ева. Мэри с дорожным чемоданом.

ЕВА. Мама, ну ты же собиралась побыть несколько дней, а уже уезжаешь.

МЭРИ. Ну, не могу, доча. Душа за отца болит! Как-то всё неправильно. Понимаешь, нахамила ему перед отъездом, и понимаю, что не права. Вот и мучаюсь совестью. Поеду я.

ЕВА. Позвони ему! Люди уже давно изобрели телефон.

МЭРИ. Нет, я хочу так ему всё сказать. Да и обнять, наверное, надо. Только не смейся, а вот тянет к нему! И ругаюсь, и обижаюсь, но всегда тянет, как магнитом.

ЕВА. Даже и не думала смеяться.

МЭРИ. А вы тут с Джимом давайте примиряйтесь по-человечески.

ЕВА. Да уж, мама. Я тоже наговорила ему лишнего.

МЭРИ. Ну, ничего страшного! Если бы отец реагировал на всё, что я ему говорю, то давно бы уже с ума сошел.

ЕВА. Тут другой случай.

МЭРИ. Все случаи лишь случайность. Разбежаться всегда успеете, а вот построить лодку — тут умения  и терпения нужны. Помни об этом, доча.

Входит Джим

МЭРИ. Ой, а вот и Джимми!

ДЖИМ. Здравствуйте, Мэри. Вы что, уезжаете?

МЭРИ. Да, мне очень надо. Ну, мне пора. Не ссорьтесь! Вернее, не так: ссорьтесь, а потом всегда миритесь! Ну, пока! Я позвоню, как приеду. Пока, дети.

Мэри уходит. Джим направляется в кабинет.

ЕВА. Не разговариваешь со мной?

Джим останавливается, смотрит на неё, затем всё же уходит в кабинет.

ЕВА. Ничего не было! Ничего! Всё фантасмагория!

Джим выходит из кабинета

ЕВА. Всё придумано! Всё фантасмагория! От начала до конца.

ДЖИМ. Ты о чем?

ЕВА. О Гарри. Он мне никто. Он просто никто!

ДЖИМ. Вот как? Вы уже расстались?

ЕВА. У нас никогда ничего не было. Сегодня я видела его второй раз в жизни.

ДЖИМ. У нас дома? Странное совпадение.

ЕВА. Именно совпадение. А вообще он человек Стейджа…

ДЖИМ. Мне плевать и на Стейджа и на Гарри.

ЕВА. И на меня?

ДЖИМ. К тебе я слишком не равнодушен, поэтому одно исключает другое.

ЕВА. Насколько не равнодушен?

ДЖИМ. Я люблю тебя.

ЕВА. Знаешь, в чем моя проблема?

ДЖИМ. В чем?

ЕВА. В том, что я тоже тебя люблю…

ДЖИМ. Сегодня я получил отличный урок. Прививку для сердца. Встряхнула, так встряхнула!

ЕВА. Ты вернешься? Вернешься ко мне из своего ледяного королевства?

ДЖИМ. Я уже здесь. Ты права, что вся эта политика, эта декорация, эта мишура — она лишь вторична, а первичны близкие люди. Их не зря так называют, потому что они рядом. Близки во всём: в жизни, взглядах, желаниях, эмоциях. И ты мой близкий и самый родной человек. Но я хочу, чтобы в нашей жизни появился еще один очень близкий и родной человек…

ЕВА. Ты это про кого?

ДЖИМ. Я хочу плодиться и размножаться!

ЕВА. Джим, постой, ты что, хочешь ребенка?

ДЖИМ. Очень! Я хочу сына! Или дочь! Но лучше сына! Но если будет дочь, то это тоже неплохой вариант!

ЕВА. Господи, ради таких моментов и стоит жить и пережить все остальные…

ЗТМ.

07.10.2018

Back To Top