Светлана Патраева
ПРОСТИ МЕНЯ, ДЕДУШКА!
пьеса для старшеклассников, 16+,
Действующие лица
Дедушка (Владимир Сергеевич) – 82 года, он принадлежит тому поколению, кого мы называем «дети войны»
Папа (Виктор) – средних лет, сын дедушки
Мама (Алена) – жена Виктора, средних лет
Дочь (Вика) – их дочь, 17 лет, учится в 11 классе
Сын (Сережа) – их сын, 14 лет, учится в 8 классе
Врач «Скорой помощи»
Сцена 1
Наши дни. Центральная комната квартиры – студии с кухней. Стоит большой обеденный стол со стульями, большой удобный диван, кресла, телевизор и т.д. Еще в квартире есть комнаты для мамы с папой, дочери и сына. Дедушка с бабушкой живут в этой центральной комнате. В углу стоит его маленький диван. Утро. Мама хлопочет у плиты. Дети собираются в школу. Взрослым кроме Дедушки надо на работу. А вот и Дедушка входит в квартиру.
Владимир Сергеевич (в руках пакет). Всем доброе утро! (Кладет пакет на тумбочку.)
Алена. Доброе, доброе, если оно, конечно, доброе… Папа, вы опять за хлебом с утра пораньше ходили, да?
Владимир Сергеевич. Ну, а что? Мне не сложно.
Алена. Вы, наверное, с утра первый покупатель в магазине?
Владимир Сергеевич. Да я не в магазине беру, в хлебном киоске. У них хлеб всегда свежий… Я в восемь часов прихожу, в это время хлебушек еще горячий, запах такой стоит…
Алена. У нас еще вчерашний хлеб не закончился. Ну, зачем так с утра себя утруждать?
Владимир Сергеевич. Да мне совсем не трудно! Поухаживать за всеми. Я же никуда не тороплюсь.
Алена (обожглась у плиты). Ой! Да что ж ты! Горячая такая…
Владимир Сергеевич. Обожглась?
Алена. Ну, конечно, тороплюсь… как всегда…
Владимир Сергеевич. За ухо возьмись, помнишь, я тебя учил? Лишнее тепло уйдет и легче станет.
Алена (берется за ухо левой рукой, а правой ловко раскладывает омлет на пять тарелок и наливает пять кружек с чаем). И правда, легче… Спасибо.
Алена приносит на подносе тарелки, вилки и кружки, быстро расставляет их на столе.
Алена (села за стол, начала есть). Папа, садитесь, ешьте! Дети, за стол! (смотрит на часы на стене). Скоро Виктор с ночной смены придет…
Владимир Сергеевич (сел, придвинул тарелку, взял вилку, оглядел стол). Да что ж это я! (Смеется.) Хлеб принес и не нарезал. Забыл!
Владимир Сергеевич пошел за доской и ножом.
Алена. Папа, я не хочу вас расстраивать, но у нас хлеб толком и не ест никто. Зря вы напрягаетесь каждый день, встаете не свет ни заря.
Владимир Сергеевич. Я уже сказал, мне не трудно за хлебом сходить (Нарезает хлеб.) А хлеб кушать надо! В нем сила и здоровье ваше. (Протягивает кусок хлеба Алене.)
Алена (берет хлеб и кладет на тарелку). Папа, я на диете сейчас, ну нельзя мне хлеб. Я от него толстею не по дням, а по часам! Хорошо вам, вы худенький от природы. (Зовет. Дети, завтракать!
Из своей спальни появляется Сережа. Подходит к столу.
Сережа. Мама, а йогурт мой где?
Алена. В холодильнике. Омлет поешь, он теплый еще.
Сережа. Нет, я лучше йогурт. (Взял йогурт, быстро ест его ложкой, стоя.)
Алена. А Вика где? (Зовет.) Вика!
Вика выходит из своей спальни, какая-то бледная и без настроения.
Вика. Всем привет!
Алена. Привет, привет. Садись, ешь! Омлет вот.
Владимир Сергеевич (кладет на тарелку Вики кусочек хлеба). И хлебушек свеженький, теплый еще.
Вика. Да нет, мама, мне в школу пора. А хлеб кушать сейчас не в тренде, дед!
Владимир Сергеевич. Как ты сказала! Не в … чем?
Вика. Не в тренде! То есть не в моде. Понимаешь, дед? Хлеб твой сейчас не в моде.
Вика идет к выходу, надевает куртку. Сережа тоже подходит, надевает куртку и они со словами: «Мы ушли» оба уходят в школу.
Алена (вслед детям). Дети, хорошего вам дня!
Владимир Сергеевич (осматривает стол). Ну вот, и не поели ничего. Мода у них какая –то… Без хлеба. Откуда силы будут брать?
Алена. Ой, папа, не обращайте внимания! Дети сейчас все такие. Непонятно — как живут, чем занимаются, что едят? Зато я наелась до отвала. Как теперь работать?
Владимир Сергеевич. Я, может, что не так скажу… Бабушке вот не нравится, что все в разное время едят.
Алена. Ну и что? Никакой проблемы я в этом не вижу. Все взрослые уже.
Владимир Сергеевич. Бабушке хочется, чтобы все вместе кушать за стол садились, как раньше…
Алена. Времена-то изменились, папа, не будет как раньше.
Владимир Сергеевич (вздыхает). Ну, конечно, я понимаю…
Алена встает и начинает убирать со стола.
Владимир Сергеевич. Алена, я сам уберу, оставь. Иди, а то опоздаешь.
Алена. Спасибо! Тогда я на работу! (Идет к выходу, надевает пальто.) А мама-то когда приезжает?
Владимир Сергеевич. Через неделю, не раньше. Давно она на родине не была. Сама понимаешь, пока увидит всех, пообщается со всеми…
Алена. Понятно. Все, я убежала!
Алена надевает пальто и уходит на работу. Владимир Сергеевич подошел к столу. Собирает в ладонь крошки хлеба со стола. Кладет их в рот. Потом начинает складывать посуду на поднос.
Владимир Сергеевич. Опять хлеб не поел никто. Может хоть Виктор с работы придет, поест… (Вздыхает.) Вот раньше говорили – хлеб всему голова. А сейчас хлеб и не нужен никому. Девчонки наши на каких-то диетах сидят все время, все худеют, худеют… Зачем, почему? Вроде и не толстые. У малого кока-кола и чипсы в ходу. Чем живут дети, что едят? Непонятно. Хлеб, Вика говорит, не в моде. Да разве мода на хлеб распространяется? Это уже прямо дурость какая-то. Не знают наши внуки, что такое война, что такое голод… Да это и слава богу. Это не приведи господи никому. Кто прошел через это, тот меня поймет. Я –то, что такое голод не понаслышке знаю, а молодежи разве объяснишь? Наши отцы воевали и погибли, чтобы мы все не знали, что такое голод. Вот они и не знают. А ты, дед, терпи. Твое дело помалкивать да за хозяйством следить. Чтобы хлеб в доме и мука, и крупы, и все, что можно, чтобы все в доме было. Чтобы если вдруг что – чтобы запас в доме был. А они что? Они дети неразумные. И пусть. Пусть так будет всегда. Они же не со зла, они просто не знают, что такое голод. А ведь самое главное, чтобы голода не было. Никогда. Вот. А я буду у них на хозяйстве. Я всю жизнь, пока живу, буду им сытную жизнь делать, деточкам моим. Ну, что, дед, поворчал и хватит. Пора в магазин за мукой идти.
Владимир Сергеевич собирается и уходит в магазин.
Сцена 2
Та же квартира. Владимир Сергеевич сидит на диване и читает газету. Из школы пришел Сережа. Владимир Сергеевич его встречает, помогает снять куртку.
Владимир Сергеевич. Привет! Как в школе дела?
Сережа. Да нормально все. Двоек нет. Ты же знаешь, я почти на одни пятерки учусь.
Владимир Сергеевич. Ты у нас молодец! Иди, помой руки и будем обедать.
Сережа ушел мыть руки. В это время Владимир Сергеевич наливает суп в две тарелки, нарезает хлеб, ставит все, что надо на поднос и выносит на стол. Расставляет тарелки, ложки, сметану и хлеб.
Владимир Сергеевич (зовет Сережу). Все, обед готов, садись!
Сережа выходит из ванной и направляется к школьному рюкзаку.
Сережа. Да нет, я это не хочу. У меня свой обед. У меня вот!
Сережа достает из рюкзака упаковку чипсов и пакет сока.
Владимир Сергеевич. Да разве это обед? Я тебе сколько раз говорил. Это все вредно кушать.
Сережа. Ну, дедушка, ты просто ничего не понимаешь. Почему вредно-то? Все вокруг едят и ничего. Вот ты откуда знаешь, что вредно, а что не вредно? Ты вот сам попробуй, а потом будешь говорить. (Протягивает дедушке пакет с чипсами.)
Владимир Сергеевич. Нет, Сережа, не обижайся, но я их кушать не буду.
Сережа. А сок? Сок- то можно? Он же не вредный вроде бы.
Владимир Сергеевич. Да нет, сок тоже не буду. Аппетит только перебивать…
Сережа. Ну не хочешь, как хочешь.
Сережа открывает чипсы и начинает их есть.
Владимир Сергеевич (вздыхает). Суп остывает, а ты чипсы ешь… Не зря бабушка переживает, что как-то все не так, все неправильно. Сережа. А что неправильно-то? Владимир Сергеевич. За стол все вместе кушать почти не садимся, каждый сам по себе. Чай с пирогами не пьем, не разговариваем. Неправильно это все. И я с бабушкой согласен, между прочим.
Сережа. Ага, дедушка, ты попробуй этими пирогами маму с Викой накормить. Визгу будет! Для тебя чипсы вредные, а для них пироги твои вредные.
Владимир Сергеевич. Это ты, конечно, в точку попал! Все с ног на голову перевернулось. Я бы за этот кусочек пирога все отдал в своем детстве…
Сережа. Дед, а почему бабушка так долго не приезжает?
Владимир Сергеевич. Соскучился что ли? По бабушке?
Сережа. Конечно, соскучился! Я даже согласен уже, чтобы мы обедали все вместе, ладно уж! Только бы бабушка приехала.
Владимир Сергеевич. Вот это да! Докажи, давай!
Сережа. Как это? Что доказать?
Владимир Сергеевич. Докажи, что по бабушке соскучился. Давай вместе поедим. Что, слабо?
Сережа (смеется). Ну, ты, дедушка и хитрый! Ладно, давай, поедим.
Владимир Сергеевич. А я, так и быть, сок твой попробую. После супа. Наливай!
Сережа. Наконец-то уговорил… Вот увидишь, сок очень вкусный…
Сережа приносит стаканы, наливает в них сок. Они вместе садятся за стол и едят.
Сцена 3
С работы пришел Виктор. Устало снимает куртку.
Виктор. Всем привет! Как дела?
Владимир Сергеевич. Приветствуем ответственного работника! Все нормально? Обедать будешь? Суп наливаю?
Виктор. Да, спасибо, папа, наливай суп. Проголодался. Да и на работе сухомятка одна. Сам знаешь.
Владимир Сергеевич (идет наливать суп). Да знаю, конечно. Тоже ведь работал. Сейчас, горяченький супчик тебе налью.
Виктор (садится за стол, Сереже). Ну, что, молодежь, как в школе дела? Сережа. Да хорошо, как всегда. У меня почти одни пятерки, ты же знаешь. Виктор. Молодец ты у меня. Я как послушаю, что в других семьях творится, — волосы дыбом встают. А мои дети лучше всех.
Владимир Сергеевич приносит тарелку супа Виктору. Все едят.
Виктор. Спасибо, пап. А запах какой… Кто такое чудо приготовил?
Владимир Сергеевич. Алена твоя приготовила.
Виктор. А почему ты это так грустно сказал? Или мне показалось?
Владимир Сергеевич. Грустно? Да нет…
Виктор. Ой, папа, говори, я же чувствую, что что-то не так.
Сережа (смеется). Дедушка всегда маме замечание делает, когда она картошку чистит.
Виктор. Да? Никогда не слышал. Папа, да что у вас там случилось-то?
Владимир Сергеевич (неохотно). Ничего страшного. Просто Алена так много кожуры с картошки срезает… Вот я и сделал ей замечание.
Сережа (смеется). Ой, не могу… мама кожуры много срезает… Ну, ты, дедушка у нас и экономный… В магазинах картошки полно, еще купим, да, папа?
Виктор. Сережа, это не смешно. Дедушку можно понять. Он голод пережил в войну. Понимаешь? В войну многие мучились и умирали от голода.
Владимир Сергеевич. Витя, не надо… Не надо об этом. Он не знает этого и никогда пусть не узнает. Это все прошло как страшный сон.
Виктор. Сережа уже взрослый парень и пусть слушает, что ему дедушка рассказывает. Он должен знать, как ты жил, работал. И как ты голод пережил тоже знать должен.
Сережа (перестал смеяться). Голод? Я же не знал. Так это когда было-то? Уже забыть все давно пора. Сейчас никто не голодает.
Виктор. Ладно, ладно. Сережа, ты поел и иди уроки учи. Иди.
Сережа. Хорошо, пойду уроки учить. А ты, дедушка, не обижайся на меня.
Владимир Сергеевич. Да я не обижаюсь, все нормально.
Сережа (уходя, оборачивается). Дедушка, а ты мне расскажешь потом про это… Ну, про войну, про голод.
Владимир Сергеевич. Расскажу. Расскажу, Сережа, обязательно.
Сережа уходит.
Виктор. Вот и правильно. Расскажи ему. Чтобы знал все. Я помню, когда ты мне об этом рассказал. Мне лет приблизительно столько же было, как Сереже сейчас. До сих пор все помню, прямо мурашки по коже.
Владимир Сергеевич. А я вот думаю, может и не надо ему об этом знать?
Виктор. Надо, папа, это жизнь. Твоя жизнь. И ничего из нее не вычеркнуть…
Владимир Сергеевич. Это точно… Ничего… Не вычеркнуть…
Из школа пришла Вика. Снимает куртку и идет в свою комнату.
Вика. Всем привет!
Виктор. Куда пошла? Мыть руки и за стол.
Вика. Нет, я в школе поела. Потом, мама придет, и я чай с ней попью.
Вика зашла в свою комнату.
Виктор (озабоченно). Ничего не понимаю. Опять ничего не ест, видимо на диете тоже как Алена. Ну, я поговорю с ней. С Аленой. Сама почти не ест и дочь с толку сбивает. Красивой хочет быть, да для меня она и так самая красивая. Ну, женщины…
Владимир Сергеевич. Смотрю я на вас и радуюсь.
Виктор. Ты шутишь, что ли, отец?
Владимир Сергеевич. Да нет, правда. Радуюсь, что ты отец такой хороший. Повезло детям. Я же тебе рассказывал, когда мой отец ушел на войну, мне всего четыре года было. И больше я его никогда не видел. Он попал на Волховский фронт, на прорыв блокады Ленинграда и погиб в первом своем бою. Весь его батальон был уничтожен. Он был командиром батальона. Пропал без вести. Нам даже похоронка не пришла. Кто был захоронен, их жены похоронки получили. И им потом на каждого ребенка 21 рубль платили. Все-таки, полегче было с такой помощью детей без отца поднимать. А моя мама похоронку не получила, только письмо, что он без вести пропал и она одна пятерых растила. И всю жизнь, когда трудности были в жизни, я думал, вот был бы у меня отец, все было бы по-другому. Тяжело было жить без отцовского плеча, без поддержки. До сих пор как подумаю об этом тяжело на сердце. Я, еще когда совсем молодой был, знал, что у моих детей всегда будет отец. Никогда не предам, не брошу, потому что знаю я, что это такое, без отца быть.
Пауза.
Виктор. Спасибо, папа. Я так рад, что ты у меня есть. Я тоже стараюсь быть хорошим отцом, как ты. Вроде получается, а?
Владимир Сергеевич (обнимает сына за плечи). Получается, сын. У меня получается быть хорошим отцом и у тебя получается.
И снова Владимир Сергеевич задумался о прошлом.
Сцена 4
Опять знакомая квартира. Время где-то 17 часов. С работы пришла Алена. Снимает пальто.
Алена. Привет! Я пришла. Где все? Чай будем пить? Устала, но чай очень хочу попить.
Владимир Сергеевич. Добрый…вечер уже, да? Как настроение? На работе как?
Владимир Сергеевич идет включать электрочайник. Ставит на поднос пять чайных кружек с чайными пакетиками, ложечки, конфетницу. Несет поднос на стол.
Алена (моет руки и садится за стол). Да все прекрасно, папа. Ну, если и не прекрасно, то, во всяком случае, нормально.
Владимир Сергеевич. Ну и хорошо!
Из комнаты выходит Виктор, потягивается.
Виктор (зевает). Всем привет!
Владимир Сергеевич. Поспал?
Алена. Выспался?
Виктор. Да непонятно как-то. Состояние такое…
Алена. Ничего, вечером пойдешь на работу, поймешь, какое у тебя состояние.
Все смеются. Владимир Сергеевич приносит электрочайник.
Алена. Папа, давайте я налью. Мне прямо неудобно, вы весь день хлопочете по хозяйству. Устали уже, наверное.
Алена разливает кипяток по чайным кружкам.
Владимир Сергеевич. Да что мне, я весь день дома. Что мне уставать? Виктор. Отдыхай, папа. Уж ты-то у нас заслужил. Всю жизнь на ответственной руководящей работе. Да еще какой! Хлеб выращивал, страну кормил.
Владимир Сергеевич. Не преувеличивай. Я просто следил, чтобы техника работала, которая хлеб сеет и убирает. И не только хлеб. Чтобы техника эта не ломалась, не подвела в самый ответственный момент. Это да! Ну, руководил тоже. Должность была такая.
Виктор. А я так и сказал.
Владимир Сергеевич. Ты как-то выразился… как будто я один работал. Мы все работали и за дело наше переживали тоже все.
Виктор. Папа, папа, какой ты скромный у нас.
Алена. А мы папу за это и любим.
Владимир Сергеевич. Ну и хорошо. И хватит об этом. Бабушка-то уже приедет через недельку, наверное. Неужели дольше задержится?
Виктор. А вот мы вечером позвоним ей и узнаем все. Как дела у нее там, когда домой она собирается…
Алена. Да, надо позвонить, а то вчера руки так и не дошли. Нехорошо… (Зовет детей.) Дети, чай пить! (Всем.) А то как засядут по своим комнатам, не дозовешься.
Из комнаты выходит Сережа.
Сережа. Всем привет!
Все приветствуют Сережу.
Алена. Привет, привет, отличник! Садись чай пить.
Сережа. Ну, я не отличник… я почти отличник. Не преувеличивайте.
Виктор. Еще один скромняга в нашей семье.
Алена. А что, есть в кого, да? Да, папа?
Все смеются.
Алена. Как я люблю, когда мы чай все вместе пьем…
Владимир Сергеевич. А бабушка всегда об этом вам говорит. Что кушать должны садиться за стол всей семьей. Всегда. Так ее же никто не слушает.
Алена. Папа, ну как, как нам кушать всем вместе. Виктор в ночную смену на этой неделе работает, я тоже на работе весь день.
Владимир Сергеевич. А в выходные дни?
Виктор. Ладно, папа, не получается пока что. В выходные дни тоже всяких дел полно.
Алена. Хорошо хоть чай вместе пьем. Вика, Вика, ты где? Чай остывает.
Из комнаты выходит Вика. Вика. Мама! А ты не видела мою … Все оборачиваются и смотрят на нее. И вдруг Вика падает в обморок на пол. Все в испуге с криками бросаются к ней.
Алена. Доченька, что с тобой, доченька?
Владимир Сергеевич. Скорую помощь надо вызвать!
Виктор. Надо на диван ее перенести!
Сережа. Вика!!!
Затемнение.
Сцена 5
Прошло полчаса. Те же и врач «Скорой помощи». Вика лежит на диване. Врач сидит возле нее. Остальные члены семьи стоят и сидят так, чтобы видеть Вику. Алена плачет.
Врач (делает Вике укол, потом щупает пульс). Сколько девочке лет?
Виктор. Семнадцать, она в 11 классе учится. Врач. Как же так, а? Как же так? Довели девочку… Пульс слабый… (Начинает меритьдавление.) Давление упало…
Виктор. Что с ней, доктор?
Врач. Что с ней? Сами видите, сознание потеряла, она в глубоком обмороке.
Алена (заплакала сильнее, кричит). Она будет жить? Что с ней? Она будет жить?
Врач. Прекратите истерику! (Виктору.) Успокоительное есть у вас?
Виктор. Не знаю…
Владимир Сергеевич. У меня валерьянка есть. Подойдет?
Врач. Да, подойдет. Дайте ей!
Виктор (Сереже). Сынок, иди в свою комнату, иди.
Сережа неохотно уходит. Владимир Сергеевич идет к холодильнику, достает пузырек, наливает в стакан воду и валерьянку. Отдает стакан Алене. Она пьет, всхлипывая.
Алена. Что вы сидите? Что вы просто сидите? Спасайте мою дочь!
Врач. Я сделала ей укол, теперь надо подождать… А, вы, мамаша, довели ребенка, а теперь на меня кричите? Я бы помолчала на вашем месте.
Алена. Я-то в чем виновата? Что я сделала не так?
Врач. Вы? Вы все сделали не так. Молчите, мне некогда с вами разговаривать, другие больные ждут.
Виктор. Что с ней, доктор? Что с ней?
Врач. Я пока не могу точно сказать диагноз, только предполагаю… Нужно анализы брать, смотреть, сами понимаете…
Виктор. Да, я понимаю…
Врач (опять щупает пульс) Ничего хорошего я вам пока не скажу. (Встает, Виктору.) Вы можете на руках дочь отнести в машину «Скорой помощи»? На носилках долго, да и некому.
Виктор. Да, да, конечно.
Виктор берет дочь на руки и выходит.
Врач (вслед Виктору). Там водитель в машине, он вам откроет и скажет, куда ее надо положить.
Алена. Что с моей дочерью?
Врач собирает свой саквояж, не обращая внимания на Алену. Идет на выход.
Врач (в дверях оборачивается, горько). Мамаша, мамаша! Вроде живете вы богато, люди приличные. Все есть у вас. Да как же вы допустили, что дочь ваша от голода умирает? Вы хоть знаете, когда она в последний раз кушала и что кушала? Скажете мне сейчас, что работаете, что некогда вам… Зачем тогда детей рожали, если вам всем некогда? Как же это происходит, что вы все такие умные, и красивые, и богатые, а дети ваши от голода умирают? Это в наше-то время, когда ни войны, ни голода нет? Трудно вам накормить ребенка, проверить, поел он или нет? Трудно, да? А раз трудно, тогда нечего тут слезы лить крокодильи. Не жалко мне вас.
Врач несколько секунд смотрит на Алену и выходит. Алена в бессилии садится. Владимир Сергеевич растерянно хочет что-то сказать…
Сцена 6
Владимир Сергеевич сидит на стуле. Смотрит перед собой, говорит, ни к кому не обращаясь. Алена, Виктор и Сережа молча сидят на диване.
Владимир Сергеевич (в отчаянии). Что я бабушке нашей скажу? Вот приедет она и спросит, как все случилось, а что я ей скажу? Что я ничего не знаю? Что ничего не видел, не замечал. Вот, скажет она, доверила тебе детей и что? Как я ей объясню, что я даже подумать о таком не мог? В наши дни и такое… (Пауза.) Врачи сказали, что она где-то месяц уже ничего не ела, а может и больше… Получается, что и бабушка тоже проглядела. Эх, мы… Она –то ребенок, в школу сходит, потом закроется в своей комнате и все… Что она там делает? Чем живет? Неудобно спросить. А теперь вот все удобно так… Страшная штука голод, меня измучил в войну, до внучки моей добрался…(Пауза.) Когда мне было одиннадцать лет, мы, пятеро детей, шли как-то в школу через ржаное поле. Там дорога была. И вдруг мы волка увидели. Стоит он прямо перед нами на дороге и смотрит на нас. Прямо в глаза нам смотрит. Мы все сомкнулись поближе друг к другу. И пошли на него. И волк в рожь убежал. Не тронул нас, детей. Так мне даже тогда так страшно не было, как сейчас. Как сейчас мне за нее страшно. Если что с Викой случится, разве наша совесть нам жить позволит?
Владимир Сергеевич закрывает лицо руками, опираясь локтями в колени. Пауза.
Владимир Сергеевич (выпрямился, спокойно). В-общем, так… (Все внимательно его слушают.) С этого дня мы все вместе садимся за стол кушать. Все вместе. Всегда. В одно и то же время. Каждый день. Завтрак, обед и ужин. Все, кто в это время находится в этой квартире, садятся за стол и едят. И это не обсуждается. Я, надеюсь, я ясно выразился.
Владимир Сергеевич смотрит на всех, сидящих на диване. Они встают.
Сцена 7
Прошло два месяца с последних событий. Мы видим приятные хлопоты семейства. Алена накрывает стол на пять человек. Сережа ей помогает. Заходит Владимир Сергеевич с пакетом. Снимает теплую куртку.
Владимир Сергеевич. Сегодня еще батон свеженький взял. Мягкий, теплый еще. Все-таки Вика сегодня выписывается из больницы.
Алена (радостно). Папа, ей, наверное, хлеб нельзя еще… Сейчас Витя скажет, что врач сказал.
Владимир Сергеевич. Глупости. Хлеб никогда никому не навредит.
Алена (радостно). Папа, папа…
Владимир Сергеевич. Бабушка тоже вечером приедет. Наконец-то! Задержалась она у своей родни. Я уже думал ехать за ней сам. Нет, говорит, сама сегодня приеду.
Алена. Да, папа, день сегодня радостный такой! Я как — будто заново родилась. Все по-новому вижу…
Владимир Сергеевич (Алене и Сереже). Бабушке ничего не говорите. Не надо ее расстраивать. Понятно?
Сережа. Понятно, дедушка.
Алена. Не скажем, конечно.
В квартиру заходят Виктор и Вика. Все подходят к ним, все обнимаются и целуются.
Алена. Доченька, куртку снимай, иди мой руки, и за стол.
Вика. Сейчас, мама, сейчас. (Оглядывает квартиру.) Здесь, как – будто, по — другому все.
Виктор. Все по-прежнему, просто ты немного отвыкла.
Виктор и Вика подходят к столу.
Вика. Как вкусно все!
Сережа. И красиво!
Алена. И полезно!
Все смеются.
Виктор. Да уж, по части полезности у нас мама специалист.
Владимир Сергеевич. Да что ж это я! Хлеб нарезать забыл.
Владимир Сергеевич идет в коридор за пакетом с хлебом, подходит к столу. Достает из пакета булку хлеба и батон. По квартире распространяется манящий запах теплого хлеба.
Владимир Сергеевич. Ну, что, какой хлеб будем нарезать? Этот или этот? Или оба вместе?
Все (смеются) Дедушка как всегда! Уже принес свежий хлеб с утра пораньше. А сегодня и батон еще.
Вика. Подождите смеяться! Я хочу сказать… Хочу сказать, что очень люблю вас всех. Очень! Вы – моя любимая семья. А еще я хочу сказать… Прости меня, дедушка! Прости, пожалуйста! Ты столько всего пережил, когда был маленький… Столько всего… Была Великая Отечественная Война и ты голодал… Многие в ту войну голодали. А я… Я… Прости меня, дедушка! Я больше не буду такой. Никогда. Прости меня…
Владимир Сергеевич (растроганно). Что ты, Вика, что ты, внученька моя родная…
Вика подходит к дедушке, обнимает его, потом берет булку хлеба в руки, смотрит на хлеб, как будто видит его впервые. Потом подносит к лицу и начинает осторожно вдыхать запах этого свежего теплого хлеба. И нет ничего вкуснее этого запаха. Нет ничего более нужного, правильного и настоящего, кроме этого хлеба. И с каждым вдохом хлеб этот, как — будто, возвращает Вике ее жизнь, ее здоровье и настроение. Вся семья смотрит на Вику и мы понимаем, что теперь у этой дружной семьи все будет хорошо. Раздается звонок в дверь. Все, кроме Вики, смотрят на дверь.
Занавес