Гурова Светлана
Телефон. 89221009479
Проклятье Голубой Змейки
Сказка
Действующие лица.
Сказительница
Данька Пужанко – мальчишка лет 8. Говорит неуверенно как бы советуясь. Он боязливый, потому и получил прозвище Пужанко.
Сенька Шапочка – мальчишка лет 8, озорной, сильный. Он и говорит уверенно, и в драку всегда первый лезет.
Марьюшка – сестра Сеньки, девушка на выданье лет 20.
Глаша (она же Огневушка-Поскакушка) – подружка Марьюшки, рыжая девушка в оранжевом сарафане и голубом платочке.
Даша (она же Голубая Змейка) – подружка Марьюшки, белокурая девушка в синем сарафане, голубом платочке и глаза у нее голубые-голубые.
Елизавета Тимофеевна – мать Сеньки
Михаил Васильевич – отец Сеньки
Мальчишки
СКАЗИТЕЛЬНИЦА. Жили-были в нашем заводе
Пауза
Ой да вы ж, наверное, не с Урала и не знаете, что у нас не села с поселками, а заводы. Ну это те деревни, что к заводам приписаны. А надо вам сказать, что дело было в стародавние времена, когда даже бабушек ваших с дедушками на свете и не бывало. Так вот жили у нас в заводе мальчишки одни. Данька Пужанко и Сенька Шапочка
Пауза
Почему их так прозвали? То мне неведомо. Но дружили мальчишки крепко. Везде и всюду вместе. Это вы сейчас все по домам да в компьютерах с телефонами сидите, а тогда у детей дел было невпроворот. То в бабки играют, то в городки, то за грибами в лес мотанут, то за ягодами, а то и на рыбалку, или в ночное с лошадьми. Так убегаются, что на полати спать без задних ног завалятся.
Пауза
Вы хоть знаете, что такое полати? А?
Пауза
Доски под потолком настелены так, чтобы спать на них можно было. Места в избе немного. А детей было куча-мала. Вот и у Сеньки сестра в девках засиделась.
Пауза
Нет. Так девка она справная была. Работящая. Только злая маленько. Да и то сказать. чего бы ей не злиться, если весь завод ее дразнил. Да было бы за что. Губки у нее толстоваты были да уточкой. Ну это сейчас модно, а тогда…А больше всех ее Сенька дразнил. И подзатыльники получал, а все равно дразнил. Вот и попал он на проклятье Голубой змейки.
Пауза
Да. Не дай Бог кому на такое проклятье попасть. Да вы про Голубую змейку-то слыхали? А про Огневушку-поскакушку? Тоже нет? Ну так слушайте тогда.
Картина 1
Зима. Настоящая уральская зима со снегом, морозом и солнцем ярким до рези в глазах. Местные ребятишки барахтаются в снегу, играют в снежки, дерутся не зло, а больше толкаются, да в сугробе барахтаются. Мальчишки в валенках, зипунах, подпоясанных широкими ремнями и в больших рукавицах из овчины. Среди них закадычные друзья Данька Пужанко и Сенька Шапочка. Рослый мальчишка кидает снежок в Даньку. Снежок больно ударяет мальчика, и он испуганно охает.
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА. (обидно со смешком). Пужанко… испужался сам не знает чего…
МАЛЬЧИШКИ. Пужанко…Пужанко…
Сенька встает рядом с другом, плечом к плечу
СЕНЬКА. Я те счас как дам промеж глаз. Будет тебе Пужанко. Как бы сам от страха в штаны не наделал.
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА. Кого бояться? Тебя что-ль, Шапочка? Сейчас как за шкварник возьму, да в сугроб закину….
Сенька с Данькой берут снежки и наступают на рослого мальчишку. Другие ребята сбиваются в сторонке.
СЕНЬКА. А ну попробуй…
ДАНЬКА. Да…
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА (не собираясь сдаваться). И пробовать нечего. Шишколда….а туда же… Ты-то, Сенька, куда лезешь-то? С шапкой-то своей драной? Малахай свой поменяй. А потом уже..
ДАНЬКА. Я вот..тебе… счас я тебе … твой малахай….драным сделаю….
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА. Ой, Испужал. Прям счас от страха помру. Пужанко…. Пужанко… Сам-то не забоись…
Сенька с Данькой бросают снежки в мальчишку и одновременно бросаются на него. Валят не землю. Остальные мальчишки просто смотрят. Потом растаскивают ребят.
ДАНЬКА. Пусти… пусти я сказал…
СЕНЬКА. Да, отцепись ты…
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА. Шишколда…. А туда же….
МАЛЬЧИШКИ. Петьша, да отстань от них. Как будто не знаешь…они ж друг за друга горой…
РОСЛЫЙ МАЛЬЧИШКА. А ну. В сугроб их…
Мальчишки суют Сеньку с Данькой в сугроб и уходят. Пацаны вылезают из сугроба. Отряхиваются.
СЕНЬКА. Ничо. Ничо. Петьша, ты у меня получишь еще. По самые пимы в сугроб засуну.
ДАНЬКА. Ага! Засунешь. Как же. Петьша-то выше да сильнее. Вымокли только. И ухо у малахая оторвали. Как теперь домой идти?
СЕНЬКА. Да, ладно причитать-то. Машка обещалась шапку связать. Красную. А этот… все равно выбросить надо. Ой! А валенок-то у тебя дырявый…
ДАНЬКА. Да. Надо бы пимы подшить да некому. Тятька-то третий день в забое.
СЕНЬКА. Так сам подшей…
ДАНЬКА. Не умею я…
СЕНЬКА. Ладно. Научу. Греться пошли. А то замерз я.
ДАНЬКА. У меня печка в избе не топленая…
СЕНЬКА. Так ко мне пошли. Мать квашню ставила. Пироги уже, наверное, напекла.
Картина 2
Изба Сеньки. Посередине большая печка. У нее суетится мать Сеньки. У печки кадушка, накрытая полотенцем, в ней пирожки горячие, только что настряпанные. У окна большой стол, за которым сидят Марьюшка, сестра Сеньки и подружки ее. Глаша и Даша. Девчонки раскладывают карты. Вверху в избе сделаны полати. доски как лежанка. Мальчишки заходят в избу.
СЕНЬКА. Пирогами-то как пахнет…
ДАНЬКА. Здрасьте…
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Явились. Не запылились. Дверь-то закрывайте. Нечего мне тут избу выстуживать. Ой! Никак нагулялись? Мокрые все как не знаю кто. Пимы-то сымайте. На печку ставьте. Пускай сохнут. Да сами на полати залезайте. Грейтесь пока. Скоро вечерять будем.
Пацаны снимают валенки, ставят на печку, туда же кладут рукавицы. Сенька, проходя мимо кадушки с пирожками, достает один потихоньку, но мать замечает и шлепает его полотенцем.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Не кусочничай. Живо на полати. И тихо мне там сидеть.
Сенька с Данькой залезают на полати. Мать поднимает малахай, видит, что у него оторвано «ухо».
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Ах, разбойники. Опять малахай порвали.
ДАНЬКА. Так это не мы…
СЕНЬКА. А чо такого-то. Машка вон обещала же шапку…красную… связать.
МАРЬЮШКА. Ничего я тебе не обещала. Делать мне больше нечего.
СЕНЬКА. Обещала. Обещала…
МАРЬЮШКА. Ага! Я время потрачу. Свяжу. А ты опять порвешь. Оно мне надо?
ДАНЬКА. Ну, так не он же его порвал
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. А кто ж тогда?
ДАНЬКА. Так Петьша же…в сугроб его…нас..
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Я чего-то не пойму. Ты-то где был? Вроде бы другом называешься. А сам в стороне?
ДАНЬКА. Так и меня в сугроб.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. А чего ж не отбились-то?
ДАНЬКА. Да как тут отобьешься. То ж Петьша. Он же сильнее
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Так и вас двое…
СЕНЬКА. Мы ему. мы ему …еще наваляем. Вот только обсохнем. И наваляем.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Наваляльщики. Сидите уж грейтесь. Девкам только не мешайте.
Мать поднимает полотенце над кадушкой, берет тарелку, накладывает пирожки и подает на полати.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Ешьте. И ни гу-гу мне…
Садится к девчонкам за стол. Девушки гадают на картах.
МАРЬЮШКА. ну чего там? Чо молчишь-то?
ГЛАША. Ну, вот же. Вот же. падает червонный король… к ногам прямо…
МАРЬЮШКА. К каким ногам-то?
ГЛАША. Дамы бубен.
ДАША. А Машка при чем здесь?
ГЛАША. Ну, так дама бубен-то она…
ДАША. Да с чего это?
ГЛАША. Да с того это. Незамужняя потому что
ДАША. Ну, так и король не к бубновой даме…
ГЛАША. А куда это он по-твоему падает?
ДАША. Так к крестям…
ГЛАША. Не. Да точно к Машке под ноги валится. Вот прямо через порог только переступит и как в ноги бултых…
СЕНЬКА. Ага! Делать больше королю нечего, как Машке в ноги валиться. Он как рот ейный увидит, так сразу об порог стукнется и обратно бегом…
МАРЬЮШКА. Ах, ты ж…
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. А ну рот свой закрой. А то в сени холодные пойдешь…
ДАНЬКА. Да, ладно. Нормальный у нее рот. Губы толстоваты. Правда.
МАРЬЮШКА. А ты вообще не возникай. Тебя спрашивали? Нет. Ну так и не спелясывай. Ну чо там дальше-то?
ГЛАША. Король белобрысый будет…
МАРЬЮШКА. Почему белобрысый?
ГЛАША. Ну, так, король-то червонный. Стало быть не черный…
СЕНЬКА. Да, рыжий он будет.
МАРЬЮШКА. Опять?
ГЛАША. Чего ради-то рыжий?
СЕНЬКА. ДаК у нас тут одни рыжие вокруг.
МАРЬЮШКА. Ну, и пусть рыжий! А имя? Имя этого червонного короля.
ГЛАША. Да откуда же я знаю?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. А карты. Они, Маньша, тебе не бабка Аграфена, сплетница наша, которая про всех все знает. Карты тебе чего-то там покажут, а рассказать кто да что…этого они не могут.
МАРЬЮШКА. Почему?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Так языка-то у них нет.
Марьюшка смешивает карты. Она сердится.
ДАША. Да ну. Карты… устарело уже. Сейчас по-другому гадают. По-современному.
МАРЬЮШКА. Это как?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Мы вот раньше гадали, так гадали. И курицу счетным зерном кормили. И петухов на заре слушали. Золу по столу рассыпали. А то вот еще… Ой! Каша у меня горит, кажись. Да ну вас. Заговорили.
Елизавета Тимофеевна вскакивает и бежит к печке. Вытаскивает горшок с кашей.
ГЛАША. Я вот слышала. Лично я слышала. Верное гадание. Надо сапог за порог кинуть. В кого попадет, тот твоим мужем и будет. Пойдем? Киданем?
МАРЬЮШКА. Так зима. Какие сапоги?
ГЛАША. Так мы валенок бросим.
Девчонки накидывают платки. Выскакивают из избы. Слышен стук валенка, попавшего в кого-то. И крики. ах ты ж! да я ж! да я вас!
ДЕВИЧЬИ ГОЛОСА. Не вам это! Не вам!
Смех. Девчонки заскакивают в избу.
ГЛАША. Ой да не дай Бог, деда Василя в мужья. Тут не только рот уткой будет. Закрякаешь.
ДАША. Валенки кидать не напасешься. По-современному надо. По-современному.
ГЛАША. Ну и как это? По-современному?
ДАША. А так. Ставишь зеркало. Да не просто ставишь. А так чтобы коридор в зеркале получился. Три свечи рядом. Полотенце опять же рядышком положить. И в зеркало то смотреть…
СЕНЬКА. Пока рожа не треснет.
МАРЬЮШКА. Ах ты ж! Зараза такая.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Так то старое гадание. Мы еще таким баловались. Тут главное подружку одну не оставлять. А то вот мы гадали так. Подругу мою жених в зеркало и утащил. Мы ведь ее не нашли потом.
ГЛАША. Ага! То-то я смотрю она в соседнем селе живет. Трое детей уже у нее.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Ну, с таким настроем…и начинать гадать не стоит.
ДАША. Еще вот есть…Говорят прямо свежее гадание…точное-преточное.
МАРЬЮШКА. Какое?
ДАША. Хомут на шею надеть. Нитку от хомута к дверям привязать. Самой с хомутом на печку сесть. А на нитке три узла завязать. И вот как три мужика побегут…
СЕНЬКА. Да откуда они побегут-то?
ДАША. А ты там на полатях не возникая. Ясно же из сеней к печке. Ну как будто побегут друг за дружкой. И вот как третий мужик до третьего узла добежит, нитку-то сразу и обрезай. Он твоим мужем и будет.
СЕНЬКА. Ага! Машка, ты третьего узла не жди. Близко не подпускай. Сразу обрезай.
МАРЬЮШКА. Это почему еще?
СЕНЬКА. А чтобы он губы твои утиные не увидел. А то сразу назад, в сени повернет.
Марьюшка кидает полотенцем в Веньку.
ДАША. Между прочим, моя бабушка так своего мужа…моего дедушку…себе нагадала. Сорок лет прожили душа в душу.
ГЛАША. Так ты говорила, что гадание современное…
ДАША. А какая разница. Главное, что верное.
МАРЬЮШКА. Ну, давайте что ли с хомутом попробуем.
CЕНЬКА. Гляди да гляди. Своего суженого не прогляди.
МАРЬЮШКА. Вот ведь зараза какая. Подзатыльников давно не получал?
CЕНЬКА. От тебя подзатыльники только.
МАРЬЮШКА. Так я сейчас валенком запулю.
CЕНЬКА. Да гадайте уже. Больно надо.
Марьюшку садят на печь, надевают хомут, привязывают нитку с тремя узлами от хомута к дверям, рядом с девушкой кладут ножницы. И оставляют одну в темноте. Пацаны ныкаются на полатях. Марьюшка сидит. Вдруг ей кажется, что бегут мужики. Мужики-то, может, и не бегут на самом деле, но пацаны на полатях шуршат и руками постукивают. Марьюшка вопит дурным голосом и сбрасывает на пол хомут. В избу вбегают Глаша с Дашей и Елизавета Тимофеевна.
ДАША. Видела?
ГЛАША. Обрезала? Нитку успела?
ДАША. Кого видела?
CЕНЬКА. Да не бежали мужики.
ДАНЬКА. Ага! Все глаза проглядели.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Зато квашня убежала
МАРЬЮШКА. Да ну вас…с гаданием вашим.
ДАША. Ерунда это все. Вот бабка Аграфена говорила…
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Ну вот что, девоньки, мне еще хлеб печь, да малахай шить. Я вам верное гадание скажу. Гребень возьмите. Ну тот, которым свои волосы чешете. Да повесьте на ночь в сенях. А утром проверьте. Коли волосы на нем будут, значит точно замуж выйдешь. Ну а масть жениха будет…ну какого цвета волос, такой и жених будет. Да! И если волос много, то стало быть богатый будет. Гадание-то верное. Много раз проверенное.
Сенька с Данькой высунулись с полатей. Марьюшка цыкает на них.
МАРЬЮШКА. Сдрысните, а то по шеям надаю.
СЕНЬКА. Ой да ладно. Больно ты нам нужна.
Сенька шепчет что-то Даньке на ухо. Потом они спрыгивают с полатей, суют ноги в валенки и на улицу.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Куды намылились?
ВЕНЬКА. До ветру.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Двоим что ли сразу?
ВЕНЬКА. А чо нельзя?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Идите. Да только не отморозьте себе там что-нибудь
МАРЬЮШКА. Опять шкодничать пошли.
Девушки шепчутся. Потом Марьюшка берет гребень и выходит в сени.
Картина 3
Изба Сеньки. Утро. Пахнет хлебом. Дети еще не вставали. А мать уже хлопочет у печки. Растапливает ее. К Марьюшке забегают Глаша с Дашей.
ПОДРУЖКИ. Ну чо? Смотрела?
МАРЬЮШКА (потягиваясь). Не-а… Счас гляну…
ДАША. У меня чернявый будет
ГЛАША. У меня помесь какая-то – черный с рыжим. Двое что ли свататься придут?
Марьюшка выходит в сени. Возвращается с гребнем. На нем гнедые волосы. И их много.
ДАША. Ой как много! Не иначе как богатый будет.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Откуда у нас тут богатым взяться?
ДАША. Но волос-то много.
ГЛАША. Вот поедет купец какой-нибудь в наш завод за камнями, а тут Машка…раскрасавица наша. Вот и будет богатый да только рыжий какой-то.
МАРЬЮШКА. Ну и что? Ну рыжий. Зато кудрявый вон.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА (подходит, трогает волосы). Жеребята-то красивые будут…гнедые….
МАРЬЮШКА. В смысле?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Наша Голубка в женихи наметилась…
МАРЬЮШКА. Лошадь?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Она самая. То-то я думаю. чего это пацаны вечером до ветру разом собрались. А они, шельмецы такие, вон чего учудили.
Марьюшка свирепеет. Сенька с Данькой прыгают с полатей и бегут к сеням. Но Марьюшка хватает их за шкирку.
МАРЬЮШКА. Чтоб вам самим, лошадь в невесты досталась. Да чтоб вам… голубая змейка привиделась!
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Замолчи, дура! Разве можно такое говорить! На весь дом беду накличешь! На себя беду накличешь!
МАРЬЮШКА. Мне то что до этого! Мне уже хуже не будет.
ДАША. Да как сказать?
Марьюшка хлопает дверью и убегает. Пацаны возвращаются из сеней.
СЕНЬКА. Мама… Чо за змейка?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Отстань. Не поминай ее. А то еще беду накличешь. А так может и пронесет.
ДАША. Да тут бабушка надвое сказала. Кому беда… а кому и нет…
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Да ты-то что знать можешь? Молодая еще.
ДАША. Молодая не молодая… а кое-что слышала….да и видела…
ДАНЬКА. Чо…чо… слышала?
СЕНЬКА. Чо видела?
ДАША. А не скажу. Мучайтесь теперь. Пужайтесь… на то ты Данька и Пужанко. И тебя Сенька, шапочка твоя, промежду прочим, Марьюшкой связанная, не спасет. Вон она красная лежит. Марьюшка-то всю ночь ее вязала. А только не спасет она тебя.
СЕНЬКА. Счас как тресну!
ДАША. Ну, тогда ты про змейку вообще не узнаешь…
ГЛАША. Пошли… Чо с пацанами связалась…
Девушки уходят. В избу заходит отец. Он вернулся с дальнего рудника. Садится за стол. Мать хлопочет. Ставит перед ним горшок с кашей, хлеб и молоко. Ребята садятся рядом.
СЕНЬКА. Тять, а тять?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну?
СЕНЬКА. А чо за голубая змейка?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ (давится и кашляет). Свят меня… свят… не поминайте ее… Христом Богом прошу…
СЕНЬКА. А чо такое-то?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Михаил Васильевич. Скажи уж им. Натворили они делов. Как бы расхлебывать все нам не пришлось.
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Каких таких делов?
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Да над Марьюшкой они подшутили. Прямо скажем зло подшутили над девкой. Ну она им и брякнула. Говорит. чтоб вам Голубую змейку увидать
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Цыц! Хоть ты молчи. А Машке косы ейные выдеру. А с вас двоих шкуру спущу.
СЕНЬКА. На. Спускай. Только про змейку скажи…
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Да скажи им. Не отцепятся ведь.
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну, слушайте! Водится в наших краях маленькая голубенькая змейка. И вроде бы она змейка, а вроде бы и нет.
ДАНЬКА. Как это?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну как. Ростом она не больше четверти и легонькая такая, будто весу в ней вообще нет. И не ползет она как другие змейки, а колечком свернется, головенку выставит, хвостиком упирается и подскакивает. Да так бойко, что захочешь, да не догонишь ее. А то еще человеком прикинется. Девкой молодой. Идет себе такая в сарафане голубом и глаза у нее голубые-голубые. А следов она не оставляет. Вот хоть по песку пройдет, а следов нету. И трава под ней не гнется. Это первая ее примета. А вторая примета – из рукава у нее правого золотой песок бежит, а из левого черная пыль сыплется.
СЕНЬКА. Ну и что? Что такого-то?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. А ты поперек батьки в пекло не лезь. А слушай что я говорю да на ус мотай. Она же когда змейкой-то ползет, то вправо от нее золотая струя сыплется, а влево черная-пречерная. И одному видеть змейку ту прям счастье. Где струя ее просыпалась, там золото верховое окажется. И много его. Поверху прямо большими кусками лежит.
ДАНЬКА. Так хорошо же это. Золото взял, да и все.
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Да кто ж спорит. Хорошо-то хорошо. А только если лишку прихватишь, ну вот капельку самую, все тут же в простой камень и обратится. И второй раз не придешь потому как сразу место забудешь. Ну, где золото-то было. А хуже всего, если змейка двоим-троим, а то и целой артели покажется. Вот тут прям беда. Все перессорятся и такими ненавистниками друг дружке станут, что и до смертоубийства дело доходит. У меня отец, дед твой, Сенька, на каторгу из-за той змейки ушел.
СЕНЬКА. Да ну?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Баранки гну. Вот тебе и ну. Сидели они как-то артелью. Разговаривали себе. А тут змейка возьми, да и покажись. Вот и пошла у них неразбериха. Двоих в драке убили, остальных пятерых на каторгу угнали. А золота и вовсе никакого не оказалось. Потому про голубую змейку и не говорят. Упоминать не упоминают. Чтобы не показалась она. А показаться она где угодно может. Хоть в лесу, хоть вот в избе нашей. А самое главное. Тот кто пожелает другому змейку увидеть, сам на себя да на родню свою всю проклятье накличет.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Теперь вам голубая змейка везде мерещиться будет. Про игры забудете.
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Да авось пронесет.
СЕНЬКА. Да, ладно. Какая беда-то будет? Марьюшка наша ведь не рудобой. Золото не ищет. Ей что змейка сделать может?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Да змейка та людей на жадность да на доброту испытывает. А вот какое уж она испытание придумает, только ей одной и известно. Что с нее взять? Змея она и есть змея. Хоть голубая, хоть обычная серая.
СЕНЬКА. В-общем понятно все. А проклятье-то снять можно?
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, говорят можно. Говорят будто надо змейке голубой в ножки поклониться. Только где у змеи ноги? В-общем говорят, поклониться змейкой этой и за Марьюшку нашу попросить. Чтобы простила змея та. Только зима на улице. Захочешь да не найдешь ее.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Лета надо ждать.
Пауза
И молиться, чтобы до лета ничего не случилось.
В избу забегает Глаша
ГЛАША. Беда! Беда!
Мать с отцом вскакивают из-за стола.
С Марьюшкой беда. Ой какая беда!
Мать с отцом выбегают из избы. Сенька с Данькой сидят за столом, двинутся не могут.
Натворили делов-то. Себе напакостили. Сестре подгадили. Вот и беда на пороге уже. На вилы Марьюшка напоролась.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Несите. Да аккуратнее же несите. В избу. В избу.
В избу заносят Марьюшку. У нее весь полушубок в крови. Ее кладут на лавку. Все хлопочут около девушки. На мальчишек никто не обращает внимания. «Умрет поди», «Жаль-то как. Молодая еще», «Жар вон пошел», «Кровища-то кровища!», «Помрет девка»
СЕНЬКА. Чо теперь делать?
ДАНЬКА. Змейку искать. Прощения просить.
СЕНЬКА. Да где ее искать? Зима ж на дворе.
К мальчишкам за стол подсаживается Глаша.
ГЛАША. Можно и зимой сыскать…коли вправду хочешь ее найти.
СЕНЬКА. Как это?
ДАНЬКА. Зима ж…змеи все спят.
ГЛАША. Да просто все. Лето надо сделать.
СЕНЬКА. Ты дура что ли? Зимой лето?
ДАНЬКА. Так не бывает.
ГЛАША. Все бывает. Если и вправду, Сенька, хочешь сестре помочь, я тебе скажу как.
СЕНЬКА. Говори.
ГЛАША. Ну, слушайте сюда. И запоминайте. Надо пойти на Васину гору, к самому ее подножью. Костер там разжечь и когда угольки только останутся, сказать. «Огневушка-поскакушка, появись». И вот как из костра девчоночка, как я рыжая, выскочит, платочком голубым махнет, так ее и попросите. «Сделай нам лето». Она вам и натанцует его. Недолго только… Часа на два не больше. Змейку тогда и вызовите. Хватит вам времени, коли ушами хлопать не будете. Только тихо. Никто о том знать не должен… Проговоритесь кому, то, считай, все пропало. И Марьюшке не жить…
СЕНЬКА. Могила!
Сенька и Данька, пока никто не видит, одеваются и уходят из избы.
СКАЗИТЕЛЬНИЦА. Вот и собрались ребята, да и пошли. Да и что им делать было? Разве ж был у них выбор? А зима на улице…не то, что сейчас. Снегу навалило…по самые окошки. Да и морозы у нас раньше были такие…что птица на лету замерзала. А только деваться им некуда, как только на Васину гору идти. И гора то не простая у нас была. Она людей на прочность испытывала. Говорили у нас так. кто Васину гору перейдет, тому ничего не страшно. Девки у нас раньше затаятся и смотрят как парни гору переходят. Который до вершины дойдет, назад оглянется да скажет. «Ну вот. Самое тяжелое прошел. Впереди легче будет», так тот самый завидный жених и есть. Все ему по плечу. Вот и пошли мальчишечки наши на ту гору лето делать. Марьюшку-то спасть надо. Сенька-то один хотел идти, да Данька его не пустил. Мало ли что. Друг все-ж-таки.
Картина 4
Подножие горы. Гора круто поднимается вверх. Ребята добираются по пояс в снегу. Вьюга воет. У Даньки рвется валенок и пальцы торчат наружу. Сенька замечает это и останавливается.
СЕНЬКА. Пимы-то надо было подшить.
ДАНЬКА. Дак когда? Марьюшка-то ведь помереть может пока пимы подошьем. Да, ладно! Так дойду…
СЕНЬКА А ну как не дойдешь?
ДАНЬКА. Дойду. Сказал же дойду, значит дойду.
Сенька снимает рукавицу, она толстая, из овчины.
СЕНЬКА. На-ко вот! рукавицей моей дыру заткни…
ДАНЬКА. А ты как же? С голыми-то руками?
СЕНЬКА. Да рукавицы то чо. У меня ж рукава есть. Глянь длинные какие. Я в них руки и засуну…поглубже. Так и дойду. А тебе по снегу с дырой никак не дойти будет.
ДАНЬКА. И то верно. Метель вон как метет. Прямо как назло.
СЕНЬКА. Так зима ж.
Мальчишки останавливаются.
ДАНЬКА. Кажись дошли. Вот она… Васина гора.
СЕНЬКА. Ну, счас костер разведем. Согреемся да картохи напечем…
Мальчишки собирают ветки. Складывают их и пытаются развести костер. Но огонь никак не разжигается.
СЕНЬКА. Данька, Данька. Спички-то надо было к телу поближе держать. Чтобы сухие были.
ДАНЬКА. Ага! Умный такой. Сам бы и нес бы…
СЕНЬКА. Так я картоху нес. Поморозить боялся.
ДАНЬКА. Толку то теперь от нее. В снегу что ль печь ее будем? Чо теперь делать? Замерзнем тут.
СЕНЬКА. Да, друг об дружку согреемся.
ДАНЬКА. Согреться-то согреемся. А Огневушку-то как без костра вызовем? Обратно что ли идти?
СЕНЬКА. Не кипешуй. Придумаем что-нибудь.
Костер вдруг загорается. Ребята радуются. Пекут картошку. Едят ее. Греют руки. Костер прогорает до углей. Из углей выскакивает рыжая девчонка, похожая на Глашу, в красном сарафане и с голубым платочком.
СЕНЬКА. Глашка! Ты тут откудова?
ОГНЕВУШКА. Кака така Глашка? Где тут Глашка?
ДАНЬКА. Ты чо? Это ж сама Огневушка Поскакушка.
ОГНЕВУШКА. Правильно говоришь. Огневушка я. Поскакушка. Только не пойму я. Чо это вы приперлись? Зимой да в метель самую. За золотом что ль? Дак вроде не рудобои. Рано вам еще за золотом ходить. От горшка два вершка, а туда же. В общем летом приходите. А я дальше поскакала.
Огневушка-поскакушка махает платком и собирается уходить
СЕНЬКА. А ну стоять!
Огневушка останавливается.
Золото твое нам без надобности. Нам змейка голубая нужна…
ОГНЕВУШКА. О, как! Не много и не мало. А то вы не знаете, что зимой змей не ищут. Им зимой-то чо делать-то? По снегу ползать? Брюхи свои морозить? Зачем вам голубая змейка?
СЕНЬКА. Надо нам…
ОГНЕВУШКА. Зачем?
СЕНЬКА. Все-то тебе скажи. Много знать будешь, скоро состаришься.
ОГНЕВУШКА. А не скажешь…фиг чо получишь. Я вот сейчас развернусь и поскачу себе по своим делам. А дел-то у меня много. Время еще на пацанов тратить.
ДАНЬКА. Да ладно тебе, Сенька. Она ж не просто так. Она по делу спрашивает.
ОГНЕВУШКА. Ну. Говори!
СЕНЬКА. Сестра моя Марьюшка. Подшутили мы над ней. Зло подшутили. Она сгоряча нам про змейку и брякнула. Ну чтобы нам ее увидеть. А на порог наш беда пришла. На вилы Марьюшка напоролась. Лежит теперь. Помирает.
ОГНЕВУШКА. Ну, а змея-то вам зачем?
СЕНЬКА. Глашка…подружка Марьюшкина…на тебя похожая сказала, что надо милости у змейки выпросить.
ОГНЕВУШКА. Эвон как. Грустненько, конечно. Не думаючи делов натворили. Да только я-то здесь при чем?
СЕНЬКА. Нам сказали…Глашка сказала, что ты лето среди зимы сделать можешь.
ОГНЕВУШКА. Да! Могу. Ненадолго только.
СЕНЬКА. Сделай. А? Ну вот что хошь, то проси. Только сделай.
ОГНЕВУШКА. Что хочу? А если я жизнь твою взамен попрошу?
Сенька замялся. Огневушка усмехнулась и повернулась уходить.
СЕНЬКА. Бери. Только лето сделай.
ДАНЬКА. И мою можешь забрать. Только помоги нам со змейкой поговорить. Милости ее попросить.
ОГНЕВУШКА. Вот и договорились.
Начинает кружится в танце.
Как остановлюсь. Там и лето будет. Смотрите, не пропустите…
Огневушка танцует. Кружится. Кружится. На вершину горы и за гору. Мальчишки бегут за ней. Вязнут в снегу. Потом уже идут. Они очень устали. Гора-то крутая да высокая. И замерзли к тому же. Наконец добираются до вершины. И останавливаются.
ДАНЬКА. Фу. Взобрались. Слава тебе, господи!
СЕНЬКА. Взобраться-то взобрались. Да, Огневушка вон дальше пляшет. Спускаться еще. Тут самое время отдохнуть, а надо дальше идти. Ноги-то не казенные.
ДАНЬКА. Да ладно! Глянь, экую гору одолели. На вершине стоим. Чего нам бояться? Под горку и идти легче. Уж если гору такую одолели, то нам с тобой все по силам будет..
СЕНЬКА. И то верно! Сейчас смастрячим подпопники и съедем… как нечего делать. Ноги-то и отдохнут. Не казенные поди.
Съезжают с горы. Огневушка останавливается, взмахивает платком, топает ножкой.
ОГНЕВУШКА. Ну вот. Гору вы одолели. Теперича зиму прогоняйте…
СЕНЬКА. А ты на что? Это ж ты должна ее прогнать.
ОГНЕВУШКА. Ишь какой! Немазаный сухой. Ничего я тебе не должна. Лопату вон бери и копай, где я ногой топну…
Из сугроба торчит лопата. На ней золотые букашки.
СЕНЬКА. Блин! Еще копать надо! Так просто ногой топнуть нельзя что ли?
ДАНЬКА. Ой да ладно! Не ссы ты! Вскопаем! Вдвоем-то
Данька берет лопату и копает снег. Сенька смотрит. Потом начинает отгребать снег руками, чтобы помочь другу. Вокруг Даньки и Сеньки тает снег. Огневушка кружит и кружит, делая теплый круг дальше и дальше.
ОГНЕВУШКА. У меня тепло!
У меня светло!
Красно летичко!
Мальчишкам становится жарко. Они сбрасывают полушубки и валенки. Поляна с летом становится совсем большой. Огневушка останавливается.
ОГНЕВУШКА. Ну вот. Лето я вам сделала. Теперь дело за вами. Зовите скорее голубую змейку. А то опять морозы ударят, да зима снега наметет.
СЕНЬКА (поет). Эй-ка, эй-ка, Голубая змейка! Объявись, покажись! Колеском покрутись!
ДАНЬКА (кричит). Появись! Змейка голубая! Не таись!
От края поляны появляется девушка в голубом. Она идет плавно как будто плывет. У платья, которое на ней длинные рукава. из одного золотой песок сыпется, из другого черный порошок. Девушка похожа внешне на Дашу.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Зачем звали?
СЕНЬКА. Тю.. Какая ж это змейка? То ж Дашка.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Какая я тебе Дашка? Я — змейка голубая. Видать не приметливый ты. Главного-то и не видишь.
ДАНЬКА. Да она ж не по земле идет. Она как будто по воздуху плывет и, как будто, колечком катится. Так посмотришь. вроде девка, а так взглянешь –вроде бы и змейка.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. А ты, малец, приметливый. В самую суть смотришь. Не все то на самом деле, что кажется.
ДАНЬКА. И вовсе я не малец.
СЕНЬКА. Да! Нашла мальца…
Встает перед змейкой грудью вперед, как бы защищая своего друга.
СЕНЬКА. А ты правда змейка голубая?
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. А ты разве сердцем не чуешь? Сердце завсегда правду скажет… даже про то, чего глазами не видать.
Девушка кружится, как бы показывая себя. Из рукавов сыпется золотой и черный порошок.
ДАНЬКА. Берегись! Черного порошка сторожись! Забыл, что отец твой говорил?
СЕНЬКА. Сам берегись!
Сенька толкает Даньку, а сам не успевает увернуться, на него попадает черный порошок.
СЕНЬКА. Чего тут попусту трещать. Дашка голубое платье напялила. Такая типа змейка я голубая. Что с девчонки взять? Зря только через гору перлись.
ДАНЬА. Не зря. Ты не видишь что ли? Вот же она. Змейка голубая.
СЕНЬКА. какая ж это змейка? Девка обыкновенная в сарафане голубом. Врет тут. В глаза прямо врет. И не краснеет даже. А ты и поверил. Уши тут развесил. Змейка… змейка. На дураков… рассчитано…
Голубая змейка улыбается.
Пошел я. Только зря время потратил. А все ты…
ДАНЬКА. Иди! Иди! Трус ты! Сыкун! А еще меня Пужанко дразнили. Ну и кто из нас от страха обосрался? Вот и будешь теперь Пужанко. Сыкун ты! Пужанко! Пужанко!
СЕНЬКА. Ах! Ты! Да ты! Да я!
Мальчишки дерутся. Данька падает. Сенька его поднимает.
СЕНЬКА. И нечего тут падать. Распадался он. Стой на своих двоих. Я сказал.
ДАНЬКА. Он сказал… Сказальщик. Тоже мне командир нашелся. Я-то вот стою. На своих двоих. А тебе я сщас наваляю.
СЕНЬКА. Ты? Смотри не обмочись от испуга. Данька Пужанко. Пужанко! А туда же…наваляю…
ДАНЬКА. Сам ты Пужанко. Шапка драная.
СЕНЬКА. Ах ты же!
Мальчишки снова дерутся. Сенька падает. Данька его поднимает.
ДАНЬКА. Чего упал? Падает он тут. Ты погляди какую гору мы одолели. Да неужто мы себя не одолеем. Или не друзья мы?
СЕНЬКА. И то верно. А ну хватай змейку.
Мальчишки пытаются схватить голубую змейку. Девушка уворачивается от них. Потом останавливается.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Хватит. Подурачились и будет. Лето вон кончается. Давайте по делу говорите. Зачем пришли-то?
СЕНЬКА. Сестра моя. Марьюшка…
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Знаю про то. Да только сама она виновата. Нечего языком сгоряча молоть. Думать надо, прежде чем говорить. Наука ей будет. А то язык у нее, что помело. За язык свой и наказана.
СЕНЬКА. Так это. Так тут. Короче, я виноват. Это же я над ней насмехался. Вот она и сгоряча. В-общем, мне и ответ держать. Только я Огневушке уже жизнь пообещал. Так ты другое чего-нибудь возьми.
ДАНЬКА. А чего это ты вперед паровоза бежишь? Вместе мы насмехались. Вместе нам и ответ держать. Бери чего хочешь.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Каждый сам за себя в ответе. Ты за себя. Марьюшка за себя.
СЕНЬКА. Да я так и думал. Чо с девки возьмешь? Распинаемся тут перед ней. Пошли Данька. А то она опять до драки доведет. И все тут. Поубиваем тут друг друга ей на радость.
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Не всякая драка человеку в укор. За иную и наградить можно. Вы же по-хорошему дрались. Я же видела как друг дружку оберегали. Да вы и гору вместе прошли. Оттого и будет вам награда моя.
Голубая змейка насыпает в одну руку черный порошок, во вторую золотой и смешивает между собой, получается золотой брусок. Она разламывает его напополам и отдает один Даньке, а второй Сеньке.
СЕНЬКА. За золото спасибо, конечно! А только мы не за ним шли. За прощением для сестры моей пришли. Не надо мне золота. Пусть Марьюшка выздоровеет, живет долго-долго, да замуж выйдет за хорошего человека. На! Возьми брусок золотой обратно. В уплату за то. Сними проклятье с сестры моей
ДАНЬКА. Да! И мой тож возьми… коли одного мало… Марьюшку только спаси…
ГОЛУБАЯ ЗМЕЙКА. Ай, молодцы, мальчишки! Последнее испытание прошли. Золото не возьму. Не спешите заслуженное отдавать. При себе пока держите. А с Марьюшки так и быть заклятье сниму. Хоть она сама и виновата.
Голубая змейка отдает ребятам бруски. Кружится по поляне, вокруг нее золотые круги светящиеся образуются, как три круга стало, остановилась, рукавами взмахнула и пропала. На поляне стал снег мести. Ребята схватились за полушубки, да ноги в валенки сунули.
СЕНЬКА. Ну и чего толку? Как узнать зря сходили или нет? Сняла она проклятье? А может и вовсе нет.
ДАНЬКА. А ты сердце свое спроси. Оно все ответы знает.
СЕНЬКА. Сердце слушать? Придумаешь тоже. Не верю я змейке этой голубой.
Сенька видит, что его брусок становится черным. А у Даньки он по-прежнему золотой. И даже больше по размеру стал.
СЕНЬКА. Ой! Что это?
Появляется Огневушка-поскакушка.
ОГНЕВУШКА. А это вам последний урок от змейки был. Бруски-то не простые. Как только о ком плохое скажешь или просто подумаешь, так золото сразу в уголь превратится. А вот если хорошее говорить будешь, ну или дело какое доброе кому сделаешь, то брусок чистым золотом станет и расти начнет.
СЕНЬКА. Понял я. Не дурак…
ОГНЕВУШКА. Ну а раз понял, то сердце свое послушай. Что оно тебе говорит?
Сенька прислушивается к себе.
СЕНЬКА. Хорошо все у Марьюшки будет.
ОГНЕВУШКА. Сердце свое всегда слушай. Только оно тебе всю правду и скажет. Ну а от меня вам, ребята, награда.
Подает каждому по мешочку.
Это вам от моих золотых кос по волосочку. Берегите их. И всегда в достатке сами проживете и семьи ваши. До тех пор, пока друг за дружку держитесь. А теперь до дому поспешайте. Мороз да метель не за горами. Теперь за лето натанцованное вдвойне лютовать будут. Ну, ничего, я их сколько смогу, столько и придержу. А вы бегом до дому.
ДАНЬКА. Так нам же опять через гору идти? Не успеем. Не удержишь ты их
ОГНЕВУШКА. Зачем через гору? Теперь по прямому Сибирскому тракту и ступайте…
Мальчишки бегут. Огневушка танцует свой танец, чтобы задержать мороз с метелью.
Картина 5
И снова изба Сеньки. Пока мальчишки к Голубой змейке ходили много всего произошло. И когда мальчишки заходят в избу, замерзшие и голодные, то видят Марьюшку, живую и здоровую. Как будто и не было ничего. Более того, к Марьюшке неожиданно сваты приехали. За столом сидит жених – рыжий, красивый парень.
СЕНЬКА. Ну вот. А ругались на нас. Жених-то вон гнедой.
ДАНЬКА. Да рыжий он.
СЕНЬКА. Я и говорю. гнедой. Прям как наша Голубка.
ДАНЬКА. Тише ты. Обидится же.
МАРЬЮШКА. Я тебе сейчас за гнедого…
СЕНЬКА. А ты за языком своим следи. А то опять беду накличешь.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. О! Это вы откудова такие явились? Мокрехонькие все. А ну быстро к печке греться. Да пимы-то, пимы-то на печку ставьте!
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Где шлендрали-то?
СЕНЬКА. Дак…за приданым сестре ходили. Вот!
Сенька протягивает сестре золотой брусок. А Данька свой подает жениху.
СЕНЬКА И ДАНЬКА. Совет вам да любовь.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Это откудова у вас?
СЕНЬКА. Оттудова. Голубая змейка дала, да передать велела слова ее…
ВСЕ. Голубая змейка! Свят, свят!
СЕНЬКА. И вовсе она не злая. Справедливая она.
ДАНЬКА. И еще она велела крепко-накрепко запомнить, что дом миром держится, да добром полнится.
СЕНЬКА. Это к тому, что как начнете промеж собой ругаться, так золото в уголь превратится.
ДАНЬКА. А если друг за дружку держаться будете, то достаток в доме вашем никогда не переведется.
СЕНЬКА. Ну а это вам, мама с тятей. Подарок.
Сенька достает мешочек от Огневушки. Мешочек стал в два раза тяжелее, чем был.
ЕЛИЗАВЕТА ТИМОФЕЕВНА. Никак голубая змейка передала?
СЕНЬКА. Ага!
Михаил Васильевич берет мешочек в руки, смотрит на него.
МИХАИЛ ВАСИЛЬЕВИЧ. Сдается мне, что это подарочек от Огневушки-поскакушки. Видишь, как золото рыжим отливает будто волосы ейные.
Смотрит на мальчишек.
Знать не только змейку повстречали, а и Огневушку повидали.
ДАНЬКА И СЕНЬКА. И лето среди зимы тоже видели. И Васину гору перешли. Никогда не забудем.
ГЛАША И ДАША. Ну если забудете, так мы напомним
СКАЗИТЕЛЬНИЦА. Так и стали они жить да поживать. Марьюшка замуж вышла. Никогда в доме никакой ругани не было. Как зачнут ругаться, так золото чернеть начинает. Так и отвыкли скандалить. А Данька с Сенькой еще дружнее стали. Раз Васину гору вместе перешли, да испытание змейкино выдержали, то дружбу их уже ничем нельзя было разрушить. И навсегда запомнили они. только сердце одно правду и говорит. Его, сердце то есть, всегда слушать надо. И вы об этом помните да сердце свое слушайте. Оно вас никогда не обманет.
Конец
Екатеринбург
2022
