Анатолий Кутник

В ОДНОМ ПОДВАЛЕ

(Не все страшные сны заканчиваются плохо)

Действие происходит в подвале девятиэтажке в холодное время года.

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

АЛЛА. Статная брюнетка. 29 лет. Короткая дорогая шубка.

КАТЯ. Худощавая, темная. 23 года. Пытается всюду успеть. Длинная дешевая дутая куртка с капюшоном. Воспитательница в детском саду.

ВЕРА. Худая, угрюмая, в вязанной шапочке. 37 лет.

ИРА. Крашенная блондинка, плотная. 39 лет. Кассир в супермаркете.

ЛЮЛЯ ЛЮЛЬКИНА (Люда) Яркая внешность. Дутая дорогая куртка с капюшоном. Блогер. 24 года.

МИХАИЛ 57 лет. Дорогие куртка, перчатки. Человек из Дюссельдорфа.

НИНА 37 лет. с непонятным цветом волос Подруга ВЕРЫ.

ГОЛОС ГЕНЫ по телефону из Польши.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС НАВИГАТОРА.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ с галичанским акцентом.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ.

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ.

Подвал дома. Свет поступает сверху, через открытую дверь. У стен четыре стула, два табурета, картонные ящики их под бананов. С улицы доносятся взрывы. По трем ступеням забегают АЛЛА, ИРА и КАТЯ. У каждой в руках сумки. КАТЯ оттесняя других садится на ближайший стул,

АЛЛА (презрительно): Резвая.

                     ИРА, АЛЛА и КАТЯ достают телефоны.

ИРА (в трубку): Мама, ты как? Спускаешься? Там и сиди. Скоро буду. Все получила, успела. Сейчас в подвале девятиэтажки, той, что у школы.

АЛЛА (в трубку): Привет. Пока не дома. Надо было выйти. Шла назад, начались  взрывы. Прячусь. Сколько можно повторять — здесь нет бомбоубежищ. Обычный подвал. За Макса переживаю. Потом перезвоню.

КАТЯ (в трубку): Добрый день. У вас тихо? Спокойно? Здесь не очень.

            ИРА и АЛЛА подходят к ступеням, смотрят в открытую дверь.

ИРА: Вроде, чуть потише?

АЛЛА: Наоборот.

КАТЯ: Спасибо нашим властям — подъезды, подвалы открыты. Есть, куда прятаться.

ИРА: Нашла кого хвалить. Это не подвал! Подпол! Три ступеньки вниз.

КАТЯ: За то, не на улице.

            В подвал быстро входит МИХАИЛ. Следом вбегает ЛЮЛЯ. За ними спускается ВЕРА с большой тяжелой сумкой.

ВЕРА (КАТЕ): Стульчик мой освободи.

            КАТЯ вскакивает со стула, ВЕРА ставит на него сумку.

ВЕРА: Все из-за нашей пушки. Она первая начала.

АЛЛА (взволнованно): Где здесь пушка?

КАТЯ: В детском саду стоит.

ИРА (испуганно): Это же совсем рядом.

АЛЛА: Надо требовать, чтобы убрали. Кругом жилые дома.

ВЕРА (усмехнувшись): Ага. Мы с молодыми мамочками ходили, просили. Нас шуганули. Автоматами!

КАТЯ (убежденно): Они — защитники. Захыстныки!

ИРА: Жуть какая.

ВЕРА: Стрелять обещали. (передразнивая) Защитники — захыстныки.

АЛЛА: Дикость.

ВЕРА: Я говорила — будет ответка. Обязательно будет.

ИРА: Хорошо, продукты получить успели.

АЛЛА (ИРЕ): Вы тоже за «гуманитаркой» стояли?

ИРА: Больше трех часов.

ВЕРА: Я сегодня не пошла. Вчера промерзла.

ИРА: Вчера ветер сильный был. (смотрит в свою сумку) Повезло, куриных ошметок дали. Кило точно.

АЛЛА (ИРЕ): Мне тоже дали. Как их готовить?

ИРА: Посолить, поперчить и в сковородку с луком. Половина ужарится. Кушать можно.

АЛЛА: Спасибо.

            ВЕРА идет вглубь подвала, приносит табурет, покрытый картоном, снимает картон, переставляет на него сумку, садится на стул.

КАТЯ: Вчера лучше давали. По пять яиц, кило сахара, хлеб

ВЕРА (зло): Резвая. Мне только хлеб достался.

КАТЯ: Так я в пять утра очередь заняла. Передо мной человек двадцать уже было, а к раздачке в три раза больше. До драки дошло.

АЛЛА: Безумие.

КАТЯ: Воздушная тревога вчера разбудила, вот и пошкрябала в очередь.

ИРА: Сирена всех разбудила. Когда хотят, включают. Ночью спать не дают.

ВЕРА: Пугают.

ИРА: Воют, воют, потом тишина. Ни одна дворняжка не гавкнет.

АЛЛА: Собакам очень страшно.

ИРА: Первые две недели мы в одежде спали. У нас восьмой этаж. Лифты отключены. Потом наверх. Тяжко. У мамы сердце.

ВЕРА: Вот сейчас сирены не было.

ИРА: Точно. Не было.

АЛЛА: Закон подлости.

ВЕРА (ИРЕ указывает на стулья у стены): Бери стул, садись.

ИРА: Спасибо.

            ИРА берет стул, ставит рядом с ВЕРОЙ. ЛЮЛЯ, отдышавшись, смотрит на себя в экран телефона, поправляет волосы, выбирает ракурс. Настраивается. Нажимает включение.

ЛЮЛЯ (громко): Девки, парни! Слышите взрывы?! Это — жесть! Я в подвале. К себе не добежала. Девки, это — жесть. Чуть не уписалась. Представляете?

АЛЛА (ЛЮЛЕ): Девушка, спокойнее.

МИХАИЛ (тихо): Главное, не укакалась.

ЛЮЛЯ: Здесь еще люди. Шутят. Девки, парни, как я вам всегда говорю? Главное — оставаться на позитиве.

ВЕРА: Что она несет?

ИРА (тихо): Дура.

ЛЮЛЯ (в телефон): Почему долго не появлялась? За «гуманитаркой» стояла. Ноги замерзли. Что дали? (открывает сумку) Полутора литровую бутылку воды, литровую непонятного подсолнечного масла, батон и замороженные кусочки курицы. При нормальном свете покажу. Девки, парни, не забываем ставить лайки! С вами Люля. Люля Люлькина!

ВЕРА (презрительно): Люля.

КАТЯ (восхищенно): Сама Люля Люлюкина? Знаменитая блогерша?

ЛЮЛЯ (снисходительно): Некоторые зовут меня блогиней.

АЛЛА (презрительно): О-о.

            КАТЯ осматривается, быстро приносит из дальнего угла два стула,  протирает сиденья влажной салфеткой. ЛЮЛЯ с важностью садится на один стул, КАТЯ на второй.

КАТЯ (ЛЮЛЕ): Я подписана на ваш канал. Особенно понравилось — как укусить злую собаку.

ЛЮЛЯ: У меня много всего.

КАТЯ: Вы здесь живете?

ЛЮЛЯ: Временно. Скоро перееду из этой пырловки.

ИРА (возмущенно): Какая пырловка? Приличный район.

КАТЯ: Можно с вами сфоткаться?

ЛЮЛЯ: Потом. Тут свет плохой.

КАТЯ: Я мечтаю стать блогером. Даже имя придумала — Топа Топова.

ЛЮЛЯ (задумчиво): Топа Топова? (смеется) Тяпа Тапкина!

КАТЯ (обиженно): Почему?

ЛЮЛЯ: В себя вкладываться надо.

КАТЯ (расстроенно): У меня денег нет.

ЛЮЛЯ: Тогда Тяпа Тапкина.

КАТЯ: Зовите, как хотите, только помогите раскрутиться, подняться.

ЛЮЛЯ: Для таких, как ты, я скоро запускаю на своем канале проект — «Школа личностного роста».

ИРА (КАТЕ и ЛЮЛЕ): Можно потише?

КАТЯ (ЛЮЛЕ воодушевленно): Готова стать живым примером.

ЛЮЛЯ: Чего?

КАТЯ: На мне покажите, как из Тяпы Тапкиной сделать Топу Топову.

ВЕРА (ЛЮЛЕ и КАТЕ): Заткнитесь!

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Мы кому-то мешаем?

АЛЛА: Да. Представьте.

ИРА: Нервов не хватает. Еще вы галдите.

ЛЮЛЯ: Что там слушать? Взрывы?

ВЕРА (ЛЮЛЕ): Блогиня, мать твою.

ЛЮЛЯ: Попрошу без оскорблений.

КАТЯ (ВЕРЕ): Спокойнее, женщина.

ВЕРА (грозно): Еще одно слово!

АЛЛА: Девочки, вы всех достали.

КАТЯ: Не злитесь. Мы подальше сядем.

ЛЮЛЯ (поучительно): Надо всегда оставаться на позитиве.

            ВЕРА вскакивает с места и сталкивает ЛЮЛЮ со стула. ЛЮЛЯ, еле удерживая равновесие, пятится назад. КАТЯ становится рядом с ЛЮЛЕЙ.

КАТЯ (ВЕРЕ): Вы с ума сошли?

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Что себе позволяете?!

ВЕРА (кричит): Выметайтесь отсюда! Живо!

КАТЯ (испугано): Куда?

ВЕРА: На улицу. В другой подвал.

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Женщина, у вас проблемы?

ВЕРА (сжимает кулаки): Сейчас узнаешь.

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Кто ты такая? Подвал общий.

ИРА: Прекращайте. У всех нервы.

ВЕРА (хватает ЛЮЛЮ за ворот пальто): Вон отсюда!

            ЛЮЛЯ вырывается, отскакивает в сторону, вытаскивает из кармана перечный баллончик, направляет на ВЕРУ.  КАТЯ отбегает к ЛЮЛЕ,

КАТЯ (ВЕРЕ): Успокойтесь.

ИРА (ВЕРЕ): Оставь их. Не бери грех на душу.

ВЕРА (чуть остывая): А чего они?

АЛЛА: Сумасшедший дом.

МИХАИЛ (тихо): Подвал.

КАТЯ (жалостливо): Мы больше не будем.

            ЛЮЛЯ машет перед ВЕРОЙ перечным баллончиком.

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Не тебе, хабалке, меня строить.

ВЕРА (наступает на ЛЮЛЮ): Пошла вон!

ИРА (МИХАИЛУ): Мужчина, скажите!

            МИХАИЛ становится между ВЕРОЙ И ЛЮЛЕЙ,

МИХАИЛ (резко): Хватит! На улице ад! Нас шестеро. Всего шестеро. Потерпите друг друга. Будьте милосердны. Снисходительны.

АЛЛА (кивает): Согласна.

ИРА: Точно.

МИХАИЛ (ЛЮЛЕ): Вы понимаете, что происходит?

КАТЯ (охотно): Фронт за окружной, поэтому здесь пушка.

ВЕРА: И ни одного бомбоубежища.

КАТЯ (убежденно): Мы везде наступаем.

МИХАИЛ: Я о другом.

ИРА (строго): Дайте сказать!

МИХАИЛ: Чтобы выжить, нельзя отвлекать на чепуху. Каждое мгновение может стать решающим.

ИРА: Точно.

ВЕРА: Не хотят защитники в поле воевать. В город приперлись, пушки свои прикатили. Нами прикрываться.

КАТЯ (ВЕРЕ): Простите нас. Не выгоняйте.

ВЕРА (КАТЕ): Ладно. Только не трындите.

КАТЯ (покорно): Мы тихо.

ИРА (уважительно МИХАИЛУ): Вот что значит слово мужчины.

            ВЕРА отходит к дверям. ЛЮЛЯ, надувшись, берет свой стул, относит подальше от остальных, садится и начинает рыться в своем телефоне.

            МИХАИЛ вздыхает, поднимается по ступеням и сразу возвращается.

МИХАИЛ (удрученно): Похоже, еще сильнее стрелять стали.

            ВЕРА быстро выходит и возвращается.

ВЕРА (сама себе): Окна целы.

АЛЛА: Мне домой надо.

ИРА: Всем надо. Я возле аптеки живу.

АЛЛА (смотрит на часы): Долго они сегодня.

ВЕРА: И что? Сидели бы по своим подвалам.

МИХАИЛ: Нам повезло. Здесь чисто, сухо.

ИРА: У нас в подвале сыро.

ВЕРА (ИРЕ): Чаще убирать надо.

            ИРА приближается к МИХАИЛУ.

ИРА: Мужчина, вы женаты?

МИХАИЛ: Терпеть не могу обращение — мужчина. Я — Михаил. Миша.

ИРА: Я — Ира.

МИХАИЛ: Очень приятно.

ИРА: Миша, вы женаты?

МИХАИЛ: Я должен отвечать?

ИРА: Нет.

МИХАИЛ: Спасибо.

ИРА: Но вы точно не из нашего района.

МИХАИЛ: Почему так решили?

ИРА: Я на кассе в супермаркете сижу. Видного мужчину заметила бы.

МИХАИЛ: Значит, заходил не в вашу смену.

ИРА (жеманно): Возможно.

            У ИРЫ звонит телефон. ИРА отходит в сторону.

ИРА (в трубку): Мама, таблетки взяла? А воду? Попроси, может, кто даст. Если нет, попробуй так проглотить.

АЛЛА (смотрит на часы): Бедный Максик. Пять часов один в квартире.

МИХАИЛ (участливо АЛЛЕ): Не можете с ним связаться?

АЛЛА: Макс — доберман. Старенький. Умирает. Крохотным щеночком его взяла. Сейчас он огромный, тяжелый. Я из-за него осталась.

МИХАИЛ: Сочувствую.

АЛЛА: Меня Аллой зовут.

МИХАИЛ: Михаил.

ВЕРА (МИХАИЛУ): Я — Вера.

КАТЯ (охотно): А я — Катя.

ИРА: Вот все и познакомились.

ВЕРА (глядя на ЛЮЛЮ): Все, да не все.

КАТЯ: Она — Люля.

ЛЮЛЯ (нехотя): Люда! Люля — это для подписчиков.

ВЕРА (презрительно): Блогиня.

КАТЯ: Я тоже собак люблю. (гордо) У меня два щеночка чао-чао. Хозяева оставили. Самых породистых с собой увезли, остальных нам пристроили.

ВЕРА: Кому, нам?

КАТЯ: Людям. Они по очереди прошлись, спрашивали, кто возьмет.

ВЕРА: Сегодня?

КАТЯ: Дня три назад. У них питомник в частном секторе.

ВЕРА (заинтересованно): Заплатили?

КАТЯ (кивает): И продуктами дали.

ВЕРА: Я бы тоже цуцика взяла.

КАТЯ: Утром другие заводчики ходили.

            Одновременно на телефоны МИХАИЛА, ВЕРЫ, АЛЛЫ, ИРЫ, КАТИ и ЛЮЛИ приходят сигналы СМС. Все смотрят в свои телефоны.

МИХАИЛ (насупившись): Интересное СМС.

ВЕРА: Дурацкое.

ИРА: Чепуха какая.

МИХАИЛ (читает): «Русский солдат, сдавайся!..»

ВЕРА (читает дальше): «Бросай оружие…»

АЛЛА: У меня то же самое.

МИХАИЛ: Ничего не напоминает?

ВЕРА: Как в фильмах о войне.

АЛЛА: Да уж.

ИРА: Точно.

МИХАИЛ: Методичка не изменилась.

КАТЯ (МИХАИЛУ): Что вы имеете в виду?

МИХАИЛ: Не важно.

ИРА (КАТЕ): Сама не понимаешь?

КАТЯ (пафосно): Я понимаю, что надо деморализовать врага.

МИХАИЛ: Я — враг?

КАТЯ: Почему?

МИХАИЛ: Мне пришло.

АЛЛА: И мне.

ИРА: Ко всем пришло. (КАТЕ) И тебе.

ВЕРА: Пугают.

КАТЯ (убежденно): Это случайно. Мы везде наступаем!

ВЕРА (КАТЕ): Кто сказал? Телевизор?

КАТЯ: Интернет.

МИХАИЛ: У меня антенна. Российские каналы. Там новости другие.

АЛЛА (согласно кивает): Совсем другие.

ВЕРА: И в интернете…

КАТЯ (убежденно): Не надо нам русской пропаганды!

АЛЛА: О-о.

ВЕРА: Секта всегда права.

КАТЯ (ВЕРЕ): Какая секта? Я недавно в церковь ходила.

ВЕРА (КАТЕ): Продукты давали?

КАТЯ (чуть замешкавшись): Свечку поставила.

ВЕРА (КАТЕ): Колись, продукты дали?

КАТЯ (помявшись): Благотворительность.

            ЛЮЛЯ вскакивает со стула, нервно ходит по подвалу.

ЛЮЛЯ (громко): Не хочу ни с кем ссориться, но у меня скоро эфир.

ИРА (ЛЮЛЕ): Ты в своем уме? Идет война.

ЛЮЛЯ: Вот именно. Надо жить вопреки.

ВЕРА (презрительно): Зарабатывает она.

ЛЮЛЯ (ВЕРЕ): Завидно?

ИРА (ЛЮЛЕ): Тогда чего за «гуманитаркой» ходишь?

ЛЮЛЯ: Наличных нет.

АЛЛА (кивает): Обменники, банки закрыты.

ЛЮЛЯ: В банкоматах денег нет.

ИРА: В нашем супермаркете банкомат работает. Правда, деньги не каждый день привозят. И они быстро заканчиваются.

ЛЮЛЯ: Люди, скоро эфир. Пожалуйста. Мои подписчики ждут.

ВЕРА (ЛЮЛЕ): На улицу иди.

ЛЮЛЯ (подумав): Если я в подъезде! Устраивает?

ИРА (ВЕРЕ): Пусть, коль неймется.

ВЕРА: Ладно.

            ЛЮЛЯ проворно выскакивает из подвала. КАТЯ подходит к двери. ЛЮЛЯ быстро возвращается, КАТЯ отскакивает от лестницы.

ЛЮЛЯ (КАТЕ): Подслушивала?

КАТЯ: Нет. Просто интересно.

ЛЮЛЯ: Я перенесла эфир на вечер, когда все стихнет.

ВЕРА: Оптимистка на позитиве.

            ЛЮЛЯ переставляет свой стул еще дальше от остальных, роется в телефоне. К ЛЮЛЕ подходит КАТЯ.

ЛЮЛЯ (строго КАТЕ): Не мешай. Занята.

КАТЯ (просительно): Мы еще поговорим?

ЛЮЛЯ: Позже.

КАТЯ: Когда?

ЛЮЛЯ (поднимает капюшон): Потом!

            В подвал вбегает НИНА с кульком.

ВЕРА (радостно): Нинка.

НИНА: Привет, Верунь.

            ВЕРА уступает свое место. НИНА садится, пытается отдышаться.

ВЕРА: Куда несешься, как оглашенная?

НИНА: Куда, куда. Домой.

ВЕРА: Где была?

НИНА: Угораздило к Светке зайти, чаю попить. Вместе в очереди стояли.

ВЕРА: Она же на поезд эвакуационный собирались.

НИНА: Лошадиное здоровье нужно иметь, чтобы ехать.

ВЕРА: Молодые мамочки звонили. Ужасы рассказывали.

НИНА: Ленку из параллельном помнишь?

ВЕРА: Нет.

НИНА: В шестом доме жила.

ВЕРА (задумчиво): Поняла. И что Ленка?

НИНА: Из Польши звонила. Рассказала про свои приключения. Четыре часа на привокзальной площади ждали поезд. Объявили посадку. У дверей вагонов автоматчики. Отсеивают мужиков. Полицаи на подхвате. Мужик с дочкой пришел. Ее в вагон, его в сторону, куда-то полицаи уволокли.

ВЕРА: Что с девочкой?

НИНА: Ленка не знает. Людей море. Всего не разглядишь

ВЕРА: Сволочи.

КАТЯ (поучительно): Не полицаи, а полицейские! По закону мужчин до шестидесяти лет — военнообязанные. Если задержали, было за что. И за девочку не переживайте. Везде волонтеры. Помогут?

НИНА (указывает ВЕРЕ на КАТЮ): Кто это?

ВЕРА: Впервые вижу.

КАТЯ (охотно): Я — Катя. В детском саду работаю.

АЛЛА (уточняет): Там, где пушка стоит.

КАТЯ (гордо): С завтрашнего дня начну волонтерить.

НИНА (презрительно): Оно мне надо — кто ты, что ты.

            КАТЯ поднимает капюшон и отходит подальше от НИНЫ и ВЕРЫ.

ВЕРА (НИНЕ): Так что Ленка?

НИНА: Двое суток до границы добиралась. Людей в вагоны напихали. В проходах стояли. Туалеты закрыты. Вонь, срачь.

ВЕРА: Мамочки молодые мне тоже самое говорили — поезд то едет, то часами стоит. Детки от плача охрипли. Справить нужду негде.

НИНА: Делают под себя. Сплошное скотство. Из Ленкиного вагона бабу на руках над головами выносили. Померла.

ВЕРА: Мрак!

НИНА: Не хочу ехать. Мамка уговаривает.

ВЕРА: Что Светка?

НИНА: Светка — веселая танкетка. Продуктами обменялись. Она мне колбасу самопальную, которую вчера давали. Я ей курицу.

ВЕРА (смотрит на ИРУ): Ошметки?

НИНА (кивает): По другому не скажешь. Ты сегодня была?

ВЕРА: Нет. Вчера промерзла. Отхожу. Кто колбасу давал? Где?

НИНА: У почты. Баптисты, иеговисты. Черт разберет.

ВЕРА: Смотри, не траванись.

НИНА (смеется): Им живые нужны. Смотрю, здесь знакомых совсем нет.

ВЕРА: В нашем подъезде только в пяти квартирах люди остались.

ИРА: Вечером по району идешь, в домах всего несколько окон горят и те завешаны. Фонари выключили. Страшно.

НИНА (ВЕРЕ): Где твой Лёха?

ВЕРА: В территориальную оборону пошел. В террбат.

НИНА (смеется): Терроризировать?

ВЕРА: Как получится.

НИНА: Идейным заделался?

ВЕРА: Ты чего? Лёху не знаешь? Приятель уговорил. Там платят и довольствие разное.

НИНА: Что дают?

ВЕРА: Посмотрим. Домой еще не отпускали.

НИНА: О нашем хозяине не слыхать?

ВЕРА: В Германию укатил.

НИНА: Откуда знаешь?

ВЕРА: Муж Вальки с братвой к нему ездил. Зарплату выбивать.

НИНА: Ну?

ВЕРА: Дом здоровенный. В дверь колотят. Выходит старичок, от страха трясется. Говорит, уехали все. Берите, что хотите, только меня не троньте.

НИНА: И чего?

ВЕРА: Ничего. Развернулись, уехали.

НИНА (разочарованно): Братва называется.

ВЕРА: Какая есть.

НИНА: Месяц бесплатно горбатились. (показывает) Палец иглой пробила, до сих пор не зажил.

ВЕРА (смотрит): Получше уже. Скоро будет, как новенький.

НИНА: Мамка моя трусихой оказалась. Игорёк ее игрушечным автоматом защищает. Вчера заявил: «Убью всю русню!» Мамка ему — мы сами русские. Игорёк расплакался, не поверил. Мамка чего-то ему объяснять стала. Понял, не понял. Шесть лет.

ВЕРА: Мрак.

НИНА: Его соседский пацан научит. Семейка из Коломыи год назад в трехкомнатную под нами заселилась.

ВЕРА: Помню. Мовнюки, в вышиванках ходят, порядки свои наводят.

НИНА: Хотела сходить к ним на разговор, да мамка меня удержала. У них власть, «Правый сектор».

ИРА (сзади): Мудрая женщина.

НИНА (шепотом): За мамку боюсь, за Игорька. (вздохнув) Хорошо, что у вас деток нет.

ВЕРА (зло): Дура ты, Нинка.

НИНА: Прости, Верунь. Чушь сморозила. (после паузы) Нож есть?

ВЕРА: Чего?

НИНА: Колбасы тебе отрежу.

ВЕРА: Спасибо. Не откажусь.

            ВЕРА открывает сумку, достает нож. НИНА вынимает из своего кулька палку колбасы, отрезает треть.

ВЕРА: Ого! Много.

НИНА: Ешь на здоровье.

ВЕРА: Спасибо, Буду должна.

НИНА: Вот теперь, ты — дура!

ВЕРА (целует НИНУ): Спасибо, подруга.

НИНА: Бегу!

ВЕРА: Провожу тебя.

            НИНА и ВЕРА выходят.

ИРА (решительно): И меня мама ждет. Помчалась. Всем пока.

МИХАИЛ: Удачи, Ира.

ИРА: И вам, Миша.

АЛЛА: Всего доброго.

            ИРА выходит. АЛЛА следует за ИРОЙ.

МИХАИЛ (АЛЛЕ): Где вы живете?

АЛЛА: Через проспект. Бежать буду.

МИХАИЛ: Нам по пути. Постараюсь не отстать.

            АЛЛА и МИХАИЛ идут к ступеням. К ним сбегает перепуганная ИРА. Подходят КАТЯ и ЛЮЛЯ.

ИРА: Там женщину убило.

АЛЛА: Нину?

ИРА (кивает): До дома не добежала. Перед аркой лежит.

МИХАИЛ (ИРЕ): Вера где?

ИРА: В подъезде. Двинуться не может.

            МИХАИЛ выходит, следом АЛЛА. МИХАИЛ возвращается с ВЕРОЙ, поддерживая ее под руки, помогает спуститься по ступеням, подводит к стулу. ВЕРА садится. ИРА вынимает из своей сумки бутылку с водой, дает ВЕРЕ.

ИРА (ВЕРЕ): Попей водички. Попей.

            ВЕРА пьет воду. КАТЯ и ЛЮЛЯ уходят вглубь подвала, шепчутся. Заходит АЛЛА, тянет за рукав МИХАИЛА.

АЛЛА (тихо МИХАИЛУ): Вдруг она жива?

МИХАИЛ (тихо): Хотите, чтобы я проверил?

АЛЛА (тихо): Не знаю.

МИХАИЛ (зовет): Ира.

            ИРА подходит к МИХАИЛУ и АЛЛЕ.

МИХАИЛ (ИРЕ): Вы все видели?

ИРА: Вера видела. Я выхожу, она пальцем тычет. Ни слова, ни слезинки.

АЛЛА: Шок.

МИХАИЛ: Может, Нина жива?

ИРА: Нет! Выскочила из подъезда. Смотрела. Не шевелится.

АЛЛА: А если?

МИХАИЛ (задумчиво): В «Скорую» звонить надо. В МЧС.

АЛЛА: Звоните.

МИХАИЛ (АЛЛЕ): Лучше, вы.

АЛЛА: Хорошо.

            ВЕРА встает, берет свою сумку.

ИРА (ВЕРЕ): Ты куда?

ВЕРА: К себе.

            ВЕРА идет к ступеням.

ИРА (участливо): Тебя проводить?

ВЕРА (вяло): Сама.

            ВЕРА выходит.

ИРА (встрепенувшись): Побегу к ней. В горе помощь всегда нужна.

            ИРА выбегает.

АЛЛА (МИХАИЛУ): Нужен адрес.

КАТЯ: Дом с аркой — Космонавтов один а! Этот — один бэ.

            АЛЛА набирает номер.

АЛЛА (раздраженно): Занято. Попробую еще.

            КАТЯ и ЛЮЛЯ выходят и быстро возвращаются.

ЛЮЛЯ: Жесть, жесть, жесть.

КАТЯ: И я говорю… Подписчикам сообщите?

ЛЮЛЯ (косится на МИХАИЛА): Погоди ты.

АЛЛА: Дозвониться не могу.

ЛЮЛЯ: Интернет есть! Сейчас узнаем, что вокруг происходит. (громко читает) «Враг отброшен за окружную. Граждан просим оставаться в убежищах…»

            Входит ИРА.

ИРА: Какое убежище? Подпол.

МИХАИЛ (ИРЕ): Что с Верой?

ИРА (вздохнув): Водки хряпнула, чуть полегчало. На кровати лежит.

АЛЛА (задумчиво): Окружная в десяти минутах.

КАТЯ (АЛЛЕ): Пешком?

ЛЮЛЯ: На машине. (КАТЕ) Ты не местная?

КАТЯ (возмущенно): Местная! Как в техникум педагогический поступила, так здесь живу.

            Входит ВЕРА с тяжелой сумкой. Ставит сумку на табурет.

ВЕРА: Побуду с вами.

ИРА: Правильно. Лучше среди людей.

ВЕРА: Нельзя Нинку там оставлять.

АЛЛА: Я звонила в «Скорую», в МЧС.

ВЕРА: Приедут?

АЛЛА: Должны. Еще позвоню.

ВЕРА: Как матери ее сообщить? Мобильника не знаю. Городской телефон они давно отключили. Экономили на всем. (ИРЕ) Посмотри, как там?

ИРА: Для чего?

ВЕРА: К Нинке надо. Иначе не по-людски.

ИРА: Не смей!

АЛЛА: Вера, пожалуйста.

КАТЯ: Слышите, дом дрожит.

ВЕРА: Дрожит. Думала — только у меня. Внутри.

ИРА (кивает): У всех дрожит.

            МИХАИЛ выходит, за ним АЛЛА. Вскоре оба возвращаются.

МИХАИЛ: Ещё хуже стало. Со всех сторон стреляют.

АЛЛА (тихо): Бедный Максик.

ИРА: Давайте дверь прикроем. Гремит. Сил нет.

АЛЛА: Согласна.

            МИХАИЛ закрывает дверь в подвал. Становится темно. Лицо ЛЮЛИ подсвечивается телефоном. МИХАИЛ, включив фонарик в мобильнике, идет по подвалу.

МИХАИЛ (тяжело вздохнув): Теперь темно.

ИРА: Справимся.

            АЛЛА подсвечивает телефоном подвал, берет стул, протирает его влажной салфеткой, садится.

ВЕРА (громко): Какая же я сволочь! Нинку дурой назвала!

ЛЮЛЯ (тихо): И меня.

ИРА (ВЕРЕ): В сердцах чего не скажешь.

ВЕРА: Нинка мне колбасы, а я ее дурой.

ИРА (обнимает ВЕРУ): Успокойся. Не вини себя.

ВЕРА: За одной партой сидели, в бурсу вместе ходили, в одном швейном цеху батрачили. Всю жизнь вместе…

ИРА: Горе, горе.

            У ИРЫ звонит телефон.

ИРА (в трубку): Да, мама. Сижу в подвале. Жду, когда стихнет…

            ВЕРА резко встает, берет свою сумку и быстро выходит.

ИРА: Мам, все. Целую. Пока.

            ИРА выскакивает следом за ВЕРОЙ.

АЛЛА: Безумие.

            АЛЛА выключает свой мобильник. С грохотом возвращается ИРА, подсвечивая себе телефоном.

ИРА: Чуть не убилась. Порожек не заметила.

МИХАИЛ: Дверь открыть?

ИРА: Не надо..

АЛЛА: Что с Верой?

ИРА: Домой пошла.

КАТЯ (еле слышно): Своя квартира.

ЛЮЛЯ (КАТЕ): Завидно?

ИРА (сочувственно): Давно, Катя, по чужим углам ютишься?

КАТЯ (с вызовом): Не убогая. Квартиру снимаю. Деньги плачу.

ИРА (удивленно): Молодец. И сейчас платишь?

КАТЯ: Сейчас только коммуналку.

ИРА (печально): Что квартира? Ее разбомбить могут,

КАТЯ: Получите компенсацию. По кадастровой стоимости.

ИРА: Точно знаешь?

КАТЯ: Точно.

ИРА: Кто-то уже получал? Сейчас получал?

КАТЯ: Раньше. И сейчас так будет.

ИРА: Расскажи. Это всем важно!

КАТЯ (нехотя): Мама получала. Давно.

ИРА : Ты из Донбасса?

КАТЯ: Из Авдеевки.

ЛЮЛЯ: Теперь понятно, кто нам войну привел.

ИРА (ЛЮЛЕ): Язык без костей.

ЛЮЛЯ (зло): Задолбали. Теперь еще в темноте сидеть.

КАТЯ: Сами виноваты. Были бы все за Украину, русские бы не сунулись.

АЛЛА: Какой примитив.

КАТЯ (гордо): Правда всегда проста.

ИРА (КАТЕ): Как мне доказать, что я за Украину? На мови балакать?

КАТЯ: Так.

ИРА: Так? Так я на мове покупателей обслуживаю.

КАТЯ (поправляет): Обслуговую.

ИРА: Нас давно гнобят. Придет на кассу мовнюк и начинает экзаменовать.

КАТЯ: И зараз так?

ИРА (раздраженно): Будто не знаешь? Теперь мы обязаны «обслуговываты тильки на мови». Вначале со шпаргалкой сидела. Теперь обхожусь.

КАТЯ: Ось тоби и видповидь,

ИРА: Не поняла. Какой мне ответ?

КАТЯ: Для тэбэ украиномовни цэ — мовнюки.

ИРА: Только те, кто в Душу лезут.

КАТЯ (победно): Значит, ты за Россию. Ждешь, когда тебя освободят.

ИРА (понуро): Ничего я не жду,

ЛЮЛЯ (КАТЕ): А ты не ждешь?

КАТЯ: Меня уже освобождали,

АЛЛА: Лично я не позволяю себя обслуживать на мове.

КАТЯ (удивленно): Как это?

АЛЛА: Разворачиваюсь и ухожу. Пусть теряют клиентов.

ЛЮЛЯ: Согласна.

КАТЯ (догадывается): Это вы в дорогие места ходите.

ИРА (КАТЕ): Покупатель всегда прав.

КАТЯ (смеется): Меня «сепаркой» раньше называли! А вас послушать…

ЛЮЛЯ (перебивает): Правильно называли.

КАТЯ: Говорила мама — дался тебе этот город. Люди злые, на понтах.

ЛЮЛЯ: Тогда чего прикатила? Тяпа Тапкина.

КАТЯ: Имею право! Забыть хочу терриконы, шахты, бандюков, пьяниц. Похороны! В третьем классе училась, когда отца завалило. Мы к бабушке в Авдеевку перебрались. А в четырнадцатом нас разбомбили.

ИРА: Кто?

КАТЯ: Ясное дело — русские!

ИРА (сочувственно): Мама, бабушка живы?

КАТЯ: В области живут.

ЛЮЛЯ (тихо): Селючка.

КАТЯ: Меня в училище Мыкола Маркелович в пример местным ставил. (гордо) Мне Украина все дала! И Европа, и Красный Крест мне помогли. Два раза в Польше отдыхала. Бесплатно.

ЛЮЛЯ: Прорвало девку…

КАТЯ: Мыкола Маркелович, нам говорил: «Ваша миссия — растить патриотов. Через деток украинство войдет в семьи. И совсем скоро русскоязычные города забалакають на державнои, спивучои мове.

АЛЛА (усмехнувшись): Уверена?

КАТЯ (ИРЕ): Ира, чи звыкла ты видповидаты покупцям на мови?

ИРА (вздыхая): Звыкла, звыкла. Привыкла! Дома теперь сбиваюсь.

КАТЯ: Ото ж.

ИРА: Эге ж.

КАТЯ: Зараз мене уси поважают. Я выхователька у детячому садочку.

АЛЛА: Воспитательница.

КАТЯ: Вчу маляток ридной мове, бо уси на рузькой щебочуть.

АЛЛА: Так для них родной язык — русский.

КАТЯ (убежденно): Алэ ридна мова — украиньска. Бо на Украини живэмо.

МИХАИЛ (КАТЕ): Украина по над усе? Убер аллес!

КАТЯ (МИХАИЛУ): Не понимаю?

МИХАИЛ: В Германии, в анкете на ПМЖ был пункт — родной язык. Все, кого знаю, писали — русский. Немцы удивлялись. Если человек с Украины, почему русский? Формальная логика.

КАТЯ: Немцы правы!

ИРА: Дурацкое слово — дитлахы. Звучит, как дети лохов.

КАТЯ: Ни дит-лохы, а дит-лахы.

ЛЮЛЯ: Прикольно.

КАТЯ: Трэба мову поважаты.

ИРА: Странная ты, Катя. И жалко тебя, и не жалко.

КАТЯ: Себя жалей. Не ущербная я.

ИРА: Тю.

ЛЮЛЯ: Тяпа Тапкина.

КАТЯ (ЛЮЛЕ): Топа Топова! Запомни, Люля!

ЛЮЛЯ: Ну, ну.

            У ИРЫ раздается звонок.

ИРА (в трубку): Мама, тебе плохо? Ну, потерпи, родная. Скоро буду. Стрелять перестанут, прибегу. Не волнуйся, мамочка. Пока.

            ИРА тяжело вздыхает, подносит МИХАИЛУ стул, на котором сидела.

ИРА (МИХАИЛУ): Садись, Миша.

МИХАИЛ (садится на стул): Спасибо.

ИРА: Можно, побуду рядом с тобой?

МИХАИЛ: Конечно.

            ИРА берет стул, на котором сидела ВЕРА, садится впритык.

МИХАИЛ (ИРЕ): Что с мамой?

ИРА: Сердце. И масса болячек.

МИХАИЛ: Лекарства есть?

ИРА: Вроде.

МИХАИЛ: Сколько маме лет?

ИРА: Через месяц юбилей. Шестьдесят!

МИХАИЛ: Надеюсь, к этому времени все наладится.

ИРА: Дай то Бог.

            ИРА что-то шепчет на ухо МИХАИЛУ. КАТЯ берет второй табурет, протирает его влажной салфеткой.

            Внезапно все мобильники гаснут. Через закрытые двери слышны мощные взрывы, Дом дрожит.

ЛЮЛЯ (панически): Жесть, жесть.

АЛЛА: Господи…

ИРА: Боженька, будь милосердным, спаси невинных.

            У МИХАИЛА раздается звонок. Телефон включен на громкую.

ГОЛОС ГЕНЫ (на фоне шума польской улицы): Привет, Миша.

МИХАИЛ (удивленно): Гена?

ГОЛОС ГЕНЫ: Ты в своем Дюссельдорфе?

МИХАИЛ: Нет. 22 февраля я умудрился добраться домой.

ГЕНА: И как там?

МИХАИЛ: Отлично. Прячусь от обстрела. Сейчас в подвале сижу.

ГОЛОС ГЕНЫ: Моя мама неделю из подвала не вылазила. Теперь к меня в Катовице. Ей помогли доехать.

МИХАИЛ: Поздравляю.

ГОЛОС ГЕНЫ: Со мной живет, отбивные готовит. Уже надоело. Я же к салатам себя приучил.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС НАВИГАТОРА: Через сто метров поверните налево.

МИХАИЛ: У тебя машина?

ГОЛОС ГЕНЫ: Уже вторая. Первую не восстановить. Поляк врезался. Самое интересное, половина машины всмятку, а меня не задело. Приехали полиция, «Скорая».

МИХАИЛ: Лежал в больнице?

ГОЛОС ГЕНЫ: Нет. отказался. Сам себе бедро вправил, как тренер учил.

МИХАИЛ: Что с поляком?

ГОЛОС ГЕНЫ: Спасла подушка безопасности! Большую часть суммы он выплатил налом. Остальное — биткоинами.

МИХАИЛ: Ты соображаешь в биткоинах?

ГОЛОС ГЕНЫ: По другому бы не разошлись. Тем более денег на эту машину хватило.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС НАВИГАТОРА: Через сто метров поверните налево.

МИХАИЛ: Куда едешь?

ГОЛОС ГЕНЫ: Отвожу заказ. Работаю в доставке. (после паузы) Даже не представляю, что значит свободное время. К шести утра в цех. Потом домой, обедать. Пол часа сна и в машину. Вторая работа.

МИХАИЛ: Как дети, жена, теща?

ГОЛОС ГЕНЫ: Здесь, в Катовице. Отдельно живут. Всем пособие платят.

МИХАИЛ: Теперь меньше денег им отдаешь?

ГОЛОС ГЕНЫ: Не сказал бы.

МИХАИЛ: Главное, мама рядом.

ГОЛОС ГЕНЫ: Мама назад хочет. Погоди минутку. (в сторону) Прошу пани. Пенензы. Дзянкую барзо. (МИХАИЛУ) Одно плохо, бедро периодически выскакивает.

МИХАИЛ: Надо к врачу. Рентген.

ГОЛОС ГЕНЫ: Времени нет. Работа.

МИХАИЛ: Обязательно пойди.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС НАВИГАТОРА: Через сто метров поворот направо.

ГОЛОС ГЕНЫ: А у тебя как? Нормально?

МИХАИЛ (раздраженно): Замечательно!

ГОЛОС ГЕНЫ: У тебя ведь немецкий паспорт?

МИХАИЛ: Нет. Не делал.

ГОЛОС ГЕНЫ (в сторону): Прошу пана, то ваша адреса?

МИХАИЛ (раздраженно): Гена, я отключаюсь. Пока.

            МИХАИЛ выключает телефон. Взрывы на улице не стихают.

ЛЮЛЯ (громко): Да уж.

МИХАИЛ: Извините, случайно динамик включил.

ЛЮЛЯ: Довольно занимательно.

ИРА: Кто это?

МИХАИЛ: Приятель из Польши звонил. Раньше считал его другом.

ИРА: А сейчас?

МИХАИЛ: Не знаю. Бесхарактерный. Жена — стерва. Два сына. Жили у тёщи в двухкомнатной. Скандалы, попреки. Две работы. Приходил на ночевку. Даже еду ему не оставляли. Сам себе готовил.

ИРА (вздыхает): Поэтому в Польшу сбежал.

МИХАИЛ: Вначале строительная бригада, где все западенцы. Крепил к потолку листы ДСП, стоя на стремянке. Под ночь, когда все квасили, звонил мне, советоваться. Узнал, что в другом городе освободилось место закройщика. Ехать не решался.  Бригадир с зарплатой тянул, сразу не отпустил бы. Я уговорил Гену бежать, пока остальные бухают. (гордо) Получилось! Комнату он снял. Не то, что с бригадой в спортивном зале на матрасах кантоваться.

ВЕРА: Молодец, Миша.

МИХАИЛ: Почти всю зарплату он переводил жене и отдельно теще.

ИРА: А тёща при чем?

МИХАИЛ: Потребовала! В ее квартире его дети живут!

ИРА: Тюха-матюха.

МИХАИЛ: Маме своей он посылал, что оставалось. Дважды в году в отпуск приезжал — в августе и на католическое рождество. Жил у мамы, удивлялся, что она его деньги не тратила. Жена привозила ему туда детей и уезжала. (с горечью). В Польше не доедал. Экономил.

АЛЛА (возмущенно): Почему не развелся?

МИХАИЛ: Жена не хотела. Ее все устраивало. Даже, когда он узнал о ее изменах, продолжал деньги переводить. На детей. И тёще.

АЛЛА: Рабская психология.

ИРА: Бедненький. Надо было ему объяснить.

МИХАИЛ: В Польше он с землячкой сошелся. Она в секте. запрещала ему новости смотреть. Только библия. Мне Гена экземпляр подарил.

ИРА: Сколько ему лет?

МИХАИЛ: Мы ровесники. Пятьдесят семь.

АЛЛА: Не молодой.

ИРА (уверенно): Ну, и не старый.

МИХАИЛ: В юности первый разряд — бег на короткие дистанции.

КАТЯ: Михаил, вы в Германии живете?

МИХАИЛ (нехотя): Отрицать бесполезно.

КАТЯ: Повезло. Вы — немец?

МИХАИЛ (с местечковым акцентом): Очень даже наоборот.

КАТЯ: Еврей?

АЛЛА (презрительно КАТЕ): Какая простота.

ИРА: Никакой культуры.

ЛЮЛЯ: Хамство.

КАТЯ: Что такого? Вот, я горжусь, что украинка.

ИРА: Гордись молча.

КАТЯ: Теперь у нас евреи вторая нация после украинцев.

МИХАИЛ: Кто решил?

КАТЯ: Учитель. Выкладач. Мыкола Маркелович.

МИХАИЛ: Он всем номера расставил?

КАТЯ: Напрасно вы так. У наших народов много общего. У вас — холокост, у нас — голодомор.

МИХАИЛ (КАТЕ): Мою маму с сестрой спасла русская тетка. Обменяла на хозяйственное мыло. Метрики своих дочерей предъявила. Повезло, что полицай был из местных. Бандеровцы не выпустили бы.

КАТЯ: Верите в советскую пропаганду.? Кстати, в УПА служили евреи.

МИХАИЛ: Где такое пишут?

КАТЯ (гордо): В наших учебниках! До нэзалэжности правду скрывали.

МИХАИЛ: Из-за вашей правды я двадцать лет назад отсюда уехал.

КАТЯ (обиженно): Тогда чего приезжаете?

МИХАИЛ: Здесь мой дом.

КАТЯ: Но теперь здесь мы!

АЛЛА: До Революции моя бабушка во второй гимназии училась.

КАТЯ (АЛЛЕ): В украинской?

АЛЛА: О-о.

МИХАИЛ (АЛЛЕ): Бесполезно.

ИРА (КАТЕ): Такой, как ты, я бы детей не доверила.

КАТЯ: Почему? Я всем добра желаю.

МИХАИЛ: Скажу вам страшное, Катя. До переезда в Германию для меня все, кто здесь живет, были русскими.

КАТЯ: Какая ересь.

МИХАИЛ: А в Германии я стал русским.

КАТЯ (возмущенно): Чепуха!

МИХАИЛ: Катя по-своему права. Дело в убеждениях.

ЛЮЛЯ: Ненавижу разборки. Особенно, по национальному вопросу. Надо двигаться вперед, быть на позитиве.

            Подсвечивая себе фонариком, входит ВЕРА с огромной сумкой. ИРА берет у ВЕРЫ сумку. ВЕРА подходит к стене, включает в свет. Все жмурятся. ВЕРА садится на свой стул.

ИРА (восторженно): Ничего себе!

ВЕРА: По телевизору «Властелина Колец» крутят. Звук на всю катушку включила. Стены, стекла дрожат, а у меня кино. Колдуны, эльфы, орки.

ИРА (МИХАИЛУ): Теперь орками русских называют.

МИХАИЛ: Кто называет?

АЛЛА: Эльфы!

            ЛЮЛЯ, ИРА, АЛЛА, МИХАИЛ смеются. ВЕРА тоже начинает хохотать. Все замолкают, у ВЕРЫ хохот переходит в плач.

ВЕРА: Из окна посмотрела — Нинка лежит, руки в стороны, не шелохнется… Еще танки видела. За домами.

ИРА: Танки чьи?

ВЕРА: Не знаю. Испугалась. Сюда прибежала.

            ИРА нервно обходит подвал. Вытаскивает телефон, набирает номер.

ИРА (злится, кричит): Какого черта!

МИХАИЛ (ИРЕ): Что такое?

ИРА: Мама не отвечает.

МИХАИЛ: Набирай еще.

ИРА (в отчаянии): Абонент недоступен.

МИХАИЛ (ИРЕ): Не волнуйся.

ИРА: Чувствую — что-то случилось. Надо бежать.

АЛЛА: Может, зарядка у нее села?

            ИРА хватает свою сумку и выскакивает из подвала. МИХАИЛ и АЛЛА следуют за ней. ЛЮЛЯ поглядев на ВЕРУ, подхватывает свою сумку и выбегает. Слышно, как что-то с лязгом приближается.

ВЕРА: Танки.

            КАТЯ испуганно прижимается к стене. МИХАИЛ затаскивает в подвал ИРУ. За ними сбегают ЛЮЛЯ и АЛЛА.

МИХАИЛ (ИРЕ): Погибнешь.

ИРА: Плевать.

МИХАИЛ: Тем, кто любит, не плевать.

ИРА (всхлипывает): Что же делать?

МИХАИЛ: Надо выжить. Мама простит.

ИРА: Черт меня дернул переться за «гуманитаркой». Первый выходной за месяц. Эту «гуманитарку» у нас в супермаркете по дешевке продают.

            Из подъезда доносится шум. ВЕРА кидается к выключателю. Свет гаснет. Открывается дверь подвала.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (с западноукраинским акцентом): Хто не заховався, я не виноват.

            Сильный луч фонаря движется по подвалу, замедляясь на каждом из присутствующих.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Москали э?

ИРА: Нет. Мы — местные!

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (коверкая): Мэстные? «Рузький мыр» чэкаетэ?

КАТЯ (решительно): Ни. Мы за Украину.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: То гарно. Хто з цого пидъизду?

            Луч фонаря бродит по подвалу. КАТЯ смотрит на ВЕРУ, ВЕРА отворачивается.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: З трэтёго, девьятого поверхив хто э?

ИРА: Никого.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Чому у цёму подвали?

ИРА (быстро): За «гуманитаркой» ходили, Начался обстрел, домой не добежали. Прячемся. Очень страшно.

1-й ГОЛОС СВЕРХ: Мени що вас пожалиты?

МИХАИЛ(тихо): Еще не хватало.

            Луч фонаря бьет в глаза МИХАИЛА.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Що ты кажешь?

ИРА: Говорит — «гуманитарки» на всех не хватило. Не хватало.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Прыготуваты паспорты.

МИХАИЛ (еле слышно): Вот и все.

ИРА (испуганно, МИХАИЛУ): Нет паспорта?

МИХАИЛ: Нет.

ИРА (МИХАИЛУ): Скажу, мой сосед.

АЛЛА: Мы мирные!

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: На вийни мырных нэма! Мырни за мыр? А воюваты хто буде? Пушкин? Ни! Тарас Шевченко!

            КАТЯ смело подходит к лестнице, протягивает свой паспорт.

КАТЯ: Мий документ! Кажить будь ласка, що видбувается?

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (коверкая русский): Идут боевые действия.

КАТЯ: Що нам робиты?

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Пидийды близче, красуня.

            КАТЯ делает пол шага вперед. Луч фонаря ходит по ее лицу, телу.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Як тэбэ зваты?

КАТЯ: Катя.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Катруся! Яка ж ты гарнюня.

КАТЯ (смущаясь): Спасыби.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Пидешь зи мною, Катрусю?

КАТЯ (испуганно отступает): Ни.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Чому?

КАТЯ: Я вас не знаю.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Лякаешься мэне?

КАТЯ: Ни. Не боюсь. Бо вы наши захистныкы.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (весело): Тоди пийшлы. Познаёмымося.

            КАТЯ не двигается с места держа перед собой паспорт.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Гаразд. Сыди тыхо. Чекай.

            Луч фонаря гаснет, дверь подвала захлопывается.

ИРА (тихо): Ушел.

ЛЮЛЯ: Срочно надо выбираться.

            ЛЮЛЯ бросается к двери.

ЛЮЛЯ (недоуменно): Нас заперли.

            ИРА включает свет, вместе с ЛЮЛЕЙ пытается открыть дверь. ВЕРА отрешенно сидит на стуле. КАТЯ прячется в темной части подвала.

ИРА (возмущенно): Какого черта.

ЛЮЛЯ: Что за дела?

МИХАИЛ: Девочки, отойдите.

            ИРА, АЛЛА, ЛЮЛЯ отступают МИХАИЛ силится открыть дверь.

МИХАИЛ: Вера, есть лом или топор?

ВЕРА: Сперли лом.

ЛЮЛЯ: Облом.

ИРА (ЛЮЛЕ): Поэтка.

ЛЮЛЯ (гордо): Поэт.

            ВЕРА встает, отстраняет МИХАИЛА, дергает дверь.

ВЕРА: Давайте вместе навалимся.

            ВЕРА, МИХАИЛ, ИРА пытаются открыть дверь.

МИХАИЛ: Бесполезно. Чем-то снаружи припер.

ИРА: Вера, почему он про соседей спрашивал? Про этажи?

ВЕРА: Сделают огневые точки.

ИРА: Ты на шестом. Повезло. (испуганно) А если ответка? Дом панельный, сложится. Выбраться как?

            КАТЯ выскакивает из темной части подвала.

КАТЯ (в истерике кричит): Вы — виноваты! Все это из-за вас!

            ВЕРА со всей силы толкает КАТЮ к стене.

ВЕРА (цедит): Нас заперли из-за нас? Одна ты — цаца!

КАТЯ (кричит): Война из-за вас! Были бы за Украину…

ИРА (язвительно): Чего к нему поперлась, Катруся?

КАТЯ: Он требовал паспорт.

ИРА: И ты на цырлах…

ВЕРА: Понравилась она ему.

ЛЮЛЯ: Вот бы и запер одну. Мы при чем?

            ВЕРА замахивается на КАТЮ.

КАТЯ (ВЕРЕ): Я тебя не сдала.

ИРА (ВЕРЕ): Точно. Могла сказать, что ты из этого подъезда.

ВЕРА: Хотела.

МИХАИЛ (одобрительно): Молодец, Катя. Поступок.

            ВЕРА отходит от КАТИ.

ВЕРА: Смешно — нас заперли из-за нас. Сами себя обстреляли.

            КАТЯ уходит в темную часть подвала.

ВЕРА (достает телефон): Ничего, я им сейчас устрою.

ИРА: Кому звонишь?

ВЕРА: Лёхе. Он с оружием. (в трубку) Лёха, слушай сюда. Нинку убили. Перед аркой лежит. Наш дом западенцы захватили, огневые точки делают в квартирах. Нас в подвале заперли. Спасай!

            ВЕРА выключает телефон.

ИРА (ВЕРЕ): И чего?

ВЕРЕ: Побежал к командиру.

ИРА: Он сейчас где?

ВЕРА: На севере города.

АЛЛА: Далеко.

ВЕРА: Лёха шустрый.

ИРА: Дай Бог.

            ВЕРА набирает номер.

ВЕРА (испуганно): Это кто? Как не положено? (зло) Телефон отключили.

ИРА (взволнованно): Что там?

ВЕРА: Телефон у него отобрали. Матом кроют.

            ИРА достает свой телефон.

ИРА (нервно набирает номер): Мама, мамочка, ответь.

ЛЮЛЯ: Интернет работает. Обращусь к подписчикам. Помогут.

ИРА (ЛЮЛЕ): Поторопись.

ЛЮЛЯ (ИРЕ): Не мешай. Надо правильно сформулировать.

            ЛЮЛЯ ходит по подвалу, что-то тихо проговаривая. АЛЛА достает телефон, нажимает кнопку набора номера.

АЛЛА (в трубку): Привет, Алекс. Я с просьбой. Нужен номер Петра Ивановича. Срочно. Спасибо.

ИРА (АЛЛЕ): Кому звонили?

АЛЛА: Бывшему. Он в Испании

ЛЮЛЯ (уважительно): Отдыхает?

АЛЛА: Свой дом. (смотрит в телефон) Прислал номер. (набирает) Петр Иванович, добрый вечер. Это Алла. Узнали? У меня к вам просьба. Я сейчас в подвале дома. Адрес — Космонавтов один бэ. Нас заперли, не выпускают. Нет. Не арестовали. Закрыли в подвале. Не представились. Да. В военной форме. Не знаю, что им нужно. Петр Иванович, помогите. Нас шестеро. Космонавтов один бэ. Первый подъезд. Большое спасибо.

ИРА (АЛЛЕ): Кто такой Петр Иванович?

АЛЛА: Большой человек.

ИРА: Поможет?

АЛЛА: Надеюсь.

            ЛЮЛЯ становится в центр подвала, где лучший свет.

ЛЮЛЯ: Внимание! Я сейчас обращусь к подписчикам. Они у меня по всему миру. Для картинки лучше, если все станут за мной.

ВЕРА: Шоу устраиваешь?

            АЛЛА прислушивается.

АЛЛА: Тише. Спускается. Свет.

            ИРА выключает свет. С грохотом открывается дверь. Луч фонаря быстро движется по подвалу.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Дэ моя Катруся? (зовет) Катрусю!

            КАТЯ медленно подходит к лестнице.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Змерзла, гарнюня? Я тоби подарунок прынис.

КАТЯ: Не трэба.

            Через дверь в руки КАТИ летит объемный кулек.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (требует): Доставай подарунок.

            КАТЯ вынимает из кулька шубу.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Примерь, Катруся.

            КАТЯ покорно снимает свою дутую куртку, надевает шубу.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Покружись, покружись! Оте супэр!

КАТЯ: Не трэба.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Замок прынис. Тепер мени та вам буде спокойнише!

АЛЛА: Не закрывайте нас!

ВЕРА: Мы — заложники?

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Приказ командира не обсуждается.

            Дверь подвала закрывается. Слышно, как вояка закрывает замок и шагает вверх. ИРА включает свет. КАТЯ стоит в шубе.

ВЕРА (смотрит на КАТЮ): Шубка Тамары Семеновны, с девятого.

ИРА: Она здесь?

ВЕРА: В село уехала. (КАТЕ) Шубу снимай.

            КАТЯ быстро переодевается в свою куртку, шубу аккуратно сворачивает и кладет в кулек.

ВЕРА: Как в фильмах о гражданской. Махновцы, петлюровцы.

ИРА: На «Новой почте» вояки с тюками без очереди прут.

МИХАИЛ: Когда-то здесь ходил к женщине-стоматологу, Как-то вижу у нее сережки с шестиконечными звездами. Спрашиваю — откуда? Она говорит — семейная реликвия, от бабушки достались. А я точно знаю — у нее в роду евреев нет.

ИРА: И что? Не поняла.

МИХАИЛ: Либо сережки с погрома достались, либо из-за другого горя.

КАТЯ (зло): Я не виновата, что мне шубу дали.

МИХАИЛ (КАТЕ): Вас никто не упрекает.

КАТЯ (осмелев): И о махновцах, петлюровцах не надо придумывать. За мародерство тогда расстреливали. Я знаю, делала доклад,

ИРА: Пятерку получила?

КАТЯ (гордо): Грамоту.

ВЕРА: И сейчас расстрел полагается? За мародерство?

КАТЯ (в истерике): Не могу я с вами! И его боюсь.

ВЕРА (КАТЕ): Дура.

            КАТЯ поднимает капюшон и уходит в темную часть подвала. АЛЛА достает телефон, набирает номер.

АЛЛА(смотрит в телефон): Ничего не понимаю. Петр Иванович не доступен.

ИРА: Говорить не хочет.

АЛЛА (ИРЕ): Минуту. (нажимает кнопку набора номера). Алекс, я ему дозвонилась, обещал помочь и пропал. Буду еще его набирать. Ты тоже набирай. Прямо сейчас! Издеваешься? Меня в подвале заперли! В любой момент убить могут.

            АЛЛА нервно ходит по подвалу.

ВЕРА: Алла, не маячь

            В центр подвала становится ЛЮЛЯ.

ЛЮЛЯ: Люди, я готова работать. Кто участвует?

АЛЛА: В чем? Как?

ЛЮЛЯ: Садитесь на стулья у стены. Я стану перед вами.

АЛЛА: Нужно что-то говорить?

ЛЮЛЯ: Нет. Просто сидите. Говорю я.

ВЕРА (ЛЮЛЕ): Поделись, что скажешь? Мы не куклы — фоном сидеть.

ИРА (просительно): Вера, не надо.

ВЕРА (ЛЮЛЕ): Ладно, дерзай.

            На стулья, расставленные вдоль стены, садятся АЛЛА, ВЕРА, ИРА и МИХАИЛ.

ЛЮЛЯ (громко): Внимание!

            Из темной части подвала выскакивает с табуретом КАТЯ и садится рядом с МИХАИЛОМ.

ЛЮЛЯ (включает и направляет на себя телефон): Девки, парни, вы знаете, я всегда на позитиве, но сейчас мне страшно. Реально страшно! Здесь гибнут люди. Реально гибнут. Во дворе недавно убило молодую женщину, маму маленького мальчика. Пока идет стрельба, к ней не подобраться. Мы прятались в подвале. В дом явились какие-то военные и заперли нас! Заперли те, кто должен защищать. Девки, парни, мы в западне. Нашими жизнями теперь распоряжаются непонятно кто. (указывает на КАТЮ) Со мной в подвале оказалась начинающий блогер — Топа Топова. Ее зовет с собой один из тех, кто нас запер. Шубу ей подарил, которую украл в одной из квартир.

            КАТЯ закрывает лицо руками и убегает в темную часть подвала.

ЛЮЛЯ: В любой момент он может вернуться и делать с нами, все, что захочет. У него оружие. Абсолютная власть. Нам очень страшно. Мы просим, требуем нас освободить! Адрес дома — Космонавтов один бэ. Первый подъезд. Подвал. Девки, парни, рассылайте видео всем, всем, всем. От вас зависит наша жизнь.

            ЛЮЛЯ выключает телефон. МИХАИЛ, ВЕРА, ИРА и АЛЛА подходят к ЛЮЛЕ.

АЛЛА (ЛЮЛЕ): Спасибо.

ВЕРА (уважительно): Не ожидала!

ИРА: Точно. Всех удивила.

МИХАИЛ: Здорово. Смело.

ЛЮЛЯ (МИХАИЛУ): Думали, если блогер…

АЛЛА (ЛЮЛЕ): Надо было про огневые точки сказать.

ВЕРА (АЛЛЕ): Нет, Скажут, что наводчица. У Вальки в доме профессора арестовали, как наводчика. Дедушке за восемьдесят, слепой.

МИХАИЛ: Значит, не то говорил.

            ЛЮЛЯ достает из своей сумки бутылку воды, отрывает, пьет. АЛЛА отходит в сторону, кому-то звонит.

ВЕРА (МИХАИЛУ): Может, и вы позвоните?

МИХАИЛ: Куда?

ВЕРА: В Германию.

ИРА (МИХАИЛУ): Точно. Позвони.

МИХАИЛ: Девочки, кому звонить? Канцлеру?

ИРА: Не знаю.

ВЕРА: Тогда скажите этому вояке, что вы из Германии. Вдруг, испугается, снимет замок.

МИХАИЛ: Простите, экспериментировать не буду.

ИРА (тихо ВЕРЕ): У него паспорта нет.

МИХАИЛ (уточняет): Немецкого. Только украинский. Загран. И тот дома.

ИРА: А внутренний где?

МИХАИЛ: При выезде на ПМЖ внутренний паспорт сдается. По закону.

ИРА: Многие оставляют.

МИХАИЛ: Таких не знаю.

ИРА: Носил бы загран. Сейчас все обязаны ходить с документами.

МИХАИЛ: В загране нет прописки. Надо объяснить патрулю, почему оказался именно здесь. Могу, конечно, носить документы на квартиру. Там мои фамилия и адрес.

ИРА: Носи документы.

МИХАИЛ: Бандитам в форме — лакомый кусок. Могут препроводить на местожительства для выяснения. Дальше, как повезет. Ограбят. Убьют, не убьют…

ИРА (в сердцах): Точно.

ВЕРА: Да. На кого нарвешься.

ИРА: Бедный Миша. Думала, раз из Германии, барином ходишь.

МИХАИЛ: Перед выходом из квартиры, я просчитываю по минутам весь маршрут, чтобы ни на кого не нарваться.

ИРА: А за «гуманитаркой» как-же?

МИХАИЛ: Там толпа. И патрули не ходят.

            Подходит АЛЛА.

АЛЛА: Влиятельный знакомый самоустранился.

ИРА: Гад.

МИХАИЛ: Надеемся на блогеров.

ВЕРА: Да то такэ.

            Подбегает, взбешенная ЛЮЛЯ.

ЛЮЛЯ: Жесть, жесть, жесть!

ВЕРА: Что еще?

ЛЮЛЯ: Меня заблокировали. Видео удалено. Написали — якобы я какие-то правила нарушила.

МИХАИЛ: Цензура.

ЛЮЛЯ (недоуменно): Не может такого быть. Мои подписчики…

МИХАИЛ: Остается верить, что кто-то успел переслать видео.

АЛЛА (разочарованно): О-о..

ЛЮЛЯ (сама себе): Надо оставаться на позитиве.

ИРА (всхлипывает): Бедная моя мамочка.

АЛЛА (ИРЕ): Стоп! Не раскисать. Думаем, как быть дальше.

МИХАИЛ: Давайте здесь обустраиваться.

ВЕРА: Для начала надо поесть.

АЛЛА: У меня из съедобного только батон и вода.

ИРА: На хлеб можно подсолнечного масла. Жаль, соли нет.

ВЕРА: Найдется. Девчонки, за мной.

            ИРА, АЛЛА и ЛЮЛЯ следуют за ВЕРОЙ в дальний угол подвала. ИРА выносит деревянный ящик и клеенку, ВЕРА две пустые трехлитровые банки, закрытые крышками, АЛЛА и ЛЮЛЯ по две картонные коробки из-под бананов. ВЕРА на ящик стелет клеенку, ставит банки, из своей сумки достает начатую бутылку водки, пачку галет, нож, колбасу, связку чайных пакетиков, кулечки с сахаром и солью, две одноразовые тарелки, четыре одноразовых стаканчика и пачку салфеток.

ВЕРА: Ну, пока так.

АЛЛА: Роскошно.

ВЕРА (АЛЛЕ недоверчиво): Шутишь?

АЛЛА: Не до жиру.

ИРА: Давайте всю «гуманитарку» вместе сложим. (качает головой) Ох, там куриные ошметки. Начнут таять, подвал завоняют.

ЛЮЛЯ (печально): Придется чайные пакетики холодной водой заливать.

            ВЕРА, подмигнув ЛЮЛЕ, достает из сумки большой кипятильник.

АЛЛА: О-о.

МИХАИЛ: И розетка подвале имеется?

ВЕРА (указывает): Внизу, напротив выключателя.

ЛЮЛЯ (радостно): Живем! Мобильник можно зарядить.

АЛЛА: По очереди.

ЛЮЛЯ: Я — первая. (смотрит в телефон) Ой, интернет вырубили.

            ЛЮЛЯ быстро включает в розетку свой телефон. ИРА в большой пакет выставляет бутылки масла и воды, белый батон и целлофановый кулек с кусочками курицы. АЛЛА, МИХАИЛ и ЛЮЛЯ делают тоже самое.

ИРА: Пока полтора литра воды вскипячу. Экономить надо.

АЛЛА: Разумно.

ВЕРА (перерезает на пополам колбасу): Девочки, кто тонко умеет?

ИРА: Я. Коллега научила.

            Взяв у ВЕРЫ нож, ИРА на салфетке аккуратно нарезает двенадцать кусочков колбасы, потом берется за хлеб.

ИРА: Хлеб плохой, крошится.

АЛЛА: И на том спасибо.

            ИРА капает на каждый кусок хлеба подсолнечное масло, сверху накладывает по два кусочка колбасы. ВЕРА наливает в стаканчики  немного водки.

ВЕРА: Нинку, помянем. Правда, стаканчиков всего четыре.

ИРА: Мы с Мишей из одного. (МИХАИЛУ) Не возражаешь?

МИХАИЛ: Нормально.

ВЕРА (доливает в стаканчик ИРЫ): По справедливости.

МИХАИЛ: Спасибо.

ИРА (указывает в сторону КАТИ): Позвать?

ВЕРА: Она слышит. Захочет, придет.

            ВЕРА, ИРА, АЛЛА и ЛЮЛЯ берут стаканчики с водкой и по бутерброду. На тарелке остаются два.

ИРА: Учите, с едой пока все!

ЛЮЛЯ: Понятное дело.

АЛЛА: Не совсем.

            АЛЛА вынимает из своей маленькой сумочки и кладет на «стол» плитку шоколада и три конфеты в яркой обертке.

ИРА (смотрит на конфеты): Дорогие. Никогда не пробовала.

            ЛЮЛЯ из своей сумочки извлекает начатую пачку печения и кекс.

ЛЮЛЯ: Что есть, то съесть.

ИРА (уважительно ЛЮЛЕ): Поэт.

ЛЮЛЯ (гордо): А то!

            ВЕРА выходит в центр подвала.

ВЕРА (волнуясь): Надо что-то сказать о Нинке, да сил нет. Дико все, глупо. И вообще…

            У ВЕРЫ текут слезы. ВЕРА выпивает одним глотком водку, не закусывая. АЛЛА и ЛЮЛЯ пьют, едят свои бутерброды. ИРА отпив немного, протягивает стаканчик МИХАИЛУ. МИХАИЛ допивает водку. ИРА протягивает МИХАИЛУ свой бутерброд.

МИХАИЛ (указывает на «стол»): Спасибо, у меня есть.

            ВЕРА берет бутылку, наливает себе, смотрит на остальных.

ВЕРА: Кому?

ЛЮЛЯ: Мне не надо.

ИРА (ЛЮЛЕ): Надо. (МИХАИЛУ) Миша, скажи!

            ВЕРА наливает всем водки, МИХАИЛУ почти полный стаканчик.

МИХАИЛ (ВЕРЕ): Это много.

ВЕРА: На двоих.

            МИХАИЛ становится в центре подвала.

МИХАИЛ: Война не щадит никого. Мы обязаны выжить ради тех, кого мы любим. Выпьем друг за друга, за то, чтобы хватило сил достойно пройти все испытания. Выпьем за жизнь. (тихо) Ле-хаим.

ЛЮЛЯ: Чокаться можно?

ИРА: Нужно.

ВЕРА (громко): И чтоб не чокнуться!

ИРА (тихо): Миша, какое ты  слово в конце сказал?

МИХАИЛ: Ле-хаим. По-еврейски — за жизнь.

ИРА: Ле-хаим.

ВЕРА (удрученно): Лёха, Лёха, во что ты вляпался?

ИРА (ВЕРЕ): Авось, пронесет.

ВЕРА (злится): Телефон не отвечает.

ЛЮЛЯ: Нет интернета.

ВЕРА (садится на стул, поет): «Ой, да не вечер, да не вечер…»

ИРА (подхватывает): «Мне малым мало спаслось…»

ЛЮЛЯ (с обидой, АЛЛЕ): Слов не знаю.

АЛЛА: Ты подпевай. «Мне малым мало спалось..»

МИХАИЛ: «Да во сне привиделось…»

            Все, кроме КАТИ, поют.

ИРА (спохватывается): Потише надо. (указывает в потолок) Услышат.

ВЕРА: Да пошли они! Я пока в своем доме.

            Пение ВЕРЫ перерастает в плачь. ИРА подходит к ВЕРЕ, обнимает. ВЕРА отстраняет ИРУ, идет в самую темную часть подвала, где сидит КАТЯ и приносит оттуда старое ведро.

ВЕРА (многозначительно): Кому приспичило, сюда.

ЛЮЛЯ: Мне надо, но где?

ВЕРА: Выбирай место.

ЛЮЛЯ: При всех?

ВЕРА (указывает на ящик из под бананов): Картонкой прикройся.

АЛЛА (берет коробку и ведро): Не возражаете?

            АЛЛА с коробкой и ведром ищет укромное место. ИРА достает телефон, не дозванивается, молча вытирает слезы. МИХАИЛ берет с тарелки бутерброд, заворачивает в салфетку и несет КАТЕ. ИРА идет за МИХАИЛОМ и останавливается в трех шагах от них.

МИХАИЛ: Катя, бутерброд.

КАТЯ: Спасибо. Ешьте сами.

МИХАИЛ: Чего вы такая колючая?

КАТЯ (с обидой): Здесь меня все ненавидят. Унижают мою идентичность.

МИХАИЛ: Вы серьезно?

КАТЯ: Что не скажу, затыкают.

МИХАИЛ: Так вы никого, кроме себя, не слышите.

КАТЯ: Я за правду!

МИХАИЛ: Катя, сколько вам лет?

КАТЯ (нехотя): Двадцать три. И что?

МИХАИЛ: Значит, в четырнадцатом пятнадцать было.

КАТЯ: Ну.

МИХАИЛ: Помните, что тогда творилось?

КАТЯ: Квартиру нашу разбомбили.

МИХАИЛ: И все?

КАТЯ: Остальное не важно.

            ИРА слушая разговор, делает шаг вперед.

МИХАИЛ (КАТЕ): Наоборот! Очень важно. Весной четырнадцатого здесь, на площади, тысячи людей скандировали: «Россия, приди!»

КАТЯ (недоверчиво): Гоните?

ИРА: Я там с мамой была.

КАТЯ (ИРЕ): Россию звала?

            ИРА делает шаг назад.

КАТЯ (МИХАИЛУ): По-вашему — здесь все были за Россию?

МИХАИЛ: Конечно, нет. Большинство тех, кто звал Россию, были за Украину без Бандеры Только их мнение подавляли силой. По городу носились машины без номеров. Заметят георгиевскую ленточку, красное знамя, остановятся. Выскочат боевики в масках, изобьют или с собой увезут. Все быстро, слаженно. Две, три минуты! Уголовников, готовых воевать на Донбассе, выпустили. Недовольных отправили в тюрьмы.

КАТЯ (перебивает): Выходит здесь все плохо?

МИХАИЛ: Здесь мой дом. Да, и песни какие поют.

КАТЯ: Вы нас ненавидите. Германией прикрываетесь.

ИРА: Дура.

МИХАИЛ (КАТЕ): Наш город раньше умел припечатать словом. Сейчас он притих. Я старше вас и все помню.

КАТЯ: Коммунист.

МИХАИЛ (смеется): Вас научили выбирать нужные пазлы и не замечать общей картины. Учтите, Катя, бойня на Донбассе велась за мой счет.

КАТЯ: Как это?

МИХАИЛ: Помните, сколько банков в четырнадцатом закрыли?

КАТЯ: Мафиозные закрыли.

АЛЛА (из темноты): У нас все мафиозные.

МИХАИЛ: Лично у меня изъяли двадцать тысяч евро и десять тысяч долларов.

АЛЛА: Нам что-то вернули. За большой процент.

КАТЯ: Есть фонд гарантированных вкладов.

МИХАИЛ: Максимальная выплата — двести тысяч гривен. На одно лицо. Эквивалент десяти тысяч евро.

АЛЛА: Курс подняли в три раза.

МИХАИЛ: На руки получил меньше, ведь банк, который выплачтвал, должен взять свое!

КАТЯ: При чем здесь война? Донбасс?

МИХАИЛ: Война — это деньги. Меня и других обокрали, чтобы воевать.

КАТЯ (с ненавистью): Вы — рашист.

МИХАИЛ: Теперь понятно, почему меня заперли.

ЛЮЛЯ: Мой папа прямо в банке умер. Деньги свои требовал. Сердце…

АЛЛА: Боже.

ИРА (КАТЕ): А про военный налог знаешь? Все годы.

            Подходит ВЕРА. КАТЯ вскакивает с табурета.

КАТЯ (кричит): Мыкола Маркелович, вам бы ответил! (тычет пальцем в поток) И этих бы на место поставил.

МИХАИЛ: Позвоните ему.

КАТЯ: Телефона не знаю. (убежденно) Он бы вам доказал!

МИХАИЛ: Поздно меня перевоспитывать. И вас поздно.

            ИРА подходит к МИХАИЛУ.

ИРА: Миша, не трать нервы.

КАТЯ (МИХАИЛУ): Ничего, наши вам покажут.

ИРА (КАТЕ): Угрожаешь?

МИХАИЛ (КАТЕ): Кто наши? Кто свои? Вояка с шубой?

ВЕРА: Захыстнык.

МИХАИЛ: Вам ведь страшно, Катя, А разве своих боятся?

КАТЯ (цедит): Не хочу вас видеть, знать.

ВЕРА: А мы тебя подавно. Мы же — сепары.  Мы — колорады.

ЛЮЛЯ (громко): Тяпа Тапкина.

            КАТЯ поднимает капющон, отворачивается к стене. МИХАИЛ на табурет кладет бутерброд и вместе со всеми возвращается к «столу».

ВЕРА: Попьем чаю и спать.

ИРА (пытается улыбнуться): Со сладеньким.

ЛЮЛЯ (смотрит в телефон): Уже полночь. Интернета нет.

АЛЛА: Глаза закрываются.

ЛЮЛЯ: Вот бы прилечь.

ВЕРА (указывает ЛЮЛЕ на коробки): Распрями картон и ложись.

ИРА (ЛЮЛЕ): Смотри, как надо.

            ИРА разнимает одну коробку, потом другую. ВЕРА приносит банку с кипятком, разливает воду по стаканчикам. МИХАИЛ, ИРА, ВЕРА, ЛЮЛЯ, АЛЛА пьют чай.

ИРА: Хорошо-то как.

ВЕРА: Только тошно.

            ИРА начинает плакать, за ней ВЕРА, АЛЛА, ЛЮЛЯ.

ВЕРА (сквозь слезы): Свет вырубаю.

            ВЕРА подходит к стене и выключает свет. Подсвечивая себе телефонами, ВЕРА, АЛЛА, ЛЮЛЯ, ИРА и МИХАИЛ садятся вдоль стены.

ИРА: Слышите?

АЛЛА: Что?

ИРА: Спускается.

ВЕРА: Нет. Показалось.

ЛЮЛЯ (шепчет): Идут.

            Открывается дверь. Сильный луч фонаря бродит по подвалу.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Катруся, красуня. Йды до мэнэ. Я тэбэ прыгощу.

            После долгой паузы, КАТЯ хватает кулек с шубой и выбегает из подвала. Дверь резко закрывается.

ВЕРА: Вот так номер.

            ЛЮЛЯ бросается к двери.

ЛЮЛЯ (злится): Опять запер.

ИРА: Думала, из-за нее мурыжат?

            ЛЮЛЮ оттесняет АЛЛА, барабанит со всей силы по двери.

АЛЛА (кричит): Выпустите нас! Умоляю! Выпустите!

            Дверь вскоре открывается. Луч фонаря бьет в лицо АЛЛЫ.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Чого тоби?

АЛЛА (сдерживая слезы): Выпустите, пожалуйста.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: На двори небеспечно.

АЛЛА: Все равно. Хотите, заплачу. Доллары.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Скильки?

АЛЛА: Семьсот двадцать долларов. Все, что есть.

            Луч фонаря бьет в глаза АЛЛЫ.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Дэ гроши?

            АЛЛА, дрожащими руками достает из сумочки деньги и протягивает за дверь.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Щиро дякую.

АЛЛА: Можно выходить?

1-й ГОЛОС СВЕРХУ (после паузы): Ще маешь гроши?

АЛЛА: Нет. Все отдала.

1-й ГОЛОС СВЕРХУ: Брешешь?

АЛЛА: Не брешу. Отпустите. Макс умирает. Меня ждет.

            Дверь закрывается. АЛЛА стоит в недоумении, потом опять стучит.

ВЕРА: Лоханулась наша Алла.

АЛЛА (отходит от двери): Надо было попробовать.

ИРА: Ни фига себе, такие деньжищи с собой таскать.

            АЛЛА бродит по подвалу.

АЛЛА (тихо всхлипывает): Бедный Максик.

ВЕРА: Не раскисать.

ИРА (тихо стонет): Мамочка моя…

ВЕРА (зло): Всем заткнуться. Еще я голосить начну.

АЛЛА: Простите.

ИРА: Точно, точно.

            На расстеленный картон ложится ИРА.

ИРА: Миша, я картон постелила, вытерла. Он чистый. Приляг.

МИХАИЛ: Спасибо. Потом.

ИРА: Стесняешься?

МИХАИЛ: Нет.

ИРА: Ложись. Согреемся.

ВЕРА: Катька теперь в тепле. На перине. Шалава.

ИРА: Довели девку.

ЛЮЛЯ: Сама себя довела.

ИРА: Что дальше будет?

МИХАИЛ: Надо спать.

ИРА: А если она расскажет, что здесь говорили? Ты, я, Вера?

ВЕРА: Тогда кранты.

ЛЮЛЯ (волнуясь): И мне прилетит. За Тяпу Тапкину.

ВЕРА: Чему быть, того не миновать.

АЛЛА: Как в страшном сне.

ИРА: Точно, точно.

МИХАИЛ: Не все страшные сны заканчиваются плохо.

АЛЛА: Главное, заканчиваются.

ВЕРА (громко): Спим!

            В темноте еще сильнее слышны звуки взрывов и автоматных очередей. ЛЮЛЯ, подсвечивая себе телефоном ищет ведро, находит, выключает телефон. Струя льется в ведро.

МИХАИЛ (шепчет): Ирка, обалдела?

ИРА (тихо): Не ори.

МИХАИЛ: Ох.

ИРА: Тс …

ВЕРА: Чего вы там?

ЛЮЛЯ: Жесть, жесть…

АЛЛА: О-о.

МИХАИЛ (тихо): Ира…

ВЕРА: А мне нравится.

ИРА: Не подслушивай.

ЛЮЛЯ: Жесть, жесть.

            Грохот усиливается и длится долго-долго. Едва различим разговор.

ИРА (шепчет): Спишь?

МИХАИЛ: Нет.

ИРА: Думаешь, доступная?

МИХАИЛ: Нет.

ИРА: Я тебе нравлюсь?

МИХАИЛ: Да.

ИРА: Меня можно полюбить?

МИХАИЛ: Да.

ИРА: Кроме мамы, меня никто не любит. Миша, у тебя жена, дети?

МИХАИЛ: Никого.

ИРА: Как так?

МИХАИЛ: Сам виноват. Определиться не мог, где жить. Здесь, в Германии или в России. Думал, уезжаю ненадолго, мир посмотрю. Потом папа умер. Маму боялся потерять. Нормальная женщина такого долго не выдержит.

ИРА: Я бы выдержала.

МИХАИЛ: Любовник и муж — разные вещи.

ИРА: Ты хочешь семью?

МИХАИЛ: Да. Только теперь я старый.

ИРА: Я тоже не девочка. Не наговаривай на себя.

МИХАИЛ: Ровесник твоей мамы.

ИРА: Младше. И выглядишь, максимум на полтинник. Кем ты работаешь?

МИХАИЛ (не сразу): Я — писатель. Поэт. Русский поэт.

ИРА (удивленно): Поэт? Русскоязычный?

МИХАИЛ: «Русскоязычных» придумали те, кто подменяет смысл.

ИРА: О чем пишешь?

МИХАИЛ: Книгу подарю, узнаешь.

ИРА: Если выберемся. (плачет) Как же меня все достало. Унижаешься, терпишь. Ради чего? Теперь вот война. Заперли сволочи. Скажи, Миша, за что? Почему?

МИХАИЛ: Потому что — сволочи. Беспредельщики. Всегда такими были.

ИРА: Они же, как бы, свои.

МИХАИЛ: Вот именно — как бы. Они свои для своих, сверхчеловеков.

ИРА: Но.

МИХАИЛ: Мы давно заложники. Жертвы развала единой страны.

ИРА: Говори тише.

МИХАИЛ: Боишься?

ИРА: Береженого Бог бережет.

МИХАИЛ: Я ведь уехал в Германию, надеясь переждать это помрачение.

ИРА: И оказался в самом пекле.

МИХАИЛ (вздыхает): Соседке перемудрила с платежами за коммуналку. Пришлось срочно приехать.

ИРА: Судьба.

МИХАИЛ: За то с тобой познакомился.

ИРА: Я — простая. Техникум закончила. Нигде не была. В центр редко выбираюсь. Кассу сдала, кассу приняла. Ты для меня — инопланетянин. Поэт. Если можно, почитай мне свои стихи. Пожалуйста.

МИХАИЛ (после паузы):

Дальше не будет хуже,

Туже бинтуйте Душу,

До мумии, до мумиё,

Чтоб сохранить Её.

Каяться больше не надо,

Перед исчадием Ада,

Пред недобитым врагом,

Скоро Победный гром.

Если не верить в Победу,

То укрепляются беды

И матереет волк,

К бою Бессмертный Полк.

ИРА (сквозь слезы): Тебя за такое убьют. Разорвут.
МИХАИЛ: Значит, заслужил.

ИРА: Я не позволю.

МИЗАИЛ: Спасибо.

ИРА: Хочешь, чтобы русские пришли?

МИХАИЛ: Освободители! С красным знаменем.

ИРА (задумчиво повторяет): Освободители. Думаешь, там мало сволочей?

МИХАИЛ: Сволочей везде хватает. Главное, не дать им власть.

ИРА: Мне с тобой не так страшно.

МИХАИЛ: И мне.

            Наступает тишина. Едва различимы шорохи в подвале.

ЛЮЛЯ (включает телефон): Пять ночи.

ВЕРА: Пять утра. Спим!

            Сверху доносится песня.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ(поет): «Ой, да не вечер, да не вечер…»

ИРА: Наш?

ВЕРА: Сейчас узнаем.

            Дверь открывается. Луч фонаря скользит по подвалу.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Лошара, который из Германии, выходи!

ИРА (цедит): Катька сдала.

            МИХАИЛ подходит к лестнице.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Размер какой?

МИХАИЛ (удивленно): Что?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Одежды размер?

МИХАИЛ: Пятидесятый.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Обувь?

МИХАИЛ: Сороковой.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Куртку давай сюда!

            К лестнице подбегает ИРА, заслоняет МИХАИЛА:

ИРА: Грабите?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (МИХАИЛУ): Поживее, любезный.

            МИХАИЛ расстегивает куртку. Рядом становится АЛЛА.

АЛЛА: Денег мало дала?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Чего гонишь? Какие деньги?

АЛЛА: Ваш коллега получил.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Не коллега. Побратим. Сколько взял?

АЛЛА: Семьсот двадцать долларов.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Не хило. Что обещал?

АЛЛА: Отпустить.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Хитрый вуйко. Разберемся.

            Дверь резко закрывается. Слышны шаги. ВЕРА включает свет.

ЛЮЛЯ: Пронесло.

ВЕРА: Не кажи гоп.

            ИРА застегивает на МИХАИЛЕ куртку.

ИРА (испуганно): Миша, что происходит?

ВЕРА (ИРЕ): Переодеться в гражданское хочет, чтобы смыться.

ИРА: Выходит, русские совсем близко.

ВЕРА: Хоть бы из нашего дома не стреляли.

ИРА: Скорей бы они все сбежали.

ВЕРА: Кто молитвы знает?

АЛЛА: Думаете, русские лучше?

МИХАИЛ (АЛЛЕ): Судите сами — свет не вырубили. В квартирах газ, вода, отопление.

ИРА (МИХАИЛУ): Жалеют.

МИХАИЛ: Так себя не ведут захватчики.

АЛЛА: Михаил, вы очень смелый человек.

МИХАИЛ: Если грохнут, будете знать, за что.

ИРА: Перестань.

            МИХАИЛ смотрит в глаза ИРЫ. ИРА отворачивается и плачет. ЛЮЛЯ вынимает из кармана телефон.

ЛЮЛЯ (радостно): Есть связь.

            АЛЛА, ВЕРА, ИРА и МИХАИЛ вынимают свои телефоны.

ЛЮЛЯ (разочарованно): Опять накрылась.

ВЕРА: Кранты.

ЛЮЛЯ (МИХАИЛУ): Считаете, нас русские отсюда вытащат?

ИРА (МИХАИЛУ): Не отвечай.

МИХАИЛ: Больше некому.

ЛЮЛЯ (ИРЕ): А ты как считаешь?

ИРА: Я на кассе сижу, деньги считаю.

ЛЮЛЯ (ИРЕ): Сказать боишься?

ИРА: В четырнадцатом надо было. Сейчас не знаю.

ЛЮЛЯ (ИРЕ): Почему?

ИРА: Сейчас всё другое. Мы другие.

ВЕРА: Лёха бы помог.

ЛЮЛЯ: Где твой Лёха?

ВЕРА (обреченно): Кранты.

ИРА (сквозь слезы): Жалко маму. Всех жалко. С нами так нельзя. Нельзя.

            МИХАИЛ крепко обнимает ИРУ, целует.

МИХАИЛ: Беспредел не вечен.

            ИРА отстраняется от МИХАИЛА, нервно ходит по подвалу.

ИРА: Как же русским победить? Весь мир за Украину. Америка, Европа.

МИХАИЛ: Там справедливости нет.

ИРА: Кому нужна справедливость?

МИХАИЛ: Нам нужна. Каждому.

АЛЛА: В Европе красиво. Все улыбаются.

ЛЮЛЯ: И за копеечку удавятся.
ИРА (ЛЮЛЕ): Поэтка.

ЛЮЛЯ: Поэт не склоняется. И блогер тоже.

ИРА: Теперь все склоняется.

ЛЮЛЯ: Это, если нормально, по-русски!

ИРА (удивленно): Люда?

ЛЮЛЯ: Успела новость прочесть — российский десант на проспекте.

ИРА: На каком?

ЛЮЛЯ: На нашем.

АЛЛА: Почему сразу не сказала?

ЛЮЛЯ: Не поверила. Проспект длинный.

ВЕРА (печально): Поэтому огневые точки.

ИРА (перепуганно): А если ответка накроет?

ВЕРА (решительно): Быстро картон расстелем и ляжем.

ИРА: Коробки еще есть?

ВЕРА: В дальнем углу. Подгнившие.

            ВЕРА, ИРА, АЛЛА, МИХАИЛ и ЛЮЛЯ приносят картонные коробки, разнимают, кладут на пол.

АЛЛА (панически): Нас не найдут. Замок.

ВЕРА: На двери мелом написано — «Мирные». Мамочки молодые постарались.

АЛЛА: Не видела.

ВЕРА: Дверь открытой была. (прислушивается) Тихо. Спускается.

            ЛЮЛЯ выключает свет. Дверь резко открывается. Луч фонаря бродит по подвалу.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Выходи, немец. Гони куртяк.

АЛЛА (громко): Это обязательно?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (направляет луч на АЛЛУ): Кто там борзый?

АЛЛА: Я знаю Петра Ивановича из администрации.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Мне по-х, кого ты знаешь.

            МИХАИЛ покорно подходит к лестнице, расстегивает куртку.

МИХАИЛ (тихо): Все повторяется. Уже раздевали…

            ИРА заслоняет МИХАИЛА.

ИРА: Здесь холодно. Замерзнет человек. Побойтесь Бога.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Живее, любезный.

ЛЮЛЯ: Бежать решили?

            Луч фонаря целит в ЛЮЛЮ.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: О, сама Люля! Слышь, Люлька, твой канал отстой.

            ВЕРА становится рядом с МИХАИЛОМ, ИРОЙ И АЛЛОЙ.

ВЕРА: Мой муж воюет, а тебе куртка чужая нужна?!

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (не сразу): В каком подразделении?

ВЕРА: На севере города. В терробороне.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (не сразу): Этот мужик тебе кто?

ВЕРА: Дядя. (уверенней) Дядя мужа!

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (замешкавшись): И что мне теперь?

ВЕРА: Водки хочешь? Взамен.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Как это?

ВЕРА: Вместо куртки.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (разочарованно): Всего бутылка?

ВЕРА: Неполная. Меньше половины осталось. Нинку поминали. На моих глазах ее убило. Во дворе лежит.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Давай водку.

            ВЕРА через дверь отдает бутылку.

2-й ГОЛОС СВЕРХУ (не сразу): Мягкая. Ценю.

ВЕРА: Обойдешься без куртки?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Посмотрим. Отдыхай пока, дядя.

            Дверь закрывается.

ВЕРА (кричит): С Катькой что?

2-й ГОЛОС СВЕРХУ: Оно мне надо.

            Слышны удаляющиеся шаги. ВЕРА включает свет. МИХАИЛ подходит к ВЕРЕ.

МИХАИЛ: Спасибо, Вера. Если бы не вы…

ВЕРА: Может, за Лёху моего кто заступится.

            МИХАИЛ обнимает ВЕРУ.

МИХАИЛ: Хорошим людям не должно быть плохо.

ВЕРА: Давайте по-быстрому чайку попьем.

АЛЛА: Горячее не помещает.

ИРА: Точно.

ЛЮЛЯ: Вроде не холодно, а замерла.

            ИРА берет трехлитровую банку, наливает в нее из бутылок воду, идет к розетке, опускает в банку кипятильник. Рядом раздаются взрывы, автоматные очереди. Выключается свет.

ВЕРА: Из нашего дома стреляют.

ИРА: Точно. Началось.

            На картон быстро ложатся ЛЮЛЯ, АЛЛА, ВЕРА, ИРА и МИХАИЛ.

ИРА (тихо): Мамочка моя.

ВЕРА: Лёха, как ты там? Дурачок…

АЛЛА (шепотом): Прости, Максик. Прости.

ВЕРА: Молиться надо, да молитвы не знаю.

ИРА (умоляюще): Миша. Скажи что-нибудь. Скажи.

МИХАИЛ (после долгой паузы): Подними глаза, не бойся. Вспомни праведный завет — Зверь отступит, мы спасемся. Потому что с нами Свет.

            Рядом раздаются взрывы, автоматные очереди.

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ (кричит через дверь): Люди есть?!

ВЕРА, ИРА (вместе): Да! Да!

АЛЛА (кричит): Нас заперли!

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ (кричит): Отошли от двери!

            Слышен хлопок, дверь отворяется, с улицы в подвал проникает свет.

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Сколько вас?

ЛЮЛЯ: Пятеро. Четыре женщины и мужчина.

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Первым выходит мужчина с поднятыми руками. Без вещей.

ИРА (испуганно): Почему мужчина? Почему без вещей?

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Порядок такой. Вещи потом.

АЛЛА (неуверенно): Вы от Петра Ивановича?!

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: От дяди Васи!

МИХАИЛ: Десант? Русский десант?

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Так точно.

МИХАИЛ: С красным знаменем?

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Конечно. Знамя у командира.

ВЕРА: Я в этом подъезде живу.

ГОЛОС С КАВКАЗСКИМ АКЦЕНТОМ: Не волнуйтесь, граждане. Для вас война кончилась. Первым выходит мужчина.

ВЕРА: Молю, о Лёхе ни слова.

            ИРА обнимает МИХАИЛА, крестит.

ИРА: Что дальше?

МИХАИЛ: Надо идти.

            МИХАИЛ поднимается по лестнице. ИРА, перекрестившись, идет следом.

МИХАИЛ (кричит со двора): Девочки, не бойтесь! Это наши!

АЛЛА (ЛЮЛЕ, ВЕРЕ): Рада знакомству.

ЛЮЛЯ (поднимает капюшон): Посмотрим, какие они — наши.

            АЛЛА, ЛЮЛЯ выходят. ВЕРА медлит.

ИРА (кричит со двора): Вера! Выходи! Вера!

ВЕРА: Хоть бы Лёхе повезло… И с Нинкой по-людски надо. И вообще…

            ВЕРА поднимается по лестнице.