Юрий Ломовцев
СВИДЕТЕЛЬ
( Из цикла «Фарсы XXI века»)
Действующие лица:
ЛЕНА ПТИЦЫНА, журналист
НИКИТА КОЗЛИКОВ, оператор
ИВАН СТЕПАНОВИЧ ДЕМИДОВ, свидетель терракта
Лето. На террасе в доме Демидова Лена Птицына и Никита Козликов. Птицына разглядывает себя в зеркальце, накладывает грим. Козликов устанавливает осветительные приборы.
ПТИЦИНА. Хорошо бы к пяти в город вернуться. Час на монтаж – и в вечернюю программу.
КОЗЛИКОВ. Лен, ты что вечером делаешь?
ПТИЦИНА. А что?
КОЗЛИКОВ. Поужинаешь со мной?
ПТИЦИНА. Где?
КОЗЛИКОВ. У меня. Родители во Франции на неделю свалили.
ПТИЦИНА. И что?
КОЗЛИКОВ. Выпьем. У меня есть виски.
ПТИЦИНА. И что?
КОЗЛИКОВ. Что-что? Сама знаешь, что!
ПТИЦИНА. Нет, Козликов.
КОЗЛИКОВ. Почему? Я люблю тебя.
ПТИЦИНА. Детский сад!
КОЗЛИКОВ. Хватит уже садизмом заниматься! Когда тебя шеф ужинать приглашает, ты не отказываешь!
ПТИЦЫНА. И что?
КОЗЛИКОВ. Ты уже со всеми в редакции успела поужинать!
ПТИЦИНА. И что?
КОЗЛИКОВ. А то!
ПТИЦИНА. Если каждому давать, то сломается кровать. (Убирает зеркальце в сумочку.) Врубай свет, Козликов. Где этот старый козел? Пошел пиджак надеть – и провалился.
КОЗЛИКОВ. И все-таки, Лен?
ПТИЦЫНА. Врубай, я сказала!
КОЗЛИКОВ(включает подсветку, при этом его бьет током). Ой, блин!
ПТИЦЫНА. Ну, что еще?
КОЗЛИКОВ. На землю пробивает!
ПТИЦЫНА. Я ж говорю, детский сад, группа «Дубок»! (Ставит сумочку на подоконник, соединяет провода.) За голые концы не хватайся!
КОЗЛИКОВ. Заизолировать бы?..
ПТИЦЫНА. Некогда! Свети, Козликов!
КОЗЛИКОВ. Сейчас. (Включает освещение.)
ПТИЦЫНА. Куда ты светишь, блин? Свети левее, ниже! Снимать будешь с того угла!
КОЗЛИКОВ. Ты только не злись, Лен…
ПТИЦИНА. Начнем. Я текст наговорю, пока этот козел пиджак надевает.
(Козликов становится в указанной точке и включает камеру. Птицына делает приторно-сладкое лицо.) Добрый вечер, дорогие телезрители. В эфире наша ежедневная рубрика «Невероятные истории». С вами журналист Елена Птицына.
(Входит Демидов, останавливается в дверях.)
Мы в гостях у Ивана Степановича Демидова, который на сегодняшний день единственный живой свидетель терракта, происшедшего на станции «Северная – РЖД». Напомню, в зале ожидания находилось шестнадцать человек, в их числе сын и дочь Демидова. Когда прогремел взрыв, произошло обрушение кровли. Десять человек погибли на месте, еще пятеро умерли в больнице, чудом удалось спастись только Ивану Степановичу Демидову. В состоянии тяжелой контузии он был доставлен в областную больницу, где сорок дней за его жизнь сражались врачи. Неделю назад Иван Степанович выписался из больницы и согласился дать эксклюзивное интервью нашему каналу! Здравствуйте, Иван Степанович!
ДЕМИДОВ. Зачем же вы так?
ПТИЦИНА. Простите?
ДЕМИДОВ. Зачем вы меня «козлом» обозвали?
ПТИЦЫНА. Когда?
ДЕМИДОВ. Минуту назад. Два раза.
ПТИЦЫНА. Ничего подобного! (Козликову.) Ты это не снимай, Козликов!
КОЗЛИКОВ. Снял уже. Вырежем.
ПТИЦЫНА (Демидову). Вы за дверью подслушивали? Это мерзко! Правда, Козликов?
ДЕМИДОВ. Зачем подслушивать, я просто слышал. Я теперь все слышу.
ПТИЦЫНА. Это как?
ДЕМИДОВ. Так. Со мной что-то странное стало происходить после взрыва. Я иногда почему-то знаю то, что теоретически не должен был бы знать. К примеру, начальник вам вчера говорил: «Ленка, выручай! Мы в жопе. Рейтинги падают! Нам позарез нужна фишка! Фишка – это, видимо, я?
ПТИЦЫНА. Значит, Илья Абрамович вам звонил? Понятно.
ДЕМИДОВ. Нет, это вы звонили. Говорили, что вы ночей не спите, переживаете, что вам обязательно надо меня увидеть. И что весь город не спит, переживает. А теперь я старый козел? Это действительно мерзко.
ПТИЦЫНА. Козликов, не снимай!
КОЗЛИКОВ. Вырежем!
ПТИЦЫНА (скорчив скорбную рожу). Я понимаю ваше состояние, Иван Степанович. И все же позвольте один вопрос. Ты снимаешь, Козликов?
КОЗЛИКОВ. Снимаю.
ПТИЦЫНА. Что вы почувствовали, когда узнали, что погибли ваши сын и дочь?
ДЕМИДОВ. Зачем вам это нужно знать?
ПТИЦЫНА. Это интересно публике, которая переживает за вас.
ДЕМИДОВ. А сами вы никогда никого не теряли?
ПТИЦЫНА. В смысле?
ДЕМИДОВ. Близких, родных?
ПТИЦЫНА. Почему же, подруга недавно погибла в аварии. Бабка умерла.
ДЕМИДОВ. Тогда вы должны знать, что в такой момент чувствует человек.
ПТИЦЫНА. Козликов, не снимай! (Демидову.) С подругой мы уже два года как не общались, а бабке было восемьдесят, она впала в маразм и всех достала! Что я должна была почувствовать?
ДЕМИДОВ. Значит, ничего?
ПТИЦЫНА. Что, ничего?
ДЕМИДОВ. Ничего не почувствовали, когда умерли близкие вам люди, и поэтому вас так интересуют чувства других?
ПТИЦЫНА. Я не понимаю, кто из нас задает вопросы, вы или я? У нас интервью. Я задаю вопросы, а вы должны отвечать. Вы, может быть, не поняли вопрос?
ДЕМИДОВ. Понял.
ПТИЦЫНА. Тогда отвечайте. Козликов, снимай. Только, пожалуйста, эмоционально. Все-таки дети. Руками как-нибудь так сделайте. Помашите, что ли… Публике будет выразительнее. Или нет, закройте лицо руками!
ДЕМИДОВ. А если я сейчас попрошу вас снять платье? Снимите?
ПТИЦЫНА. Зачем?
ДЕМИДОВ. Так будет выразительнее.
КОЗЛИКОВ. А вы шутник, дедушка!
ПТИЦЫНА. Издеваетесь? Я, между прочим, исполняю журналистский долг, а вы мне палки в колеса вставляете!
ДЕМИДОВ. Я просто пытаюсь вас понять.
КОЗЛИКОВ. Про палки, это ты здорово загнула! Разденься, Птицына, прикольно будет!
ПТИЦЫНА. Заткнись, Козликов! (Демидову.) Иван Степанович, давайте восстановим картинку происшедшего. Когда прогремел взрыв, вы сидели в центре зала ожидания на скамейке. А где в это время находились ваши дети? Козликов, снимай.
ДЕМИДОВ. Вы разве не знаете?
ПТИЦЫНА. Почему я должна знать?
ДЕМИДОВ. Вы же ходили к следователю, он вам и схему начертил.
ПТИЦЫНА. Неправда!
ДЕМИДОВ. Он сначала не хотел, но вы поужинали с ним, и он согласился.
КОЗЛИКОВ. Ну, Птицына!
ПТИЦЫНА. Он врет!
ДЕМИДОВ. Ваши компьютерщики уже и мультик нарисовали. Там все показано, и кто где сидел, и взрыв, и как по воздуху летели руки, ноги…
ПТИЦЫНА. Козликов, не снимай! (Демидову.) Иван Степанович, признайтесь честно, к вам до нас кто-то уже приходи? Это очень важно.
ДЕМИДОВ. Никто не приходил.
ПТИЦЫНА. Я вам не верю!
ДЕМИДОВ. Почему?
ПТИЦЫНА. Вы по-другому не могли узнать про мультик!
ДЕМИДОВ. Я же сказал вам, у меня после взрыва развилось такое странное свойство…
ПТИЦЫНА. Я в чертовщину не верю!
ДЕМИДОВ. А если я скажу, кто деньги украл, тогда поверите?
ПТИЦЫНА. Какие деньги?
ДЕМИДОВ. Вчера у вашей сотрудницы Пузыревой украли из стола командировочные, загранпаспорт, авиабилет до Франкфурта и зеркальце в серебряной оправе.
КОЗЛИКОВ. О, блин! Все знает!
ПТИЦЫНА. Хороший у вас осведомитель! Ну, деньги, скажем, таджики украли, это все знают.
ДЕМИДОВ. Они действительно работали на третьем этаже – делали ремонт в кабинете заведующего редакцией, и до сих пор не могут понять, за что их задержали, избили и посадили в кутузку.
КОЗЛИКОВ. За дело!
ДЕМИДОВ. А вот и нет! (Птицыной.) Эти деньги вы украли.
ПТИЦЫНА. Как вы смеете!
ДЕМИДОВ. Разве нет? Увидели, что Пузырева забыла ключ в замке, открыли ящик стола и взяли.
ПТИЦЫНА. Козликов, выключи камеру!
ДЕМИДОВ. Она должна была лететь во Франкфурт на музыкальный фестиваль, и вдруг у вас появилась возможность эту поездку сорвать. Бедная Пузырева до сих пор в истерике бьется.
ПТИЦЫНА. Козликов, не снимай!
ДЕМИДОВ. Вам главное было паспорт уничтожить и билет, деньги уж так, заодно прихватили. Но вот зачем вам зеркальце понадобилось?
ПТИЦЫНА. Ложь! Украли таджики!
ДЕМИДОВ. Подумали на них, это верно. Вы ключ подкинули в каморку, где они переодевались.
ПТИЦЫНА. Где доказательства?
ДЕМИДОВ. Зеркальце в вашей сумочке.
КОЗЛИКОВ. Ну ни фига себе, Птицына! (Берет с подоконника сумочку Птицыной.)
ПТИЦЫНА. Отдай! (Пытается отнять у Козликова сумочку.)
КОЗЛИКОВ. Чего ты так разволновалась? (Снимает Птицыну.)
ПТИЦЫНА. Козликов, сейчас же выключи камеру! Мы уезжаем!
КОЗЛИКОВ. Ты не волнуйся Птицына, я буду молчать.
ПТИЦЫНЫ. Ты что, поверил?
КОЗЛИКОВ. А почему бы и нет? (Достает из сумочки зеркальце.) Ну, Птицына, ты даешь!
ПТИЦЫНА. Отдай! И камеру выключи немедленно!
КОЗЛИКОВ. Ну нет! Мы сейчас поедем ко мне, поужинаем, потом посмотрим кассету и все ненужное вырежем. Идет?
ПТИЦЫНА. Подонок!
КОЗЛИКОВ. А зеркальце я пока попридержу!
ПТИЦЫНА. Отдай камеру, козел!
КОЗЛИКОВ. Ну вот еще!
Птицына пытается вырвать у Козликова камеру, он уворачивается и продолжает снимать. Тогда она хватается за шнур, хочет выдернуть его из розетки. И вдруг Птицыну начинает бить током. Козликова тоже бьет током, но ему удается отшвырнуть камеру. Птицына трясется на полу, а Козликов растерянно смотрит.
ДЕМИДОВ. Надо бы ее обесточить.
КОЗЛИКОВ. Как? Вдруг меня опять шандарахнет! Я лучше побегу вызвать скорую. И МЧС! (Убегает.)
Летят искры, веранду заволакивает дымом. Когда дым рассеивается, Птицына сидит на полу, рядом с ней стоит Демидов.
ПТИЦЫНА. Чего-то я не поняла…
ДЕМИДОВ. Чего не поняли?
ПТИЦЫНА. Это вы Иван Степанович? У меня к вам вопрос. Что вы почувствовали, когда произошел взрыв и ваших детей разнесло в клочья?
ДЕМИДОВ. Ничего.
ПТИЦЫНА. Как это ничего?
ДЕМИДОВ. Вот так. Ничего.
ПТИЦЫНА. Может быть, ужас, отчаяние, скорбь, или что там еще в таких случаях чувствуют? Припомните.
ДЕМИДОВ. Я же говорю вам – ничего. Я был в шоке и ничего не чувствовал.
ПТИЦЫНА. Ну а потом? Когда шок прошел?
ДЕМИДОВ. Тогда я уже знал, что они не умерли.
ПТИЦЫНЫ. Как не умерли? Были похороны, объявляли траур. Гроб правда не открывали.
ДЕМИДОВ. Они не умерли.
ПТИЦЫНА. Вы в переносном смысле? Ну, это, разумеется…
ДЕМИДОВ. Душа бессмертна.
ПТИЦЫНА. Вы думаете?
ДЕМИДОВ. Знаю.
ПТИЦЫНА. Точно?
ДЕМИДОВ. Сто процентов.
ПТИЦЫНА. Вы меня успокоили. А то как-то некомфортно было сознавать, что придется умирать. Мне жить очень нравится.
ДЕМИДОВ. Скажите, Лена, а зачем вы пошли в журналистику?
ПТИЦЫНА. Зачем? Это престижно, модно, дает хороший заработок, интересные поездки. И весело, в конце концов.
ДЕМИДОВ. Я так и думал.
ПТИЦЫНА. Но мы ушли в сторону. Мне сейчас важно все узнать про этот терракт. Ну вспомните, пожалуйста, что-нибудь особо интересное, необычное. Поплачьте, что ли. Зрителям ведь не скажешь, шандарахнуло – и все. Козликов, снимай! (Поворачивает голову и не видит Козликова.) Козликов, ты где?
ДЕМИДОВ. Смылся.
ПТИЦЫНА. Последний раз со мной работает, я гарантирую!
ДЕМИДОВ. Знаю.
ПТИЦЫНА. Постойте, а куда он смылся?
ДЕМИДОВ. Скорую вызывать Но это уже не имеет смысла. Вы разве ничего не помните?
ПТИЦЫНА (что-то смутно припоминает). Это точно, что душа бессмертна?
ДЕМИДОВ. У кого она есть.
ПТИЦЫНА. А что, у кого-то нет?
ДЕМИДОВ. У механизмов нет.
ПТИЦЫНА. У каких механизмов?
ДЕМИДОВ. У рефлекторно-физиологических механизмов.
ПТИЦЫНА. Не слышала про такие…
ДЕМИДОВ. Они не отличимы от людей. И все-таки не люди.
ПТИЦЫНА. А кто же?
ДЕМИДОВ. Я же говорю – механизмы. Которые людей имитируют.
ПТИЦЫНА. А как их различают?
ДЕМИДОВ. Интуитивно. Что я хочу сказать… у вас осталось времени еще на один вопрос. Только один. Можете задать.
ПТИЦЫНА. Что бывает с механизмами после смерти?
ДЕМИДОВ. Ничего. Их отключают.
ПТИЦЫНА. Как отключают?!
ДЕМИДОВ. А вот так…
Демидов выдергивает вилку из розетки и отключает Птицыну. Она превращается в груду ненужных обломков.
