Юрий Ломовцев

Три музы Ивана Петровича

маленькая комедия

 

Действующие лица

Иван Петрович Зюзиков, композитор-песенник.

Муся, первая муза  Зюзикова (жена).

Дуся, вторая муза Зюзикова (любовница).

Пуся, третья муза Зюзикова (новая возлюбленная).

Просторная комната в квартире Зюзикова. Справа огромный гардероб, слева еще один гардероб чуть поменьше. В комнате Муся  – это немолодая дама  в шелковом халате. Она с помощью отмычки открывает ящик письменного стола  и достает из него пачку долларов.

МУСЯ. Посмотрим, сколько ему вчера дали за интервью выступление на корпоративе… (Пересчитывает доллары.) Ого! (Напевает.) Ля-ля-ля, я умру без тебя! Неплохо, неплохо! Ля-ля-ля, я умру без тебя… Но мог бы и мне отдать. Нет, в ящике запер! Ну, гляди у меня! (Громко поет.) Ля-ля-ля, я умру без тебя! Тьфу, привязалась гадость! (Бьет себя по губам.) Молчи, молчи! Не гадость – прелесть! Эта гадость – тьфу! – прелесть – нас кормит и будет кормить по гроб жизни! Милый мой, Ванечка! Гаденыш! Что б тебя! (Достает из-под стола  початую бутылку шампанского и бокал. Наливает шампанское и выпивает.) Пиши! Сочиняй!

 

Раздается звонок в дверь. Муся быстро прячет доллары в ящик стола, а бутылку и бокал под стол и бежит в прихожую. Возвращается вместе с  Дусей.

Ну, проходите, проходите. Страховой агент, говорите?

ДУСЯ (напевает). Ля-ля-ля, я умру без тебя!

МУСЯ. Чего это  с вами?

ДУСЯ. Простите, мелодия привязалась.

МУСЯ. Тогда ладно.  Хорошая мелодия?

ДУСЯ. Гадость. Но привязчивая.

МУСЯ (возмущенно). Что?

ДУСЯ. Что – что?

МУСЯ. Ничего! Что вы предлагаете мне застраховать?

ДУСЯ. Что угодно! Вот хотя бы этот шкаф. (Указывает на шкаф справа.) От пожара. Ведь наверняка дорого стоит.

МУСЯ. Очень дорого! Это немецкий шкаф. 19 век. Бидермейер. Достался от покойных родителей мужа. Отец Иван Петровича был крупный советский композитор Петр Иванович Зюзиков. Лауреат Сталинской премии, между прочим. Может, слыхали?

ДУСЯ. Честно скажу, нет… Это мое большое упущение?

МУСЯ. В каком смысле?

ДУСЯ. Должна была бы знать!

МУСЯ. Ну что вы, это совершенно необязательно! Так что еще вы предлагаете застраховать?

ДУСЯ. Можно застраховать второй шкаф. (Указывает на шкаф справа.) Скажем, от наводнения. Он ведь тоже дорого стоит?

МУСЯ. Угадали. Это английский дубовый шкаф. Стиль – чиппендейл. Его уже Иван Петрович сам приобрел. Продолжил, так сказать, дело отца. Только эти шкафы уже давно застрахованы и от наводнения, и от пожара.

ДУСЯ. Вот как?

МУСЯ. Вот так! И даже состоят на учете в Государственном Эрмитаже.

ДУСЯ. Как это в Эрмитаже? Не может быть!

МУСЯ. Может! Истинные произведения искусства обязательно где-нибудь состоят.

ДУСЯ. Не знала… Ну, тогда я могу предложить вам застраховать вашу жизнь.

МУСЯ. Давно застрахована. Это я сделала в первую очередь.

ДУСЯ. Почему в первую, позвольте спросить?

МУСЯ. Потому что Иван Петрович, когда выпьет, любит гоняться за мной с топором. Он, конечно, больше для виду, но чем черт не шутит.

ДУСЯ. Очень интересно!

МУСЯ. Да-да! Это Иван Петрович тоже от своего отца унаследовал. Тот Майю Григорьевну, жену свою, мою свекровь, по всему кварталу гонял!

ДУСЯ. Не знала такого за Иван Петровичем…

МУСЯ. Откуда же вам знать? А вы  разве с Иван Петровичем знакомы?

ДУСЯ. Разумеется нет!

МУСЯ. Зато я слишком хорошо его знаю! Ну, так что же еще вы можете предложить?

ДУСЯ. Можно было бы застраховать вашу квартиру, но, боюсь, вы ее уже застраховали.

МУСЯ. Ты угадала, Дуся!

ДУСЯ. Как?! Вы меня знаете?

МУСЯ. Разумеется, я тебя знаю! Так же, как и ты меня.  Ты – секретарша из Союза композиторов. Уже лет десять как работаешь там. А по совместительству – любовница моего мужа! Угадала?

ДУСЯ (растерянно). И давно вы знаете?

МУСЯ. С первого дня! Он думал, что меня легко обмануть! Ха-ха-ха! Может, он «ля-ля-ля» и лучше меня сочиняет, но в остальных делах – полный невежа и профан! То он мне говорил, что Союз композиторов – сборище бездарей, то вдруг стал туда каждый день бегать: видишь ли, правление у него, потом секция оперы, секция оперетты… За дуру меня держали?!

 ДУСЯ. Это так неожиданно… И что же, вы все эти десять лет терпели?..

МУСЯ. Ха! Нет, милая, это ты терпела! А я жила в достатке, в просторной квартире, среди красивой мебели! Ходила с Иван Петровичем на приемы и премьеры. В оперу, например, ходила! Да-да, я оперу люблю! А тебя ведь он только на эстрадные концерты водил? Ля-ля-ля!?  А я ездила с ним за границу, в круизы! И на его дне рождения сидела рядом с ним во главе стола, а не пряталась по углам! И знала, что когда-нибудь ему вся эта так называемая любовь надоест, и он бросит тебя! Ведь он тебя бросил?

ДУСЯ. Нет!

МУСЯ. По глазам вижу, что бросил!

ДУСЯ. Напротив, наши отношения претерпевают расцвет!

МУСЯ. Так я и поверила! Чего же  ты тогда притащилась? Еще и страховым агентом прикинулась! Банальный приемчик, между прочим. Видела я это уже в какой-то пошлой пьеске! Ты не оригинальна, Дуся!

ДУСЯ. Послушай, Муся, давай говорить на чистоту. Иван Петрович тебя не любит!

МУСЯ. Это почему же?

ДУСЯ. Потому что он любит меня!

МУСЯ. Нет, милая! Он любит меня. И я сейчас тебе это докажу! (Подбегает к шкафу справа, распахивает дверцы, на пол вываливается груда нижнего белья.) Все это Иван Петрович подарил мне за последний год! Смотри, какое изысканное белье! Если мужчина не любит женщину, он не станет дарить ей дорогое кружевное белье!

ДУСЯ. В вашем-то возрасте?…

МУСЯ. Молчать! У любви нет возраста! Если мужчина не любит женщину, то ему без разницы в каком она белье! А он любит! (Трясет перед носом Дуси трусами.)  Смотри, какое качество! Какие фасоны! Слипы, стринги, бразилиано! А какие фирмы! Интимиссими! Виктория Сикрэт! Москино! Агент Провокатор! Ну как?

ДУСЯ (неуверенно). Откупался….

МУСЯ. Теперь перейдем к вечерним платья! (Подбегает к шкафу слева и распахивает дверцы. Из шкафа вываливаются платья.) Гуччи! Джордио Армани! Кристиан Диор! Валентино!

ДУСЯ (кричит). А теперь смотри ты!

МУСЯ. Я вся внимание!

Дуся открывает сумочку и достает из нее выцветшие и залатанные розовые трусу.

МУСЯ (удивленно). Что это? Допотопные,  застиранные трусы! Штопанные?! (Хохочет.) Хочешь сказать, что эти трусы подарил тебе Иван Петрович?! Вот так любовь!

ДУСЯ. Да! Любовь! Это трусы Мерилин Монро! Он купил их мне на аукционе!

Долгая пауза. Приняв эффектную позу, Дуся наслаждается произведенным эффектом.

МУСЯ. Скотина! Так вот куда все деньги уходили! Я ж тебя пристрелю! (Выхватывает из кармана халата пистолет и целится в сторону двери.) Только войди, скотина! Только войди!

ДУСЯ. Не надо, Муся! Тебя посадят. Я предлагаю подойти к вопросу конструктивно.

МУСЯ (опускает пистолет). Это как?

ДУСЯ. Без кровопролития. Может, попробуем договориться?

МУСЯ. На самом деле надо было бы пристрелить и тебя! (Смотрит то на Дусю, то на пистолет.)

ДУСЯ (достает из сумочки пистолет). Я к этому была готова! (Целится в Мусю.)

МУСЯ. Это еще кто кого! (Целится в Дусю.)

Муся и Дуся долго стоят, нацелившись друг на друга.

нацелившись друг на друга.

 

МУСЯ. Я скажу, что ты ворвалась и напала на меня. Это была самооборона.

ДУСЯ. А я ничего не скажу! Просто убегу.

МУСЯ. Умно.

ДУСЯ. И никто на меня не подумает.

МУСЯ. Да… Ситуация патовая…

ДУСЯ. Я за переговорный процесс. Ведь даже страны ОПЕК сумели прийти к соглашению. Может, и мы попробуем?

МУСЯ. Согласна. Садись. (Указывает Дусе на стул.)  Поговорим. (Садится возле письменного стола.) Только давай уговоримся сразу – не врать.

ДУСЯ. Разумеется не врать! (Садится.)

МУСЯ. Говорю откровенно: Иван Петрович давно меня не любит!

ДУСЯ. А меня… Говорю откровенно: меня он тоже давно не любит…

МУСЯ. Но при этом создал вполне сносные условия жизни.

ДУСЯ. Не могу сказать этого о себе.. Но квартиру пока  для меня снимает.

МУСЯ. Знаешь, Дуся, чего я больше всего боюсь?

ДУСЯ. Чего?

МУСЯ. Что он подаст на развод. Разведут быстро, детей у нас нет.

ДУСЯ. У нас тоже нет детей. Чем еще  могла бы я его привлечь? Готовить я не умею. Обедает он в кафе, или я заказываю ему по телефону…

МУСЯ. Я тоже не умею готовить. Готовит приходящая домработница. А по выходным мы обедаем в ресторане. При разводе не факт, что квартира достанется мне.

ДУСЯ. Да и мне он квартиру не станет дальше снимать. Придется переехать к маме…

МУСЯ. Тяжелый случай… Нам не позавидуешь… Но если он не любит ни тебя, ни меня, что из этого следует?..

ДУСЯ. И что же из этого следует?

МУСЯ. Что мы должны объединиться и сохранить статус кво!

ДУСЯ. Как это благородно с твоей стороны!

МУСЯ. Я не бесчувственная. Мне тебя всегда было по-человечески жаль. От хорошей жизни не станешь на Иван Петровича бросаться!

ДУСЯ. А мне с первого дня было стыдно перед тобой, но только я ничего не могла с собой поделать! Так хотелось счастья!

Муся достает из-под стола бутылку и бокал. Наливает шампанское.

МУСЯ. Будешь?

ДУСЯ (достает из сумочки платиковый стаканчик и ставит на стол). Буду!

Муся наливает в стаканчик шампанское. Дамы чокаются и выпивают.

МУСЯ. Ну, Дуся, вместе мы горы свернем!

Раздается звук ключа в замке.

 

ДУСЯ. Что это?

МУСЯ. Иван Петрович пришел! (Прячет под стол бутылку.)

В прихожей раздается басок Иван Петровича и женский смех.

ДУСЯ. И кажется пришел не один. Интересно с кем?

МУСЯ. Это мы выясним. Спрячемся и послушаем, о чем они будут говорить! Полезай в шкаф! (Указывает Дусе на шкаф справа.)  А я в другой!

Дуся прячется в шкафу справа, Муся прячется в шкафу слева.

В комнату входят Иван Петрович и Пуся.

 

ПУСЯ (напевает). Ля-ля-ля, я умру без тебя? Разве это не гениально?

ИВНА ПЕТРОВИЧ. Тише!… (Кричит.) Муся, ты где? (Не получив ответа.) Слава богу, ее нет дома! (Пытается обнять Пусю.)

ПУСЯ (вырывается). Иван Петрович! Я девушка строгих правил!

ИВАН ПЕТРОВИЧ (поет). Ля-ля-ля, я умру без тебя! Ты же сказала, что это гениально!

ПУСЯ. Сказала. И что?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Ну обними же меня!

ПУСЯ. Мы пришли не для того, чтобы обниматься!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. А для чего же?

ПУСЯ. Для того чтобы вы при мне сообщили жене, что вы разводитесь с ней! Я должна быть уверена.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Ах, Пусечка! Разве нельзя как-нибудь по-другому?

ПУСЯ. Нельзя.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Разве моего слова не достаточно?

ПУСЯ. Нет!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Когда же, наконец мы займемся сексом? Я весь извелся! Может, прямо сейчас?

ПУСЯ. Нет. После регистрации и венчания.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Ну, Пусечка! Это же так долго ждать!

ПУСЯ. Фу, Иван Петрович! Какой вы похотливый! Если вам невтерпеж, вызовите проститутку.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Пусечка, я хочу тебя и только тебя!

ПУСЯ. Тогда ждите. (Рассматривает обстановку комнаты.)О! Бидермейер! Чиппендейл! Ар-деко. Неплохо, неплохо.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Какое деко?

ПУСЯ (указывает на стул). Стул в стиле ар-деко!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Ты разбираешься в стилях мебели?

ПУСЯ. Тут у вас все так безвкусно перемешено. Впрочем, после свадьбы я  здесь жить не собираюсь. Разве что изредка, наездами.

ИВАН ПЕТРОВИЧ (удивленно) А где же ты собираешься жить, Пуся?

ПУСЯ. В Лондоне. Вы купите мне в Лондоне дом, и я буду жить там с дочкой.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. С какой дочкой?

ПУСЯ. С нашей дочкой. Которую я  рожу. Я очень серьезно отношусь к  предстоящему браку. Но если вы не согласны, я могу уйти. (Идет к выходу.)

ИВАН ПЕТРОВИЧ (хватает Пусю за руку). Нет, Пуся, нет! Но посуди сама, на что я куплю тебе квартиру в Лондоне?

ПУСЯ. Не придуривайтесь. Одного «ля-ля-ля, я умру без тебя» хватит, чтобы купить три билета на Луну!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Какие три билета?

ПУСЯ. Туда и обратно!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. В наше время купить квартиру в Лондоне проблематично.

ПУСЯ. Ну тогда хотя бы в Латвии или Литве!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Еще сложнее!

ПУСЯ. А мне говорили, что у вас есть квартира в Лондоне!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Наврали! Честное слово, наврали!

ПУСЯ. И что вы этим хотите сказать? Может быть, вы хотите не со мной, а с женой?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. С этой старой дряблой коровой? Ни за что!

ПУСЯ. Или с вашей Дусей, которая ходит у вас в любовницах?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. С этой тощей вечно сонной доской? Никогда!

ПУСЯ. Смотрите, Иван Петрович! Их присутствие я терпеть не намерена!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Куда же я их дену?

ПУСЯ. Это ваши проблемы. Или вы уже не хотите меня?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Ну что ты, Пусечка! Я найду способ избавиться от них! Скажи, когда, наконец, ты мне дашь?

ПУСЯ. Фу, как грубо!

ИВНА ПЕТРОВИЧ. Нет?

ПУСЯ. Дам! Когда мы подпишем брачный контракт.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Еще и брачный контракт?! Я обалдеваю!

ПУСЯ. Да. Я его уже составила. Осталось сходить к нотариусу.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. А без контракта никак?

ПУСЯ. Ведь мы говорим о любви!

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Исключительно о любви!

ПУСЯ. Иван Петрович, скажите честно, вас интересует только мое тело? Это так? Тогда я пошла. Таких, как вы, у меня миллион.

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Нет, Пуся, нет! Не уходи!

ПУСЯ. Значит вы хотите, чтобы я вас полюбила,?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Да, Пуся! Да!

ПУСЯ. В таком случае придется раскошелиться. Я не какая-нибудь там дешевая проститутка, которая торгует телом. Я предлагаю вам чуйства. Но чуйства возникнут только после контракта. Вы ведь хотите чуйств? Или нет?

ИВАН ПЕТРОВИЧ. Да, Пусечка! Да! ( Падает перед Пусей на колени.)

Из шкафа выпрыгивает Муся.

МУСЯ. Ах ты старый боров! Чувств он захотел! (Стреляет в Ивана Петровича.)

Пуся визжит. Из шкафа выскакивает Дуся.

ДУСЯ. Брачный контракт? С буфетчицей из соседней столовки, которая всех обсчитывает?  Никогда! (Стреляет в Пусю.)

Тишина. Муся и Дуся с удивлением смотрят друг на друга.

МУСЯ. Свершилось!..

ДУСЯ. Что мы наделали?..

Долгая пауза. Почти немая сцена.

 

МУСЯ. Она – буфетчица из столовой?

ДУСЯ. Меня это тоже убило. Вот почему я решилась прийти…

Смотрят в глаза друг другу.

 

МУСЯ. Давай думать, как на избавиться от трупов.

ДУСЯ. Придумаем! Но для начала предлагаю хлопнуть коньячку. (Достает из сумочки фляжку с коняком.)

МУСЯ. Согласна!

 

Занавес