Skip to content

                                                                                                    Казанцев Сергей                                                                                                                

  • e-mail: sergejka64@gmail.com
  • Телефон: 8-953-775-55-71
  • WhatsApp: 8-953-775-55-71
  • Telegram: 8-953-775-55-71

СЛОН ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. ИЗБРАННЫЕ СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИ.

Пьеса. В двух действиях и двенадцати сценах.

Действующие лица:

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ: Слон. Африканский. Отличается добротой, воспитанностью и, можно сказать, врождённой интеллигентностью.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ: Бегемот. Он же гиппопотам. Сосед Ивана Васильевича по зоопарку. Большой любитель газет и шахмат.

КИРИЛЛ: Ученик одной из средних школ нашего города. Двоечник и раздолбай. Поначалу. Под влиянием окружения, и смены жизненных ориентиров, кардинально меняется в лучшую сторону.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ: Уважаемый, в нашем городе, человек. В детстве много читал про кругосветное путешествие Фернандо Магеллана, но потом всё забыл.

СНЕГИРЁВА: Одноклассница Кирилла. Сидит с ним за одной партой. Девочка, положительная во всех отношениях. Гордость родителей, школы и ГОРОНО. Красавица, спортсменка. В комсомол вступить не успела.

РАИСА ПАВЛОВНА: Учительница физики. Строгая, но справедливая. Беззаветно предана своему предмету, считая его самым важным и нужным в школьной программе.

ПАХОМЫЧ: Сторож в зоопарке. Обладатель ружья и радикулита.

МАССОВКА: Посетители зоопарка, школьники.

ДЕЙСТВИЕ 1

 

Сцена 1

     Над сценой большая вывеска – ЗООПАРК. По зоопарку, из стороны в сторону, проходят несколько посетителей. Наконец, из-за кулис, на сцену выходит ПАХОМЫЧ – сторож зоопарка. На плече у него ружьё, под мышкой папочка для бумаг. Он неторопливо подходит к краю сцены и обращается к зрителям.

ПАХОМЫЧ. Здравствуйте! (Кивает зрителям головой). Добрый день. Минуточку внимания — короткое сообщение. Сегодня в нашем зоопарке полный… Э-э-э… Большая радость – приезжает новый постоялец! Мне уже и документы на него выдали. Вот они… (Сторож достаёт из кармана очки, из папки — бумажку, и. развернув её, начинает читать). Слон… (Здесь он прерывается, обводит взглядом зал и подняв кверху указательный палец, повторяет). Вы только вслушайтесь, граждане… Слон! Это Вам не макака какая-нибудь…

     ПАХОМЫЧ ненадолго задумывается, с выставленным вверх пальцем.

ПАХОМЫЧ. А ведь и точно – не макака. Жрёт поди… И уборки прибавится… (Читает дальше). Имя… Иван Васильевич… Хм, надо же, Иван Васильевич… Тоже, барин нашёлся… Хотя с другой стороны… Такой вес… Не обращаться же попросту – Ваня… Ладно. Иван Васильевич, так Иван Васильевич. Чай, язык не отвалится… (Убирает в карман очки и бумажку – обратно в папку, и прислушивается). А вот, похоже, и он. Лёгок на помине!

     На сцену выходит ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ с чемоданом в руке, облепленным пёстрыми наклейками. На нём пиджак, а на голове – пробковый шлём, аналогичный тем, в которых ходили колонизаторы. Выглядит он слегка запыхавшимся, озирается по сторонам, и держит в руке бумажный листок, в который постоянно заглядывает, соотнося нарисованное там с окружающей реальностью. ПАХОМЫЧ подходит к нему.

ПАХОМЫЧ. Подсказать?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Спасибо, добрый человек! (Вытирает рукавом лоб.) Я ищу зоопарк.

ПАХОМЫЧ. Поздравляю. Считай, ты его уже нашёл. (Кивает головой в сторону вывески.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Как удачно получилось. (Убирает бумажку во внутренний карман пиджака, ставит чемодан на сцену и протягивает руку для рукопожатия.) Разрешите представиться – Иван Васильевич. Слон. С кем, как говорится, имею честь…

ПАХОМЫЧ. Пахомыч. (Подумав, добавляет.) Сторож.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Очень приятно. А кто здесь главный? В этом заведении.

ПАХАМЫЧ. Я. У меня ружьё. (Повёл плечом, на котором оно висело).

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ого! Заряжено?

ПАХОМЫЧ. А то. (Достаёт опять из папочки бумажку, а также, авторучку из кармана). Картечь. Подпиши-ка. Здесь.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что это?

ПАХОМЫЧ. Да так, формальности…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Формальности это — святое! (Подписывает.)

ПАХОМЫЧ. Теперь — тут… Что ознакомлен с правилами внутреннего распорядка… Не пить, не курить. И самое главное… Женщин после 22.00 не водить.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (с пониманием). Разумные меры предосторожности… (Взволнованно.) А что, были случаи?

ПАХОМЫЧ. Даже не надейся. Сам не вожу, и другим не позволяю. (Поправляет ружьё.) Так что, подписывай. И на другой стороне – тоже автограф поставь…

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ расписывается везде, где указывает сторож. ПАХОМЫЧ убирает подписанные бумаги в папку.

ПАХОМЫЧ. А теперича, пошли, определю тебя на место жительства.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ берёт с пола чемодан и идёт вслед за ПАХОМЫЧЕМ. Пройдя несколько шагов, сторож указывает рукой возле, сидящего на кресле и читающего газету, бегемота БОРИСА АРКАДЬЕВИЧА.

ПАХОМЫЧ. Знакомься – Борис Аркадьевич. Бегемот наш. Располагайся рядом.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ проходит, снимает пробковый шлем и вешает его на стену. Затем поворачивается в сторону БОРИСА АРКАДЬЕВИЧА и кивает головой.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. День добрый! Соседями будем! Вы не против?

БОРИС АРКАДЬВИЧ (не отрывая взгляд от газеты). В шахматы играешь?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В шахматы? Нет, не играю.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Зря.

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ переворачивает газетный лист и погружается в чтение, давая понять, что разговор окончен.

ПАХОМЫЧ. Он у нас того… (Сторож крутит, возле головы, ладонью с растопыренной пятернёй.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (глядя на бегемота с опаской). Чего того?

ПАХОМЫЧ. Неразговорчивый. Либо читает, либо задачи шахматные сам с собой разгадывает.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я бы мог научиться… В шахматы.

ПАХОМЫЧ. Не стоит. Мне одного ненормального в зоопарке достаточно.

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ бросает взгляд на ПАХОМЫЧА и перелистывает ещё одну страницу.

ПАХОМЫЧ. Читай, читай… (Оглядывается по сторонам и ёжится.) Никак, холодом потянуло. Нынче рано темнеет. О! Что я говорил!

     Освещение на сцене начинает постепенно слабеть. БОРИС АРКАДЬЕВИЧ встаёт, включает торшер и садится с газетой возле него. ПАХОМЫЧ осматривается вокруг, трёт рукой поясницу и морщится.

ПАХОМЫЧ. Как бы опять радикулит не разыгрался. Пойду к себе, в сторожку, обогреватель включу. Да и на боковую уже пора. (Потягивается и зевает.) Баиньки. Вы, как хотите, может вы – ночные животные, а люди ночью должны спать.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Ты же сторож.

ПАХОМЫЧ. А сторож, что – не человек что ли?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Логично…

ПАХОМЫЧ. То-то! Не спорь со мной, умом задавлю. Всё, я пошёл. Ведите себя хорошо. А то ведь, я шутить не люблю. Пиф-паф, и, как говорится, ой-ёй-ёй… (Поправляет, на плече, ружьё и уходит).

Затемнение

Сцена 2

     На сцене БОРИС АРКАДЬЕВИЧ и ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. БОРИС АРКАДЬЕВИЧ сидит возле включенного торшера и читает газету. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ снимает пиджак, вешает его на спинку стула и начинает расстилать свою кровать. Над ними темнота с огоньками, символизирующие ночное небо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что в газетах пишут?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Да так… Разное…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ.  Понятно… Слушай, дело есть одно.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ делает знак подойти поближе. БОРИС АРКАДЬЕВИЧ склоняет голову в его сторону.

 

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (приглушённо). Мне из зоопарка надо как-нибудь выбраться. Очень надо.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Не советую. Пахомыч ругаться будет.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Сильно?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Очень сильно… Он такие слова знает…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Интересно, что за слова?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (что-то хочет сказать, но передумывает). Не могу… Язык не поворачивается.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. К логопеду сходи.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Я же тебе говорю – Пахомыч ругается!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Замкнутый круг получается.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Ну, да…. Он самый.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ отворачивается и лёжа на подушке лицом вверх, смотрит на небо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Красиво у Вас.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (убирая газету и озираясь вокруг). В каком месте?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (указывая рукой). Там… Вверх смотри. На звёзды.

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ мельком кидает взгляд наверх и снова погружается в свою газету. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ продолжает разглядывать ночное небо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Знаешь, у меня, с детства, есть одна мечта… Я всегда мечтал дотянуться до Луны. Потрогать. Узнать, какая она из себя? (Немного помолчал, продолжая смотреть на Луну.) Раньше, когда я жил в Африке, моя мечта казалась мне неосуществимой… Над саванной Луна висит высоко-высоко. Бывало, стоишь в полночь один среди пустыни, и дух захватывает от её красоты и недостижимости… А здесь, у Вас в городе, столько многоэтажек…  И Луна проходит прямо над ними. Иногда, даже, за антенны задевает… Своими глазами видел…  (Небольшая пауза.) По всему выходит, что если залезть на крышу, то оттуда до Луны рукой можно достать. (Небольшая пауза.) Я тут подумал… А почему бы не попробовать этой ночью? Пойдёшь со мной?

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ оборачивается в сторону БОРИСА АРКАДЬЕВИЧА. Тот всхрапывает и переворачивается на другой бок. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ, встав со своей кровати, подошёл и посмотрел на него.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Устал, бедняга… Ладно, один схожу… (Поправляет одеяло у бегемота.) Спи спокойно, дорогой Борис Аркадьевич…

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ издаёт мощный храп, а ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ накидывает пиджак на плечи и берёт в руки пробковый шлем. Немного подумав, вешает его обратно на гвоздик в стене, открывает свой вольер и уходит.

Затемнение

Сцена 3

     На сцене царит полумрак. В середине сцены стоит скамейка. Из-за кулис осторожно выходит ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Медленно, подходит он к скамейке, присаживается, поднимает голову и смотрит вверх, на Луну.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Привет, Луна! Как ты там? (Он помахал Луне рукой.) Я уже иду, скоро мы с тобой встретимся… Совсем скоро…

     В это время на сцену выходит КИРИЛЛ и встаёт у ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА за спиной. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ не замечает его. КИРИЛЛ деликатно кашляет в кулачок. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ от неожиданности вздрагивает.

КИРИЛЛ. Извините, Вы не бандит?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Нет! А что, разве похож?

КИРИЛЛ (разочарованно). Ни капельки…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Тогда почему такие вопросы?

КИРИЛЛ. Внешность бывает обманчива. Решил уточнить…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не бандит я.

КИРИЛЛ. Да, понял уже. Зачем сто раз повторять. Присесть можно?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (отодвигается, освобождая место). Да, конечно. Садитесь, пожалуйста.

КИРИЛЛ (присаживаясь и протягивая руку). Меня, кстати, Кириллом зовут.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (пожимая куку Кирилла). Иван Васильевич. А что Вы делаете на улице в столь поздний час?

КИРИЛЛ. Может, на ты. Мы уже пару минут, как знакомы.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Давай, конечно…

КИРИЛЛ (указывая на хобот). А это у тебя что?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это… Хобот.

КИРИЛЛ (с восхищением). Вещь!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А я смотрю – ты хороший мальчик. Умный. В школе-то, как успехи? Отличник, небось?

КИРИЛЛ. А-а-а… Двойки. Одни двойки.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как так?

КИРИЛЛ. Запросто. Вчера, например – пять уроков, девять двоек.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Хуже некуда…

КИРИЛЛ. Да нет. Почему… Я и по две двойки за урок получал. А ещё можно на единицы съехать.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Единицы… (Ошарашено смотрит на Кирилла.) Кирилл! Какие ещё единицы, двойки! Разве к этому нужно в жизни стремиться!

КИРИЛЛ (шмыгнув носом и вытерев его ладонью). Это всё само в руки плывёт. Даже напрягаться не надо. А стремлюсь я совсем к другому.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. И какая же у тебя в жизни цель?

КИРИЛЛ (насупившись). А ты не будешь смеяться?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не буду.

КИРИЛЛ. Точно?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Честное слоновье. Клянусь хоботом!

КИРИЛЛ. Хорошая клятва. Ладно, скажу. (Он делает знак слону наклониться поближе.) Как ты думаешь, что я делаю ночью на улице.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не знаю. Может, ты потерялся?

КИРИЛЛ (отрицательно покачав головой). Не… Я хочу записаться в хулиганы. А если повезёт – то в бандиты!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ого! Вот это новость! В бандиты! Зачем?

КИРИЛЛ (осматривая Ивана Васильевича с головы до ног). Ты что, правда не понимаешь? Или, может, придуриваешься?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Правда не понимаю.

КИРИЛЛ. Вот представь – запишусь я в бандиты, выдадут мне в банде пистолет… Чёрный такой…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А дальше?

КИРИЛЛ (мечтательно). Залетаю я в свой класс и кричу: «Стоять! Это ограбление!» и из пистолета в потолок «Ба-бах», «ба-бах», «ба-бах»!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В твоём классе есть что грабить?

КИРИЛЛ (почесав затылок). Не думаю. Но это не важно – материальная сторона меня не интересуют.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А ради чего тогда всё это… «Ба-бах», «ба-бах»?

КИРИЛЛ. Так ведь, сколько визгу будет! А Ирка, наверное, громче всех будет визжать.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Кто такая Ирка?

КИРИЛЛ. Снегирёва. Соседка моя по парте… Отличница…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Понятно… (Слон задумывается.) Верней – непонятно… Зачем надо, чтобы она визжала?

КИРИЛЛ. А чего она воображает! За одной партой сидим, а она меня в упор не замечает.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Странно… (Задумывается). А почему?

КИРИЛЛ. Откуда я знаю. Может потому что — двоечник?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Подумаешь, двоечник… Главное, чтобы человек был хороший. Вот, ты, хороший?

КИРИЛЛ (немного подумав). Ну ты спросил… Врать – не хочу, а правду сказать – подумаешь, что хвастаюсь.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Понятно… А ты что-нибудь предпринимаешь, чтобы эта Снегирёва, хоть какое-то, обратила на тебя внимание?

КИРИЛЛ. Предпринимаю. Вчера за косичку дёрнул.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как… дёрнул…

КИРИЛЛ. Хорошо так. Думал, совсем оторвётся… А она обернулась, и ни с того, ни с чего, без всякого повода, как даст по башке учебником математики. (Кирилл щупает затылок и морщится от боли.) Дура, и не лечится!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (разглядывая затылок Кирилла). Хорошая шишка. Болит? Сильно?

КИРИЛЛ. Да, так… Фигня… Хватит обо мне. Твоя очередь рассказывать. А у тебя есть какая-нибудь цель? Мечта?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Глупый вопрос! Ты когда-нибудь встречал слонов без мечты?

КИРИЛЛ. Честно?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Честно!

КИРИЛЛ. Если честно, я, Вас слонов, в первый раз в жизни вижу.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ты от ответа не уходи! Говори чётко — встречал или нет!

КИРИЛЛ. Нет.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это всё потому, что слонов без мечты, не бывает в природе.

КИРИЛЛ. Расскажи мне о ней. Я же тебе всё выложил. Как на духу.
ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (смотрит вверх на Луну, потом на Кирилла). Рассказать… А хочешь, я тебе её покажу!

КИРИЛЛ. Свою мечту? Конечно, хочу!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Тогда надо кое-куда подняться.

КИРИЛЛ. Подняться? Куда?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (поднимаясь со скамейки). На крышу. Вон той девятиэтажки.

КИРИЛЛ (тоже встаёт). Не вопрос. Пошли.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ с КИРИЛЛОМ подходят к подъездной двери, открывают её и заходят вовнутрь.

Затемнение

Сцена 4

     Кабинет отделения полиции. В кабинете располагается ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Он сидит за письменным столом, на котором стоят несколько телефонных аппаратов. Едва только один из них зазвонил, он резким движением поднял с него трубку.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Оперуполномоченный Сидоров слушает… Здравствуйте! Что-то случилось? (Лицо оперуполномоченного Сидорова принимает изумлённый вид.) Послушайте, гражданка… А Вы ничего не путаете? Какой такой ещё слон на лестничной площадке? Серый, говорите… Ну это понятно… А что он сейчас делает… Ушёл… Слава богу, а куда ушёл? Не на соседний участок? Наверх, на крышу… Это уже хуже… Хуже, говорю… Какой ещё мальчик? Вместе с ним мальчик… Погодите, успокойтесь… Не понял, слон украл мальчика или мальчик слон? Ладно разберёмся, это наша работа… Гражданочка, не надо кричать, я Вас очень хорошо слышу… Диктуйте адрес… (Достаёт авторучку и блокнот, записывает данные.) Ещё раз повторите, пожалуйста… Так, записал… Не волнуйтесь, выезжаю… Прямо сейчас, Вы же нас знаете… А я не такой как все…

     С этими словами, ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ кладёт трубку, достаёт из ящика стола чёрный пистолет, вставляет в него обойму и, передёрнув затвор, прячет его в кобуру. Затем встаёт, надевает фуражку и выходит из кабинета.

Затемнение

Сцена 5

     Полумрак. Крыша многоэтажки. Наверху, с края сцены видна Луна. Выходят ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ и КИРИЛЛ. КИРИЛЛ восхищённо оглядывается по сторонам.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. И как тебе на крыше?

КИРИЛЛ. Класс! Ты обещал показать мне свою мечту. Она где-то здесь?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Уже рядом.

КИРИЛЛ (глянув вниз). Высоко…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Мечта и должна быть высоко. Чтобы ты, так сказать… тянулся.

КИРИЛЛ. Я готов. Куда тянуться?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (указывая на Луну). Вот. Смотри.

КИРИЛЛ. Луна?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Она самая. Когда подойдёт поближе и, будет прямо над крышей, я её раз – и достану.

КИРИЛЛ. А потом?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Подержу в руках немного, и верну на место. Вот такая у меня мечта.

КИРИЛЛ (кивнув головой). Ничего так…

     Какое-то время они стоят рядом на крыше, не отводя от Луны взгляда. Затем КИРИЛЛ смотрит на ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА.

КИРИЛЛ. А мне твоя мечта понравилась. Необычная…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как полагается.

КИРИЛЛ. Как считаешь, а можно вдвоём об одном и том же мечтать?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Думаю, не возбраняется.

КИРИЛЛ. А то, мне тоже стало интересно, из чего она – эта Луна?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Скоро узнаем.

КИРИЛЛ (кивнув в сторону Луны). А когда она подойдёт поближе?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Через час — полтора.

КИРИЛЛ. Ты часто бываешь здесь, на крыше?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В первый раз.

КИРИЛЛ. Странно… Такой взрослый, а в первый раз на крыше. Столько лет впустую…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (с возмущением).  Почему впустую! Зачем ты такое говоришь! Я тридцать лет готовился к сегодняшнему дню, я — стремился!

КИРИЛЛ. Тридцать лет?

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ подсчитывает на пальцах и кивает.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, тридцать лет.

КИРИЛЛ. Обалдеть! А я, тридцать минут назад решил – и вот уже здесь! На крыше.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Тебе повезло… Моя родина – африканская пустыня, ровная как стол. Там, даже если поставить друг на друга несколько жирафов – всё равно до Луны не дотянешься.

КИРИЛЛ. А ты пробовал?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Несколько раз… Пока я вырос, пока узнал, что на свете есть города с такими небоскрёбами, как этот. В девять этажей. Потом очень много времени и сил ушло, чтобы попасть в этот город… Это было непросто. Очень непросто… Так тридцать лет и прошли… А тебе повезло, ты здесь родился. Крыша – вот она… (Иван Васильевич притопнул ногой.) Так, сказать, под рукой… Или под ногой, не знаю, как правильно…

КИРИЛЛ (подумав). Мне повезло, что повстречал тебя… Крыши-то, меня всегда окружали. Но если бы не ты, я так и ходил бы… Там, внизу…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (глядя вниз). Значит, не судьба тебе внизу ходить. Везучий ты, с самого рождения, человек.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ задумывается, глядя на звёзды и Луну. Затем заводит руки за голову и говорит.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А ты знаешь, я ни о чём не жалею… Ты даже не представляешь, что у меня тут происходит… Такие эмоции… (потёр рукою грудь в области сердца.) Всё бурлит, хотя со стороны, наверное, не скажешь…

КИРИЛЛ. Не… Не скажу.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. И пусть, Кирилл, тебе было проще, но тебе не дано испытать всей силы… всю мощь того чувства, что сейчас испытываю я… Столько всякого накопилось… Тридцать лет, это всё же не тридцать минут…

КИРИЛЛ. Ну, да.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Здесь… (Постучал себя по груди.) Всё распирает от счастья. Кажется, рванёт сейчас… И плакать хочется, и смеяться…

КИРИЛЛ. Логичнее было бы смеяться.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (взрываясь). Какая, сейчас, к чёрту, логика! (Постучал пальцем себя по голове.) Тут сейчас такая каша, ты даже не представляешь! У тебя нет каши в голове?

     КИРИЛЛ отрицательно покачал головой.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Бедняга…

КИРИЛЛ. Получается, не мне, а тебе повезло?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Кирилл, как тебе это объяснить… (На лице Ивана Васильевича отразилась напряжённая работа мозга.) Вот смотри. Мы же с тобой рядом.

КИРИЛЛ. Ну, рядом.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Рядом… Стоим с тобой на крыше вместе, бок обок. Так?

КИРИЛЛ. Ага.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Значит, везучие мы с тобой оба. Просто, у каждого, был свой путь на эту крышу. (Слон опять притопнул по ней ногой.) У меня — длиннее, у тебя – короче. Мне в награду за долгий путь, судьба дарит радость на всю катушку, а ты выигрываешь время.

КИРИЛЛ. Время… Зачем оно мне? (Пожимает плечами.) Времени у меня навалом…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Пригодится.

КИРИЛЛ (пожимая плечами). Даже не знаю…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Время всегда пригодится. Поверь… Просто, поверь. Как старшему товарищу. Намного старшему.

КИРИЛЛ. Ладно. Поверю, на первый раз.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так что, повезло нам обоим. И тебе, и мне. Ты меня понял?

КИРИЛЛ. Понял.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Точно понял?

КИРИЛЛ. Да, понял, понял… Я что, похож на дурака?

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ немного отстранился и стал внимательно смотреть на КИРИЛЛА. КИРИЛЛ напрягся.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А поворотись-ка…

     КИРИЛЛ поворачивается вполоборота. ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ продолжает внимательно его разглядывать, затем отрицательно качает головой.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не… Никакого сходства.

     КИРИЛЛ обмяк, а ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ подошёл и обнял его за плечи. Вдвоём они, молча, стоят на крыше. КИРИЛЛ нарушил молчание первым.

КИРИЛЛ. Может, в следующий раз, Снигирёву сюда позвать? На крышу.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Снегирёву? Это ту, которая тебя по башке математикой стукнула?

КИРИЛЛ (щупая голову и немного морщась). Ага. Но, я её уже простил.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ты – великодушен.

КИРИЛЛ. Есть немного. Пусть Снегирёвой тоже повезёт, увидит эту красоту. Жалко, что ли.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (чуток подумав). Нет, не жалко. Пусть смотрит.

Затемнение

 

Сцена 6

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ с КИРИЛЛОМ продолжают сидеть на крыше и смотреть на ночное небо. Сзади, за их спинами появляется фигура ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОГО СИДОРОВА. Он достаёт из кобуры пистолет, поднимает его в вытянутой руке вверх, и стреляет. От неожиданности ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ и КИРИЛЛ вскрикивают.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Граждане, попрошу соблюдать тишину.  Всё-таки, два часа ночи уже.(Стучит пальцем по циферблату.) Вот это уже лучше. (Козыряет и представляется.) Оперуполномоченный Сидоров. Всем оставаться на своих местах!

КИРИЛЛ. Дяденька милиционер, а что мы такого сделали?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Поступил сигнал. На крыше – слон. (Осматривает Ивана Васильевича.) Не обманули, как ни странно. Всё сходится.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Меня, кстати, Иваном Васильевичем зовут.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Так в протокол и занесём.

КИРИЛЛ (жалобно).  Не надо протокол! Мы же ничего не нарушаем!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (кинув взгляд на Ивана Васильевича). Спокойно, сейчас что-нибудь придумаем… С одной стороны, да… А с другой… Всё-таки много в данной ситуации подозрительного… Что Вы здесь делаете? Ночью. На крыше. С ребёнком.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это Кирилл… Хороший мальчик, правда?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (посмотрев на Кирилла сначала с одной, затем с другой стороны).Следствие покажет.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, конечно… Он со мной. Мы Луну поджидаем.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Луну, значит… С какой целью ждёте?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Мы хотим, достать её с неба.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. О! Я ж говорю – подозрительно! (Достаёт блокнот с авторучкой).Хищение в составе организованной группы лиц намечается! Так, так… И что Вы по том собирались делать с Луной?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ничего такого…. Мечта у меня — достать Луну с неба.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Мечта, значит… Понятно…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (кивая головой). С детства. Подержать, и всё. А потом, мы её вернём.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (растерянно). Не понял… Как вернёте?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так… На место.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. А может, всё-таки, украдёте? В составе группы лиц.

КИРИЛЛ. За кого Вы нас принимаете?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. За людей… За нормальных, обычных людей…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Сидоров, посмотрите на меня внимательно… (Слон повернулся из стороны в сторону.)Видите – уши, хобот… Вы ошиблись.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Это я уже понял… Соображаловка-то у меня ого-го… Работает. (Прячет авторучку и блокнот.) Да… (Вздыхает.) Похоже, ловить нечего…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Расслабься.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Что Вы! Я должен быть всегда начеку. Всегда на страже. Мне нельзя расслабляться.

КИРИЛЛ. А мы никому не скажем.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (задумавшись). Не скажете? Правда?

КИРИЛЛ. Могила.

 

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ кивает, проходит по сцене и, заложив руки за спину, останавливается у края.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. А почему бы и нет?

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ снимает галстук, сворачивает его и кладёт в карман. Затем расстёгивает верхнюю пуговицу рубашки.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (принюхиваясь). Как странно, здесь, на крыше, пахнет ветер… Чем-то необычным.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (тоже принюхиваясь).  Да вроде бы ничего такого…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Нет, нет… И это, что-то знакомое, а вспомнить не могу… Я, наверное, здесь у Вас ещё задержусь. Как Вы на это смотрите?

КИРИЛЛ. С энтузиазмом.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Это – правильно! (Снова напрягается.) Опять он… этот запах… (Он вдыхает воздух полной грудью.) Не могу понять — кажется или на самом деле…  Ветер здесь, на крыше, пахнет океаном? (Сидоров потёр лоб ладонью, подбирая слова.) Морской солью, водорослями, золотыми пиастрами…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Разве может здесь ветер пахнуть водорослями? А тем более золотыми пиастрами? До ближайшего океана страшно даже подумать сколько километров.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (издав сдавленный звук и хлопнув ладонью себя по бедру). Я вспомнил! Всё вспомнил! Откуда мне знаком этот запах… (Ивану Васильевичу.) Ты прав – этот ветер не должен был преодолеть тысячи километров земной поверхности. И всё-таки он это сделал… Он это совершил.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ради чего?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Ради меня… Чтобы напомнить мне о чём-то очень важном…

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ прервался и закрыл ладонями глаза.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Что замолчал? На самом интересном месте…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (опуская вниз руки). У меня раньше, тоже, были мечты. (Смотрит на Ивана Васильевича.) Как и у тебя… Странно, наверное, звучит.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Нормально звучит. Продолжай, Сидоров.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (потрепав Кирилла по волосам). Когда мне было столько лет, как тебе сейчас, я читал про Фернандо Магеллана. Знаешь такого?

КИРИЛЛ (отрицательно качает головой). Не. Я ведь двоечник.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Фернандо Магеллан — это был великий мореплаватель, путешественник, первопроходец… Я прочёл все книги о нём, которые были в школьной библиотеке. На несколько раз. Я читал их днём, я читал их ночью, под одеялом с фонариком.

КИРИЛЛ. А под одеялом-то зачем?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Так интереснее. Попробуй, тебе должно понравиться. А во-вторых, мама ругалась. Она велела спать и не портить зрение. А я не мог остановиться. С книжных страниц, на меня дул морской ветер, прям, как сейчас. Я узнал его, хоть и не сразу… Уже в семь лет, я знал, что моё предназначение в жизни – кругосветные путешествия… И как-то раз, одной ночью, сидя там, под одеялом, с фонариком и книгой, я поклялся стать таким же, как Фернандо Магеллан. Я дал слово, быть достойным продолжателем его дела. И как-то так получилось… Я забыл о своей клятве… Рос, рос, сначала вроде помнил, а потом забыл… (Небольшая пауза.)Там внизу воздух пахнет пылью, или мокрой травой, после дождя. И ничто не напоминала мне о забытой клятве. А здесь, на крыше, ветер странствий смог до меня дотянуться… Тот же самый запах, как с тех страниц, дыхнул на меня, и я всё вспомнил… Как так… Как же так… (Сидоров закрыл лицо ладонями.) Я должен был открыть новый континент, а стал оперуполномоченным… (Сидоров замолкает, и, не отнимая ладоней от лица, присаживается на корточки.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я понимаю… Магеллан… океаны, новые континенты… но ведь оперуполномоченные тоже необходимы… Вспомни об этом. Они тоже нужны, ты меня слышишь, Сидоров! Держи себя в руках. Какой пример ты подаёшь детям!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Виноват…

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ застёгивает сначала одну пуговицу, немного погодя – другую. Затем достаёт из кармана галстук, расправляет и надевает его.

Затемнение

Сцена 7

     Вся компания сидит на крыше и дремлет. КИРИЛЛ поднимает голову и начинает трясти ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА за плечо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А? Что?

КИРИЛЛ (указывает рукой). Луна! Прямо над нами.

     Все вскакивают на ноги.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Расступитесь! Отойдите все в сторону! Неровен час, зашибу…

    ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ И КИРИЛЛ отходят немного в сторону.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как-то не по себе… Всю жизнь ждал этот момент…

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ приседает и прыгает, пытаясь рукой дотянуться до Луны. Прыгает он неловко и невысоко, но снова и снова.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (Кириллу). Поможем.

КИРИЛЛ. Естественно.

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ и КИРИЛЛ обступают ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА и пытаются приподнять его на руках.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ребята, Вы чего?

КИРИЛЛ. Тебе помогаем.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я же Вас всех раздавлю.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Только попробуй! Статья 137, параграф 14 – до пятнадцати лет лишения свободы!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не виноватый я! У меня кость широкая!

КИРИЛЛ. Хватай её скорее, Иван Васильевич! Ты всё-таки вон какой тяжёлый…

     ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА всё же приподнимают, и он делает несколько попыток дотянуться до Луны. Достигнуть желаемого ему не удаётся, он понимает тщетность попыток.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Вы там ещё живы?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Пока да…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Майна, опускайте.

     Когда ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА опустили на ноги, он с болью и тоской продолжает глядеть на Луну.

КИРИЛЛ (глядя Ивану Васильевичу в руки). А где Луна?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (кивая вверх). Там. На месте.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Не понял… В чём дело?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Не получилось… Она выше, чем казалось внизу, с земли… Гораздо выше…

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ отошёл в сторону ото всех, взялся за свои огромные уши и закрыл ими лицо.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (успокаивая Ивана Васильевича). Не надо. Слышишь, перестань… Тебе не в чем себя винить. Что мог – ты сделал. Ты стал ближе к ней на целых девять этажей. А она… (Сидоров посмотрел в сторону Луны.) Я знаю, что надо делать. (Он расстегнул кобуру, достал пистолет и передёрнул затвором.) Как миленькая, свалится нам прямо в руки. (Прицеливается.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (вскочив и загородив Луну собою).  Нет! Не надо!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Нет, так нет. (С обидой на лице, он убрал пистолет обратно в кобуру.)Я, как лучше, хотел.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я знаю. Но так ты можешь поцарапать её. Или расколоть.

КИРИЛЛ (отрицательно качая головой). Ничего бы он ей не сделал.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Так думаешь?

КИРИЛЛ. Уверен.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Почему?

КИРИЛЛ. Она далеко. Очень далеко. (Кирилл поднял взгляд вверх.) Я тут вспомнил кое-что из школьной программы. Краем уха зацепил… До Луны далеко.  Миллионы километров.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Слушай, а ведь и правда! Я же неделю назад научно-популярный фильм по телевизору смотрел. Как раз про Луну рассказывали!

КИРИЛЛ. Туда на ракете лететь надо.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. На ракете? (Иван Васильевич приободрился.) А что, отличная новость! На ракете, так на ракете. Так, даже ещё интереснее будет.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Погоди радоваться. Не так всё просто… Там центр подготовки показывали. Не каждый выдержит. На центрифуге крутят, на всяких тренажёрах заставляют работать.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я выдержу, я – здоровый.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. В каком смысле?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В любом. Ты мне главное скажи, где туда записывают? На центрифуги эти?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (морщась, как от больного зуба). Иван Васильевич, послушай добрый совет… Выбрось всё это из головы.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Сидоров, я тебя не понимаю! Почему я должен выбросить из головы то, к чему стремился всю жизнь?

ОПЕРУПОЛНО МОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Не получится у тебя ничего.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (растерянно). Почему не получится?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. По кочану… (Сидоров положил ладонь на плечо Ивана Васильевича.)Мужайся. Даже не знаю, как тебе сказать…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Говори, как есть.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. В общем, так… Слонов не берут в космонавты.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Как не берут… (Губы у него мелко-мелко задрожали.) Это нечестно… Это же несправедливо!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (разведя руками). Это – жизнь. Она такая, порой… (Тяжело вздыхает.)Хотя, в целом, конечно – прекрасна и удивительна!

Затемнение

ДЕЙСТВИЕ 2

Сцена 8

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ, ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ и КИРИЛЛ сидят на крыше дома.

КИРИЛЛ. А в чём, собственно, проблема?  Пусть кто-либо другой слетает, и привезёт Ивану Васильевичу немножко Луны.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Не понял? Немножко Луны? Это как?

КИРИЛЛ. Какой-нибудь булыжник или камень.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (глядя на Луну, задумчиво). А это идея… Как ты на это смотришь, Иван Васильевич?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Камень. С самой Луны… Даже не знаю…Наверное, это было бы здорово!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. А кто полетит? Я бы мог, да на кого я город брошу?

КИРИЛЛ (звонко). Полечу я!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Так ведь… Космонавт должен быть физически крепким. Центрифуга и всякое там, прочее, прочее…

КИРИЛЛ. Я буду тренироваться. Каждый день. Бегать, прыгать, водой холодной обливаться. Гантели поднимать.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Надо учиться на отлично. Без двоек. Космонавт обязан многое знать.

КИРИЛЛ. Сегодня же, займусь этой проблемой.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А ещё ты должен хорошо себя вести. Больше не хулиганить. С бандитами не связываться.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (встрепенувшись). Если кто любит похулиганить, то это не в космос, это – ко мне!

КИРИЛЛ. Я завязал.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. (отдавая честь). Уважаю! Молодец!

КИРИЛЛ. Знаю… Есть только одна проблема – мне нужно подрасти.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Расти. (Слон обнял мальчика за плечи.) Мы подождём.

КИРИЛЛ. Тогда, я пойду. Пока мама с папой не проснулись. А то мне попадёт.
ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, конечно, иди. (Слон положил мальчику руку на плечо.) Кирилл… ты сделай, как договорились.

КИРИЛЛ. Ладно.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Привези с Луны камень. Я в тебя верю.

КИРИЛЛ. Всё будет нормально. Привезу, не подведу.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. И меня, тоже.

КИРИЛЛ. Что тоже?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Тоже не подведи. Я в тебя тоже поверил.

КИРИЛЛ. Никого не подведу. А теперь мне пора домой. Правда, пора.

     КИРИЛЛ сделал несколько шагов и оглянулся.

КИРИЛЛ. Не подведу. (Он помахал им всем рукой.) Даже не сомневайтесь… Теперь это и моя мечта.

Затемнение

Сцена 9

     Полумрак. КИРИЛЛ в своей комнате. Он подходит к книжному шкафу, и берёт с полок несколько энциклопедий. Затем усаживается с ними поудобнее в кресле и начинает перелистывать. Периодически он выдаёт восклицания «Ну, надо же…», «Кто бы мог подумать…», «Как интересно то…».

     Постепенно, на сцене, становится всё ярче и ярче. Звенит школьный звонок. На сцену выбегают школьники, тащат в руках школьные парты и стулья к ним. Расставив всё это на сцене, школьники усаживаются за парты. КИРИЛЛ в это время укладывает тетради учебники в портфель, затем берёт его в руки, делает несколько шагов и тоже усаживается за последнюю парту, за которой уже сидит его соседка – СНЕГИРЁВА.

КИРИЛЛ. Снегирёва, ты сегодня ночью на крышу пойдёшь?

СНЕГИРЁВА. Ещё чего. (Дёргает плечами.) Что я там не видела!

КИРИЛЛ. Луну, звёзды…

     СНЕГИРЁВА поворачивается к КИРИЛЛУ и крутит указательным пальцем у виска. В это время, в класс заходит РАИСА ПАВЛОВНА – учитель по физике.

РАИСА ПАВЛОВНА. Здравствуйте, ребята! Садитесь!

     Класс, опять с шумом, садится. РАИСА ПАВЛОВНА, тоже присаживается за учительский стол, и открывает журнал.

РАИСА ПАВЛОВНА (обводя взглядом класс). Ну что? Сегодня у меня все готовы? Нет желающих? (Склоняется над журналом.) Что ж! К доске пойдёт… Отвечать у нас сегодня будет…

КИРИЛЛ. Раиса Павловна, а можно – я!

     Класс зашумел, все обернулись в сторону Кирилла.

РАИСА ПАВЛОВНА (успокаивая класс). Тихо, не шумите… (Кириллу.) Поварёшкин, ты хочешь отвечать у доски?

КИРИЛЛ. Да, Раиса Павловна, очень хочу.

РАИСА ПАВЛОВНА. Вот это сюрприз… Уж, чего-чего, а такого, я от тебя никак не ожидала… Что ж, пожалуйста, Поварёшкин. (Раиса Павловна рукой указывает Кириллу на место возле себя.) Если тебе есть что сказать классу, мы тебя с удовольствием послушаем.

     КИРИЛЛ, выйдя из-за парты подошёл к учительскому столу и повернулся лицом к классу. В помещении установилась напряжённая тишина. Первым её нарушил КИРИЛЛ.

КИРИЛЛ. И что Вы хотите узнать, Раиса Павловна?

     РАИСА ПАВЛОВНА, встрепенувшись, вышла из оцепенения.

РАИСА ПАВЛОВНА. Так, Поварёшкин. Расскажи нам про Максвелла и систему его уравнений.

КИРИЛЛ. Про Джеймса Клерка Максвелла, Раиса Павловна. Я считаю, что своей жизнью и научной деятельностью, он заслужил, чтобы его называли полным именем!

РАИСА ПАВЛОВНА. Хорошо, Поварёшкин. Расскажи нам про Джеймса Максвелла.

КИРИЛЛ. Джеймса Клерка, Раиса Павловна!

РАИСА ПАВЛОВНА. Про Джеймса Клерка…

КИРИЛЛ (с ударением в голосе). Максвелла.

РАИСА ПАВЛОВНА. Кирилл, расскажи нам про Джеймса Клерка Максвелла. (Немного помолчав, Раиса Павловна добавила, жалобным тоном). Ну, пожалуйста…

КИРИЛЛ. Джеймс Клерк Максвелл родился 13 июня 1831 года в Эдинбурге, Шотландия. Выдающимся вкладом в науку, является разработанная им система следующих уравнений.

     КИРИЛЛ походит к доске, берёт мел и начинает быстро писать формулы. РАИСА ПАВЛОВНА смотрит, одобряюще кивая головой. Ученики тянут шеи, пытаясь рассмотреть получше.

КИРИЛЛ. Потом, эти формулы были приведены в интегральный вид.

РАИСА ПАВЛОВНА. Этого не надо.

КИРИЛЛ. Почему, Раиса Павловна? Это же довольно интересно!

     КИРИЛЛ начинает с жаром писать на доске новые формулы, в которых обильно встречается знак интеграла. В классе раздался лёгкий шум. Ученики стали приподниматься над партами, чтобы лучше видеть. РАИСА ПАВЛОВНА, приложив палец к губам, сделала знак не шуметь. Когда КИРИЛЛ, закончив писать, отошёл от доски, РАИСА ПАВЛОВНА подошла, осмотрела написанное и, взяв мел, исправила в одном месте минус на плюс.

КИРИЛЛ. Нет, Раиса Павловна, Вы неправы. (И стерев плюс тряпкой, опять поставил, в формуле, минус.)

     РАИСА ПАВЛОВНА снова подошла к доске и осмотрела формулы на доске.

РАИСА ПАВЛОВНА. А, ну да… (После чего подошла к своему столу и села за него.)

КИРИЛЛ (бодрым голосом). Хотелось бы поподробнее остановиться на работах Джеймса Клерка Максвелла по кинетической теории газов и его вкладе во второе начало термодинамики.

РАИСА ПАВЛОВНА. Поварёшкин, мы это будем проходить через два года.

КИРИЛЛ. А что тянуть-то, Раиса Павловна?

РАИСА ПАВЛОВНА. Тебя одноклассники сейчас просто не поймут.

КИРИЛЛ. Не поймут? (Он обвёл класс взглядом. Все втянули голову в плечи, а некоторые пригнулись к партам.)Так это их проблемы.

РАИСА ПАВЛОВНА. Нет, Кирилл. Время урока заканчивается.

КИРИЛЛ. Раиса Павловна. Может, я расскажу о его трудах в области давления света? По-быстрому.

РАИСА ПАВЛОВНА (посмотрев на часы). Сколько времени это займёт?

КИРИЛЛ. Минут сорок.

РАИСА ПАВЛОВНА. Сорок… (Посмотрела на часы.) Спасибо, но нет…

КИРИЛЛ (жалобно). Ну, Раиса Павловна…

РАИСА ПАВЛОВНА. В другой раз, Поварёшкин… Я тебе обещаю. А сейчас будет звонок. Закругляйся.

КИРИЛЛ. Хорошо, Раиса Павловна… (Кирилл опустил голову, потом поднял её и посмотрел на класс.) Умер Джеймс Клерк Максвелл 5 ноября 1879 года в Кембридже. Похоронен был рядом с отцом и матерью на кладбище деревушки Партон. (Кирилл вытер ладонью край глаза и продолжил, дрогнувшим голосом.) Прошу почтить его память вставанием.

     С небольшим шумом класс поднялся. РАИСА ПАВЛОВНА тоже. По прошествии 10 – 15 секунд, КИРИЛЛ даёт знак садиться. Ученики садятся за парты, РАИСА ПАВЛОВНА берёт со стола указку и показывает ею в сторону КИРИЛЛА.

РАИСА ПАВЛОВНА. Вот! Посмотрите, дети! Это я понимаю – развёрнутый ответ! Садись, Поварёшкин. Пять!

     РАИСА ПАВЛОВНА садится за стол и ставит в журнал оценку, а КИРИЛЛ, похожим на строевой, шагом идёт за свою парту. Одноклассники смотрят на него, широко раскрытыми глазами и выворачивая головы, ему вслед. КИРИЛЛ сел и посмотрел на соседку по парте — СНЕГИРЁВУ. Она глядела на него с широко раскрытыми глазами и ртом.

КИРИЛЛ. Закрой рот, Снегирёва. Так теперь будет всегда.

     Звенит звонок. РАИСА ПАВЛОВНА встаёт, закрывает журнал, берёт в руки его и указку.

РАИСА ПАВЛОВНА. Урок окончен. Напоминаю, на следующем уроке – контрольная. Прошу всех подготовиться!

     Ученики с шумом и гвалтом вылетают из-за парт, хватают в руки их, стулья и убегают со сцены. РАИСА ПАВЛОВНА, цокая каблуками, уходит вслед за ними. КИРИЛЛ, взяв портфель, возвращается домой. Там, бросив портфель на пол, он опять набирает стопку книг, забирается в кресло и начинает читать.

Затемнение

Сцена 10

      Темно. В темноте слышатся какие-то резкие, непонятные звуки. Постепенно на сцене появляется свет и становится видно, что это ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ и БОРИС АРКАДЬЕВИЧ играют в шахматы, со стуком перемещая фигуры по доске. Изредка по сцене проходят посетители зоопарка.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Шах!

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. А мы отойдём. (Двигает фигуру в сторону.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ещё шах!

     И снова, БОРИС АРКАДЬЕВИЧ двигает какую-то фигуру.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ты гляди-ка, вывернулся.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Ну что, ничья?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Нет, ещё поиграем.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Смотри, доиграешься…

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ, притоптывая ногами, погружается в раздумья, а на сцену, тем временем, выходит ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Он подходит к играющим и останавливается у ИВАНА ВАСИЛЬЕВИЧА за спиной.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Здорово, гроссмейстеры!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. О, привет!

     БОРИС АРКАДЬВИЧ приветствует ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОГО СИДОРОВА кивком головы.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (Ивану Васильевичу). Хорошая у тебя позиция.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Выигрышная.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Что ж, не выигрываешь?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Шах тебе!

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ сделал ход.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (делая ход ферзём). Шах, ещё разочек!

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Задолбал уже… (Делает ход.)

     На сцене появляется ПАХОМЫЧ. На плече у него, как всегда, ружьё.

ПАХОМЫЧ. Приветствую всех.

     Присутствующие на сцене, кто кивком, кто рукопожатием, поздоровались с ним.

ПАХОМЫЧ. Борис, время… (Пахомыч постучал пальцем по запястью.) Не пропустить бы.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Сейчас, дай доиграть.

     ПАХОМЫЧ встал у БОРИСА АРКАДЬЕВИЧА за спиной и посмотрел на доску.

ПАХОМЫЧ (разочарованно). О-о-о… Сдавайся.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Отстань.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ и БОРИС АРКАДЬЕВИЧ делают по несколько ходов.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Как думаете, чего я в зоопарк-то заскочил?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (не отрываясь от доски). Заняться нечем?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Почему нечем… Два убийства, три ограбления…  Но я выкроил пару минут. Сегодня же ровно десять лет нашего с Иван Васильичем знакомства.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (отрываясь от доски). Десять лет! Не может быть! Ничего не напутал? (Считает, загибая пальцы.) Да нет, сходится. Десять…

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Не отвлекайся… Ходить будешь?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (разворачиваясь к доске). Да, конечно. Пора заканчивать эту партию… Шах.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ и БОРИС АРКАДЬЕВИЧ делают пару ходов, после чего ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ выигрывает пешку, и демонстрирует свой трофей окружающим.

ПАХОМЫЧ (Борису Аркадьевичу). Ходи сюда. (Пытается сделать ход за гиппопотама.)

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Руки убрал от доски. Живо, я кому сказал!

ПАХОМЫЧ. Лошадью ходи!

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Не трогай ничего! Без тебя знаю, что делаю!

     БОРИС АРКАДЬЕВИЧ двигает по доске фигуру.

ПАХОМЫЧ. Дурней хода – не придумать!

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (угрожающе подняв кулак). Замолчи!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (Похомычу). Между прочим, больше всего народу в Африке погибает именно от гиппопотамов!

ПАХОМЫЧ (немного отстраняясь от Бориса Аркадьевича). Ты посмотри-ка, тварь какая… Ладно, Боренька, ходи как знаешь.

     Через пару ходов, ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ выигрывает слона.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Что я вижу… Слон съел слона! Каннибализм какой-то…

ПАХОМЫЧ. Теперь точно, туши свет… (Машет обречённо рукой.) Сдавайся.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Бегемоты не сдаются!

     Игроки делают ещё несколько ходов, после чего, БОРИС АРКАДЬЕВИЧ берёт одну из своих фигур и со стуком ставит на доску.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Мат.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Ха… Ты гляди-ка!

ПАХОМЫЧ. Слышь, Борис. А я в тебя верил!

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (кивнув головой). Это чувствовалось.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (хлопая Ивана Васильевича по плечу). Ловко он тебя заманил.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Ну, так… Борису Аркадьевичу не зазорно проиграть. Ему на прошлой неделе, звание мастера спорта международного класса по шахматам, дали!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Правда? Поздравляю! (Пожимает бегемоту руку.)

ПАХОМЫЧ. Борис! Опоздаем!

     ПАХОМЫЧ стучит указательным пальцем по запястью. БОРИС АРКАДЬЕВИЧ встаёт из-за столика, идёт к тумбочке у кровати и открывает дверцу.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Я тут, пару месяцев назад, один турнир международный выиграл. В Цюрихе.  Так меня за победу радиоприёмником премировали. (Он достаёт радиоприёмник и вытягивает у него антенну.)Замечательная вещь. (Боря включает приёмник и начинает крутить ручку настройки. Приёмник шуршит и щёлкает). Все новости под рукой.  Пахомыч послушать заходит…

ПАХОМЫЧ. А я обязан всё знать. У меня работа такая.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Тихо!

     Все замолкают и начинают прислушиваться к щелчкам и шорохам из радиоприёмника.

Затемнение

Сцена 11

     Из приёмника раздаются позывные, а затем строгий официальный голос начинает читать новости.

ГОЛОС ДИКТОРА (временами на него накладываются щелчки и шорохи). Внимание! Передаём важное правительственное сообщение. Сегодня, в расчётное время, в заданном месте, совершил посадку космический корабль, пилотируемый лётчиком-космонавтом, майором военно-космических сил Кириллом Паварёшкиным. Задачи, поставленные перед экипажем Лунной экспедиции, выполнены в полном объёме. Все члены экипажа чувствуют себя нормально.

     Присутствующие на сцене начинают кричать «Ура» и обниматься друг с другом. ПАХОМЫЧ снимает ружьё с плеча и стреляет вверх два раза.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Это кто? Наш Кирюха что ли?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Конечно! Кто же ещё…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Молодец… Молодец Кирюха! Я ещё тогда, на крыше понял – парень не подведёт. Вы помните, каким тоном он сказал, что полетит? Он это произнёс так спокойно и уверенно… Мол, полечу — и точка… О чём ещё разговаривать… Я тогда сразу понял — он не предаст свою мечту. Не станет бухгалтером, менеджером или…  Или оперуполномоченным… Как я… (На лице Сидорова отобразилась горькая улыбка.) Подумать только, простой пацан… Кирюха…  Как Фернандо Магеллан,  он летит на космическом корабле сквозь неведомые пространства и Полярная звезда освещает его путь…(Оперуполномоченный на мгновенье закрыл лицо руками и, шатаясь из стороны в сторону, вымолвил с горечью) На его месте должен был быть я…

ПАХОМЫЧ (достав из внутреннего кармана пиджака плоскую бутылочку с коньяком). На, выпей… Чтобы не было, как говорится, мучительно больно…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (взяв бутылку). Я пью за тех, кто верен своей мечте. Кто, поставив себе цель, идёт к ней, не отвлекаясь на всякое… на всякие… на всякую…

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Херню.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (кивнув). Вот именно! Умри – лучше не скажешь! Я пью за них! За первопроходцев и первооткрывателей!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Только, сильно не напивайся.

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ сделал глоток, сморщился и вернул бутылку ПЕТРОВИЧУ.

ПЕТРОВИЧ. За такое, я, наверное, тоже глоточек сделаю. За первопроходцев! (Отхлёбывает коньяк и вытирает рот ладонью.) Я этого Кирилла, вот таким помню. (Рукой показывает около метра от пола.)

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Эка новость… Мы его все таким помним… (Сидоров усмехнулся)Хулиганистый малец был… Кабы не Иван Васильевич, быть бы ему сейчас моим клиентом. И, кстати, Иван Васильевич! (Оперуполномоченный повернулся к слону.) Почему, когда я был пацаном, ты мне не повстречался? Не наставил на правильный путь… Может бы я тоже сейчас… Сквозь пространство и время…  В поиске новых планет… Эх… (Сидоров поднял лицо вверх, а руки завёл за спину. Фигура его приняла устремлённое вверх выражение.) Где ты был, Иван Васильевич? Где ты был…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. В Африке. Что мне, разорваться что ли?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (обхватывая руками голову и раскачиваясь из стороны в сторону.) Где ты был, чёрт тебя побери…

     На какое-то время на сцене воцаряется напряжённая тишина, которая, впрочем, вскоре прерывается ПАХОМЫЧЕМ, который начинает издавать нечленораздельные звуки и указывать на что-то рукой.

ПАХОМЫЧ. Там… там… (Пахомыч то указывает за кулисы, то водит руками вокруг головы, изображая шар.)

Затемнение

Сцена 12

     Все задвигались, зашумели и начали смотреть в сторону, куда указывал ПАХОМЫЧ. Из-за кулис, тяжело ступая, выходит КИРИЛЛ в космическом скафандре. Выйдя на сцену, он останавливается и снимает с головы шлем. В это время, с противоположной стороны сцены выбегает СНЕГИРЁВА.

СНЕГИРЁВА. Кирилл!

КИРИЛЛ. Снегирёва!

СНЕГИРЁВА. Ненаглядный мой! Вернулся!

     КИРИЛЛ и СНЕГИРЁВА бросаются друг к другу. СНЕГИРЁВА обнимает КИРИЛЛА за шею, а КИРИЛЛ, взяв СНЕГИРЁВУ за талию, закружил её вокруг себя. Сделав несколько оборотов, КИРИЛЛ поставил СНЕГИРЁВУ на сцену.

СНЕГИРЁВА. Кирилл, я тебя так ждала… Так ждала… (Она опять обхватила Кирилла за шею и начала целовать.)

     Все смотрят на них, потом ПАХОМЫЧ несколько раз демонстративно кашляет. СНЕГИРЁВА отпускает КИРИЛЛА и со смущённым видом поправляет платье и причёску. КИРИЛЛ же, тем временем, оттопыривает локоть, и СНЕГИРЁВА берёт его под руку. Так, вдвоём, они подходят к остальным, присутствующим на сцене.

ПАХОМЫЧ. Слава покорителям космоса! Ура-а-а!

КИРИЛЛ (делая успокаивающий жест). Сейчас не об этом.

     КИРИЛЛ подходит к ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ и обнимает его. Потом, отступив шаг назад, отдаёт честь и докладывает.

КИРИЛЛ. Командир, разрешите доложить, Ваше задание выполнено.

   КИРИЛЛ расстёгивает пару верхних пуговиц скафандра и достаёт камень, величиной с кулак. Камень излучает мягкий, пульсирующий свет.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Это… с Луны?

КИРИЛЛ. Да. Оттуда. (Кирилл отдаёт лунный камень в руки Ивану Васильевичу.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Прохладный какой.

КИРИЛЛ. Это объясняется высокой теплопроводностью данного минерала. Если интересует, могу рассказать про данное свойство материалов.

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ понюхал камень, подержал его в руках ещё немного и передал его БОРИСУ АРКАДЬЕВИЧУ. Тот затем передал его ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННОМУ СИДОРОВУ, и так далее. Побывав в руках у всех, камень вернулся к ИВАНУ ВАСИЛЬЕВИЧУ.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Ты лучше, Кирилл, про Луну расскажи. Да, поподробнее.

КИРИЛЛ. Что интересует?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Всё. Про твоё путешествие от начала и до самого конца…

КИРИЛЛ. Хорошо… С начала, так с начала. Наш корабль совершил посадку на Луне в море Дождей…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. В море Дождей…

КИРИЛЛ. Так точно, в море Дождей. Траектория спуска немного отклонилась от заданной, поэтому посадка произошла в районе залива Радуги. Оттуда мы двинулись в море Ясности. Однако, стоянка там была короткой. Завернув на пару дней в озеро Сновидений, наша команда достигла, моря Спокойствия. Там мы задержались надолго…

     Раздался сдавленный стон. Издал его ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. При этом вид у него был такой, словно у него заболели все зубы сразу.

КИРИЛЛ. Что-то случилось.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Нет. Всё хорошо, продолжай.

КИРИЛЛ (глядя на Сидорова). Следующей целью нашей экспедиции был залив Зноя, находящийся на востоке, моря Паров. Выполнив все запланированные мероприятия, мы преодолели Гемские горы и достигли, моря Островов. За несколько дней, мы пересекли его с востока на запад, и вышли к конечной точке нашего маршрута – кратеру Кеплера в океане Бурь. Кстати, этот камень… (Кирилл кивнул головой в его сторону.) Он оттуда…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (пошатываясь из стороны в сторону). Океан Бурь… Ты сказал океан Бурь….

КИРИЛЛ. Да, я сказал именно так — океан Бурь.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Океан Бурь… (Сидоров потёр ладонью подбородок.) Знакомое название. Расскажи мне о нём.

КИРИЛЛ. Что именно? О нём можно рассказать очень долго…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Хотя бы в двух словах. Мне нужно знать.

КИРИЛЛ. В двух словах?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Да, в двух словах… Какой он, этот океан Бурь?

КИРИЛЛ (посмотрев куда-то вверх и вдаль). Он… охренителен…

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (издав стон). Примерно таким я его себе и представлял…

     ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ снимает и засовывает в карман галстук. Затем расстёгивает верхнюю пуговицу рубахи.

ПАХОМЫЧ. Сейчас что-то будет!

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (расстёгивает ещё одну пуговицу на рубахе, потом сдергивает с себя форменный пиджак и швыряет его на сцену). Всё! Ухожу в отставку! Завтра же подам рапорт! Нет, сегодня!

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А как же город? Служба?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. За город не переживай. С ним будет всё нормально. Смена подросла. Новые Холмсы и Пинкертоны готовы землю носом рыть… А я не могу больше, вставать по будильнику, надевать эту форму, идти на службу, ловить там мелких и крупных жуликов да бандитов, когда где-то там… (Сидоров поднял вверх голову.) Где-то далеко-далеко, меня ждёт застывший и безмолвный океан Бурь. Я должен… (Сидоров начал бить себя кулаком в грудь.) Я должен быть там… Мне нужно своими глазами увидеть, как окружённая чёрным бархатом космоса встаёт над океаном Бурь зелёно-голубая Земля. Недавно я видел такую фотографию… (Обращается к Кириллу) Ты видел?

КИРИЛЛ. Так, это же я снимал.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ (застыв на мгновенье). Поздравляю… Очень удачный ракурс… просто фантастический…

КИРИЛЛ. Это было нетрудно. Там любой ракурс – фантастический.

     Небольшая пауза.

КИРИЛЛ. Так что ты решил, Сидоров? Летишь в космос?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Лечу! Обратного хода нет.

КИРИЛЛ. Тогда я скажу тебе о самом главном. То, что путешественники, первооткрыватели, космонавты должны знать, как дважды два. А то и лучше… Навсегда запомни астрономический адрес Земли. Ты меня внимательно слушаешь?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Да.

КИРИЛЛ. Галактическая нить Персея-Пегаса, комплекс сверхскоплений Рыб-Кита, сверхскопление Ланиакейя, местная группа галактик, Галактика Млечный Путь, рукав Ориона, созвездие Плеяд, суперсистема Альциона, Солнечная система, третья планета от центра. Запомни это, Сидоров, чтобы не потеряться во Вселенной.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Я запомнил.

КИРИЛЛ. Повтори.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Галактическая нить Персея-Пегаса, комплекс сверхскоплений Рыб-Кита, сверхскопление Лани… Лане…

КИРИЛЛ. Ланиакейя. По-гавайски это обозначает «необъятные небеса». А, впрочем, зачем э то я… (Кирилл огляделся вокруг.) Надеюсь, гавайский-то, все знают?

ПАХОМЫЧ. Более-менее…

КИРИЛЛ. Несложный язык… (Оперуполномоченному Сидорову). На чём мы остановились?

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Сверхскопление Ланиакейя, местная группа галактик, Галактика Млечный Путь, рукав Ориона, созвездие Плеяд, суперсистема Альциона, Солнечная система, третья планета от центра… Уф-ф-ф…

КИРИЛЛ. Верно. И никогда не забывай свой астрономический адрес. Потому что из любого путешествия, даже самого долгого, обязательно нужно вернуться домой. Хоть на пару дней заскочить… Ибо, космос — космосом, вселенная — вселенной, а на Земле, у каждого из нас, тоже есть дела. Не менее важные.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Разве на Земле могут быть важные дела?

КИРИЛЛ. Тебе сейчас это кажется странным… Конечно, есть. Ну, например, встретиться с друзьями (Кирилл рукой указал на Ивана Васильевича и Бориса Аркадьевича.) Поцеловать жену…

     СНЕГИРЁВА подходит к КИРИЛЛУ и, слегка запрокинув голову назад, останавливается рядом с ним. КИРИЛЛ обнимает её и долго целует в губы. Все, застыв, смотрят на них.

КИРИЛЛ (отрываясь от губ Снегирёвой). Надеюсь, я понятно объясняю?

ПАХОМЫЧ. Довольно наглядно…

КИРИЛЛ. Скажу тебе также, Сидоров – нет ничего невозможного. Это я на себе проверил.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Но ты не тратил двадцать лет на службу в полиции, а сразу шёл к своей мечте.

КИРИЛЛ. Это так. Но в твоём случае судьба решила, что тебе необходим этот опыт.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Зачем?

КИРИЛЛ. Что пристал! Откуда я знаю! Это ты сам, потом, узнаешь. А может и нет.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (оперуполномоченному Сидорову). Возможно, ты будешь создателем межгалактической полиции.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. А что… По крайней мере, у него всё для этого есть и опыт, и знания.

КИРИЛЛ. Знай лишь, Сидоров, что осуществить мечту – никогда не поздно. Зато потом, когда через столько лет преодоления преград и препятствий, ты почувствуешь в руках дрожь штурвала и увидишь в иллюминатор звёзды совсем близко… В награду за годы ожидания тебя захлестнёт такое счастье, что я тебе даже завидую…

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, ладно Кирилл. Не так уж у тебя всё плохо. В твоей ситуации, тоже есть кое какие плюсы.

КИРИЛЛ. Спасибо, что напомнил.

     Небольшая пауза.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Помнишь, Кирилл, ты говорил нам, что не подведёшь?

КИРИЛЛ. Помню.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Сегодня, я говорю тебе то же самое.

ПАХОМЫЧ. Молоток, Сидоров! Что тут скажешь! Желаю тебе поскорее увидеть этот твой… как его… океан Бурь.

ОПЕРУПОЛНОМОЧЕННЫЙ СИДОРОВ. Спасибо… Я и так заставил его долго ждать…

КИРИЛЛ. Не забудь привезти Ивану Васильевичу новый экспонат. (Кирилл подходит к лунному камню и поправляет его.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. От нового, конечно, не откажусь… Но этот подарок, навсегда останется для меня, самым дорогим.

КИРИЛЛ (продолжая глядеть на камень). Красавец, правда?

     ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ кивает и берёт лунный камень в руки.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Я вспоминаю свою первую встречу с Луной… В детстве я был примерным слонёнком, и спать ложился довольно рано. Нет, про Луну я знал. В книжках картинки видел, бабушка в сказках рассказывала, но пересекаться с ней – не доводилось. Но, однажды… Однажды бабушка наварила целый тазик вкуснейшего бананового варенья… Я съел его, запив двумя вёдрами индийского чая.

ПАХОМЫЧ. Это тот, который со слониками на упаковке?

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Да, который, специально для нас выпускают… Как результат, ночью мне захотелось в туалет. А туалет – во дворе… Так впервые я увидел Луну. В ту ночь она была как по заказу, идеально круглая. Луна была безумно красива, и сама знала об этом… Беззвучно и торжественно, она царила в бездонном ночном небе Африки, милостиво позволяя маленькому слонёнку любоваться собой… Потом бабушка хватилась и увела меня домой, но жизнь уже не могла быть прежней. Если бы не та ночь, я мог бы вырасти и сидеть, как нормальные слоны, под пальмой, в тени, на берегу реки Лимпопо, покуривая бамбук, но Луна… В надежде дотянуться до неё, я перебрал множество вариантов, в итоге приехав сюда…

КИРИЛЛ. А здесь ты встретил меня. Твоя мечта стала и моей мечтой, заставив многое в жизни пересмотреть и измениться…

СНЕГИРЁВА (положив голову Кириллу на плечо). Надо признать, изменившись, ты стал чертовски привлекателен. (Целует Кирилла в щёку.)

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Иногда я думаю — сколько в мире всего поменялось, из-за того, что один слонёнок захотел ночью в туалет… По-маленькому.

КИРИЛЛ (кивая в сторону оперуполномоченного Сидорова). А сколько ещё поменяется… Луна – пройденный этап. Впереди Марс, Сатурн, Юпитер… (Снегирёвой.) Тебе, любимая, остаётся только верить и ждать. Выходить каждую ночь на балкон и всматриваться в миллиарды звёздочек выискивая среди них наши звездолёты.
СНЕГИРЁВА (вздыхая). На кого мне теперь обижаться? (Обнимает Кирилла.) Я сама сделала свой выбор, находясь в здравом уме и твёрдом рассудке.

КИРИЛЛ (проводя рукой по волосам Снегирёвой). Ты у меня умница.

СНЕГИРЁВА. Ты у меня – тоже.

КИРИЛЛ. Благодаря тебе. Помнишь, как ты била меня математикой по голове… Знания вбивала…

СНЕГИРЁВА (улыбаясь). Помогло?

КИРИЛЛ. М-м-м… Ещё как… Кстати, любимая, давно хотел спросить, у тебя есть мечта?

СНЕГИРЁВА. Мечта…  (смотрит Кириллу в глаза.) Пожалуй, есть… Простая, женская, вполне земная мечта… Пусть она пока останется моей тайной.

КИРИЛЛ. Мне её не положено знать?

СНЕГИРЁВА. Всему своё время.

КИРИЛЛ. Что ж, придётся набраться терпения.

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ (кивнув). Надо выучиться ждать…

КИРИЛЛ. А, кстати…  Ты Борис Аркадьевич, о чём мечтаешь?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Так, о всякой ерунде… Для начала, хотелось бы гроссмейстером стать. А потом, может и чемпионом мира по шахматам.

     КИРИЛЛ присвистнул.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ (Кириллу). Борис Аркадьевич может. Очень сильно играет… Через два месяца в турнире претендентов на шахматную корону будет участвовать. Персональное приглашение пришло!

КИРИЛЛ. Будем болеть… Что у нас, один Пахомыч, получается, без мечты?

ПАХОМЫЧ. Но, но… Что я хуже других что ли? Да у меня такая мечта… Высокого полёта, можно сказать. Ваши ей в подмётки не годятся.

КИРИЛЛ. Заинтриговал, Пахомыч…

ПАХОМЫЧ. Это я могу.

ИВАН ВАСИЛЬЕВИЧ. Резину не тяни. Либо не начинай, либо до конца иди.

ПАХОМЫЧ (задумчиво). Сказать, что ли?

БОРИС АРКАДЬЕВИЧ. Выкладывай.

ПАХОМЫЧ. Не буду. (Немного подумав, махнул рукой.) Ладно. Уболтали, черти… Так и быть, скажу… До пенсии дожить хочу… До пенсии… Как Вам такое? А?

     КИРИЛЛ подошёл к ПАХОМЫЧУ, подумал, положил ладонь его по плечу.

КИРИЛЛ. А что, Пахомыч… Нормальная у тебя мечта… Я бы даже сказал – крутая. Ты, главное верь в неё.

ПАХОМЫЧ. Это само собой. Без тебя знаю…

Затемнение

КОНЕЦ

 

                                                                                   Новосибирск. Август 2020 г.

Back To Top